Текст книги "Мудрость песков. Беседы о суфизме"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 34 страниц)

Его, кажется, навязчиво преследуют мысли о матери. Ему будет нужно убить свою мать. Это то, что имеет в виду Иисус, когда говорит: «Если вы не ненавидите своих отца и мать, и своих братьев, вы не можете следовать за мной». Рассказывают об одном случае совершенно незнакомой глубины.

Один ученик Будды уходил от него. Он собирался в далёкое паломничество распространять слово Будды. Он коснулся ног Будды, так он ждал его благословления. Будда благословил его и сказал собравшимся: «Послушайте, братья! Это редкий ученик! А в чём его необычность? Он убил своих отца и мать!»

Тот никогда не говорил такого. И никто никогда не думал, что этот человек мог убить своих отца и мать. Он был одним из самых тихих, мирных, любящих людей, которых когда-либо видели. Он был воплощением сострадания.

Кто-то спросил: «Мы не понимаем. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что он убил своих отца и мать?»

И Будда сказал: «В точности следующее: он убил голос своих отца и матери внутри себя, родительский голос». Это очень глубоко укоренено в вас.

Этот человек продолжает спрашивать о матери и Учителе... я чувствую, что он боится. Он стал санньясином и теперь он боится вернуться домой, он боится своей матери. Сейчас он в большом напряжении.

Коль скоро вы выбрали Учителя, всё остальное в дальнейшем несущественно. Мать, отец – всё это несущественно. Если вы не выбрали Учителя, они существенны. Учитель обязан сказать вам: «Убейте своих отца и мать!» – не буквально, но психологически. И однажды Учитель должен будет сказать вам: «Теперь убейте и меня!»

Вот что говорит Будда. Однажды он оценивает этого человека: «Вот редкий санньясин, редкий бхикшу, окончательно убивший своих отца и мать». И в один из других дней он говорит: «Если вы встретите меня на пути, убейте меня! Если когда-нибудь я встану между вами и предельным, убейте меня, разрушьте меня!»

Учитель должен учить двум вещам: во-первых, он должен учить убийству – убивать своих отца и мать, убивать своих преподавателей, своих священников, – и однажды он должен научить вас убивать себя, так, чтобы вы могли идти к абсолютной свободе, поскольку Учитель тоже более не является препятствием.

Когда центр в первый раз говорит с вами, обязательно будет великое смятение, хаос, потому что всё, что было установлено, перестаёт быть установленным, всё, что было утверждено, перестаёт быть утверждённым, всё, что вы чувствовали безопасным, не является более безопасным, и всё, что ощущали значимым, не является более значимым. Всё пойдёт вверх дном, поскольку центр имеет абсолютно другой подход к реальности, чем периферия. Когда глубина говорит поверхности, обязательно будет великое волнение.

Моджуд в волнении пошёл к своему начальнику и сказал ему, что должен уйти.

И нет никакого другого пути. Если вы человек настоящего, если вы медитирующая личность и центр говорит вам, и Кхидр появляется – Кхидр означает вашего внутреннего советчика, – когда Кхидр появляется и говорит вам: «Теперь делай это!», то если вы человек присутствия, вы должны сделать это, даже наперекор себе, даже против себя. И вы знаете, многие мои санньясины находятся здесь наперекор себе.

Теперь об Ашоке. Он боролся со мной многие годы, чтобы не стать санньясином. Он стал санньясином, он должен был им стать, но борьба ещё идёт! Старое ещё не ушло полностью. Есть моменты, когда старое поднимается и пытается взять своё. Он является санньясином наперекор самому себе! И таких много, и это естественно, поскольку вы до такой степени отождествлены с периферией, что когда начинаете слышать голос из центра, возникает проблема: кого выбрать, мать или Учителя? Школьных учителей или Учителя? Прошлое или настоящее? Кого выбрать? Когда нет голоса из центра, нет и вопроса о выборе. У человека имеется некоторое количество проблем, но все они на поверхности: какую одежду носить сегодня, а какую не носить, на какой фильм пойти, а на какой – нет, какую книгу прочесть и какую книгу купить, – подобные проблемы – это незначащие выборы. Пойдёте ли вы на этот фильм или на другой – в конце концов это безразлично. Носить ли эту одежду или другую – в конце концов это безразлично. Влюбитесь ли вы в эту женщину или в другую, или в этого мужчину или в другого, – в этом нет большой разницы.

Но когда слышится голос из центра, тогда вы разделяетесь на два мира, два несоединимых мира. Бездна огромна. Вы разделяетесь на части. В вас будет великий хаос. Но если вы являетесь человеком медитации, только в этом случае вы будете способны собрать этот хаос и создать некоторый порядок из беспорядка.

Отсюда моя настойчивость по поводу медитации, поскольку, если вы не будете глубокими в медитации, вы не сможете понять меня и вы не сможете пойти со мной.

Есть люди – в особенности индийцы, – которые приходят сюда и говорят: «Достаточно сатсанги. Мы просто хотим быть в вашем присутствии. Зачем нам медитировать?» Они не понимают. Они не могут быть в моём присутствии, поскольку они ещё не присутствуют вовсе! Они не являются моджудами. Просто сидеть рядом со мной – это не настоящая сатсанга, поскольку, сидя рядом со мной, вы можете думать о тысяче и одной вещи. Вы можете быть физически здесь, а психологически совсем не здесь. Вы можете быть где угодно в мире. Вы можете быть на какой-нибудь другой планете. Это не сатсанга.

Если вы присутствуете здесь – не только физически, но и психологически, – если ваше целостное присутствие окружает меня, если вы на самом деле находитесь здесь в данный момент, подсоединённые, подключённые, то только тогда это сатсанга. Но для того, чтобы это произошло, вы должны пройти через медитацию. А люди ленивы: они хотели бы любить Бога как подарок, без того, чтобы даже попытаться стать достойными его.

Он сказал, что должен уйти.

Вскоре все в городе услыхали об этом и стали говорить: «Бедный Моджуд! Он сошёл с ума!»

Это то, что всегда говорят о медитирующем. Запомните это, это будут говорить и о вас. Должно быть, так уже говорили. Они говорили: «Бедный Моджуд! Он сошёл с ума!», – поскольку каждый в мире думает, что он нормальный. Они не могут представить, зачем кто-то должен медитировать. Для чего? Они постоянно продолжают спрашивать медитирующего, молящегося: «Зачем? Что ты получаешь от этого? Для чего? Почему ты напрасно тратишь своё время, сидя в тишине и созерцая свой пуп? Не трать время понапрасну! Время – деньги! Ты можешь делать многие вещи. Ты можешь иметь больше, ты можешь обладать большим. Не трать время понапрасну! Прошедшее время не восстанавливается. И что ты делаешь, сидя в тишине с закрытыми глазами? Открой свои глаза и конкурируй в мире. Этот мир – арена борьбы за выживание; тот, кто сидит в тишине и медитирует, будет потерян. Единственный путь приобрести что-то – это бороться, быть агрессивным! Не будь пассивным».

Запомните, имеются два способа жизни: способ действия и способ недействия. Способ действия полагается на действие, способ недействия полагается на восприимчивость. Медитация – это способ недействия, то, что китайцы называют «вей-ву-вей», действие без действия, делание без делания чего-либо совсем. Медитация – это способ бездействия, и мир полон людей, которые живут только одним способом, способом действия. А человек, живущий способом действия, не может понять, что происходит в человеке, вошедшем в способ недействия.

Сейчас Моджуд входит в способ недействия. Это революция. Это санньяса. Он видел мир, он действовал многими способами, он сделал многое, и теперь он знает, что, если он продолжит делать эти вещи, он окончит инспектором палаты мер и весов. Это не является более оправданием для него. Он хочет видеть, он хочет быть, он хочет знать то, что существует. До того, как смерть свалит его, он хочет знать что-то о бессмертии. Он рискует.

Люди не могут не думать: «Бедный Моджуд! Он сошёл с ума!»

Но поскольку было много кандидатов на его работу, все вскоре забыли о нём.

Так и случается. Если вы становитесь санньясином, то несколько дней люди будут думать, что вы сошли с ума, а затем они забудут о вас. У них есть тысяча и одна вещь, о которой надо подумать, они не могут продолжать думать о вас. Они полагают, что так оно и есть, что вы сошли с ума. Итак, вы сумасшедший: какой теперь смысл думать об этом снова и снова? Если вы отрекаетесь от жизни, если вы убегаете, если вы начинаете двигаться в способ недействия, то в течение нескольких дней они будут думать о вас, а затем всё исчезнет, поскольку всегда имеется слишком много кандидатов на ваше место. Когда вы умрёте, немедленно ваше место будет заполнено. Всё, что вы имеете в этом мире, вы имеете за счёт других. Они как раз ждут вашей смерти. Вы умираете – ваш дом будет занят кем-нибудь ещё, ваш пост будет занят кем-нибудь ещё, ваш банковский счёт будет на чьё-то другое имя. Они как раз ждут. На самом деле они даже беспокоятся: «Почему вы остаетесь так долго? Почему вы не уходите?» Каждый здесь заинтересован в смерти кого-то другого, поскольку жизнь – это такое смертельное соревнование. Это убийственное соревнование!

Итак, вскоре все они забыли о нём.

В назначенный день Моджуд встретился с Кхидром, который сказал ему: «Порви свои одежды и бросься в поток. Может быть кто-нибудь спасёт тебя».

Это слова огромного значения.

«Порви свои одежды и бросься в поток».

Это то, что я всё время говорю вам. Многим было сказано, но лишь немногие услышали. Многие были званы, но лишь немногие пришли.

Сейчас совсем необъяснимо приходит этот бедный Моджуд и Кхидр просто говорит: «Порви свои одежды и бросься в поток».

Как раз несколько дней тому назад красивая женщина, Шарда, стала санньясином. На следующий день она написала письмо: «Это было быстро и эффективно», – что она не была готова стать санньясином, что я соблазнил её в санньясу. Естественно, позже она должна почувствовать, что она была соблазнена в это. Она не пришла с осознанным желанием. Было бессознательное желание, в противном случае я не подтолкнул бы её. Но позже она должна подумать: «Что произошло?», – она стала санньясином. И она знает многое о мире, она является экспертом по денежному обращению, поэтому естественно, что она обращена в мир. Она должна была подумать, как это быстро и эффективно, что у неё не было даже желания стать санньясином, а теперь она санньясин. Но она также и разумна: вскоре она поняла, что это был не я, кто подтолкнул её в санньясу. Я был просто зеркалом для её внутреннего советчика. Это то, что я продолжаю делать. Учитель вовне – это не что иное, как отражение Кхидра.

Вам не понятен ваш собственный внутренний советчик, следовательно необходим внешний Учитель. И вам не понятен ваш собственный внутренний советчик, потому что вы не знаете его языка. Вы совершенно не знакомы с этими словами, этими символами, этими метафорами, этими шепотами, этими звуками. Вы совершенно незнакомы с тем, как внутренний советчик проводит вам свои сообщения. Внешний Учитель – это экран, на который вы проецируете своего Кхидра. И внешний Учитель помогает вам понять вашего внутреннего Учителя. Когда вы совершенно поняли внутреннего учителя, тогда внешний Учитель говорит: «Если вы встретите меня на пути, убейте меня».

Сейчас Кхидр говорит ему это, даже не вводя его в то, что последует за этим, даже не приводя мотивов того, что последует за этим, мотивов того, почему, почему он должен порвать свои одежды и броситься в поток? Почему?

Здесь нет «почему». Если вы любите Учителя, нет никаких «почему». Только тогда вы с Учителем.

«Порви свои одежды и бросься в поток».

И не только это, он сказал ещё:

«Может быть кто-нибудь спасёт тебя».

Здесь тоже нет никакой гарантии.

Учитель всегда говорит на этом языке, языке возможного, поскольку, если Учитель говорит, что это гарантировано, то вам не нужно будет доверие. Тогда гарантия будет играть роль доверия. Вы будете доверять гарантии, вы не будете доверять таинственной жизни и её таинственным процессам. Учитель всегда говорит: «Может быть».

Люди приходят ко мне и спрашивают: «Если мы станем санньясинами, будем ли мы способны стать просветлёнными?» Я говорю: «Может быть. Может быть нет. Кто знает?» Я должен использовать это «может быть». Я должен дать вам ощущение возможного, потому что только тогда вы будете способны рисковать. Если есть гарантия, стопроцентная гарантия, то где же риск? И где же потребность в доверии? Ничто не может быть гарантировано, всё остаётся открытым. Вот почему только те, кто может осмелиться, кто имеет наглость осмелиться, идут в санньясу, входят в медитацию, вступают на духовный путь.

Моджуд так и сделал, хотя и удивлялся, не сошёл ли он с ума.

Не удивлялись ли вы много раз сами себе: «Что я здесь делаю?» Я знаю, это снова и снова приходит вам на ум: «Что я здесь делаю? Что я получил? Для чего? Зачем я в оранжевом? Почему я ношу эту мала вокруг своей шеи? Что я делаю здесь с этим сумасшедшим? Кто знает, может быть он просто безумен? И где гарантия, что он просветлённый?»

Это естественно. Но тот, кто доверяет, тот, кто любит, идёт наперекор всему этому. Ум всё время следует за вами, гонится за вами как стая бродячих псов, лая, но мало-помалу, если вы не обращаете слишком много внимания на него и продолжаете идти, эти псы останутся позади. Их лай становится всё более отдалённым и отдалённым, и однажды вдруг вы останетесь один; ума больше нет здесь. Этот день – день великой радости.

Моджуд так и сделал, хотя и удивлялся, не сошёл ли он с ума.

А кто бы не удивился? Это выглядит так абсурдно. Он мог бы пойти на это, если бы думал, что Кхидр даст ему проблеск Бога, или даст ключ, чтобы открыть двери тайны, или покажет ему спрятанные сокровища или что-нибудь ещё. Но сейчас здесь лишь человек, который говорит: «Порви свои одежды и бросься в поток. Может быть кто-нибудь спасёт тебя». И всё!

Но он сделал это. Запомните: когда я вам говорю: «Прыгни в поток», я знаю, что ум будет сопротивляться, и это естественно. Но если вы сможете сделать это, то только тогда будет возможно что-нибудь.

Он умел плавать и поэтому не утонул, но плыл с потоком долгое время, пока один рыбак не вытянул его в свою лодку, говоря: «Глупый человек! Течение очень сильно. Что ты пытаешься сделать?»

«Он умел плавать...» Я знаю, что если вы прыгнете в поток, вы сможете плыть, поскольку плавание – это естественное явление. Этому не надо учиться. Я не говорю о внешних потоке и плавании. Здесь вы можете утонуть. Но я говорю о потоке внутреннего сознания, о потоке сознания. Если вы прыгнете в него... Вот то, что имеет значение, вот параллельная история, которую вы должны расшифровать. Вы её, естественно, знаете. Видели ли вы когда-нибудь рыбу, обучающуюся плаванию?

Однажды Мулла Насреддин был схвачен за то, что ловил рыбу в месте, где ловить было запрещено. Инспектор появился внезапно и он был схвачен с поличным. Он только что вытянул одну рыбу. Он немедленно бросил рыбу обратно и сидел спокойно. Инспектор стоял над ним.

Он спросил: «Что ты делаешь, Мулла?»

Тот сказал: «Я учу эту рыбу плавать».

Ни одна рыба не нуждается в том, чтобы её учили плавать; рыба родилась здесь. Плавание – это как дыхание. Кто учил вас дыханию? И не нужно бояться: если вы готовы к доверию, к прыжку в поток вашего сознания, вы будете знать, как плавать. Самое большее, что может случиться, это то, что вам придётся плыть с потоком долгое время, пока рыбак не вытянет вас наверх. Вы принадлежите сознанию, вы – часть этого потока.

Рыбак сказал: «Глупый человек! Течение очень сильно. Что ты пытаешься сделать?» Моджуд ответил: «Сам не знаю».

Теперь посмотрите на красоту ответа. Он действительно не знает, что делает, потому что ему не сказали, для чего это нужно. Он даже не спросил Кхидра: «Почему я должен прыгнуть в поток и почему я должен бросить мои одежды? В чём цель этого?» Он не спросил о цели. Это доверие. Это вхождение в неизвестное. Я говорю об этом постоянно. Это приключение, это нецепляющийся ум, это смелость.

Моджуд ответил: «Сам не знаю».

И он прав, он не знает. Если вы знаете и затем делаете что-либо, то это не смелость. Если вы знаете и затем делаете что-либо, то это не доверие; вы доверяете вашему знанию.

Здесь есть два рода санньясинов: один состоит из тех, кто прыгнул в поток, когда я сказал ему или ей прыгать, и другой, который раздумывает, размышляет, взвешивает за и против и затем однажды решается. Это решение происходит из его ума, это решение основывается только на его собственном прошлом, на его собственном обуславливании. Я должен буду упорно работать с ним, поскольку он упустил первую возможность, которая была предоставлена ему. Он цепляется за своё эго. Первая возможность была, и всё было бы значительно проще, если бы он просто взял и прыгнул. Здесь имеются люди этого типа; большинство принадлежит этому типу. Моя работа в основном проводится с теми, кто просто взял и прыгнул, кто не спрашивал почему, кто просто смотрел в мои глаза и чувствовал безумное желание, безумное страстное желание пойти со мной, не зная, где наступит конец.

«Ты сумасшедший, – сказал рыбак, – но я возьму тебя в свою тростниковую хижину вон там на берегу, и мы посмотрим, что для тебя можно сделать».

Когда он узнал, что Моджуд – грамотный человек, он стал учиться от него читать и писать. Взамен Моджуд получал еду и помогал рыбаку в его работе. Через несколько месяцев Кхидр появился снова, на этот раз в ногах постели Моджуда, и сказал: «Вставай сейчас же и оставь этого рыбака. О тебе позаботятся».

Теперь кое-что изменилось. Моджуд доверяет, и даже внутренний советчик оказывает ему уважение. На этот раз он появился в ногах постели Моджуда – это показывает уважение. Теперь Моджуд не является более обычным человеком: доверие изменило его, преобразовало его. Он смелый человек, героический, храбрый – не задающий вопросов «почему». Он знает, как любить, он знает, как проникать в будущее, не неся груза прошлого. Внутренний советчик оказывает ему уважение.

Кхидр сказал: «Вставай сейчас же и оставь этого рыбака».

Это посреди ночи. Вот всё установилось, рыбак очень счастлив. Всякий раз, когда вы устанавливаетесь, внутренний советчик будет расшатывать вас снова. Всякий раз, когда вы устанавливаетесь, Учитель будет расшатывать вас снова. Поскольку вам не разрешено устанавливаться на чём-либо до Бога, то поэтому постоянное расшатывание. Всё – лишь станции на Пути. Вы можете остаться на ночь, но утром вы должны уйти. Посреди ночи Кхидр говорит: «Вставай сейчас же и оставь этого рыбака». И с Учителем это всегда сейчас и никогда завтра. Было бы намного проще и более сострадательно сказать ему: «Ты можешь отдыхать сейчас, но завтра утром ты уйдёшь». Но это всегда сейчас! Для Учителя единственно существующее время – это сейчас, и единственное существующее пространство – это здесь.

«О тебе позаботятся».

Теперь всё изменилось. Он не говорит: «Может быть о тебе позаботятся». Эти простые нюансы слов – и вам откроется тайна этой истории. Сначала он сказал: «Может быть кто-нибудь спасёт тебя». Теперь он говорит: «О тебе позаботятся».

Что изменилось? Достаточно доверия, показанного Моджудом. Теперь нет необходимости говорить «может быть». Он был испытан на «может быть», он доказал свой пыл. Теперь можно говорить всё так, как оно есть.

На самом деле нет «может быть». Если вы медитируете, то самадхи гарантировано. Если вы влюбились в живого Учителя, просветление гарантировано. «Может быть» нет, но «может быть» должно использоваться, чтобы дать вам возможность вырасти в доверии. Если доверие выросло, не будет необходимости в «может быть».

Моджуд немедленно покинул хижину. Он даже не спросил о времени: «Я могу пойти завтра. Куда я пойду среди ночи? Сейчас так темно. И какой смысл идти ночью, и куда?»

Нет, он просто покинул хижину, оделся как рыбак и, удивляясь всему этому, вышел на дорогу. На рассвете он увидел крестьянина на осле, ехавшего на рынок. «Ты ищешь работу? – спросил крестьянин. – Мне нужен человек, чтобы помочь принести назад мои покупки». Моджуд последовал за ним...

Так случается во внутреннем путешествии. Если вы доверяете, то или иное всегда случается и помогает вам вырасти. О вас позаботятся. Всё, что требуется, в определённое время будет дано вам, но никогда не раньше. Вы получите это, только если нуждаетесь в нём, и не будет задержки даже на единый момент. Вы нуждаетесь в этом – вы получаете это, немедленно, мгновенно! В этом красота доверия. Мало-помалу вы узнаете способы того, как существование обеспечивает вас, как существование заботится о вас. Вы живёте не в безразличном существовании. Оно не игнорирует вас. Вы беспокоитесь напрасно, всё обеспечено. Когда вы приобретаете привычку знать это, всё беспокойство исчезает.

Моджуд последовал за ним. Он работал на крестьянина около двух лет и за это время узнал многое о сельском хозяйстве, но мало о чём-нибудь ещё.

Такое же случится и здесь.

Ашиш мог научиться многому в плетении циновок, но чему ещё? Кришна мог стать прекрасным стражником, но кем ещё? Мукта мог научиться многим вещам в разведении садов, а Дикша в приготовлении пищи, но чему ещё? И эта идея должна многократно возникать в вашем уме: «Что я делаю здесь? Три года прошло, а я только чищу полы. Что можно сказать по поводу медитации? И что можно сказать по поводу просветления?! И что можно сказать можно сказать по поводу предельного?! Я пришёл для этого, а всего лишь чищу полы, или мою овощи, или поливаю растения! Что можно сказать по поводу действительной цели?!»

Только доверие знает, что пока вы моете полы, что-то очищается в вас тоже. Пока вы поливаете растения, некто глубоко внизу поливает ваше существо тоже. Если вы доверяете, всё возможно; такова магия доверия. Чистка – это медитация, приготовление пищи – это медитация, мытьё – это медитация. Медитация – это не нечто отдельное от жизни; это качество, которое может быть внесено в любой акт и этот акт немедленно преобразуется.

Однажды в полдень, когда он укладывал в тюки шерсть, Кхидр предстал перед ним и сказал: «Оставь эту работу, иди в город Мосул и используй свои сбережения, чтобы стать торговцем кожами».

Такое продолжает случаться и здесь. Мадхури работает в библиотеке. Однажды, внезапно, она получает сообщение: «Оставь библиотеку. Иди на какую-нибудь другую работу». Если есть доверие, не будет гнева, не будет тревоги, потому что вы здесь не для того, чтобы быть в библиотеке, или быть на кухне, или быть в этом или в том. Всё это инструменты! Вы здесь, чтобы изучать пути доверия.

«Оставь эту работу, иди в город Мосул и используй свои сбережения, чтобы стать торговцем кожами».

Он никогда не был торговцем кожами, но он подчинился.

Моджуд подчинился.

В этом определение ученика: тот, кто просто подчиняется.

В Мосуле он стал известен как торговец кожами и ни разу не видел Кхидра, пока в течение трёх лет усердно занимался своей торговлей. Он скопил достаточно большую сумму денег и уже подумывал о приобретении дома, когда Кхидр появился и сказал: «Дай мне свои деньги, уходи из этого города в далёкий Самарканд, и работай там у бакалейщика». Моджуд так и сделал.

Это случится и с вами, много раз, эта история – ваша история. Вы живёте в мире суфиев. Вот почему я говорил, слушайте эту историю так глубоко, насколько это возможно, позвольте ей погрузиться в вас!

Теперь он собрал большую сумму денег и, естественно, думал о покупке дома. В течение трёх лет он не слышал от Кхидра ничего. Момент, когда вы начинаете думать о покупке дома, – это момент, когда вы начинаете думать об установлении, и тут приходит Учитель и расшатывает вас. Когда он не думал о доме, Кхидр мог пока не появляться. Но в этот момент он имел деньги, возможность стать домовладельцем, купить дом и установиться навсегда...

С Учителем вы не можете установиться никогда и ни в чём. Учитель должен продолжать изменять вас. В тот момент, когда вы чувствуете наконец, что ваши корни проникают глубоко в почву, вы будете оторваны от корней. В тот момент, когда вы почувствуете: «Теперь я выучил эту работу и делаю её эффективно», ваша работа будет изменена, поскольку это не та цель, ради которой вы живёте в поле Будды. Цель в том, чтобы постоянно держать себя в небезопасности, чтобы однажды узнать красоту неопределённого, чтобы однажды забыть об установлении, и чтобы само паломничество стало вашей целью. Когда путешествие – само по себе цель, тогда ваша жизнь – это жизнь санньясина.

...Кхидр появился и сказал: «Дай мне свои деньги...»

Теперь он заработал деньги, заработал их постоянными трудами в течение трёх лет, и вот – все надежды рушатся. И он должен отдать не только деньги, ему даётся приказ идти так далеко, насколько это возможно, в далёкий Самарканд, и работать там у бакалейщика». Моджуд так и сделал.

Вскоре он стал проявлять несомненные признаки просветления.

Это естественно. Если вы так сильно доверяете, то как долго вы можете оставаться тёмным? Если есть такое доверие, такое огромное доверие, то как долго можете вы оставаться обычным человеком? Вокруг него начинает случаться необычное.

Вскоре он стал проявлять несомненные признаки просветления.

Он стал светящимся – Он лечил больных, помогал своему напарнику в магазине в своё свободное время, и его познания в таинственном становились всё глубже и глубже.

И его не учили ничему! Поймите полный смысл этого: его не учили ничему, ему не давали никакой информации, а его проникновение в таинственное возрастало. И не только это, он сам стал таинственным. Теперь люди исцелялись от его прикосновения, теперь люди могли видеть нечто, окружающее его, ауру. Теперь, когда люди приходили к нему, они могли чувствовать, что они близки к очень, очень холодной энергии. Они приходили с тысячью и одним беспокойством и внезапно все эти беспокойства исчезали. Сидя рядом с Моджудом, они начинали ощущать что-то религиозное. Происходили более глубокие таинственные вещи.

Запомните, знание, информация – всё это заимствованное. Истинная религия никогда не случается как знание, но всегда как откровение. Знание – это человеческая попытка знать о реальности. Откровение – это Божье, но не человеческое. Всякий раз, когда кто-либо доверяет достаточно, Бог раскрывает Себя, Он открывает Свои тайны.

Эти тайны не открываются из-за вашего любопытства, эти тайны открываются из-за вашего доверия. Знание происходит из любопытства, мудрость происходит из откровения.

Теперь начинает распространяться аромат.

Духовные лица, философы и другие посещали его и спрашивали: «У кого вы учились?»

Теперь о том, о чём всегда спрашивают глупцы: «У кого вы учились?» Духовные лица, теологи, философы, профессоры, учёные люди, грамотеи – они знают только один путь познания: через получение знания. «От кого вы получили это знание? Кто проинформировал вас? Кто был вашим учителем?» Они не знают, что есть очень, очень диаметрально противоположный путь познания, действительный путь познания: никто не даёт вам никакого знания, вы просто становитесь всё более и более молчаливыми, восприимчивыми, всё более и более женственными и мягкими, и внезапно вещи начинают открываться вам от некоторой неизвестной энергии. Нет никакого учителя. Жизнь сама становится учителем. Моджуд сказал: «Трудно сказать, у кого я учился. Я не учился ни у кого. Я не учился совсем, я не учёный человек! Это случилось, конечно. Я стал знать некоторые вещи, но я не знаю от кого, кто проник в моё существо, откуда потустороннее проникло в меня. Я не знаю ничего».

«Это трудно сказать», – отвечал Моджуд.

Его ученики спрашивали: «Как вы начали свою карьеру?»

Он говорил: «Маленьким чиновником».

Теперь это не относится к делу. Они не спрашивают, как он начал зарабатывать себе на хлеб. Они спрашивают: «Как вы начали становиться великим святым?»

Но он говорит: «Этого я не знаю. Всё, что я знаю, это то, что я был маленьким чиновником в одном городке. Я бы кончил свои дни инспектором палаты мер и весов».

Тогда ученики стараются допытаться:

«И вы отказались от этого, чтобы посвятить себя самоукрощению?»

«Нет, я просто отказался от этого».

Поймите смысл. Если вы даёте что-то, чтобы получить что-то, то это не самоотречение. Если вы отрекаетесь от мира, чтобы получить небеса, то это не самоотречение. Это просто сделка. Вы являетесь хитрым, ловким, вычисляющим.

Он говорит: «Нет, я просто отказался. На самом деле не было причины отказываться. Действительно, это было почти безумием отказываться. Я страстно желал достигнуть чего-то. Я отказался от этого не для чего-то. Я просто отказался».

Они не понимали его...

Поскольку без мотивов, как вы можете делать что-либо? Доверие знает, как делать без мотивов.

К нему приходили люди, чтобы записать историю его жизни.

Мало-помалу он становился знаменитым.

«Кем вы были в своей жизни?» – спрашивали они.

Послушайте его ответ. Это место одно из самых красивых.

«Я прыгнул в реку, стал жить с рыбаком, затем среди ночи ушёл из его тростниковой хижины. После этого я стал подручным у крестьянина. Когда я укладывал в тюки шерсть, я изменился и пошёл в Мосул, где стал торговцем кожами. Там я скопил некоторые деньги, но оставил их. Затем я пошёл в Самарканд, где работал у бакалейщика. Это то место, где я нахожусь теперь».

Тогда что это за духовная жизнь?

«Но это необъяснимое поведение не проливает свет на ваши странные таланты и замечательные поступки», – говорили биографы. «Это так», – говорил Моджуд.

Он полностью соглашается: «Это так». Он также озадачен, поскольку он ничего конкретно не делал, чтобы стать духовным. Делать что-нибудь конкретное, чтобы стать духовным – это верный путь потерять это. Духовность – это дар. Она приходит к тем, кто доверяет. Она случается с теми, кто любит, и кто любит безмерно, и кто любит без мотивов. Она случается со смелыми. Она случается с теми, кто сильно желает жить в опасности.

Поэтому биографы сочинили для Моджуда замечательную и волнующую историю: ведь каждый святой должен иметь свою историю и эта история должна соответствовать аппетитам слушателей, но не реальностям жизни.

Так были созданы все истории мира.

Иисус не был рождён девственницей; это история, созданная для удовлетворения аппетита слушателей. Иисус должен быть особенным, только тогда люди будут чувствовать себя счастливыми, – их Учитель особенный. Поэтому все мировые религии продолжают фабриковать истории, фантазии. Они не являются истинными. Они для того, чтобы удовлетворить ваш аппетит: «Как Иисус мог быть рождён обычным образом из женской утробы? Как Иисус мог быть рождён посредством секса? Он должен быть совершенно необычным». А реальность состоит в том, что Иисус был одним из самых обычных людей, таков был и Будда, таков есть Кришна.