Текст книги "По следам загадочных зверей"
Автор книги: Бернар Эйвельманс
Жанры:
Прочая научная литература
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)
Буньип, вездесущий дьявол
Кто такой буньип? Вплоть до наших дней он служил символом всего таинственного и ужасного, что только могло представить воображение колониста, оказавшегося на незнакомой части суши.
Как мне кажется, слово «буньип» на языке аборигенов означало все то, что нельзя было объяснить с помощью привычных понятий. Аналогично нашему слову «демон».
Можно предположить, что на вопрос белых людей, какое из неизвестных им животных совершило то или иное злодеяние, австралийцы отвечали, что это дело рук буньипа или что тот перешел им дорогу.
Странно то, что образ этого существа, наделенного столь могущественными способностями, воплощался часто в виде не только конкретного, но и достаточно ординарного животного. Правда, неизвестного науке.
Первое упоминание о нем относится в 1801 году. Французский минералог Шарль Бейи, участник экспедиции Николя Бодена, вместе со спутниками покинул бухту, которую они окрестили по имени своего корабля, чтобы углубиться насколько возможно на незнакомый материк. Внезапно они были охвачены ужасом, услышав из зарослей тростника Лебединой реки дьявольский рев, более ужасный, чем рев разъяренного быка. В панике колонисты бежали к берегу, решив, что в болотах нового континента водится невероятных размеров чудовище.
Несколько позднее исследователь Гамильтон Хьюм подтвердил существование водяного монстра, но что любопытно, его свидетельство относилось к району, расположенному в противоположной части Австралии.
В озере Батхерста он наблюдал животное, похожее одновременно на ламантина и гиппопотама. Ученые Австралийского философского общества сейчас же пообещали исследователю возместить все расходы, если ему удастся добыть тушу этого животного. Но Хьюм не смог этого сделать.
Слухи подобного рода поступали из разных точек континента, особенно из юго-восточных районов.
Лейтенант В. Бретон писал: «Говорят, что в озере Георга живет разновидность тюленя, обладающего сверхъестественной силой».
К середине XIX века легенда о буньипе достаточно прочно утвердилась на всем материке. Кого только не волновал загадочный зверь и какие только чудеса не приписывались ему.
В 1846 году у одного из притоков Муррея, который отделяет Викторию от Нового Южного Уэльса, был найден фрагмент черепа, который отослали натуралисту B.C. Маклею как голову буньипа. Он сделал заключение, что череп принадлежал жеребенку. В Лондоне же с образцом ознакомился специалист в области сравнительной анатомии профессор Ричард Оуэн, который решил, что перед ним обломок черепа коровы.
Кто-то из экспертов ошибался. Ввиду того, что животное так и не было идентифицировано, можно предположить, что ошибались оба ученых. К сожалению, ценное свидетельство таинственным образом исчезло.
Появляются более точные сведения
В 1848 году на реке Эмералии было замечено животное темного цвета, голова которого напоминала голову кенгуру. У него была длинная шея, а на голове – густая поросль и огромный рот. По словам местных жителей, это был буньип, который поджидал в воде очередную жертву.
В 1872 году на озере Буррумбит крупное животное приблизилось к суденышку, так что все его пассажиры в страхе кинулись к другому борту и чуть не опрокинулись в воду. Зверь был описан как водяная собака. Его голова была круглой и лишена ушей.
В 1873 году недалеко от Далби в Квинсленде видели высунувшееся из воды существо, похожее на тюленя. У него был сдвоенный, но не симметричный хвост-плавник.
Кроме того, какое-то водное чудовище было зарегистрировано на Тасмании, то есть вне австралийского континента.
Строительство Ваддаманской плотины и всевозможные изменения природных условий, вызванных стройкой Грит-Лейкской электростанции, не избавило районы от вездесущего водяного демона. Его появление отмечено здесь до последнего времени.
Может быть, это обыкновенный тюлень или новое сумчатое?
Имея множество свидетельств о живущем в воде короткошерстном ластоногом животном с головой собаки и редуцированными ушами, трудно не сделать предположения о существовании некоего пресноводного тюленя.
Вдоль морского побережья Австралии и Тасмании живет много видов ластоногих. Например, морская собака (Otaria), морской леопард (Leoptonyx), морской слон (Mirounga). Но могут ли эти животные забираться в глубь материка?
Теоретически – могут. Существует ведь вид тюленей, который никогда не встречается в морях. Кроме того, установлено, что тюлени проникают иногда в глубь Австралии по Муррею и его притоку Дарлингу. Доктор Шарль Феннер упоминает случай, когда тюлень был убит в Конарго, Новый Южный Уэльс, в 1450 километрах от устья реки. В Шолхайвене в 1870 году подстрелили морского леопарда, в желудке которого нашли взрослого утконоса, что заставило Г. Уитлея заметить: «Буньип проглотил буньипа!»
Таким образом, установлено, что ластоногие могут преодолевать значительные расстояния в пресной воде. Возможно, они могуг совершать и короткие переходы по суше. Примечательно в этом отношении, что чаще всего появления водяного демона фиксируются на юго-востоке, то есть на территории бассейнов двух крупнейших рек Австралии.
Что касается душераздирающих воплей, доносящихся из тростников, то они могут принадлежать не ластоногому, а выпи (Botaurus poiciloptilus). Кстати, именно своему голосу она обязана местным названием «муррейский бык».
Впрочем, появление водяного демона бывает приурочено к местам, которых при всем желании не смогло бы достичь ни одно ластоногое. Поэтому австралийские ученые предпочитают более оригинальные гипотезы.
«Предполагают, – пишет Уитлей, – что речь идет о сохранившемся до наших дней сумчатом животном, похожем на выдру».
Известно, что среди сумчатых существ множество эквивалентных плацентарным животным – тем, которые живут на суше, лазают по деревьям, перелетают с места на место и роются в почве. Почему бы нашему демону не быть водяным сумчатым?
Вот почему доктору Андерсону пришла в голову мысль: не связаны ли легенды аборигенов с недавним существованием дипротодона, который, как считается, населял реки, болота и озера материка?
Кролики размером с носорога
Золотоискатели, рассеявшиеся по песчаным пустыням западного плоскогорья и колючим кустарникам центральной низменности – практически не исследованных областей, – встречали крупных зверей, внешне напоминающих кроликов.
Подобные сообщения поступали настолько регулярно, что наконец заинтересовали ученых, среди которых был крупный австралийский натуралист Амброз Пратт. Он первым задал себе вопрос: не являются ли трехметровые кролики дипротодонами, огромными сумчатыми, которых считали вымершими? Ведь раньше они в больших количествах встречались на Налларбор-ской равнине, пока усилившаяся засуха не превратила в пустыню значительную часть материка. Найденные черепа их достигали в длину одного метра. Был даже реконструирован внешний облик дипротодона.
Этим вымершим сумчатым приписывают нравы тапира: они должны были вести полуводный образ жизни среди пышной растительности, которая покрывала материк еще в конце последней эпохи оледенения, то есть от двенадцати до тридцати тысяч лет назад. Засуха, опустошившая подобно проказе огромные территории, вытеснила с материка и дипротодонов.
Конечно, огромное травоядное поначалу находило себе пристанище в сопротивляющихся засухе оазисах. По мере их падения стада дипротодонов отправлялись к следующему источнику воды.
В 1953 году профессор Рубен Стиртон из Калифорнийского университета обнаружил на северо-западе Австралии настоящее кладбище дипротодонов, содержащее от пятисот до тысячи прекрасно сохранившихся скелетов. Предполагают, что стадо этих животных собралось на месте недавнего высохшего озера, покрытого затвердевшей на солнце коркой. Под тяжестью стада корка не выдержала, и многие животные увязли во влажном иле.
Даже если они полностью исчезли несколько тысячелетий назад, их должны были застать первые австралийские темнокожие люди.
Ван Хеннеп полагает, что устная передача информации не может длиться сколько-нибудь долго, тогда как слухи о животных, по описанию похожих на дипротодонов, продолжают циркулировать среди аборигенов.
В конце концов, Австралия не была лишена воды совсем. Иначе участь «гигантских кроликов» постигла бы и других травоядных, а заодно и хищников, которые ими питались. На материке оставалось достаточное количество озер, ручьев и болот, возле которых, подобно остальным представителям австралийской фауны, могли продолжить существование дипротодоны.
Несмотря на относительно частые встречи, австралийские охотники, которые гоняются по степям за одичавшими азиатскими буйволами, не могут завладеть предполагаемыми дипротодонами. По их словам, животные обладают невероятной способностью неожиданно исчезать с глаз, оставив на месте облачко пыли…
Глава 6. СУМЧАТЫЙ ТИГР КВИНСЛЕНДА
Так же как первооткрыватели Южной Америки натолкнулись на необычный животный мир, столь непохожий на фауну Старого Света, так и пионеры пятого континента встретили потрясших их представителей сумчатых и однопроходных.
Любопытно, что путешественники и колонисты упорно пытались «открыть» в Австралии знакомых им животных, точно без их присутствия осваиваемые земли нельзя было считать полноценными.
Гиппопотам Дампира и степная горилла
В августе 1699 года знаменитый английский мореплаватель Уильям Дампир вошел в одну из гаваней Восточной Австралии, которую он назвал Акульей. Позже он сообщил., что у Акульей гавани водятся гиппопотамы.
Этих животных в Австралии никогда не встречали, впрочем, недоразумение быстро разрешилось. В брюхе акулы, по словам пирата, выловленной недалеко от берега, находился гиппопотам.
«В ее утробе, – писал Дампир, – мы нашли голову и кости гиппопотама, его губы, покрытые щетиной, хорошо сохранились, как и челюсти, в которых мы обнаружили множество зубов, два из которых по величине укладывались в восемь дюймов, остальные были меньше их вдвое».
В действительности же акула сожрала дюгоня, ламантина австралийских морей. Голова и кожа этого упитанного морского травоядного действительно напоминают гиппопотама, хотя его тело заканчивается рыбьим хвостом. У самцов этого животного имеются очень крупные резцы.
Вскоре Австралию населили крысы, мыши, кролики, белки, кроты, волки, лисы и кошки. На самом же деле все эти животные виделись европейцам в похожих на них представителях австралийской фауны. Среди колонистов пошли даже слухи о гориллах. Оказалось, что за человекообразных обезьян приняли аборигенов с пышной шевелюрой, а в отдельных случаях ими становились европейцы, изморенные скитаниями.
Встречаются ли в Австралии тигры?
Поиски сумчатого тигра – одна из самых забавных страниц истории открытия Австралии. До сегодняшнего дня находятся натуралисты, верящие в его существование.
В ноябре 1642 года капитан Абель Тасман заметил с борта корабля землю, которую он принял за крайнюю южную оконечность Новой Голландии. Он назвал ее Ван Дименсленд (Земля Ван Димена) в честь голландского губернатора, который послал его открыть южный морской путь, позволяющий пройти к Америке с запада. Верный полученному поручению, Тасман не утруждал себя исследованием незнакомых земель. Поэтому он так и не сошел на остров, который впоследствии обессмертил его имя, но отправил за провизией первого помощника с группой матросов.
Посланцы возвратились на корабль и рассказали о странных зарубках на деревьях, оставленных, несомненно, великанами, а также о следе тигра.
Скорее всего, следы принадлежали тасманийскому сумчатому волку (Thylacinus cynocephalus), который, по совпадению, имеет на спине, бедрах и на хвосте почти тигриные полосы. У этого представителя псевдопсовых на передних лапах по пять пальцев, в отличие от псовых и кошачьих, но на задних лапах – по четыре. Кроме того, сумчатый волк, в отличие от собак и кошек, опирается задней лапой на всю стопу, что делает след очень крупным для его роста. Отсюда и предположение о тигре, самой крупной кошке соседнего малайского региона.
Полвека спустя появились новые упоминания об австралийском тигре. Управляющие Индийской компании в Батавии не раз писали о нем в бортовых журналах. Так, в одном из них значилось, что terra australis населена куликами, тиграми и многочисленными черными птицами.
Если «черные птицы» – либо черные лебеди, либо черные эму, исчезнувшие вскоре, то упоминание о тигре заставляет предположить сумчатого волка. Но это животное слишком напоминает собаку. Кроме того, в пользу «тигра» говорит тот факт, что колонисты часто называли его сумчатым тигром. Не говоря о том, что сумчатого волка в Австралии никогда не встречали, поскольку единственным местом его обитания на планете является Тасмания.
Слухи об австралийском тигре зарождались, как правило, на восточном побережье материка, где тянутся вдоль горной цепи густые леса. Наиболее подробные свидетельства относятся к области полуострова Йорк – крайней северной оконечности горной цепи.
Австралийский тигр попадает в научную литературу
В 1871 году в отчетах Зоологического общества появилась первая статья о существовании в Квинсленде неизвестной кошки. Она основывается на письме, полученном знаменитым английским зоологом Склейтером от полицейского инспектора Брин-слея Шеридана из Гардвелла.
– Вечером, – писал полицейский, – фокстерьер моего сына, труся по тропинке недалеко от Роккингэмской гавани, унюхал чей-то след в кустарнике и с яростным лаем бросился по нему. Он бежал в направлении берега, а мой сын едва поспевал за ним.
Через 800 метров они наткнулись на сидящего в высокой траве зверя, которого мой сын описал так: «Он был размером с або-ригенову собаку (собаку динго), морду имел круглую, как у кошки, и длинный хвост. По всему его телу шли желтые и черные полосы.
Мой пес бросился на него, но зверь сшиб его. Тогда я выстрелил в него из пистолета и ранил в голову. Зверь вспрыгнул на ствол накрененного дерева, а пес стал облаивать его. Так как выпады животного становились все более угрожающими, я испугался и убежал».
5 июня 1872 года из Квинсленда пришло сообщение от натуралиста М.В. Скотта, в котором более конкретно говорилось о существовании загадочной кошки. Роберт Джонстон, офицер местной полиции, находясь в сопровождении нескольких человек на болоте у восточного побережья Гардвелла, видел сидящего на дереве зверя на высоте около двенадцати метров.
Заметив приближение людей, он перемахнул на соседнее дерево на расстояние около трех метров и спустился по нему хвостом вперед. Размером он был с пойнтера, рыжий с темными штрихами. Голова его была круглой, а ушей не было видно. Хвост был плотным и длинным.
Ввиду разногласий в свидетельствах английские зоологи решили не торопиться с выводами.
Охота на загадочного тигра
В 1895 году Южную Австралию охватила паника. В области Тантанула, а затем и повсюду распространились слухи о появлении тигра, угрожающего и людям, и домашним животным. Организованные облавы ничего не дали. Но вскоре выяснили, что слухи распространяли похитители скота, которые пытались свалить на вымышленного хищника свои злодеяния.
Но о таинственной кошке продолжали поступать сообщения, которым трудно было не поверить. Вот что рассказывает об этом животном, вполне обычном, по его словам, для тех мест, откуда он вел повествование, австралийский писатель Ион Идрисс, проживший долгую жизнь на диком северо-западе континента: «Здесь, на полуострове Йорк, живет кошка-тигр, крупная, как волкодав. Ее тело изящно, а на серебристой шкуре чередуются черные и серые полоски. Ее лапы вооружены острейшими когтями, уши острые, а голова напоминает тигриную.
Мне пришлось познакомиться с ней на болоте. Я услышал рычание, раздававшееся из тростника. Подойдя ближе, я увидел среди травы распростертое тело взрослого кенгуру, одна из лап которого была разодрана до кости, а из живота вываливались внутренности. Над ним возвышалось полосатое тело. Это была крупная кошка. Она замерла над своей жертвой и несколько секунд смотрела мне в глаза. Затем она показала мне ослепительно белые клыки и вновь зарычала. Я поспешил выскочить из тростников».
Это была не последняя встреча Иона Идрисса с предполагаемым тигром.
«Овца, которую я искал, валялась мертвой. Рядом с ней лежал мой любимый пес, тоже мертвый, – рассказывает писатель. – Эту собаку с молодого возраста натаскивали на кабанов, ее отвага и сила вызывали восхищение у золотоискателей всего края». Дополним эти сведения тем, что квинслендские негры будто бы хорошо знакомы с крупной тигровой кошкой.
Существование сумчатого тигра признается наукой
Вспомним, что когда-то в Южной Америке существовала группа сумчатых, соответствующих крупным хищникам Азии и Африки. Среди них был сумчатый саблезубый тигр Thylacosmilus. Наконец, что важно, недавно в Австралии жил сумчатый лев Thylacoleo. Почему же нельзя предположить, что на материке сохранилась форма сумчатых кошачьих средних размеров? Несмотря на то, что ученые не обладали ни скелетом этого животного, ни его кожей, «сумчатая тигровая кошка» Квинсленда попала в 1926 году в справочник животных Австралии на основании «наблюдений, сделанных в природных условиях». Этот труд был составлен учеными с мировыми именами А. ле Суэфом и X. Буреллом.
«Так как у нас пока нет данных для классификации этого животного, мы ограничимся предположением, что имеем дело с сумчатым животным, которое не выдержало соперничества с собакой динго. Оно было оттеснено в единственный район материка, куда одичавшая собака не смогла проникнуть». Действительно, мы уже упоминали о том, насколько невыгодным оказывается для сумчатых соседство плацентарных животных. Так, динго, привезенная на материк аборигенами, вытеснила с него всех сумчатых хищников своего ранга, особенно тасманийского волка.
С другой стороны, на примере Южной Америки можно убедиться в том, что сумчатые могут вполне нормально существовать там, где на их место не претендуют плацентарные. В природе все находится в равновесии, поэтому в горных лесах Австралии, куда не любит наведываться собака динго, априори должен обитать какой-то хищник.
Итак, установленной областью обитания австралийского тигра можно считать пока только северную часть Квинсленда, покрытую лесистыми кручами.
Почему же наука так мало знает об этом загадочном звере? На этот вопрос можно ответить словами Суэфа и Бурелла: «Это животное обитает в местах, куда человек заглядывает очень редко. Когда же он все-таки объявляется поблизости, то создает столько шума, продираясь сквозь переплетенный кустарник, что все осторожное зверье заблаговременно разбегается».
Глава 7. НОВОЗЕЛАНДСКИЙ МОА
Если и существует на свете животное, которое больше других заслуживает прозвище «смешная птица», то это, бесспорно, новозеландский моа.
Ученые так и не разобрались в происхождении наименования птицы. Европейцы считают, что его так называли местные жители, маори, а последние утверждают, что оно идет от видоизмененного английского слова. Моа – самая крупная птица из существовавших когда-либо. Ей впору считаться доисторическим животным. Но некоторые ученые допускают возможность ее обитания здесь в наши дни.
Смешная птица
Моа, которого еще называют динорнисом, не только не умеет летать, как и другие представители бегающих птиц – страусы, нанду, эму и казуары, – но и не имеет намека на крылья. Если у других бегающих птиц крылья сохранены в более-менее рудиментарных формах, то у моа вообще отсутствуют следы плечевого пояса.
Кажется, природа всеми силами стремилась придать этой птице нелепый облик: она снабдила ее такими тонкими перьями, что они скорее напоминают мех млекопитающего. Птица, покрытая не перьями, а шерстью, – любопытное зрелище!
В защиту динорниса следует сказать, что неспособность летать характерна для многих птиц Новой Зеландии, другими словами, моа является «смешной птицей» в царстве «смешных птиц».
Действительно, у птиц этого архипелага издавна проявилась тенденция к утрате способности летать, что проявилось у различных отрядов. Там живут, например, нелетающие пастушки, такие как века, или маорийская курица (Ocydromus) и такахе (Notomis). Раньше на этих островах встречался журавль, лишенный крыльев. Попугай какапо (Stringops) не только перенял ночной образ жизни, но и сделался землероющим животным. Он сохранил крылья, но потерял киль, эту важную опору, без которой не взлететь. Ему так понравилось жить поближе к земле, что поселился он в укрытиях под корнями деревьев или под камнями. Наконец, Новая Зеландия – родина двух только ей присущих групп бегунов, которые не имеют ни крыльев, ни хвоста и при этом покрыты подобием шерсти. Это киви и моа, семейства которых зоологи называют Apterigidae и Dinornithidae. И если первые обладают небольшими рудиментами крыльев, скрытых в оперении, то вторые их начисто лишены.
Киви – ночная, живущая в лесах птица, ставшая национальной эмблемой Новой Зеландии. Необычное ее свойство – расположение ноздрей на самом кончике длинного клюва, который она использует для рыхления почвы. Таким образом, киви – единственная, пожалуй, птица, ориентирующаяся в основном благодаря обонянию.
В то время как у африканских страусов на ногах мы отмечаем всего по два пальца, а у их австралийских сестер эму по три, маленькие киви имеют слабое подобие четвертого пальца, направленного назад. У моа эти пальцы развиты еще сильнее.
Моа очень разнообразны. Известно по меньшей мере 37 видов их, но все они, как принято считать, вымерли.
Самый крупный из моа – Dinornis robustus – имел в высоту три с половиной метра, что на метр выше роста самого крупного страуса. Но некоторые из них не превышали размеров индейки. До сих пор не доказано, что киви-гигант и моа-карлик – не одно и то же животное. Различием между ними может быть только длина клюва, что не служит зоологам абсолютным критерием. Трудность определения заключается в том, что в распоряжении ученых нет полных материалов, по которым можно было бы судить о деталях строения мелких моа.
Новая Зеландия – настоящий край земли
У каждого, кто сталкивается с фауной этой земли, возникает вопрос: почему именно в Новой Зеландии птицы более, чем в других местах, теряют способность к полету?
Ответ на этот вопрос кроется в наблюдении, которое сделал капитан Кук после тщательного исследования острова в 1773 году.
«За исключением собак и крыс, – писал он, – в этом краю нам не встретилось ни одного четвероногого».
Собаки и крысы попали на острова вместе с маори.
На островах, богатых растительностью, но лишенных четвероногих хищников, птицы настолько могли чувствовать себя в безопасности, что у них отпала надобность взлетать каждую минуту, чтобы искать убежища в недоступных кронах деревьев. Зачем без причины отрываться от земли, где так много корма!
История обычная: длительное существование в условиях безопасности сделало обитателей удаленных островов изнеженными и беззащитными. Стоит ли удивляться, что большая часть видов нелетающих птиц исчезла за относительно короткое время с момента появления людей. Человек привез на острова своих неразлучных спутников: собак, крыс, а может быть, и кошек. Сам человек, разумеется, стал для безобидных бескрылых птиц первым хищником.
Наиболее знаменитой жертвой истребления стал дронт (Didus ineptus), крупный бескрылый голубь с острова Маврикий. Он был уничтожен так стремительно, что в английский язык вошло выражение: as dead as the dodo, то есть «мертв, как дронт».
Сегодня новозеландские острова удалены на тысячу километров от ближайшей земли, а именно от Австралии. Но было время – в юрский период, – когда они соединялись перешейком с малайским регионом. В этот мост входили Новая Каледония, Новые Гебриды, Соломоновы острова и Новая Гвинея. К ним примыкала даже Австралия. Однако уже в меловой период мост исчез под водой, оставив на своем месте там и сям разбросанные острова и навсегда отрезав Новую Зеландию от остального мира. Это произошло задолго до воцарения сумчатых, поэтому им не удалось попасть на новозеландские острова.
Отныне достичь этой потерявшейся в океане земли можно было только по воздуху.
И все же на острове могли сохраниться четвероногие, которые старше животных, обитавших на суше после юрского периода. Такое животное сохранилось, это единственный ныне существующий представитель ринхоцефалов, группы рептилий еще. более древней, чем динозавры. Это туатара (Sphenodon punctatus), диковинный трехглазый ящер, возраст которого, вероятно, превышает 200 миллионов лет.
Человек истребляет моа
Лишившись навыков полета, моа, распространенные на двух крупных новозеландских островах – Южном и Северном, – оказались отрезанными друг от друга водным барьером, поэтому каждая популяция огромный отрезок времени развивалась по-своему. Вот что пишет о них доктор Фердинанд фон Хохштеттер, профессор Венского политехнического института, один из лучших знатоков естественной истории Новой Зеландии:
«Моа с Северного острова, подобно близким им киви, сильно отличается от моа с Южного острова. Пролив Кука, разделяющий их, был непреодолим для птиц, не умеющих ни летать, ни плавать.
Профессор Оуэн описал множество птиц обоих островов и нашел, что птицы Южного острова крупнее и коренастее, чем Северного, где они мельче и более «вытянуты».
Основную пищу этих птиц, живущих на открытых равнинах, составляли скудные плоды и коренья, которые приходилось выкапывать мощными когтями. Чтобы облегчить пищеварение, они проглатывали мелкие камешки.
Форма черепа моа говорит о том, что это были глупые и неповоротливые животные, которых нельзя олицетворять с быстроногими страусами. Они, видимо, меланхолично паслись на открытой местности и могли выжить только в условиях полной изоляции от хищников».
Были ли моа истреблены человеком?
В пользу этого говорит тот факт, что современные маори могут показать место, «где был убит последний моа». Ученые задаются вопросом: как могли существовать без моа несколько сотен тысяч аборигенов на территории, почти лишенной животных и крайне бедной растительной пищей? Многие видят в истреблении гигантских птиц причину последующего каннибализма туземцев.
Правда, известно и то, что людоедство существовало у маори с самого формирования этого народа и связано с религиозным культом, согласно которому человек наделяется всеми достоинствами того, кого он съест.
Другие ученые считают, что моа исчезли с острова задолго до появления людей. Причины они видят в вырождении через гигантизм, свидетельства которого можно обнаружить, анализируя костные останки этих существ. Способствовать их повсеместной гибели могли крупное наводнение и извержение вулкана, следы которого обнаружили ученые.
Но есть люди, верящие в живучесть гигантских птиц. Пусть даже не самых крупных, но хотя бы среднего размера моа могли сохраниться до сих пор в недоступных уголках Новой Зеландии.
Ученые открывают моа ископаемого и ныне существующего
Научному миру динорнис стал известен в 1838 году. Фрагмент гигантской кости был привезен из Новой Зеландии в Англию путешественником по имени Рул и попал к профессору Ричарду Оуэну. Как был удивлен знаменитый натуралист, когда оказалось, что привезенная кость принадлежит птице!
То, что такая птица могла существовать в настоящее время, казалось ученым маловероятным. Как могло произойти, чтобы капитан Кук во время пребывания на островах в 1773 году не обнаружил никаких следов ее, несмотря на то, что очень подробно расспрашивал о животных, населяющих сушу, вождей аборигенов? С тех пор Новую Зеландию посетило множество путешественников, и ни один из них не упомянул о гигантском бегуне.
Любопытно, что в том же самом году публикуется двухтомная книга о Новой Зеландии Дж. С. Полаком, который провел два года на восточном берегу Северного острова. В ней упоминается о том, что на острове раньше жила разновидность эму или страуса. «Я убежден, – пишет автор, – что на острове не так давно встречалась птица, останки которой, найденные у подножия горы Хикуранги, мне довелось видеть. Аборигены рассказывают о давнишней охоте на крупных птиц, но благодаря легкости, с которой те доставались охотникам, птицы эти были повсюду уничтожены».
Заметим, что автор, во-первых, имеет в виду не окаменелые кости, а во-вторых, уверенно говорит о принадлежности их птице, тогда как знаменитому зоологу потребовался для этого тщательный анализ.
В литературе, впрочем, название «моа» впервые было употреблено неким Коленсо.
В 1837 году протестантский миссионер Уильям Уильяме завершил публикацию Нового завета на маорийском языке. Вместе со своим другом и издателем Коленсо они отправились в путешествие по северо-восточной части Северного острова, которое продолжалось два года.
В 1842 году Коленсо опубликовал в «Гасманиа газетт» заметки о путешествии, в одной из которой говорилось: «Летом 1838 года я сопровождал преподобного Уильямса во время посещения им племени, живущего в восточной части острова. Когда мы находились в Уэаппу, густонаселенной местности, я слышал от туземцев о чудовищном звере. Одни говорили, что это птица, другие – что это человек, но все они называли его моа. По их описанию, зверь похож на огромного петуха с лицом человека, он живет в пещерах горы Вхакапунаке, и его охраняют два огромных змея. Они бодрствуют, пока моа спит, и набрасываются на каждого, кто приблизится к вотчине чудовища».
Вновь отправляясь по следам фантастической птицы, Коленсо сел на небольшой пароход, который должен был отвезти его в Бедную гавань, но высадился раньше в Хикс-Бей. Продолжив свое путешествие пешком, он оказался на левом берегу реки Уэаппу, где обитало многочисленное племя нгатипору. В этом районе Коленсо и нашел пять бедренных костей, одну берцовую и одну, которую он не смог определить.
Когда он наконец попал в Бедную гавань, он встретил там своего старого друга Уильямса, который, проведя год в этом районе, собрал довольно богатый урожай диковинных костей. Намереваясь еще больше расширить коллекцию, Коленсо продолжил исследование восточного берега, расспрашивая местных жителей о возможном местоположении остатков чудовищ. В апреле 1842 года он оставил коллекцию сэру В. Хукеру, чтобы тот передал ее профессору Оуэну. В тот же год в музей Королевского колледжа попали многочисленные кости гигантской птицы, собранные Уильямом Уильямсом. Профессор Оуэн смог наконец сделать реконструкцию массивных ног птицы, которую он назвал Dinornis giganteus. По его предположению, она должна была превышать в высоту три метра. Остальные кости позволили ему выделить по меньшей мере четыре вида моа разного роста и строения тела.