Текст книги "Нежное прикосновение"
Автор книги: Бетина Крэн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
В этот момент девушка поняла, что прикоснулась к самой сути Беара Макквайда. Он открылся ей с такой стороны, подступиться к которой она не смогла бы вовек.
– Человек, вкладывающий жизнь и душу в строительство железной дороги, руководящий рабочими бригадами с помощью собственной решимости, сражающийся с преступными элементами и неблагоприятными условиями… такой человек не ждет, что ему отплатят простой монетой.
– Вот как? – Он раздраженно хмыкнул. – Значит, вы полагаете, что зодчие нации должны бескорыстно тратить последний доллар на процветание страны? А как же тогда Корнелиус Вандербильт, Джей Гулд, Дж. П. Морган, Джон Уок Гарретт и Джеймс Дж. Хилл? Вы искренне думаете, что они шевельнули бы пальцем ради постройки железной дороги, если бы не ожидали солидных барышей? Чтобы делать деньги, нужно их иметь, мисс Вингейт. – Он наклонился к ней ближе. – Кому-кому, а вам-то это должно быть известно. Прогресс – очень дорогое удовольствие.
– В точности те же слова я сама говорила по самым разным поводам, – тихо произнесла она, разглядывая Беара. – Редкий момент, мистер Макквайд: мы с вами в чем-то пришли к согласию.
Ее мягкость тут же его обезоружила. Он приготовился к крупному спору, но не встретил никакого видимого отпора.
Они пришли к согласию?
Беар посмотрел ей в глаза, и его охватило странное чувство, будто он ступил в быстрый ручей Монтаны.
Внезапно тот факт, что в пылу разговора они стоят рядом, бок о бок, приобрел совершенно иное значение. Голова его пошла кругом от сладкого клубничного запаха – запаха ее тела.
– И в чем же именно мы с вами пришли к согласию? В вопросе прогресса? Или в вопросе железных дорог? Или… в чем-то еще?
– В вопросе прогресса, мистер Макквайд. Я искренне верю в прогресс.
– Беар, – напомнил он ей.
– Беар. – Дыхание ее участилось. – И в людей, которые двигают этот прогресс.
– Люди, которые двигают прогресс? – Он нагнул голову и озорно усмехнулся одним уголком губ. – А я вхожу в их число? Я тоже двигаю прогресс?
– Вы? – Она искала его взгляд, чувствуя на своих губах его теплое дыхание. – Я считаю вас одним из самых прогрессивных людей, которых когда-либо встречала.
«Бесстыдная кокетка!» – прошептал внутренний голос, призывая к благоразумию. Но сердце девушки стучало как молот, а кожа вдруг сделалась странно чувствительной.
Он слегка провел губами по ее губам, туда и обратно, загипнотизировав ее этим незавершенным поцелуем. Если поднять подбородок всего на какую-то долю дюйма, можно в полной мере вкусить блаженство, но ей хотелось продлить столь восхитительную неопределенность и неутоленность желаний, переживая новое для себя ощущение чуда.
Ей показалось, что ее закутали в теплое облако. Она чувствовала на своих губах его удивительно мягкие, восхитительно подвижные губы и плыла по волнам наслаждения.
От этого нескончаемого поцелуя кружилась голова. Все вокруг завертелось, дыхание сделалось прерывистым, колени ослабели.
Беар обнял Даймонд и привлек к себе. Ее грудь уперлась в его торс… тот самый – сильный, мускулистый, бронзовый от загара торс, который в последнее время не давал ей спать по ночам.
Радость росла и ширилась в глубине ее существа, подобно яркому мыльному пузырю. Его губы были такими мягкими и в то же время твердыми… такими требовательными и в то же время умоляющими… они давали и получали неизведанное счастье…
Глава 9
Голоса и суматоха из парадного вестибюля ворвались в сузившееся сознание Даймонд. Она вдруг вспомнила про Хардвелла и Анну, потом про Моргана, потом про слуг, а потом и про людей, толпившихся у главных ворот.
Должно быть, Беар тоже услышал шум. Он отпустил ее сразу, как только она стала вырываться. Даймонд повернулась, стараясь удержать равновесие, и со всего маху налетела на подлокотник дивана.
– Ой!
От удара она окончательно пришла в себя. Щеки ее горели и, наверное, были ярко-алыми. Вся дрожа, девушка остановилась на краю лестницы, чтобы успокоиться, выбрав такое место, откуда ее не могли видеть из вестибюля.
Знакомый голос позвал ее, и она виновато съежилась, узнав, кто это кричит.
– Да-а-аймонд! Ми-и-илая! Где-е-е ты?
Она шагнула из-за перил и увидела, что внизу стоит не кто иной, как Пэйн Вебстер, одетый в выходной костюм, явно оставшийся на нем со вчерашнего вечера: мятый пиджак, грязную рубашку с распахнутым воротом и отсутствующим галстуком. Он широко расставил ноги и согнул их в коленях для устойчивости. Позади него бедный Джефрис и один из конюхов героически пытались протолкнуть в открытые парадные двери огромный длинный сундук.
– Пэйн? – Она поспешила к нему, но остановилась в нескольких шагах, ощутив сильный запах спиртного, пота и табака.
– А, вот ты где! Моя маленькая Даймонд! О Господи, ты такая хорошенькая – так бы тебя и съел! Хорошо, что мы, Вебстеры, не склонны к людоедству! – Он бросился к ней.
– Пэйн! – Она попыталась увернуться, но не успела. Вебстер схватил Даймонд за талию, закружил ее в объятиях, так что оба чуть не упали. Она мягко оттолкнула его, но он не желал ее отпускать.
– Моя милая Даймонд… ты ничуть не изменилась. – Пэйн тяжело дышал, вперив в нее темные зрачки.
– Ты тоже не изменился. – Ей пришлось отвернуться, чтобы не дышать алкогольными парами. – Все в порядке, Джефрис, – сказала она, увидев сердитого дворецкого. – Я сама позабочусь о мистере Вебстере. – Когда слуги удалились, она заметила Беара, который стоял возле лестницы с таким видом, как будто готовился вмешаться в любую секунду. Девушка с трудом оторвала от себя руки Пэйна. – Пожалуйста, Пэйн, не надо. У меня гости.
Должно быть, до Вебстера дошел смысл сказанного. Он поднял голову, узрел грозную фигуру Беара и отпустил Даймонд.
– Прости, мил-лашка… не знал. – Он одернул свой жилет, расправил плечи и, пошатываясь, пошел к Беару с протянутой рукой. – А я тебя, к-кажется, з-знаю, парень. Мы встречались?
Беар заколебался, взглянул на хозяйку дома и только после этого вступил в разговор:
– Меня зовут Бартон Макквайд.
– Пэйн Вебстер. К вашим ус-слугам. – Пэйн отвесил такой замысловатый поклон, что чуть не свалился на пол.
Даймонд поспешила вперед, подхватила его под локоть и поставила прямо.
– Почему бы нам не пройти в гостиную? Сядем, поговорим.
Виновато покосившись на Беара, она потянула Пэйна к гостиной. Но на полпути к двери он что-то вспомнил и сменил курс, увлекая ее за собой.
– Чуть не забыл! Эт-то тебе, милая Даймонд. – Он потащил ее назад, к сундуку, завозился с замком и наконец откинул крышку.
В сундуке лежали ткани – роскошные и экзотические: украшенный шитьем атлас, парча, пышный муар и прозрачная шелковая вуаль. Вебстер полез в сундук и начал доставать один рулон за другим, подносить их к глазам девушки, а потом разматывать. Она смотрела со все возрастающим ужасом, как вокруг нее на полу растут облачка из прозрачной летящей ткани и стелются бесценными коврами более плотные ткани. К тому времени, когда он выгрузил половину сундука, Даймонд спохватилась и попыталась его остановить.
– Все это очень красиво, Пэйн, но, пожалуйста… – Она схватила его за руку. – Ты сейчас не в состоянии…
Но было поздно.
– Это тебе на свадебное платье и ф-фату. Я нес-сколько недель рыскал по рынкам Сингапура. Это лучшие ш-шелка, которые только можно купить за деньги. Моей невесте – все с-самое отборное!
Он покачнулся и схватил девушку за плечи. На лице его читалось неприкрытое желание, но не то, которое испытывает мужчина к женщине. Это был взгляд изголодавшегося ребенка, мальчишеская мольба об одобрении и восхищении. Видимо, расстройство Даймонд было слишком очевидно, ибо Вебстер быстро отпустил ее и снова стал развязным.
– От разговоров у меня перес-сыхает в горле, – объявил он, направляясь в гостиную, к буфету.
Даймонд взглянула на множество богатых тканей, разбросанных у ее ног, на спину мужчины, который привез ей их, обогнув половину земного шара, потом на мужчину, который всего несколько минут назад держал ее в своих объятиях. Вспыхнув от смущения, она пошла в гостиную и остановилась на пороге. Пэйн забрался в буфет со спиртными напитками и теперь наливал себе огромный бокал коньяка.
– Хочешь есть? – спросила она. – Мы только что пообедали, и мне не составит труда…
– Нет-нет… не надо никуда ходить. Я не голоден, правда. Просто хочу пить. – Он одарил ее лукавой ухмылкой и поднял в салюте свой бокал, после чего с трудом проковылял к дивану, уселся на подлокотник и соскользнул на сиденье.
– Ты давно не был дома? Когда в последний раз ты ел?
– Какое сегодня ч-число? – спросил он, кося глазами и усмехаясь.
Она решила взять у него бокал, но он догадался о ее намерении, большими глотками допил оставшийся коньяк и отдал ей пустую посудину.
– И кто же этот твой друг – к-как там его зовут? – спросил Пэйн, покосившись на Беара, который стоял, привалившись плечом к дверному косяку, и сердито сверкал глазами. – Твой будущ-щий муж должен быть в курсе этого знакомства.
– Пэйн Вебстер, – заявила она, глядя на него с яростью, – как только ты заснешь, я возьму тебя в охапку, погружу в твою карету и отправлю домой.
– Бес-сердечное создание! – Он усмехнулся, чувствуя, как приятно немеет тело от коньяка. – Ты никогда т-так со мной не поступишь, дорогуша. Ты слишком сильно меня любишь. – Она скрестила руки на груди, и он улыбнулся. – Сделай мне одолжение, милая Даймонд. П-поза-боться о том, чтобы мою одежду постирали и погладили, ладно? Представляешь, как удивятся мои родители, когда я притащусь домой после трехдневного к-кутежа свеженький как ог-гурчик! – Он улыбнулся и закрыл глаза, как будто наслаждаясь этой картиной. Больше он глаз не открывал. Спустя мгновение его голова свесилась на грудь, он обмяк и завалился на подлокотник дивана.
– Как же ты можешь? – пробормотала она себе под нос. – С минуты на минуту вернутся Хардвелл и Анна… – «В дверях стоит Беар Макквайд, наблюдая за происходя щим… а на моих губах еще горят его поцелуи», – докончила она мысленно.
Даймонд подняла глаза и увидела, что Беар насмешливо улыбается. Вспыхнув, она опять отвернулась к Пэйну, вне себя от возмущения и досады. Из-за этого пьяного болтуна Пэйна Вебстера она упустила момент удовольствия с Беаром Макквайдом!
– Мне надо отвести его наверх. – Она поставила пустой бокал на столик и взяла Пэйна за руку. – Если Хардвелл и Анна застанут его здесь, они будут сердиться.
– Я бы посоветовал вам посадить его на ту лошадь, на которой он сюда приехал, и отправить домой.
– Боюсь, что вы не имеете права мне советовать, – сказала девушка и, нагнувшись, забросила руку Пэйна себе на шею. Беар не шевельнулся. Тогда она собрала всю свою решимость и посмотрела ему в глаза. Она прибегла к своему обычному обещанию: – Если вы мне поможете, я вас отблагодарю.
Он выпрямился, еще сильнее сдвинув брови.
– И мне опять можно самому назначить цену? – Даймонд старалась не думать о том, что совсем недавно произошло в библиотеке, и о том пугающем чувстве потери, которое она сейчас испытывала. Она была уже по уши в обещаниях, которые не могла сдержать.
Какая разница, если их станет на одно больше?
– Хорошо. Можете назвать вашу цену. А сейчас подойдите, пожалуйста, и помогите мне.
Пока они карабкались вверх по лестнице с вялым и громоздким телом Пэйна, Беар заметил, как ловко справляется Даймонд со своей задачей: забросив руку Пэйна себе на шею, она крепко держалась за заднюю часть его брючного пояса. Такому не учат в школе светских манер для девочек.
– Как я понимаю, вы уже проделывали этот маневр раньше?
– Один или два раза, – проговорила она, отдуваясь.
– Вы позволяете мужчинам приходить к вам домой и выключаться после трехдневной пьянки? – Он тоже тяжело дышал. – Очень любезно с вашей стороны!
– Не всем мужчинам. Только ему. Пэйну нужна помощь, и я не могу…
– Сказать «нет», – закончил он за нее.
– Не могу дать от ворот поворот, когда ему плохо, – закончила она сама, глядя на него уничтожающим взглядом. – Мы с ним дружим уже… так долго, что я не могу вспомнить, сколько лет. Мы вместе росли. Его родители сотрудничали с моим отцом.
Повисло короткое напряженное молчание.
– А те люди у ворот… вы и с ними вместе росли? – Даймонд переживала чувство крайней неловкости. Он видел не только толпу бедных у ее ворот, но и возмутительное поведение Пэйна в ее доме. А впрочем, сказала она себе, что здесь такого? Она помогает людям. Почему этого надо стесняться?
– Не говорите глупостей, – сказала она.
– Глупость состоит в том, чтобы делать все, о чем вас ни попросят, – откликнулся Беар и обхватил Пэйна обеими руками, дабы удержать его от падения, пока она открывала дверь спальни.
– Я не делаю все, о чем меня ни попросят. – Она попыталась вновь занять свое место под мышкой у Пэйна, но Беар воспротивился.
– Я сам его отнесу, – прорычал он. – Дайте пройти. – Секунду спустя он сбросил Пэйна на кровать в темной комнате для гостей и обернулся к ней, упершись кулаками в бока.
– Вы раздаете еду всем, кто подходит к вашим дверям. Вы покупаете бесполезные изобретения только потому, что об этом вас просят люди. Вы укладываете пьяниц в свою комнату для гостей. Робби прав: вы просто не умеете говорить «нет».
– Вам сказал это Робби? – Она на секунду остановилась, задетая. Значит, Робби, которого она приютила в своём доме и своем сердце, говорит о ней такие вещи первому встречному? Закусив губу, она отвернулась к постели, окинула взглядом массивную фигуру, распластанную на стеганом покрывале, потом повернула Пэйна на бок и принялась стягивать с него пиджак. – Это нелепо. Я могу отказать, когда захочу.
– Что вы делаете? – Он удивленно следил за ее манипуляциями с пиджаком.
– Снимаю с него пиджак и рубашку. Их надо постирать и… – Беар резко хохотнул, и Даймонд выпрямилась. – Что здесь смешного?
– Вот вам и доказательство. Он приходит в ваш дом вдребезги пьяный, вырубается и дает вам указания постирать ему одежду, пока он будет спать. И вы действительно это делаете.
– Он пошутил.
– Вот как? – Беар помолчал, разглядывая ее лицо в тусклом свете, проникающем из коридора, и нанес последний удар. – Судя по тому, как серьезно вы восприняли его шутку… вас можно поздравить с предстоящей свадьбой. Разрешите мне сделать это первым. Лицо ее запылало.
– Я не собираюсь выходить замуж за Пэйна Вебстера.
– А он думает, что собираетесь.
– Он ошибается.
– Кенвуд будет рад это слышать.
– Морган? Какое он имеет отношение к…
– Он поставил меня в известность о том, что вы с ним обручены.
– Он так вам сказал?
– Да. И на мой взгляд, у вас получается чересчур много женихов.
Она подняла голову и встретилась с его глазами, не в состоянии ни двигаться, ни говорить.
– Вы в самом деле не умеете говорить «нет», не так ли? – мрачно спросил он.
– Вы не понимаете, – выдавила Даймонд, борясь с охватившей ее паникой.
– Я отлично все понимаю. – Беар шагнул ближе. Она попятилась.
Он шагнул еще ближе, поднял руку и взял ее за подбородок.
Она не могла сопротивляться. Этот человек подверг сомнению ее образ жизни… он пробудил в ней новые, доселе незнакомые чувственные желания… он ее очаровал. Все запуталось еще больше, когда он преодолел оставшееся между ними расстояние и властно обхватил ее рукой за талию.
– Все, что вам нужно, – это сказать мне «нет».
Она не могла этого сделать. Взгляд ее был прикован к его блестящим глазам, а руки безвольно висели вдоль тела. Беар привлек ее к себе.
– Скажите «нет», и я остановлюсь.
В полном замешательстве, она говорила себе, что молчит, потому что не хочет отвечать ему. Но дело было не только в этом. Она молчала еще и потому, что не хотела говорить ему «нет».
– Это нетрудно. Всего три буквы. Эн, е, тэ. – Он нагнул голову и проговорил ей в самые губы: – Нет.
Его горячее влажное дыхание обжигало. Она невольно раскрыла губы, чувствуя привкус вина и соленого пота. Тело ее трепетало.
Его язык тепло и нежно поглаживал ее губы. Он как будто пробовал ее на вкус, исследуя и одобряя. Эти ощущения были похожи на те, которые она испытывала недавно, только еще слаще.
Ее собственное тело согрелось и стало податливым, а кожа приобрела особую чувствительность и жажду прикосновений. Раскрыв свои губы навстречу проворному языку, она ответила на его дразнящие движения. В душе ее открылось нечто долго дремавшее.
Его влажные губы коснулись ее шеи, а язык углубился в ложбинку у основания горла. Она с восторгом принимала каждое ощущение, дрожа всем телом.
Наслаждение нарастало в ней нисходящими спиралями, возбуждая тело… В груди возникло странное покалывание, а внизу живота проснулась сладкая истома. Ей хотелось, чтобы он крепко прижался к ней ближе, ближе… Она чувствовала, как твердеет его тело, и льнула к нему, сливаясь в единое слаженное существо с едиными реакциями и ощущениями, радостно пробуя на вкус его соленую теплую кожу и чувствуя, как слабо щекочут ноздри волоски его груди.
Беар рывком опустил край корсета и приник губами к ее соску. Яркие вспышки блаженства охватили тело. Она охнула и задержала дыхание, с закрытыми глазами представляя себе его бронзовую голову на своей белой груди…
С трудом Даймонд восприняла звуки голосов, которые рассеяли чувственный туман. Она замерла, прислушиваясь, и, постепенно приходя в себя, поняла, где находится и в каком состоянии. Она завершила очередной глубокий, головокружительный поцелуй, а в следующий момент обнаружила себя лежащей спиной на кровати… всего в нескольких дюймах от храпящего Пэйна… под большим и сильным телом Беара… в расстегнутом платье и спущенном корсете. Беар Макквайд навис над ней – жилет и рубашка расстегнуты, глаза потемнели от желания, а губы распухли от жадных поцелуев.
Девушка узнала голоса, которые становились все громче, и ее обуял ужас.
– Хардвелл и Анна, – хрипло пробормотала она, пошатываясь, встала с кровати и лихорадочно ухватилась за пуговицы. – Они уже дома!
Беар застегнул лишь верхнюю часть рубашки, заправил ее в брюки и одернул полы жилета. Даймонд еще возилась со своей одеждой. Он отвел в сторону ее руки и закончил за нее, пока она дрожащими пальцами приглаживала и поправляла волосы. Приведя себя в порядок, девушка направилась в вестибюль, потом обернулась и, схватив его за руку, потащила за собой.
Не успели они пройти мимо двери Робби, как на верхней площадке лестницы показались ее опекуны. Хардвелл еще держал в руке свою прогулочную трость, а Анна стягивала перчатки и шляпу. Пожилая пара поспешила к ним по вестибюлю.
– Ну как он? – спросила Анна, кивнув в сторону спальни Робби.
Робби! Даймонд оцепенела от ужаса. На протяжении целого часа она ни разу даже не вспомнила о своем больном кузене! Девушка рывком открыла дверь в комнату мальчика и задержала дыхание.
Робби спал в тускло освещенной комнате. Постояв минуту возле его кровати, все на цыпочках вышли в коридор.
– Бедный мальчик! – сказала Анна, когда за ними закрылась дверь. – Он, должно быть, очень испугался.
– Вообще-то да… – Даймонд взглянула на Беара и наткнулась на его пристальный горящий взгляд.
Хардвелл обратил к нему свое сияющее лицо.
– Да вы, оказывается, очень толковый парень, Макквайд! Похоже, мы опять перед вами в долгу. Как же нам теперь расплатиться?
Пока Беар вел свой арендованный кабриолет обратно в Балтимор, ночной ветерок освежил его голову. Он знавал такие холодные зимы, что от мороза индевели бакенбарды. Но сейчас его трясло как в лихорадке. Он едва удерживал поводья.
О Господи, что он вообще делал в этом доме? В мозгу прокрутилась вся последовательность событий, начиная с библиотеки. Беар застонал. Железные дороги! Они говорили про железные дороги. И про инвестиции. Это была прекрасная возможность получить материальную поддержку для его проекта. Но потом, кажется, они заспорили и он каким-то образом перешел от пылких речей, описывающих реальные трудности строительства колеи на Западе, к не менее пылким поцелуям, Потом появился этот идиот Вебстер… Беар разозлился на Даймонд и ее неспособность говорить «нет»и решил заставить ее это сделать.
Остаток вечера полетел к чертям!
Проклятие! У него был такой шанс занять деньги под свою давнюю мечту, а он взял и все испортил.
Он отправился к ней в гости с самыми лучшими намерениями, а что получилось? У ворот его встретила толпа попрошаек, потом пришлось иметь дело с нахальным и самоуверенным владельцем конюшен, потом он спасал отчаянного десятилетнего мальчишку, которого понесла лошадь, потом возился с ветрянкой и разговаривал с врачом. Разглядывал телефон, помогал ей укладывать спать непроходимого пьяницу и – получил предупреждения от двоих мужчин, которые объявили себя ее женихами. Но самым неприятным было то, что после сегодняшнего вечера он не сдержал свою клятву сохранять с этой женщиной исключительно деловые отношения.
Отныне все происходящее между ними будет просеиваться сквозь сито воспоминаний об интимной встрече, которая привела в восторг их обоих. Как он сможет смотреть ей в глаза и не думать о нежных, мягких губах, сладком робком языке и чувственно-податливом теле?
Беар подъехал к конюшне, освещенной со двора старым желтым газовым фонарем, чтобы вернуть лошадь и кабриолет, спрыгнул с сиденья и позвал конюха. Беар напомнил ему, что срок аренды истекает только через два дня, и заспанный парень, ворча, повел лошадь в конюшню, чтобы отстегнуть кабриолет.
Сунув руки в карманы брюк, Макквайд зашагал по пыльному проулку, ведущему к Сент-Чарльз. Впервые он радовался долгой пешеходной прогулке к портовой таверне. По крайней мере у него будет время подумать, как преподнести Холту новость о своей неудаче, а заодно прикинуть, где взять деньги на завтрашний завтрак. И обед.
Он вступил в квартал Сент-Чарльз, прошел мимо здания «Меркантил бэнк», ассоциации устричного хозяйства, нескольких богатых магазинов и роскошного ресторана «Ла Мэзон», не отрывая взгляда от своих ботинок. Но, шагая под электрическим фонарем, он услышал громкое жужжание, увидел мелькающие перед глазами искорки и точки и резко поднял голову. Вокруг него гудела густая туча насекомых всевозможных размеров и видов. Отмахиваясь обеими руками, Беар бросился к неосвещенному участку улицы и остановился только тогда, когда гул утих.
Хмурясь, он оглянулся на уличный фонарь и заметил, что свет льется волнами, словно живой. На яркую лампу налетели тысячи – сотни тысяч – насекомых. Он посмотрел дальше, на соседний фонарь, и увидел там похожий рой. Чтобы уйти от мошкары, ему придется держаться темной стороны улиц до тех пор, пока он не выйдет из освещенного района.
Переходя улицу в направлении фасада отеля «Экзетер», Беар увидел спускавшегося с крыльца мужчину, который размахивал руками, отбиваясь от мошек, привлеченных на другую сторону дороги фонарями гостиничных карет. Беар не обратил бы внимания на этого человека, если бы сам не сражался с той же напастью. Он взглянул на парня, отвел глаза… потом инстинктивно обернулся. Тот посмотрел на него, но быстро отвернулся и сел в ожидавший его кеб.
Кеб с грохотом проехал мимо, и он разглядел пассажира в мимолетной полосе света от запруженного мошками фонаря. Лайонел Бичер… Сомнений нет, это он. Беар смотрел вслед уезжавшему кебу и чувствовал себя так, как будто его окатили ушатом ледяной воды.
Бичер здесь, в Балтиморе! Остановился в деловом районе. Беар пошел дальше, ускоряя шаг при мысли о причинах, которые побудили Бичера сюда приехать.
Лайонел Бичер был наемным бандитом, профессиональным головорезом… человеком, который продавал свои гнусные таланты тем, кто предлагал наивысшую цену на торгах. А железнодорожный магнат Джей Гулд всегда предлагал наивысшую цену. Не считая тех случаев, когда речь шла о покупке земельных опционов и полос отчуждения в центральной Монтане. Гулд послал Бичера на переговоры с несколькими скотоводами, ранчо которых располагались вокруг Биллингса. Гулд намеревался укрепиться в железнодорожной империи Джима Хилла, включающей недавно законченную чикагскую линию, а кроме того, линии Ми-луоки и Сент-Пол, которые должны были вскоре протянуться от Чикаго до самого Тихого океана. Но наглость и грубость Бичера оскорбляли местных скотоводов, и они охотнее подписывали соглашения с Беаром и Холтом. И вот Бичер здесь, в Балтиморе. Не на шутку встревоженный, Беар зигзагами поспешил вперед, обходя уличные фонари. Выйдя из освещенного района, он услышал сзади шаги и оглянулся. Никого. Он устремился дальше и опять различил шаги. Они приближались… потом вдруг перешли в бег… кто-то догонял его. Беар пустился наутек, но его ударили сзади, и он споткнулся.
В следующее мгновение он кое-как поднялся на ноги и оказался под градом кулачных ударов. Пришлось припасть спиной к стене. Сгорбившись и пошатываясь, он ринулся вперед, выставив кулаки. Один из нападавших упал на дорогу. Воспользовавшись замешательством врага, Беар опустил плечо и двинул другого в живот, пригвоздив спиной к той же стенке. Первый нападающий уже поднялся на ноги и набросился снова, злой, как бодливый бык. Они схватились опять. Каждый пытался высвободить руку для удара. Беар закончил драку, метко лягнув противника в колено. Тому понадобилась доля секунды, чтобы прийти в себя, после чего удар Беара послал его плашмя на мостовую.
Беар хотел было завершить начатое, но порой бегство бывает разумнее драки. Эти две портовые крысы махали кулаками с бесстрастной точностью, как будто были привычны к таким потасовкам, и Макквайд со всех ног помчался вперед.
Вскоре он услышал сзади приглушенные ругательства. Бандиты бежали за ним. Через несколько минут они бросили погоню, и Беар один побежал по узким, плохо освещенным улочкам портового квартала.
Наконец он нырнул в шумную таверну, служившую им временным домом, и заметил в дальнем углу Холта. Его напарник задумчиво сидел над остатками разбавленного эля в большой пивной кружке. Беар протиснулся мимо столов, за которыми моряки и портовые грузчики спускали с трудом заработанные деньги на крапленые карты и скверную выпивку.
– Где ты был, черт возьми? – Холт раздраженно встал при виде Беара, но тут заметил кровь на его губе и округлил глаза. – Что с тобой стряслось, парень?
– Бичер в городе, – объявил Беар, тяжело дыша и вытирая мокрую губу. Поманив к себе Холта, он окинул таверну настороженным взглядом и направился к задней двери.
– Ты в порядке? – не унимался Холт.
– Ничего страшного. Их было двое… так же как и у тебя. Все случилось сразу после того, как я увидел Бичера. Он выходил из отеля напротив банка Вассара.
– Ты уверен, что это был Бичер? – заволновался Холт.
– Да, уверен. Я где угодно узнаю его рожу. Как видно, на днях вечером тебя избили его головорезы.
– Черт бы побрал его подлую шкуру! – тихо выругался Холт, ощупывая свой еще опухший глаз. – Он приехал, чтобы помешать нам получить ссуду и осуществить права на земельные опционы. – Тут он взглянул на Беара. – Но он опоздал, верно, парень?
Беар выпрямился и сделал глубокий вдох, стараясь превозмочь тошноту и головокружение.
Холт увидел, как Беар смущенно пожал плечами, все понял и тихо застонал.
– Ты не получил денег?
– У нее заболел кузен, и вокруг было полно народу. А потом, когда я наконец-то на несколько минут застал ее наедине… я не смог…
– Но ты хотя бы спросил ее?
Мгновение они напряженно разглядывали друг друга, потом Холт испустил тяжелый вздох негодования.
– Послушай, я знаю, что тебе не хочется у нее одалживаться. Это задевает мужское самолюбие – лебезить перед какой-то упрямой бабой. Но наши опционы действительны только до конца лета, а теперь еще Бичер, который опять рыщет вокруг и чинит препятствия… Если мы не проложим двести миль колеи к концу сентября, все пропало.
– Ты думаешь, я этого не знаю?
Беар отвернулся и начал подниматься по лестнице в свою комнатушку.
В свете закопченной лампы он скинул пиджак, жилет и рубашку, готовясь ко сну. Холт молча следил за ним, потом полез в свою сумку и достал оттуда бутылку с коньяком Вассара.
– На, хлебни… чтобы голова не болела.
Беар взял бутылку и приложил ее к разбитым губам, застонав от боли.
– Все не так уж и плохо, мой дорогой Беар, – сказал Холт убежденно. – Сегодня я нашел работу в порту – буду разгружать трюмы. Старшина – сентиментальный старик Пэдди из Каунти-Корка. Он сразу взял меня в свою бригаду. У нас хватит денег, чтобы на какое-то время сохранить крышу-над головой. А еще я нашел место, где можно бесплатно поесть один раз в день. Это миссия, на Хэйл-стрит. – Неукротимый ирландец усмехнулся. – Все, что от нас требуется, – это выслушать короткое религиозное внушение…
