Текст книги "Морские приключения Лисенка"
Автор книги: Борис Априлов
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ. ПЕРЕЖИТЫЙ УЖАС
Синяя акула стукнула хвостом по воде и понеслась к Ныряющей скале. И вдруг с разбега налетела на какую-то мягкую стену. Такую мягкую, что удар не причинил никакой боли. Акула удивилась, отплыла от скалы, снова набрала скорость и… снова ударилась о мягкую стену, похожую на рыбачью сеть.
– Неужели? – воскликнула как-бы про себя акула. Что она хотела сказать этим «неужели»?.. Ей случалось попадать в сети, но порвать сеть для нее было секундным делом. Поэтому она снова решила отплыть и разогнаться, но вдруг почувствовала, что ее хвост завяз в какой-то студенистой массе.
Медузы все плотнее прижимались к акуле: сто, тысяча, миллион, два миллиона, три миллиона… Здесь были медузы всех размеров и цветов. Круг все сужался, медузы прижимались одна к другой, заняв собой огромное пространство. Возможно, эта слизкая сплошная масса достигла уже дна моря.
Гроза океанов, чемпион по плаванию, семидесятилетняя Синяя акула, не знавшая до сих пор поражений, почувствовала, что оказалась в бассейне с вязким клеем. Она все еще надеялась, что медузы уплывут, как и приплыли. Но когда ей обожгло глаза кислотой, акула взревела. Кислота обожгла ей пасть. Подданные Глагоабазубадузы все выпускали и выпускали кислоту. Хищница уже не могла открыть ни глаз, ни пасти, а когда попыталась стукнуть хвостом, то не смогла вытащить его из липкой массы. Ее огромная сила иссякла. Она понимала, что увязла в липкой каше, что бесславно гибнет из-за этих презренных полусуществ.
Чайки сверху наблюдали за агонией страшной хищницы, способной сожрать целое море, и не смели поверить в ее гибель.
– Неужели пришло освобождение? – прошептала одна из чаек.
– Может, это сон? – предположила другая.
– Нет, это не сон!
– И это сделали медузы!
А об изумлении Лисенка, только теперь понявшего, какой опасности он избежал, и говорить нечего. Как чаще всего бывает в таких случаях, он только теперь задрожал от ужаса. Пестрые представительницы медузьего царства, образовавшие сплошную студенистую массу, зловеще покачивались возле скалы. Лисенок не оборачивался назад и поэтому не видел дельфинов, которые не могли приблизиться и терпеливо наблюдали за происходящим издали.
«Воины» Глагоабазубадузы начали постепенно исчезать, – вода становилась все прозрачнее. Медузы, одна за другой, отдавали себя во власть волн и уплывали, сами не зная куда и зачем. Ни одну из них нигде никто не ждал.
– Что вы теперь скажете? – обратилась Глагоабазубадуза к Мечтателю.
– Вы доказали, что обладаете большой властью.
– Теперь вы поверили?
– Поверил.
– До свидания.
Царица медуз величественно удалилась вместе со своей свитой. Дельфины, потрясенные увиденным, все еще не могли придти в себя. Все молчали, члены Дельфиньего совета обменивались многозначительными взглядами.
– Мне даже не пришло в голову поблагодарить ее, – произнес наконец Вожак. – Она не нам помогала, а тешила свое самолюбие.
– Я потрясен, – сказал Ловкий. – А что ты скажешь, Мечтатель?
– После всего увиденного я, наверно, смогу говорить только завтра.
– Главное, мы спасли Лисенка.
Мони прыгал от радости, кувыркался, вздымал каскады брызг, но и ему, несмотря на весь энтузиазм, приходилось, как и всем, ждать, пока рассеется кислота медуз.
Течение подхватило и понесло отравленную кислотой воду к берегу. Дельфинам пришлось предупреждать об опасности всех тех, кто могли попасть в смертоносную струю. Но вот и с этим делом было покончено, и Дельфиний совет направился к Лисенку. Когда дельфины приближались к скале, перед ними медленно всплыло огромное тело Синей акулы. Ее плавники подрагивали, хвост чуть-чуть шевелился.
Она все еще корчилась в предсмертной агонии.
– Сколько она еще протянет? – спросил Ловкий.
– Мне кажется, она подохнет точно в свой день рождения, – сказал Вожак.
– Смотрите! – крикнул Ловкий, указывая в сторону Ныряющей скалы.
– Да, – с улыбкой произнес Вожак, – это замечательный момент.
Лисенок перебирался Мони на спину.
– Поплаваем? – спросил дельфинчик.
– Конечно!
– Теперь мы можем плыть, куда хотим.
– Потому что нам больше ничего не угрожает, да?
– Да. Наш враг мертв.
– Ты не можешь нырнуть ненадолго?
– Конечно, могу. А зачем нырять?
– Чтобы выкупать меня… Я побывал в брюхе у акулы.
– Не обманывай, – с упреком сказал Мони и нырнул.
– Я не обманываю, – заверил его Лисенок, когда они снова оказались на поверхности.
– Да ладно, ладно!..
Лисенок понял, что бессмысленно убеждать кого бы то ни было ни здесь, ни в Тихом лесу в том, что он пережил такой ужас. Только чайки кричали сверху:
«Побывал… Побывал!..» Но никто не обратил на них внимания.
Лисенку вдруг пришла в голову интересная мысль:
«Я умирал дважды. Наверно, я больше не буду умирать. Значит, я бессмертен».
По-моему, это опасная мысль. Меня утешает только то, что она высказана ребенком.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ. ТАЙНА ДЕЛЬФИНОВ
Возможно, сто тысяч медуз с успехом справились бы с акулой, возможно, совершенно не стоило собирать целых три миллиона этих странных существ. Дельфины поняли это, когда увидели, что ядовитое пятно простирается на десятки километров, что оно почти достигло дна. У каждого из дельфинов на языке был один и тот же вопрос, но ни один из них не решался произнести его вслух. Наконец Ловкий не выдержал, подплыл к Вожаку и спросил:
– Меня интересует, почему ты упорно не желал обращаться к медузам за помощью?
Я тоже хотел спросить об этом, – присоединился к нему Мечтатель.
– Вы настаиваете на ответе? – со вздохом спросил Вожак.
– Нас это очень интересует.
– Лучше бы вы меня об этом не спрашивали.
– Почему?
– Лучше не поднимать шум вокруг этого вопроса.
– Но почему?..
– Потому что речь идет о жизни и будущем всех обитателей моря.
– Понятно, – произнес Мечтатель. – И мне это пришло в голову.
– А я ничего не понимаю, – признался Ловкий. – Что у нас общего с медузами?
Отвратительные существа, которые даже не осознают того, что живут.
– Хорошо, я вам все объясню, – согласился Вожак. – Но помните, что я вам доверяю тайну. Никто не должен проникнуть в нее. Речь идет о нашей безопасности… Если эта липкая трехмиллиардная масса осознает свою силу, мы погибли. Медузы могут в любое время окружить нас, и нас постигнет участь Синей акулы.
– Это верно! – изумился Ловкий. – Они могут стать владычицами моря!
– Но у них нет стремления к чему-либо подобному. – заметил Мечтатель.
– Кто их знает. – ответил Вожак. – Может, их толкнет на это мания величия, может, им захочется продемонстрировать свою силу… Поэтому мне не хотелось обращаться к ним за помощью. Они могут осознать свои возможности.
– Едва ли, – возразил Мечтатель. – Это понимают только члены нашего совета. Мы должны молчать до конца жизни.
– А Серебряная кефаль?
– Она первая обо всем догадалась. Уверен, что эта тайна умрет вместе с ней.
Снова наступило молчание. Члены совета представляли себе страшные картины…
Если медузы осознают свою силу, никто не сможет справиться с ними. Никто не в состоянии их уничтожить. Их можно убивать, мять, рвать, но это ни к чему не приведет. Из каждого их кусочка родится новая медуза. Они будут наступать медленно и спокойно, окружать, выпускать ядовитую жидкость – до тех пор, пока не восторжествует империя бессмыслия, тупости и ничтожества. Представьте себе море без дельфинов и рыб, царство воды, медуз и бесчувствия.
– И человек беспомощен перед ними, – заметил Вожак.
– Корабли не смогут плавать, – дополнил Мечтатель.
Представьте себе море-пустыню, империю студня, в котором раздаются только приказы Глагоабазубадузы. Представьте себе море не синее и прозрачное, а липкое и слизкое.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ. ПРЕКРАСНАЯ ВЕЩЬ – ДРУЖБА!
Две недели Лисенок и Мони беззаботно играли в воде. Но однажды утром Лисенок сказал:
– Видишь ли, Мони…
– Знаю, – прервал его друг. – я должен доставить тебя в залив, где живет твой автор.
– Да, где живет твой автор.
– Он прежде всего твой.
– Ладно, наш автор… Пойми, что цель моего путешествия – встретиться с ним и задать ему несколько вопросов… Мы можем отправиться к нему немедленно?
– Можем.
– Ты слишком коротко отвечаешь. Тебе грустно, что мы расстаемся?
– Уж не хочешь ли ты, чтобы я пел?
– Нет. Я хочу, чтобы тебе было гак же грустно расставаться, как и мне. Ведь так расстаются друзья?
– Садись мне на спину.
– Но мне бы хотелось сначала проститься с дельфинами.
– Не стоит расстраивать и их… Лучше я вернусь и скажу им, что ты ушел. Они удивятся, что ты даже не попрощался, и тогда я объясняю им: «Так мы решили, чтобы не огорчать вас преждевременно».
Дельфинчик плыл прямо к Заливу автора. Лисенок тоже молчал. Море было светло-голубым, на небе сияло чистое белое солнце, молодое и сильное, готовое пересечь весь небесный купол и зайти, как это и положено. Солнце пересечет небесный купол и зайдет – это про изойдет более, чем наверняка. Миллионы лет оно всходит и заходит, проделывает один и тот же путь, и ни разу не случилось ничего непредвиденного. Лисенок смотрел на солнце и думал о том, как непродолжительна дружба между двумя детьми, но как важна эта дружба для жизни. Да и сама жизнь не так уж длинна. Где он окажется завтра? Где будет завтра Мони? Где сейчас Юноша с бледным лицом? А главное – где сейчас Мокси? Все так же жует чертополох на своем чудесном холме? Ждет ли его? Готов ли отправиться в Тихий лес? Прекрасная вещь – дружба, такая, например, как между ним и Мони. Прекрасно, если Юноша с бледным лицом целует сейчас в Булонском лесу свою Изабелл и если Мокси, увидев Лисенка, спросит: «Отправляемся в путь?»
Но жизнь людей и животных не похожа на движение солнца. В жизни людей и животных много случайных, непредвиденных вещей и приключений. Поэтому куда лучше быть не солнцем, а живым существом. Что может рассказать нам солнце?.. Ничего. Что может рассказать нам Лисенок? Многое… Солнце не побывало ни в орлином гнезде, ни в пасти акулы. Кроме того, Лисенок вносит в жизнь других оживление, создает настроение, что делает будни интереснее и прекраснее – хоть на немного.
«Важно, когда цель достигнута, вернуться в тот уголок земли, который взрастил тебя, – думал Лисенок. – Потому что без этого уголка земли, ты бездомен и ничтожен. А почему это так, объяснить трудно».
– Ты что-то сказал? – спросил Мони.
– Нет. Но тебе, вероятно, надоело молчание. Давай поговорим… И мне тяжело. Не знаю, кто первым сказал ставшую известной истину, что жизнь состоит из встреч и разлук. Как это ни избито, но жизнь состоит именно из встреч и разлук. Иначе и нельзя. Представь себе, что мы будем с тобой вечно, всю жизнь. Что получится? Я рожден, чтобы жить на суше, ты – в море.
– Это так, но ты рассуждаешь не как ребенок, а как взрослый. Лучше нам сейчас разговаривать и мечтать по-детски. Нам потом всю жизнь разговаривать, как разговаривают взрослые.
– Мони, зачем нам себя обманывать? Я говорю от имени нашего автора. Ты не заметил, что он делает с нами все, что ему вздумается? Мы – то дети, то – взрослые…
– Заметил.
– В том-то и дело, что мы принадлежим ему. У нас нет собственного лица, нет собственной жизни. Как бы нам ни хотелось быть вместе всю жизнь, он все равно разлучит нас!
– Это так, и поэтому я его не люблю. Нет ничего неприятнее нашего автора. Он не считается ни с нашими желаниями, ни с желаниями читателей. Мне порой самому хочется стать автором и делать, что вздумается. Лисенок, а это легко – писать книги?
– Ты меня спрашиваешь?
– Нет, свою бабушку!
– А мне казалось, что ты меня спрашиваешь об этом.
– Ты опять хитришь, но я все понял.
– Что понял?
– Раз не отвечаешь на вопрос прямо, значит, ты пытался писать…
– Пытался, – признался Лисенок.
– Что ты писал?
– Роман.
– И до какой страницы ты дошел?
– Я?.. Я еще не умею писать. Я придумал только начало.
– Можно его услышать?
– Конечно. Мне очень хочется услышать чье-нибудь мнение… Слушай. Я начал роман так: «Солнце подняло свой огненный диск над горами».
– А дальше?
– А дальше пока ничего нет.
– О чем будет роман?
– Не знаю. Я ведь говорю, что пока придумал только начало.
– Тогда могу тебе сообщить, что я тоже начал один роман.
– Вот как? И сколько ты уже написал?
– Тоже лишь начало. У меня тоже поднимается солнечный диск, только над морем.
Приятели рассмеялись, им стало легче. Им стало бы еще легче, знай они, что над миром всходили и заходили миллионы солнечных дисков, и что из этих миллионов несколько солнц достигли зенита и мировой писательской славы, что эти солнца никогда не закатятся, потому что книги этих писателей будут всегда пользоваться любовью читателей.
– Мы уже приближаемся, – сказал Мони.
– Понял, – ответил Лисенок.
– Видишь вон те мостки, которые начинаются на суше и уходят в море? Это причал.
Самый маленький причал из всех, которые я видел. Он принадлежит твоему автору.
– Нашему автору.
– Хорошо, нашему автору. Соскочишь с моей спины прямо на причал.
– Ладно.
– От причала наверх ведет тропинка. По ней ты добежишь прямо вон к тому домику. Видишь вон там, среди деревьев? Там он живет.
– А ты уплываешь?
– Да.
– Может, останешься? Я приведу его к тебе, ты сможешь поговорить с ним.
– Не хочу. Я его не люблю.
– С каких пор?
– Он плохой человек.
– И писатель он плохой?
– Я не знаю его как писателя. Для меня он просто плохой человек.
Лисенок улыбнулся, но Мони не видел этого. Они уже приблизились к причалу.
– Прыгай!
– Сейчас.
– Чего ты ждешь?
– Мне грустно.
– Прыгай!
Лисенок прыгнул на причал, оглянулся и посмотрел на своего друга. Сейчас он казался ему особенно милым и симпатичным.
– А теперь что?
– Теперь я поплыву обратно.
– Знаю.
– До свидания.
– Не спеши, Мони!.. Знаешь что?
– Что?
– Давай договоримся думать друг о друге каждый день по одной минуте на закате солнца… Будешь думать обо мне?
– Буду.
– Каждый день на закате я буду закрывать глаза и думать о тебе. Так каждый день мы будем вместе, будем разговаривать друг с другом. Поверь, я всегда буду знать, что ты хочешь мне сказать.
– И я тоже…
– По-моему, – продолжил Лисенок, – всегда можно догадаться, что могут сказать друг другу друзья.
– Правильно, – согласился Мони, – но мне многое надо будет тебе рассказать. Не лучше ли говорить не по одной, а по пять минут?
– Прекрасно!.. Каждый день по пять минут. Давай проведем репетицию.
– Давай!
– Мони, закрой глаза!
– Закрыл.
– И я закрыл… Теперь слушай. Я буду начинать всегда так: «Здравствуй, Мони!»
«Здравствуй, Лисенок!»
«Что ты сейчас делаешь, Мони?»
«Спрашиваю себя, почему ты такой обманщик? Как ты можешь утверждать, что побывал в брюхе Синей акулы?»
«Мы – дети, Мони, и можем быть повсюду. Взрослые не могут, а мы можем».
«Знаешь, как я тебя люблю?»
«А я люблю тебя еще больше!»
«Этого не может быть, потому что я люблю тебя очень-очень!»
«Что ты сегодня делал? Были у тебя приключения?»
«Ничего особенного… Вернее, ничего такого, что стоило бы описывать в книге».
«И у меня так же… Как Вожак, Мечтатель, Ловкий?»
«Хорошо. А как ваши?»
«Тоже хорошо… Ты уже научился делать сальто в воздухе?»
«Осваиваю его. А ты научился читать?»
«Учусь… А что делает Серебряная кефаль?»
«Давно ее не видел… Ты вспоминаешь иногда Юношу с бледным лицом?»
«Когда я думаю о тебе, вспоминаю и его… Я часто о тебе думаю».
«И я».
«Нам уже пора прощаться?»
«До встречи завтра в это же время».
Лисенок открыл глаза и увидел уплывающего Мони. Как быстро он плывет! На спине маленького дельфина сверкают солнечные блики. Лисенок почувствовал, что на глаза у него навертываются слезы. Мони все уменьшался, пока не превратился в маленькую веселую точку, сливающуюся с линией горизонта…
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ. ЛИСЕНОК ЗАДАЕТ ВОПРОСЫ
Лисенок вытер слезы и попытался улыбнуться. Он надеялся таким образом сдержать слезы. Сначала у него получилось нечто среднее между улыбкой и плачем, потом на его мордочке засияла чистая улыбка, и только капельки влаги на веках свидетельствовали о недавних слезах. Он обернулся и взглянул на тропинку. Она вилась среди скал, взбегала на холм и обрывалась у домика среди деревьев.
Лисенок поднял лапку, собираясь сделать первый шаг, но тут его остановил строгий голос:
– Ты что здесь делаешь?
– Ничего, – машинально ответил Лисенок и посмотрел на скалы.
За скалами простиралась полоска прибрежного песка – совсем узкая, шириной в три-четыре шага. На песке лежала лодка. Возле нее стоял высокий человек в очках.
В руке он держал кисть, с которой капала краска.
– Ты опять сбежал?
– Я, нет… Я…
– Иди сюда!
– Куда?
– Со мной тебе хитрить нечего. Ты очень хорошо знаешь куда.
– Да, но я хочу знать куда точно.
Лисенок обогнул скалы и ступил на песок. Теперь высокий человек в очках сидел на низенькой табуреточке и красил лодку. Его брюки и рубашка были перепачканы краской. Лисенок не видел его лица. Он встал у него за спиной и стал ждать.
Поскольку мужчина не оборачивался, маленький путешественник сообщил:
– Я уже здесь.
– Прежде всего объясни мне, почему ты убежал из Тихого леса?
– Да я…
– Ты ведь обещал, что не убежишь больше?
– Обещал, но на этот раз я оставил записку.
Только теперь мужчина обернулся, и беглец увидел его строгое лицо, пересеченное двумя морщинами. Мужчина выпрямился и бросил:
– Пошли!
Лисенок старался держаться на расстоянии трех шагов от него. Они поднялись по крутому склону и сразу оказались перед домиком. Беглецу он показался очень маленьким. Но оказавшись в тени навеса, он понял, что здесь очень уютно. Во дворе валялся большой ржавый якорь, сохла рыбачья сеть, а в летней кухне варилась уха. Мужчина в очках привел своего маленького гостя в прохладную беседку. Там был стол и стулья. На столе стояла ваза с персиками. Лисенок увидел сочные плоды и уже не мог отвести от них взгляда. Мужчина в очках сел и закурил.
– Так ты говоришь, что оставил записку?
– Да.
Персики были крупные, покрытые пушистой корочкой.
– И сейчас же отправился в дорогу?
– Да.
Один из персиков был особенно привлекательным – крупный, желтый, с красным бочком.
– Твой отец не знает где ты?
– Не знает.
Лисенок стал пересчитывать персики, но все время сбивался со счета по двум причинам: во-первых, его очень занимал самый большой персик, во-вторых, он был не силен в арифметике.
– Знаешь, что ты наделал?
– Да.
Такие персики надо есть медленно, чтобы насладиться их ароматом и вкусом и ни в коем случае не подавиться.
– Ты понимаешь, какой ты глупый?
– Да… Извините, что это за шарики у вас на столе?
– Где?
– В вазе.
– Это персики… Что привело тебя сюда?
– Да… Так, значит, это персики?
– Может, ты объяснишь, как ты здесь очутился?
– Да… А персики едят?
– Скажи, до каких пор ты будешь убегать из дома и причинять всем беспокойство?
– Да… А они сладкие?
– Послушай, разбойник, меня тебя не перехитрить! Ты знаешь, кто я?
– Еще бы не знать?.. И вы едите их, когда хотите?
– Я твой автор.
– А мне что делать, если мне тоже хочется персиков? Автор отвернулся, скрывая улыбку, потом, чтобы не рассмеяться, закрыл лицо руками.
– Я хочу персиков! – крикнул Лисенок.
– Хорошо, возьми.
Лисенок схватил два персика сразу и стал подносить ко рту то один, то другой, не зная, с какого начать. Автор молча взял у него меньший из персиков и положил его на стол. Не сводя взгляда с отнятого персика, Лисенок стал с жадностью есть.
– Я хочу съесть еще один!
– Пожалуйста.
Лисенок съел и второй персик.
– Можно я съем еще один?
– Можно.
Лисенок съел и третий персик.
– А можно мне съесть и еще один?
– Съешь их все, хитрец… Я нарву еще.
– А есть еще?
– Вон на дереве.
– Когда покончу с этими, пойду посмотрю на те. Когда ваза опустела, Лисенок погладил свой живот и с трудом перевел дух.
– Знаете что?.. Персики на дереве меня не интересуют.
– Зачем ты столько ел?
– Из дружеских чувств к Мони. Ведь он не мог отведать персиков, вот я и ел – один за себя, один – за него.
– А почему ты не слушаешь, что тебе говорят?
– Извините, но на голодный желудок я не умею слушать.
– Что с тобой теперь делать?
– Не знаю.
– Но все же?
– Не знаю.
– Ты слышишь, о чем я тебя спрашиваю?
– Я пришел не для того, чтобы меня расспрашивали! Я хочу сам задавать вопросы.
– Ишь ты! – воскликнул автор и погасил сигарету.
– Давайте разберемся, – продолжил Лисенок. – Я пришел посмотреть на вас и задать вам несколько вопросов. Для этого я и совершил путешествие. Мне пора возвращаться. Мокси давно ждет меня.
– Зачем тебе задавать вопрос? Все и так ясно.
– Не совсем ясно. Знаете как мне тяжело, когда меня сравнивают с медвежонком Пухом! Говорят, я на него похож.
Писатель встал и стал расхаживать взад-вперед по беседке.
– Кто это тебе говорит?
– Некоторые читатели.
– В известном смысле ты на него похож, – согласился автор.
– Это очень обидно – быть похожим на кого-то… А кто этот медвежонок?
– Он – герой книги одного писателя, которого я очень уважаю. Возможно, вы и похожи. Но все же ты отличаешься от него. Его медвежонок Пух развлекает нас, а ты борешься со злом, благодаря тебе добро побеждает.
– Жалко, что я на кого-то похож, мне хочется, чтобы кто-то походил на меня.
– Ты слишком многого хочешь!.. И все же ты можешь гордиться. Ты обладаешь многими положительными качествами, тебя можно полюбить.
– Почему вы тогда меня ругаете?
– Ты должен сидеть дома. Дети не должны уходить без разрешения.
– А зачем вы разлучили нас с Мони?
– Ты сам объяснил ему, зачем.
– Вы жестокий!..
– Кончились твои вопросы?
– Прогоняете меня?
– Тебя разыскивают родители.
– Но у меня еще есть вопросы. Зачем вы заставили страдать Мечтателя и Юношу с бледным лицом? Почему сделали медуз такими отвратительными?
– А ты подумай и сам ответь на эти вопросы, – с улыбкой ответил автор.
Лисенок почесал затылок и воскликнул:
– Трудно иметь дело с вами, взрослыми… Говорите нам, что вам вздумается.
Хорошо, а почему у дельфинов так блестят спины при солнечном свете?
– И на этот вопрос ты можешь сам ответить.
– А как попала в Черное море Синяя акула? Она не помнила этого.
– Думаю, что в нее запустили небольшую стрелу со снотворным. Акула заснула, ее подняли сетью на судно. Порой мне кажется, что ее выпустили здесь с научной целью. Но, возможно, эти сделали и те, кто не могут примириться с фактом, что наше теплое море с обширными песчаными пляжами и без опасных акул становится любимым местом отдыха для многих туристов.
– Ага! – произнес Лисенок.
– Без этих «ага»!.. Уж я-то тебя знаю, и мне известно, что ты так отвечаешь, когда тебе что-нибудь неясно… Родители заждались тебя.
– Почему вы здесь живете?
– Где здесь?
– Здесь, далеко от людей.
– Мне нужна спокойная обстановка.
– Так делают все писатели?
– Некоторые.
– Это модно?
– Не суй нос в чужие дела.
– А какие дела мои?
– Твое дело – вернуться в Тихий лес.
– Очень интересно. Вы хотите, чтобы я делал только то, что вы мне прикажете.
Разве я не имею права на самостоятельность?
– Будешь иметь право, когда вырастаешь.
– Я не хочу расти.
– Почему?
– Мне кажется, что лучше навсегда остаться маленьким.
– Чтобы я больше не слышал от тебя таких слов!..
– Кажется, мы отошли от вопроса. Я хочу быть самостоятельным.
– Хочешь, но это невозможно. Герои думают и делают то, что им прикажет автор.
– Охоо!
– Что?
– Это нечестно.
– А убегать из дома честно?
– Вы знаете, чем меня уколоть. Сколько раз зарекался не спорить со взрослыми, но опять…
– Таким ты и должен быть.
– Раз так, обещаю вырасти, – со вздохом произнес Лисенок.
– Сейчас ты мне нравишься.
Автор взял Лисенка на руки, поднял его и поцеловал. Потом понес в свой домик.
Там он показал ему пишущую машинку, книги, много всяких интересных вещей, выброшенных морем на берег. Автор собирал их много лет. Потом он показал своему гостю увешанную портретами стену.
– Это они, – сказал автор.
– Значит, это они и есть, – удивился Лисенок. – А кто они?
– Большие…
– Они большие? А по ним не видно, что большие.
– Это самые большие писатели. Лисенок даже присвистнул. Значит, речь идет о писателях!
– Стало быть, это самые большие писатели?
– Для меня – самые большие.
– А для других – не самые большие?
– У каждого свои самые любимые писатели. Я люблю этих.
Автор снова подхватил Лисенка на руки, спустился с ним к морю, спустил на воду лодку.
– Куда мы отправляемся? – осведомился Лисенок.
– К заливу Знаменитого Ленивого Краба… Ты отправляешься в обратный путь.
– Надо подождать.
Автор запустил мотор и взялся за руль.
– А чего нам ждать? – спросил он.
– Надо подождать, пока высохнет краска.
– Опять хитришь?
– Вам придется снова красить лодку.
– Ничего, ради тебя можно покрасить ее и во второй раз!
– Только вас я не могу перехитрить, – с улыбкой сказал Лисенок и потерся мордочкой о нос автора.
Потом свернулся клубочком у него на коленях, испытывая странное удовольствие.
