Текст книги "Неизбежное признание"

ISBN -5-7024-0806-3

Переводчик: Викторова М.К.

Аннотация

Маленькая своевольная хозяйка огромного поместья в свои двадцать четыре года решила, что ее удел одиночество. Ибо в любом мужчине, приблизившемся к ней на расстояние пушечного выстрела, она видела либо алчного проходимца, жадного до ее денег, либо хладнокровного соблазнителя, стремящегося покорить ее.

Но, оказывается, на свете существуют и другие мужчины: чертовски привлекательные и при этом наделенные тонким умом и пылким сердцем. Может быть, ради такого стоит поступиться неуемной гордыней и строптивым нравом? Тем более что обстоятельства, сведшие героев вместе, более чем необычны: попытка раскрыть загадку таинственного исчезновения одного ученого и снять подозрения с преждевременно скончавшегося дяди героини.

Бетти Монт

Неизбежное признание

1

Ситуация и впрямь складывалась, что называется, «и хочется и колется», поэтому решаться на что-либо, не расставив все точки над i, казалось рискованной авантюрой. И тем не менее, пока рассудок требовал все взвесить и не единожды просчитать, прежде чем давать ответ, исследовательский азарт и профессиональное любопытство уже заронили в душу свои семена.

Словно со стороны, доктор Кристофер Огден слышал свои ответы, которые ни в коей мере не выдавали той внутренней борьбы, что вели между собой его разум и чувства.

– Да не были мы друзьями, не были. Поймите меня правильно, для меня Эгберт Лоу всегда оставался не более чем старшим коллегой. Его тщеславие и ничем не оправданные амбиции оттолкнули бы кого угодно. Карьера – вот о чем он заботился более всего. Какие уж тут друзья. Мы даже, помнится, начали подозревать, что у него не все в порядке с психикой.

Незадолго до своего исчезновения он очень изменился, стал хуже работать: то жаловался на Марка Рейна, будто бы с ним одни неприятности, то говорил, что они находятся на пороге большого открытия, которое потянет на Нобелевскую премию. Однако все знали, что профессором ему все равно никогда не стать, а Марка он оговаривает из зависти.

– Марк ничего такого нам не рассказывал, хоть он мне и брат, – сообщила Фреда Рейн-Норман, элегантная дама средних лет.

– Когда Лоу исчез, полиция наверняка допрашивала Марка, не так ли? – спросил Крис и нахмурился.

– Разумеется. Я и сама пыталась расспросить его, но вот что странно: брат утверждал, что он и Лоу уже несколько месяцев не виделись, а о большом открытии и речи быть не может.

– Тем и кончилось?

– Конечно. Машину Эгберта Лоу нашли довольно скоро, за сотни миль от нашего дома. Ясное дело, ни один полицейский не посмеет усомниться в том, что говорит член семьи Рейн!

– А чего вы хотите от меня?

– Марка уже нет на свете, и меня, сказать по правде, мало волнует история с Лоу – десять лет прошло как-никак. Но я бы хотела, чтобы вы как специалист просмотрели архив брата и выяснили, было ли сделано пресловутое открытие или нет. – Дама мило улыбнулась Крису и продолжила: – Мы слышали не раз о какой-то там бомбе, но считали все это пустой болтовней. Марк был единственным человеком в семье, кто не интересовался фамильным бизнесом. Моего брата Эда это возмущало. Боюсь, наша семья в этом отношении ничем не лучше прочих: у нас тоже бывают родственные конфликты и существуют невысказанные претензии друг к другу. По мнению Эда, Марк пустил свою жизнь по ветру. Я ни о чем, конечно, не могу судить наверняка, но...

Кристофер Огден с трудом удержался от улыбки – семейство Рейн, скажем прямо, довольно сильно отличалось от так называемых прочих. Однако, если Фреда предпочитала этого не замечать, пусть так и будет. Его интересовали только записи Марка.

– У меня есть основания полагать, что ваш покойный брат действительно был близок к важному открытию в области теоретической физики. И здесь наши с вами интересы совпадают. Скажите, уцелело ли что-нибудь из его работ?

Фреда кивнула.

– Конечно. В завещании Марк распорядился, чтобы все его бумаги остались в «Фонтане».

– В «Фонтане»?

– Так называется наше фамильное поместье. Марк обожал его, там чудесно, спокойно. Мы все приезжаем туда раз в год, каждый август. А Марк жил постоянно. После него остались бумаги – несколько ящиков, в страшном беспорядке. Вот мы и подумали, может быть, найти кого-нибудь, кто разобрался бы в них. Мы – это я, Теренс и Пол. Эд не одобряет этой затеи, он уверен, что в записях Марка нет ничего ценного.

– Вы предлагаете мне заняться этим? С вашего позволения, я соглашусь, – небрежно сказал Крис, боясь показаться слишком заинтересованным. – Если хотите, я отправлюсь туда сразу же по окончании семестра, чтобы уехать в конце июля.

– Вот и отлично, доктор Огден. Сказать по правде, вы нас очень обяжете. Однако в доме живет сейчас моя племянница. Мне нужно сначала переговорить с ней.

Крис прекрасно помнил недавно обнаруженные письма Лоу, которые пробудили в нем исследовательский азарт. Похоже, что вопреки заявлениям Марка Рейна, они вдвоем с Эгбертом исследовали совершенно новое явление в физике.

Интересно, зачем было Марку лгать? Если найдется компрометирующая его информация, если выяснится, например, – неизвестно как, но выяснится, – что Марк Рейн замешан в исчезновении коллеги, могущественное семейство будет, мягко говоря, недовольно. Но, судя по тому, что Фреда сама попросила Криса заняться архивом, ничего подобного они не ожидали.

Огден задумался. Муж Фреды Теренс, приятель Криса, рассказывал ему об огромном фамильном поместье Рейнов, которое, как выяснилось теперь, называется «Фонтан». По его словам, дом находился в очень уединенном месте.

Что же касается племянницы, Фреда уже пыталась их познакомить: как бы невзначай пригласила его на обед, а девушка не явилась. Фреда была возмущена легкомыслием девицы, кажется, художницы. Крис с художниками общался мало и относился к ним без особого восторга. Угодно ей чудить – пожалуйста; хочет жить все лето одна в огромном поместье – на здоровье. Его это не касается. У него своих проблем хватает.

Спустя несколько недель после этого разговора закончился учебный год. Доктор Огден принял зачеты по лабораторным работам, помог кое-кому найти заработок на лето и тронулся в путь. Ехать предстояло далеко. Крис рассчитывал провести в дороге дня два, как минимум, тем более что сзади фургона на специальной платформе находился старенький мотоцикл. Из поездки он намеревался извлечь максимум удовольствия, хотя от самой затеи явно попахивало аферой.

Обычно отдых и работа в жизни его не смешивались. Как физик-теоретик, известный в высших кругах ученого мира, Кристофер Огден существовал лишь с сентября по май. С мая по сентябрь на сцену выходил страстный путешественник. Во время каникул он то поднимался на Гималаи, то скитался где-то в Андах, то обшаривал пещеры в Пиренеях. А один раз ему удалось совершить необыкновенно увлекательное путешествие по Амазонке.

Приключения отлично дополняли его размеренную жизнь преподавателя и ученого. К тому же отдых был вполне заслуженным, а мозг его в таких поездках мог по-настоящему отключиться от решения научных проблем.

Однако в этом году...

Поездка в «Фонтан» нарушала все его планы. Рейны искали специалиста, который просмотрел бы архив их умершего родственника, поэтому обратились в университет, и вполне логично, что выбор пал на Криса. Исследования Лоу и Рейна вплотную примыкали к его собственным разработкам. Да еще с Теренсом Норманом он был знаком лично. Плюс ко всему небольшой отрывок из сочинения Марка Рейна, случайно попавший в его руки, разжег любопытство Огдена. Что оставалось делать? Только принять предложение.

Лучше бы, конечно, провести каникулы по собственному усмотрению, переправить ящики с бумагами в университет и оставить их нетронутыми до осени. Но покойный Марк Рейн, видите ли, особо отметил в завещании, что его бумаги должны навсегда оставаться в стенах «Фонтана». У богатых свои причуды!

Было уже за полдень, когда на пути Криса среди зеленых холмов наконец-то возникло поместье. Фреда описала его так точно, что не возникло сомнений: он прибыл куда нужно. Высокая каменная ограда, деревянные ворота, покрашенные белой краской. И ни указателей, ни табличек. За оградой простиралось такое же пустынное зеленое пространство, что и за спиной Огдена.

На створках ворот Крис заметил сигнальное устройство, которое, надо думать, уже предупредило обитателей дома о его прибытии. Ворота были закрыты всего лишь на задвижку, поэтому он без труда проник внутрь. Проник и задумался: может, повернуть обратно, в городок, который он только что проехал, и позвонить хозяйке оттуда? Как-никак он прибыл раньше, чем предупреждал. Ну да ладно, поздно поворачивать. Остается лишь положиться на судьбу.

По словам Фреды, от ворот до усадьбы было мили четыре. Проехав три с небольшим по самому настоящему лесу, Крис за холмом увидел огромное озеро. Потом дорога пошла вниз, и оно исчезло.

И вот наконец на очередном подъеме его взору предстал сам дом. Можно было ожидать, что богачи Рейны построят для себя летнюю резиденцию высшего класса. Но «Фонтан» ничем не напоминала летние дома, которые Крис видел до сих пор.

Близ воды стояло огромное трехэтажное сооружение из природного камня, с мансардой, под крышей из красной черепицы.

Приближаясь к дому, он заметил эллинг, а посередине озера – стоящий на якоре плот. Еще одно здание виднелось из-за деревьев, и еще одно стояло вблизи. Крис догадался, что когда-то одно из сооружений было конюшней с сараем для карет, а теперь использовалось как гараж. А в маленьком домике, вероятно, жил сторож.

Только оказавшись в закругленной части подъездной аллеи, Крис впервые заметил фонтан. Несмотря на внушительные размеры, рядом с домом он выглядел совсем маленьким. В тишине громко журчали струи воды, и звук их был похож на пение.

Крис вылез из фургона, не в силах отвести глаз от дома с высокими окнами в освинцованных переплетах и ставнями цвета слоновой кости. В такой же цвет была окрашена и большая парадная дверь с массивной бронзовой ручкой в виде мифического грифона. У входа стояли огромные каменные вазы с цветами. И тут широко известный своей эрудицией ученый и отважный путешественник, Кристофер Огден, неожиданно оробел.

Сигнал от ворот долетел до Лоры лишь потому, что на миг замолчала ее любимая оглушительная музыка. Хозяйка дома не знала, на месте ли сейчас сторож. Если на месте, то все в порядке. А если нет, то ей самой полагается выйти навстречу гостю. Однако она продолжала работать мастихином. Вряд ли профессор явится так рано. Лучше бы он вообще не приезжал. Может, повезет, и он заблудится в лесу или по каким-нибудь причинам бросит дурацкую затею. Зачем он здесь нужен? За пределами университетских стен все эти ученые мужи производят жалкое впечатление...

Теткин звонок Лору просто взбесил. Черт бы побрал эту Фреду с ее выдумками! Навязать ей в компанию неизвестно кого! Специально ведь уехала в глушь работать, готовиться к вернисажу! А Фреде все равно, она, видите ли, считает, что после девятнадцатого века изобразительное искусство умерло. И племянницу с ее живописью всерьез не принимает.

«Он выдающийся ученый и настоящий джентльмен». Да, так прямо и сказала! Явный намек на то, что Лоре пора подыскать себе подходящую партию. Ну ладно, допустим. Только здесь-то он ей зачем? Ей сейчас ни до чего. Понадобится общество – так у нее на это есть друзья, свои собственные друзья. Зачем ей плохо одетый интеллектуал с отсутствующим взором за толстыми стеклами очков?

К тому же Лоре очень не хотелось подпускать кого-либо к архиву Марка. Они с дядей искренне любили друг друга – такого понимания и преданности ей не мог дать никто в семье. И вот теперь, после его смерти, родственники приглашают разбирать архив не какого-нибудь бедного студента или, на худой конец, выпускника, который мог бы навести в бумагах порядок и тихо доложить, есть в них нечто стоящее или нет. Так нет же, нанимают профессора!

А вдруг он поставит под сомнение ценность всей работы Марка? Лоре хотелось защитить даже память о нем. Она решила про себя, что, если заметит что-то подозрительное, профессор вылетит из ее дома птичкой. Марк был ей дороже родного отца, далекого и холодного. Марк, и никто другой, находил для нее и время и доброе слово. Он, и только он, был ей настоящим другом.

Покойный отец часто говорил, что Марк – бездельник, лоботряс, а Лора защищала его. Оба они чувствовали себя изгоями среди респектабельных родственников, таких правильных и – прости Господи – абсолютно безнадежных тупиц.

Лора отложила мастихин, запустила руку в растрепанные волосы, тщетно пытаясь привести их в порядок. Сейчас она пойдет, посмотрит на незваного гостя и выгонит его к чертям собачьим. Причем немедленно!

Хотя нет! Вряд ли въехавший в ворота – вышеозначенный профессор, потому что «джентльмен во всех отношениях» наверняка бы сначала позвонил и предупредил, что прибудет раньше...

Лора сбежала по широким ступеням в просторный холл и распахнула массивную дверь. Именно в этот момент Крис достиг парадного входа, и его взору предстало самое невообразимое существо из всех, какие ему когда-либо встречались.

Из намеков Фреды было понятно, что она относится к племяннице, мягко говоря, сдержанно. Теперь Крис мог лишь догадываться, каковы их отношения на самом деле. Создание, открывшее дверь, словно сошло с обложки альбома популярной музыки. Ему не нравился рок, а в данный момент откуда-то из глубины дома доносился именно он. Вдобавок ко всему особа, стоящая на пороге, была очень далека от типа женщин, которые его привлекали.

Грязные босые ноги. Мятая пижама. Хотя, может, и не пижама, а какая-то форма каратиста. И поверх этого одеяния голодранца – золотая чешуйчатая змейка невероятной дороговизны, рубиновые глазки так и играют на солнце. Длинные густые черные волосы в полном беспорядке. Да еще посредине головы тянется широченная седая прядь. Шпана шпаной!

Если бы не золотой пояс-змейка, да еще темно-синие глаза, так похожие на глаза Фреды, Крис никогда бы не поверил, что это привидение – член одной из самых уважаемых и богатых семей в стране. Даже сейчас он не был до конца уверен, что перед ним и впрямь племянница Фреды Рейн-Нортон.

– Это частное владение! Никаких стоянок мы здесь не разрешаем, – твердо произнесла Лора, увидев фургон с прицепом.

Она мгновенно оценила ситуацию. Подобные недоразумения происходили по меньшей мере раз или два за лето, потому что Рейны не желали вывешивать на воротах необходимых объявлений.

– Вы Лора Рейн? – вежливо осведомился Крис. Он прекрасно уловил надменный и собственнический тон девицы и понял, что она и есть хозяйка поместья.

– Да, это я! – ответило привидение, однако с меньшим гонором, поскольку теперь с фургона она перевела взгляд на его владельца. Да нет, решила она, этот тип не похож на профессора, но на всякий случай спросила: – А вы доктор Огден?

Крис кивнул и подавил улыбку, поняв, что она представляла его совсем другим.

– Извините, я приехал раньше и не позвонил. Но я рассчитывал, что задержусь в пути дольше, чем оказалось на самом деле. У меня с собой мотоцикл.

Лора взглянула на прицеп позади фургона.

– Этот? Никогда не видела такого безобразного мотоцикла.

Крис засмеялся. После ее предыдущих высокомерных замечаний теперешнее показалось ему вполне уместным, учитывая диковинный облик девицы.

– Мотоцикл этот не для красоты, а для утилитарных целей, здесь он мне может пригодиться.

– Думаю, он понравится оленям и белкам, – сухо изрекла племянница Фреды. – Вон там гараж. Вам нужна помощь, чтобы внести вещи?.. О, между прочим, добро пожаловать в «Фонтан», – нехотя добавила девица.

Крис сказал, что справится сам, и направился к фургону, как вдруг перед ним появился крепкий пожилой мужчина.

– Я как раз собиралась вас позвать, Джон, – сказала Лора. – Познакомьтесь, это профессор Огден, а это наш сторож, Джон Уилкс.

Пожимая руку Джону, Крис отметил, что тон хозяйки, когда она обращалась к сторожу, намного смягчился. Вероятно, она симпатизировала ему, хотя, заподозрил Крис, сам сторож к хозяйке относился заметно прохладнее.

Лора стояла в дверях, разглядывая незваного гостя. Она не могла прийти в себя от удивления: вместо анемичного очкарика перед нею оказался ладно скроенный мужчина в потертых джинсах и легком свитере, которые прекрасно подчеркивали его стройную фигуру.

К тому же профессор был моложе, чем предполагала она, – лет тридцати с небольшим. Привлекателен, крепкого здоровья – видимо, много времени проводит на воздухе. Черты лица правильные, волосы густые, чуть вьются, а глаза темные и теплые.

Как это, черт побери, человек, вся жизнь которого проходит в душных аудиториях и в лабораториях, может выглядеть таким бодрым?!

В этот момент Крис направился в ее сторону, безо всякого труда неся два больших чемодана. Лора заметила на подбородке у Огдена маленький шрам. Боже, да он прямо ходячая реклама сигарет! Недостает лишь коня и лассо!

Крис прошел мимо хозяйки в дом. За профессором следовал Джон, неся остальные вещи. И тут Лора поняла, что особенно в приезжем ей не нравится слишком высокий рост. Сама-то она едва достигала пяти футов и четырех дюймов и была абсолютно уверена, что никто не имеет права быть выше ее более чем на пять дюймов. А этот тип явно превосходил ее в росте на целых восемь или десять дюймов.

– Мы поместим доктора Огдена в задней угловой комнате, Джон, – сказала она, направляясь через холл к лестнице.

Увидев, что гость остановился и озирается по сторонам с нескрываемым удивлением, Лора почувствовала удовлетворение. Никто не верит, что «Фонтан» не выдумка, пока не увидит усадьбу своими глазами. Даже те, кто слышал о легендарном богатстве Рейнов, обычно оказывались не готовыми сразу воспринять этот дом. Понятно, что особняк требовал дорогостоящего ухода, однако Лора, как и все Рейны, любила его до беспамятства.

В просторном холле со сводчатым потолком светильники были из бронзы с хрусталем. В двух больших гостиных стояла мебель, о которой любой антиквар мог только мечтать. В каждой комнате красовался мраморный камин с редчайшими часами на полке. Их коллекционировал еще прадедушка Лоры. А прекрасные серебряные изделия собирали другие ее предки. Стены украшали настоящие произведения живописного искусства.

– Обыкновенный загородный дом, – наконец подвел итог гость и по-мальчишески улыбнулся.

– Совсем простой и скромный, – подыграла она, продолжая подниматься по лестнице. Улыбка Огдена подкупала, и Лора заговорила тоном доброй хозяйки: – Думаю, комната вам понравится. Это самая милая из комнат для гостей. А наши собственные расположены в семейном крыле. – Лора кивнула вправо.

Непонятно отчего, но ей вдруг пришлось совсем не по вкусу, что их комнаты так далеко друг от друга. И почему этот профессор Огден совсем не такой, каким она его себе представляла?

Музыка, которая и до того мешала говорить, теперь стала просто оглушительной. Лора обернулась к гостю и увидела, что он морщится.

– Не беспокойтесь, профессор! – прокричала она, перекрывая грохот. – Я пускаю музыку на всю катушку только в студии и только, когда дома одна. К тому же ни рано утром, ни по ночам я не работаю.

Крис кивнул с вымученной улыбкой. Оставив его вместе с Джоном, Лора прошла к себе в мастерскую и выключила стереосистему. Пару минут спустя она уже переступила порог комнаты для гостей.

Огден стоял посредине и оглядывался с явным восхищением. Ей понравилось, что профессор не пытается скрыть своего удивления от царящей в «Фонтане» роскоши. Слишком уж многие из приезжавших сюда высказывали всякие нелепые замечания о богатстве хозяев.

– А это ваша ванная. – Лора пересекла большую солнечную комнату и открыла дверь в задней ее части. – Сантехника шумит, но работает безотказно.

Джон, поставив на пол багаж, собрался было уходить, но на пороге остановился и заговорщически подмигнул.

– Мэри сегодня печет пироги с голубикой. Лора, вам ведь не захочется пирожка?

Она состроила гримасу.

– Ну, Джон, прошлым летом я здесь поправилась на целых два килограмма. Может, в этом году она хочет, чтобы я потолстела аж на четыре?

– Тогда я принесу пирог и оставлю его на кухне. А вы любите пироги с голубикой, доктор Огден?

– Кто же откажется от домашних пирогов? – улыбнулся Крис.

Джон, соглашаясь, хмыкнул.

– Тогда я пойду. Могу поставить в гараж ваш фургон, только не знаю, справлюсь ли с прицепом.

Крис отправился вслед за сторожем. Но мысли его были заняты новой знакомой. Наверное, она всегда так ходит, решил он. Ничего себе видок! Не знаешь, приснилась тебе эта девица или была наяву.

Вернувшись в дом и не найдя хозяйки, профессор решил подняться наверх и распаковать багаж. По пути он еще раз остановился и с восхищением оглядел окружавшее его великолепие, машинально отметив, что музыка опять звучит, но гораздо тише.

Он пошел на звук и в комнате напротив своей спальни обнаружил Лору. Она стояла у большого холста и маленьким мастерком наносила на него краску. Когда-то эта комната наверняка служила солярием. Сейчас же была забита холстами и красками. Крис оценил стоящую в углу дорогую стереосистему, жалея, что используют ее столь бездарно.

Мисс Рейн работала, стоя к нему спиной, а он, наблюдая за художницей, пытался осмыслить представшие перед ним на холсте сочетания резких цветов и странных форм. Однако искусство как таковое Огдена никогда не интересовало. А вот сама жрица этого искусства пробудила в нем любопытство.

По сравнению с огромным холстом она вдруг показалась ему до смешного крохотной. Странно, но раньше он этого не замечал. Несмотря на малый рост, Лора Рейн стремилась заполнить собой предельно много пространства.

Крис начал было прикидывать, сколько хозяйке дома лет, но тут она обернулась, чтобы добавить краски, и увидела гостя.

– Я... гмм... я не знал, что художники работают мастерками.

– Вообще-то эта штука называется мастихин, хотя я чем только ни рисую. Ногами, например... Не волнуйтесь, профессор, если вы не будете досаждать мне вашей физикой, я не стану надоедать вам своим искусством.

– Договорились... Простите, у вас есть слуги?

– И да и нет. Есть садовник и подсобный рабочий, оба приходящие. Миссис Саммерс у нас и повариха и экономка, а ее дочка помогает как горничная лишь по мере надобности. Только в августе, когда сюда съезжается вся семья, мы, приглашаем людей из соседней деревни. Для себя я готовлю сама... А вы умеете готовить?

– Да не очень. И никаких продуктов я с собой не привез.

– Не страшно. Вы только дайте знать миссис Саммерс, чего именно хотите, и она обо всем позаботится. А в данный момент и холодильник и морозилка битком набиты. Вам повезло: я только что покончила с вегетарианством, поймала себя на том, что пожираю глазами оленя, пришедшего на водопой. Так что сейчас у нас полно бифштексов; их мне доставляют из Нового Орлеана самолетом... как, впрочем, и краски. Если сгодится на ужин, я один разморожу для вас.

Крис понял, что жить в одном доме с этой особой не так уж и скверно.

– Я, когда работаю, ем как попало, – сообщила Лора. – Но сегодня, так и быть, пересилю себя и сделаю праздничный ужин в честь вашего прибытия. Но не обольщайтесь, дальше будете все для себя готовить сами.

– Благодарю вас. Не буду вам мешать, только, пожалуйста, скажите, где мне можно расположиться с бумагами Марка.

– В вашем распоряжении библиотека. Марк работал обычно там. А архив находится на чердаке. Все упаковано в ящики, завтра посмотрим. Сейчас, чтобы попасть в библиотеку, вам надо будет спуститься вниз, а дальше идти, все время придерживаясь правой стороны.

– Сколько же в этом доме комнат?

– Тридцать четыре, не считая подвала и мансарды. Правда, третьим этажом мы пользуемся мало. Там, наверху, комнаты небольшие; первоначально они были задуманы для слуг. А теперь ими пользуются, только когда приезжает много гостей.

– Это самый поразительный дом из всех, какие я когда-либо видел!..

Крис прошел по первому этажу, словно турист по музею. Невозможно поверить, что такое сооружение – всего лишь летний дом! В бесчисленных комнатах сверкали бронзовые и хрустальные светильники. Полы покрывали восточные ковры. Мебель из дерева ценных пород была в прекрасном состоянии. По стенам висели картины. На столах и каминных полках стояли часы, вазы и статуэтки, о стоимости которых можно было лишь догадываться. И все в безупречном состоянии. Крис прикинул, что на одно только содержание фантастического особняка наверняка уходит больше, чем он зарабатывает за целый год.

Огден вырос в небольшом городке на севере Штатов, и усадьба «Фонтан» казалась ему средневековым замком, сохранившимся среди первозданной природы, в котором в данный момент царствует принцесса, надменная и эксцентричная.

К счастью, в библиотеке Крис почувствовал себя почти как дома, хотя и тут он не мог полностью забыть, где находится. Две стены огромной комнаты от пола до потолка занимали книжные полки. Двойные двери посредине третьей вели на террасу. А у четвертой красовался огромный камин с изящным диваном и креслами перед ним. В дальнем конце стоял большой письменный стол красного дерева, а возле него – массивное кожаное кресло. Тут же располагался бар со сверкающими хрустальными графинами.

Крис прошел к письменному столу и погрузился в мягкое кресло, с наслаждением вдыхая характерный запах дорогой кожи. Он почувствовал себя... ну, почти что бароном, владельцем замка.

Но у замка уже была хозяйка, и она все не шла у него из головы. Крис понимал, что Лора слишком не похожа на женщин, с которыми ему до сих пор приходилось встречаться. Однако чувствовалось, что она сумеет всерьез отвлечь его от дела, если захочет. А не захочет, мысли все равно будут заняты ею, поскольку его интерес к Лоре явно нарастал.

Ситуация складывалась настолько необычная, что Крис рассмеялся. Оказаться в огромном доме наедине с весьма экстравагантной особой. Этого он никак не предполагал! Взбалмошная аристократка носит неопрятные пижамные штаны с пузырями на коленках. У нее крашеные волосы, немытые ноги, а на талии поясок в виде змейки, который стоит больше чем весь его гардероб... Весьма вероятно, что этим летом его ждет приключение, отличное от всех предыдущих.

Тут Огден вспомнил о цели своего приезда и сразу же пришел в себя.

Часть души его восставала против окружающей его роскоши, и он не стал бы возражать, если бы с этих Рейнов чуточку сбили спесь. Однако он испытывал к ним и неожиданное уважение и откровенное восхищение. Любое большое состояние само по себе таких чувств в нем вызвать не могло бы. Но Крис отдавал должное тому, что Рейны достойным образом создавали свое богатство в течение многих десятилетий. Их род начался с выходцев из Европы, осевших в этих местах. От них их потомкам досталась особая аура значимости и незыблемости, что теперь воплотилось в сумасбродке Лоре.

2

Наведя в студии некое подобие порядка, Лора вернулась в спальню, находившуюся в другом крыле дома. Взглянув в зеркало, она усмехнулась. Отразившееся в нем тонкое личико выглядело по-детски озорным. Лора знала, что выглядит моложе своих двадцати четырех лет. Таковы уж злополучные особенности ее невысокого роста и мелких черт лица.

Интересно, какое впечатление она произвела на доктора Огдена? И кто знает, что ему рассказала Фреда? «Понимаете, Лора рисует и она немного эксцентрична». Вслед за подобным заявлением тетка, вероятно, повела плечами, как бы говоря, что в семье не без урода.

Лора не отрываясь разглядывала свое отражение, решая, что предпринять. Наконец вздохнула и пошла в душ. Но мысли о госте и о цели его приезда никак не шли у нее из головы.

Что, если тысячи страниц, которые оставил после себя Марк, докажут миру его гениальность? Или же полнейшую бездарность? Разумеется, Лора надеялась на первое, хотя не исключала и возможности второго. Марк был очень умен, но ум гениален, только когда работает целенаправленно. Даже будучи ребенком, она чувствовала, что целенаправленности-то Марку и не хватает...

Мисс Лора Рейн приготовилась сыграть перед необычным профессором роль самой что ни на есть настоящей хозяйки большого дома. Может, тогда ей удастся разгадать истинные намерения Криса. Фреда была, как всегда, немногословна, сказала лишь, что доктор Огден занимается теоретической физикой и интересуется трудами дяди.

Допустим. Но откуда у него возник этот интерес? Марк никогда ничего не публиковал. Иногда он посещал научные собрания, но не больше. Лоре показалось довольно странным, что этот доктор Огден появился у них в «Фонтане» и ни с того ни с сего заявил о своем желании ознакомиться с работами Марка. Облик профессора тоже необычен, если на то пошло! Он никак не вписывается в шаблон, который она для него заготовила.

Бокал чуть не выпал у Криса из рук, когда он увидел возникшую в дверях библиотеки женщину. Сначала он было решил, что в доме живет еще какая-то дама. Когда же он несколько запоздало поднялся ей навстречу, внимание его привлекла белая прядь в волосах вошедшей.

Вместо замарашки взору Криса предстала потрясающая красавица. Масса черных густых волос была зачесана назад и ниспадала шелковистым потоком. Вместо пузырящихся на коленях штанов он увидел прекрасно сшитый шелковый наряд цвета слоновой кости, ласково обволакивающий стройное тело. Несколько мгновений Крис не мог прийти в себя. Потом вдруг заметил, что красавица по-прежнему босая, хотя на сей раз ноги у нее вымыты. А на одной лодыжке тонкая золотая цепочка искрится крохотными бриллиантиками.

Когда Лора вошла, неслышно ступая по толстому ковру, Крис снова прикинул, сколько ей может быть лет.

– Чуть не забыла, у нас принято выходить к обеду в смокинге. На сей раз прощаю, потому что других гостей, кроме вас, нет, да и не предвидится. – Лора демонстративно уставилась на его джинсы. Это была маленькая месть за то, как он разглядывал ее при первой встрече.

Крис ничего не ответил. Он не отрывал глаз от изящной молодой женщины, проследовавшей к бару. Отдавая себе отчет, что Лора понимает его шоковое состояние и этим упивается, доктор Огден ничего с собой поделать не мог.

– Сколько вам лет?

– Двадцать четыре, профессор. И я прощаю вам ваш вопрос. Сейчас я займусь бифштексами, а вы сделаете салат, – продолжила Лора и, не спрашивая, чего бы хотел он сам, налила ему и себе виски. – Я совсем недавно вновь пристрастилась к мясу с кровью и теперь с удовольствием его готовлю... Короче, профессор, я вас не знаю, поэтому вопрос напрямик: вы справитесь с салатом или нет?