Текст книги "Три века московской журналистики"

Автор книги: Борис Есин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Единственная на всю Москву

Появление в 1905 г. Советов рабочих депутатов вызвало к жизни новый тип рабочей печати – органы Советов, которые публиковали главным образом официальные документы Советов рабочих депутатов, освещали вооруженную борьбу не только в своем, но и в других городах России. Такие газеты выходили в Петербурге, Костроме, Харькове, но самой боевой из них была газета «Известия Московского Совета рабочих депутатов», единственная газета на всю Москву в дни Декабрьского вооруженного восстания. «Был небольшой спор, – вспоминает редактировавший «Известия» М.И. Васильев-Южин, – запрещать ли печатание всех без исключения газет. Представители наших газет («Вперед» и «Борьба») просили сделать исключение для них. Может быть, это было бы и целесообразно, особенно в интересах истории, но Совет рабочих депутатов не нашел возможным сделать это исключение. Было указано, что сотрудники наших газет могут доставлять материал в «Известия Московского Совета рабочих депутатов»[26]26
  Васильев-Южин М.И. Московский Совет рабочих депутатов в 1905 году // Пролетарская революция. 1925. № 5. С. 109.


[Закрыть].

7 декабря 1905 г. стало днем рождения «Известий», выходивших ежедневно даже в самые напряженные дни баррикадных боев. В редакцию, кроме большевиков М.И. Васильева-Южина, В.Л. Шанцера (Марата), М.Ф. Владимирского, входили меньшевики О.А. Ерманский, А.С. Орлов (Круглов), В.В. Шер. Первый номер открывался воззванием «Ко всем рабочим, солдатам и гражданам». Призывая москвичей 7 декабря в 12 часов дня остановить работы на фабриках и заводах, в городских и правительственных предприятиях, газета писала: «Соединенными силами мы свергнем, наконец, преступное царское правительство, созовем Учредительное собрание… и утвердим Демократическую республику, которая одна может обеспечить нам широкую свободу и действительную неприкосновенность личности»[27]27
  Известия Московского Совета рабочих депутатов. 1 7 декабря. № 1.


[Закрыть].

В первом же номере была подробная информация о деятельности Московского Совета рабочих депутатов. Эти сведения особенно ценны, они – единственный исторический документ, характеризующий работу Совета, других сведений об этом почти нет. Газета информировала, что 204 депутата Совета представляют 134 фабрики и завода, около ста тысяч рабочих. «Известия» призывали рабочих, которые еще не имеют своих представителей в Совете, провести выборы депутатов, внимательно следить за решениями Совета и немедленно их исполнять. Содержание «Известий» – это не только решения и воззвания Московского Совета рабочих депутатов, это и постановления районных, заводских митингов и собраний рабочих. Значительное место в газете занимала хроника баррикадных боев, сведения об арестах, об убитых и раненых. Постоянным был отдел «Что делается вне Москвы». Материалы этого отдела сообщали о действиях рабочих организаций вне Москвы.

Будучи единственным источником информации в дни восстания, «Известия» являлись и единственным средством связи между районами. Для сношения с Советом представители районов приходили также в условленные места и передавали о развернувшихся боях ежедневные сводки, которые публиковались в «Известиях». Некоторые сведения редакция получала по телефону во время подготовки номера.

Случалось, что материалов оказывалось недостаточно. Чтобы заполнить газету, набирались революционные песни: «Марсельеза», «Варшавянка», «Интернационал», «Смело, товарищи, в ногу» и другие, под пение которых набирался номер.

Печатались «Известия» захватным порядком. Для выпуска газеты были созданы два отряда: один из квалифицированных печатников, второй (вооруженный) для захвата типографии. Группа печатников включала десятка полтора типографщиков, которые обеспечивали быструю и чистую работу. «Работали с невероятным напряжением, с бешеной быстротой, – читаем в воспоминаниях участников выпуска «Известий». – От этой быстроты зависел успех дела и безопасность работающих, особенно в последние дни, когда легко было подвести типографию под артиллерийский обстрел. Эта горячечная спешка поднимала настроение, так что почти всегда при работе было весело»[28]28
  Известия Московского Совета рабочих депутатов. 1905. М.: Московский рабочий, 1925. С. 24.


[Закрыть]. Вся процедура выпуска газеты, включая верстку, печатание, корректуру номера, занимала не более двух-трех часов.

Для прикрытия в типографии не раз устраивали митинги, которые в дни восстания были обычным явлением и внимания полиции привлечь не могли. В результате строгих мер предосторожности полиция ни разу не накрыла печатников. Правда, дважды правительственные отряды лишь немного опоздали, а один раз даже произошла перестрелка между отрядом солдат и уходящими из типографии дружинниками.

«Известия» не продавались, а раздавались по фабрикам, на баррикадах. Это было весьма трудно. Требовалось незаметно развести и распространить все напечатанное. Пачки газет подкладывали под сиденья извозчичьих санок и переправляли надежным способом. Раздача газет на баррикадах тоже была сопряжена с большим риском. В шестом номере газеты сообщалось, например, что черносотенцы, засевшие на колокольнях, стреляют по дружинникам и по рабочим, раздающим номера «Известий». А вот что рассказывает о распространении газеты участница событий 1905 г. А.С. Курская: «11 декабря. Брат принес пачку новых газет «Известия Московского Совета рабочих депутатов». Газета выходит нелегально, и за ней охотится полиция. Зашив несколько газет и деньги в муфту, я пошла в Миусский трамвайный парк, чтобы передать их Виноградову»[29]29
  На баррикадах. С. 192–193. М. Виноградов – начальник Миусской дружины.


[Закрыть].

Всего с 7 по 12 декабря вышло 6 номеров «Известий». Вооруженная борьба московских рабочих продолжалась еще целую неделю после прекращения издания газеты из-за невозможности ее печатания. Москва, писали «Московские ведомости» о последних днях баррикадных боев, пережила «такие ужасные события, каких, несомненно, древняя столица не испытывала со времен нашествия французов в 1812 году»[30]30
  Московские ведомости. 1905. 17 декабря.


[Закрыть].

Чем сильнее наседали войска, тем большее мужество проявили укрывшиеся за баррикадами. Героизм и храбрость восставших вынуждены были признать даже черносотенные журналисты. Так, сотрудник «Московских ведомостей» Л. Тихомиров записал в дневнике: «Или солдаты никуда не годятся, или революционеры – герои. Выдержать такую пальбу»[31]31
  Пресс-бюро «Правды». Бюллетень для областных газет. 1985. 22 ноября. № 38.


[Закрыть].

До 16 декабря дружинники вели бои во всех районах Москвы. К утру 16-го положение резко изменилось: прибыли Семеновский и Ладожский полки с артиллерией. Заняв все московские вокзалы, они подавили восстание. 18 декабря с величайшим трудом было выпущено последнее воззвание Московского Совета рабочих депутатов об организованном прекращении борьбы. Воззвание заканчивалось словами: «С сознанием честно и мужественно выполненного долга мы примемся за дружную подготовку и сплочение сил рабочего народа и армии для окончательного ниспровержения царского самодержавия».

Под руководством Горького

Период Первой русской революции ознаменовен бурным развитием политической сатиры. В 1905–1907 гг. выходят сотни сатирических журналов. Только в течение двух месяцев конца 1905 г. и начала 1906 г. в Петербурге и Москве вышло 84 журнала различных направлений. «Зритель», «Жупел», «Пулемет», «Сигнал» и многие другие отражали общий революционный подъем, критиковали царя и приверженцев самодержавного строя. «Журналы эти, – вспоминает СИ. Мицкевич, – пользовались огромной популярностью. У газетчиков брались они нарасхват. Полиция пыталась конфисковать наиболее острые номера, но не успевала: в течение буквально нескольких минут они расхватывались покупателем. Газетчики выкрикивали их названия с прибавлением прибауток, например: «Стрелы» – патронов не жалеть», «Виттова пляска – Трепову встряска» и т. д.[32]32
  Мицкевич С. И. Революционная Москва. С. 423.


[Закрыть] Успеху сатирических изданий способствовало активное участие в них лучших писателей и художников того времени: Брюсова, Блока, Горького, Серова, Кустодиева, Поленова, Чапыгина и др.

Основная масса сатирических изданий выражала интересы либеральной буржуазии. Много было журналов общедемократического направления. И только журнал «Жало», вышедший в Москве под руководством А.М. Горького, может быть отнесен к изданиям большевистского направления. Горький, активно сотрудничавший в это время в большевистской прессе, определил задачу «Жала», указав, что главным для этого издания будет выяснение роли разных классовых групп в революционной борьбе, разоблачение мнимой революционности либералов, разоблачение самодержавия и черносотенцев. Горькому удалось привлечь к участию в журнале талантливых художников М. Чемоданова, А. Кайранского, фельетонистов П. Богомазова (псевдоним П. Павловича), В. Воинова, Н. Фольбаума (псевдоним Каин), В.С. Лихачева.

Официальным редактором журнала был И.И. Власов, довольно часто выступавший в прогрессивной московской прессе, издателем – М.Я. Ихманицкий. Через него И. Власов познакомился с Горьким и заинтересовал его планами будущего журнала.

Первый номер «Жала» был набран и напечатан в типографии А.И. Мамонтова, в которой в это время печаталась «Борьба» – руководящая газета московских большевиков. Появившись 29 ноября, за неделю до Декабрьского вооруженного восстания, журнал острие критики направлял против либералов, уже открыто выступавших за сговор с правительством. Открывался он памфлетом М. Горького «О Сером». Писатель, выступавший в 1905 г. в ряде большевистских изданий, продолжил свою борьбу против либералов, мещан и на страницах «Жала». Памфлет «О Сером» перекликается с горьковскими «Заметками о мещанстве», опубликованными в центральной большевистской легальной газете «Новая жизнь» и напечатанным в первом номере «Борьбы» фельетоном «И еще о черте». Памфлет «О Сером» не случайно дан на открытие номера: он определяет все его направление. В духе горьковского памфлета выдержаны все остальные материалы – в них тот же призыв в борьбе с Черным, та же критика предательства и пресмыкательства Серого.

На земле спорят Красный и Черный. В этом споре светлого рыцаря правды, пишет А.М. Горький, с Черным, чудовищем власти, вся жизнь, вся ее поэзия и драма. Между Красным и Черным суетливо и робко мечется однообразный маленький Серый. Он любит жизнь теплую, сытную, уютную и ради этого готов рабски служить всякой силе, лишь бы сохраняла его сытость и покой. Он может продать и предать, заключает писатель, никогда не действуя честно, являясь вечным врагом всего, что ярко и смело.

Сатирический журнал большевистского направления «Жало»

Разоблачение буржуазии, крадущейся к власти, показано на карикатуре М. Чермоданова «Заяц на ловле», помещенном под рубрикой «Из крыловских басен»: всемогущий лев (пролетариат) поверг медведя (власть), тут же заяц (либерал) тянет поверженного медведя за ухо. Под карикатурой крыловский текст:

 
Ба! Ты, косой, пожаловал отколе?
Тебя никто на ловле не видал…
 

К свержению существующего строя звала и сатирическая зарисовка A.M. Горького «С натуры». В деревню для успокоения возбужденных умов в сопровождении казаков явился администратор. На все его уговоры не бунтовать один из толпы настойчиво интересуется: останется ли «он» у власти. Догадавшись, о ком идет речь, администратор приказывает мужика пороть. «Ну вот… Я так и думал, – заключает тот, – покуда он останется – будут нас пороть».

Представляет интерес помещенная в «Жале» статья его официального редактора И. Власова «Нечто критическое», в которой он развивает взгляды на назначение сатиры в обществе. Сатирическая журналистика, отмечает Власов, расцветает обычно в эпохи революционного переустройства политических и социальных устоев жизни. И все классы, все общественные группы создают свою сатиру и юмористику, ярко передающую характерные черты их классовой психологии. Отмечая, что русская революция вызвала к жизни массу сатирических изданий, редактор «Жала» подвергает нелицеприятной критике орган умеренно-либеральной буржуазии журнал «Стрелы». Порядок, мир и маленькая свобода в пределах законности – вот за что ратуют «Стрелы».

В последующих номерах И. Власов намеревается подвергнуть критике материалы «Зрителя», «Пулемета» и «Сигнала», но этот замысел осуществить не удалось.

«Жало» немедленно подверглось аресту. 1 декабря 1905 г. «Русское слово» сообщило: «Первый номер общественно-сатирического журнала «Жало», вышедший 29 ноября утром, вечером в тот же день был конфискован полицией в типографии Мамонтова… Около 8000 номеров «Жала» до момента конфискации было уже продано».

Против редактора И.И. Власова было возбуждено уголовное дело. Обвинительный акт Московской судебной палаты весьма красноречиво характеризует единственный вышедший в свет номер журнала «Жало». «В этом номере, – читаем в приговоре по делу И. Власова, – на рисунке, озаглавленном «В кадетском корпусе», изображена зала корпуса и висящий портрет царствующего императора с отваливающейся короной; на рисунке «Из крыловских басен – заяц на ловле» изображен медведь, затравленный львом-пролетариатом, причем у ног медведя лежит свалившаяся императорская корона; на рисунке «В берлинской ссудной кассе» изображен председатель Совета министров Витте, закладывающий банкиру Мендельсону императорскую мантию. В подписи Мендельсон говорит, что она вся «изъедена молью»[33]33
  Русские ведомости. 1906. 22 апреля.


[Закрыть]. Судебная палата приговорила И. И Власова к тюремному заключению сроком на один год.

Единственный номер журнала «Жало» – образец талантливой революционной сатиры. Оценивая роль A.M. Горького в издании журнала, Власов писал: «Его руководящее участие в мимолетном издании, его активная помощь редакции «Жало» только и сделали этот журнал общественно ценным и заметным среди многочисленных революционно-сатирических изданий 1905 года»[34]34
  Архив А.М. Горького. Воспоминания И.И. Власова. М. Горький и журнал «Жало». Фонд КПП 1009, шифр МОГ 2-25-1. С. 17.


[Закрыть].

Первый – в Москве, второй – в Петербурге

История московских изданий показывает, что ни в одном из российских городов революционные печатные органы не подвергались таким суровым преследованиям, как во второй столице царской России. Достаточно сказать, что из-за доносов провокаторов (таких, как Роман Малиновский, Анна Серебрякова, Евно Азеф) не увидело света «Рабочее слово», оказались закрытыми «Мысль», «Рабочий труд», «Наше время» и другие издания. Не случайно в воспоминаниях И.И. Скворцова-Степанова, редактора многочисленных московских изданий, неоднократно подчеркивается, что цензура в Москве была «много придирчивее», а общие условия для организации рабочего класса «всегда тяжелее, чем в Питере»[35]35
  Скворцов-Степанов И. И. Из воспоминаний // На заре рабочего движения в Москве. Сб. 2. М., 1919.


[Закрыть]. Это убедительно подтверждается историей издания журналов «Мысль» и «Просвещение».

Ежемесячный философский и общественно-экономический журнал «Мысль» выходил с декабря 1910 г. по апрель 1911 г. Это был теоретический орган большевиков, в издании которого принимал участие В.И. Ленин. Еще в марте 1910 г. он указывал на необходимость «взяться за легальный журнальчик большевиков»[36]36
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 47. С. 240.


[Закрыть]. Постановка такого издания требовала немалых усилий. Особые трудности заключались в подборе нужных людей и, в частности, технического секретаря журнала. «Бьемся над постановкой журнала в России… – пишет В.И. Ленин Г.Л. Шкловскому в середине октября 1910 г. – Нет зацепки, нет секретаря, не через кого наладить – все проваливаются наши люди. Беда! А журнал необходим»[37]37
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 47. С. 276.


[Закрыть].

Наконец дело организации в Москве журнала «Мысль» окончилось успехом, и в декабре 1910 г. вышел первый его номер. Редактором «Мысли» был фактически В.И. Ленин. В Москве самое ближайшее участие в издании журнала принимали В.В. Боровский, М.С. Ольминский, И.И. Скворцов-Степанов. В числе сотрудников были также Г.В. Плеханов и другие меньшевики-партийцы. Официальным редактором-издателем значился П.К. Пирожков, техническим секретарем М. Танин, оказавшийся провокатором.

Все материалы местных авторов, предназначавшихся для «Мысли», высылались на просмотр за границу, кроме статей Воровского, Ольминского, Скворцова-Степанова. Регулярно печатался в журнале В.И. Ленин. В «Мысли» было опубликовано шесть его статей, в том числе «Герои «оговорочки», «О статистике стачек в России», «Полемические заметки». В обширной статье «О статистике стачек в России» показано, что революционное движение периода Первой русской революции 1905–1907 гг. представляет собой явление, не виданное в мире.

В «Мысли» опубликованы также две статьи Г.В. Плеханова: «Смешение представлений (Учение Л.Н. Толстого)» и «Кое-что об Италии». Первая была направлена против тех, кто объявлял Толстого учителем жизни, вторая посвящена международному и, в частности, итальянскому оппортунизму.

Не обходила «Мысль» и повседневной жизни. На ее страницах широко освещались вопросы оживившейся забастовочной борьбы в России, профсоюзной и кооперативной жизни, деятельность культурно-просветительных обществ. Журнал имел постоянные отделы: «Политическое обозрение», «Внутреннее обозрение», «Общественно-экономическая жизнь», «На темы дня», «Библиография».

Регулярно появлялись в журнале материалы о рабочем движении за рубежом. Со статьей о руководителе немецкой социал-демократии Пауле Зингере выступила в «Мысли» Клара Цеткин. Редакция стремилась привлечь к участию в журнале и других деятелей германской социал-демократии, в частности, Р. Люксембург. В одном из писем видному деятелю немецкого и польского рабочего движения Яну Тышка в январе 1911 г. редакция просила его: «Поддержите нашу просьбу о статье для «Мысли» перед Розой Люксембург. Она, конечно, сама подберет себе подходящую тему, какую захочет (теоретическую или публицистическую)»[38]38
  ЦПА ИМЛ, ф. 18, оп. 43, ед. хр. 42163.


[Закрыть].

Московская редакция находилась на Пресне, а типография на Тверском бульваре. Тираж первого номера составлял 3000 экземпляров, а к февралю 1911 г. – 5000 экземпляров. В феврале 1911 года в письме из Москвы в Париж сообщалось: «Теперь распространение журнала налажено в Харькове, Екатеринославле и налаживается в Самаре и Иваново-Вознесенске»[39]39
  ЦГАОР, ДП ОО, д. 5, ч. 6, л. 27.


[Закрыть]. Журнал практически поступал во все крупные города России, его можно было приобрести в книжных магазинах Москвы, Петербурга, Киева, Баку, Ростова-на-Дону, Казани, Харькова, Саратова, Вильно, Одессы. Распространялся журнал и за пределами России.

Радуясь выходу «Мысли», В.И. Ленин в то же время выражал большое опасение, что его «хлопнут быстро». Опасения оказались не напрасными. 30 апреля в типографии Бурче, где печатался пятый номер, был произведен обыск, во время которого полиция отобрала 2400 экземпляров. 1300 экземпляров к моменту ареста номера были уже переданы редактору-издателю, который 150 экземпляров отправил в книжный магазин Вольфа, а остальные – в разные города страны. В этой связи поступило строжайшее указание о задержании «Мысли» на железнодорожных станциях Петербурга, Киева, Харькова, Одессы, Баку, а также на Московском почтамте.

Легальный теоретический журнал «Мысль», выходивший под редакцией В.И. Ленина

Получив известие об аресте журнала, В.И. Ленин тут же решил продолжить издание в Петербурге. «Надо переносить дело в Питер и начинать сначала»[40]40
  Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 48. С. 31.


[Закрыть], – пишет он Горькому.

В Москву для организации нового журнала был направлен М.А. Савельев. Думать о продолжении дела в Москве, свидетельствует он, совершенно не приходилось, так как охранка продолжала докапываться «до корней редакционной коллегии» разгромленного ею журнала. Ему удалось связаться с Таниным, уцелевшим «случайно» от ареста, от которого он получил лишь несколько рукописей. От него же, как пишет Савельев, «удалось получить первые технические сведения о ведении журнала, так как, каюсь, до того времени ни разу не приходилось иметь об этом деле хотя бы малейшее представление. Но, увы, моим первым учителем в этом деле, как потом достоверно выяснилось, явился провокатор… Этот Танин, числившийся тоже «литератором», на самом деле оказался предавшим нескольких московских товарищей, принимавших участие в журнале»[41]41
  Савельев М Просвещение М.: Пролетарская революция, 1923. № 2. С. 388–389.


[Закрыть].

Вместо «Мысли» с декабря 1911 г. до июня 1914 г. в Петербурге издавался журнал «Просвещение».

Ни номера без конфискаций

После закрытия «Мысли» новое издание в Москве организовать оказалось чрезвычайно трудно: провалы следовали один за другим 2 ноября 1912 г. за подписью «группа московских рабочих» появилось письмо, в котором предлагалось в газете «Правда», опубликовавшей его, открыть прием денег в фонд московской газеты. Рабочие всей России поддержали москвичей, и менее чем за год в фонд московской рабочей газеты поступило около 400 групповых сборов. 25 августа стало днем рождения московской ежедневной легальной газеты, выходившей под названием «Наш путь». Для рабочей Москвы, вспоминают участники ее издания, наступила «своего рода весна». «Выходящая сегодня газета московского пролетариата, отмечалось в передовой первого номера, создана целиком самими рабочими, потому «будет творить только их волю, ясную и определенную».

В статье «О чем мы будем писать» редакция, излагая план постановки «Нашего пути», акцентировала внимание читателей на том, что его осуществление, хотя бы по частям, возможно лишь при их активной помощи, которая так же важна, как и материальная поддержка. Каждый номер открывался яркой передовицей, внутренние полосы отводились под отделы «Рабочее движение», «В обществах и союзах», «Москва», «Петербург», «Телеграммы», «Хроника», «За рубежом». Самым большим, занимавшим третью и четвертую полосы, был отдел «В мире труда». Регулярно печатались статьи В И. Ленина, публиковавшиеся в «Правде». Специально для «Нашего пути» он написал лишь статью «Язык цифр».

Подавляющее большинство передовых статей «Нашего пути» посвящено не прекращавшимся преследованиям и арестам газеты: «К товарищам рабочим» (о конфискации первого номера), «Разбитые стереотипы» (налет наряда полиции на типографию после выхода второго номера), «Свобода печати» (об аресте первых трех номеров), «Наш дневник» (каждый номер конфискуется) и т. д. Травля «Нашего пути», охота за газетой, заявляет редакция, стала своего рода спортом и призывает читателей своей поддержкой не дать погибнуть газете. Особенно сильное воздействие оказала на читателей передовая третьего номера «Разбитые стереотипы». В ответ на эту статью в редакцию поступили многочисленные отклики.

Революционные установки редакция умела проводить даже в далеких, казалось бы, от политики материалах. Небезынтересно в этой связи привести заключительные слова цензора Креницина о шестнадцатом номере «Нашего пути». «Насколько вся газета проникнута революционным духом, – ставит он в известность Московский комитет по делам печати, – можно судить по тому, что даже рецензия об идущей на сцене театра Корша драме Г. Гейерманса «Гибель Надежды» заканчивается следующим обращением к читателям: «Погибла шхуна «Надежда», разбиты надежды жен и матерей. Но не погибнет наша надежда. Наш корабль крепок. Бойко стучат машины, вздуваются паруса от попутного ветра. Имя ему – марксизм. По бурным волнам, не боясь ни бури, ни рифов, он домчит нас в царство свободы. Смелее, товарищи, за руль, к машинам, к парусам и на славные вахты!»[42]42
  ЦГА Москвы, ф 31, ед хр 1801, л. 15.


[Закрыть].

Выход «Нашего пути» вызвал широкий отклик читателей. В каждом номере появляется рубрика «Приветствия «Нашему пути». В числе первых в редакцию написали мытищинские рабочие. Желая газете успеха в трудной борьбе за пролетарские интересы, они заявили, что будут оказывать ей всяческую поддержку, будут помогать материально – выписывать на продолжительные сроки и т. д. Особое одобрение в письмах рабочих получало то, что газета играет важную роль не только для московского, но и всероссийского пролетариата. В третьем номере за подписью «Донской» напечатана корреспонденция «Голос с юга», в которой читаем: «При всех трудностях существующих условий жизни у русского пролетариата взошла новая звезда в центре небосвода, в матушке-Москве, новая рабочая газета «Наш путь».

Ни одна московская газета не подвергалась таким преследованиям со стороны властей, как «Наш путь». Конфисковывали буквально каждый номер. И когда седьмой номер не был арестован, редакция сообщила об этом своим читателям как о сенсации. Но, как сообщалось в передовой статье следующего номера, на седьмом номере полицейские, оказывается, сделали передышку, чтобы собраться с силами. «В погоню за восьмым номером, – сообщалось в передовой, – были двинуты все роды оружия. Уже и охранники потревожили свой сон и внесли свою лепту в дело конфискации прошлой ночью. Не хватало только полицейских собак! Типография была окружена нарядом не только городовых, но и «подозрительных личностей» из охраны. За газетчиками, отвозившими «Наш путь», отправлялись на извозчичьих конях охранники и отбирали газету у всех оптовых торговцев».

Полицейские охотились не только за газетой, но и за работниками «Нашего пути». Сыщики буквально наводнили Косой переулок, где помещалась редакция. Этим и объясняется появление в пятом номере заметки «Подозрительные личности». В последние дни, говорится в ней, мимо окон редакции «шляется громадное количество подозрительных личностей, что-то высматривающих, заглядывающих в окна, прогуливающихся парами, тройками, целыми табунами». Мы решили, заявила редакция, произвести из окон фотографический снимок. Будет снят весь «пейзаж». Эти снимки мы думаем воспроизвести на страницах под названием: «Вид из окон редакции московской рабочей газеты». Оригиналы пошлем в сыскное отделение на предмет определения личностей. После этого, вспоминают члены редколлегии «Нашего пути», количество сыщиков несколько поубавилось.

Подвергались гонениям и корреспонденты газеты и даже те, кого подозревали в сочувствии ей. Понятно поэтому, что рабочим приходилось выступать в газете под всевозможными псевдонимами – «Портной», «Деревообделочник», «Один из многих», «Кондитер», «Он самый», «Тонкая шпация», «Металлист», «Горемыка», «Лефортовец» – или подписываться инициалами.

Чтобы уберечь газету от очередного ареста, редакции приходилось прибегать ко всевозможным ухищрениям не только в написании материалов, но даже в верстке номера. В этом отношении весьма остроумно был сверстан, например, двенадцатый номер. В обращении «К читателям» редакция заявляла, что делает еще раз попытку выпустить номер, удовлетворяющий требованиям цензуры, и с этой целью уже при верстке номера произведены выкидки из него, а отчасти даже и вырубки из стереотипа. На полосах много пропусков в текстах, а от некоторых материалов – маленький фельетон «Вы и мы», «Стачки», «От ссыльных», «Провинция», а также от подвальной статьи «Буржуазия и правительство» за подписью «Статья В. Ильина» – оставлены одни заголовки. «Фокус» удался, и номер не был конфискован. «Фокус» заключался в том, что статей для пропущенных мест на самом деле не было.

Обычно после напечатания газеты несколько экземпляров отправляли в цензуру и одновременно с этим начинали вывозить тираж. Посыльному наказывали, чтобы он не очень торопился, и так как до цензуры надо было пройти довольно порядочное расстояние, то распоряжение об аресте поступало после того как тираж успевали вывезти. Однако день ото дня распространять газету становилось все труднее. Дежурившие около типографии полицейские доносили о каждой вынесенной пачке.

Несколько раз газету вывозили на автомобиле. Принимавший участие в издании «Нашего пути» К. Хохлов об этих автомобильных рейсах пишет: «Однажды газету удалось заранее уложить в автомобиль и вывезти из типографии мимо стоявших у ворот городовых. Полиция хватилась и пустилась вдогонку – тоже на автомобиле. Получилась погоня, достойная американской кинокартины. Автомобиль с газетой все же скрылся и несколько тысяч номеров попали в руки читателей»[43]43
  Хохлов К. Засада. История разгрома первой рабочей газеты в Москве. М., 1931. С. 10.


[Закрыть].

Первый номер газеты московских рабочих «Наш путь»

Газету не только конфисковывали в типографии, но отбирали в киосках, а также у разносчиков. В связи с этим редакция стремилась как можно шире распространять «Наш путь» по подписке. В девятом номере в обращении к читателям читаем: «Газетчики запуганы и отказываются брать газету. Остается единственный способ распространять газету – подписка, и подписка главным образом коллективная». Читатели тоже понимали всю важность подписки на «Наш путь». Одна из рабочих групп фабрики Баранова выступила с призывом, чтобы каждый рабочий подписался на свою газету. У нас на фабрике, информировали они, двадцать человек подписались до конца года, девять – на месяц. Остальные, говорилось в письме, тоже будут подписываться.

Рабочие решительно протестовали против преследования газеты. Забастовки в поддержку газеты «Наш путь» проходили на фабрике Саксе, заводе Стручкова и Чибисова, Пехорской мануфактуре и других предприятиях. Однако постановлением Московской судебной палаты от 12 сентября 1913 г. издание газеты было приостановлено. «Правда труда» 18 сентября поместила передовую статью не увидевшего света семнадцатого номера «Нашего пути»: «Под ножом гильотины выпускаем мы, товарищи, этот номер, – писала редакция, – может быть последний номер нашей газеты». Тут же редакция «Нашего пути» призывала московских рабочих позаботиться о воссоздании своей печати.

Последующим решением Московской судебной палаты от 6 февраля 1914 г. издание газеты было запрещено навсегда, редактор-издатель Ф. Соколов приговорен к заключению в крепости на год и три месяца.

На закрытие газеты рабочие ответили внушительными стачками протеста: бастовали на заводах Бари, Вестингауза, активно в забастовочную борьбу включились трамвайщики. 23–25 сентября прошла мощная девяностотысячная забастовка, охватившая свыше ста московских предприятий. Власти ответили погромами, устроив налет на помещение редакции и арестовали всех членов редакции «Нашего пути».

Предвидя неизбежность закрытия газеты, редакция намеревалась продолжить ее под другими, уже заготовленными названиями: «Новый путь», «Путь жизни», «Тернистый путь». Продолжить издание газеты, однако, не удалось. Новый печатный орган был создан в Москве лишь в июне 1914 г. Им стал литературно-политический и общепрофессиональный журнал «Рабочий труд». В его фонд было передано 600 рублей, оставшихся от «Нашего пути», так что журнал явился прямым наследником газеты и его судьба была заранее предрешена. Уже за две недели московскому градоначальнику стало известно и о дате выхода первого номера, и о его содержании, и о типографии, где его напечатают. В московском охранном отделении сохранилась любопытная «Памятная записка», дающая подробные наставления, как следует проводить арест журнала:

«Журнал «Рабочий труд» печатается в типографии «Реклама» (Мал. Дмитровка, д. Влахернского монастыря).

Заведующий Шалаев. Тел. 3-26-99.

Журнал выходит по субботам.

Накануне выхода нужно обратиться к ротмистру Дмитрию Ивановичу Знаменскому. Тел. 1-41-92.

По получении материала передать его Т.Н. Креницыну для предварительных переговоров об аресте № названного журнала.

Накануне же выхода вызвать 1-го уч. Сретенской части околоточного надзирателя Дрожжина, тел. 26, околоточного надзирателя, тел. 48, и указать им час, когда они должны находиться.

В день выхода журнала посетить между 12—2 часами типографию и при бумаге послать два экземпляра в Комитет по делам печати; тотчас же по наложении ареста звонить 1-41-92, 5-13-10 и 12–57.

О часе посещения типографии сообщить 1-41-92»[44]44
  ЦГА Москвы, ф. 212, оп. 2, ед. хр. 296, л. 63.


[Закрыть].

Полнейшая осведомленность о «Рабочем труде», подробнейшая инструкция об его аресте создавали совершенно невозможное положение с его распространением. Рабочие типографии сами выносили журнал до того, как отправить два номера в цензуру. Один раз типографщики почти весь отпечатанный номер перекинули через забор на соседний двор, где его и разобрали разносчики. Поэтому при всей тщательной подготовке к захвату тиража властям не всегда удавалось это осуществить. Неудачу потерпела полиция уже при попытке арестовать первый номер. Прибывший в 12 часов 14 июня в типографию «Реклама» на М. Дмитровку околоточный надзиратель 1-го участка Сретенской части в протоколе о произведенном обыске указывает: «По объявлении о цели моего прибытия заведующий типографией Павел Митрофанович Шалаев представил 15 (пятнадцать) экземпляров названного журнала и объявил, что остальное количество 10 000 (десять тысяч) экземпляров отпечатанного журнала «Рабочий труд» уже вывезено из типографии и отправлено в помещение редакции»[45]45
  ЦГА Москвы, ф. 212, оп. 2, ед. хр. 296, л. 24.


[Закрыть].