Текст книги "В Желанном плену (ЛП)"
Автор книги: Belle Aurora
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
Я прячу эмоции, затем киваю и улыбаюсь. Он еще немного изучает мое лицо, затем приподнимает меня, и теперь кончик его члена упирается в мой вход.
Он нежно говорит:
– Согни колени.
Так я и делаю. В этом положении я открыта немного больше, и он самым кончиком входит в меня.
Я вздрагиваю от боли и ловлю ртом воздух. Немного больно, но всё не настолько плохо. Я полагаю, моя влажность в этом помогла. Он пристально смотрит на меня.
– Всё в порядке, малышка?
Киваю ему, чтобы он продолжал, и хватаю его за предплечья. Он входит еще чуть-чуть, и боль увеличивается.
Ох, черт! А это действительно больно!
Я никогда не была той, кто может скрывать свои эмоции, Нокс наклоняется и целует меня в нос.
– Прости меня, детка. Я буду действовать медленно.
Я тяжело дышу, отчаянно пытаясь взять себя в руки, когда его член проскальзывает глубже. Боль пронизывает всё мое тело, и мне больно настолько сильно, что я хныкаю. Он начинает выходить из меня, но я выкрикиваю:
– Просто сделай это. Пожалуйста, милый. Просто сделай это.
В его глазах вспыхивает беспокойство, и я удерживаю его взгляд. Он тяжело сглатывает и шепчет:
– Черт. Прости меня, малышка.
Он входит в меня полностью.
Что-то разрывается внутри меня.
И боль такая сильная, что мой рот открывается в немом крике.
Меня разрывает на части.
Он обнимает меня и нежно покачивает. Целуя меня в лоб, он бормочет:
– Прости меня, малышка. Мне так жаль. Бл*дь. Прости меня.
Мои глаза закрыты, и я вздрагиваю. Слезы катятся из моих глаз. Эту боль я могу описать только одним словом – агония. Тихо плачу, пока Нокс крепко меня обнимает. Шепчу ему, прерывисто дыша:
– Я так счастлива. Очень счастлива. Я рада, что это был ты.
Он вытирает мои слезы, оставляя легкие, нежные поцелуи в уголках моих глаз.
– Не плачь, малышка. Помнишь, что ты сказала мне этим утром? О том, что было бы абсолютной глупостью влюбиться в меня?
На этих словах, я открываю глаза, он тихо продолжает:
– Тогда тебе следует начать называть меня долбаным придурком.
Переполненная эмоциями, я шепчу сквозь рыдания:
– Меня тоже. – Затем я закрываю глаза и реву: – А я наиглупейшая дура!
Нокс прыскает со смеху, пока я продолжаю реветь как белуга. Вытирая мои слезы, он мне улыбается.
– А мы неплохая парочка, да?
Хлюпая носом, я честно отвечаю:
– Я не думаю, что мне может быть ещё лучше, чем сейчас. Поэтому, да, мы неплохая парочка. Лучшая парочка.
Затем, неожиданно я осознаю, что мне уже не больно.
Проверяя свои ощущения, я обхватываю Нокса своими ногами, прижимаясь к нему, толкая его глубже в меня. Я часто моргаю и слышу, как Нокс рычит.
Вот черт. Это ощущается потрясающе.
Нокс располагает свои руки возле моей головы, поддерживая себя навесу, пока я лежу неподвижно напротив него. Я не отрываю свои глаза от его. Это ощущается приятно, но всё равно чего-то не хватает. Он наклоняется и жадно меня целует. Я открываю рот ему навстречу и чувствую, как его язык ласкает внутреннюю сторону моей верхней губы. И это так горячо, что мои бедра дергаются ему навстречу.
Я тихо говорю напротив его рта:
– Малыш, двигайся. Пожалуйста.
И он так и делает. И, несмотря на то, что мне больно, это ощущается приятно. Ощущения от трения восхитительно захватывающие. Он толкается в меня медленно, и я вздыхаю.
Так вот как должен ощущаться секс.
Будто бы читая мои мысли, Нокс делится:
– Невероятно. И станет только ещё лучше.
Мой пульс резко ускоряется. Неожиданно мое тело отчаянно хочет большего, и я умоляю:
– Быстрее. Сильнее.
Он неистово целует мои губы, его толчки становятся дикими, я чувствую, тепло и свет разливается по моему телу. Вена на его виске пульсирует и, отрываясь от моих губ, он бормочет:
– Это будет быстро, Лили.
И когда я снова его целую, его член выскальзывает из меня. Тяжело дыша, он стонет прямо мне в рот, и я чувствую теплую сперму, которая покрывает мою киску и живот.
И вот тогда я осознаю, что мы не использовали презерватив.
Это настолько безответственно. Настолько глупо. Настолько чертовски глупо.
Я думаю, что мне повезло, что он вовремя успел выйти из меня, а то я могла бы забеременеть. И хоть в один прекрасный день это случится, это не то, чего я хочу сейчас. Не желая портить себе настроение, я тянусь и провожу пальчиком по его щеке. Я улыбаюсь ему и кусаю губу.
– Это было невероятно.
Его взгляд теплеет, и он мне улыбается.
– Ты обманщица. Это было ужасно, а не невероятно. – Я смеюсь сама над собой. Наклоняясь, он оставляет легкий поцелуй на моих губах и дает обещание. – Но будет невероятно.
Я трусь об него носом и сонно бормочу.
– Ловлю на слове.
19 глава
Эпицентр урагана
Лили
Просыпаюсь с улыбкой на лице и зарываюсь лицом в шею Нокса.
– С добрым утром, малышка, – бормочет он. – Чувствуешь себя нормально?
Я точно не уверена, как себя чувствую, поэтому сжимаю мышцы между ног и шиплю:
– Ай. Боюсь, я пока еще не готова ко второму раунду.
Обнимая меня крепче, он говорит:
– Тебе следует принять горячую ванну. А пока ты будешь это делать, я принесу тебе завтрак.
Я приподнимаю голову и смотрю на него сонными глазами.
– Если ты это сделаешь, то я никогда не уеду домой. – И как только я говорю это, сразу же хочу забрать эти слова, пока они всё еще витают в воздухе. Но уже слишком поздно.
Наши лица мрачнеют. В комнате повисает неловкое молчание.
Я пытаюсь выскользнуть из постели, но рука Нокса берет меня за запястье. Притягивая назад, он прижимает меня к себе и вздыхает.
– Мы знали, что реальность рано или поздно нас настигнет, принцесса. Мы не можем притворяться всю жизнь.
У меня покалывает в носу, и я шепчу:
– Но мне нравится притворяться с тобой.
Он целует меня в макушку и шепчет мне в волосы.
– Мне тоже, малышка. Мне тоже.
***
Это утро пролетело быстро.
Сперва Нокс набрал для меня ванну. Я забралась в нее и провела там примерно полчаса, расслабляя свои болезненные мышцы. О существовании некоторых из этих мышц я даже не догадывалась. Потом мы вместе позавтракали. Сегодня был не день овсянки, поэтому я пожарила блинчики и больше для того, чтобы увидеть явное отвращение Нокса, пропитала их маслом и сиропом прежде, чем слопать. По большей части даже не жуя. Затем, после моей эйфории от быстрых углеводов, мы потренировались. Сегодня был редкий случай, когда у нас всех четверых была тренировка вместе.
И Бу. О, Бу.
Всё время она таращилась на меня. Кривлялась и улыбалась как дурочка. Меня это так сильно достало, что я бросила в нее мягкой битой.
Говоря о неловкости.
И последнее, после того, как наша тренировка закончилась, Бу затащила меня к себе в комнату для выуживания подробностей о прошлой ночи. И это было похоже примерно на это:
Прыгая на месте, она визжала.
– Ну, и. Как всё прошло?
Это полный облом для нее, после всего того времени, которое она потратила, объясняя мне все те вещи, но мне нужно быть честной.
– Это было ужасно.
Ее прыжки замедлились. А затем и вовсе прекратились. На ее лице отразилось замешательство.
– Что?
Кивая, я объяснила.
– Да. Абсолютный отстой. Это было плохо. Ну типа плохо-плохо. И больно. И безумно неловко.
У Бу отвисла челюсть.
Но затем я добавила:
– Но это было идеально.
Выглядя еще больше растерянной, она произнесла:
– Что?
Улыбаясь, я сказала:
– Нокс. Неважно, как это прошло. Было важно лишь то, что это происходило с ним. И он был такой хороший. Такой нежный и просто супермилый. Говорил правильные вещи, когда было нужно. Он был идеальным, и было совсем неважно, как это прошло. Я была с ним. Поэтому – это было идеально. – Глядя на Бу, я улыбнулась искренней, счастливой улыбкой, пытаясь передать, насколько идеально это было.
У нее задрожали губы, и глаза наполнились слезами. Она прошептала:
– Это замечательно, Ди. – Прочистив горло, она добавила: – Хотя станет лучше. Намного лучше. И ты тоже в этом подучишься.
Откинувшись назад, я поджала губы.
– Черт, Бу. Это не могло бы быть еще хуже.
Из нее вырвался смешок, и я улыбнулась.
...будет всё лучше и лучше.
***
Улыбаясь самой себе, я бегу вприпрыжку по коридору к кабинету Нокса. Без стука, открываю дверь и вхожу. Нокс стоит спиной ко мне и смотрит в окно, разговаривая по телефону. И я слышу часть его диалога.
– Нет, сэр. Это не так уж тяжело. – Пауза. – Я понимаю. Уверяю вас, что когда придет время, я смогу ее отпустить.
Мое сердце замирает.
Очевидно, не слыша, что я зашла, он продолжает:
– Она просто девчонка. Она это переживет. В любом случае мы знали, что это не на всю жизнь. Мы были глупыми, что вообще это начали.
Мое сердце сжимается. Затем увядает. Затем умирает.
У меня ком в горле, который я пытаюсь проглотить, но не могу. Глаза застилают невыплаканные слезы.
– Да, сэр. Не могу вам даже выразить, насколько мне жаль. Это был момент слабости и этого больше не повторится.
О, боже. Нет.
***
Нокс
Голос Митча звучит из телефона.
– Послушай, Нокс. Я знаю, что жизнь, которой ты живешь, может быть одинокой, но тебе лучше найти кого-нибудь из наших. Я не уверен, хочу ли, чтобы ты продолжал работать над этим делом. Ты слишком увяз. Думаю, что это делает тебя предвзятым. Черт, да ты увез ее с базы. Это не похоже на тебя.
Мне следовало бы знать, что он узнает о нашей с Лили поездке на пляж.
Открывается дверь в кабинет. Я знаю, что это она. Но мне нужно направить Митча по другому пути.
Я закрываю глаза, испытывая боль в груди, и говорю:
– Нет, сэр. Это не так уж тяжело.
Митч произносит:
– Надеюсь, что нет. Это может вызвать проблему. Я думаю, уже вызвало.
Я вынуждаю себя сказать:
– Я понимаю. Уверяю вас, когда придет время, я смогу ее отпустить.
Я почти слышу, как разбивается сердце Лили, когда говорю:
– Она просто девчонка. Она это переживет. В любом случае мы знали, что это не на всю жизнь. Мы были глупыми, что вообще это начали.
Митч делает паузу, затем говорит:
– Я уверен, что ты делал всё, что в твоих силах, сынок. Я знаю, что могу на тебя рассчитывать, Нокс. Ты один из моих лучших людей.
Я подавляю в себе желание рычать от злости и бормочу:
– Да, сэр. Не могу вам даже выразить, насколько мне жаль. Это был момент слабости и этого больше не повторится.
Внутри меня образовывается ярость. Я чувствую, как она поднимается вверх по моей груди и когтями продирает себе путь в мою голову.
Митч заканчивает разговор словами:
– Я полагаю, что так и будет. Держи меня в курсе. – Затем он отключился.
Голова раскалывается, и я сильно сжимаю телефон. Делаю глубокий вдох, смотря в пол, я говорю:
– Иди сюда, малышка.
Ее голос срывается.
– Нет, – она с трудом произносит: – Ты заставил меня поверить... Я такая дура... Я поверила...
Оборачиваясь, я бросаю телефон и подхожу к ней. Она вытягивает руки, останавливая меня, и произносит сквозь сжатые зубы:
– Не смей меня трогать. Бл*дь, не прикасайся ко мне.
Я прошу:
– Малышка, выслушай меня.
Всё еще с поднятыми руками, она отступает назад, слезы катятся по ее щекам. Она шипит:
– Я верила тебе! Даже близко ко мне не подходи, Нокс. Ты дал мне понять кто мы друг для друга.
Поворачиваясь на пятках, она пытается сбежать.
У нее нет и шанса на то, что это произойдет.
Подбегаю к ней сзади и крепко хватаю ее за руки. Она вырывается.
– Отпусти меня! Ты лжец! – из нее вырываются всхлипы. – Ты чертов лжец, и я ненавижу тебя!
Ее тело трясется от тихих рыданий, а я раскачиваю ее из стороны в сторону, позволяя ей прийти в себя. Она слабеет в моих объятиях и прекращает вырываться. Я использую этот шанс, чтобы объяснить.
– Я знал, что ты всё это время была здесь, малышка. И я никогда тебе не врал. Я обманул Митча.
Лили бормочет:
– Я тебе не верю. Ты всегда собирался меня бросить. Ты никогда не собирался вернуться обратно за мной.
Есть так много вещей, которые я хочу ей сейчас сказать, но не могу. Тяжело сглатывая, я говорю ей:
– Лили, я клянусь, что никогда не лгал тебе. Есть вещи, о которых я хочу рассказать тебе, но не могу этого сделать сейчас. Просто, пожалуйста, поверь мне, когда я говорю, что никогда не лгал тебе.
Ей всё еще больно от того, что она услышала, и она пытается высвободиться.
– Нет. Я не обязана верить в это дерьмо!
Я держу ее крепче, наклоняюсь ближе к ее уху и шепчу:
– Как меня зовут, принцесса?
Она застывает в моих руках.
– Адам.
Я подталкиваю ее.
– Мое полное имя.
Она шепчет:
– Адам Кристиан Тэйлор.
– Где я родился?
У нее перехватывает дыхание.
– Уайт Дир, Техас.
Оставляя поцелуй на ее шее, я спрашиваю:
– Когда мой день рождения?
Она заикается.
– Восемнадцатого марта.
Зарываясь лицом в ее шею, я говорю:
– Ты знаешь, сколько людей знает эту информацию?
Она хлюпает носом в ответ.
Я продолжаю:
– Ты. Только ты, Лили. Ты – единственная, кому я это доверил. Потому что ты для меня всё.
Рухнув в мои объятия, она тихо плачет. Я разворачиваю ее к себе лицом и обнимаю. Мне сразу же становится легче, когда она обнимает меня в ответ и сильно прижимает к себе.
– Я просто услышала... я имею в виду, я зашла и... затем ты сказал... и я не знала... и это так больно! – она плачет у меня на груди пока я целую ее в макушку.
– Я знаю. И мне жаль, что ты подумала то, о чем подумала. Но это Митчу нужно было так подумать. Я слышал, как ты зашла, малышка. Я знал, что ты была здесь всё это время. Мне всё равно нужно было это сделать, – говорю я, потирая ее спину.
Чувствуя желание защитить свою девочку, я решаю открыть ей еще один маленький секрет.
– Неважно, где ты находишься, малышка. Я всегда приду за тобой. – Она поднимает на меня свои заплаканные глаза, и я уверенно повторяю: – Я приду за тобой.
Поднимаю ее лицо и наклоняюсь. Мы встречаемся посередине.
Этот поцелуй такой сладкий. В этом маленьком жесте скрыто так много. Я освобождаюсь от ее губ и шепчу:
– Ты должна мне доверять так, как я доверяю тебе, хорошо?
Она хлюпает носом и кивает. Затем я снова целую ее сладкие губы.
И снова
И снова.
***
Лили
Я провожу с Ноксом остаток дня в его кабинете.
Он садит меня систематизировать документы, и хотя это дерьмовая работа, мне приходилось ею заниматься в «Флинн Логистикс» всё чертово время, поэтому я в этом неплоха. Через час, я все заканчиваю, и он садит меня разбирать коробки в поисках работы, которую я могла бы сделать, чтобы не заскучать.
Нокс печатает без остановки, очевидно очень занятый, поэтому я открываю первую коробку и тихо ахаю, но он никак не реагирует.
Там, на самом верху всех файлов – мой мобильный телефон.
Беру его в руки, немного держу, прежде чем вернуть назад в коробку, и закрываю крышку.
Закрываю глаза и делаю глубокий вдох. Искушение не возьмет надо мной верх. Я сильнее этого. Мне не нужно его включать. Мне было хорошо и без него несколько месяцев. Мне он не нужен.
«Тебе он не нужен».
Нет. Мне не нужен.
Снова открывая коробку, я беру в руки свой телефон и зажимаю клавишу включения. Без проблем он включается. Здесь целая куча текстовых сообщений и пропущенных звонков, но прежде чем я успеваю что-то посмотреть, телефон звонит.
Таращась на дисплей, я застываю.
Джетт.
Брат-близнец Джейми.
Мне нужно ответить на звонок.
Я настолько зациклена на звонящем телефоне, что не слышу, как Нокс подходит, пока он не оказывается позади меня.
– Лили, малышка, не отвечай.
Я все еще стою на коленях перед коробкой, и мои пальцы дергаются.
– Малышка, этот телефон не засекреченный. Не отвечай.
Вставая, я прижимаю к себе телефон и поворачиваюсь к Ноксу. Он выглядит обеспокоенным. Я шепчу:
– Я должна ответить на этот звонок.
Нокс качает головой. Его губы превращаются в тонкую линию.
– Это не засекреченная линия, Лили. Кто угодно может проследить ее.
Снова смотря на всё еще звонящий телефон, я снова шепчу:
– Мне нужно ответить.
Нокс тянется, чтобы взять телефон, но я отбегаю. Его глаза встречаются с моими, и в них читается растерянность. Я тяжело дышу и говорю:
– Прости меня. – Затем выбегаю из двери, направляясь по коридору в свою старую комнату. Хватаю стул из комнаты и тяну его в ванную, где подпираю им ручку двери.
Секунду спустя дверная ручка начинает дергаться. Нокс кричит:
– Малышка! Остановись! Не бери трубку!
Закрываю глаза и нажимаю кнопку вызова. Я держу телефон возле своего уха и шепчу:
– Алло?
Нокс сильно стучит в дверь.
– Положи трубку, Лили! Бл*дь!
– Лили! Лили, дорогая! Пожалуйста, не клади трубку! Это срочно!
О, господи!
Сильный ирландский акцент, но это не тот брат. Явно обеспокоенный Джейми Харрисон умоляет меня не бросать трубку.
Человек, которого я считала своим другом.
Человек, который организовал нападение на меня.
Он собирался убить меня ради денег.
И я доверяла ему.
Мой палец кружит вокруг кнопки завершения звонка, и я обвиняю его:
– Я думала, что ты был моим другом, Джейми.
Он кричит:
– Я и есть твой друг, Лили! Я, бл*дь, люблю тебя! Ты – моя семья, девочка. Я больше долбаный Флинн, чем Харрисон! Пожалуйста, выслушай меня!
Есть что-то похожее на отчаяние в его голосе, что мне не нравится.
Я знаю Джейми. Знаю его достаточно хорошо, чтобы знать, что он не трус. Но сейчас его поджилки дрожат от страха. И я слышу это даже через телефон.
Успокаивая свой голос, я говорю ему:
– У тебя есть тридцать секунд.
Его голос дрожит, когда он шепчет:
– Я никогда не хотел, чтобы это произошло. Это не должно было так произойти. Я клянусь, Лили. – Его голос ломается, и он бормочет: – Я клянусь собственной жизнью.
У меня всё сжимается в груди. Это так не похоже на Джейми.
Хлюпая носом, он говорит:
– Джетт пытается убить меня.
Что? Не может быть.
Джетт и Джейми близки как никто другой. Я не верю в это.
Я прикрываю рот рукой и внимательно слушаю, как он рассказывает:
– Джетт пришел ко мне с идеей, как можно сорвать денег. Мы должны были что-то сделать, чтобы позаботиться о нашей матери. Ты понимаешь? Это всё было ради нашей мамы, Лил.
Он протяжно стонет так, будто бы ему больно. Задыхаясь, он продолжает:
– Отец знал о том, что случилось с тобой в детстве. Он нам всё об этом рассказал. И мы были достаточно отчаявшимися, чтобы использовать это против тебя. – Он еще сильнее задыхается, его голос дрожит. – Он сказал, что всё будет идеально. Что никто не пострадает. Мы получаем деньги. Затем исчезнем.
Из Джейми вырывается приступ кашля, и мое сердце замирает.
Всё еще тарабаня по двери, Нокс кричит:
– Открой эту чертову дверь, Лили! Не заставляй меня ее выбивать!
Не вешай трубку!
У меня пощипывают глаза, и я спрашиваю:
– А что потом, Джейми?
Глубоко дыша, он успокаивает свой голос.
– Потом, всё изменилось. Джетт начал скрывать всё дерьмо от меня. Он изменил пароль на нашем ноутбуке, Лили. Я не мог его включить. Он забрал у меня рабочий телефон. Начал прослушивать разговоры твоего отца и расспрашивать о тебе. Много, девочка. Я знал, что что-то здесь не так, но не знал, насколько всё плохо.
Джейми издает задыхающийся звук и шепчет сквозь слезы.
– Он подставил меня, Лили. Я клянусь. – Всё мое тело вздрагивает, когда он ревет: – Этот долбаный мудак подставил меня!
Слезы катятся по моим щекам.
Черт.
Он не лжет. Не может. Я шепчу:
– Чего он хочет?
Его голос дрожит.
– Дело никогда не было в тебе. Никогда. Он хочет две вещи. – Я терпеливо жду, и он произносит: – Деньги. И Теру. Он уже в пути, чтобы добраться до нее. Он знает, где вы находитесь, Лили. Не будь глупой. Он умнее, чем кажется. Тебе нужно выбираться оттуда. Езжай в какое-нибудь безопасное место. Он сошел с ума.
У меня холодеет кровь.
Я вся дрожу, затем хрипло кричу:
– Нокс! – затем у меня начинается истерика.
Встаю, пинаю стул, который сдерживает дверь, в сторону.
Джейми снова начинает кашлять, он хрипло бормочет:
– Он, бл*дь, убил меня, Лил.
Мой голос дрожит, когда я спрашиваю:
– Что ты имеешь в виду, Джейми? Где ты?
Его голос слабеет.
– В своей квартире, милая. И я долго не протяну. Скоро встречусь со своим отцом.
Слезы градом скатываются по моим щекам, и я кричу:
– Ты не умрешь!
Джейми глухо смеется.
– О, дорогуша, а вот две пули в моей груди считают иначе. – Я сгибаюсь пополам, обхватывая себя за талию, рыдаю, пока слушаю своего умирающего друга. – Ты была лучшей вещью здесь, в Америке, Лили. Я никогда не хотел здесь жить, но мне пришлось приехать. Твой отец – хороший человек. И я любил его как своего родного отца.
Еще больше стуков на заднем плане.
Руки обхватывают меня за талию, но я вцепилась в телефон у своего уха и шепчу:
– С тобой всё будет хорошо.
– Нет, Лил. Но я не против. Увижу своего отца. – Его голос становится благоговейным. – У меня никогда не было сестры, Лил.
Мое тело трясется от истерики. А через секунду, я слышу, как звонок обрывается. Я визжу в панике.
– Нет!
Я разбита.
Нокс обнимает меня, но прежде, он берет мой телефон, бросает и разбивает его о стену ванной. Он рассыпается на сотню кусочков, и я рыдаю, пока Нокс держит меня в объятиях.
Заикаясь, я говорю ему:
– Джейми умирает. Они ошиблись. Это Джетт, не Джейми. Он стрелял в него, а сейчас он едет за Терой. – Я закрываю глаза и шепчу: – Не дай ему ее достать. Пожалуйста, Господи. Не дай ему ее найти.
Открываю глаза, я смотрю на Нокса через зеркало и тихо говорю:
– Он знает, где я.
Руки Нокса прижимают меня к себе. Даря мне мнимую безопасность.
20 глава
Улетая в облака
Лили
Ад. Это единственное слово, которое я могу использовать, чтобы описать часы после звонка.
Рок кричит в один телефон, пока Нокс резко отдает приказы по другому телефону, а Бу собирает сумку с кучей моих вещей.
Сегодня ночью мы уезжаем.
Я не знаю, куда мы направляемся, но пока я рядом с Ноксом, со мной всё будет в порядке.
Всё мое тело дрожит.
Я не показываю, насколько реально мне страшно. У Нокса достаточно проблем, чтобы еще возиться с моей дуростью.
При виде меня Бу перестает заниматься тем, чем была занята. А я-то думала, что хорошо скрывала свои эмоции. Она подходит и обнимает меня, и я ей это позволяю. Она шепчет слова поддержки, которые я на самом деле даже не слышу.
Закончив свой звонок, Рок выглядит больше, чем просто обеспокоенным.
Вот дерьмо.
Оборачиваясь к Ноксу, он терпеливо ждет, пока тот закончит свой звонок. Как только разговор окончен, Нокс грубо говорит:
– Скажи мне что-нибудь хорошее, Рок. Я не смогу сейчас вынести ничего плохого.
Рок опускает глаза. Он тихо говорит:
– Конспиративный дом Зед только что взломали.
Мое сердце останавливается.
Прежде чем я успеваю спросить по поводу Теры, он добавляет:
– Джон знал, что что-то было не так. Он доверился своему предчувствию и увез Теру оттуда. Я не знаю где они, но где бы это ни было, они в безопасности.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Нокса. Он тяжело сглатывает. Он выглядит злым. Очень злым.
Хмыкая, он спрашивает:
– Погибшие?
Рок на мгновение застывает прежде, чем тихо ответить:
– Такеши и Шон.
Нокс отступает назад и делает глубокий вдох.
Я всё еще не понимаю, что происходит.
Нокс кладет руки на пояс и спрашивает:
– Огнестрельное?
Рок говорит еще тише:
– Взрыв. Зед разнесен на куски.
О господи. О господи. О боже!
Люди мертвы. Такеши и Шон мертвы.
Мои глаза наполняются слезами. Они погибли, защищая мою сестру. А я их даже никогда не встречала. Я никогда не встречусь с этими героями. Я спрашиваю:
– Люди умирают? – Нокс, Рок и Бу, все смотрят на меня. Уже тише я снова спрашиваю: – Люди умирают из-за меня?
Нокс мгновенно оказывается рядом со мной. И он разъярен.
– Нет. Не делай этого. Это не твоя вина. Это вина какого-то влюбленного, больного на голову мудака. – Он смотрит на меня своими голубыми глазами, берет мое лицо в свои ладони и прижимается своим лбом к моему. – Ты не виновата, малышка. Я клянусь.
Я знаю, что это неуместно, но обожаю то, что он использовал мой вид обещания, сказав: «Я клянусь».
Я тянусь к его рукам на моем лице.
– Что нам теперь делать?
Отступая, он говорит:
– Мы убираемся отсюда. Последуем примеру Джонатана и исчезнем. Только я и ты, малышка.
Делаю глубокий вдох и на выдохе киваю.
Нокс шепчет:
– Хорошо. Собирай свои вещички.
Как только я прохожу в другой конец комнаты, из задней части дома слышится оглушающий взрыв, и я вижу ослепляюще-белую вспышку, прежде чем невидимая сила отбрасывает меня в обратном направлении на пол.
Дом дрожит. Рамы трескаются. Мебель движется. Мое сердце неистово бьется в груди. Я еле перевожу дух после падения. Меня бьет дрожь, я закрываю руками уши и вижу, как окна в шаге от меня взрываются. Наклоняясь, я кричу от шока и закрываю рукой лицо.
Осколки стекол сыплются на меня, и даже плотно закрывая глаза, я могу чувствовать что-то влажное и теплое на своем лбу и руке.
Осматриваюсь вокруг, я вижу, как Нокс кричит настолько сильно, что у него вздулись вены на шее. Он дает мне знак, чтобы я подошла к нему, но я не могу двигаться.
Я оцепенела.
Он ползет ко мне, кричит что-то еще, но я ничего не слышу. Звон эхом проносится в моей голове.
Часто моргая, я выкрикиваю:
– Что?
Его губы двигаются, но из-за звона я всё еще не могу ничего услышать. Адреналин заставляет кровь пульсировать у меня в ушах и наконец-то слух возвращается.
Бу и Рок выкрикивают что-то в ответ, пока Нокс отдает им приказы.
Я в полном замешательстве. Я не могу осмыслить, что сейчас происходит. Всё, что я знаю – это дело плохо.
Еще один взрыв. В этот раз еще ближе. Дом невероятно трясет.
Из меня вырывается пронзительный испуганный крик. Нокс выкрикивает:
– Иди с Бу!
Я только открываю рот, чтобы ответить, но чьи-то руки обхватывают меня сзади и тащат из комнаты. Всё происходит настолько быстро. Я в состоянии паники.
Видя, как Нокс смотрит на меня, из меня вырывается поток слез. Вырываюсь из чьих-то рук, я падаю на колени и ползу по битому стеклу назад к Ноксу. Истерически рыдая, я визжу.
– Я не хочу тебя бросать! Пожалуйста, не заставляй меня оставлять тебя здесь! Не заставляй меня уходить!
Его глаза сверкают. Он берет мое лицо в свои ладони и оставляет на моих губах короткий собственнический поцелуй. Освобождая меня от своих объятий, он выкрикивает:
– Уходи с Бу!
Я хватаю его за футболку и трясу.
– Не заставляй меня уходить! Я хочу остаться с тобой!
Боль отражается на его лице. Он отрывает от себя мои руки, встает и говорит:
– Если ты когда-либо любила меня, ты пойдешь с Бу. – Я опускаю голову, и из меня вырывается очередной поток слез. Он добавляет: – Ты должна доверять мне, Лили!
Я плачу еще всего секунду, затем беру себя в руки. Выпрямляясь, я требую сквозь стиснутые зубы:
– Тебе бы лучше прийти за мной. Ты мне обещал. – Не ожидая его ответа, я ползу назад к Бу через всю эту разруху.
Она толкает меня вперед к ней и кричит:
– По коридору и на улицу!
Рок ждет нас в конце коридора и машет нам рукой. Я быстро ползу на своих кровоточащих коленях, подползаю к нему, и он поднимает меня. Как только Бу оказывается в шаге от нас, мы все выходим через главную дверь. Там нас ждет черный фургон, боковая дверца открыта. Рок швыряет меня в фургон, Бу следует за нами, захлопывая за собой дверь. Рок садится на водительское место, заводит фургон и уезжает.
И всё, о чем я могу думать – это Нокс.
Последует ли он за нами, куда-бы мы ни направлялись? Куда мы едем? Сколько мне придется находиться без него?
Фургон выезжает за пределы частной собственности, я смотрю через заднее стекло, и про себя прощаюсь со своим вторым домом, надеясь увидеть его в скором времени. Мы едем еще минуту, и затем я вижу это.
Вспышки белого, оранжевого и желтого образовывают водоворот в воздухе, привлекая мое внимание.
Я открываю рот от ужаса, который вижу.
БУМ-БУМ-БУМ
Конспиративный дом переносит один, два, а затем и три оглушительных взрывов, прежде чем полностью поглощается пламенем.
Мое сердце замирает. Бу хватает меня за руку, и мы обе наблюдаем за этим ужасающим зрелищем.
Я не моргаю. Не дышу. Я не могу ни о чем думать.
Неожиданно, я рассеянно спрашиваю:
– Он же выбрался, верно? – Бу сильнее сжимает мою руку. Я поворачиваюсь и смотрю прямо на ее руку, затем снова на ее лицо. Я тяжело дышу и повторяю свой вопрос: – Он же выбрался, верно?
Ее шокированное лицо остается безэмоциональным.
Отвечай мне!
Я передвигаюсь в фургоне, тарабаню по разделительному стеклу и выкрикиваю:
– Рок, разворачивайся!
Бу кричит сзади:
– Продолжай ехать.
О, слава Богу, она вернулась. Я становлюсь на колени, они трясутся и кровоточат. Я подползаю к ней и киваю.
– Он выбрался, да?
И вот тогда я вижу это.
Страх и опустошение. Это явно читается на ее лице.
Мое сердце сжимается. Теряя равновесия, я падаю и шепчу:
– Он выбрался. Он должен был выбраться.
Глаза Бу наполняются слезами, но она удерживает мой пристальный взгляд. Слезы катятся по ее щекам. Она открывает и закрывает рот как рыба. Она не может говорить, но еле заметно пожимает плечами и качает головой.
Во мне нарастает злость, и я говорю уже громче:
– Он выбрался оттуда, Бу. Он сделал это.
Кусая губы, она закрывает глаза и начинает плакать. Ее плечи тихо трясутся от рыданий.
Я встаю в другой конец движущегося фургона. Моя ярость уже выплескивается через край, и я кричу на нее:
– Он, бл*дь, выбрался оттуда, Бу!
Она опускает голову. Всё ее тело трясется от тихих рыданий. Я вижу, как ее слезы падают прямо на пол.
Падая на колени прямо перед ней, я говорю немного тише:
– Он выбрался. – Она тянется и обнимает мое онемевшее тело. Я повторяю: – Он выбрался. – В это раз это звучит еще слабее. Она крепко обнимает меня, ее тело трясется напротив моего, и мой голос дрожит, когда я, уткнувшись ей в шею, глухо говорю: – Он сделал это. Он выбрался.
Мое мужество исчезает.
В носу пощипывает.
Голос дрожит, когда я произношу в замешательстве:
– Он не мог умереть. У нас были планы.
Я слышу ее голос, она бормочет мне прямо в волосы:
– Мне так жаль, Диди. Очень жаль.
Я сильно обнимаю ее, сжимая в руках ее одежду. Сожаление режет меня как нож. Очень быстро у меня начинается сильная истерика.
– Нет. У нас планы. – Она прижимает меня к себе. Рыдаю, мое тело дрожит, и я завываю. – Он придет за мной! Он обещал! – я чувствую слабость, задыхаясь, я шепчу:
– Он обещал, Бу. Он поклялся.
Отпусти это. Всё кончено.
Низкий, протяжный, оплакивающий крик вырывается из меня. Я не могу дышать, мое тело бьется в конвульсиях в моем слабом состоянии.
Я оцепенела.
Бу плачет вместе со мной и крепко держит меня в своих объятиях.
Всю дорогу в больницу.
***
Эта больница отличается от других.
Однажды я уже была в подобного рода больнице. Это частная клиника. Очень маленькая клиника.
Она почти идентична той, в которой я проснулась, после того как меня похитили, когда я была ребенком.
С момента прибытия, Рок носил меня на руках. Ему пришлось это делать, потому что я не могла перестать плакать. А вместе со слезами приходит и слабость сердца, а с ней в придачу и слабость всего тела.
Я помню, как мне сделали укол в руку, и неожиданно всё стало легким и воздушным. И хотя, я всё еще хотела плакать, но мое тело не слушалось. И я хотела спать. Они посадили меня в инвалидную коляску и отвезли в комнату с кроватью огромных размеров. Рок помог мне взобраться на нее. Бу пришла и крепко обняла меня, прежде чем уйти, но Рок остался со мной рядом, пока я не уснула.
