Текст книги "Вечная роза"

Автор книги: Барбара Сэмюэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Они все из какой-нибудь закрытой школы? Очень уж они холеные.

– У меня такое впечатление, что они знают друг друга с детства, и, похожему них куча денег. У них отличные машины, одежда и так далее.

– Наверняка дети герцогов, маркизов и принцев.

Кристал хмуро посмотрела на юношу с падавшими на плечи черными локонами, ворот и манжеты его зеленого жакета были украшены вышивкой в финском стиле. Он перехватил ее взгляд и покраснел. Хотел было подойти, но открылась дверь и стремительно вошла Экейше, будто с порывом пахнущего зеленью ветра. На ней была просвечивающая блузка, демонстрирующая изящные ключицы и верх явно прелестной груди. Тоненькая талия перехвачена широким поясом, как в Средние века.

За ней вошли две девушки и трое мужчин, все смеялись, кроме одного. Голова его была опущена, так что Элис не могла видеть его лицо, но сердце у нее болезненно сжалось. Изгиб шеи, волна волос, плавность движений наводили ее на мысль, что это мужчина из ее сна.

Может ли такое быть? Она не сводила с него глаз, мечтая, чтобы он поднял голову. Двое его товарищей прошли вперед, а он снял кожаную куртку, повесил на крючок у двери и шагнул на свет.

Высокие скулы, темные синие глаза, широкий лоб, красивый рот. Все сходится, до последней детали. Это человек из ее грез.

Когда это странное узнавание укоренилось в ней, он перехватил ее взгляд, и его глаза расширились от страха.

Он узнал ее? В каком мире это возможно?

Глава 3

У Элис дыхание перехватило, она не могла отвести взгляд и сдавленно вскрикнула, когда Филипп сказал:

– Все готово.

Кристал повернулась к ней, и Элис наклонила голову, пряча лицо.

– Сейчас сдачу принесу, – сказал Филипп.

– Не надо, все нормально.

– Это слишком много даже для американцев, – покачал головой Филипп. – Сейчас вернусь.

Чувствуя, как у нее горят уши, Элис занялась последними глотками чая. Это просто смешно! Сон не может стать реальностью.

– Что с вами? – спросила Кристал.

Подняв глаза, Элис увидела, что мужчина исчез. Поток эмоций – возбуждение, облегчение, разочарование – захлестывал ее, она промокнула влажный рот бумажной салфеткой, которую ухитрилась порвать.

– Что вы имеете в виду?

– Вы так разволновались.

– Все в порядке.

Группа Экейше уселась вокруг большого круглого стола рядом со сценой и заказала напитки. Остальные клиенты расступились, освобождая им место, точно так же, как студенты в классе. Был у «лордов и леди» и внешний круг прихлебателей. Этот термин пришел в голову Элис с особенной выразительностью.

Один из молодых людей принес на сцену барабан, а длинноволосая рыжая девушка в костюме, напоминающем Робин Гуда, села на стул.

– Будет кельтская музыка, – сказала Кристал. – У моего брата такой же барабан.

– А юг о еще носит такие романтические одежды?

– Все вокруг. Разве вы не заметили?

Теперь Элис обратила внимание, что у большинства молодых людей пышные рукава и тому подобное. Она покачала головой.

– Вы не поклонница кельтских нарядов? – спросила Кристал.

– Не в этом дело. – Элис огляделась, посмотрела на тяжелые балки над головой, весело потрескивающий огонь, деревянную тарелку, на которой ей принесли еду. Не хватает только факелов на стенах, и это будет точная копия средневековой харчевни. – Просто все кажется немного эксцентричным.

– Не совсем вас понимаю.

– Не знаю, как выразиться точнее.

Вошли еще люди. Элис неохотно взяла со стола сдачу.

– Думаю, мне пора.

– Останьтесь ненадолго. Послушайте одну-две песни. Просто чтобы понять, какие они. Мы разделим пинту.

Дома ее ждут лишь занятия и, возможно, наводящее тоску письмо от бывшего бойфренда, чье решение взобраться на горы Непала придало Элис решимости наконец отправиться в Англию. Ее друг не пользовался связью через компьютер даже когда мог, считая это бездушным, а письма шли порой очень долго.

И разве главным поводом приезда сюда не было стремление понять, какой жизни она для себя хочет?

– Хорошо. Но не дольше. Не хочу возвращаться домой по темноте. – Элис вытерла рот. – Мне нужно попудрить нос. Где здесь туалет?

Кристал указала на узкий холл, Элис прошла по коридору с низким потоком и нашла дамскую комнату. От возбуждения перехватывало горло, в зеркале отражались пылающие щеки. Странно было видеть свое обычное лицо, обычные черты, когда внутри все горит. Она солгала Кристал: она совсем не в порядке.

Трудно находиться в обществе роскошных и совершенных красавцев, которых она окрестила «лорды и леди».

«Лорды и леди». Подставив руки под струю воздуха, Элис нахмурилась, когда странная мысль мелькнула у нее в голове. Феи и волшебники на взгляд простых смертных необычайно красивы. Что, если…

Это нелепо даже для ее живого воображения. Феи!

Действительно, ее воображение сегодня разгулялось. Должно быть, что-то есть в здешней воде.

Она направилась обратно в зал, но вскоре поняла, что не туда свернула, поскольку оказалась в тупике, за холодной кирпичной стеной слышались разговоры на кухне. Было темно, чтобы вернуться назад, ей пришлось держаться за стену. Кирпичи под ее пальцами были холодными и немного влажными.

Элис поняла, что здесь не одна. Она почувствовала чье-то присутствие за миг до того, как мужская рука закрыла ей рот, не давая крикнуть.

– Я не причиню вам вреда.

Это был голос из ее сна, необычный акцент, бархатистый тембр, такой непривычный и чудесный. Она закрыла глаза и кивнула, чувствуя, как Мужчина сзади прижимается к ней грудью, бедрами. Он убрал ладонь от ее рта, его пальцы скользнули по ее руке.

– У меня сердце замерло от страха, когда я вошел и увидел, что вы сидите здесь. – Он легко переплел свои пальцы с ее рукой. – Вы не должны танцевать. – Его дыхание, влажное и горячее, щекотало затылок, и Элис вздрогнула, Его пальцы скользили по ее запястью. – Поклянитесь!

– Клянусь, я не буду танцевать, – прошептала Элис.

– Уже почти сумерки, вы должны вернуться домой до темноты. Когда я запою «Эльфийский рыцарь», уходите.

– Хорошо.

В темноте он подвинулся совсем близко, его большой палец кружил по ее ладони, скользнул к запястью. Элис ощущала каждый сантиметр своего тела, где соприкасалась с незнакомцем – лопатки, ягодицы, впадинки под коленями, – и каждый сантиметр, не касавшийся его, – свою отяжелевшую грудь, открытую шею, трепетавшее сердце.

Он наклонился ниже, и она почувствовала, как его губы чуть задели ее шею.

– Не танцуйте, – снова сказал Огги ушел.

Элис закрыла рот рукой, по телу бежали мурашки, волосы казались наэлектризованными. Трясясь, она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы прийти в себя, потом направилась в зал. На этот раз она сумела найти дорогу. В зале было многолюдно и весело, Элис с любопытством остановилась, словно очень долго отсутствовала.

Когда она пошла через зал, послышался легкий шорох, словно дюжина рук разглаживала дюжину юбок и рукавов, дюжина ног скользила по пыльному деревянному полу в мягких башмаках. Но Элис видела, что всеобщее возбуждение связано не с ней, а со сценой. Она повернулась.

Это был он, мужчина из ее грез. Свет бросал яркие блики на его макушку, подчеркивал скулы, высвечивал длинные белые руки. У нее вдруг не стало воздуха в легких, словно она оказалась в другом измерении. Он поднял незнакомый ей струнный инструмент, девушка взяла колокольчики, на сцену взобрался волынщик, плотный и невысокий, с мускулатурой дискобола. Мужчина из ее сна – Уильям, припомнила она, его зовут Уильям, – кивнул остальным, и они начали играть.

Элис беспомощно осела на скамью. Он не просто похож на мужчину из ее грез. Это действительно он! На нем были тот же зеленый костюм, та же рубашка с пышными рукавами, подчеркивающая плечи. И лицо такое изящное, совершенных пропорций. Она думала о том, как он предложил ей сыр и мед, о насыщенном воздухе вокруг него, хотя его голос звучал в ее ушах всего нисколько мгновений назад, его палец прижимался к ее ладони. И, словно сами мысли о нем завораживали, она почувствовала волну жара.

– Кто это? – спросила Кристал. – Никогда его раньше тут не видела.

Ошеломленная, Элис покачала головой. Барабанщик начал отбивать ритм, волынщик заиграл, девушка тряхнула колокольчиками. Уильям кивнул им и начал перебирать струны длинными пальцами. Блики света играли на его волосах.

Элис поймала себя на том, что затаила дыхание, когда он наклонился к микрофону.

Даже голос был тот же самый, редкого тембра и густоты, а акцент сильно отличался от остальных. Его голос вплетался в звуки волынки, колокольчиков, струн и бой барабана игривой песней, которая пробудила всех.

Хотя сам певец казался на удивление безрадостным. Остальные музыканты улыбались, даже смеялись и вскрикивали в определенных местах, а Уильям – нет. Ему недоставало их вовлеченности в песню.

Уильям!

Будто можно узнать имя во сне. Элис покачала головой и отпила большой глоток эля, надеясь промочить горевшее горло.

– Какой же он красивый, – вздохнула рядом Кристал.

Элис смогла только кивнуть. Как и все остальные, она попала под чары музыки. Она знала много песен из собрания баллад Чайлда, которые изучала вместе с литературой времен «Романа о розе». Они наставляли юных женщин остерегаться красавцев, учили молодых мужчин не попадаться на приманку искрящихся девичьих глаз, предостерегали всех от колдовства и учили выбирать возлюбленных в своем кругу.

Когда начались танцы, Элис с жадностью наблюдала. Ритм барабанов заставлял ее притоптывать и постукивать пальцами по столу. Танцующие смеялись, менялись парами, это было просто волшебно. Она сопротивлялась желанию присоединиться к ним.

Мальчик лет двенадцати-тринадцати вошел в паб и направился прямо к компании «лордов и леди». Наклонившись, он что-то прошептал Экейше на ухо. Она махнула рукой, потом встала и вышла вслед за ним. Элис и Кристал, переглянувшись, пожали плечами и переключили внимание на музыку.

Уильям до этого пел, ни к кому не обращаясь, но вдруг выпрямился и, хотя Элис сидела здесь весь вечер, казалось, теперь смотрел прямо на нее. В какой-то миг глаза их встретились, и Элис готова была поклясться, что вокруг него существует электрическое поле, которое отдавало каждую клеточку ее тела его заботе. Она чувствовала, что пылает. Казалось, подними она руку, и окажется, что ладонь светится.

Потом певец перевел взгляд на окна, и на его лице появилась тревога.

Все произошло очень быстро, за строку песни, которую они заканчивали. Уильям наклонился к микрофону и смотрел на бар, словно адресуя свои слова хорошенькой девушке, потягивающей вино у стойки.

– Остерегайтесь волшебства и темноты, – сказал он бархатистым голосом. – Мы споем еще одну песню, а потом сделаем маленький перерыв.

Красотка Нелл, ко мне ступай,

Ведь с розой расцветет тимьян,

Ты три загадки отгадай,

И ждет тебя любовь моя.

Когда он пел, его внимание было сосредоточено на Элис, у нее было такое чувство, что мозг кипит, она тонула в волнах возбуждения.

Кристал вернула ее к реальности, больно толкнув локтем в ребра.

– Он смотрит прямо на вас. Как и приятели Экейше. Похоже, у вас будут проблемы.

Элис вернулась из грез на землю. Вскочив, она схватила сумку и книги.

– Мне нужно идти! – Даже не оглянувшись, она выскочила на улицу.

Сгустились сумерки, пурпурные отблески заката скрывали детали, казалось, Элис шагнула между временами, измерениями, жизнями. На западе горизонт еще горел ярким розовым светом. Если она поспешит, то вернется домой до темноты.

На улице было людно, прогуливались веселые компании, какая-то женщина несла из магазина зелень в авоське. Элис влилась в общий поток, явная обычность людей ослабила панику, охватившую ее в пабе. Сунув руки в карманы, она тряхнула головой. Что это на нее нашло?

Это из-за самой деревни, сказала она себе. Туман, особняк… Древность и атмосфера навевали склонность к старинным историям. Не говоря уже о том, что она весь день провела в библиотеке, погрузившись в сказания о заколдованной розе, утраченной чаше и всяких волшебных созданиях. Воображение далеко ее завело.

И все-таки когда Элис свернула с главной дороги и пошла через луг, она задрожала. От живой изгороди тянулись тени, холодный сырой воздух вился у ног. Где-то замычала корова. Белая кошка, крупнее обычной, сидела на изгороди и не спускала с Элис золотистых глаз.

Элис шла быстро, неотрывно глядя на яркую линию горизонта. С одной стороны тропинки росла густая купа деревьев – грецкие орехи, дубы, рододендроны, с другой – сжатое поле с одиноким деревом, резко вырисовывающимся на фоне горизонта. Казалось, вокруг дерева движутся тени, рядом с ним мелькнула узенькая полоска мягкого зеленого света, мелькнула так быстро, что Элис не была уверена, действительно ли видела это.

Несмотря на нервозность, Элис остановилась. Всматриваясь в мрак, прищурившись, словно это может убрать детали, скрывающие правду, она пыталась отделить сумерки от бархатистой темноты.

Шум в деревьях напугал ее, и Элис обернулась. Кошка исчезла из виду. Элис снова пошла. Времени достаточно, чтобы узнать тайны этого поля, если они не плод ее воображения.

И оно хорошо потрудилось, создавая ощущение, что за ней кто-то идет. Элис решительно шла дальше, стараясь шагать спокойно и дышать ровно. Звякнул собачий ошейник? Первобытный страх охватил ее.

Последние отблески света вдруг угасли, и тьма живой хваткой сомкнулась вокруг нее. Безотчетная паника сдавила грудь, и Элис побежала, чувство опасности поднимало волосы, царапало спину.

В спешке она споткнулась о корень и упала, упершись ладонями и одним коленом в землю. Какое-то существо сопело ей в ухо, Элис закричала и вскочила. Копы ухватили ее за руку. Она наугад ударила кулаком, угодив в то ли в лохматый нос, то ли в шею. Существо яростно зашипело и отпустило ее.

«Держись подальше», – сказало ей что-то, или кто-то, или ее вырвавшееся из-под контроля воображение.

Элис бежала, спотыкалась, и потом…

Ничего. Тихая ночь, мирное журчание воды во рву, и песня одинокого сверчка, грустящего о смене сезонов.

Элис замедлила шаг, ее хриплое дыхание стало легче, она прошла еще сотню шагов к воротам, через мост, по саду, где желтая роза горела, как факел в ночи.

Все в порядке, думала она, отпирая заднюю дверь. Руки ее тряслись.

Глава 4

В своей крошечной кухне Элис вымыла руки и оглядела себя. На колене ссадина, на руке длинная царапина с капельками крови.

– Значит, это не мое воображение, – сказала она в пустоту.

Приготовив тонизирующий чай, Элис развернула свои записи. Ну и денек! Что-то здесь происходит, это несомненно. Не только происшествие по дороге домой, но и вчерашнее событие в саду, неприязненная группа в классе, странная, повергшая в трепет встреча в пабе – все это наводило на мысль, что ей что-то противодействует, что она своим появлением нарушила устоявшийся баланс.

«Какое самомнение!» – прозвучал в ее уме насмешливый голос ее младшей сестры Кейт. Элис покраснела, словно сестра действительно была здесь.

Это безумие – воображать, что она может оказывать какое-то влияние на обитателей старинной деревни. Но она не выдумала существо в поле. Возможно, это какое-то дикое животное, хотя она понятия не имела, какие дикие звери до сих пор водятся в Южной Англии. У собак таких когтей нет, а для кошки существо было слишком большое.

Бред! Такой же бред, как увидеть незнакомого человека во сне, а потом встретиться с ним в реальной жизни.

Паническая нервозность снова нарастала в ее груди.

«Принимайся за дело, – твердило здравомыслие. – Сопоставь факты».

Отхлебнув чаю, Элис взяла ручку и лист бумаги. В саду был густой туман. Она споткнулась и упала. Кто-то помог ей, но она этого человека не видела. В ту ночь она видела во сне красивого трубадура, который вошел к ней через окно…

Нет. Факты – это не то, что нужно в этом случае. Факты не дадут ответа. Вместо этого она написала: «Что я думаю о происходящем здесь?»

«Я думаю, – писала Элис, – что здесь есть феи и волшебники».

Написав это, она почувствовала себя дурочкой и скомкала бумагу в плотный маленький шар. Все читанное о Граале подействовало на ее голову. Что ей действительно нужно, так это горячая ванна, горячий пунш и какая-нибудь банальная телепередача.

Утро вечера мудренее.

Во сне Элис видела себя со стороны, спящей в прямоугольнике бледно-голубого лунного света, льющегося в окно. Волнистые линии пересекали ее щеку и плечо, руки аккуратно сложены у лица. Странно, но она думала, что чудесно выглядит с рассыпанными по подушке Черными волосами, в простой ночной рубашке. Девственная и непробужденная.

Окно тихо отворилось, и вошел Уильям, снова он принес мед, хлеб и сумку, поставил все на деревянный стол. Темнота сначала скрывала его движения, потом весело заигравший в камине огонь залил комнату приятным светом. Спящая Элис не замечала всего этого, но та, что видела себя со стороны, не пропускала ни одной детали.

Уильям зажег свечи на столе и у окна. Элис заметила его длинные ноги, перехваченные кожаным ремешком волосы, как у какого-нибудь средневекового принца, его нежность, когда он склонился над ней. Мягко он коснулся ее волос, Элис видела этот жест со стороны и одновременно ощущала его. Но когда проснулась в своем сне, то это раздвоение пропало.

– Здравствуйте, – сказала она, не испугавшись. – Что вы здесь делаете?

– Могут быть проблемы, милая Элис. Я пришел дать мудрый совет и принес кое-какую защиту.

Это было ужасно интимно. Элис лежала в постели, согревшаяся и покладистая после сна. Уильям сидел так близко, что она чувствовала аромат гвоздики в его дыхании, запах апельсинов от его ладоней. Она взглянула на его губы, крупные, чувственные, и задумалась, каково целоваться с ним. Вряд ли перспективы, которые он представил ей, опасны, они лишь безрассудны.

Он взял ее за руку:

– Просыпайся, моя милая. Ты думаешь, что грезишь, но это не так. Сядь у огня и послушай мою историю, а потом можешь вернуться в свою уютную постель.

Элис позволила себя поднять и обрадовалась, когда выяснилось, что это он дрожит, а она больше владеет собой. Она улыбнулась:

– Если это не греза, то как ты мог войти в мою комнату?

– Это сложно объяснить. – Он снял со спинки стула вязаный платок в розах и накинул Элис на плечи. Надежно укрыл, подумала она. Взяла предложенную руку, и они уселись у огня. Он налил вина в кубок и подал ей, потом налил себе.

– Это, – он жестом обвел комнату, – когда-то был мой дом. Очень давно.

– Ты призрак?

Лицо его стало невыносимо печальным.

– Нет, я не призрак, не смертный человек, не волшебник. Что-то среднее.

– Но как…

– Сейчас это не важно. – Уильям снова взял ее руку. – Не хочу быть резким, но время мое коротко. Тебе нужно знать лишь то, что моя сестра была седьмым ребенком, Хранительницей Грааля, который жаждала заполучить та, которую называть не будем. Назовем ее просто «леди». Моя сестра столкнулась с ней, я заступился. И леди поставила условие: я был проклят, Грааль спасен.

Даже во сне Элис почувствовала, как холодок страха начал возвращаться.

– Не вижу, какова моя роль во всем этом.

Он на миг опустил голову, глядя в свой кубок, потом посмотрел на Элис:

– Написано, что через определенный отрезок времени появится женщина, которая попытается найти Грааль и разрушить чары. Она должна быть седьмой дочерью. Она должна быть из старого рода. Она должна прибыть из далекой страны и вести поиски сама. – Он поднял глаза. – Есть еще требования, это только начало. Продолжать?

– Да. – Элис произнесла это короткое слово как клятву.

– Если Грааль будет найден и перенесен на другую сторону, я смогу выпить из него и обрести свободу.

Казалось, все это его страшно утомило, и Элис, подвинувшись ближе, гладила его по щеке.

– Женщина появляется каждые двадцать восемь лет?

– Приблизительно.

– И как долго?

– Веками, – произнес он без интонаций.

– И за все это время никто не довел дело до конца?

Никто. – Он прижал ее руку к своей щеке, чуть повернул и поцеловал запястье. – Большинство не смогли против чар и дня устоять. Ты лучшая за последние две сотни лет.

Прищурившись, Элис высвободила руку. Из баллад и легенд она знала, что последует дальше.

– И ты должен соблазнить меня, верно? Заставить меня влюбиться в тебя?

– Да.

– Ты полюбишь в ответ?

– Мне это не нужно, – ответил он. – Но я не против.

– Тебе не нужно любить меня, чтобы разрушить чары? Только я должна любить тебя?

– Никто об этом прежде не спрашивал, – он, не уклонившись, встретился с ней взглядом. – Но за все, что я прошу, я могу предложить только честность.

Элис вопросительно подняла брови.

Он понурился:

– Мне не нужно любить тебя в ответ. Только соблазнить.

– Полагаю, волшебники не слишком славятся своими обязательствами.

Это вызвало у Уильяма удивленный смех, глубокий гортанный звук, пленявший, как все в нем.

– Лучше не скажешь!

Когда глаза их встретились, дрожь желания вспыхнула между ними, словно голубая электрическая дуга повисла в воздухе.

– Это не только я, – сказала Элис.

– Нет. – Он наклонился ближе. – Признаюсь, я восхищался твоим прелестным ртом с тех пор, как впервые увидел тебя в саду. – Его взгляд коснулся ее губ, рука, лежавшая на спинке небольшого диванчика, задела ее плечо.

– Если цель состоит в том, чтобы кто-то влюбился в тебя, почему лед и не превратила тебя в тролля или какое-нибудь чудище?

Его лицо застыло.

– Она хотела, чтобы я остался таким, как есть. – В его словах были стыд, ярость и что-то еще, чего Элис не могла определить.

– Ты ее…

– Игрушка, – хрипло сказал Уильям.

– Прости. – Снова ее потянуло положить руку на его щеку, кончики ее пальцев почти касались его уха.

Он наклонил голову, Элис почувствовала на своих губах его влажное дыхание, она качнулась ближе, его движения для нее были мучительно медленными, его нижняя губа задела ее рот так легко…

За окнами раздался пронзительный свист, и Уильям вскочил.

– Мне пора. Ты должна кое-что знать, чтобы оставаться в безопасности. Не ешь и не пей из их рук. Если встретишься с ними, выверни пальто наизнанку. И носи это, – он вынул из кармана резной деревянный браслет и положил на стол. – Он поможет тебе видеть их и знать, когда грозит опасность. – Теперь я должен бежать, а ты должна спать, прекрасная Элис. Хотел бы я остаться.

И он ушел.

Проснувшись субботним утром, Элис не сразу вспомнила свой сон. Солнечный свет, яркий и золотистый, лился в окна, ложился полосами на широкие доски пола, касался кровати, где она лежала. Она чувствовала себя необычайно отдохнувшей и смотрела в окно, за которым желтая роза добавляла великолепия утру.

Когда Элис повернулась, воспоминания нахлынули на нее: длинные светлые волосы Уильяма, его красивые руки, его признание, что он…

Она вскочила с кровати, вспомнив про браслет, который он оставил. Но конечно, его не было. Никаких признаков вина, хлеба или горевшего в камине огня. Все было так же, как она оставила вчера вечером. Стопка книг, ее записи, ручка, очки.

Нахмурившись, Элис потерла лицо. Ей явно надо выйти на свежий воздух и проветриться. Она умылась, оделась, собрала блокноты, ручку, которую приобрела за немыслимые двенадцать фунтов в местной лавке с канцтоварами. Элис надела очки, чтобы убедиться, что все разглядела, и сказала себе, что нужно пойти в библиотеку и навести справки о местонахождении Грааля в разные исторические времена. Это сосредоточит ее на главной цели приезда в Англию и даст материал для занятий на следующей неделе. И хватит глупого увлечения волшебниками.

В кухне она задержалась только выпить стакан воды. Нужно купить чай на Хай-стрит. Даже бузинный чай, только чтобы показать, что она не боится колдовства[2].

Сняв пальто с крючка у двери, она повернулась, чтобы сунуть руки в рукава, и впервые взглянула на стол.

Там лежал резной деревянный браслет, чаша с темным виноградом и большое сочное яблоко. Рядом белела записка, написанная старомодным витиеватым почерком.

«Вещи не всегда таковы, какими кажутся на вид.

Ваш У.».

Он… реальный!

Долго Элис смотрела на стол затаив дыхание. Что ей делать со всем этим? Как эти вещи могут защитить ее?

Но если она собирается победить волшебницу, ей по крайней мере нужно подготовиться. Элис надела на руку браслет, сунула в карман яблоко.

Уильям сказал ей, что она должна найти Грааль, принести его в волшебную страну, но не сказал, где ее искать, как победить фею, оказавшись там, и массу другого, что ей действительно нужно знать.

Надев шапку, Элис отправилась в библиотеку. Там всегда можно найти ответ на любую загадку.

Глава 5

Уильям проснулся на пастбище под деревом и сразу понял, что снова в земном мире. Как долго на этот раз? Он сел и осмотрелся, но поля, окрашенные в желтый цвет осенью, были такие же, как всегда. На фоне горизонта он увидел церковную крышу и ряд деревьев. В легкой золотистой дымке утра паслась белая лошадь, у дома, который он помнил.

В животе у него заурчало, человеческий желудок изголодался по человеческой пище, но не было денег, чтобы купить ее. Придется выклянчить что-нибудь, умолять о куске хлеба. Или красть. Он это ненавидел, но делал это не раз.

Эта местность принадлежала ему с рождения, Уильям мгновенно это понял. Даже за годы, которые он провел, опутанный чарами, кое-что оставалось неизменным – он знал, где в зависимости от сезона найти ягоды, орехи, сочные фрукты. Сад его собственного особняка скрывал роскошь, о которой время забыло: грецкие орехи и яблоки, чистую воду, бегущую из глубокого родника.

В утренней дымке он неторопливо шел к дому, находя удовольствие в несовершенствах дня. Легкий туман пронизан слабым запахом сжигаемой листвы, свежий воздух слишком прохладен для полного удовольствия, но роскошен для человека, знавшего лишь безукоризненное совершенство Страны вечного лета.

Навстречу шла женщина с, длинными темными волосами, в костюме из темной шерсти. Увидев Уильяма, она явно вздрогнула и замерла на полушаге, словно не знала, то ли идти дальше, то ли остановиться. В конце концов она решительно двинулась вперед. Ему нравилась твердость ее шага, бесстрашно вскинутый подбородок. Когда она подошла ближе, он увидел, что у нее нежное овальное лицо и большие темные глаза за очками. Она куда более красива, чем сама считает, подумал он и чуть улыбнулся.

– Доброе утро, миледи, – сказал он.

– Это вы, – нахмурилась она. – А где ваша подруга?

– Подруга?

– Экейше.

Он помрачнел:

– Она мне никто, но, как и остальные, она наверняка еще в постели после пьяной пирушки.

– А вы нет?

– Конечно. Разве я не стою перед вами?

– Вы пили с ними прошлой ночью.

Так она знает его в его другой ипостаси, когда монстр спускает его с поводка, не ослабляя лютого контроля. Волна гнева лизнула его легкие, он наклонил голову, чтобы скрыть это.

– Я умеренный человек, – проговорил он.

– Вы сегодня другой, – сказала она, присмотревшись.

– Я? Как так?

– Одежда современная. И вы выглядите… Извините, но у вас усталый вид.

– Вы не из Англии. – Его сердце немного оживилось.

– Нет. Я из Чикаго. – Заметив его озадаченный взгляд, она добавила: – Это в Америке.

Он кивнул, хотя понятия не имел, что это означает.

– Я голоден, – сказал он. – И простите, но я вас не знаю.

– Не знаете меня? – прищурилась она. – Не знаете этот браслет? – Она вытащила яблоко, свежее и красивое. – Не помните этого?

У него в животе заурчало.

– Хотел бы я помнить. Я очень голоден.

Яблоко было слишком большое для ее руки, взглянув на плод, женщина снова подняла глаза.

– Не понимаю, почему вы не можете взять его. Возможно, оно как раз для этого предназначено.

– Буду очень благодарен.

– Тогда берите. Думаю, вам надо позавтракать. Я собиралась в библиотеку, но могу и не ходить. – Она повернулась и сделала жест рукой: – Идем со мной.

– Спасибо, миледи. – Он откусил яблоко. Оно было хрустящим, сладким, ему даже пришлось остановиться, просто чтобы насладиться радостью от такой вкусной еды. Человеческая еда. Он поглощал ее с необычным отсутствием фации.

Она смотрела на него, наклонив голову набок, ее красивые волосы падали ей на руку.

– Элис, – сказала она.

– Простите, что?

– Меня зовут Элис. Ненужно называть меня «миледи».

– Что ж, тогда Элис, – рассмеялся он. Зажав в одной руке яблоко, он повел другой: – Пожалуйста, показывайте мне дорогу.

Когда она подошла к каменному мосту, который он так хорошо знал, знал каждую крошечную маргаритку, растущую в трещинах, он остановился.

– Куда мы идем?

– В мои апартаменты. То есть… в квартиру, вот в этом доме.

Она указала на особняк, на его собственный сад.

– Вы здесь живете?

– Только в части дома.

– Я когда-то жил здесь. Давно. Это был мой фамильный дом.

Она жестом предложила ему идти вперед и, прищурившись, вдруг глянула через плечо.

– Идите этой дорогой, – сказала она нахмурившись.

– В чем дело?

– Я не уверена. Кажется, я видела… – Она тряхнула головой. – Не важно.

Уильям шел через сад, но когда приблизился к двери, его сердце вдруг опустело. В памяти он видел длинные светлые волосы сестры, ее вышитую рубашку, слышал ее теплый смех. Наверное, прошли уже сотни лет, но для него это словно несколько месяцев. Он тосковал по сестре, но друзьям, от которых теперь в склепах остались только кости. Его похитили у всех них, у естественного течения времени.

Он остановился. Тихо, где-то вдалеке щебечет птичка.

– Возможно, вы правы, не думаю, что войду.

Она повернулась, положила ладонь ему на руку.

– Вы в порядке?

Уильям с огромной печалью глянул на окна.

– Какой сейчас год?

– Две тысячи десятый.

У него вырвался невольный вздох.

– Я не был здесь с… – Он нахмурился. – Была война, мною взрывов. Бомбы?

– Да. Это была Вторая мировая война. Семьдесят лет назад.

Задыхаясь, он осел на скамью.

– Думаю, вам нужно съесть что-то более основательное. Если не хотите входить, я принесу.

Он кивнул, потом мысль пронзила его мозг.

– У вас, случайно, нет какого-нибудь пирога?

Эта просьба вызвала у нее веселый смех.

– Посмотрю. Уверена, что мы сможем найти что-нибудь для вас.

– Это будет просто замечательно. – Уильям откусил яблоко, без всяких причин поглядывая на границы сада. Элис задержалась, наблюдая за ним. В золотистом свете она была чудесна, как песня. – Я рад познакомиться с вами, Элис, – сказал он. – Пойдете со мной на пикник? Я знаю тут секретные места. Или знал.

– Да, милорд, – подмигнула она. – Я сейчас вернусь.

В кухне Элис искала еду для Уильяма. Пара вареных яиц, несколько толстых ломтиков ветчины, хлеб, масло – похоже, так в Англии едят бутерброды. Она сунула все это в свой рюкзак, добавила виноград, бутылку газированной воды и бутылку крепкого сидра. Что до пирога, она их не особенно любила, но в магазине их хватает.

Пока она собирала вещи, собственное тело казалось ей воздушным, словно она не из крови и плоти, а создана из света, В кухонное окно она видела Уильяма. Откинутые назад волосы перехвачены тем же кожаным ремешком. На нем обычные джинсы, белая рубашка мягких линий, распахнутый ворот открывает загорелую шею и самый верх груди. От его вида у Элис голова кружилась.