Текст книги "Вольтижеры (СИ)"

Автор книги: Борис Штейман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Я очень, очень рада! Ведь знала, что вы придете! – она взяла Евгения Павловича под руку. Доносились обрывки англо-немецко-французской речи.

– Какой славный! Ленуся, представь меня, пожалуйста! – сбоку возникла миниатюрная шатенка с любопытными карими глазам.

– Это наш Дон-Кихот! И представь себе, одерживает постоянные победы над ветряными мельницами! Но! – Ленуся сделала многозначительную паузу и указала пальчиком на лоб Евгения Павловича. – Иногда несет при этом весьма ощутимые потери!

– И зачем я к вам пришел? – задумчиво произнес Евгений Павлович. – Вас же надо всех незамедлительно брать!

– Как здорово!;– захлопала в ладоши шатенка. – Какой очаровательный!

– Тише! Не дразни его! Он опасен! Мы должны его всячески ублажать! Он охотится за Аркадием! – Ленуся сделала страшные глаза. – Хотя, что я здесь распинаюсь?! Вы же знакомы!

– Как знакомы? – у малышки еще сильнее засверкали от любопытства глаза.

– Ну, неужели ты забыла? Он же прятался от нас в туалете! Я уже рассказывала эту историю девчонкам в военкомате!

– Отлично! – воскликнула малышка. – Ты сошла с ума? Да?

– Ах! Ты ничего не понимаешь! С тобой неинтересно! – капризно произнесла Ленуся. – И ты еще из нас выбирал? – упрекнула она Евгения Павловича.

Она вполне естественно перешла с ним на «ты».

– Каюсь, каюсь! – отреагировал он. – К сожалению, очень как-то все смутно припоминается. Кажется, я все же тогда вернулся… Или же нет? Не помню!

– Да, ну вас! Вы уже спелись! – надув губки, обиженно произнесла малышка и, лукаво улыбнувшись, добавила: – Пока, мой петушок!

– Она мила, но глуповата… – ревниво заметила Ленуся. – А может, потому и мила, что глуповата… Ведь обо мне не скажешь, что я мила? – кокетливо спросила она Евгения Павловича.

В этот момент подошел Аркадий Михайлович:

– Рад вас видеть! Прошу извинить, что не смог сразу подойти! Вижу, Елена уже взяла вас под свое крыло. Хочу познакомить вас с одним человеком. Примечательная личность!

Кроме Евгения Павловича одет не по форме на вечере был еще только один человек. Низенький, почти квадратный бородатый толстяк. В косоворотке и сюртуке. К нему и подвел Евгения Павловича хозяин.

– Познакомьтесь! Рябушинский! Крупный заводчик! Праправнук того самого! А это Евгений Павлович!

– Евгений Павлович? – оживился толстяк. – Вы мне кого-то напоминаете! У вас не было родственников в Первой Государственной думе?

Он отвел Евгения Павловича в сторону.

– Они растащат Россию по косточкам, на кусочки! – сказал он неодобрительно, показывая на окружающую их публику. – Что им такие слова, как Родина, честь, достоинство?! Я вижу, вы представитель революционно настроенных масс! Я не ошибаюсь?

Евгений Павлович уклончиво покачал головой.

– Я так и знал, что не ошибся! Только потомственный сахарозаводчик и революционный интеллигент смогут удержать страну, катящуюся в пропасть! Чистыми руками! – вдруг закричал он.

Все на мгновение отвлеклись от разговоров и уставились на Рябушинского. Евгений Павлович отметил, что тот был уже изрядно пьян. К ним подскочила востроглазая малышка.

– Витасик! Успокойся! – строго приказала она.

– Дуся моя! Я спокоен, как никогда! – заявил мрачно Рябушинский.

– Вот видите, что алкоголь делает с человеком?! – укоризненно сказала малышка Евгению Павловичу, будто это он напоил Рябушинского.

– Вижу, – согласился Евгений Павлович.

– Сейчас я его где-нибудь устрою, и мы с вами тяпнем на брудершафт! – шепнула она Евгению Павловичу и потащила куда– то толстяка, проявляя при этом недюжинную силу.

Евгений Павлович налег на закуски и постепенно стал ощущать себя революционным матросом, попавшим в расположение врага. Классовое чувство, к которому раньше он относился: весьма скептически, стало захлестывать его. «Неплохо бы проверить у них у всех документы, а особливо у иностранной публики, – стал всерьез подумывать Евгений Павлович. – Имею я на это полномочия или нет?..»

Но ни выпить с малышкой на брудершафт, ни осуществить свои радикальные намерения Евгению Павловичу было не суждено. Он почувствовал себя скверно. И вынужден был спешно удалиться. «Видимо, сказалось долголетнее отвыкание от качественной еды… Вот организм и взбунтовался!» – проанализировал он случившееся уже во дворе незнакомого дома.

7. Проба сил

Вдоль Цветного бульвара шла толпа людей. Поскрипывали, сапоги. Впереди несли портреты царя и Сталина, одиноко развевалась хоругвь. Шли, молча и весьма сосредоточенно.

– Это еще что за представление? – удивился Евгений Павлович. – Интересно, санкционирован этот маскарад или нет?

– Это, безусловно, крайне важно! – с издевкой откликнулся Илья. – А ты поинтересуйся у них! Если нет, задержи и в кутузку!

От толпы отделился мужичок. Подошел к машине. Постучал в стекло. Евгений Павлович слегка приоткрыл дверцу.

– Православные! Закурить не будет? – попросил мужичок, снял картуз и вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. – Эка силища! – поделился он радостью, оглядываясь на шествующих мимо людей.

– Закурить нема! – почему-то на украинский манер ответил Евгений Павлович и уже строго поинтересовался: – Манифестация санкционирована?

От мужика сильно пахло одеколоном. Он по-прежнему улыбался, но уже недобро.

– А вы, чаем, не инородцы? – ласково спросил он, пристально вглядываясь в Илью и доставая из кармана папиросы.

– Мы, родной, ветеринары, – побледнев, тихо ответил Илья и приподнял лежавшую на коленях книгу. Под ней тускло отливал вороненой сталью пистолет. Глушитель придавал ему особенно зловещий вид. – Делаем прививки от бешенства! – указав глазами на пистолет, добавил он.

– На нет и суда нет, – миролюбиво сказал мужичок. – Пойду, значит, к своим! А то еще отстану… – и стал пятиться, напряженно моргая и ожесточенно почесывая щеку.

– Ну, а теперь ноги!: – произнес Илья.

«Запорожец», взревев мотором, свернул вправо и, петляя, понесся по дворам. Через минуту они уже были на Садовом.

– В следующий раз не надо удовлетворять свое любопытство за чужой счет! – зло сказал Илья. – И как только не надоест играть в нквдешника!

– Илья! Мы на службе! – строго сказал ему Евгений Павлович. Ему доставляло удовольствие дразнить Илью и изображать из себя эдакого законника и служаку.

– Жаль! Не объяснили они тебе, какая у них демонстрация и не показали разрешение! – усмехнулся Илья.

Евгению Павловичу хотелось объяснить своему напарнику, что он не для того остался, чтоб рыскать по магазинам в поисках жратвы или тихо дрожать в своей конуре! Такое случается нечасто и видеть все надо собственными глазами, тем более, если предложены билеты в первый ряд. И уж непременно досмотреть все до конца! Но вместо этого он поинтересовался:

– Откуда у тебя такой прекрасный глушитель?

– В машине нашел, наверно, предыдущий владелец потерял! – не моргнув глазом, ответил Илья.

«Он платит мне тем же…» – скрывая улыбку, подумал Евгений Павлович.

– Учти, у нас хороший паек и неплохое обмундирование! По теперешним временам это немало! – продолжал он поддразнивать напарника.

– Слушай! – озабоченно произнес Илья. – Мне тут надо ненадолго отлучиться. Ты бы не мог мне одолжить свой автомат?

– А куда, если не секрет? – поинтересовался Евгений Павлович. – Ты пойми, я не из любопытства! Но автомат, сам понимаешь!

– Надо одну старушку проведать… – ответил Илья. – А, впрочем, не нужен автомат! Я пошутил! Будь здоров!

– Подожди! – остановил его Евгений Павлович. – Не надо горячиться! Мы можем вместе туда подъехать. Ты останешься, а я поеду патрулировать.

– Ну, давай! – немного подумав, согласился Илья. – А то мне и не добраться сейчас туда!

В городе было неспокойно. Пробегали куда-то группки возбужденных людей. Слышался звон бьющегося стекла, отдаленные крики, редкие выстрелы.

– Неужели началось? – встревожено произнес Евгений Павлович.

– Что началось? – переспросил Илья. – Ничего не началось. Так, проба сил. Решили немного попугать!

Они проехали мимо перевернутого троллейбуса. Навстречу им промчались несколько военных грузовиков с солдатами. Ветер гнал по мостовой мусор, обрывки плакатов, газет, листовки. На одном из перекрестков их остановили. Дорога была перегорожена автобусами. Оставлен был только узкий проход. Вооруженный военный патруль проверил документы. Пропустили. Илья погнал по шоссе. Вскоре они выехали за город. Блочные девятиэтажки стали перемежаться с частными строениями. Начался дачный поселок. Асфальт кончился. Они свернули налево, еще немного проехали и остановились у небольшого деревянного домика.

– Все! Приехали! – возвестил Илья и вышел из машины.

Евгений Павлович увидел нарисованную на калитке черной краской шестиконечную звезду. Подумал: «Ничего себе!» Осмотрел ветхий забор и тоже вышел из машины.

– Может быть, закрасить? – показал он на калитку.

– Все равно будет видно. Свежая краска… – возразил Илья.

– Ну, тогда застрогать. Неси рубанок!

– Его еще надо найти, – ответил Илья.

На пороге дома показалась маленькая толстенькая старушка. Встревожено вгляделась в прибывших. Узнала Илью. Радостно заулыбалась:

– Илюшенька! Вот сюрприз, так сюрприз!

– Привет, бабуля! Кто это постарался на калитке?

– Ой, ты не представляешь! – всплеснула руками старушка. – У Семена Осиповича, помнишь, высокий такой? На Озерной пытались дом поджечь! Они просто сошли с ума!

– Не волнуйся! Где у тебя рубанок? – закричал Илья, так как старушка плохо слышала.

– В сарае, – неожиданно спокойно ответила она. – И не надо так кричать! Я не глухая!

Илья принес древнего вида, но достаточно острый рубанок.

– Я уберу художества, а ты побудь с бабулей! Обрадовалась старушка! – предложил Евгений Павлович.

Он стал стесывать звезду, но дело пошло не так споро, как он предполагал. Мешали гвозди. И ему приходилось действовать весьма аккуратно. Не хотелось портить хороший инструмент. Хотя, конечно, черт с ним, с рубанком, когда могут запросто голову открутить. Но он не прислушался к голосу рассудка, достал нож и стал скрести им в узких местах. Работа увлекла его, и он стал напевать: «Вот уж казаки блещут орденами, к месту сбора спешат молодцы!» – и не заметил, как к нему подошли три мужика.

– Трудишься, браток? – спросил с мнимой доброжелательностью один из них. – Замаялся, поди?

– И, главное, какие песни-то поет, гад! А? – не выдержал другой. – Ну, ничего, мы ему сейчас устроим праздник!

Все были сильно навеселе.

– Ты пойми, браток! Вы должны уезжать к себе, туда! Вам здесь делать-то нечего! Пойми ты! – продолжал увещевать первый.

– Ребята! Должен вас предупредить! Я при исполнении! Народный патруль! Слыхали? Советую не баловать! А разойтись по домам! – строго сказал Евгений Павлович, не торопясь, отряхнул рубанок и любовно провел рукой по свежеструганной поверхности. Работа была выполнена на совесть. Светлое пятно резко выделялось на фоне серого от времени и дождей забора.

Спокойствие Евгения Павловича несколько поколебало уверенность подошедших. Они немного засомневались.

– Ладно! Нам спешить некуда, – рассудил третий, дотоле молчавший. – Наши сейчас на соседней улице управятся. Махровый такой жиденок! Не дом, а крепость! Ну, да ничего! Выкурят гада!

– Вы что не понимаете? Вам же русским языком сказано! Надо за автоматом сходить, чтоб дошло?! – сдерживая бешенство, заорал на них Евгений Павлович.

– Ты смотри какой! За автоматом! – передразнил его второй. – Ну, иди, сходи! Попробуй! – угрожающе добавил он, поплевав на массивные ладони. – А я тебя для начала припечатаю!

Евгений Павлович с ужасом понял, что добраться до машины, где лежало оружие, ему не удастся.

– Один синячок тебе уже поставили, сейчас будет второй! – приговаривал мужик.

– Ладно, Леш! Погоди! Сейчас наши подойдут, разберемся! – обратился к нему первый.

Они незаметно взяли Евгения Павловича в полукольцо, прижав к забору. И опять какое-то сдерживающее начало отпустило Евгения Павловича, и он с размаха ударил угрожавшего ему мужика рубанком по лбу. Тот охнул и закрыл лицо руками.

Воспользовавшись секундным замешательством, Евгений Павлович отпихнул его с дороги и бросился к машине. Оставшиеся двое нападавших погнались за ним. Евгений Павлович понял, что открыть дверцу и вытащить автомат он не успеет. Он обежал вокруг машины. Преследователи тоже впопыхах сделали круг. Остановились. И стали заходить с двух сторон. В это время раздалась команда:

– Стой! Буду стрелять?

Все замерли. Около калитки стоял Илья с пистолетом в руке. Евгений Павлович пришел в себя. Мужики нехотя подняли руки вверх. Евгений Павлович быстро достал из машины автомат, и вовремя. До этого сидевший на корточках Леша, которому досталось рубанком, резко вскочил и выбил у Ильи пистолет. Они схватились и покатились по земле. Двое других хотели броситься на помощь, но, увидев в руках Евгения Павловича автомат, остановились. Илья с трудом вырвался, вскочил и бросился к своему пистолету. Его противник тоже встал, достал носовой платок и приложил ко лбу. Он был очень здоров, и удар рубанком, видимо, его не очень огорчил.

– Это настоящая банда! – сказал с грустью первый мужик. – Террористы, не иначе!

– Надо бы вас, мерзавцев, задержать… – задумчиво произнес Евгений Павлович. Он понимал, что в «Запорожец» они все не войдут. Можно было бы забрать одного, скажем, Лешу, но уезжать сейчас было опасно. Старушку бы не пощадили. Его размышления прервал топот небольшой толпы, появившейся в конце улицы.

– Наши! – радостно встрепенулся первый мужичок.

– Что с того! – мрачно возразил другой. – Видишь, какое у них снаряжение!

Евгений Павлович и Илья отступили к забору. Толпа остановилась в шагах десяти. Все были сильно разгорячены. Безумие владело людьми. Видимо, на них уже подействовала пролитая кровь. «Неужели это люди?» – мелькнуло брезгливое удивление в голове Евгения Павловича.

– Жиды! Убирайтесь в свой Израиль! – выкрикнул кто-то по привычке, но энтузиазма не чувствовалось.

Бабушка тоже вышла из дома и подошла к забору. Вперед из толпы уверенно вышел мужчина в такой же кожаной куртке, как у Евгения Павловича и Ильи.

– Вот так встреча! – сказал он Евгению Павловичу, жестко поглядев ему в глаза. Тот с трудом узнал в нем недавнего знакомого, с которым они вместе шли на учебное ориентирование.

– Возглавляешь?! – начиная смутно обо всем догадываться, спросил его Евгений Павлович.

Тот не ответил, натянуто улыбнулся и громко, властно бросил в толпу:

– Ошибка, братья! Отворот, поворот! Перерыв на обед!

– Какая ошибка?! Ты что, озверел?! Посмотри на их рожи! – запальчиво крикнул кто-то из нападавших, указывая на Илью с бабулей.

– А я говорю, ошибка! – уже зло крикнул бывший попутчик и, обращаясь к Евгению Павловичу, добавил: – С тебя должок! Не забудь!

– За мной не пропадет! Мы еще здесь побудем, так что поимей в виду! – предостерег его Евгений Павлович, выразительно постучав пальцем по стволу автомата.

– Хорошая игрушка, хорошая! У меня малость похуже, но тоже ничего! – ответил он и приказал своим: – Пошли, орлы!

Недовольная, ворчащая, но уже понемногу остывающая толпа скрылась за поворотом.

– Знакомый? – поинтересовался Илья. – Я его рожу тоже уже где-то видел… Ты ему что, задолжал?

– Да… – протянул в ответ Евгений Павлович. – Полстакана водки…

8. Следователь Василий

Евгений Павлович открыл дверь квартиры, и на пол упала бумажка. Он ее поднял, развернул. Это была повестка к следователю. Но в отличие от предыдущей она имела довольно несвежий вид и почему-то не была опущена в почтовый ящик. Номер кабинета был зачеркнут. А от руки неровно было вписано: ул. Красной звезды, маг. № 7, в подсобку. И уже в самом низу: Очень прошу! Василий.

Уже не первый раз, получая повестки, Евгений Павлович долго сомневался идти или нет. И каждый раз, проклиная себя, шел.

Он быстро отыскал магазин. Обратился к продавщице:

– Где тут у вас подсобка?

– Вы к Василию Николаевичу? – любезно улыбнулась она и показала дорогу в святая святых.

Евгений Павлович долго пробирался мимо контейнеров, ящиков, мешков и, наконец, оказался в довольно просторном помещении. Свет пробивался из расположенного высоко в стене окна. Следователь был занят. Он сосредоточенно взвешивал на огромных весах трех грузчиков. Те тоже очень серьезно относились к происходящему. Все были пьяны в дым.

– Двести двадцать шесть! – торжественно заявил следователь. Увидел Евгения Павловича, радостно улыбнулся, хотел подняться навстречу с ящика, на котором сидел, но не смог.

– Огромное спасибо, что зашли! – сказал он с чувством. – Ребята у нас серьезный разговор! – обратился он к грузчикам. – Принесите бутылочку шампанского!

Ребята дружно спрыгнули с весов.

– Здесь Галка, наверное, обратили внимание, ну, сразу, как зайдешь! Такая чудесная баба! Ну, все при ней! А колбаску нарежет мелко, мелко! И все, все понимает! Не то, что законная! – заявил Василий. – А я, понимаешь, в пике! Уже третий день! Но все будет нормально, вот увидишь! А все из-за вас! – он с грустью погрозил пальцем.

– Вы что собственно хотели? – раздраженно спросил Евгений Павлович, злясь на себя, что клюнул по глупости на эту удочку с повесткой. – Кажется, в прошлый раз уже все выяснили!

– А вот и нет! – возразил следователь. – Дело-то не простое! Я должен определить, кто бросил гранату! А в показаниях несостыковка! Илья Григорьевич говорит, что он. Свидетель, ветеран, говорит, что вы! А вы говорите, что были не в себе и не помните! Разве это по-людски?! Конечно, старик мог все напутать, но он меня прямо доконал своим зрением!

– Может быть, в процессе расследования на вас оказывают давление? – поинтересовался Евгений Павлович.

– Скажу честно, хотя на ваш вопрос отвечать не обязан, никакого давления! Меня вызвали и сказали, что я должен проявить принципиальность! И все! – Следователь задумался. – Проявить принципиальность? Это что ж, найти храбреца и его засадить? Не выйдет, господа! Не то время! – Озабоченно нахмурил лоб и добавил: – Но что все-таки значит проявить принципиальность? Я не понимаю! В отношении кого?! Я так прямо и спросил, в отношении кого? Но разве они скажут?!

Один из грузчиков принес шампанское. Разлил в стаканы. Евгений Павлович отказался.

– Брезгуешь? Зря! – осуждающе произнес следователь. – Это не по-людски! – и большими глотками осушил стакан.

Грузчик тоже выпил и с достоинством удалился.

– Мне отец всегда говорил: Васька! Если что, поступай по совести! А здесь – принципиально! Это одно и то же или нет? Прямо ум за разум заходит! – следователь покачал удрученно головой и чуть не свалился с ящика, но взял себя в руки и строго произнес: – Какое ваше мнение по этому вопросу?

– Буду отвечать только в присутствии адвоката! – весомо ответил Евгений Павлович.

– Вот это разумно! – согласился Василий. – Телефонное право кончилось! Мы строим правовое государство! Все, хватит! – решительно заявил он. – Вы давали предупредительные выстрелы в воздух? – неожиданно поинтересовался.

– А как же! Согласно уставу полевой жандармерии и специальной инструкции министерства! – незамедлительно ответил Евгений Павлович.

– То-то и оно! И Илья Григорьевич утверждает, что давали! А вот ветеран Иванов говорит, что нет. Загадка? Загадка! Но ничего! Я – не я, если я это дело ни раскопаю, если… если мне удастся выйти из пике! – Василий налил себе еще шампанского, бессмысленно помотал головой и осушил стакан.

– Чует мое сердце, сломаю я себе шею на этом деле! – вдруг горестно сообщил он. – И зачем только я пошел к ним работать! Все, все, все! Нечего нюни распускать! – Василий снова приосанился, подобрался, но потерял равновесие и свалился с ящика.

Сразу же появились друзья-грузчики, укоризненно посмотрели на Евгения Павловича, очень бережно подхватили Василия и поволокли вглубь помещения к небольшому диванчику, на который и уложили его аккуратнейшим образом.

«Совестливый парнишка попался… – не без сарказма подумал Евгений Павлович, выходя из магазина. – Как бы не спился…»

9. Мышеловка

В диспетчерской никого не было. Только за окошком сидела уже знакомая Евгению Павловичу девица.

– Ну, наконец-то! Вы сегодня последний! – встретила она его. – На вас персональный запрос! Снова в Зеленодольск! Чем-то вы им там приглянулись. – Девица засмеялась.

– На кого-нибудь еще был персональный? – поинтересовался Евгений Павлович.

– Нет, только вам такая честь! Распишитесь вот здесь! – Девица ткнула пальцем в регистрационную книгу. – Ну, все! А то уж не знала, что и делать!

Евгений Павлович подошел к Илье. Тот сидел в машине, уткнувшись в книгу, и молча, шевелил губами. «Язык что ли учит?» – предположил Евгений Павлович, а вслух произнес:

– Опять в Зеленодольск! На нас специальный запрос! Как тебе это нравится?

– Персональный? Абсолютно не нравится! – откликнулся Илья. – Может, не поедем?

– Надо ехать! – помолчав, ответил Евгений Павлович. – А то припишут невыполнение приказа…

– Да плевать нам на них! – раздраженно ответил Илья. – Нет, я не поеду! С моей стороны это было бы просто форменной глупостью!

– Это твое дело! Я еду! – окончательно решил Евгений Павлович.

– Неужели надо лезть на рожон? Ведь нечистое же дело, пойми ты, наконец! – разозлился Илья. – Тебе нравится дразнить судьбу? Может быть, ты без этого не можешь?

– Не волнуйся! Все будет в порядке!

– Ты поступаешь нехорошо! Знаешь, что я не могу тебя бросить одного… Ладно, черт с ним! Поехали! – Илья включил зажигание. – Но учти, я тебя предупреждал! – И уже как бы про себя добавил: – Мне не повезло… Я сразу почувствовал, как тебя первый раз увидел…

Краснолицый капитан встретил их с преувеличенной радостью. Тепло пожал им руки. Слегка пожурил:

– Опаздываем, друзья! Опаздываем!

– Мы тебе не нанимались! – тихо огрызнулся Илья.

Капитан сделал вид, что не расслышал.

– Снова поедете охранять аукцион! Люди вы опытные! Встанете, как тогда, у задних ворот! – бодро проговорил он.

– Снова аукцион?! – не смог скрыть изумления Евгений Павлович. – Вы не шутите? С тем никак не развяжемся!

– Им одного мало! – прокомментировал Илья. – Им необходимо все повторить! Для следственного эксперимента!

– На этот раз мы приняли все меры безопасности! – успокоил их капитан.

– Если что, я его придушу! – пообещал на улице Илья.

– Я сам его придушу! – откликнулся Евгений Павлович.

Они объехали выставочный зал. Неподалеку от центрального входа сиротливо висела афиша, оповещающая об аукционе легковых автомобилей, и что проводит его экологическое общество. На улице не было ни души.

– Населению вполне хватило, в отличие от нас, одного урока! – мрачно произнес Илья. – Предлагаю поехать в пивнушку, видел тут по дороге, и там пересидеть. Вдруг там и пиво есть?

– Он только этого и ждет, – ответил Евгений Павлович.

– Как хочешь!

Они въехали во двор напротив задних ворот выставочного зала.

– Какой узкий дворик! Тогда я этого не заметил… – подавленно произнес Илья. – В прошлый раз так стояла машина?

– Именно так… Настоящая мышеловка, – согласился Евгений Павлович, осматривая каменный мешок.

– На всякий случай я кое-что приготовил! – сказал Илья и достал из-под сиденья огромную, дореволюционного вида гранату и с удовольствием подбросил ее в руке. – Вещь!

– Солидная штука! Откуда звук? – поинтересовался Евгений Павлович.

– Обменял на глушитель… На черном рынке.

– Там что, торгуют оружием?

– Там всем торгуют, и все меняют, – снисходительно объяснил Илья.

Неожиданно показалась мусороуборочная машина. Она быстро выгрузила у входа во двор два больших бака.

– Эй! Куда ставишь?! – заорал водителю Илья. – А ну, убери сейчас же! Кому говорят!

Шофер, не обращая на него никакого внимания, прыгнул в кабину и уехал.

– Заперли! – возбужденно сказал Илья. – Пошли побыстрей! Оттащим!

Они подбежали к бакам. Те доверху были наполнены мусором.

– В нашем распоряжении максимум минут пять! – облизнул пересохшие губы Евгений Павлович.

– Надо вытолкнуть их на улицу! – крикнул Илья.

Но это им сделать не удалось. Мешала узкая, но глубокая канавка в асфальте, тянувшаяся вдоль всего выхода со двора.

– Поволокли внутрь! Быстрей! Иначе не выскочим со двора! – предложил Евгений Павлович.

С большим трудом они сдвинули один из баков с места. Колесики снизу не крутились. Пыхтя и изо всех сил упираясь руками и ногами, они дотащили бак до середины двора. Снова загудела мусороуборочная машина.

– Эй! А ну, убирай… – не успел прокричать Илья.

Машина встала боком. Из кабины раздался плотный пулеметный огонь.

Илья прыгнул вбок, упал на землю и перекатился за мусорный бак. Евгений Павлович тоже бросился на землю и подполз к Илье. Пули стучали по баку, били по стене дома.

– Хорошо, что с мусором! – прокричал в запале Илья, достал из-за пазухи гранату, выдернул чеку и навесным броском отправил ее за мусорный бак в направлении стреляющего. Но взрыва не последовало.

– Бракованная!..……………!

– Ну, капитанишка!..……………………………..!^[1]

Евгений Павлович держал в руках автомат, но высунуться не было никакой возможности. На мгновение огонь прекратился, стукнула дверца машины. Евгений Павлович осторожно выглянул, но вынужден был снова спрятаться. Застучал пулемет.

Неожиданно сверху просвистел черный предмет. И выстрелы смолкли. Евгений Павлович немного подождал и высунул голову. И вовремя! К лежащему без движения пулеметчику спешили его дружки, Евгений Павлович дал по ним очередь, но промахнулся. Дрожали руки, дружки сразу бросились со двора. Илья сделал вдогонку им несколько выстрелов, но тоже мимо. Евгений Павлович подбежал к пулеметчику. Рядом с ним лежал, разбитый цветочный горшок. Он угодил ему точно в голову. Евгений Павлович поглядел наверх. Но окна дома были темны.

– У него не только феноменальное зрение, но и твердая рука! – констатировал Илья и низко поклонился.

Евгений Павлович взял пулемет и понес его к «Запорожцу». Автомобильчик слегка пострадал. Цепочка пулевых дырок тянулась вдоль всего кузова.

– Слава богу! Хоть бензобак цел! – сказал подошедший Илья.

Они сели в машину и поехали к выходу. Дорогу перегораживала мусорка. Илья вышел из машины, сел в мусорку и отогнал ее немного в сторону.

На полной скорости они подкатили к милиции и ворвались в кабинет начальника.

– Почему покинули боевой пост?! – заорал на них капитан.

Евгений Павлович закрыл за собой дверь и повернул ключ в замке.

– Тише, голубь!

– Разреши я! У меня уже билет в кармане! – попросил Илья и неожиданно отвесил капитану звонкую оплеуху.

– Да ты, да как ты смел! – заорал капитан и стал лапать кобуру. Но, получив вторую оплеуху, отлетел к стене.

Евгений Павлович выхватил из кармана «бульдожку» и приставил револьвер ко лбу капитана:

– Ну, полицейское отродье! Призывай всех святых и молись за упокой души!

– Я не причем! Ей богу, я не виноват! Мне приказали! – он встал на колени и прижал руки к груди.

– Тебе повезло, мразь ты эдакая! – Илья плюнул на него сверху. – Бери бумагу! Пиши все, как было!

– Я не могу! Они меня тогда прикончат! – запричитал капитан.

– Пиши или прикончу тебя сейчас я, – спокойно произнес Евгений Павлович, и это подействовало.

Капитан уселся за стол. Немного подумал, подняв вверх глаза, что-то пробормотал и быстро, безостановочно стал писать.

Исписав две страницы мелким убористым почерком, он протянул листы Евгению Павловичу и торжественно заявил:

– Все, как на духу!

Евгений Павлович аккуратно сложил написанное и сунул в карман.

– Не вздумай дурить! – предупредил он напоследок капитана. – Иначе бумагам будет дан ход!

10. Лавочка закрывается

Двери школы были открыты настежь. Евгений Павлович вошел. Где-то наверху ветер хлопал незакрытой оконной рамой. Вокруг никого не было. На полу лежали рваные служебные бланки, учетные карточки. «Противник неожиданно прорвал оборону северо-западнее чего-то там. Штаб пришлось срочно эвакуировать… Тут уж не до жиру… – подумал он. – Хотелось бы все же сдать штатное оружие, оставив себе лишь именное…» Евгений Павлович поднялся на второй этаж, подошел к кабинету, в котором не так давно его принимал майор. С улыбкой воспоминания отворил дверь. За столом, низко опустив голову на сложенные руки, сидел… майор.

– Здравия желаю! – шутливо произнес Евгений Павлович.

Майор медленно поднял голову. Вгляделся в вошедшего и серьезно сказал:

– Добрый день, Евгений Павлович!

Не торопясь, поднялся, вышел из-за стола, подошел к Евгению Павловичу и сильно, с чувством пожал ему руку. Он был в кителе и брюках-галифе, заправленных в отливающие ярким глянцем сапоги. Погоны были аккуратно спороты, на груди не было ни одного знака отличия. Фуражка, лежащая ровно, сбоку на столе, тульей кверху, была без кокарды.

– Сборный пункт расформирован, – предупреждая вопросы, объяснил майор. – В связи с уменьшением численного состава армии, я подведен под сокращение… – и задумавшись, продолжать дальше или нет, с трудом закончил: – за допущенные ошибки… в решении кадрового вопроса при формировании ополчения.

– Какого ополчения? – не смог не уточнить Евгений Павлович.

– Мы вас так называли… между собой, – ответил майор. – Денежное содержание выплачено полностью, – неожиданно добавил он. Лицо его было выбрито до синевы, голубые блестящие глаза смотрели излишне фиксировано и напряженно.

– Странно… В этом есть какая-то несправедливость, – уже догадываясь, в чем дело, решил поддержать морально майора Евгений Павлович.

– Никакой несправедливости, – не принял тот сочувствия. – Я действительно пропустил несколько человек. В том числе, и вашу парочку. Это моя вина!

– Неужели за такие пустяки могут выгнать из армии? – искренне возмутился Евгений Павлович. – А старые заслуги?

– Это не пустяки! Это грубейшая ошибка! – возразил майор. – За это действительно надо гнать в шею!

– Может быть теперь на Дон, к Каледину? – предложил Евгений Павлович.

– Зачем на Дон? Уже есть предложения… С моим опытом практической работы… Организовывать отряды… Может, не надо было вам об этом говорить? – вяло спохватился майор. – Хотя, вы у меня по-прежнему вызываете доверие! – объяснил он свою откровенность. – Даже не пойму почему? А ведь не должны!

– Это на уровне подсознания, – объяснил Евгений Павлович.

– Возможно… – согласился майор. – Эх, жаль, словаря под рукой нет! – на мгновение оживился он. – Все собирался посмотреть на букву «Ф», да так и не успел!

– Ф – это Фрейд? – уточнил, немного подумав, Евгений Павлович.

– Приятно иметь дело с умным человеком! – похвалил его майор.

– А куда же оружие? Автомобиль? – спросил Евгений Павлович.

– На центральный сборный пункт сдадите! По окончанию сборов! Разве все уже закончилось?

– Закончилось, не закончилось! Но нам уже надоело!

– Вас могут расстрелять… Вывести в коридор и расстрелять, – тихо предупредил майор. – Если, конечно, успеют ввести особое положение. Надоело, – повторил он с видимым удовольствием. – А приказ? Эх, вы, штафирки! Думаете, нам не надоело?