Текст книги "Ни слова о другом мире (СИ)"

Автор книги: Богдан Лисовецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)

Глава 26

Эдвин.

К тому времени, как битва Эдвина и Мельхиора закончилась, тени Элхора отступили. Солдат Вестакса осталось не больше сотни. Они обступили поле боя, но не решались нападать.

– И почему Элхор отменил призыв? Неужто у братца проблемы? – Эдвин задумчиво посмотрел в небо.

Руки мужчины по локоть были измазаны в крови, а с костяшек пальцев до сих пор медленно стекали кровавые кусочки плоти. Чужой плоти. Эдвин тяжело дышал. Битва выдалась нелегкой. Несмотря на то, что Мельхиор был самым слабым из трех командиров, он все же был элитным солдатом Вестакса.

Солдаты дрожали. Некоторые готовы были бежать сломя голову, но страх парализовал их. Едва слышно они перешептывались.

– Он просто забил его голыми руками.

– Несмотря на то, что Мельхиор использовал Акселератор.

– Действительно демон войны. Неужели он позволил себя ранить, только потому что развлекался? У командира изначально не было ни шанса?

– Как можно сотворить с человеком такое, используя лишь кулаки?

Мельхиор, а точнее то, что от него осталось, лежал меж двух массивных камней. Его лицо было похоже на кровавую кашу, на руках, ногах и торсе были самые настоящие дыры от ударов.

Эдвин похрустел конечностями. На его теле была лишь одна рана – порез на груди. Единственный удар, который он пропустил в этом бою.

Мужчина сжал руку. Крупицы маны едва потекли к его ладони, значит кристалл еще работал. Тогда он наклонился и подобрал меч, именуемый Акселератором. На рукояти с массивной квадратной гардой располагался курок, который активировал паровой механизм и приводил в движение зубья.

– Ты был прав, вовсе не дубина. Интересный меч, оставлю, пожалуй, его себе, будет чем похвастать перед братцем.

Эдвин, казалось не замечал того, что он окружен, на самом же деле, после достойной битвы он потерял всякий интерес к мелким сошкам. Солдаты же не решались даже пошевелиться, их потрясала аура человека, который голыми руками победил командира.

Пространство сверкнуло и пошатнулось.

– Ай, черт, магия ж не работает, придется идти пешком.

Он закинул меч на плечо и двинулся туда, где едва ощущалось присутствие его брата. Расстояние было приличным. Солдаты расступились, все еще не в силах исполнить свой долг и остановить врага.

Элхор.

Каждый удар Вереска встречал вновь поднятый мертвец и тут же рассыпался, ибо посох, которым орудовал командир Вестакса был полностью сделан из пыли кристаллов антимагии. Элхор отступал. Его теснили. Напор, с которым Вереск наносил атаки был слишком силен. Защищал только живой щит, точнее сказать мертвый.

Вереск был очень молод, для той должности, что он занимал в армии Вестакса. На вид ему было лет двадцать, не больше. Черты лица были слишком нежными, можно даже сказать женственными, длинные волосы, аккуратно собранные в хвост, чтобы не мешали во время боя. Парень был очень низким, но чертовски ловким. Он орудовал посохом, который с легкостью разделялся на два боевых жезла, что давало ему большой простор для выбора стиля боя.

Элхор пытался задавить его числом, постоянно поднимая зомби и скелетов, но Вереск с легкостью отбивался от них. Некромант был немного связан в действиях и не мог использовать всех своих сил. Он поддерживал теней на поле боя, другие поднятые искали кристалл, это требовало значительного количества маны.

Тем не менее, Вереску не удавалось приблизиться к противнику, каждый шаг вперед давался с трудом, но его тут же отбрасывали назад.

Возможно на пике силы Вереск с легкостью бы и добрался до назойливого мага, но не сейчас, когда на нем висела прорва высокоранговых проклятий. Да, примерно половина их эффективности нивелировалось посохом и зоной безмагии, но другая половина никуда не делась.

– Ты по упорности напоминаешь мне одного паренька, правда он постарше. Жаль, что ты сражаешься не за ту сторону. У тебя огромный потенциал.

– Ты еще не видел всего моего потенциала, дедуля!

Если бы Карим был тут, он бы уже хохотал с озлобленной гримасы Элхора.

– Дедуля? Какой я тебе дедуля?

Вереск прорвался сквозь заслон зомби и скелетов, используя посох, как шест для прыжка. Приземлившись в паре шагов от Элхора он разделил посох на два одинаковых жезла и принялся наносить удары. Он был быстр, словно ветер и гибкий, словно вода.

Однако Элхор не просто так считался лучшим в семье Висенте. Он увернулся от каждого удара и проскользнув между рук коснулся ладонью груди парня.

Ярко-фиолетовая мана заструилась и выплеснула ударную волну. Вереска буквально снесло этой огромной силой, откинув на прежнее место.

– Не зарывайся, малец.

– Что ж, не хотел я использовать это, но раз уж сам Некромант против меня. Держись, дедуля!

Вереск отпрыгнул назад, вены на его лице и руках вздулись, иссиня-черные волосы взметнулись вверх, будто снизу дул ветер. Он увеличивался в размерах, покрываясь такой же черной, как его волосы шерстью. Вскоре Элхор видел перед собой антропоморфную пантеру, около двух метров роста – гора мышц. Глаза некроманта удивленно блеснули.

– Форвалака? Невероятно! Я думал, ваш род погиб около сотни лет назад! Еще и пантерообразный, невероятная редкость. Теперь я хочу тебя в свою коллекцию.

В ответ прозвучал громогласный рык.

– Моя семья – последняя из нашего вида.

Скорость Вереска возросла до невообразимых высот. Он двигался еще более изящно, чем ранее. Одним взмахом когтей он расчистил себе путь, и сократив расстояние, нанес тяжелый удар в живот Элхора. Но некромант ускользнул от удара, едва тот коснулся его. С помощью телепорта он отскочил за спину форвалаки, формируя вокруг себя десятки костяных копий.

Из-под земли вылезли руки мертвецов, хватая Вереска за ноги, в ту же секунду копья полетели в цель.

Ни одно из копий не ранило форвалаку, ловкость позволяла увернуться даже в такой ситуации. Тем не менее каждое из копий вошло в землю таким образом, что руки и ноги Вереска оказались обездвижены. Тут же из древка каждого копья образовалась цепь, связывая оборотня и укрепляясь, уходя в землю.

– Из такой даже Эдвин сразу не выберется, что скажешь?

Вереск раскусил зубами небольшую капсулу, которая видимо была под языком. Она в свою очередь начала выпускать неестественно много пара, который полностью скрыл костяную клетку. Послышался хруст. Элхор вопросительно поднял бровь.

Видимость была практически нулевой, некромант окружил себя «поднятыми», но они тут же рассыпались. За этим последовал ряд ударов посохом по ногам, плечам и корпусу.

Элхор свалился на колени и оперся рукой об землю, но тут…

В его сознание пришел сигнал, который потряс его до глубины души. Устрашающий сигнал. Духовная связь с его учеником рухнула прежде, чем он успел среагировать. Это был сигнал о смерти Отто.

Элхор тут же вернул к себе тени, прекратил подпитку всех подданых, решительно встал.

Тем временем Вереск обрушил очередной град ударов на противника, но некромант просто поймал руками оба жезла и раскрошил их.

– Бывай парень. У меня нет времени возиться с мальками вроде тебя.

Элхор просто исчез, оставляя за собой едва видный разлом в пространстве.

Командир стоял в ошеломлении, рука была занесена для удара. Поле битвы окутала тишина, среди которой послышался всхлип.

– Но я же… девушка.

…

В следующую секунду Элхор появился перед Эдвином, и, не говоря ни слова, положил руку на его плечо.

Эдвин еще никогда не видел столько страха и горечи в глазах брата. Это заставило его поежится. Он понял все без слов, положил руку на плечо Элхора в ответ, и они исчезли, оставив после себя лишь легкое потрескивание разверзнутого пространства.

Где-то в межпространстве.

Пустота простиралась на многие парсеки в разные стороны. Не было ни звезд, ни астероидов, не было ничего. Абсолютная пустота. Даже свет ближайших сверхновых был очень тусклым.

В этой абсолютной пустоте было неестественным лишь одно. Деревянный дом, что буквально парил среди этого вселенского спокойствия. Он был расположен на очень мило обустроенном клочке земли. Около домика росли различные кусты и деревья, которые были аккуратно острижены, а узкая мощеная тропинка уходила в сад на заднем дворе.

В одной из комнат этого дома, вальяжно закинув ноги на стол сидел мужчина. Перед ним в воздухе висел большой монитор, на котором были расположены шесть окон.

Мужчина поправил очки и нахмурился.

– Значит ты наконец решил показаться, проклятое семя Душелова.

Он откинул голову на стул и задумался.

Прошла уже не одна сотня лет, с тех пор, как он покинул свой умирающий мир в поисках твари, что его разрушила. С тех пор много воды утекло. Он собрал под своим командованием людей, что также пострадали от твари, пожирающей миры. Всего их было семеро. Семь Альбедо. Люди, которые поклялись остановить Душелова, которые посвятили свою жизнь извечной погоне и борьбе с существом, по силе сравнимым лишь с божествами.

Этот мужчина был не кто иной, как первый Альбедо Фауст.

Сейчас он наконец вновь напал на след, но не был уверен. Установив наблюдение за миром, мужчина выжидал. И его терпение окупилось. Душелов все-таки оставил свое семя, а это семя, в свою очередь сделало свой ход. Оно наконец поглотило свою первую душу.

А это значит, что его союзники могут начинать поиски.

Он активировал сигнальный импульс, который разослал шестерым своим союзникам. В то же время на экране загорелись портреты шестерых человек.

– В этот раз мы достанем тебя, Душелов. Мы достанем тебя, с помощью твоего семени. А уж его найти нам не составит труда.

Фауст встал и подошел к большой металлической коробке. Дверцы тяжело распахнулись. Внутри находилось длинное копье с инкрустированными синими камнями и такого же цвета узором. На древке было начертано множество имен. Имя каждого дорогого Фаусту человека. Каждого, кто погиб от действий душелова.

Он схватил копье. Изголовье представляло собой длинное лезвие с несколькими отверстиями в середине.

У каждого Альбедо было свое особое оружие, которое раскрывало их силу в полной мере. У Фауста было копье.

Эта война длится уже слишком долго. Пора положить ей конец.

Глава 27

Неподвижный воздух пустыни действовал как линза. Последняя влага исходила испариной на лбу. И ни намека на ветерок, даже легкий. За северным горизонтом полыхнула молния перемен – точно отблеск дальней схватки богов.

Хрустнул песок. Я обернулся. На меня гнетуще пялился говорящий менгир. Подлая каменюга. Ему бы все веселиться.

– В пустыне ни души. – сказал менгир.

Я вздрогнул. Камень хихикнул. Жутче менгиров смеются только сказочные бесы. Тихо рыкнув я спрятался в тень камня. Хоть какая-то польза от этого болвана. Жарко. Я шел уже третьи сутки. Воды набранной в оазисе было еще на день, или около того.

Каменный столб снова хохотнул. Несмотря на жару я поежился. Он возвышался надо мной на добрые три метра. Средненький. Те, в ком больше пяти редко двигаются.

Отдых закончился, а значит я снова направлялся на восток. Почему на восток? Не имею ни малейшего понятия. Я очнулся в небольшом оазисе посреди пустыни, а медальон телепортации, который подарил мне Элхор – был сломан. Видимо в критический момент он закинул меня подальше от поля боя, израсходовав всю энергию, теперь это было просто бесполезной расколотой железкой. В итоге я набрал побольше воды и двинулся туда, где восходило солнце (или местный его эквивалент).

– Элли, ты знаешь где мы?

«В пустыне».

– О да, что за искрометный юмор, прямо-таки заливаюсь смехом.

«У меня нет карты, Отто, в твоей голове нет карты, я точно также, как и ты без понятия, где мы находимся».

Тон Элли был грубоват. Она очень обижалась на меня, за то, что я готов был умереть, за то, что подставился под удар Гарама, за то… Боже, кажется меня обвиняли во всех грехах человечества. Этим женщинам только дай повод.

Я пытался думать о чем угодно, чтобы избегать мысли о войне, о Джошуа, о легенде про Душелова. Забивал голову всем подряд. С одной стороны, конечно, я не должен участвовать в войне, это не мои проблемы. Но Элхор и Эдвин, да что там, и Леди Мария были очень добры ко мне, не хотелось бы их подвести. А с Душеловом… Я просто не буду поглощать души, делов-то.

– В пустыне ни души.

– А как же я?

Менгир ехидно взирал на меня со спины. Он как всегда не ответил, говорит только тогда, когда хочет. Черт бы его побрал, к этому невозможно привыкнуть. Я упал под камень, облокотившись на него спиной и открыл окно статистики.

「Имя: Отто;

Уровень: 120 Опыт: 3 000/110 000;

Сила: 600; Ловкость: 415; Интеллект: 750;

Поглощенные души: 1;

Здоровье: 16 500; Мана: 10 000; Энергетический щит: 3 000;

Навыки:

Бросок оружия ур. 15; Рассечение ур. 15; Боевой раж ур. 10; Живучесть ур. 10; Укрепление ур. 12; Призыв к бессмертию ур. 5; Шквал клинков ур. 9; Порыв клинков ур. 11; Парный удар ур. 5; Надрез ур. 5; Пространственная магия 1 ур.; Управление элементарной магией 1 ур. 」

「Магия доступна к изучению, количество слотов быстрого применения: 10」

Я бесконечно благодарен Джошуа за свое спасение, жаль, что не удалось похоронить его как следует. Но там, на оазисе я сложил камни в небольшой алтарь. Никаких молитв я не знал, поэтому просто поговорил с ним, так, будто бы он рядом. Хотя на самом деле так и было, душа его во мне.

После поглощения у меня разблокировался сектор магии в древе умений, помимо этого я получил огромную прибавку к интеллекту и небольшую к опыту. У меня появились слоты под заклинания, вот только ни одного я не знал, поэтому ни телепорт, ни орбы, что так любил использовать Джошуа, я сделать не мог. По сути ничего не изменилось, кроме ощущений.

Я чувствовал потоки маны, я мог их собирать, впитывая и преобразовывая для использования заклинаний.

Кстати в древе умений мне дали десяток свободных очков. Откуда такая щедрость? Я распределил по обычным узлам, которые давали плюс к интеллекту и прибавки к скорости сотворения чар и урону. Из интересного разве что

「Грозоход

25 % увеличение урона от молнии;

+5 % к скорости сотворения чар молнии;

– 15 % к сопротивлению чарам молнии」

「Огнеход

25 % увеличение урона от огня;

+5 % к скорости сотворения чар огня;

– 15 % к сопротивлению чарам огня」

「Водоход

25 % увеличение урона от воды;

+5 % к скорости сотворения чар воды;

– 15 % к сопротивлению чарам воды」

Исходя из способности к элементарной магии, я решил, что было бы неплохо получить прибавки к отдельным стихиям.

После проверки статистики я снова двинулся в путь.

– Элли, хватит дуться. – меня немного напрягало, что моим собеседником был только камень, который даже не отвечал на мои слова.

«Кто сказал, что я дуюсь?»

– Не заставляй меня жалеть о том дне, когда я поставил тебе эмоциональный модуль.

«А если бы ты погиб? Что бы я делала?»

В своих лучших традициях порядочного джентльмена я решил промолчать. Но Элли имела другие планы насчет этого разговора.

«Я не смогла тебе ничем помочь. Не могла ничего активировать. Ничего из твоего арсенала не работало. Я чувствовала себя такой беспомощной. Почему я такая бесполезная?»

Она что, плачет? Разве система способна на такие эмоции? Черт, и что мне прикажете делать? Я не спец в утешении девушек. Но вполне мог понять ее чувства. То же я чувствовал, когда потерял Наину в пещере гоблинов.

– Я обещаю, буду осторожнее в дальнейшем.

Элли всхлипнула и утвердительно угукнула.

– Мы можем придумать, как поместить тебя в физическую оболочку, если хочешь.

«Не думаю, что это возможно. Тогда ты просто лишишься системы»

Хм, а ведь и правда, если не рассматривать Элли, как исключительно голос в моей голове. Она ведь воплощение системы, а не просто какой-то искусственный интеллект. Она не только голос в моей голове, но и вся прокачка, все способности и навыки. Хотя, надо бы все-таки уточнить у Элхора вопрос физического воплощения. Карим же как-то существует.

Я прошел еще сутки, остановившись на привал. Ночью в пустыне ветер был чертовски холодным. Спасала только старая потрепанная накидка из шерсти Изокролика, которую я добыл еще очень давно. Конца пустыни не наблюдалось. Я ужасно проголодался. Даже листья дерева, что так похоже на пальму, которые я взял в оазисе на всякий случай, пошли в расход. Кстати они оказались достаточно питательными. Или же это самообман.

– Чужаки в пустыне.

Я подпрыгнул от внезапности. Чертов каменюга!

– Какие чужаки?

В ответ молчание, собственно, чего я ожидал? И почему чужаки, я получается не чужак?

– Чужаки в пустыне.

– Да, да, спасибо, обязательно с этим что-то сделаю.

Менгир снова растворился в воздухе.

Так прошел еще один день. Вода закончилась, пальмовые листья тоже, а я все шел, временами отдыхая под менгиром.

– Чужаки в пустыне.

– Да мне бы уже хоть кого, лишь бы не подохнуть в этой проклятой долине песков.

Ноги плелись чуть ли не на автомате. Я пытался сглотнуть, но во рту ужасно пересохло. Временами приходилось отдирать от губ засохшую кожу. Здоровье начало медленно падать, вместе с этим на меня сыпались уведомления со штрафами. Минус к скорости передвижения, к урону, к максимальному количеству здоровья. Элли верещала о собственной бесполезности, но после угомонилась и просто старалась отвлечь меня разговорами. Договорились навестить Лиэн… когда-нибудь.

Ночь была более холодной, нежели остальные, я залип в звездное небо. В животе предательски урчало. Вскоре я просто отрубился, без снов, без фантазий.

Разбудил меня не гомон, который был достаточно громкий, разбудила меня влага на моем лице. Я открыл глаза и вскрикнул от увиденного.

На меня в упор пялился верблюд. Более того, он облизывал мое лицо. Мерзость.

Солнце светило слишком ярко, поэтому зрение вернулось ко мне не сразу.

– Проснулся! Я уж думал ты помер. – мне протянули флягу с водой, я жадно впился в нее, даже не обратив внимание на человека. – Кажется ты понравился Норе.

Самка верблюда, которая и была Норой снова лизнула меня в лицо. Я начал плеваться и вытирать лицо.

Вокруг меня остановился караван из трех битком груженых повозок, то и дело туда-сюда шныряли люди. На бедуинов они похожи не были, а значит прибыли издалека, не из пустыни, хотя тот, кто поделился со мной живительной водой чем-то походил на типичного арабского торговца. Кажется, где-то я его…

– Бидок, ты? – в голове мелькнули воспоминания, я удивился.

– Привет, Отто! Не думал, что встретимся снова, да еще и в таком месте.

Толстый мужичок с импровизированным тюрбаном на голове потирал свою бороду. Когда-то давно, едва получив систему я спас его от двух грабителей. Конечно это был скорее акт моей мести, нежели спасения, но он не забыл этой доброты, я, как оказалось, тоже.

– Ты, наверное, голодный, я как раз закончил. – он протянул мне свежую похлебку и большой ломоть хлеба с сыром.

– Тот самый хлеб по твоему рецепту? – Бидок удивленно кивнул, видимо не ожидал, что я помню.

– Как тебя угораздило попасть в пустыню? Тут до Совании добрых 15 дней пути, и то верхом на верблюде. Лошади тут слишком быстро выдыхаются.

– Война. – ответил я, жадно поедая хлеб, обмакнутый в бульон. – Так уж вышло, что я участвовал в сражении на восточной границе, вот и отбросило меня.

– Я слышал о сражении на востоке, но не знаю, что там произошло, караван вышел намного раньше.

– Я, к сожалению, тоже не знаю, чем все закончилось, но, мнится мне, что мы проиграли, пусть и не сокрушительно. А ты как здесь? Ты же был обычным сельским торговцем. И куда держишь путь?

– Ха-ха, знаешь, как оно в ремесле-то нашем. Тут продал, там выгодный контракт заключил, и вот у тебя уже небольшая фирма. В итоге за последний год я неплохо поднялся в гильдии торговцев. Теперь у нас контракт с одной влиятельной семьей из Восточных государств, туда мы и направляемся. Ты ведь тоже идешь в ту сторону?

– Вообще мне бы вернуться в Сованию… Но думаю сам я не доберусь. Как долго ты планируешь быть на востоке и сколько туда добираться?

– Пять дней пути, да еще столько же, пока товар отгрузим, новый закупим для Совании, и обратно двадцать дней, может еще пару тройку прибавится. В общем месяц, где-то так.

Месяц. Я крепко задумался. Срок большой, но ничего не поделаешь, выбора у меня особо нет.

– В твоем караване не найдется места для еще одного охранника? – улыбчиво спросил я, все же мы были знакомы, и я не думал, что он бросит меня в пустыне.

– Нет, боюсь охранников мне хватает – серьезно ответил Бидок.

– Но…

– Не думаешь же ты, что я буду просить доброго друга работать охранником, ты поедешь с нами на правах моего гостя.

Я чуть не подавился, а Бидок рассмеялся. Старый прохвост, сразу видно, умеет человека сбить с толку. Полезное качество в его деле.

Так я присоединился к каравану старого, но доброго знакомого и убедился, что друзей у меня в этом мире возможно больше, чем предполагалось.