Текст книги "Алые слезы"

Автор книги: Бен Каунтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Он оглянулся на гвардейца, что помог ему, и увидел сержантские нашивки.

– Как твое имя?

– Сержант Габулус, сэр.

– Хорошо. Габулус, нам надо увести всех людей с этого этажа. Демоны могут пройти сквозь стены.

– Полагаю, что раненые слишком…

– Они пройдут сквозь стены, сержант. Мне это известно. Работа такая. Уводи людей. Всех. И выстави стрелков на лестнице.

Ксарий был слишком потрясен и ошеломлен, чтобы испытывать что-либо, кроме слабого раздражения от того факта, что все еще жив. Было не так уж и плохо погибнуть на баррикадах. Но теперь ему предстояло готовиться к очередной, последней схватке, к финальной, мерзкой пляске смерти, прежде чем все завершится.

Он с самого начала был неправ. Слишком многого просил у Императора. Смерть и в самом деле не будет быстрой.

Глава пятнадцатая

Это было несравнимо с истреблением Янычар. Не было никакого сходства даже с охотой за эльдарами, каждый из которых и сам являлся опытным охотником. Евмен всеми фибрами души ощущал опасность – она пропитала это место, тихо стучала в его ушах, слабым металлическим привкусом отзывалась во рту. Все воспринималось ярче и острее. Трещины, открывшиеся в земле, тяжелые раны, оставленные взрывом ракеты «Смертельного удара», наполняли воздух запахами жара и разрушения. У Евмена было такое чувство, что над ним уже занесен нож, готовый в любую секунду опуститься.

Селеп двигался настолько бесшумно, что его можно было не видеть, даже глядя в упор. Евмену приходилось быть очень внимательным, чтобы не потерять этого скаута на изрытой воронками пустоши. Б о льшая часть Грейвенхолда лежала в руинах, но вокруг старого медицинского стационара царило настоящее запустение. Скауты прятались в воронках либо за земляными валами, воздвигнутыми вортексным взрывом. По приказу Багровых Кулаков территория подверглась дополнительному обстрелу, и на этот участок трущоб смерть навалилась куда б о льшим грузом, чем на любой другой. Холодное сердце Грейвенхолда лежало истерзанным и окровавленным под темным небом. От тел остались только неопознаваемые комки обугленной плоти. Брошенные танки превратились в груды оплавленного металла. Из трещин в земле, с глубинных уровней Грейвенхолда, поднимался дым, и кое-где можно было увидеть несколько подземных слоев. Наконец город позволил любому желающему заглянуть в глубины своей сложной истории.

Впрочем, смотреть было особо некому. Подавляющее большинство солдат Имперской Гвардии оказались достаточно сообразительными, чтобы убраться отсюда ко всем чертям до того, как выстрелит «Смертельный удар». Зато погибло огромное количество грейвенхолдцев, чьи тела, отброшенные силой вортексного взрыва, лежали обгоревшими грудами. Сквозь запахи дыма и гари пробивался смрад горелого мяса.

Скауты направились к краю кратера. Евмена предупреждали, что зрелище будет пугающим, но он никогда бы не поверил, что на такое способна одна-единственная ракета. В радиусе двух кварталов от места взрыва ударная волна сровняла с землей все дома. Над воронкой по-прежнему висело густое облако пыли, в которое обратились остатки испепеленных хижин. Более надежные постройки стояли одинокими почерневшими остовами. Скауты шли вперед, и чем труднее было дышать, чем хуже становилась видимость, тем более свежими казались трупы – вначале грейвенхолдцы, а затем и воины-рабы, в чьих телах зияли огромные раны, оставленные крупнокалиберным оружием и клинками. Кровь, сочащаяся на землю, мешалась с сажей, превращаясь в серовато-красную грязь, скапливавшуюся под грудами мертвецов.

Селеп присел на корточки возле одного из тел – чудовищного создания, чья грудная клетка являла собой огромную пасть, усеянную клыками. Тварь была разве что не расчленена, и все еще влажная рана стремительно покрывалась пылью.

– Цепной клинок, – тихо произнес Селеп.

Налетевший ветер закрутил пыль, опускавшуюся на руины темным одеялом. Кратер был уже близко и казался черным колодцем, засасывающим в себя весь окружающий его разрушенный город.

Багровые Кулаки, преследующие отряд Люко, спустились вниз только для того, чтобы быть отброшенными назад, когда воины-рабы проснулись и устремились к поверхности. Кулаки сдерживали натиск, пытаясь заткнуть кровоточащую рану города. Не будь их, твари, скорее всего, повернули бы на восток и стерли в порошок остатки имперской артиллерии.

Испивающие Души смогли подключиться к каналам связи Гвардии, хотя там особо и нечего было слушать, поскольку отрезанным друг от друга подразделениям не оставалось ничего другого, кроме как закапываться в грязь. Но Багровые Кулаки отправились куда-то еще. Они перестали поддерживать контакт с гвардейцами, а внутренние каналы десантников были слишком надежно защищены. Никто не знал ни чем они занимаются, ни сколько их осталось. Можно было только предположить, что Кулаки закрепились внутри кратера, вырытого «Смертельным ударом», и дожидаются подхода дружественных сил, чтобы выбраться из Грейвенхолда.

Евмен присел рядом с Селепом, понимая, что зоркий десантник даже в полумраке заметит силуэты скаутов, вырисовывавшиеся на фоне кружащейся пыли. И со зрением у всех десантников все было в порядке.

– Кратер достаточно глубок, чтобы там можно было укрепиться, – произнес Селеп. – А противник не обладает артиллерией, так что позиции вполне подходят для обороны.

– Согласен, – ответил Евмен. – Я и сам выбрал бы это место. Впрочем, стоит опасаться агрессивного патрулирования. Охотников и убийц.

– Штурмовых десантников?

– Тактических. Штурмовиков они будут держать в резерве на тот случай, если их позиции атакуют эльдары. – Евмен обернулся. Своих скаутов он не мог разглядеть, но знал, как они будут перемещаться между наслоениями вспучившейся земли и грозящими обрушиться развалинами. Взмахом руки сержант приказал Раеку приблизиться. Снайпер выбежал из укрытия и на животе скатился к Евмену. – Раек, ты должен прикрыть нас и направить.

– Только двоих?

– Верно. Благодаря тебе с Найрюсом я заблаговременно узнаю обо всех сюрпризах, что ожидают впереди. Скамандр сыграет роль артиллерии. Тидей, Лэон и Алкид прикроют отход.

Евмен задумался, снова бросив взгляд в сторону кратера. Возглавляй он армию лучших воинов Галактики, он мог бы направить Кулаков прочесывать руины и уничтожать всех, кому не стоило там находиться. Когда в твоем распоряжении столь мощное оружие, как космические десантники, его нужно использовать. Перед мысленным взглядом Евмена возникли маршруты патрулирования, змеящиеся мимо стационарных укреплений. Одна огневая группа должна прикрывать другую, обеспечивая неразрывное поле обстрела.

Эти космодесантники были умелыми воинами. Лучшими из лучших. Но и Испивающие Души ничем не уступали им перед изгнанием, а Евмен досконально изучил и историю Ордена, и новые принципы ведения боя. Десантники были суровы, бесстрашны и дисциплинированны, но не слишком оригинальны. Они всегда строили свою стратегию по одной схеме. Скаут-сержант прослушал десятки пикт-записей с военными проповедями и понимал, что все основные доктрины ведения войны изложены в кодексе Адептус Астартес. Он знал, о чем думает противник.

– Справимся? – тихо спросил Евмен.

– Да, – ответил Раек, скидывая со спины снайперскую винтовку и приникая глазом к скопу.

Селеп кивнул. Остальные промолчали, чего было вполне достаточно.

– Не имеет большого значения, сможем ли мы вернуться, – произнес Евмен. – Всем вам известно, на что они способны. Судьба Терсита тому пример. Им уже известно, что мы здесь.

– Вижу их, – сказал Селеп.

Евмен проследил за его взглядом, но не смог ничего различить. Однако он доверял своему разведчику – тот никогда не ошибался.

– Следую за тобой на дистанции в тридцать секунд, – сказал сержант.

Селеп скользнул вперед и растворился, прокладывая путь в непроницаемой тени к кратеру. Чуть выждав, отправился и Евмен, чувствуя взгляд Раека, через прицел снайперской винтовки присматривавшего за его спиной.

Сержант ощущал, что Багровые Кулаки выслеживают их и желают уничтожить. Он инстинктивно обходил любое открытое пространство и места, удобные для размещения огневых позиций, неожиданно возникавшие из сумерек среди разрухи. Он практически видел, как вся территория раскрашивается в цвета жизни и смерти: одни из них указывали на места, где можно укрыться, другие – где тактические десантники выследят его и залпом болтерного огня превратят в кровавое месиво.

Затем сержант увидел первого Кулака. Тот входил в тактический отряд, наблюдавший за окрестностями. Каждый десантник удерживал свою позицию вдоль широкого ряда укреплений. Евмену поле обзора Кулака казалось широким лучом смертельного прожектора, прикосновение которого было способно убить кого угодно, – если сержанта заметят, его можно считать покойником.

Выяснив расположение одного противника, Евмен мог вычислить и всех остальных. Стандартная огневая группа из пяти Багровых Кулаков: один сержант, один десантник с огнеметом и трое с болтерами. Великолепная комбинация для уничтожения воинов-рабов, которых можно было загнать при помощи пламени в зону обстрела, а цепной меч сержанта добил бы выживших. Но возможно, не столь превосходная против скаутского отряда Испивающих Души, обремененного весьма специфической задачей.

Евмен заметил Селепа значительно раньше, чем Багровый Кулак. Но даже для сержанта убийца был только тенью среди теней, неуловимым намеком на движение за спиной десантника, выискивавшего цель. О присутствии товарища Евмена оповестил блеск знакомого боевого ножа. Клинок Селепа описал привычную дугу, метя в горло врага, где тело не защитил бы и энергетический доспех.

Но Багровый Кулак и сам двигался точно сверкающий серебряный кинжал. И даже быстрее.

Взметнулся локоть десантника, и неожиданно Селеп проявился из тени, словно с него сдернули покров темноты. Он был отчетливо виден, отпрыгивая назад с ножом в руке; из разбитого носа лилась кровь.

Ладонь Евмена сжалась на рукояти болтерного пистолета. Сержант был неплохим стрелком, но не мог уложить Багрового Кулака с такого расстояния. А если бы и мог, то после первого же выстрела был бы уничтожен ответным огнем, так и не успев второй раз нажать на спусковой крючок.

Кулак и скаут сцепились в рукопашной. Селеп наносил короткие удары кинжалом, метя в узкие сочленения энергетического доспеха десантника. Противник бил сверху рукоятью своего болтера, пытаясь размозжить Селепу череп, разбить челюсти, сломать ребра.

Остальные Багровые Кулаки уже бежали на помощь. Даже Селеп не смог бы управиться со всеми разом.

Евмен бросился вперед, поставив все на скорость. В его голове крутились мысли о том, что он будет говорить, когда Селепу вырежут генное семя, а самого скаута похоронят в одном из недавно достроенных склепов «Сломанного хребта». Прекрасный скаут. Достойный десантник. Пример для подражания всем будущим Испивающим Души и человек, павший в служении Императору. Сколь многие уже встретили подобную смерть? Сколь многим довелось погибнуть свободными и ради осмысленной цели?

Селеп откатился в сторону и вновь попытался исчезнуть. Ему почти удалось. Десантник открыл огонь из болтера, и заряды разорвали тьму, высветив убийцу, отползавшего в сторону.

Теперь Кулаки знали, что сражаются не с рабами, и, значит, должны были обрушить на Селепа всю свою мощь. Кроме того, они не могли не понять, что он не один.

– Трое уже на подходе, – предупредил по воксу Найрюс. – Сержант тоже скоро прибудет.

Всего мгновение спустя Евмен увидел на горизонте остальных Багровых Кулаков, пробиравшихся к собрату, чуть не погибшему от кинжала Селепа.

– Раек?

– Могу снять одного.

– Этого недостаточно. – Евмен продолжал бежать, стараясь не выходить на открытое пространство.

Он знал, что ему зачтется, если Селеп сможет выбраться из этой передряги. Сержант мечтал о том, чтобы хоть несколько бойцов его отряда дожили до того момента, когда получат право облачиться в доспехи полноценных Испивающих Души. Но чем дольше длилась эта операция, тем меньше оставалось на это надежд.

Евмену повезло. Разлом в руинах изгибался, выходя за спинами Багровых Кулаков, и скаут-сержант наконец увидел цель своих поисков: последнего десантника в отряде, вооруженного огнеметом. Если бы Селеп попытался выскочить из укрытия и побежать, его испепелила бы струя пламени. Эти тактические десантники действовали строго в соответствии с Кодексом Астартес. Чувствуя в ладони тяжесть взведенного болтерного пистолета, Евмен последовал за едва заметным кобальтово-синим отблеском энергетических доспехов.

Десантники открыли огонь из болтеров, обстреливая площадку, где спрятался Селеп, заставляя его прижаться к земле. Для сержанта Кулаков он был всего лишь жалким еретиком, очередным куском мяса, напрашивающимся на то, чтобы его разделал цепной меч. Если Багровые Кулаки и в самом деле поняли, что имеют дело со скаутами Астартес, то сержант должен был в точности оценивать возможности противника, тип и прочность доспехов, вооружение и пройденную Селепом подготовку. Евмену не надо было даже смотреть в их сторону, чтобы понять: сержант сломя голову бросается вперед с воздетым над головой мечом и уже предвкушает, как его клинок погрузится в грудь Селепа, прорубив броню.

Евмен продолжал подкрадываться. Десантник с огнеметом – неестественно высокая фигура, маячившая черным силуэтом на фоне серого полумрака, – не замечал его.

Сейчас. Сейчас – или никогда.

Скаут-сержант прицелился и выстрелил. Рявкнул болтерный пистолет, и заряд ударил Кулака в наплечник, закрутив противника на месте. Это попадание позволяло точно установить местоположение стреляющего, но ему не хватило точности, чтобы свалить врага.

– Во имя Дорна! – взревел десантник.

Струя пламени показалась Евмену волной, движущейся к нему будто в замедленном действии. Окатывая истерзанную землю, она тянулась к скаут-сержанту, словно нечто живое и хищное.

Евмен бросился на землю и откатился в сторону. Пламя лизнуло его тело, опалило доспехи и прошлось языками по щеке и ладони. Скаут сильно ударился при падении, но все же смог выстрелить еще несколько раз, хотя его заряды либо били в кирпичные стены, либо просто уходили в небо.

Кулак знал, что его жертва уже все равно что мертва. Должно быть, он видел, как огонь облизал тело Евмена. Он не мог не сообразить, что перед ним всего лишь скаут, которому не хватает ни силы, ни огневой мощи, – просто ненавистный Испивающий Души, готовый превратиться в визжащий комок обугленной плоти и костей.

– Давай, – прохрипел Евмен в вокс.

Пуля, выпущенная Раеком, ударила десантника в горло с жутковатым влажным хлопком. Багровый Кулак рухнул на колени, а шок удержал его пальцы от нажатия на спусковой рычаг огнемета.

Высветившись на фоне разлившегося по земле пламени, десантник в самом прямом смысле этого слова превратился в идеальную мишень для Раека.

Теперь в запасе оставалось всего несколько секунд.

Евмен пополз через огонь, стараясь не обращать внимания на боль в ладонях и продолжая волочить тело по пылающему прометию. Багровый Кулак еще не умер. Скаут-сержант навалился на него сверху, вышибив огнемет и вколачивая врага в грязь.

Выстрел Раека был весьма удачен – пуля прошла сквозь гибкий ворот брони и пробила трахею. Даже десантнику требовалось дышать, и этому оставалось жить всего несколько минут. Кровь красными бриллиантами запечатывала рану, но было уже слишком поздно. Только один десантник знает, как убить другого, и в данном случае Раек воспользовался незначительной уязвимостью сочленения между кирасой и шлемом.

Но убийства было недостаточно.

– Он готов, – произнес Евмен в вокс, – но еще не умер. Из него еще можно успеть что-то выбить. Его надо срочно отнести к дворцу. Воспользуйтесь входом под зданием сената и отправляйтесь к коллекторам в трех километрах к северу. Пусть эта лоялистская скотина пострадает на благо лорда Сарпедона.

Багровые Кулаки знали, что их боевой брат повержен. Теперь они переключили свое внимание на Евмена. Скаут-сержант скатился с тела умирающего десантника, пытаясь найти безопасный путь отступления к пыльной завесе и руинам, где можно было бы затеряться. Но такового не обнаружилось.

Евмен снова посмотрел на Кулака. Тот все еще дышал, втягивая воздух длинными глотками и жутко хрипя.

– Во имя Дорна, брат? – тихо прошептал Евмен, не обращая внимания на зарывшийся рядом с ним в землю болтерный заряд. – Дорн никогда не был рабом. Он не служил тиранам и мясникам. Как и мы. Когда ты умрешь, брат, ты не встанешь рядом с Императором. Ты будешь гореть в аду предателей, глядя оттуда на то, как нас поведет Дорн. Может быть, мы и изгнанники, но Император уже очень давно повернулся к вам спиной, и – ты сам это знаешь – конец грядет.

Десантник вздохнул в последний раз. Он не выдержал того, что услышал. Это только подтвердило слова Люко, сказанные Евмену во дворце. Багровые Кулаки их ненавидели. Ненавидели все, что представляли Испивающие Души, ненавидели уже только за то, что те увидели то, что увидели. Багровые Кулаки привыкли считать впустую прожитые жизни героической жертвенностью. Бойню и жестокость – триумфальной победой. Представься Императору такая возможность – в этом Евмен не сомневался, – Он бы сошел с Трона, чтобы своей рукой сокрушить Империум, отобрав его у тиранов во втором Великом Крестовом Походе.

Сейчас бы Евмен умер счастливым. Он убил двоих космодесантников, и многие ли могли похвастаться подобным? Но скаут-сержант понимал, что принесет куда больше пользы, оставшись в живых.

Кулаки стреляли почти вслепую, имея возможность прицеливаться только по лужам пылающего прометиевого топлива. Но они быстро приближались, и Евмену недолго останется жить, если его заметят. На четвереньках он пополз к тени, ожидая, что в любой момент его настигнет болтерный заряд, который разорвет тело и оставит его корчиться в агонии, либо перебьет позвоночник и парализует, либо ударит в затылок, моментально прервав жизнь…

Евмен перепрыгнул через оплавленные остатки стены и прокатился под обугленными сваями, торчащими из земли почерневшими ребрами. Вокруг свистели и били в камень заряды.

– Предатель! Иди сюда! – кричал сержант десантников. – Ты не можешь убежать от Дорна! Тебе не удрать от собственной крови!

Евмен рухнул на землю. Он чувствовал приближение Багровых Кулаков, ищущих свою жертву. Чувствовал траекторию болтерных зарядов раньше, чем враг нажимал на спусковой крючок, собираясь изорвать его тело на кровавые ошметки. Скаут-сержант уже представлял себе захлестывающий его багровый поток боли и приходящее ему на смену небытие.

Позади мир накрыло полотно жара, и Евмену пришлось зарыться в грязь. Стена огня выросла из земли, рисуя безумные изогнутые узоры в пыли и озаряя все вокруг неземным светом.

Артиллерия. Самая мощная пушка, имевшаяся в распоряжении скаутов.

Наконец Евмен разглядел и самого Скамандра, стоявшего прямо, как столб, с вытянутыми перед собой руками, из которых рвалось пламя. Пылающие языки струились в его глазах, плясали на кончиках пальцев. Скаут-сержант вскочил на ноги и бросился вперед, уже не заботясь о том, видит ли его кто-либо. С разбегу он перепрыгнул последний участок развалин и врезался в Скамандра, опрокидывая того на землю.

Псайкер казался холодным как лед. Евмен не мог поверить, что его товарищ все еще жив.

К ним подбежали Найрюс и Раек. Стена пламени еще пылала, но уже начинала мерцать. Без Скамандра она могла продержаться всего несколько секунд. Тидей, выскочивший следом, дважды выстрелил из гранатомета, чтобы еще больше дезориентировать врага.

– Просто уходим, – приказал Евмен, взваливая ледяное тело Скамандра на плечо.

Низко пригибая голову, он побежал, позволяя пыли и тени домов поглотить себя.

Один скаут остался позади. Один, скорее всего, погиб. Но задание, хвала Императору, было выполнено.

Более Евмена не занимали вопросы стратегии, учение Дениятоса и уникальность свободы Испивающих Души. Он слышал, как выстрелы Багровых Кулаков яростно рассекают темноту, и думал только о том, чтобы как можно ниже пригибать голову и продолжать бег.

– Еще раз, – сказал Рейнц.

Все это время, сидя в своем «Финвале», командор боролся с непреодолимым желанием возвратиться в город и продолжить охоту за Испивающими Души. А теперь они сами нашли его, убили одного из десантников и сбежали. В ответ Багровые Кулаки расправились с их разведчиком, но подобный расклад Рейнца не устраивал.

Технодесантник прокручивал вокс-запись, сохраненную на мемопластине его перчатки. Отряд Яго потерял след выживших предателей, но ему хотя бы хватило сообразительности сохранить последнюю запись, которую оставил брат Техуаса.

– Могу попытаться очистить, – сказал технодесантник. – И уменьшить шум помех.

– Выдели голос, – приказал Рейнц. – Я должен знать.

Технодесантник поменял настройки и вновь проиграл запись.

– …срочно отнести к дворцу. Воспользуйтесь входом под зданием сената и отправляйтесь к коллекторам в трех километрах к северу. Пусть эта лоялистская скотина пострадает во…

Голос был молодым. Новобранец. Дух Императора, это означало, что они начали рекрутировать бойцов.

– Еще раз.

– …к дворцу. Воспользуйтесь входом под зданием сената и отправляйтесь к коллекторам в трех километрах к северу…

– Достаточно. – Рейнц откинулся назад. – Позовите капеллана Инхасу.

– Слушаюсь, командор.

Технодесантник, скребя по потолку «Финвала» серворукой, торчащей из ранца, отправился наружу. Бронетранспортер был превращен в командирскую ставку, расположенную в самом центре позиций Багровых Кулаков, разместившихся в огромном кратере. Вторая рота надежно увязла здесь после того, как расправилась с потоком полулюдей, прорывавшихся к поверхности. Учитывая, что Имперская Гвардия оказалась разбита, а город наводнили враги, Рейнц не мог просто отправить туда своих десантников, не имея наводки.

Теперь она у него появилась.

– Командор? Какие вести? – Внутрь «Финвала» заглянула похожая на череп маска Инхасы.

– Мы нашли их. Подземный дворец. Вот где прячется Сарпедон. Там же и наше знамя. Добраться туда можно по тоннелю, идущему от здания сената.

– Неожиданно. И каков будет твой план?

– Забыть про Гвардию, – сказал Рейнц. – Погрузиться в машины и со всей мыслимой скоростью добраться до места, чтобы обрушить на врагов все свои чертовы силы. Есть возражения?

– Никак нет, командор.

– Отлично. Скажите людям, что Дорн и Император наконец решили подарить им сражение.

Консул Кельченко погибал среди унылых, залитых кровью индустриальных пейзажей Восточного Грейвенхолда.

Это было только вопросом времени. Могучие орудия Четвертого королевского артиллерийского полка Карвельнана были способны стереть в пыль целые кварталы, лежащие в нескольких милях от них, но совершенно не могли сопротивляться стремительным наскокам и отходам налетчиков-ксеносов. Особенно если подобные нападения перемежались с атакующими волнами кровожадных воинов-рабов.

Как единое формирование артиллерия прекратила свое существование уже через пятнадцать минут после первого удара рабов. Ксеносы, ранее изводившие селевкийские патрули, перестали прятаться и разрезали укрепления гвардейцев на несколько частей.

Солдаты видели полуобнаженных акробаток, которые не столько сражались, сколько танцевали, перепрыгивая через груды обломков и играючи срубая головы. Были там и кошмарные твари, напоминавшие бойцовых собак, с которых содрали шкуру. Эти таились в тени зданий и заглатывали людей целиком.

Кроме них, артиллерийским расчетам досаждали и мучители, сопровождаемые свитами из изуродованных эльдаров, более похожих на зверей и оттаскивавших гвардейцев к своим повелителям. Те солдаты, кто был более-менее осведомлен о происходящем, рассказывали, что у врагов где-то есть лаборатории или храмы и что мучители только пользуются сражением, чтобы продолжать свои священные эксперименты. Вопли, долетавшие издалека, были достаточно убедительны, чтобы поверить в эту историю.

Летающее существо вынырнуло из тени заводского здания и спикировало на экипажи трех «Василисков», расправившись с ними буквально за несколько минут, сопровождавшихся паникой и криками боли. С расстояния тварь казалась каким-то механизмом, но вблизи стали видны красные, сочащиеся влагой мышцы, проступавшие под пластинами брони. А затем распахнулось брюхо, откуда высунулись когтистые лапы, затянувшие внутрь вопящих людей. Ни у кого не было времени размышлять над тем, что это за существо и откуда оно взялось. Те немногие, кому удалось увидеть его и уцелеть, списали его просто на очередной эксперимент ксеносов в области причинения страданий.

Четвертый королевский артиллерийский полк Карвельнана более не являлся составной частью имперских войск в Грейвенхолде. Скоординированные обстрелы города были теперь невозможны, поскольку каждый здесь оказался слишком озабочен вопросом собственного выживания, чтобы поддерживать связь с остальными. Уцелевшие танки время от времени стреляли по измученному городу, надеясь, что их практически случайный огонь хоть немного увеличит шансы Имперской Гвардии. Артиллерийские войска Карвельнана никогда не относились к элитным формированиям и не обладали благородной историей, но камни Грейвенхолда запомнили много примеров неподражаемой отваги. Некоторые экипажи сражались против воинов-рабов одними только лазерными пистолетами и кулаками, продолжая заряжать «Сотрясатели». Отдельные солдаты добровольно вызывались в качестве гонцов, чтобы попытаться найти помощь или получить распоряжения в уже не существующих командных центрах.

Конечно, многие поддавались панике или просто сходили с ума. Кто-то пытался увести свои танки из промышленного района и через ворота возвратиться в относительную безопасность космодрома. Но для этого предстояло миновать стену, которая уже превратилась в гнездилище эльдарских воинов. У этих ксеносов были странные, крылатые прыжковые ранцы, позволявшие быстро перелетать с одной позиции на другую, чтобы выбрать удобный ракурс для залпа из тяжелых орудий, стрелявших сгустками черноты. Броня самоходок класса «Василиск» и ракетных установок класса «Мантикора» практически не могла противостоять этому вооружению, и вскоре все дороги, ведущие к воротам, были перекрыты сгоревшими артиллерийскими машинами. Люди тонули в пылающем прометии. Снаряды не выдерживали жара и наполняли лабиринт промышленных зданий ядовитым дымом и жидким огнем.

Несколько «Василисков» окопалось, образовав импровизированные укрепления, и теперь разрозненные островки сопротивления вели свой последний бой. Многие экипажи предпочли позволить воинам-рабам перевалить через оборонительные позиции и взорвать их, отправив сотни врагов и десятки друзей на встречу с Императором. Кое-где небольшим отрядам пехоты даже удавалось обустроить вразумительные укрепления и загонять нападающих в коридоры смерти, превращая рабов в кровавую дымку залпами артиллерийских орудий ближнего действия. Одна из таких позиций размещалась на территории огромной фабрики, среди зернохранилищ и конвейеров, где рабочие сервиторы, не обращая внимания на творящееся вокруг смертоубийство, продолжали выполнять свою дневную норму. Именно там спрятали и последний довод артиллерии Карвельнана – второй «Смертельный удар», снаряженный разделяющейся боеголовкой с многочисленными кластерными зарядами, которые были способны моментально превратить в усеянный кровавыми ошметками пустырь позиции целой дивизии.

Никто не знал точно, где находится консул Кельченко. Последний раз о нем слышали, когда он проезжал мимо артиллерийских позиций на командирской «Саламандре», проверяя работу и моральный дух орудийных расчетов. Где бы он ни был, консул пытался выйти на связь с экипажем «Смертельного удара», хотя и трудно оказалось с уверенностью сказать, что это был именно он, поскольку передача длилась всего несколько секунд. С другой стороны, говоривший успел продиктовать коды запуска, а все остальное – неважно.

Возможно, на связь выходил другой офицер, получивший коды и решивший послать последнее напоминание о гневе Императора в самое сердце вражеских позиций. А может быть, какой-нибудь ксенос или культист выдавал себя за Кельченко, или это действительно говорил консул, но находящийся под воздействием вражеской магии. Однако куда легче верилось в то, что Кельченко просто понимал, что минуты его жизни сочтены, и собирался оставить Энтимиону IV внушительное напоминание о себе.

По правде говоря, это мало кого интересовало. Офицер «Смертельного удара» отдал приказ, и ракета стартовала, нарисовав огненный полумесяц в клубящихся черных тучах. Целью ее стали особняки на севере города, где, как предполагалось, ксеносы и планировали свое продвижение на юг, чтобы захватить Грейвенхолд. Ракета взорвалась над городом, и на особняки опустился сверкающий занавес отдельных снарядов.

Это стало последним значительным подвигом обреченного Четвертого королевского артиллерийского полка Карвельнана, последним актом смертоносной красоты перед лицом сокрушительного поражения. Снаряды обрушивались на дома аристократов Грейвенхолда, проламывая крыши особняков и миниатюрных дворцов, уже окутанных колдовством варп-портала. Несколько взрывов прозвучало возле все еще бьющей в небо энергетической колонны – часть зарядов угодили прямо в нее и, превратившись в белые росчерки, были унесены в космос. Кластерные бомбы, взрываясь, распускались огромными цветами пламени, окатывая улицы потоками огня.

Несколько заблудившихся воинов-рабов обратились в пепел. Демоны в основной своей массе уже ушли на юг – искать жертвы среди гибельных лабиринтов трущоб и правительственного района, и только немногие из них распались в огне. Эльдары же не потеряли никого. Те немногие, кто находился на верхних этажах укрывшегося на большой глубине дворца Каргедроса, почувствовали толчки от взрывов. Но никто не оказался достаточно нервозен, чтобы уделить им хоть какое-то внимание.

После этого последнего жеста артиллерийской непреклонности консул Кельченко был зажат в ловушку где-то в лабиринте промышленных зданий, и его «Саламандра» не выдержала попадания из энергетического оружия ксеносов. Сам он сумел выбраться из обломков и бросился бежать, неистово отстреливаясь из лазерного пистолета от молниеносно двигающихся эльдарских гладиаторов, приближавшихся к нему со всех направлений. Консул выкрикивал проклятия в их адрес, но отвага полностью покинула его с первым же порезом. К тому времени, как враги обступили его, он стоял на коленях, заливаясь слезами и умоляя о пощаде. Он уверял, что отречется от Императора, предаст своих солдат и будет верно служить до конца своей жизни и даже дольше, если только ему ее сохранят.