Текст книги "Золотая Opдa и eе падение"

Автор книги: Борис Греков

ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ГЛАВНЕЙШИЕ МНЕНИЯ О ЗНАЧЕНИИ ТАТАРСКОЙ ВЛАСТИ В ИСТОРИИ РОССИИ

В исторической литературе имеется много мнений о значении татарской власти в истории России.

Мнения историков в значительной степени являлись отголоском тех суждений о татарах, которые дошли до нас от современников, переживавших непосредственно режим татарской власти.

Мы уже видели по многочисленным цитатам, приведенным выше из наших летописей, что летописцы подчеркивают главным образом те бедствия, которые выпали на долю побежденного народа, те унижения, какие приходилось испытывать русским князьям и боярам, вплоть до мученической смерти.[426]426
  «Ярослава великого князя Суздальского зелием умориша. Михаила, князя Черниговского, не поклонившегося кусту со своим боярином Федором, ножем заклана быстъ… инии мнози князя избиени быша и бояре» (Ипатьевская летопись, под 1250 г., и много других мест в других летописях).


[Закрыть] Даже в тех случаях, когда свидание русских князей с татарским ханом оканчивалось для князей благополучно, у летописца вырываются горькие слова: «О злее зла честь татарская!»; «О злая честь татарская»; «Злобе бо их и льсти несть конца».[427]427
  Ипатьевская летопись, 1871, стр. 536 – 537.


[Закрыть]

В проповедях того времени часто рисуются ужасы татарского завоевания.

Владимирский епископ Серапион в конце XIII в. в одной из своих проповедей говорил: "Вы все еще не переменились! Каких только наказаний не приняли мы от бога! Не пленена ли земля наша? Не взяты ли города наши? Не усеяли ли наши отцы и братья трупами землю? Не уведены ли жены и дети наши в плен? А кто остался в живых – не порабощены ли они на горькую работу от иноплеменников? Вот уже 40 лет продолжается это томление и мука!". В другой проповеди он выражается ярче: "… и вот навел он [бог] на нас народ немилостивый, народ лютый, народ не щадящий красоты-юношей, немощи старцев, младости детей. Воздвигли мы на себя ярость бога, разрушены божественные церкви, осквернены священные сосуды, потоптаны святыни, святители преданы мечу, тела монашеские брошены птицам, кровь отцов и братьев наших, словно вода, обильно напоила землю. Исчезло мужество князей и воевод наших, храбрецы наши, исполненные страха, обратились в бегство. А сколько их уведено в плен! Села наши поросли лесом. Смирилось величие наше, погибла красота наша. Богатство, труд, земля – все достояние ноплеменных. Соседям нашим служим мы в поношение и стали предметом смеха для врагов наших".[428]428
  Цитирую в переводе С. Шамбинаго, лишь с некоторыми поправками: Русская история, под ред. Довнар-Запольского, стр. 577 – 578.


[Закрыть]

Приблизительно так же говорил и митрополит Кирилл на Владимирском соборе 1274 г.

Но когда дело касалось характеристики татарского народа, приведенного на Русь татарским ханом, тот же самый Сера-пион находит другие слова и другие краски. "Поганые. – говорит он, – хоть и не знают закона божия, однако не убивают своих единоверцев, не грабят, не запираются в чужом: никто из поганых не продаст брата своего, а если кого из них постигнет беда, то выкупят его и дадут на промысел; что находят, то в торгу заявляют". Такова характеристика татарского народа, сделанная человеком, совсем не склонным к идеализации. Едва ли ее можно объяснить тем, что татарские власти отнеслись более чем терпимо к русскому духовенству. Ведь, невзирая на это самое обстоятельство, не бичует ли тот же Серапион приемов властвования татарских ханов и их окружения? Сератшон отличает представителей власти и ее аппарат, т. е. тех, кто задумал поход и кто использовал в своих интересах победу, от той массы кочевников, которую они систематически развращали выгодами грабительской войны и военной добычи.

Это отношение современников к факту татарского-завоевания, к его инициаторам, с одной стороны, и к народной татарской массе, с другой, По-видимому, сказалось и на суждениях об этом времени последующих поколений.

Историк XVIII в. Болтин пишет: "Татары, завоевав удельные княжества одно по одному, наложили на порабощенных дани, оставили для взыскания сея своих баскаков и по городам войска, сами возвратилися во-свояси. При владычестве их управляемы были русские теми же законами, кои до владения их имели… Нравы, платье, язык, названия людей и стран осталися те же, какие были прежде… Все это доказывает, что разорение и опустошение России не столь было великое и повсеместное, как государств европейских" (Болтин имеет ввиду завоевания римлян).[429]429
  Болтин. Примечания на Локлерка, т. II, стр. 295.


[Закрыть]

Иначе подходит к оценке явления Карамзин: "Нашествие Батыево ниспровергло Россию. Могла угаснуть и последняя искра жизни; к счастию, не угасла; имя, бытие сохранилось; открылся только новый порядок вещей, горестный для человечества, особенно при первом взоре: дальнейшее наблюдение-открывает и в самом зле причину блага и в самом разрушении пользу целости.

"Сень варваров, омрачив горизонт России, сокрыла от нас Европу в то самое время, когда благодетельные сведения и навыки более и более в ней размножались…возникали университеты… В сие время Россия, терзаемая монголами, направляла силы свои единственно для того, чтобы не исчезнуть…". "Забыв гордость народную, мы выучились низким хитростям рабства…". "Свойства народа объясняются всегда обстоятельствами… самый нынешний характер россиян еще являет пятна, возложенные на него варварством монголов". Карамзин думает, что под влиянием татар изменился и "внутренний государственный порядок: все, что имело вид свободы и древних гражданских прав, стеснилось, исчезло", "знаменитость Москвы и Твери возникла при монголах".

Современник и противник Карамзина Полевой рассматривал период монгольский в истории России в более широком плане. Это – борьба Европы и Азии, где России выпала задача претворения Азии, переделки ее на европейский лад. "Русс острит свой меч о меч литовский, дабы низложить монгола". Силы России крепли в период монгольской власти. Орда не догадывалась, что "внук Калиты, губителя родных, щедрого поклонника ханов, обнажит уже на Орду меч".[430]430
  H. Полевой. История русского народа. М., 1833, т. V, стр. 10 – 11, 17, 22 – 23.


[Закрыть]

С. М. Соловьев, рассматривающий историю России с точки зрения внутреннего органического ее развития, не придает большого значения татарской власти как явлению, вошедшему в историю России со стороны. По его мнению, даже в первое время завоевания татары не имели серьезного влияния на внутренний строй завоеванной страны. Судьбы России определяются факторами внутреннего характера. Владычество татар есть продолжение давнего господства кочевых варваров на великой восточной равнине. Куликовская битва предвозвестила конец этого господства "вследствие начавшегося здесь (в России, – Б. Г.) сосредоточения и усиления европейского государства".[431]431
  С. М. Соловьев. История России, т. I, стр. 1345.


[Закрыть] В своем заключительном обзоре рассмотренного им древнего периода истории России, озаглавленного им самим «Общий ход русской истории до образования Московского государства», С. М. Соловьев говорит о татарском иге очень мало, как бы мимоходом, и этот факт в значительной мере рисует нам его отношение к татарскому завоеванию. Он готов даже поставить знак равенства между русско-татарскими и русско-половецкими отношениями (см. стр. 165).

Костомаров совершенно неправильно понимал процесс образования русского централизованного государства, произвольно отводил в этом процессе татарам роль, противоположную той, какую они играли на самом деле: он говорил, что рабство, общее для всех, созданное татарами в России, дало единство раздробленной на уделы стране. Хану нужно было это единство для более удобного собирания дани.[432]432
  Костомаров. Начало единодержавия в древней Руси.


[Закрыть]

Бестужев-Рюмин, не отрицая воздействия татар на слагающееся Московское государство, особенно в области администрации и финансов, упрекая С. М. Соловьева в недооценке и Карамзина и Костомарова в преувеличении влияния татар на развитие русской жизни, видя в этих мнениях "крайности", подчеркивает косвенные последствия татарской власти: отделение восточной Руси от западной, остановка в просвещении, некоторое огрубение нравов. Однако и он, не будучи в состоянии преодолеть представления буржуазной науки, считает, что понятие царской власти взято Москвою не у татар, а в Византии.[433]433
  Бестужев-Рюмин. Русская история, т. I, гл. V, стр. 278 – 279.


[Закрыть] С этой ненаучной теорией заимствований согласны были и специально работавшие по вопросу о развитии власти в России М. А. Дьяконов[434]434
  М. А. Дьяконов. Власть московских государей.


[Закрыть] и В. И. Савва.[435]435
  В. И. Савва. Московские дари и византийские василевсы. Харьков, 1901.


[Закрыть]

Ключевский не только не сделал ни одного шага вперед в понимании образования Русского государства по сравнению со своими современниками, но вернулся к самому порочному толкованию этого вопроса. Он повторил Костомарова. Он исходит из положения, что в "отношениях между …. (удельными, – Б. Г.) князьями нельзя … усмотреть никакого порядка"; поэтому, – продолжает дальше Ключевский, – "если бы они (удельные князья, Б. Г.) были предоставлены вполне самим себе, они разнесли бы свою Русь на бессвязные, вечно враждующие между собой удельные лоскутья". "Власть… хана давала хотя бы Призрак единства мельчавшим и взаимно отчуждавшимся вотчинным углам русских князей". "Власть хана была грубым татарским ножом, разрезавшим узлы, в какие умели потомки Всеволода III запутывать дела своей земли".[436]436
  Ключевский. Курс русской истории. Москва, 1906, стр. 51.


[Закрыть] Отсюда и он, так же как и Костомаров, делает грубейшую ошибку в понимании одного из важнейших вопросов истории России. Платонов признает за татарским ханом сдерживающее влияние на княжеские «усобицы», но в то же время указывает на то, что татарское завоевание повело к полному разобщению «Суздальской Руси… с Русью Новгородской и Русью юго-западной. Население Суздальской и Рязанской областей поневоле восприняло от татар некоторые их порядки (денежный счет, административные обычаи) и было лишено возможности широкого и свободного общения с оторванными от него другими ветвями русского племени и с европейским западом. Вот почему на русском востоке в татарскую эпоху XIII–XIV вв. наблюдается некоторый культурный застой и отсталость…».[437]437
  С. Ф. Платонов. Учебник русской истории. 1911, стр. 88 – 89.


[Закрыть] Как нетрудно видеть, и Платонов не понимал ни подлинных причин прекращения княжеских усобиц, ни роли татар, мешавших, а не содействовавших образованию Русского государства.

Для нас нет ничего неожиданного в том, что и многие современники Ключевского и Платонова разделяли их заблуждения.

Сергеевич, например, тоже придавал татарской власти немалое значение. "Нашествие татар, – пишет он, – впервые познакомило русские княжения с властью, с которой нельзя входить в соглашение, которой надо подчиняться безусловно…

"Хотя татары не остались в русской земле и властвовали издалека, тем не менее господство их произвело глубокий переворот в нашей жизни". Князья и церковь признали власть ханов, но "расплачиваться за эту покорность приходилось народу". "Первые попытки политического объединения России были сделаны ханами, которые, в противоположность собственным своим интересам, подчиняли отдельных князей власти излюбленного ими великого князя". При татарах вечевые собрания стали анахронизмом.[438]438
  В. И. Сергеевич. Русские юридические древности, т. 2. 1900, стр. 34 – 35.


[Закрыть]

Рожков уже тем самым, что в своей истории не говорит специально о татарском владычестве на Руси, дает нам право делать вывод о том, что он не придает значения этому трудному факту нашей истории.

Антинаучную точку зрения на вопрос высказал М. Н, Покровский. Приняв схему Ключевского о значении городов и торговли в древнейший период нашей истории, М. Н. Покровский в татарах видит прогрессивную силу, способствовавшую "перегниванию" Руси городской в Русь деревенскую. "Татарский разгром одним ударом закончил тот процесс, который обозначился задолго до татар и возник в силу чисто местных экономических условий: процесс разложения городской Руси X–XII веков", "Татарщина шла не только па линии разложения старой Руси, а и по линии сложения Руси новой удельно-московской".[439]439
  М. Н. Покровский. Русская история, т. I. 192Q, стр. 105.


[Закрыть] Кроме этого общего значения татарской власти M. H. Покровский указывает на ряд частных положительных ее сторон: будто бы «она организовала правильную систему раскладки (податей, – Б. Г.), которая на много веков пережила самих татар». Татары "внесли глубокие изменения[440]440
  Разрядка моя, – Б. Г.


[Закрыть] в социальные отношения", уравняв городское и сельское население в платеже дани.

Здесь сказалась вся концепция автора со всеми ее нелепостями. Неправильно понятая структура Киевского государства послужила основанием для дальнейших столь же необоснованных и неверных положений. Противопоставление Руси городской Руси деревенской, установление вымышленной и невероятной "удельно-московской [!] Руси" – не могли помочь M. H. Покровскому найти место и крупному событию в истории России, каким несомненно приходится считать татарские завоевания и более чем двухсотлетнее владычество татарского хана над покоренной страной.

Особое место по этому вопросу занимает украинская националистическая антинаучная и политически тенденциозная историография.

М. С. Грушевский, справедливо протестуя против польской теории о полном запустении Украины под ударами монголов и о последующей сплошной колонизации ее поляками, протестуя не менее справедливо и против великорусской теории о переселении украинцев из запустевшей Украины под натиском татар на северо-восток в бассейн Волги – Оки, в тоже время старается не только умалить степень разорения, принесенного татарами, но готов видеть в татарском завоевании фактор, способствовавший созданию на Украине особого, по его терминологии, "общинного" строя, появившегося в результате "нивелировки" местного общества вследствие уничтожения, обеднения и эмиграции "богатого класса". Такая нивелировка содействовала демократизации общественных отношений.[441]441
  M. С. Гpушевский. Очерк истории Киевской земли от смерти Ярослава до конца XIV столетия. 1891, стр. 448 – 559 и др.


[Закрыть] Если расшифровать основную мысль Грушевского, то она сведется к тому, что на Украине уже в XIII в. образовалось бесклассовое общество.

В последнее время на Украине появляются работы уже совсем иного рода. Украинские историки признают, что татарское завоевание повлекло за собой усиление феодального гнета. На протяжении двух сотен лет значительная часть страны развивалась под влиянием гнета татарских ханов. Хищническая политика татар сильно подорвала производительные силы страны и вела к запустению целых районов Днепровского бассейна. Крестьянские массы в период господства татар находились под двойным гнетом.

О бесклассовом обществе на Украине никто из украинских историков сейчас не говорит.

С такими печальными итогами по одному из крупнейших вопросов истории России пришла буржуазная историография к концу своего существования.

Но если дворянско-буржуазные историки не поняли настоящей сущности роли татарского ига в истории нашей страны и не смогли оценить великую освободительную роль героической борьбы русского народа в исторических судьбах России и народов Западной Европы, то великие патриоты русского народа уже тогда справлялись с этой задачей лучше профессионалов-историков. "России определено было великое предназначение, – писал А. С. Пушкин. – Ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Русь и возвратились в степи своего востока…".[442]442
  А. С. Пушкин, Полн. собр. соч. в 6 – ти томах, т. VI, 1936, стр. 209.


[Закрыть] Н. Г. Чернышевский утверждал: «Нет, не завоевателями и грабителями выступают в истории политической русские, как гунны и монголы, а спасителями от ига монголов, которое содержали они на мощной вые своей, не допустив его до Европы, быв стеной ей…».[443]443
  Н. Г. Чернышевский (в сб. «Литературное наследие», т. II, 1928, стр. 44).


[Закрыть]

Совершенно четко выразил свое отношение к золотоордынской власти на Руси И. В. Сталин: "Империалисты Австрии и Германии (речь идет об австро-германском нашествии на Украину в 1918 г., – Б. Г.) несут на своих штыках новое, позорное иго, которое ничуть не лучше старого, татарского…".[444]444
  И. В. Сталин, Соч., т. IV, стр. 46.


[Закрыть]

Еще ярче о роли Москвы в истории России сказал И. В. Сталин в своем приветствии по случаю 800 – летия нашей столицы.

"Заслуги Москвы… в том, что она на протяжении истории нашей Родины трижды освобождала ее от иноземного гнета от монгольского ига, от польско-литовского нашествия, от французского вторжения"; Москва "стала основой объединения разрозненной Руси в единое государство с единым правительством, с единым руководством".[445]445
  Приветствие тов. И. В. Сталина Москве в день ее 800 – летия. Ц. О. «Правда», 7 сентября 1947 г.


[Закрыть]

Не при содействии татар, а именно в процессе тяжелой борьбы русского народа с золотоордынским гнетом создалось Русское государство с Москвой во главе. Не Золотая Орда его создала, а родилось оно вопреки воле татарского хана, вопреки интересам его власти.

Это Русское государство сыграло серьезную роль в обороне всей страны не только от татар, но и от других соседних государств, заявлявших притязания на русские земли.

Мы не раз имели случай убедиться, как Маркс расценивал влияние золотоордынской власти на историю русского народа. В его замечаниях мы не видим даже намека на прогрессивность этого явления. Наоборот, Маркс резко подчеркивает глубоко отрицательное влияние золотоордынской власти на историю России,

Сам русский народ без колебаний определил свое отношение к Золотой Орде.

В. О. Ключевский по этому поводу совершенно справедливо заметил: "Борьба со степным кочевником, половчином, злым татарином, длившаяся с VIII почти до конца XVII века, – самое тяжелое историческое воспоминание русского народа, особенно глубоко врезавшееся в его памяти и наиболее ярко выразившееся в его былевой поэзии".[446]446
  В. О. Ключевский. Курс русской истории. 1918, т. I, стр. 73.


[Закрыть] Только удивляешься, почему Ключевский в данном случае не пошел по пути, проложенному русским народом. Об отношении народа к татарскому игу можно сказать сильнее, чем сказал Ключевский. Все «степные кочевники» стушевались здесь и уступили одному образу – татарского хана и его подручных.

Татарская власть запечатлелась в памяти народной настолько глубоко, что в наших былинах вместо тех или иных врагов, с какими приходилось сталкиваться русскому народу на протяжении многих веков его истории, везде называются одни "татаровья", олицетворением которых является царь Калин, нередко выступающий под именем Батыя Батыевича, иначе Бутыги или Бутеяна Бутеяновича, или же, наконец, Мамая.

 
"Не волна на море расходилася,
Не синё море да вскодыбалося
Взволновался Калин царь Калинович,
Воспылал собака да на Киев град.
Аи, собака ты, злодой да Калин царь!
Думает он думушку недобрую
И советует советы нехорошие:
Хочет разорить он стольный Киев град,
Хочет чернедь-мужичков повырубити.".
"Не ясен сокол с-под облак напущается
На гусей, на лебедей, на малых уточек
Святорусский богатырь да Илья Муромец
Напущает на силу на татарскую:
Заезжает прямо на серёдочку,
Стал татаровей конем топтать,
Стал поганых копьем колоть…".
 

Окончательное избиение богатырями силы царя Калина, воспеваемое в народном эпосе с таким удовлетворением, есть торжествующая песнь о свержении власти золотоордынского хана, песнь о силе народа, сумевшего сбросить с себя цепи, сковывавшие его в течение двух с половиной веков. Интересно отметить, что не князь Владимир уничтожает силу татарскую, а крестьянский сын Илья Муромец, и

 
"Не для-ради князя Владимира
И не для-ради жены его Апраксин,
А для вдов, сирот и бедных людушек".
 

Былины есть опоэтизированная история народа, рассказанная им самим. И нужно подчеркнуть, что народ сумел правильно ориентироваться в оценке не только этого крупнейшего события нашей истории, но и других ее моментов.

Само собой разумеется, что столь длительное непосредственное общение русского народа с Золотой Ордой и народами, входившими в состав этого государства, не могло не оставить следов на различных сторонах жизни русского общества, в частности и на бытовой стороне.

Мы не можем отрицать наличия в русском языке многих восточных слов, относящихся к политической, общественной и бытовой сторонам жизни, – базар, магазин, чердак, чертог, алтын, сундук, тариф, тара, калибр, лютня, зенит и др. Но связывать появление этих слов в русском языке с монголо-татарскими словами было бы очень рискованно. Нам хорошо известно, что сами татары очень много заимствовали от народов среднеазиатских, кавказских, южноевропейских. Нам известно, что язык и культуру этих последних они усвоили в весьма значительной степени. Такие слова, как базар или магазин, могли прийти к нам и от арабов через Западную Европу, а с другой стороны, многие восточные обычаи и термины имелись у нас и в дотатарский период истории: обычай сидеть на коврах, восточные мотивы в орнаменте и архитектуре, восточная посуда, многие термины "Слова о полку Игореве". Все это объясняется из хорошо нам известного факта весьма древних связей Руси с восточными странами и народами задолго до появления в нашей стране татарских полчищ.

Насколько мы можем судить по золотоордынским вещам, хранящимся в Эрмитаже, эти вещи сами говорят о своем среднеазиатском и кавказском происхождении.

Вопрос о культурном взаимоотношении России и Золотой Орды– вопрос чрезвычайно сложный и интересный– до настоящего времени еще не разработан.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ПАДЕНИЕ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ

«О конечном запустении Златыя Орды; и о царе ея, и о свободе; и о величестве Руския земли, и чести, и в красоте преславного града Москвы».

Казанский летописец.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
ФЕОДАЛЬНАЯ СМУТА В ЗОЛОТОЙ ОРДЕ В 60 – 70-х ГОДАХ XIV в.

«Смута спит; да проклянет Аллах того, кто ее разбудит!».

Из преданий о пророке Мухаммеде.

«Бысть брань и замятия вели» во Орде".

Никоновская летопись.

До XIV в. границы Золотой Орды включали в себя не только земли юго-восточной Европы от Днепра на восток, считая Крым и Булгар, но и Среднее и Нижнее Поволжье, Южный Урал, Северный Кавказ до Дербенда, северный Хорезм, и земли в бассейне нижней Сыр-дарьи, и степи, лежавшие на север от Сыр-дарьи и Аральского моря до рек Ишима и Сары-су.

Таким образом до начала XIV в. территория Золотой Орды совпадала с теми землями, которые понимали мусульманские источники под термином "Улус Джучи". Однако с начала XIV в. Улус Джучи распался на два государства Кок-Орду и Ак-Орду, из которых последняя была в вассальной зависимости от первой. В Ак-Орду входили упомянутые выше земли в бассейне южной Сыр-дарьи, а также степи и города на северо-восток от Аральского моря и до рек Ишима и Сары-су. После отделения Ак-Орды термин Золотая Орда применяется главным образом к землям Кок-Орды. В итоге, когда в источнике относительно событий XIV в. говорится об Улусе Джучи, то имеется в виду две орды – Кок-Орда и Ак-Орда. При сопоставлении русских источников с мусульманскими следует помнить, что встречающийся в летописях и других русских памятниках термин "Синяя Орда" не совпадает с именем "Кок-Орда", что в переводе на русский язык и значит "Синяя Орда", а совпадает с термином "Ак-Орда", т. е. "Белая Орда". Выше уже говорилось, что на грани XIII и XIV вв. Улус Джучи распался на Кок-Орду и Ак-Орду, каждая из которых имела свою собственную династию из потомков старшего сына Чингисхана Джучи. С первых лет образования Улуса Джучи и после распада на две указанных орды, согласно персидским авторам XV–XVII вв., Кок-Орда составляла правое крыло (бараун-кар, онкол) Улус-джучиева войска, т. е. поставляла из среды своего кочевого населения все входящие в него тумены,[447]447
  10 000 войска, фактически всегда меньше.


[Закрыть] а Ак-Орда составляла левое крыло (джаункар, солкол), т. е. поставляла все тумены левого крыла.[448]448
  В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 232 (персидск. текст), стр. 127 (русск. перев.)(«Аноним Искандера» = Муин-ад-дин Натанзи). – См. также: Гаффари, стр. 270 (персидск. текст), стр. 211 (русск. перев.).


[Закрыть]

Высшей точкой военного могущества Золотой Орды было время Узбек-хана (1312 – 1342). Его власть была одинаково авторитетна на всех зеадлях его обширных владений. Согласно Ибн-Арабшаху, арабскому историку XV в., караваны из Хорезма проходили на телегах совершенно спокойно, "без страха и опаски", до самого Крыма в течение 3 месяцев. Не было надобности возить с собой ни фуража для лошадей, ни продовольствия для сопровождающих караван людей. Более того, караваны не брали с собой проводников, так как в степях и земледельческих районах было густое кочевое и земледельческое население, у которого можно было все необходимое получить за плату.[449]449
  В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. I, стр. 460.


[Закрыть]

С точки зрения человека феодальной эпохи, да еще на мусульманском Востоке, слова Ибн-Арабшаха – лучший показатель могущества власти золотоордынских ханов эпохи Узбека и его непосредственного предшественника Токты.

После смерти Узбек-хана положение дел в Улусе Джучи стало постепенно меняться. Твердый порядок начал подрываться династийными распрями, принявшими характер сложных феодальных смут.

Первые признаки упадка появились уже при Джанибек-хане (1342 – 1357). Восточные источники и русские летописцы несколько идеализируют Джанибек-хана, приписывая ему те же положительные качества, что и Узбеку. Упомянутый выше "Аноним Искен-дера" (Муин-ад-дин Натанзи) особенно подчеркивает его энергичную деятельность по насаждению ислама в Кок-Орде (в Золотой Орде), выразившуюся в постройке медресе и мечетей, в привлечении богословов, в поощрении наук (надо понимать главным образом богословские), в насаждении культурных обычаев и нравов.[450]450
  В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 230 (персидск. текст), стр. 128 (русск. перев.).


[Закрыть]

Неизвестный автор "Истории Шейх-Увейса", эмира из династии Джалаиридов,[451]451
  Шейх Увейс владел Ираком и Азербайджаном в 1356 – 1374 гг.


[Закрыть] явно симпатизирующий самостоятельности иранских владений и их сопротивлению посягательствам Улуса Джучи. писал о Джанибеке: «Государство [его] процвело и могущество его увеличилось, но он (Джанибек, – А. Я.) позарился на Иран…».[452]452
  В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 230 (персидск. текст), стр. 101 (русск. перев.).


[Закрыть]

Джанибек-хан продолжал традиции своих предшественников золотоордынских ханов – по отношению к Азербайджану.[453]453
  Наиболее полно вопрос об отношениях Джучидов и Хулагидов освещен в работе: А. А. Али – 3аде. Борьба Золотой Орды и государства ильханов за Азербайджан. Изв. Акад. Наук Аз. ССР, 1946, J"№ 5 и 7.


[Закрыть] Как и Узбек-хан, Джанибек стремился присоединить последний к своим владениям. Сделать это было нетрудно, ибо после смерти хулагида Абу Сайда в 1335 г. государство Хулагидов распалось. Азербайджан захватили Чобаниды, династия тюрко-монгольского происхождения. Брат основателя династии эмира Хасанка, эмир Ашреф – или, как его еще называли, Мелик Ашреф (1344 – 1356), – установил в Азербайджане твердую, но вместе с тем грабительско-тираническую власть. Недовольство в Азербайджане охватило не только народные массы, но и круги азербайджанской землевладельческой знати и купечества. По словам автора «Истории Щейх-Увейса», многие ходжи (в данном случае купцы) «Тебриза, Серахса, Ардебиля, Байлекана, Берда и Нахичевана»[454]454
  В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 230 (персидск. текст), стр. 101 (русск. перев.).


[Закрыть] явились к Джанибек-хану и просили его взять власть в Азербайджане в свои руки.

Невидимому, Джанибек-хан имел в Азербайджане немалое количество преданных себе людей, которые вели пропаганду джучидских интересов. Особенно энергично поддерживали его представители улемов – шейхи, казии и другие. Характерно, что известный казн Мухьи-ад-дин Бердаи в результате притеснений Мелик Ашрефа уехал в Сарай Берке и в одной из своих проповедей стал призывать Джанибек-хана организовать поход на Тебриз.[455]455
  В. Г. Тизенгаузен, ук. соч. (см. Зейн-ад-дина, продолжателя «Тарих-и-Гузиде» Хамдаллаха Казвшш), стр. 223 (персидск. текст), стр. 94 (русск. перев.).


[Закрыть]

Персидские историки, начиная с упомянутого выше Зейн-ад-дина, подробно рассказывают о походе Джанйбек-хана, который и завершился разгромом войска Мелик Ашрефа в районе Уджанского гурука[456]456
  В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., стр. 224 (персидск. текст)., стр. 95 (русск. перев.).


[Закрыть] (заповедное пастбище). Произошло это в 758 г. х. (= 1357).[457]457
  758 г. х. (= 25 XII 1356 – 14 XII 1357).


[Закрыть] На некоторое – правда, очень короткое время Азербайджан был присоединен к Улусу Джучи. Внешнее выражение этого факта мы видим в том, что Джанибек-хан начал чеканить свои монеты также и в Тебризе – главном городе Азербайджана. При Узбек-хане (1312 – 1342) монеты в Золотой Орде чеканились «в Сарае, Булгаре, Мокше, Крыме, Азове и Хорезме».[458]458
  П. Савельев. Екатеринославский клад. ТВО, ч. III, в. 2, 1857, стр. 216. – Марков. Инвентарный каталог мусульманских монет Эрмитажа, стр. 444 – 449.


[Закрыть] При Джанибек-хане к этим монетным дворам присоединились как места чекана в самой Золотой Орде Гюлистан и новый Гюлистан, а за пределами прежних границ – Тебриз. Однако монеты Джанибек-хана тебризского чекана весьма редки и относятся все только к 757 г. х. (= 1356). По-видимому, в дальнейшем Джучиды в Тебризе не чеканили, так как от Бердибека, который вступил на престол уже в 758 г. х. (= 1357), монет с его именем, чеканенных в Тебризе, мы не встречаем. По сравнению с известиями средневековых восточных историков монеты являются более надежным источником, так как носят документальный характер. Самый факт чекана Джанибек-ханом в Тебризе монеты в 757 г. х. говорит, что этой дате мы должны больше доверять, чем той, которую приводят восточные историки (758 г. х.) в качестве даты завоевания Джанибеком Азербайджана. Известно, что Джанибек недолго задержался в покоренном Азербайджане, дела тянули его домой, и он, оставив сына Бердибека своим заместителем во дворце Ольджай Хатун[459]459
  «История Шейх-Увейса» В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 231 (персидск. текст), стр. 103 (русск. перев.).


[Закрыть] в Тебризе, отправился в Сарай.

В течение почти целого века ханы Золотой Орды добивались включения Азербайджана в состав своего государства. Азербайджан, особенно северный (ныне Советский Азербайджан), привлекал к себе не только замечательными пастбищами, летними и зимними (Карабаг и My ганские степи), но и своими богатыми городами и селениями, где процветала ткацкая ремесленная промышленность по выделке шерстяных и шелковых тканей, включая сюда и ковры. Золотоордынские ханы делали все, чтобы заставить Хулагидов уступить им Азербайджан, – приводили различные аргументы, в том числе напоминали, что им за участие в походе Хулагу-хана в 1256 г. Полагался по соглашению Арран, т. е. северный Азербайджан, ходили походами – не всегда, правда, удачными, однако до Джани-бека захватить Азербайджан не могли. Казалось, что наступил наконец период высшего могущества Золотой Орды: территория ее значительно увеличилась, особенно же выросли ее материальные ресурсы-. Однако действительность не оправдала этих естественных надежд и ожиданий. Золотая Орда была не на подъеме, а на грани упадка и феодального распада. Уже давно в недрах феодального общества и Улуса Джучи протекал незримый процесс нарастания феодализирующих, центробежных сил. Собственно говоря, он начался еще во второй половине XIII в. и по сути дела никогда не прекращался. Вспомним Ногая, который во времена ханов Тулабуги (1287 – 1290) и Токты (1290 – 1312) играл роль всесильного временщика, фактического вершителя всех дел в Золотой Орде вплоть до своего поражения и смерти в 1300 г. Только после этого хану Токте удалось временно установить в стране порядок. Характерно, что его преемник Узбек, с именем которого связано представление о могуществе золотоордынской власти, взошел на трон в результате дворцовых смут и кровавого террора. Арабские и персидские историки единогласно – правда, с разными деталями – рассказывают о захвате им ханской власти. Узбек был не сыном Токты, а его племянником и прав на престол не имел. Опираясь на поддержку влиятельного эмира Кутлуг-Тимура, Узбек убил, по словам "Истории Шейх-Увейса", сына Токты Ильбасмыша,[460]460
  В списке сыновей Токты-хана у Рашид-ад-дина имеется только трое Ябарыш, Иксар, Тукель-Вука. С чтением имени Иксар невидимому произошла путаница, может быть это Ильбасар, а может быть и Ильбасмыш. См.: В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 229 (пер. с пдск. текст), стр. 100 (русск. перев.).


[Закрыть] которого, старший эмир: прочил в ханы. Чтобы упрочить свое положение и избавиться от врагов, он решился на убийство целого ряда царевичей и влиятельных эмиров, близких к Токте и сочувствовавших убитому царевичу. Немалую роль сыграла здесь и борьба придворных партий вокруг исламизации Золотой Орды. Кутлуг-Тимур, оказывая поддержку Узбеку, требовал от последнего решительного поворота в сторону принятия ислама и крутых мер по адресу противников, которые были еще очень сильны.[461]461
  Наиболее подробные рассказы об обстановке вступления на престол Узбека имеются у продолжателя Рашид-ад-дина (см.: В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. II, стр. 244 – 245 (персидск. текст), стр. 141 (русск. перев.), а также Ибн-Халдун – В. Г. Тизенгаузен, ук. соч., т. I, стр. 371 (арабск. текст), стр. 384 – 385 (русск. перев.)).


[Закрыть] Так или иначе, но Узбек-хан пришел к власти лишь после упорной и кровавой борьбы в среде феодальной придворной знати. Вышеприведенные примеры частых неурядиц при дворе и среди полукочевой и оседлой знати в периоды наибольшего могущества Золотой Орды явно указывают на глубокие противоречия в среде золотоордынского государства и общества. Золотоордынская власть держалась по существу на одном только насилии. Ее территории были целиком населены покоренными народами, в культурном отношении стоящими неизмеримо выше завоевателей-татар (монголов). Жители Хорезма, Крыма, Булгара, северного Кавказа – земледельцы и горожане – имели свое культурное прошлое, свою богатую экономическую и культурную базу. Под властью золотоордынских ханов они продолжали развиваться, но лишены были не только своих местных династий, но и права распоряжаться своей личностью, своим имуществом и особенно произведениями своего труда. Ни земледельцы, ни ремесленники, ни ученые не могли быть уверены, что их куда-нибудь не перешлют и не заберут у них имущества сверх положенных тяжелых налогов и повинностей. Нечего и говорить, что в этой среде власть Золотой Орды ощущалась всегда как насилие и пользовалась всеобщей ненавистью; исключения встречались, главным образом, среди землевладельческой знати и богатых купцов-уртаков, многие из которых были связаны торговыми интересами с ханским двором, поскольку сами ханы и царевичи участвовали своими вкладами в операциях караванной торговли. Наряду с оседлыми, земледельческими областями Улус Джучи включая в себя огромные степи, где жило большое количество кочевников – тюрков, отюреченных монголов и монголов.[462]462
  Ниже мы остановимся подробно на племенном составе кочевников, так называемого Дешт-и-Кыпчак, как именовались обширные степи Улуса Джучи.


[Закрыть]