Текст книги "Любовь и опасность"
Автор книги: Бертрис Смолл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Юный Эдуард молил прислать к нему брата, и королева была вынуждена согласиться. Ричард тайно вывез их из Лондона и отослал в Миддлем, к своему кузену. Сильные мира сего наконец-то поняли опасность пребывания на троне ребенка, имеющего к тому же амбициозную мать.
Они искали способ сместить Эдуарда и легко нашли его, при пособничестве церкви.
Оказалось, что покойный король подписал брачный контракт с леди Элинор Батлер. Контракт, однако, не был выполнен, и леди все еще была жива, когда Эдуард IV сбежал и тайно обвенчался с Элизабет Вудвилл. Следовательно, по всем каноническим правилам брак короля считался незаконным, а следовательно, его дети признавались побочными и не имели права наследовать трон.
В конце июня парламент обратился с петицией к герцогу Глостеру, умоляя короноваться. И хотя Элизабет Вудвилл сходила с ума от ярости, ее власть пришла к концу. Герцог, обосновавшийся в замке Бейнард, принял петицию и тщательно ее обдумал, зная, что, если согласится на требование парламента, его станут чернить на всех углах, а клеветники будут обвинять в несуществующих преступлениях. Но кто еще может править страной? Наследник Ланкастеров? Никогда!
И шестого июля герцог был коронован под именем Ричарда III, в присутствии всех знатных людей королевства, включая леди Маргариту Бофор.
Эндрю наблюдал за процессией, стоя у церкви, среди людей герцога. Он очень хотел не упустить ни одной подробности, а потом рассказать обо всем Адэр. Новый король великодушно отпустил его со службы, и когда коронация завершилась, граф Стентон оседлал коня и отправился домой. Прибыв в Стентон, он увидел тщательно вспаханные, зеленеющие поля и пастбища, на котором пасся жирный скот. Заготовка сена была в самом разгаре. Нежное приветствие жены не оставляло сомнений в том, что по нему скучали. Они страстно поцеловались на глазах восхищенных слуг.
Коня графа отвели в стойло, и Адэр повела мужа в зал, отдавая на ходу приказы принести еду и вино. Эндрю уселся за высокий стол и принялся с жадностью поглощать кроличье рагу и свежий хлеб, запивая все элем. Адэр тем временем терпеливо ждала известий.
Доев все до последней крошки, Эндрю откинулся на спинку стула и вздохнул от удовольствия.
– Я не ел так хорошо с тех пор, как в апреле покинул Стентон, любимая моя. Полагаю, ты хочешь узнать все, что случилось за это время?
– Не дразни меня! – взмолилась Адэр. Его глаза потеплели.
– Но я просто обожаю тебя дразнить!
– В таком случае, милорд, не лежать вам в моей постели, пока я не услышу последние новости! – коварно пригрозила Адэр. Кончик язычка кокетливо прошелся по верхней губке.
– Иисусе, ты настоящая колдунья, – выдохнул Эндрю, ощущая, как напряглись чресла.
– Говорите, милорд! – скомандовала Адэр. – И погромче, чтобы все услышали о ваших приключениях. Подходите поближе, люди Стентона, и послушайте, что поведает ваш граф.
Слуги и те крестьяне, что были в зале, окружили господ.
– Ричард, бывший герцог Глостер, стал нашим королем, Ричардом Третьим! – объявил граф, и присутствующие дружно ахнули.
Эндрю подробно объяснил, как все вышло. Люди были слегка сконфужены услышанным, особенно каноническим законом, по которому дети короля считались бастардами и лишались наследства.
– Но почему же о предыдущем контракте не упоминалось, когда король Эдуард венчался с Элизабет Вудвилл и до того, как она рожала детей? – удивилась Адэр.
Граф пожал плечами.
– Не мне вмешиваться в установления церкви. Насколько я понимаю, могущественные лорды решили, что от малолетнего короля – одни неприятности, особенно если учитывать его мать и ее семью. Им был необходим предлог свергнуть мальчика и предложить корону герцогу. Они его нашли.
– А где маленькие Эдуард и Дики? – осведомилась Адэр.
– Король Ричард отослал их в Миддлем, хотя об этом знают далеко не все. Он посчитал, что они будут в большей безопасности вдали от столицы. Королеве удалось перетянуть на свою сторону нескольких влиятельных людей. Но все были пойманы и арестованы. Никто не желает гражданской войны, но Элизабет и ее сообщники никак не поймут, что война обязательно разразится, если она будет стремиться завладеть браздами правления и станет отдавать приказы устами своих сыновей. Они считают, что лучше удерживать королеву в Вестминстере, где она не сможет плести заговоры и интриги. Но, бьюсь об заклад, она не успокоится.
– Все же дядюшка Дикон – сильный и благородный человек. Он не позволит отнять у себя власть. И нам это только на пользу. Продолжайте, милорд, – попросила Адэр.
Граф Стентон продолжил свой рассказ. Описал коронацию и добавил, что почти все знатные английские семьи сочли своим долгом присутствовать. Даже леди Маргарита Бофор, мать Генриха Ланкастера, тоже там была.
– Я оставался до того момента, когда было совершено помазание. На его голову возложили корону и объявили законным королем Англии, а потом он созвал своих людей, сел на коня и вернулся домой. Так что да здравствует король Ричард Третий! – воскликнул Эндрю. Ему вторили голоса собравшихся. Не было никакого сомнения, что народ Стентона горой стоит за нового короля.
Фиалковые глаза Адэр сияли.
– Дядя Дикон будет великим королем! – объявила она.
– Боюсь, ему еще многое нужно преодолеть, – вздохнул Эндрю. – Элизабет Вудвилл ненавидит короля всей душой. Она будет мутить воду и не успокоится, пока не увидит его мертвым. А он слишком благороден, чтобы приказать уничтожить суку!
– Я бы отравила ее! – выпалила Адэр. – Но скажи, новая королева тоже в Лондоне? И как насчет малыша Недди?
– Она была коронована одновременно с ним, – сообщил граф. – Однако маленький принц остался в Миддлеме. Ты сама знаешь, как он слаб здоровьем, бедный мальчик!
Глаза Адэр наполнились слезами.
– Уж не представляю, долго ли он еще проживет. А несчастная леди Анна больше не беременела. Дядюшке Дикону придется объявить наследником либо Генриха Ланкастера, либо одного из моих единокровных братьев, ибо у него нет иного выхода. Хотя Бекингем считает, что у него равные, или даже большие, права на трон.
– Любимая, довольно говорить о вещах, которые нас не касаются, – покачал головой граф. – После столь долгого отсутствия я бы предпочел уложить тебя в постель.
– Но сначала ванна, милорд, – напомнила Адэр. – Вы не мылись ни разу со дня отъезда. Позвольте мне искупать вас. А потом мы ляжем в постель.
– Только если искупаешь меня сама, своими маленькими ручками, – прошептал Эндрю, сладострастно оглядывая жену. – Элсбет слишком грубо обращается со мной!
– Мой долг супруги – всячески заботиться о вас, милорд, – засмеялась Адэр, поднимаясь из-за стола. – Сейчас прикажу, чтобы поскорее нагрели воду.
Она присела и с манящей улыбкой поспешила прочь.
Эндрю с жадностью посмотрел на соблазнительно покачивающиеся бедра и подумал, какой он счастливчик, как ему повезло с такой женой! Он женился бы на Адэр, даже без всяких титулов!
Эндрю протянул кубок стоявшему рядом слуге, и тот наполнил его элем. Граф пил медленно, ожидая возвращения жены, но вместо нее появилась Элсбет и прошептала ему на ухо:
– Моя госпожа уже в купальне, милорд.
Эндрю молча поднялся и, выйдя из зала, стал взбираться наверх. Стоило открыть дверь купальни, как оттуда вырвалось облако душистого пара. Языки пламени в очаге вспыхнули от сквозняка, и Эндрю поскорее захлопнул дверь.
– Адэр! – окликнул он.
– Я здесь, – засмеялась она. – В лохани! Раздевайтесь поскорее, милорд, иначе вода остынет. Вряд ли я смогу вымыть вас своими маленькими ручками, если не окажусь в лохани вместе с вами! Вы об этом не подумали?
Не нуждаясь в дальнейших поощрениях, Эндрю сорвал с себя одежду и сапоги, небрежно отбросил все на пол, поднялся на ступеньки и ступил в горячую воду, оказавшись лицом к лицу с женой.
– Ну вот, – промурлыкала она. – Разве не приятно, милорд?
Взяв намыленную губку, Адэр стала мыть мужа. Когда ее рука коснулась его чресл, Адэр коварно улыбнулась, ибо его любовное копье уже поднялось и затвердело.
– Еще минуту, милорд. Нужно заняться вашими волосами.
Адэр принялась скрести его голову, и Эндрю проворчал, что она еще хуже Элсбет. Но Адэр, хохоча, промыла его волосы двумя кувшинами чистой воды, стоявшими на широком бортике лохани. Пока Эндрю стряхивал воду с лица, Адэр проворно выбралась из лохани.
– Скорее, милорд, хватит бездельничать! Проморгавшись, Эндрю огляделся.
– Где ты, любимая? – позвал он.
– Я здесь и жду, чтобы вытереть тебя, – зазывно пробормотала Адэр.
Эндрю встал, выставляя напоказ свою неудержимую похоть.
– Еще рано! – заявил он, прижимая жену к высокой деревянной стенке лохани.
– Сначала я утолю первое желание. Обними меня покрепче, – приказал он. Адэр повиновалась, и большие ладони Эндрю тут же сжали ее ягодицы.
Адэр взвизгнула от удивления, но инстинктивно раздвинула ноги, обвила ими талию мужа и ощутила, как он вонзается в нее. Он был таким твердым, что Адэр охнула от наслаждения, пока он продолжал входить в нее яростными быстрыми выпадами.
– О Боже, Эндрю! – выкрикивала Адэр, задыхаясь от страсти. – Только не останавливайся, иначе я тебя убью!
Эндрю тихо засмеялся.
– Это всего лишь начало, Адэр! Я тосковал по тебе больше, чем был готов признаться даже себе самому! – Их чресла яростно бились друг о друга. – Я намерен брать тебя всю ночь напролет, – пообещал он.
Их губы встретились в жгучем поцелуе. Языки вели любовную битву, пока голова Адэр не закружилась, а тело словно обрело собственную волю. Из груди Адэр вырвался стон. Больше она не могла сдерживать свои желания и, изогнув спину, пронзительно закричала, захваченная экстазом. Эндрю громко вторил ей. Вместе они опустились на каменный пол комнаты, тяжело дыша, и долго не могли успокоиться.
– Теперь я сыт… на несколько минут, – обрел голос Эндрю.
Адэр слабо рассмеялась.
– Но теперь-то можно тебя вытереть? Если, конечно, я сумею подняться.
Он нашел в себе силы встать и помог жене.
– А теперь бери полотенце, – приказал он. Несколько секунд она льнула к нему, а когда обрела силы, взяла влажную ткань и вытерла мужское достоинство супруга, после чего принялась орудовать большим полотенцем.
– Ложись в постель, Эндрю. Не хочу, чтобы ты простудился. Сейчас я приведу себя в порядок и тоже приду.
Она быстро поцеловала Эндрю в губы, подтолкнула к двери своей спальни, наскоро сполоснулась и вытерлась, а потом поспешила к мужу.
Эндрю лежал на постели. Обмякшая мужская плоть покоилась на его мускулистом бедре. Когда он протянул руки, Адэр бросилась в его объятия. Оба почти не разговаривали: в словах не было нужды. Они лежали вместе, лениво лаская друг друга. Адэр поняла, что его отсутствие что-то изменило между ними. Их брак, заключенный несколько месяцев назад по практическим соображениям, расцвел в союз по любви. Пусть это не та безумная страсть, что связывает короля и королеву, но все же любовь. Особенная. Необычная.
Адэр провела пальцем по груди мужа и, наклонившись, поцеловала его.
– Готова честно сознаться, что тоже тосковала по тебе, муженек.
– А я разве говорил, что скучал по тебе? – поддразнил он. – Минута слабости, любимая.
– Злодей! – прошипела Адэр, дернув его за волосы.
– Ведьма!
Он снова схватил ее в объятия и крепко поцеловал. И с каждым моментом их желание все усиливалось. Эндрю зарылся лицом в ее душистые волосы.
– Помоги мне Боже, Адэр, но я никогда не хотел женщину так, как хочу тебя!
Он подмял ее под себя, осыпая поцелуями нежную плоть. Губы сомкнулись на ее соске. Он лизал, сосал, покусывал зубами розовые бутоны, спустился ниже и проник языком в ее пупок.
Руки Адэр отчаянно мяли его плечи и шею. Его ласки воспламеняли желание, и страсть угрожала поглотить ее. Когда он наконец скользнул в ее влажное тесное лоно, Адэр глубоко вздохнула и зажмурилась от удовольствия. Наконец они взлетели на немыслимые вершины, и напряжение взорвалось, рассыпавшись на миллионы осколков. Они долго лежали, сжимая друг друга в объятиях и ловя губами воздух. Верный своему слову, Эндрю этой ночью брал Адэр несколько раз, пока она не предупредила, что, если они не выспятся, завтра не смогут подняться. И заснула сама, довольная своей жизнью, уверенная в будущем. Конечно, у них обязательно будет ребенок! И как он может не появиться, если между ними расцвела такая любовь!
Осенью Адэр получила письмо от Элизабет, все еще пребывавшей в Вестминстерском аббатстве. Она писала, что в Дорсете, Девоне и Кенте вспыхнули восстания против Ричарда.
«…Но из этого ничего не вышло, и мама очень разочарована. Она непрерывно плетет интриги и почти договорилась о моем браке с Генрихом Ланкастером, сыном леди Маргариты, хотя я не знаю, что хорошего из этого выйдет, ибо, стоит мне покинуть Вестминстер, дядюшка Дикон непременно схватит меня и, разумеется, не позволит выйти замуж за наследника Ланкастеров».
– Бедняжка Бесс, – вздохнула Адэр, откладывая письмо. – Конечно, если на то будет воля дяди, ей не позволят выйти за Генри Тюдора. Наследница Йорков замужем за наследником Ланкастеров? Прямая угроза власти дядюшки. Именно этого и добивается Элизабет Вудвилл!
– Но у короля только один наследник, – заметил Эндрю, – и по правде говоря, и королева, и малыш Недди очень слабы.
– Знаю, – вздохнула Адэр. – Если, не дай Господь, они умрут, тогда дядя Ричард должен снова жениться, хотя бы ради Англии. Но он так глубоко любит королеву, что не представляю, сумеет ли решиться на второй брак.
В это время в Стентоне разразилось нечто вроде эпидемии. Несколько детей и трое взрослых слегли с лихорадкой и жаром, щеки и горло сильно распухли, однако никто не умер. Адэр раньше не видела такой болезни, но Эндрю заверил, что ничего страшного не произойдет.
– Я сам болел свинкой в детстве, и, как видишь, жив и здоров.
Но Элсбет, услышав слова графа, побледнела и потихоньку отвела Адэр в сторону.
– Говорят, что мужчины, переболевшие свинкой, теряют способность иметь детей. Скорее всего именно поэтому ты так и не забеременела, дитя мое, – всхлипнула она.
– Не говори так! – вскрикнула Адэр и тут же заплакала сама. – Мы должны родить ребенка для Стентона! Вина лежит на мне, нянюшка! Я не любила Эндрю, когда мы поженились, но люблю сейчас. Детей создает любовь!
Элсбет обняла молодую женщину и стала как могла утешать. Она не посмела напомнить, что бабушка Адэр по матери произвела на свет одиннадцать детей, как и обе сестры ее матери. Сама Джейн Радклифф нарожала бы полный дом детей, не окажись ее муж бесплодным. А учитывая, сколько времени Адэр и Эндрю проводили в постели, она давно уже успела бы забеременеть. Но этого снова не произошло и ее живот оставался плоским.
В конце апреля пришла ужасная весть о смерти принца Эдуарда, маленького сына короля Ричарда. Одновременно поднялся шум и суматоха из-за двух племянников короля, которых вот уже несколько месяцев как никто не видел. Очень немногие знали, что мальчики живут в Миддлеме, и злые языки твердили, что король убил их еще прошлым летом. Одна Адэр знала, что глубоко религиозный и высокопорядочный Ричард обожал всех детей брата. Посланец, привезший последние новости, вручил Адэр очередное письмо Элизабет. Та писала, что помолвлена.
«Переговоры между мамой и Мэгс завершились в конце осени. На Рождество мой Генри во главе целой процессии вошел в Реннский собор и поклялся перед Богом и людьми, что возьмет меня в жены. Многие не верят, что это случится, но я знаю: именно так и будет. Врак со мной укрепит права Тюдоров на английский трон.
Только сейчас пришло известие, что наш кузен Недди умер в Миддлеме. Королева Анна скорбит, а весь двор пребывает в трауре. Ходят слухи, что король назначит своим преемником Джона де ла Пола, графа Линкольна, сына своей сестры Элизабет. Вряд ли королева родит ему второго ребенка. Боюсь, о моих братьях все забыли».
Настала весна, и жизнь цвела повсюду, только чрево Адэр оставалось бесплодным. Неужели Элизабет сказала правду и семя Эндрю навеки повреждено детской болезнью?
Все больные давно оправились, но Адэр заметила, что жена одного из особенно тяжело перенесших свинку мужчин, которая ранее рожала каждый год, больше не беременела.
Этим летом в Англии еще продолжался мир. Адэр ждала новостей от Элизабет, и сестра ее не разочаровала. Ее письма в основном содержали описания повседневной жизни, но иногда она писала о каком-то событии, которое могло и не дойти до далекой Нортумбрии. В конце лета пришло очередное послание, на этот раз гневное:
«Мой Генри нашел убежище в Бретани, но король договорился с герцогом Бретонским о его выдаче. Говорят, он намеревается обвинить Генри в государственной измене. К счастью, моего Генри вовремя предупредили и он сбежал во Францию, где король Карл VIII великодушно предложил ему убежище».
Читая это место Эндрю, Адэр смеялась.
– Еще бы французы не дали убежище Генриху Тюдору! Им лишь бы сделать назло Англии!
В ноябре исполнилось два года со дня их свадьбы. Ни она, ни Эндрю не затрагивали темы своей бездетности.
Прошла зима, и в начале апреля дороги вновь открылись. Адэр получила первое, за несколько месяцев, письмо от сестры «Королева мертва. Она скончалась шестнадцатого марта, в Вестминстерском дворце. Король погружен в скорбь и мучительно страдает. Меньше чем за год он потерял сына и жену. Королева так и не оправилась после смерти Недди. Анна просто таяла на глазах с каждым днем, упокой Господь ее добрую душу. А теперь кто-то распространяет грязные сплетни, что король якобы сам решил жениться на мне. Он пришел в такой ужас, что предстал перед мамой и поклялся, что это неправда. Они даже вроде как помирились. Но в результате этих омерзительных слухов наш дядя не смеет повидаться со мной или с моими сестрами, чтобы не вызвать новой волны злословия. Гордячка Сие, наша бабушка, в бешенстве, узнав, что о ее любимом сыне говорят подобные вещи».
Адэр покачала головой. Как смеют люди распускать столь омерзительные сплетни о короле?!
Пятнадцатого августа, когда началась жатва, пришло еще одно короткое письмо от Бесс.
«Мой Генри высадился в Милфорд-Хейвен. Сторонники Ланкастеров собираются под его знамена, и я не знаю, что теперь будет. Молись за Англию».
– На письме есть дата? – спросил Эндрю.
– Да. Десятое августа. И ты должен ехать к королю.
– Знаю, – вздохнул граф. – Я возьму с собой тридцать человек и оставлю тебе двадцать. Сейчас же найду Темного Уолтера. Мы уедем завтра, еще до рассвета.
Адэр кивнула и неожиданно страшно испугалась, впервые за очень долгое время, но тут же упрекнула себя в трусости. Стентон снова будет в ее руках, и она готова к худшему. Что, если шотландцы снова решат украсть скот? Последнее время эта часть границы была относительно спокойной, но как только известие о гражданской войне достигнет Шотландии, приграничные бароны немедленно воспользуются возможностью начать набеги. Знают, что, когда в Англии идет борьба за трон, местным властям будет не до них. А ведь многие небольшие замки и дома плохо защищены!
– Черт! – выругалась Адэр. Наконец-то они добились процветания Стентона, а Ланкастеры снова мутят воду!
Адэр про себя пожелала им провалиться в ад. Но не напиши ей Бесс, они даже не знали бы, что король нуждается в помощи. Адэр надеялась, что дядя раз и навсегда изгонит проклятых изменников!
Эндрю пришел в спальню поздно, но Адэр ждала его. Однако он слишком устал и желал одного: немного отдохнуть.
– В следующие несколько недель мне вряд ли придется выспаться как следует, – заметил он. – Когда я вернусь, мы сделаем чудесного сына, любимая.
Он поцеловал ее, повернулся на другой бок и скоро захрапел.
Адэр долго ворочалась с боку на бок и заснула лишь за час до рассвета. Но стоило мужу встать, она проснулась. Они вместе оделись и спустились в зал, где мужчины уже завтракали овсянкой. Эндрю быстро поел и вышел во двор вслед за остальными. Там уже ждали оседланные лошади. Эндрю вскочил в седло, но тут же наклонился, подтянул Адэр к себе и стал жадно целовать.
– Будь хорошей девочкой, любимая, и сохрани Стентон к моему возвращению, – велел он, ставя жену на землю и делая знак отряду отправляться в путь. Темный Уолтер скакал рядом с господином.
Адэр смотрела им вслед, пока на дороге не растаяло облачко пыли, поднятое копытами, и только потом повернулась и медленно побрела в дом. Как долго они пробудут в разлуке? Она уже тоскует по мужу. Но на ее плечах лежит тяжкий долг, и она его исполнит. Она в жизни не подводила Стентон-Холл и его людей. И сейчас не подведет.
Прошло две недели, и как-то днем к воротам Стентона подъехал молодой парнишка на загнанной лошади. Его немедленно провели к госпоже. Адэр сразу узнала в нем пажа бывшего герцога Глостера, нынешнего короля. При виде Адэр он опустился на колени.
– Леди, я прошу у вас убежища и защиты.
– Я знаю тебя, – кивнула Адэр. – Только не помню имени.
– Я Энтони Толливер, – ответил мальчик.
– Ты ведь был в Миддлеме, верно? – допытывалась Адэр.
– Да, миледи. Став королем, мой господин велел мне прислуживать его племянникам, принцу Эдуарду и принцу Ричарду. Поэтому я и остался в Миддлеме.
– Значит, мои братья живы и здоровы! – воскликнула Адэр.
– Уже нет, миледи, – последовал жестокий ответ, и мальчик заплакал. – Что я мог сделать? Я был один и очень боялся.
Адэр подозвала Альберта, велела принести вина и усадила Энтони у огня.
– Садись и рассказывай все, до мельчайших подробностей.
Мальчик жадно осушил поданный кубок и с глубоким вздохом начал:
– Несколько дней назад в замок вернулся один из людей короля и сообщил, что король Ричард и его армия потерпели поражение у Босуорта. Король мог бы скрыться. Но не захотел. «Я шагу не сделаю назад и умру королем Англии», – сказал он. В конце концов его выбили из седла и пронзили шпагой. А потом сняли доспехи и отнесли тело в Лестер, где и похоронили во францисканском аббатстве. Говорят, что когда с его шлема упала корона, лорд Стэнли подобрал ее и водрузил на голову Генриха Тюдора, которого уже провозгласили королем Англии.
– Лорд Стэнли – муж леди Маргариты Бофор, – пояснила Адэр слугам, собравшимся, чтобы послушать рассказ пажа. – Генрих Тюдор – его пасынок. Продолжай, Энтони.
– Битва длилась всего два часа. Но многие погибли, а те, кто остался в живых, были казнены на месте, – продолжал Энтони, Ледяной озноб охватил Адэр. По залу пробежал тихий шепоток, ибо все поняли, что среди мертвых был и граф.
– Король Генрих немедленно приказал арестовать главного соперника, сына герцога Кларенса, графа Уорвика. Сейчас он направляется в Лондон, где будет помазан и коронован. Когда до Миддлема дошли страшные вести, почти все слуги сбежали. Но кое-кто остался. Несколько ночей назад я спал в комнате своих господ, когда услышал, как кто-то открывает дверь. Убийц было двое, и на рукавах у них были гербы графа Пемброка. Я ясно видел их, потому что из коридора падал свет. Они безжалостно задушили принцев прямо в постелях и забрали тела.
– Почему же они не увидели и не убили тебя, чтобы не оставлять свидетелей? – удивилась Адэр.
– Принцы боялись спать одни, но были слишком горды, чтобы признать это. Однако король Ричард знал, поэтому и распорядился, чтобы я ложился в самом темном углу, где никто меня не заметит. Убедившись, что негодяи ушли, я прокрался во двор, добрался до конюшни, оседлал коня и удрал через боковые ворота. Не знаю, остались ли убийцы в замке, но я не мог рисковать из страха, что кто-нибудь проговорится о моем присутствии в комнате принцев. Потом я вспомнил о том, что вы племянница короля и живете в нескольких днях пути от Миддлема. Воти подумал, что вы захотите знать о случившемся и, может быть, дадите мне местечко в вашем доме, миледи. Я сирота, и больше мне некуда идти.
Адэр кивнула.
– Ты можешь остаться. Альберт, отведи Энтони на кухню и проследи, чтобы его хорошенько накормили. Судя по виду, он не ел несколько дней.
Мальчик вскочил так поспешно, что едва не расплескал вино, схватил ее руку и принялся истово целовать.
– Спасибо вам, миледи. Спасибо!
Адэр слегка улыбнулась и велела Альберту:
– Придешь, когда устроишь мальчика.
– Будет исполнено, миледи, – кивнул Альберт.
Значит, она снова овдовела. Дядя Дикон мертв и похоронен. Но что кошмарнее всего, сторонники Ланкастеров расправились с ее братьями! Впрочем, нетрудно догадаться почему. И Эдуард, и Ричард становились прямой угрозой амбициям Генриха Тюдора. Их права на трон были вполне законными, а он мог претендовать на корону только потому, что его мать была потомком Джона Гонта, сына короля Эдуарда III. Правда, Екатерина Валуа, бабушка со стороны матери, была вдовой Генриха V, но второй раз вышла по любви, за валлийского рыцаря Оуэна Тюдора, который вовсе не имел никакого отношения к королевскому семейству. Следовательно, притязания Йорков на трон Англии были гораздо более обоснованными и лишь поэтому принцев, живших в безвестности в Миддлеме, потребовалось устранить.
Адэр горько усмехнулась. Знала ли Бесс? А если знала, с такой же готовностью вышла бы за своего Генри?
Но Адэр тут же презрительно усмехнулась. Какая же она дура! Ну разумеется, Бесс, послушно склонив голову, отправится к алтарю, тем более что иного выхода у нее все равно нет. Зато она будет королевой Англии!
И тут скорбь и отчаяние, с которыми все это время боролась Адэр, вырвались на волю, и она зарыдала. Эндрю мертв, и возможно, все, кто ушел с ним, – тоже. Дошли ли вести до Роберта Линбриджа и его деда? Она много месяцев не видела родных мужа, но завтра обязательно пошлет к ним гонца.
Плечи Адэр судорожно затряслись. Дядя Дикон погиб, а на трон вскоре взойдут ненавистные Ланкастеры. Это невозможно допустить! Она совсем одна. Ни мужа, ни ребенка.
Адэр почти выла от душевной боли.
Вбежавшая Элсбет подвинула стул, уселась рядом с Адэр и погладила по руке.
– Ну-ну, ягненочек мой. Мы переживали и худшие времена, и горшие беды, и все же, несмотря ни на что, выпутывались. И это преодолеем, ягненочек.
– Он не овладел мной перед отъездом, – всхлипывала Адэр. – Сказал, что мы сделаем чудесного сына, когда он вернется. А теперь – ни сына, ни мужа.
– Вздор! – отмахнулась Элсбет. – Когда срок траура закончится, найдешь другого и снова пойдешь к алтарю!
– Я даже не смогла похоронить его, – плакала Адэр.
– Мы установим надгробие рядом с могилами твоих родителей и молодого Фицтюдора, – пообещала Элсбет. – Многих воинов, погибших на поле брани, там же и хоронят, и в этом нет ничего необычного. Конечно, вдове такое трудно слышать, но такова жизнь и ничего тут не поделать.
– Я не могу начинать все сначала, – выдавила Адэр. – Я так устала, нянюшка. И просто не вынесу новых трагедий.
– Пойдем, – попросила Элсбет, вставая и поднимая хозяйку. – Я уложу тебя в постель, а утром все будет казаться иным.
Она увела Адэр из зала.
– Ничего уже не будет как прежде! Ничего! Я проснусь утром, и Эндрю по-прежнему не будет, а у меня так и нет наследника для Стентона. Говорю тебе, больше я этого не вынесу!
