Текст книги "Революция. Зов Бесконечности"

Автор книги: Бхагаван Шри Раджниш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Не должен ли человек, для того чтобы достичь полного освобождения, превзойти также и эту традиционную веру в учителя?

Да, человек должен превзойти любую веру; однако быть с мастером – это не вера, и не традиция. Отношения с мастером очень живые; они не традиционны. Что ты видишь традиционного во мне и в тебе, и в твоих отношениях со мной? Что в этом традиционного? Можно ли найти что-либо более анти-традиционное? Где здесь вера?

Да, есть доверие, но не вера. Вера – это подмена: вы просто обманываете себя, думая, что у вас есть доверие. Доверие – это нечто совершенно другое. Вера идет из головы, доверие – из сердца. Вера – это мысль, доверие – это чувство. Если вы чувствуете меня, вы доверяете мне. Но если вы только интеллектуально понимаете меня, тогда возникает вера. Вера делает вас последователем, а не учеником; а тот, от кого вы получаете эту веру или знание, становится просто учителем, но не мастером. В этом различие между отношениями учитель-последователь и мастер-ученик.

Мастер не учит вас, он просто делает свое существо открытым для вас и надеется, что вы сделаете то же самое. И когда два существа открыты друг другу, начинают происходить чудеса.

«Освобождение» – прекрасное слово, но оно очень часто неправильно используется. Что ты понимаешь под «освобождением»? Ты говоришь: для того чтобы достичь полного освобождения… Что ты имеешь в виду под «полным освобождением»? Ты, наверное, думаешь: «Когда-нибудь я достигну освобождения, и я буду продолжать существовать после освобождения».

Ты ничего не понимаешь. Освобождение – это не освобождение «я», а освобождение от «я». Ты должен освободиться от себя. После освобождения тебя больше не будет; ты исчезнешь навсегда. Это не будет твоим освобождением, это будет освобождением именно потому, что тебя больше не будет. Это не твое освобождение – это освобождение от тебя.

И вы должны понять, что очень сложно, практически невозможно, достичь этого самостоятельно. Нечто запредельное должно проникнуть в вас – только тогда вы сможете выйти из себя. Например, вы заснули, вы крепко спите, и вдруг звонит будильник. Звонок будильника врывается извне в ваш сон и нарушает его: вы открываете глаза.

Гурджиев говорил: «Человек – это заключенный, но он так давно живет в тюрьме, что уже забыл, что он заключенный». И эта тюрьма так велика, что он даже не ощущает, что он в тюрьме, потому что не видит ее границ. Эти границы не заметны ему – стены есть, но они очень тонки и прозрачны, они сделаны из чистого стекла, из кристально чистого стекла. И вы уже так давно живете в этой тюрьме, что думаете, что это ваш дом, что это ваша жизнь, что так и должно быть. И до тех пор, пока не придет кто-то извне и не скажет вам: «Это – тюрьма, и я знаю, что такое свобода», – у вас не появится даже желания освободиться.

Мастер – это тот, кто находится вне тюрьмы, это тот, кто пробужден. И он может придумать средства, создать такие условия, чтобы вы пробудились. Он может нарушить ваш сон.

Все медитации, которые вы здесь делаете, это ни что иное, как попытка вывести вас из сна – встряхнуть, потрясти вас настолько глубоко, чтобы это потрясение преодолело все ваши амортизаторы и достигло вас. Закричать – мастер постоянно кричит. Иисус сказал: «Забирайтесь на крыши домов и кричите так громко, как вы только можете».

Мастер – это тот, кто громко кричит. Вы окружены множеством амортизаторов, которые поглощают и глушат все, что приходит извне. Будильник не подействует, если ваши уши закрыты; если у вас в ушах беруши, вы не услышите звонка будильника. Чтобы обезопасить себя, люди создали вокруг себя множество амортизаторов. Иначе жизнь была бы ужасной, просто невыносимой. Каждый момент происходит столько всяких потрясений, что вы не можете позволить, чтобы они все достигали вас. Чтобы избежать плохого, вы создали амортизаторы – однако эти амортизаторы препятствуют прохождению также и хорошего. Спасаясь от врагов, вы закрыли дверь и заперли ее на множество засовов. Но теперь вы недосягаемы также и для друзей.

До тех пор, пока в ваше существо не проникнет луч из запредельного, пока вы не почувствуете вкус запредельного, у вас не возникнет даже желания быть освобожденным. Мастер не дает вам освобождения – он просто создает в вас страстное желание достичь освобождения. Он зажигает в вас неведомую страсть – страсть, которой вы никогда не знали прежде, никогда не испытывали прежде.

Только представьте себе мир, в котором никогда не существовало Будды, в котором никогда не было Христа, в котором Кабир не слагал свои стихи. Выкиньте из истории человечества сотню имен, и ситуация совершенно изменится. Тогда вы вообще не думали бы ни о каком освобождении; вы не думали бы о свободе, о мокше, о нирване. Только благодаря этим немногим людям, которые кричали и продолжают кричать невзирая на то, слышите вы их или нет – только благодаря этим людям слово «свобода» имеет для вас какай-то смысл, только благодаря им слово «освобождение» волнует вас.

Это хорошо, когда человек хочет достичь полного освобождения – тогда он должен выйти за пределы всех верований, и за пределы всех отношений. Но отношения между мастером и учеником – это вовсе не отношения, и это не вера. И он должен выйти за пределы всех традиций – но это также и не традиция. Традиция существует, когда вы продолжаете следовать мертвому мастеру.

К примеру, если вы христианин, вы следуете традиции. Но те люди, которые общались с Иисусом, когда он был жив, не были традиционны. Евреи в то время были традиционны, потому что они следовали Моисею и Аврааму; они были традиционны. Сейчас христиане традиционны. Мои саньясины не традиционны; но когда я уйду, они тоже будут традиционны.

Традиция существует только между мертвым мастером и живым учеником. Но как традиция может существовать между живым мастером и живым учеником? Между ними нет никакой традиции, их отношения непосредственны. Это не вопрос веры, это вопрос доверия.

Второй вопрос:

Я долго искал полностью просветлённого, совершенного мастера и, наконец, нашёл тебя, Ошо. Я хотел бы быть твоим смиренным учеником. Примешь ли ты меня?

Нет. Потому что ты не смиренный и ты не ученик. Ты опасен. Что ты подразумеваешь под «полностью просветленным»? Ты когда-нибудь слышал, чтобы кто-то достиг частичного просветления? И что ты подразумеваешь под «совершенным мастером»? Ты когда-нибудь встречал несовершенного мастера?

Это все уловки твоего эго. Ты называешь себя смиренным учеником, но ты не смиренный. На самом деле, именно поэтому ты и говоришь, что ты смиренный. Смиренный человек никогда не знает, что он смиренный. Это идея твоего эго, это желание возникло в твоем эго – как такой значительный человек, как ты, может быть учеником обычного мастера? Такой человек, как ты, и ученик обычного мастера? Нет, ты должен найти полностью просветленного, совершенного мастера. Я не могу принять тебя. Поразмышляй над этой историей.

Один молодой человек хотел найти Совершенного Мастера. Он отправился в Индию и пришел к одному известному йогу. Но когда молодой человек попытался завести с ним разговор, йог ничего не отвечал. Тогда он отправился дальше.

Этот йог не соответствовал его представлению о совершенном мастере. Мастер – это тот, кто учит. А этот человек просто сидит и молчит, как идиот. Может быть, он и достиг тишины, но он не несет никакого послания. Он не мессия – как можно быть мессией, не неся никакого послания?

Тогда он отправился в Японию и пришел в один монастырь, но почтенный мастер показался ему слишком грубым и жестоким. Он бил людей, выбрасывал их из окна и даже наскакивал на них, когда они спали. Нет, это было не для него.

В Иране он встретился с одним суфием, который давал бессмысленные ответы на его очень серьезные вопросы. Например, он спрашивал о востоке, а суфий говорил о западе. Он спрашивал о земле, а суфий говорил о небе. Это было совершенно нелепо, этот человек был просто сумасшедшим.

В конце концов, молодой человек поднялся высоко в горы, в Тибет, и в одном древнем ламаистском монастыре, расположенном на уединенной, открытой всем ветрам скале, получил аудиенцию с главным ламой, известным мастером этого края. Лама показался молодому человеку недостаточно аскетичным, так как весь был в шелках, золоте и других драгоценностях. Однако речь ламы показалась ему мудрой, и молодой человек решил, что он больше всех похож на Совершенного Мастера. И он попросил разрешения стать его учеником. Однако лама ответил: «Нет».

И когда молодой человек спросил его, почему, лама ответил: «Потому что я могу принять только Совершенного Ученика».

Я говорю тебе нет, потому что я принимаю только совершенных учеников. Разве ты не видишь, как много здесь совершенно непросветленных людей? Я тоже верю в совершенство, так же как и ты. И я знаю, что ты, наверное, находишь во мне много недостатков. Разве ты не видишь, какая у меня шикарная машина? Совершенный мастер, разъезжающий на такой шикарной машине – ты когда-нибудь слышал нечто подобное? Но, возможно, это лучшее, что ты смог найти. Нет, я не принимаю невротических людей. Все виды перфекционизма порождают невроз. Перфекционизм – это прямой путь в сумасшедший дом.

Отбрось всю эту чепуху, не требуй невозможного. Будь человеком. Ничто не совершенно в этом мире, даже Бог. Потому что если что-то совершенно, оно мертво. А Бог не мертв – что бы там ни говорил Ницше, Бог еще не умер. И Бог никогда не умрет, потому что Он никогда не станет совершенным. Он постоянно развивается; несовершенство заключает в себе возможность развития. Но когда вы совершенны, что еще вам остается, кроме как покончить с собой? Что вы будете делать, когда станете совершенным?

Развитие возможно, потому что все время остается что-то, что еще можно усовершенствовать. Человек продолжает учиться, продолжает расти. Да, я хочу сказать вам: даже после просветления человек продолжает расти. От совершенства к совершенству, человек продолжает развиваться. Человек никогда не станет абсолютно совершенным, потому что совершенство означает смерть.

Жизнь несовершенна. Именно поэтому жизнь и существует. Совершенна только смерть.

Так что ты ищешь мертвого человека. А чему мертвый человек может научить тебя? Только самоубийству. Я не мертвый, и мне нужны живые люди. Отбрось все свои перфекционистские установки и идеалы. Мой подход состоит в том, чтобы быть целостным – не совершенным, но целостным.

Будь целостным.

И, что самое удивительное, когда ты можешь быть целостным в чем-то, ты становишься совершенно несовершенным. И тогда ты счастлив со своим несовершенством, тогда ты любишь его, и у тебя нет никакого желания от него избавляться – тогда оно приобретает совершенно другой аромат, аромат роста. И тогда начинают распускаться все новые и новые цветы. Запомните, первый весенний цветок – это еще не весна, это только предвестник весны. Как говорит Кабир, когда распускается один цветок, вслед за ним распускается множество других. Они продолжают и продолжают распускаться, и этому нет конца.

Что мы имеем в виду, когда говорим, что Будда достиг просветления в такой-то день, в такую-то ночь? Мы имеем в виду, что в этот день распустился первый весенний цветок. Вслед за ним будут распускаться миллионы и миллионы других цветов, и так до бесконечности. Первый цветок распустился, цветение началось, теперь этому не будет конца.

Вы представляете себе просветление так, что в этот день все кончается. Мое представление о просветлении таково, что в этот день все только начинается! До этого дня ничего не было. А в этот день впервые все начало оживать. Будда все еще цветет где-то – весна продолжается. Первый цветок – это только предвестник наступающей весны.

Третий вопрос:

Когда неделю тому назад я приехала в ашрам, я ощутила здесь очень сильную энергию, и мне понравилась царящая здесь атмосфера. Уже на следующий день я почувствовала, как, благодаря медитациям, суфийским танцам и т.д. открывается моё сердце, и я была по-настоящему счастлива. Я была готова, начать расти, совершенствоваться.

Но сейчас я чувствую себя очень подавленной, одинокой и отверженной. Внезапно я осознала, что вырасти из семени в большое дерево – это ещё не самое важное. Мы должны делиться своей любовью, своей энергией. Мы живем не одни на Земле. Мы живем в обществе. Мы – одна большая семья, поддерживаемая любовью. И именно этого мне не хватает в ашраме. Я хочу использовать обе свои части – растущую и совершенствующуюся часть, и любящую и дающую часть – я один целостный человек. Действительно ли чувства любви и близости такая редкость здесь? Или я хочу слишком многого? Я просто в замешательстве, я не знаю, что мне делать.

Пожалуйста, помоги мне.

Первое, что я хочу сказать – что это происходит почти со всеми, кто приходит ко мне, потому что вы все привыкли к страданию. Когда вы впервые приходите сюда, вы просто испытываете потрясение. На какой-то момент то огромное количество энергии, которое вы находите здесь, заставляет вас забыть ваши старые, привычные стереотипы – оно потрясает вас, пробуждает к некой иной реальности. Но эти привычки, эти старые привычки не могут так легко покинуть вас. Они возвращаются в новой форме.

И это одна из наиболее распространенных форм. Вы видите, что люди здесь счастливы, что они танцуют и веселятся, и вам тоже хочется быть счастливым. Но внезапно вы начинаете думать о мире. Нищие на улицах, бедность и нищета, голод и войны – все существующие проблемы внезапно начинают приходить вам на ум. И ваш ум начинает говорить вам: «Как мы можем быть счастливыми, когда весь мир в таком страдании? Мы должны идти и служить. Мы не одиноки, мы живем в обществе – мы являемся частью общества, и мы должны служить ему». Это очень-очень хитрая уловка ума.

На днях я рассматривал одну карикатуру.

Снупи танцует – танцует безумно, в полном блаженстве, в самадхи. Люси смотрит на него и говорит:

– Прекрати! Перестань! В мире столько несчастья. Разве ты не видишь, как люди страдают? Как ты можешь так веселиться, когда весь мир в таком страдании?

Она смотрит на него с большим осуждением. Снупи даже на какой-то момент останавливается. И Люси продолжает:

– Разве ты не знаешь, глупый? Разве ты не знаешь, что происходит в мире? Разве сейчас время танцевать так безудержно, как сумасшедший?

На что Снупи отвечает: «Но мои ноги очень и очень счастливы, и я просто наслаждаюсь этим. Слава Богу, что я такой глупый и невежественный человек».

И он снова начинает танцевать.

Этот вопрос задала Кристиана. Так вот, Кристиана, внутри тебя проснулась Люси. Ты найдешь здесь много танцующих Снупи, и твой ум будет говорить: «Как? Они поют аллилуйю? Эта Анита безумна, и эти люди безумны. Весь мир в таком страдании. Как вы можете быть такими равнодушными? Как вы можете быть такими бессердечными? Где ваше сострадание?» Это просто уловки твоего ума, который пытается опять сделать тебя несчастной, удержать тебя не прежнем уровне страдания.

Но это никак не поможет миру. Чем ты собираешься делиться с миром? Скажи мне, Люси, чем ты собираешься делиться с миром? Что у тебя есть? Делиться можно только тем, что у тебя есть – если ты счастлива, ты можешь делиться счастьем, если ты несчастна, ты сделаешь мир только еще несчастнее.

Лучше танцуй. Пусть твои ноги будут счастливы. Когда один человек счастлив, это означает, что маленькая часть мира стала счастливой. Становясь счастливым, ты создаешь счастливый мир, танцуя, ты создаешь танцующий мир, потому что ты – это мир. Но, конечно, ваш христианский ум, ваш католический ум, ваш миссионерский ум найдет множество проблем. «Как можно быть таким эгоистичным и просто наслаждаться?»

Но эти эгоистичные люди создадут новую атмосферу в мире – они уже создают ее. Их танец будет захватывать все больше и больше людей, все больше и больше людей начнут чувствовать, что их ноги становятся живыми, что в их сердце тоже начинает звучать эта песня. Все больше и больше людей будут заражаться этой оранжевой болезнью. И эта болезнь должна принять масштабы эпидемии – это единственный способ изменить мир, другого способа нет.

Служа людям, вы ничего не сможете изменить, потому что в вас нет радости. Вы служите из чувства долга, вы служите из своего страдания. И ваше страдание постоянно проявляется на вашем лице и во всем вашем существе. Вы просто излучаете страдание – и это все, чем вы можете сейчас делиться. Что еще у вас есть?

Ты говоришь:

Но сейчас я чувствую себя очень подавленной, одинокой и отверженной. Внезапно я осознала, что вырасти из семени в большое дерево – это ещё не самое важное.

Это единственное, что важно. Тогда цветы начнут расцветать сами по себе; вам не нужно будет тащить их наружу из дерева. Единственное, что вам нужно, и единственное, что важно – это вырасти и стать большим деревом. Пусть ваши корни проникнут глубоко в землю, и пусть ваши ветви вытянутся высоко в небо; наслаждайтесь солнцем, и луной, и звездами, и ветром, и дождем, и забудьте обо всем мире, и тогда ваши цветы начнут цвести. И их аромат будет достигать людей, тех, кто открыт этому – он не будет никому адресован, но он будет достигать людей. Однако это совершенно не важно – достигнет он кого-то или нет. Даже если один единственный человек будет счастлив, какая-то часть мира изменится.

Помедитируйте над этими слова Уолта Уитмена:

«Я существую такой, какой я есть. И этого достаточно. Знает об этом кто-то еще в мире или нет – не имеет значения».

Это не имеет значения. Когда семя достигает цветения, не имеет значения, ощущает кто-то его аромат, или нет. Аромат распространяется: и он достигнет людей. Он достигнет тех людей, которые готовы его воспринять. Он не достигнет всех, потому что есть люди, которые живут с закрытыми глазами, есть люди, которые живут с закрытыми ушами, и есть люди, которые живут с закрытыми носами – аромат их не достигнет. Но за это ответственны только они сами.

Я создаю здесь атмосферу счастья. И ее энергия достигнет всех, кто открыт для нее.

Но эта мысль приходит каждому, кто впервые приходит сюда. И эта мысль – просто хитрая уловка. Ум очень хитер, очень дипломатичен. Если вы не можете найти непосредственной причины быть несчастным, вы всегда можете найти миллионы причин в мире. Вы просто ищите предлог для того, чтобы быть несчастным. Запомните, самая сложная арифметика – это научиться считать моменты счастья.

Люди постоянно считают свои страдания – и не только свои, но и страдания других людей. Поэтому, конечно, они обременены тяжелым грузом. В мире всегда было много страдания – если бы Будда беспокоился об этом, он никогда не стал бы просветленным. Вы думаете, раньше не было войн? не было бедных людей? не было горя, депрессий? Все это было – даже больше, чем сейчас.

Но это только ваш выбор. Если вы выбираете быть несчастным – для этого есть много возможностей; вы можете выбрать любую из них. Однако, если вы хотите быть счастливым, возможностей для этого совсем не много, потому что очень немногие из людей имеют достаточно мужества, чтобы позволить счастью произойти – они разрушают его.

Я учу самонаполненности. Запомните самонаполненность – это не эгоизм. Только самонаполненный человек может быть действительно альтруистичным, потому что он создает то, что есть прекрасного в его существе. И в самом этом создании начинает происходить отдача. Вам не нужно делать никаких усилий, чтобы делиться этим – если вы наполнены этим, оно просто начинает изливаться из вас. Танец невозможно удержать, радость невозможно удержать. Они изливаются, они начинают достигать других людей, они очень заразительны.

Послушайте еще раз этот вопрос:

Когда неделю тому назад я приехала в ашрам, я ощутила здесь очень сильную энергию, и мне понравилась царящая здесь атмосфера. Уже на следующий день я почувствовала, как, благодаря медитациям, суфийским танцам и т.д. открывается моё сердце, и я была по-настоящему счастлива. Я была готова, начать расти, совершенствоваться.

Но сейчас я чувствую себя очень подавленной, одинокой и отверженной. Внезапно я осознала, что вырасти из семени в большое дерево – это ещё не самое важное.

Это единственное, что на самом деле важно. Все остальное последует. Иисус говорил: «Ищите Царствие Божие, и все остальное будет дано вам».

Мы должны делиться своей любовью

Но если в вас нет радости, в вас нет также и любви. Любовь является функцией радости. Люди думают, что они любят. Но вы даже не знаете, что такое любовь, вы еще не пробовали ни единой ее капли. Любовь возникает только тогда, когда вы переполнены радостью; любовь – это спутник радости, она не существует отдельно. Только счастливый человек может быть любящим. Несчастный человек постоянно говорит, что он любит, но под этими словами скрывается что-то другое. На самом деле, он нуждается в любви, это верно – он нищий. И, поскольку он нуждается в любви, он делает вид, что дает любовь – потому что никто тебе не даст любви, если ты хотя бы не сделаешь вид, что даешь.

Давайте посмотрим. Что вы имеете в виду, когда говорите: «Я тебя люблю»? Действительно ли вы любите? Или просто думаете: «Этот человек такой красивый, было бы здорово, если бы он, или она, любил меня»? И тогда вам нужно забросить сеть, расставить ловушку – и вы говорите: «Я люблю тебя». Вы просто нищий, попрошайка – вы хотите получить его любовь; вы торгуетесь. И другой человек делает то же самое, запомните – другой человек тоже говорит: «Я так сильно тебя люблю. Я хотел бы поделиться с тобой своей любовью». Другой человек тоже нуждается и жаждет. Два жаждущих человека, делающих вид, что дают – на самом деле, они хотят получить.

Вот почему все влюбленные в конце концов чувствуют себя обманутыми и испытывают разочарование. Рано или поздно маски бывают сорваны, и реальность выходит наружу. И вы начинаете требовать любви – она требует, и вы требуете, и возникает конфликт, борьба. Борьба между любовниками – это борьба между двумя нуждающимися сердцами, между двумя жаждущими, жадными людьми. Если вы только отдаете, зачем тогда бороться? Отдача, щедрость не знает ревности – только жадность бывает ревнивой. Тогда возникает страх, и вы постоянно наблюдаете за женщиной – дает ли она кому-то еще свою любовь – потому что, если она дает любовь кому-то еще, это значит, что вам достанется меньше ее любви.

Вы жадны. «Она смеялась с тем человеком? Она никогда так не смеется со мной. В чем дело?» И возникают подозрения. «Она не должна смеяться с кем-то еще. Потому что есть только определенное количество смеха. А она смеялась с тем мужчиной: теперь она не будет смеяться со мной». Вы постоянно подсчитываете. Мм? Она поцеловала того мужчину, как она теперь поцелует вас? И вот поцелуй уже испорчен. Вы в убытке; вас обокрали.

Это жадность скрывается под маской любви. Это не отдача – это попытка получить: «Как получить больше?» И, естественно, жадный ум старается отдавать меньше и получать больше – таков закон прибыли. Оба человека пытаются получить прибыль: давать меньше и получать больше. Когда вам что-то нужно, улыбайтесь. Вам это знакомо? Вы боитесь, когда ваша жена улыбается. Вы не замечали этого? Когда вы приходите домой, а жена стоит в дверях и просто улыбается, ваше сердце падает. Это значит, что она будет что-то просить. Просто так она никогда не улыбается. Она очень скупа, ее губы всегда плотно сжаты; даже когда вы улыбаетесь, она делает вид, что не замечает этого – она никогда не отвечает на вашу улыбку.

А когда муж приходит с мороженым или цветами... Вы уже забыли, когда он в последний раз приносил мороженое или цветы, и у вас возникает подозрение: наверное, он сделал что-то плохое, наверное, он был с другой женщиной. Теперь он просто пытается загладить свою вину – он чувствует себя виноватым. И женщина начинает рыться в его карманах, в записной книжке, пытаясь найти какие-нибудь улики. Просто так он никогда не приносит мороженое...

Вы всегда стараетесь получить, а другой человек старается не давать. Это так вы делитесь? Чем ты можешь поделиться, Люси? У тебя ничего нет.

Сначала должна появиться радость, танец, песня. И тогда отдача начнет происходить сама собой. Вам ничего не нужно делать для того, чтобы делиться; когда у вас чего-то в избытке, оно само начинает изливаться. Так же как облако изливается дождем. Так же как цветок испускает свой аромат. Или как лампа распространяет свет.

Ты говоришь:

Мы должны делиться своей любовью, своей энергией.

У вас нет никакой любви. Очень редко можно встретить любящего человека. Можно найти привлекательных людей, но любящие люди очень редки.

Мы живем не одни на Земле.

Это верно, вы живете не одни на Земле – есть еще много таких же несчастных людей, как и вы. Вы живете в несчастном обществе, вы живете в аду. Но вы должны научиться, как быть одному, иначе вы никогда не выберетесь из этого ада. Вы должны научиться, как быть одному. В этом и заключается саньяса.

Человек, который может быть счастлив один, освободился от всех видов зависимости. Такой человек может идти в мир и дарить свою любовь людям, потому что от них ему уже больше ничего не нужно – он может просто давать, без каких-либо условий. Он больше не принадлежит толпе. Он может спокойно идти в толпу, потому что толпа не может отвлечь его от его собственного центра. Он может жить в толпе и не быть частью толпы, он может жить в толпе, и толпа не затронет его.

В этом и состоит суть медитации – в умении быть одному. И запомните, одинокость – это не одиночество. Одинокость – это состояние человека, который не может жить один; одинокость означает, что вы зависите от толпы, от других людей. А одиночество, уединение означает, что вы счастливы с самим собой – вы ни от кого не зависите. И когда вы ни от кого не зависите, вы император, вы бог, вы богиня. Теперь вам есть чем делиться, теперь вы можете идти в мир.

Я хочу использовать обе свои части…

У вас нет ни одной. Ни той, ни другой.

…растущую и совершенствующуюся часть, и любящую и дающую часть…

Это не две части, это два аспекта одного феномена, и у вас нет ни того, ни другого. С чего же следует начать? Сначала вы должны наполниться радостью, и тогда придет любовь. Сначала вы должны вырасти и стать зрелым – таково определение зрелости. Когда ребенок рождается, он только получает. Ребенок – это только рот, и больше ничего, это желудок. Он постоянно от всех все получает. Поэтому, когда вы даете ему игрушку, он тащит ее в рот. Он просто рот, и больше ничего: он голод. Он хочет все глотать – он готов проглотить свою мать, он готов проглотить весь мир. Он не может ничего давать; он очень-очень скуп, он только накапливает.

И мы принимаем это как должное, потому что он так беспомощен – что может дать маленький ребенок? Он не может даже сказать «здравствуй» или «привет», он не может никак ответить. Вы принимаете это как само собой разумеющееся – он так мал, поэтому вы даете ему. Мать дает, отец дает, семья дает. Весь мир готов давать ребенку.

Но ребенок при этом учится хитрить. Он узнает, что можно получать, не давая, что нет никакой необходимости давать. Это входит у него в привычку, становится чертой характера, поэтому многие люди остаются незрелыми всю свою жизнь. Вам может быть семьдесят лет, а вы все еще продолжаете требовать от всех любви. Вам может быть семьдесят лет, вашим детям может быть пятьдесят или сорок лет, у вас могут быть внуки, а вы все еще продолжаете требовать, чтобы все любили вас. Вы незрелы; вы так и не вышли из детского возраста.

Зрелый человек – это такой человек, который полностью изменил свой способ бытия. Теперь он готов давать. Он взял достаточно от мира, теперь он готов жить. Рост означает, что вы постепенно становитесь зрелым, рост означает, что вы постепенно отбрасываете свои детские паттерны. Это основное изменение, которое должно произойти.

Очень редко можно встретить зрелого человека; обычно все только просят и просят, все только рты. Никто не готов давать. Именно поэтому в мире так много страдания – все только нищие, выпрашивающие подаяние друг у друга. Никто не готов давать – им нечего давать.

Так что сначала начните расти, начните становиться немного более зрелыми. И когда вы обретете хоть какую-то зрелость, вы увидите, что вы способны давать. Но тогда вы будете давать не из чувства долга: вы не будете делать это как одолжение. Тогда вы просто не сможете не давать. Вы не сможете избежать этого, потому что у вас будет избыток, и он должен будет выходить наружу. Вам нужно будет разгружать себя, иначе вы будете перегружены.

Ты говоришь:

Я хочу использовать обе свои части – растущую и совершенствующуюся часть, и любящую и дающую…

Начни с роста, и способность давать последует.

Я один целостный человек.

Пока еще нет. Ты к этому только стремишься. Ты фрагментарна, в тебе много людей, а не один. Ты не целостна. В тот день, когда ты станешь целостной, ты станешь святой. Именно этому я учу вас здесь: как стать целостным, как стать святым. Вас никогда не учили тому, как стать целостным. Все так называемые религии учат только тому, чтобы вы не были целостными: отвергайте тело. Тогда как вы можете стать целостными? Отвергайте то, отвергайте это, воздерживайтесь от того, воздерживайтесь от этого. Тогда как вы можете быть целостными? Целостность возможно только при полном принятии.

Я принимаю жизнь такой, какая она есть, во все ее полноте. От секса до сверхсознания, от тела до души, от низшего до высшего – все должно приниматься. Ничего не нужно отвергать, вообще ничего. Тогда вы будете целостным. Христианин не может быть целостным, индус не может быть целостным, джайн не может быть целостным. Христос целостен, но христианин нет. Будда целостен, но буддист нет.

Люди любят конфликты. Они либо борются с другими людьми, либо начинают бороться с собой, либо причиняют страдания другим, либо причиняют страдания себе. Люди – это палачи, они либо убивают других, либо убивают себя. Избегайте и того и другого. Любите жизнь. В жизни нет ничего неправильного – неправильное не может происходить, неправильное не может существовать, потому что существует только Бог. А то, что от Бога – все хорошо.

Вы можете стать целостным, если будете принимать все, что предстает перед вами.

И еще одну вещь я хочу сказать по этому вопросу. Ты говоришь: «Я была готова начать расти, совершенствоваться... растущая и совершенствующаяся часть…» Но это две разные вещи. Совершенствование – это не то же самое, что рост. И это не только разные вещи, они диаметрально противоположны: рост – это никогда не совершенствование. Это важно понять.