Текст книги "Тридцать три года спустя (Бэтмэн - 3)"

Автор книги: Билл Флэш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Мяу!

Альфред помог снять доспехи и, осмотрев бок, укоризненно покачал головой.

– Ну разве можно быть таким неаккуратным, мистер Вейн! Вам могли повредить печень.

– А-а-а, – махнул рукой Брюс, – ерунда, старина, могло быть много хуже.

– Неужели так много негодяев на улицах нашего города?

– Негодяев хватает. И их методы с каждым разом становятся все более изощренными.

– Это интересно, – Альфред поправил очки. – Повернитесь, сэр.

– Нет, представь себе, иду сегодня по Пятой авеню и вижу, как в маленький магазинчик забегает очаровательный беленький карликовый пудель. Он держит в зубах... Что бы ты думал?

– В мое время, сэр, собаки не ходили по магазинам.

– Гранату! Миг, и тварь как ни в чем не бывало, с самым невинным видом убегает прочь, а магазин благополучно взлетает на воздух.

– Боже мой, у них нет сердца!

– Вот и я говорю, мерзавцы!

– Мистер Вейн, это случайно не тот магазинчик, который расположен возле пиццерии?

– Нет. Этот тот, который чуть ниже перекрестка.

– Слава Богу. Ведь в магазинчике возле пиццерии я всегда покупаю великолепный сыр. Я надеюсь, с ним ничего не произошло.

– Нет. Там только выбили витрину.

– Мистер Вейн, повернитесь еще раз. А кто, позвольте узнать, были эти злодеи?

– Как я и предполагал раньше, это были клоуны.

– Те, о которых накануне писал "Готэмский глобус"?

– Да.

– Но ведь это просто отъявленные бандиты? Им показалось мало одной трепки?

– Я подозреваю, что эти беспорядки кем-то спланированы. Это не длинноволосые юнцы с бейсбольными битами и камнями. Это профессиональные коммандос. Я никогда не видел, чтобы уличные погромы устраивали с применением зенитных ракет "стингер" и пластиковой взрывчатки.

– Боже мой, неужели их всех убили? Я имею в виду горожан.

– Нет, почему убили? На всей Пятой авеню не повезло только часовщику Цинкелю. Его магазин забросали камнями, а самого беднягу ударили головой о фонарный столб.

– Но я надеюсь, мистер Вейн, вы вступились за бедолагу?

– Разумеется. Хулиганы получили по заслугам. Я поймал их за шиворот и так стукнул лбами друг об друга, что... Да ладно, Бог с ними, не первые и не последние...

– Неужели там были еще бандиты?

– О, видимо-невидимо. Им на помощь подоспели еще три клоуна с какими-то короткими саблями и палками...

– И вам не было страшно?

– Ну что вы! Это все пустяки! Они сами боялись. Ой, а потом со мной произошел такой смешной случай, – продолжал вспоминать Брюс. – Прибежал один с огромной доской. А его напарник зашел сзади...

– Боже мой, мистер Вейн, это же так опасно! – Альфред замер со склянкой в руке.

– О нет, нисколько! Я только нагнулся и тут же первый снес башку второму.

– Ужасно! Я, наверное, просто умер бы от страха! Мистер Вейн, вы зря общаетесь с такими невоспитанными людьми. Я уверен, их мамы совсем не занимались их воспитанием.

– Вы правы, Альфред! Они выросли в канализации и поэтому у них теперь проблемы с полицией.

– Я надеюсь, что после всего этого вы пошли домой. Ведь подобная компания совсем не подходит для настоящего джентльмена.

– Я вынужден вас огорчить, Альфред, но мне пришлось задержаться. Я должен был еще разобраться с четырьмя негодяями. Один из них держал в руках ракетную установку, у другого были нунчаки, а третий был вооружен огромным мечом.

– Настоящим?

– Безусловно. Таким громадным, сверкающим боевым мечом.

– А кто же был четвертым?

– Четвертой была странная белокурая девушка с набеленным лицом и одетая в какой-то кукольный наряд. Она смотрела на меня как-то презрительно, что ли. Очень необычно смотрела. Я достал свой электронный бумеранг и, набрав программу на всех четверых, запустил его.

– Боже мой, мистер Вейн, неужели вы ударили этой ужасной штуковиной беззащитную женщину! Какой кошмар! Честно говоря, я не думал, что вы...

– Нет, Альфред, не волнуйтесь! Она осталась цела и невредима. Этот проклятый пудель – ну, который взорвал магазинчик на Пятой авеню, – просто поймал бумеранг в воздухе. И вот что действительно ужасно, так это то, что эта электронная игрушка у меня последняя. Так обидно!

– А что с теми?

– С кем?

– Ну с теми тремя?

– А... Они... ей Богу, не знаю. Умерли, наверное.

– Боже мой, ну хотя бы после этого вы пошли домой?

– Ну... Не совсем... Я, честно говоря, еще немного прошелся, но со мной уже ничего интересного не произошло. Так, обыкновенная прогулка.

– Может быть, я вам скажу неприятную вещь, мистер Вейн, но послушайте пожилого человека, – Альфред наложил на рану пластырь и стал складывать лекарства в аптечку, – бросать вам пора эту суперменщину. Город не так уж беззащитен, как вам кажется. В конце концов, есть ведь полиция. И это их работа, а не ваша. Вы лучше с девушкой какой-нибудь познакомились бы, это гораздо полезнее во всех отношениях. Ведь сколько лет воюем, воюем...

– Да, кстати о девушках, Альфред, – Брюс мечтательно поднял глаза к потолку. – Я сегодня познакомился с одной.

– Ну вот, видите, – старик улыбнулся, – слава Богу.

– Она просто потрясающе красива. И еще она взорвала супермаркет Шрекков.

– Боже? Она что, тоже одна из этих?.. – улыбка сошла с лица Альфреда.

– Нет. Ну, как вы могли подумать! Она просто шла по улице...

– Тогда почему же вы не пригласили ее к нам на чай?

– Я хотел, но она... Как бы это так сказать...

– Не согласилась? Право, современные девушки не очень-то хорошо воспитаны. Я ничего не хочу сказать, но когда джентльмен...

– Да нет, вы меня не так поняли. Она... вот... – Брюс указал на перевязанный бок.

– А-а-а, – Альфред понимающе кивнул, – и что же вы ей ответили?

– По-моему, – Брюс вздохнул, – по-моему, я ее убил.

– Жаль.

Альфред закрыл коробочку аптечки и направился к выходу. Остановившись в дверях, он еще раз тяжело вздохнул и покачал головой, размышляя о современных нравах.

– Ванна готова, сэр.

– Да. Спасибо, старина.

Пингвин пробился сквозь толпу корреспондентов и сотрудников избирательного отдела Макса, которые собрались для проведения его пресс-конференции. Взобравшись на ступеньки винтовой лестницы, как на трибуну, Пингвин сорвал с головы цилиндр и, раскинув широко руки, повернулся к объективам фоторепортеров, расплываясь в улыбке. Он помахал рукой-ластом, приветствуя собравшихся, и сказал:

– Спасибо, спасибо, – он говорил очень громко и четко, чтобы его могли хорошо слышать как все собравшиеся, так и телезрители. – Да, я действительно спас ребенка мэра. Но я отказываюсь спасать самого мэра, который стал беспомощным, как ребенок, когда какие-то негодяи превращали Готэм в руины... Почему, я хочу спросить, никто из них, стоящих у кормила власти, не смог отвести наш большой корабль от коварных рифов этих чудовищных беспорядков?

Собравшиеся загудели, послышались одобрительные реплики.

– И если не нашлось человека, – продолжал кандидат в мэры, – который решился бы бросить вызов этим мерзавцам и положить конец их вопиющим безобразиям, то я решил попытаться сделать это. Разумеется, не без вашей помощи! Мне нужна ваша поддержка, дорогие сограждане! – Пингвин с пафосом закончил речь, лицо его сияло.

Стоящая совсем рядом с лестницей, хорошенькая девушка очаровательно улыбнулась и прошептала:

– Мистер Кобблпот, вы... Вы такой человек, о котором мечтает любая девушка.

В ее больших зеленых глазах были обожание и восторг. Пингвин наклонился, втягивая через раздувшиеся ноздри длинного носа аромат ее духов, и проговорил:

– Да-а... А ты – как раз такая девушка, о которой может мечтать такой человек, как я.

Он перевел взгляд с милого личика ниже, на плавно поднимающуюся и опускающуюся под тоненьким платьицем грудь и нежно прорычал:

– Вот. Надень значок.

Пингвин вытащил из кармана большой круглый металлический значок со своим профилем – и его уродливая рука потянулась к юной красавице.

– Подойди ближе, моя крошка, я сам приколю тебе его, – страстно зашептал Освальд.

Улыбаясь, девушка подошла к нему.

– Сейчас, сейчас, – сипел Пингвин, – я его только...

Девушка потупила взгляд и залилась краской. Наконец замочек значка щелкнул. Пингвин неохотно убрал плавник.

– Ты приходи еще, детка, – интимно прошептал он, бегая глазами по ее фигуре, – у меня значков много.

Репортеры с еще большим усердием защелкали затворами фотоаппаратов.

– Спасибо, – Пингвин вновь широко улыбнулся и стал медленно взбираться по лестнице, говоря себе под нос, но тем не менее настолько громко и четко, чтобы это могло прозвучать с экрана. – Речь ведь идет не о том, чтобы просто дорваться до власти, а о том, чтобы помочь людям...

– Эй, Пингвин, – оборвал его словоизлияния сидевший на полу бородач.

– Я не пингвин, – резко ответил тот, отбрасывая в угол цилиндр, – Я Освальд Кобблпот. – Я, между прочим, будущий мэр.

– Освальд, Освальд, – бородач хмыкнул. – К тебе пришли.

Он указал взглядом на огромную кровать, где на шелковом покрывале лежала девушка, затянутая в черный блестящий костюм кошки. Рядом с ней настоящая кошка играла серебристой бахромой.

– О-о-о, – с хрипом вырвалось из груди Пингвина. – О такой киске я мечтал всю жизнь!

Он сбросил прямо на пол тяжелую шубу и засеменил к кровати.

– Здесь холодно, – промурлыкала девушка и потянулась.

– Я согрею тебя.

Пингвин опрометью бросился к кровати, раскрывая объятия.

– Спокойно! – зашипела гостья.

Молниеносно выбросив вперед ноги, она уперлась острым каблуком в горло Освальда. Тот замер, обиженно фыркая.

– Нам нужно поговорить, – сказала кошка, убрав ногу, и села на постели. – Мне кажется, что у нас с тобой есть что-то общее, – ее голос звучал нежным мяуканьем.

– Знакомая фраза, – Пингвин плюхнулся рядом. – По-моему, это страсть к разрушению.

– Нет, – кошка фыркнула.

– Тогда презрение к моде, – он указал на свой допотопный галстук и жилетку, и еще раз попытался приблизиться к ней.

– Ш-ш-ш, – оскалилась она.

– Так! Не говори мне, – он задумался, – я сам... Ага! Обнаженное сексуальное очарование!

Пингвин коснулся кончиком носа ее щеки.

– Бэтмен!

– Что? – брезгливая улыбка появилась на лице Освальда. – Это проза нашей жизни! А может, все-таки обнаженная сексуальность?

– Бэтмен! – зарычала кошка.

– Да? Ну и что?

– Слушай, – она поднялась с кровати, – я, наверное, потом приду.

– Нет, нет! – Пингвин преградил ей дорогу. – Мы ведь не закончили наш разговор об очаровании.

– Меня это не интересует.

– А что тогда?

– Меня интересует только одно. Запретить летучих мышей.

– Но... Я не вижу ничего общего...

– Ты недальновиден.

– У пингвинов, знаешь ли, вообще, близорукость.

– Ты, я и Бэтмен, мы все одного поля ягоды. Нас объединяет то, что мы все в душе – звери.

– Я – человек, – запротестовал Пингвин.

– Только мы – хищники, а ты так...

– Что значит – так? У меня, между прочим, в отличие от некоторых, нет проблем с Бэтменом.

Он хвастливо указал на большой чертеж машины, возле которого возились клоуны.

– Мы разберем его бэтмобиль – и он окажется в прошлом.

– Чушь! У него много больше сил. Его нужно переделать самого, превратить в нас, в того, кого он ненавидит больше всего на свете. Лишить сияющего ореола вездесущего спасителя.

– Это что же, подставить?

– Не знаю, может, это и так называется... Не знаю.

– Послушай, – Пингвин забегал по комнате, вращая в руках трость зонта, – а почему я должен верить тебе?

– Тебе что, не нужны союзники? – спросила кошка.

Она медленно подошла к столу и пролистнула листки, на которых были написаны имена и фамилии.

– О! – уважительно заметила она. – Уже список врагов?

– Нечего смотреть! – пингвин бросился к ней, вырвал бумагу из рук. Почему я должен доверять какой-то кошке? Может, ты просто хочешь узнать, кто я? А может, ты просто всего-навсего избалованная девица, которая злится на своих родителей за то, что те не купили ей пони, когда той исполнилось шестнадцать лет?

Кошка улыбнулась какой-то печальной таинственной улыбкой и подошла к большой клетке, висевшей над кроватью. Маленький щегол весело скакал по жердочкам, заливисто щебеча. Она открыла дверцу клетки и, бросив хищный взгляд на Пингвина, запустила руку внутрь.

– Хорошая птичка, – прошептала она.

Пятерня раскрылась, выбрасывая длинные острые когти. Птица встрепенулась, но через мгновение оказалась крепко зажатой в черном блестящем кулачке. Пингвин недоуменно следил за кошкой, медленно пятясь. Она запихнула пищащего щегла в рот и, прикрыв глаза, с блаженством стала потирать живот, тихо постанывая.

Пингвин рухнул на кровать и принялся гладить лежащую на ней кошку. Натуральную.

– Хорошая киса, – процедил он, скаля желтые зубы, – хорошая...

Из громоотвода зонтика выскочила длинная стальная игла. Пингвин метнул злобный взгляд в сторону мурлыкающей девушки и приставил острие к голове кошки.

Девушка раскрыла рот. Щегол выпорхнул и, возмущенно чирикая, принялся носиться по залу. Пингвин опустил зонтик и отшвырнул зверька.

– Хорошо, – Кошка присела на кровать, – я тебе объясню. Бэтмен сбросил меня с крыши. Мне он очень не нравится. Я хочу играть достаточно важную роль в его разрушении.

Пингвин откинулся на подушки и, сложив руки на груди, торжественно проговорил:

– Рождается план, крошка.

– Я хочу в нем участвовать, – кошка лениво потянулась, томно прикрывая глаза. – Мне так хочется уничтожить Бэтмена, что я начинаю чувствовать себя грязной, – она фыркнула. – Может, принять ванну прямо здесь?

Она высунула розовый язык и, облизывая лапу, принялась тереть ею за острым ухом маски.

Пингвин встал и заковылял к своим верным клоунам:

– Мне нужна пресса и телевидение. Ребята, зовите газетчиков!

Брюс стоял у экрана телеприемника, жевал воздушную кукурузу и смотрел эксклюзивное интервью с Пингвином.

– Освальд Кобблпот сообщил, что он собирается стать мэром, захлебываясь от восторга, вещал диктор, – и оценил обстановку в нашем городе как крайне напряженную. Дадим же слово этому достойному человеку, который не боится вступить в бой!

На экране появился Пингвин.

– Я бросаю вызов мэру, – прокричал он, ожесточенно жестикулируя. Пусть в городе все же начнется праздник! Пусть мэр снова зажжет Рождественскую елку на Готэм Плэйс. Завтра вечером!..

Подошел Альфред и поставил на журнальный столик поднос с маленькой чашечкой горячего шоколада. Он брезгливо посмотрел на экран и спросил:

– Мистер Вейн, может, переключить канал? Возможно, там мы найдем какое-нибудь достойное зрелище... В это время обычно показывают очень задушевную картину. Это история возвышенной любви, которую вам, мистер Вейн, было бы очень полезно посмотреть.

– Нет, нет, спасибо, – Брюс взял чашечку.

– Я не верю в мэра и не верю мэру! – брызжа слюной, распинался Пингвин. – Но я молю Бога, чтобы Бэтмен лично пришел на наше торжество и помог восстановить закон и порядок. Спасибо за внимание.

– Хорошо, – Брюс кивнул экрану и допил шоколад.

Селина Кайл стояла возле какой-то витрины вот уже целых двенадцать минут и никак не могла выяснить что же все-таки с нею происходит.

– Нет, ты, пожалуйста, не увиливай, ты скажи прямо, – тихонько уговаривала она собеседницу. Собеседница, отраженная в витрине, как две капли воды походила на саму Селину, только была значительно самоуверенней.

– Что сказать? Уже тысячу раз говорено-переговорено.

– Но я все-таки ничего не могу понять. Ведь сейчас все нормально. Вот стою здесь, с тобой разговариваю...

– Но это только сейчас!

– Да. Конечно. Вот я и спрашиваю. Почему это состояние вдруг исчезает и потом...

– Потом проявляются мультинормальные свойства тонкой субстанции. Градиент второго порядка. Бац! И дуалистическое проявление божественного замысла. Что тут непонятного? Третий день дуре объясняю!

– Ну не понимаю я! Ты бы попроще... Ой, ты что, куришь?

– Курю! Конечно, курю! С тобой и запить можно!

– Ну не психуй, пожалуйста! Объясни еще раз, а... Ладно? Сейчас ты мне дашь сигаретку...

– Не дам!

– Почему?

– Меня потом твоя мать убьет!

– А твоя тебя не убьет?

– Моя знает. Послушай, почему бы тебе не перестать мучиться и не жить просто, без всяких идиотских вопросов?

– Нет. Ну... Я так не могу. Должна же я в конце концов понять, что со мной происходит и почему. Чего ты?

– Тсс!.. Помолчи. Вон он! Идет!

– Кто?

– Заткнись! ОН!

– Но... Чего ты так засуетилась-то?

– Так! Сигарету... Куда? А, вот! Заткнись, ладно, а не то он подумает, что чокнутые какие-то...

– Ладно, я, конечно... Только я не могу понять, зачем...

– Селина, здравствуйте!

В витрине появилось лицо мистера Вейна. Селина остолбенела. Брюс в витрине смотрел на нее в витрине. Потом ее наглое отражение подхватило своего отраженного и неотразимого кавалера под руку и, показав ей язык, затопало по застекленной улице. Селина вздрогнула, чувствуя, что сходит с ума, и направилась следом. Кто-то стоял у нее на дороге, не давая пройти.

– Извините, – услышала она опять голос Брюса, – я не хотел вас напугать.

– Напугать? Нет, – сообразив, что происходит, тихо сказала мисс Кайл. – Я сама себя пугаю иногда. Не могу понять, как... – она неожиданно замолчала.

– Я рад видеть вас в нормальном здравии.

– Да. Сейчас действительно хорошо...

Она еще не совсем пришла в себя и теперь шла притихшая и задумчивая. Выглядела Селина уже лучше, чем во время их встречи в кабинете Макса Шрекка. Исчезла повязка на руке, пластырь, но все равно что-то странное мерцало в ее глазах.

Брюсу явно нравилась эта девушка, но... Было очень много всяких "но". Правда, сейчас она такая несчастная и такая красивая, и так мило шла по этой заснеженной улице, что ему захотелось ее обнять, утешить, но... Опять это проклятое слово! Оно заставляет самые возвышенные чувства становиться пошлыми, а самые красивые слова умолкать, оставляя на языке только плоские, ничего не значащие фразы. Оно, как крошечный подводный риф, разбивает гигантские пароходы и вокруг него толкутся только ничего не значащие обломки.

– С вами все в порядке? – задал Брюс самый стандартный, но зато самый уместный вопрос.

– Да, – отрешенно произнесла Селина.

– У вас какое-то необычное настроение. Это после вашего неудавшегося отпуска?

Она не ответила. Только тихонько вздохнула.

Мистер Вейн и мисс Кайл шли по Готэм Плэйс. Они просто гуляли и им было очень хорошо вдвоем, несмотря на то, что погода была отвратительной. Серый снег медленно таял, расползаясь грязными лужами, и сырой промозглый ветер пронизывал до костей.

Вокруг сновали мальчишки-газетчики, на лотках мерзли целые кипы листков, изгаженные типографской краской. Во всех газетах мелькали три имени, набранные жирным шрифтом: "Пингвин", "Бэтмен" и "Женщина-кошка". Постепенно Селину начал раздражать этот информационный калейдоскоп.

– Ну и новости в последнее время! "Кто сказал "Мяу!"?", "Подвиг Пингвина", "Неудача Бэтмена". Знаете, недавно я слышала по телевизору, что эта кошка весит восемьдесят килограммов. Господи, чего они все врут?

Она обиженно выпятила нижнюю губу и стала еще более привлекательной и милой.

– Да, действительно врут, – Брюс внимательно осмотрел ее фигуру. Врут, негодяи! А кроме этого, вы слышали! "Неудача Бэтмена". Бред. Он спас одного имущества на два миллиона долларов.

Мистер Вейн и мисс Кайл немного помолчали, каждый по-своему переживая журналистские сплетни. Затем она спросила очень тепло и просто, указав рукой на площадь:

– А вы не идете туда? Там будут снова зажигать елку.

– Да нет. Я, знаете ли, не любитель...

– Зря, – мрачно и тихо проговорила Селина, – сегодня праздник в нашем холодном городе...

– Вы во всем видите только темное и страшное, – мягко упрекнул ее Брюс.

– Наверное, как и вы.

Где-то рядом закрякал клаксон и к ним подъехал лимузин. Из открывшейся дверцы вышел Альфред.

– Мистер Вейн! – позвал он

– Послушайте, Селина... Поедемте ко мне. Вместе по телевизору посмотрим, как зажигают елку.

– Ну... – она замялась. – Понимаете... Я не могу. Я должна быть в другом месте.

– Может, тогда пообедаем сегодня? Часов в пять или в шесть?..

– Хорошо, – согласилась она. – В пять.

– Так, значит, в пять. Вдвоем, – уточнил Брюс. – Да? Договорились?

– Договорились.

Он быстро сел в машину и Альфред захлопнул за ним дверцу.

Уже проехав полдороги, Брюс сказал:

– Альфред, ты помнишь, я тебе рассказывал об одной очаровательной девушке?

– Да, сэр. Кажется, это была какая-то очень печальная история.

– Так вот. Я ее не убил. До сих пор не могу понять, как ей удалось выжить.

– Боже мой, какое счастье!

– Я пригласил ее сегодня на обед. В пять часов она придет к нам в гости.

– Мистер Вейн, я вас поздравляю!

– Спасибо, Альфред. Я сам затоплю камин в гостиной, а ты позаботься об обеде.

– Конечно, сэр. Не беспокойтесь.

Ничто не предвещало беды. Шла подготовка к празднику. Готэм пытался вновь зажечь Рождественскую елку и достойно встретить Санта-Клауса. На Готэм Плэйс восстановили порядок и все обустроили для проведения торжественной части. Совсем как день тому назад.

В маленькой тесной гримерной сидела та же девушка, которая ранее зажигала елку. На ней был тот же костюм из пушистого белого меха. Она репетировала.

– Итак... Зажигается елка и я нажимаю кнопку, – вдохновенно проговорила королева праздника. Затем, заглянув в сценарий, исправилась. Нет. Сначала я нажимаю кнопку, а потом зажигается елка.

Она вертелась перед зеркалом и была чрезвычайно довольна собой. Вдруг занавеска за ее спиной отодвинулась и в зеркале возникли странные личности. Маленький толстый человечек, одетый во все черное, лысый с непропорционально длинным носом, коротенькими ножками и ручками, в странных перчатках всего с тремя пальцами. Рядом с ним стояла высокая белая женщина. Вся белая. На руках у нее сидел белый карликовый пудель с какой-то кривой штукой в зубах.

Девушка смертельно испугалась, побледнела и срывающимся голосом произнесла:

– Кто вы?

Толстый человечек гадко улыбнулся большим безгубым ртом и ответил:

– Мы ищем таланты!

Королева сразу пришла в себя и, очаровательно улыбаясь, затараторила:

– Заходите, заходите! Вы знаете, я не просто зажигаю елки. Я еще и актриса...

Носатый вдруг протянул руку к пуделю и начал выдирать из его пасти черную закорючку. Пудель не выпускал ее изо рта и злобно рычал.

– А это что у вас? – заинтересовалась зажигательница елок.

Все же урод забрал закорючку у непослушной собаки и, покончив с этим, попросил:

– А ну-ка, улыбнись! Скажи: "Чиз".

Девушка встала, театрально подняла руку и, кокетничая, произнесла:

– Чи-и-из!

Последним, что она увидела, было то, как черный мерзавец, со злобной гримасой на лице замахивается в ее сторону страшной закорючкой.

Селина Кайл сидела в машине, мчавшейся в восточном направлении. Она уже пересекла черту города и теперь неслась среди занесенных снегом полей. Часы показывали половину пятого, но уже стемнело. Пришлось включить подфарники.

Мисс Кайл было неуютно. Теперь ей все время было неуютно. Только будучи кошкой или в компании Брюса Вейна она чувствовала себя спокойно и уверенно. Все остальное время она старалась находиться возле каких-нибудь отражающих поверхностей. Потому что только Селина в зеркале не давала ей сойти с ума. Правда, она говорила исключительно о Вейне, но Селине это нравилось. Она и сама была не прочь с кем-нибудь поговорить о нем.

– Ну и?..

– И наговорил кучу старомодных комплиментов.

– И?..

– Все. Приехал Альфред.

"Чего она врет", – подумала Селина, – "Уж со мной-то могла бы не кривляться. Как будто я не заметила, что она еще полчаса где-то пропадала. Веселенькая была ситуация! Хоть у прохожих спрашивай, надо ли причесаться. Разревусь когда-нибудь".

Селина чувствовала, что назревает внутренний конфликт. Поэтому она обиженно замолчала и сделала вид, что внимательно следит за дорогой.

В огромном камине жарко пылали сложенные аккуратной пирамидой дрова. Языки желтого пламени бросали теплые блики на лица мистера Вейна и мисс Кайл, сидевших на нешироком диване.

Альфред медленно подошел к низкому столику, стоящему перед камином и, расстелив небольшую белоснежную скатерть, поставил поднос с чаем.

– Спасибо, Альфред, – Брюс кивнул.

Вежливо поклонившись, слуга удалился.

Селина проводила его долгим взглядом и вполголоса произнесла:

– Он, наверное, замечательный спутник, – в ее больших глазах отражалось пламя камина, – но не скучновато ли быть холостым?

– Наверное, – Брюс поднял брови, – так же скучно, как и быть одинокой секретаршей.

– Помощницей, – привычно поправила Селина.

– Помощницей, – повторил Брюс.

– Секретаршей, – после небольшой паузы подтвердила она. – А у вас есть девушка?

– Ну конечно, – вяло ответил он, задумчиво глядя в огонь. – Что? Брюс пришел в себя и удивленно посмотрел на нее.

– У вас есть девушка?

– Извините, я не сразу понял, – Брюс смутился. – Вы имеете в виду что-то серьезное? Нет, нет, – он покачал головой. – Была, но... Как-то не получилось...

– А что случилось? – Селина подвинулась ближе. – Ах, нет! Я знаю. Можете не говорить... Вы от нее что-то скрывали?

– Нет, наоборот. Я ей все рассказывал.

– Да, – глаза девушки широко раскрылись, – ну и что? Ее это напугало?

– Ну... – Брюс подбирал слова. – Понимаете, есть две истины. Как бы две жизни. Ей было трудно примирить одну с другой.

– Почему?

– Наверное, это потому, что иногда мне самому трудновато их примирить. Понимаете, Вики думала... – он не находил нужных слов.

– Вики, – подхватила Селина, – так ее звали? А кто она? Лыжница или стюардесса?

– Да нет, – Брюс поморщился, – она была фоторепортером.

– И она действительно оказалась права? Вам и вправду тяжело примирить обе стороны вашей жизни?

– Знаете, – Брюс отвел взгляд, – если я скажу "Да", то вы будете думать, что я какой-нибудь там Норман Бейц, этакий тип с раздвоением личности. А дело совершенно не в этом. Ну...

Он долго смотрел на пламя камина, не решаясь рассказывать дальше. Селина тронула его за руку. Брюс вздохнул и спросил:

– И вы, наверное, не позволите мне поцеловать вас?

– Знаете, – Селина улыбнулась, покусывая нижнюю губу, – в жизни обычно всегда подводят нормальные типы. А психи... Они меня никогда не пугали. В них что-то есть.

– Да, – Брюсу стало неловко, – Ну... Наверное, – он кивнул. – Но...

Слова куда-то подевались, надо было что-то говорить, а сказать нечего. Сам целоваться собрался, а теперь эта ненужная робость. Брюс оцепенел. Внезапно он почувствовал легкий аромат духов и увидел прямо перед собой большие глаза Селины. Ее губы прижались к его губам.

Брюс пришел в себя от резкой боли в боку. Селина все еще целовала его. Он лежал на диване, а ее рука скользила как раз по повязке на ране.

"Боже мой! Как же я... Она же сразу все..."

Он медленно и нежно взял ее руку и переместил на свое плечо.

"Как бы это ей намекнуть?.."

Его рука заскользила по ее руке. Выше, выше... Вот он коснулся короткого рукава платья, и сдвинул его вверх.

Селина оторвалась от его губ, пальцы Брюса почти касались обожженного пятна на плече. Она резко отстранилась, села у него в ногах.

– Я не могу, – неловко улыбаясь, проговорила она, поправляя рукав.

– Я тоже, – Брюс с облегчением улыбнулся.

Экран телевизора неожиданно вспыхнул. Селина вздрогнула.

– Это Альфред, – он положил руку на ее колено. – Наверное, передают что-то важное.

Корреспондент подвел к камере окружного следователя и протянул ему микрофон:

– Правда ли то, что Бэтмен похитил принцессу праздника? Вы можете это подтвердить?

Брюс, побледнев, вскочил с дивана.

– Ну, вообще-то, прямых доказательств нет, – сообщил следователь, поправляя шляпу, – но вот это мы нашли в гримерной исчезнувшей девушки.

Камера подъехала ближе и показала небольшой целлофановый пакет, который следователь держал в руках. В нем лежал электронный бумеранг Брюса.

– Мне нужно идти, – Брюс крепко сжал ладонь Селины.

– Нет, нет, – она спустила босые ноги с дивана и попыталась встать, это ваш дом и идти нужно мне.

Селина взглянула на часы. Было без десяти шесть.

– Ну что вы! Нет, – Брюс усадил ее обратно, – вы посидите немного здесь, расслабьтесь. А я... Я сейчас, я быстро...

Он бросился из зала в приемную. Из библиотеки вышел Альфред.

– Альфред! – Брюс подбежал к нему и, схватив за руку, оттащил к стене. – Вы видели? – шепотом, чтобы не слышала Селина, спросил он. – Мне нужно срочно уезжать на Готэм Плэйс.

– Да, разумеется, я видел, – кивнул Альфред. – Я как раз подумал, что вам лучше посидеть дома.

– О нет! Ни в коем случае, – Брюс снова оглянулся на Селину. – Кто-то хочет меня подставить.

– Что вы говорите? – Альфред удивленно поднял брови.

– Скажите Селине, то есть мисс Кайл... – Брюс подбирал слова. Скажите, что у меня важная деловая встреча.

– С мистером Шрекком?

– Нет! Скажите ей... Нет... Я хочу... Черт, я не хочу, чтобы она обиделась...

– Да, – Альфред кивнул, – обязательно скажу. Идите.

Брюс пулей вылетел из зала и понесся по крутым мраморным ступеням вниз.

– Черт, – прошипела Селина, проводя ладонью по взмокшему лбу.

Она поднялась с дивана и принялась собирать разбросанные вещи. Подхватив в охапку пальто и сумочку, она бросилась к выходу. Альфред появился из боковой двери коридорчика и громко окликнул ее:

– Мисс Кайл!

Селина подбежала к нему, прижимая к груди пальто.

– Альфред! – ее глаза блестели.

Дворецкий окинул босоногую девушку долгим взглядом и сказал:

– Мистер Вейн просил передать вам...

– Мистер Вейн? – перебила его Селина. – А... Брюс. Да? – она принужденно улыбнулась. – Вы можете передать ему, что у меня сейчас трудный период, я меняюсь...

Она поправила прядь золотых волос. Альфред непонимающе посмотрел на нее, пытаясь что-то сказать, но Селина вновь заговорила первой:

– Нет, не то... Скажите, что я его не отвергаю, убегая, и на самом деле с ним я себя чувствую так, как, наверное, должна себя чувствовать. Нет... – она снова улыбнулась. – Опять не то.

Альфред внимательно смотрел на нее через стекла очков и спокойно кивал.

– Ну... Вы можете написать сонет или придумать какую-нибудь непристойную частушку, – Селина переминалась с ноги на ногу.

– Я как раз одну вспомнил, – улыбнулся Альфред.

– Спасибо, – глаза Селины были полны благодарности.

Она бросилась к двери библиотеки.

– Сюда, мэм! – Альфред открыл входную дверь, пропуская девушку к лестнице.

Та зашлепала босыми ногами вниз по мраморным ступеням.

Селина Кайл сидела в машине, мчавшейся в западном направлении. До города было еще достаточно далеко. Часы показывали ровно шесть часов. Девушка была очень взволнована.

"Господи, опоздаю... Ведь договорились с длинноносым, чтобы без меня не начинал!.. Так нет! Вот сволочь! Сказала ему, что очень хочу участвовать в его плане! Не подождал. Ну ладно, сочтемся. Сейчас надо переодеться. Где эта?.. Опять, небось, со своим героем... неизвестно где обнимается!.."Через несколько секунд появилась зеркальная спутница. Селина, конечно, обрадовалась, но не подав виду, деловито проговорила:

– Явилась, слава Богу! Подержи руль. Я переоденусь и можешь идти, куда хочешь.