Текст книги "Две мамы, три отца"

Автор книги: Барбара Макмаон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Эдам посмотрел на нее. Эмбер спала. Ее кожа не порозовела, но надо бы проследить, чтобы она не получила солнечный ожог.

Он попытался избавиться от ощущения, что только что сделал глупость. Для чего он пригласил ее?

Не удержавшись, Эдам снова посмотрел на нее. Ответ он знал: лучше провести время с ней, чем смотреть телевизор.

Черт, Эмбер забавляет его. Немного ершистая, но он сам виноват, обвинив ее в том, что она пытается заарканить его. По крайней мере, в этом вопросе воцарилась ясность. Она не ищет мужчину, а он не ищет женщину. Возможно, они смогут общаться, пока она не переедет. Это приятнее, чем изнывать от одиночества.

Не хочется думать, как сильно работа завладела его жизнью. Завтра можно позвонить кому-нибудь из ребят. Трое в его смене – холостые, хотя у Барта, есть девушка. У остальных мужчин и женщин семьи, о которых они любят рассказывать.

Ему нравится быть холостяком. Слишком тяжелое бремя – нести ответственность за счастье другого человека. Стоит ли удивляться, что его отец бросил их? И, не так ли поступил отец Эмбер? Но сам он не смог бы оставить тех, кто зависит от него.

Эдам слегка потряс Эмбер за плечо. Становится жарко.

– Я иду внутрь. По-моему, вам тоже следует спуститься.

– Не пойду. Там Вирджиния, – пробормотала она.

– Я проверю, если хотите.

Эмбер сонно кивнула.

Эдам направился к лифту. Он проверит, свободен ли путь, а потом закажет пиццу.

В коридоре никого не было. Неужели свекровь преследует Эмбер? Возможно, будущей матери следует занять более твердую позицию, чтобы Вирджиния поняла, где ее место. Эдам покачал головой. Эмбер слишком добра, и это вредит ей.

Быстро возвратившись на крышу, он сказал:

– Никого на горизонте.

Эмбер махнула рукой, не сделав попытки встать.

– Вам нужно уйти с солнца.

– Мне нужно поспать, – ворчливо возразила она.

– Внизу поспите, – он поднял ее на ноги, едва не рассмеявшись от кислого взгляда, которым она одарила его.

– Вирджиния будет звонить, чтобы узнать, дома ли я.

– Тогда поспите на моей кровати. Мне она не будет звонить.

– Угу.

Сделав шаг, Эмбер споткнулась. Эдам обхватил ее за талию здоровой рукой и притянул к себе.

– Не падать!

Вскоре он оказался в своей квартире вместе с хорошенькой блондинкой, занявшей его кровать. Эдам сидел в гостиной, удивляясь, что заставило его предложить ей свою постель. Теперь она станет мерещиться ему каждый раз, когда он будет ложиться спать.

Он включил телевизор и нашел старый военный фильм, чтобы убить время, пока его гостья не проснется, и тогда они смогут поесть.

Эмбер проснулась, не понимая, где она. Кровать огромная, совсем не похожая на ее односпальную. Одеяло, на котором она лежит, мягкое, как пух. Она провела рукой по бархатистому покрывалу и вспомнила, что Эдам предложил воспользоваться его комнатой, чтобы звонок Вирджинии не разбудил ее.

Эмбер медленно села. Который час?

Она прошла в ванную и ополоснула лицо холодной водой, чувствуя, что сон освежил ее. Войдя в гостиную, она остановилась, увидев, что Эдам растянулся на диване перед телевизором.

– Простите, что я так долго спала.

– Очевидно, вы нуждались в отдыхе.

Эмбер кивнула.

– Я не всегда хорошо сплю по ночам. Что вы смотрите?

– Фильм почти закончился. – Он выключил телевизор. – Вторая мировая война. Я знаю конец.

Она рассмеялась.

– Как насчет пиццы? Какую, вы хотите?

Эдам сделал заказ и, налив себе содовой, сел на диван рядом с Эмбер.

Она почувствовала неловкость. О чем им разговаривать? Наверно, не следовало принимать его приглашение, но не хочется возвращаться, в пустую квартиру. Стены уже голые, коробки с вещами стоят у двери. В комнате неуютно. Возможно, ей следует переехать, не дожидаясь конца месяца.

Однако, взглянув на Эдама, она решила, что спешить ни к чему.

– Если свекровь изводит вас, нужно положить этому конец, – сказал Эдам, отпив содовой.

– Я бы не сказала, что она изводит меня, – возразила Эмбер. Хотя, если подумать, так оно и есть. – Она очень подавлена. Джимми был ее единственным ребенком, поэтому теперь она зациклилась на мысли о внуке.

Жаль, что она не переживает так, как Вирджиния. Нельзя рассказать о своих чувствах никому, кроме, Бете. Мать и Вирджиния подумают, что только сумасшедшая не может предаваться скорби месяц за месяцем. Но ведь она мало видела Джимми с тех пор, как они поженились. Иногда у нее такое чувство, словно он все еще за границей.

– Ей нужно отвлечься от мыслей о Джимми и ребенке. Если бы я согласилась, она переселила бы меня к себе и полностью завладела бы мною, – сказала Эмбер.

– Скажите ей, чтобы она отвалила.

– Как можно! – ужаснулась Эмбер. – Она моя свекровь.

– Я не очень хорошо знаю все эти тонкости, но мне кажется, что отношения изменяются, как только муж умирает.

– И все-таки она будет второй бабушкой моего ребенка. Мне нужно сохранить хорошие отношения.

– Я не говорю, чтобы вы сразу отшили ее. Просто установите определенные границы. Иначе все это продлится очень долго.

Вряд ли Вирджиния согласится с какими-либо границами. Для нее она по-прежнему школьница, которая встречалась с ее сыном.

– Что бы вы посоветовали? – спросила она.

– Скажите, чтобы она не приходила так часто и не появлялась без предупреждения. Это не слишком много, – сказал Эдам, берясь за бутылку с водой.

Эмбер протянула ему свой стакан, и, когда их пальцы соприкоснулись, по ней пробежала дрожь. Она подняла на Эдама глаза и, сглотнув набежавшую слюну, попыталась вспомнить, о чем они говорили.

– Скажу, но она не захочет слушать меня.

– Проявите настойчивость. Скажите, что она должна уважать ваши желания.

– Вы думаете, что я слабачка? – Эмбер подозревала, что он прав, но ей стало обидно.

– Вовсе нет. Я почти не знаю вас. Но мне кажется, что вы воспитанная. Возможно, слишком.

Почему в устах Эдама слово «воспитанная» прозвучало почти как оскорбление? Эмбер ощетинилась.

– Я не «слишком» воспитанная. Нет ничего плохого в добром отношении к людям, которые страдают.

– Но не в том, чтобы жертвовать ради кого-то своими правами. Если не хотите, чтобы она приходила, так и скажите ей.

– Прекрасная мысль! – Эмбер вскочила.

– Куда вы?

– Пойду домой. Скажу Вирджинии, чтобы она не приходила. И вы, кстати, тоже больше не беспокойте меня!

Она повернулась, чтобы уйти, но Эдам схватил ее за руку, глядя на нее с высоты своего роста.

– Не прикасайтесь ко мне!

Он медленно разжал пальцы, не сводя с нее глаз.

– Я не имел в виду, что это надо сделать сейчас. Пицца вот-вот появится.

– Ну и ешьте ее сами! Я не голодная.

– Обманщица.

– Вы меня не знаете, – вспыхнула Эмбер. – Оставьте меня в покое.

Эдам поднял руки, сдаваясь.

– Я просто дал вам совет. Сами просили.

– Ничего я не просила. – Эмбер пошла к выходу.

Когда она взялась за ручку, Эдам уперся рукой в дверь.

– Выпустите меня, – тихо сказала она.

– Не уходите.

Она подняла голову. Эдам посмотрел ей в глаза. Затем внезапно наклонился и поцеловал ее.

Эмбер потрясенно замерла. Его теплые губы призывно двигались. У нее закружилась голова, и она медленно отдалась поцелую, упиваясь ощущениями, расплывающимися по ней, словно расплавленное масло.

Когда поцелуй закончился, сердце глухо билось у нее в груди. Эдам не отстранился, и она чувствовала на щеке его дыхание. Эмбер медленно открыла глаза.

– Вам нельзя целовать меня, – сказала она, пытаясь придать голосу твердость. – Я вдова.

– Значит, вы снова свободны.

– Нет. Я все еще скорблю по Джимми.

– Это не имеет значения. Вы свободны.

Нахмурившись, она сделала шаг назад. Ей нужно взять себя в руки, а не мечтать о втором поцелуе.

– Я не свободна, но, даже если бы была, вы не тот мужчина, с которым я бы хотела встречаться.

– Чем же я плох? – удивился Эдам.

– Во-первых, у вас опасная работа. Если когда-нибудь я надумаю сблизиться с кем-то, это будет человек, который не рискует жизнью каждый день.

– Через день, – спокойно уточнил он, смеясь глазами.

– И мне не нравятся самоуверенные мужчины.

Он поднял брови.

– И меня не интересует мужчина, который не хочет брать на себя никаких обязательств.

Его лицо омрачилось. Он отошел от двери.

– Тогда уходите.

Перемена в нем потрясла Эмбер. Из обаятельного и дружелюбного мужчины, беззлобно подшучивавшего над ней, он мгновенно превратился в другого человека – холодного и неприступного.

Она выскользнула из его квартиры, чувствуя, что легко отделалась.

У своей двери она остановилась. Ее сумка осталась у Эдама. Она ни за что не станет подниматься к нему!

Но как попасть в квартиру? Нет проблем. Вскоре после того, как она въехала, ей пришло в голову дать один ключ соседям – на всякий случай. Они оказались дома, и через несколько минут, Эмбер вошла в свою квартиру.

Автоответчик яростно мигал, и она неохотно включила его, чтобы прослушать сообщения.

Два раза звонила Вирджиния. Потом Бете. Затем снова Вирджиния, становясь все более настойчивой. Мать тоже оставила ей сообщение: «Эмбер? Вирджиния замучила нас звонками. Когда вернешься домой, позвони ей, хорошо? Она сводит нас с ума».

– Попытайся поставить себя на мое место, мама, – пробормотала Эмбер, стирая сообщение. Снова сообщение от Бете, а потом от Вирджинии – на этот раз почти истерическое.

Вздохнув, Эмбер набрала номер. Возможно, Вирджиния пользуется ее мягкостью, но она понимает горе матери, хотя сама скорбит не так глубоко. Пожалуй, чувство вины у нее сильнее. Ну не глупо ли это?

– Где ты была? – осведомилась Вирджиния, узнав голос Эмбер. – Мы страшно волнуемся. Я звонила, приходила… Я просто схожу с ума, Эмбер! Твоя мать сказала, что не знает, где ты.

– Вирджиния, я взрослая женщина и не обязана отчитываться перед матерью или вами. Поймите, у меня своя жизнь. Что я делаю и с кем – это мое дело, а не ваше или мамы, – удивляясь себе, сказала Эмбер.

– Я беспокоилась о тебе, – сухо возразила Вирджиния.

– Спасибо, но со мной все в порядке. Если случится что-нибудь страшное, маму известят в первую очередь. Если вы захотите увидеться со мной, дайте мне знать, и мы договоримся о встрече. Но, пожалуйста, прекратите постоянно приходить ко мне.

– Это тот мужчина, да? – сказала Вирджиния. – Ты встречаешься с ним…

– Какой мужчина? – притворно удивилась Эмбер. Вирджинии не понравится, если она узнает, какую роль Эдам сыграл во внезапном бунте ее невестки.

– Тот, которого ты назвала соседом.

– Эдам? Я не встречаюсь ни с ним, ни с кем-либо другим.

– Тогда я не вижу, в чем проблема.

– Я тоже, если мы будем уважать право на личную жизнь друг друга. Я не прихожу к вам без приглашения и буду, благодарна, если вы станете поступать так же.

– Мы всегда рады видеть тебя.

– Спасибо. Как только я перееду, я приглашу вас с Джеймсом на ужин.

– Когда ты переезжаешь? В конце месяца?

– Да.

– И до этого ты не хочешь видеть меня? – ужаснулась Вирджиния.

– Мы можем разговаривать по телефону пару раз в неделю, – сказала Эмбер, устав проявлять твердость.

– Джимми пришел бы в ужас от твоего отношения, – заявила Вирджиния.

– Возможно. Но сейчас я так хочу, – сказала она, гордясь своим твердым голосом.

– Гормоны, – объявила Вирджиния.

– Что?

– Гормоны действуют на беременных женщин по-разному. У тебя сейчас тяжелый период. Я понимаю. Буду ждать. Позвони мне завтра.

Она повесила трубку, прежде чем Эмбер успела ответить. Ну и ну! Неужели на все ее мысли и чувства действуют изменения, происходящие в теле?

В дверь постучали.

Это не может быть Вирджиния, она только что разговаривала с ней. Открыв дверь, Эмбер увидела Эдама. В руке, на которой висела ее сумка, он держал коробку с пиццей.

– Ужин, – объявил он, входя.

– Я не хочу есть.

– Очень плохо, так как я заказал на двоих. Вам придется помочь мне съесть ее. – Эдам прошел по комнате и поставил коробку на стол. Помахивая сумкой, он сказал: – Вы забыли вот это.

Эмбер взяла сумку и швырнула ее на ближайший стул. Чем скорее он поест, тем скорее уйдет. От запаха пиццы у нее потекли слюнки. Она обожает пиццу и не помнит, когда в последний раз ела ее.

Достав тарелки, стаканы и две бутылки с безалкогольными напитками, Эмбер направилась к столу и почувствовала себя польщенной, когда он отодвинул для нее стул. Мама оценила бы хорошие манеры.

Эмбер начала есть, не поднимая глаз на Эдама.

– Может быть, мне забрать свою порцию и уйти? – спросил он, спустя, несколько минут.

Она встретилась с ним взглядом.

– Оставайтесь, раз уж вы здесь.

– Вдохновляющее приглашение. Возможно, мне следует поучиться у Вирджинии.

– Я разговаривала с ней, когда пришла домой.

– Миллион сообщений на автоответчике? – догадался он.

– Несколько. Но я сказала, что не хочу, чтобы она приходила без приглашения.

Эдам огляделся.

– Пока помогает.

Эмбер улыбнулась.

– Пока.

Обстановка разрядилась.

– Вы уже готовы к переезду, – сказал Эдам, заметив коробки.

– Почти. Осталась кухонная утварь, но ее мало, так что я уложу все, когда буду уезжать.

– В конце месяца?

– Возможно, раньше, если мне помогут сотрудники отчима. Они помогали переезжать маме, и все прошло очень здорово. И весело.

– Если они не смогут, я позову ребят из депо, и за выходные мы все перевезем.

– Не терпится избавиться от меня? – поддразнила его Эмбер, почувствовав нотку огорчения в голосе Эдама.

– Нет. Просто хочу точно знать, где вы будете жить.

– Я дам вам адрес.

Эдам кивнул.

Они быстро расправились с пиццей и разговаривали, сидя за столом, когда раздался стук в дверь. Эмбер удивленно подняла брови.

– Вирджиния, – предположил Эдам. У нее вырвался тихий стон.

– Я же сказала, чтобы она не приходила без приглашения! Обещала, что буду звонить ей. Ну почему она должна появляться здесь все время? – Эмбер поднялась и пошла к двери, воинственно сверкая глазами. – Мама, Мэтт… Я не ожидала вас, – удивилась она.

– Привет, дорогая, – входя, сказала Сара. – Вирджиния вне себя от беспокойства, и мы пошли поесть мороженого, чтобы… – она умолкла, увидев Эдама.

Он встал, когда Такеры вошли в квартиру. Сара заметила остатки еды на столе и, посмотрев на Эдама, перевела взгляд на дочь.

– Мы помешали?

– Мама, Мэтт, это Эдам Каррузерс. Он живет в квартире на пятом этаже. Мы ели пиццу. Эдам, это моя мама Сара и мой новый отец, Мэтт Такер.

Эдам обменялся рукопожатием с Мэттом и улыбнулся Саре.

– Рад познакомиться.

– Мы тоже, – откликнулась Сара. – Мы на минутку. Я просто хотела убедиться, что с Эмбер все в порядке.

– Я прекрасно себя чувствую. Входите, располагайтесь. Так вы поели мороженого?

– Твоя мама съела двойную порцию. Она готова есть его на завтрак, обед и ужин, – шутливо сказал Мэтт.

– И в промежутках, – подтвердила Сара, садясь на диван.

Эдам улыбнулся и сделал шаг к двери.

– Не буду мешать вам.

– Нет, нет, вы не мешаете, – быстро возразила Эмбер. – Останьтесь.

– Если мы… – начал было Мэтт.

– Нет, – хором сказали Эмбер и Эдам.

– Как вы сломали руку? – спросила Сара, когда все сели.

Если квартира показалась Эмбер маленькой, когда в нее вошел Эдам, то с появлением еще одного рослого мужчины и матери она стала крохотной. Хорошо, что на новом месте она сможет приглашать друзей, не боясь, что они будут наступать на ноги друг другу.

Эдам принес стул, Эмбер пристроилась на краешке стола, а Сара с Мэттом расположились на диване. Теперь вопросов ей не миновать.

– На работе. Я пожарный. Неделю назад подо мной провалился пол, и вот результат, – объяснил Эдам, поднимая руку.

– Пожарный? – повторила Сара. – Одна из самых опасных работ.

– Нет, если есть отличная подготовка. Как у меня.

– Но все же случаются неожиданности, – сказала Эмбер, глядя на его руку. Она почти не знает этого мужчину и даже не уверена, нравится ли он ей, но, представив, как он бросается в объятое огнем здание, она содрогнулась.

– Иногда, но не так часто, как думают. За семь лет, такое случилось со мной впервые.

– Вы могли погибнуть.

– Но не погиб, – мягко возразил Эдам. Эмбер отвела взгляд.

Сара весело улыбнулась.

– У меня новость, – сказала она.

– Какая?

– На следующей неделе мы с Мэттом улетаем в Афины!

– Ой, мама, да это же чудесно! Как долго вы там пробудете?

– Не меньше недели, – сказал Мэтт. Он посмотрел на Эдама. – Я специальный уполномоченный по улаживанию конфликтов в компании, а в Афинах у нас возникли серьезные проблемы с заказчиками. Я уже сократил разъезды до того времени, как ребенок подрастет и сможет ездить с нами, но, когда я упомянул об Афинах, Сара решила, что с удовольствием проведет неделю в Греции.

– Я бы тоже не отказалась, – сказала Эмбер.

– Вы много ездите? – поинтересовался Эдам.

– Да, но сейчас я большую часть времени провожу дома.

– Пока ребенок не родился, мы хотим немного попутешествовать, – пояснила Сара.

– Конечно. Хорошо, что ты наконец, ушла с работы, – сказал Мэтт.

У Эмбер заныло сердце. Она радуется, что мать нашла счастье с таким замечательным мужчиной, но в душе не может не завидовать ей. Ни с кем и никогда у Эмбер не было душевной близости, даже с Джимми.

– Я подумываю о том, чтобы переехать в ближайшие дни, – сказала Эмбер. – Вы хитрецы, воспользовались случаем, чтобы увильнуть от помощи.

– Отложи переезд до нашего возвращения, – предложила Сара.

– Я узнаю, смогут ли помочь мои парни, – сказал Мэтт.

– Вообще-то Эдам предложил свою помощь, – сообщила Эмбер. – Я думаю, что ему не терпится избавиться от меня.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Эдам хотел возразить, но решил, что это только добавит ее матери пищи для размышлений. Он поднялся и кивнул Эмбер.

– Пойду домой. Дайте мне знать, когда я смогу избавиться от вас.

Она вскочила и пошла за ним. Выйдя в коридор, Эмбер закрыла за собой дверь.

– Спасибо за обед, – вежливо поблагодарила она.

– Спасибо, что впустили, когда я принес его, – мрачно сказал Эдам, подавляя желание рассмеяться над ее чопорностью. Но вместо этого он сделал то, что хотел сделать с трех часов, – наклонился и поцеловал ее.

Поцелуй оказался слишком коротким. Он знал, что родители Эмбер за дверью, и не хотел наводить их на определенные мысли.

– Знаю, знаю, – сказал он, коснувшись пальцем ее подбородка, прежде чем она успела возразить. – Нельзя делать этого, вы же вдова. Когда-нибудь слышала о веселых вдовах, дорогая?

С этими словами Эдам повернулся и пошел к лестнице, не став дожидаться лифта.

Он вошел в квартиру, думая об Эмбер. Он чувствовал что-то вроде гордости, узнав, что она восстала против свекрови. Удастся ли ей выстоять?

Но разве его это касается? Она всего лишь соседка, которая скоро переедет. Ничего особенного в том, что они вместе ели пиццу.

Но вот поцелуи – другое дело, подумал Эдам, бросаясь на диван. Он включил телевизор, но его мысли витали далеко.

Неужели ее мать такая же агрессивная, как Вирджиния? Будет ли она задавать вопросы, на которые Эмбер не захочет отвечать? Возможно, ему следовало остаться и пересидеть ее родителей, чтобы поддержать Эмбер.

Дурацкая мысль!

Надо остыть. Они всего лишь поели вместе пару раз. Она скоро переселится. Его холостяцкая жизнь не нарушена. Нет никакой опасности, влюбиться в хорошенькую девушку, которая к тому же беременна, и имеет свекровь, вваливающуюся к ней, когда ей взбредет в голову. Если Эмбер не положит этому конец, она никогда не найдет мужчину, который захочет жениться на ней и позаботиться о ней и ребенке.

Вспоминая собственную мать, Эдам всегда испытывал чувство беспомощности. Встряхнувшись, он начал переключать каналы. Нужно же как-то отвлечься от мыслей о хорошенькой соседке с нежными теплыми губами.

– Слава богу, пронесло, – вслух порадовалась Эмбер, когда родители ушли. Сара воздержалась от замечаний, а Мэтт был полностью поглощен женой, так что Эмбер не пришлось опасаться его вопросов, но у нее было предчувствие, что это еще не конец. Не может быть, чтобы она легла спать без того, чтобы не произошло что-нибудь еще!

Предчувствие не обмануло ее. Через полчаса зазвонил телефон.

– Привет, подружка, что новенького? – Услышав голос Бете, Эмбер облегченно вздохнула.

– Как я рада, что это ты! – сказала она.

– Кто еще может так поздно звонить тебе? – удивилась Бете.

– Вирджиния, мама… мало ли кто. Но так как ты можешь болтать до полуночи, я уверена, что к тому времени они заснут.

Бете рассмеялась.

– Что же привело старшее поколение в такой ажиотаж?

– Эдам.

– Постой, постой, кто такой Эдам? Не тот ли красавчик, с потрясающей фигурой, который упражнялся перед тобой в парке?

– Он мой сосед.

– Что?!

Эмбер рассказала о том, что произошло, в последние несколько дней. Неужели прошло так мало времени с тех пор, как она узнала, что Эдам живет в ее доме? Она успела дважды пообедать с ним. И два раза поцеловаться.

Когда Эмбер небрежно упомянула о поцелуях, она подумала, что Бете выскочит из телефонной трубки.

– Расскажи мне все. Поверить не могу, что ты целовалась с ним! Я думала, что ты останешься монашкой до конца жизни.

– Сжалься, Бете! Джимми умер всего несколько месяцев назад. Я в ужасе.

– Милочка, но ты-то жива! Это был всего лишь поцелуй! Что в этом такого?

Эмбер, не хотелось не только говорить, но даже думать об этом. Поцелуи Эдама вызвали у нее более глубокий отклик, чем поцелуи мужа. Они с Джимми влюбились друг в друга, будучи школьниками, и с шестнадцати лет она знала, что хочет прожить с ним всю жизнь. Как можно думать о другом мужчине?

– Эмбер, ты слушаешь меня?

– Да. Думаю, что в этом нет ничего «такого».

– Если ты не хочешь продолжения, – сказала Бете.

– Конечно, нет. Соседи по-дружески обменялись поцелуем, вот и все. Он предложил помочь мне переехать. Очевидно, ему не терпится избавиться от меня.

– Гмм. Когда ты переезжаешь?

– Скоро.

– Предупреди меня. Я хочу посмотреть на этого Эдама. А может, ты пригласишь его на ужин и познакомишь нас?

– Вряд ли. Давай переменим тему. Чем ты занимаешься?

Бете развлекла ее рассказом о выходных. Эмбер не понимала, как подруге удается встречаться с несколькими мужчинами, не отдавая предпочтения ни одному. Несомненно, это безопасный способ повеселиться, не связывая себя обязательствами. Бете не раз говорила, что не вступит в длительные отношения, пока не получит диплом.

Эмбер была связана обязательством – с Джимми.

Пока смерть не разлучит нас. Как сказал Эдам, она теперь свободна. Но не доступна!

После разговора с Бете, Эмбер охватило непонятное беспокойство. Она заварила ромашкового чаю и принялась бродить по квартире. Скоро она возвратится в место, которое называла домом большую часть своей жизни, и все войдет в свое русло. Осенью начнется новый семестр, и она надеется получить освобождение от занятий на время родов.

Ей нужно подготовиться к рождению ребенка. Но она не может составлять списки, как Вирджиния. В отличие от матери у нее нет желания ходить по магазинам.

Она не знает, чего хочет.

Наконец успокоительное действие ромашкового чая сказалось, и Эмбер уснула.

В последующие дни она старательно избегала соседа. Вещи были упакованы, ящики составлены у двери.

Несколько раз Эмбер отважилась сходить в парк, выбирая время, когда Эдама не могло там быть. Однажды она увидела, как он вышел из дома и сел в ожидавшую его машину.

Несмотря на все усилия сохранить равнодушие, Эмбер попыталась рассмотреть, кто сидит за рулем. Какой-то мужчина. Облегчение, которое она почувствовала, поразило ее. Она не притязает на Эдама. Пусть ходит на свидания хоть два раза в день – ей все равно.

Он помахал ей рукой, и она пожалела, что он не проведет с ней день.

Войдя в квартиру, Эмбер позвонила матери.

– Как дела? – спросила она.

– Схожу с ума, упаковывая вещи и пытаясь решить, что делать с заказанной мебелью. Мне казалось, что поездка в Грецию – прекрасная мысль, но теперь я начинаю сомневаться.

– Если хочешь, я приеду, когда доставят мебель, – сказала Эмбер. – Почему ты не попросила меня?

– Я знаю, что ты занята.

– Вовсе нет. Мне нечем заняться.

– Дорогая, хочешь поехать с нами?

– Нет, мама, я совсем не хочу ехать в Грецию с вами.

– Но почему?

– Пятое колесо в телеге. Ты же знаешь, что Мэтт ничего не видит, когда ты рядом. Поезжайте и хорошо проведите время. Дай мне знать, когда нужно приехать, и я открою дверь всем, кому нужно.

– В пятницу должны привезти детскую мебель. Мы соберем кроватку и все остальное, когда возвратимся. Если тебя не затруднит впустить доставщиков…

– Нет, конечно. Что еще нужно сделать?

Эмбер записала поручения матери, радуясь, что у нее появилось занятие. Надо, наверное, принять предложение Эдама. Он поможет ей переехать, и она начнет обустраивать квартиру.

– Кажется, все, – сказала Сара. – Справишься?

– Безусловно. Желаю вам весело провести время.

– Как Вирджиния?

– Пока хорошо. Она звонит раз в день, но не приходит. Говорит, что виноваты гормоны.

Сара рассмеялась.

– Пусть будут гормоны, лишь бы она оставила тебя в покое. Ты все еще встречаешься с Эдамом?

– Я не встречаюсь с ним. Он сосед. Сегодня я видела, как он уехал с другом.

– Мне он понравился.

– Мне он тоже нравится. Но еще рано думать о встречах с мужчинами, – быстро добавила Эмбер. Может быть, она поспешила сказать это, потому что иногда у нее появляются такие мысли?

– Вовсе нет. Джимми не захотел бы, чтобы ты осталась одна.

– Наверное. Но сейчас все мои мысли о ребенке, и у меня нет времени задумываться о новых отношениях. И какие мужчины, захотят принять готовую семью?

– Многие, если речь идет о моей чудесной дочери.

Эмбер улыбнулась и покачала головой.

– Ты пристрастна, мама.

– Но это же мои дети! Господи, как это звучит – дети! Я не могу дождаться!

– Я тоже, – сказала Эмбер. Ей очень хочется увидеть своего брата или сестру. И держать на руках собственного ребенка.

– Мне нужно идти. Спасибо, дорогая, что вызвалась позаботиться обо всем.

– Отдыхайте, – откликнулась Эмбер. Она медленно повесила трубку, чувствуя, как ее охватывает печаль.

Ее мать так счастлива. У нее есть Мэтт, полноценная жизнь и долгожданный ребенок на подходе. Эмбер знала, что всегда будет частью жизни Сары, но уже не так, как прежде. Весьма вероятно, что мать с Мэттом не ограничатся одним ребенком. Эмбер никогда не будет жить с братьями или сестрами, никогда не будет видеть их каждый день. Она будет тетей.

Неожиданно слезы хлынули из ее глаз. Ей не хватает Джимми. Она тоскует по жизни, которую рассчитывала прожить с ним. Ей страшно остаться одной с ребенком. Как она справится? Не следует ли подумать о предложении Вирджинии, воспитать ее ребенка?

Но она не хочет этого. Она жаждет любить свое дитя, заботиться о нем и воспитать его замечательным человеком. Она может многим поделиться с ребенком. И каждый день будет рассказывать ему о папе.

Слезы потекли неудержимым потоком. Как посмел Джимми умереть? Это так несправедливо. Он был молод, и пуля солдата, которого он даже никогда не видел, не должна была прервать его жизнь. Она хочет, чтобы у ребенка был отец, чтобы он познал чувство семьи, а не страдал оттого, что в его жизни чего-то не хватает.

Она не завидует счастью матери, лишь острее ощущает одиночество, от которого будет страдать всю жизнь.

Эмбер не знала, как долго она плакала. Ей казалось, что сердце у нее разрывается. Несмотря на попытки успокоиться, она рыдала все сильнее. Узнав о смерти Джимми, она проплакала несколько дней. Сейчас же оплакивает не только Джимми, но и себя.

– Эмбер! – в дверь громко постучали.

Она выпрямилась и затаила дыхание. Никто ей не нужен, тем более Эдам.

– Эмбер, открой. Я слышу, что ты плачешь. Что случилось?

– Ничего. Уходи.

– Нет, – он снова застучал. – Открой. Я не уйду.

Эмбер поднялась, высморкалась и вытерла глаза. Открыв дверь, она сказала:

– Со мной все в порядке. Уходи.

Эдам толкнул дверь и, войдя в квартиру, протянул к Эмбер руки и обнял ее.

– Что стряслось, солнышко? – сочувственно спросил он, чем вызвал новый приступ рыданий.

Какое облегчение, что она может приникнуть к нему и чувствовать, как он нежно гладит ее по спине здоровой рукой! Эмбер уткнулась лицом в грудь Эдама, пытаясь найти спасение от боли и печали.

Наконец ее слезы иссякли. Прижавшись щекой к широкой груди, она слышала размеренное биение его сердца. Теплота, исходившая от Эдама, обволакивала ее, нежное прикосновение облегчало страдание.

– Что случилось? – повторил он свой вопрос.

– Ничего. – Эмбер не хотела поднимать голову и встречаться с ним глазами. Она, чувствовала себя идиоткой. И к тому же, совершенно измученной. – Просто на меня накатило.

– Что?

– Одиночество, неизбежная перспектива воспитывать ребенка без отца. Какая счастливица моя мать!

– Разве это плохо?

– Нет, конечно. Я рада за нее. Но чувствую себя несчастной.

– С этим я не согласен. – Эдам положил руки ей на плечи и заглянул в лицо. – Я знаю, что ты тоскуешь по мужу, но ты уже начала двигаться дальше – пусть и без спешки.

Эмбер кивнула.

– Умойся, и пойдем погулять. Свежий воздух творит чудеса, – сказал он, подталкивая ее к ванной.

– Тебе не нужно оставаться. Я в порядке.

– Я не люблю гулять в одиночестве.

– Неправда, – возразила она. – Когда ты тренировался, с тобой никого не было.

– Так то тренировка.

– Я уже ходила в парк.

– Погуляем по пляжу.

Эмбер вошла в ванную. Увидев опухшие глаза и красные пятна на лице, она ужаснулась. Удивительно, что Эдам не только не сбежал, испугавшись ее вида, но даже пригласил прогуляться.

Десять минут спустя она уже сидела в небольшом спортивном автомобиле с поднятым верхом.

– У моего отчима такая машина, и мне кажется, что маме она нравится больше, чем Мэтту, – сказала Эмбер, пристегиваясь.

Солнце было невыносимо ярким, и она надела очки. Эдам вывел машину из узкого гаража, и они поехали к океану.

На месте парковки стояло всего несколько машин. В будние дни на побережье было безлюдно. С океана тянуло свежим прохладным ветерком. Под ногами хрустел песок. Волны, разбиваясь о берег, с шипеньем откатывались назад, оставляя на влажном песке солнечные блестки.

Они шли молча. Слушая рокот прибоя и пронзительные крики чаек, Эмбер чувствовала, что успокаивается. Океан заряжал ее бодростью. Несколько отчаянных пловцов плавали в холодной воде, и ветер доносил их восклицания и смех.

Она споткнулась, и Эдам быстро схватил ее за руку. Прикосновение его теплых пальцев отозвалось даже в пальцах на ногах, сердце бешено заколотилось, и ее наполнило острое ощущение разгорающегося желания. Она осторожно высвободила руку.

– Как здесь чудесно, – сказала Эмбер, делая небольшой шаг в сторону. – Я люблю океан. Когда я была ребенком, мама часто привозила меня сюда.

– Я тоже люблю его. Впервые, я увидел океан, когда приехал в Сан-Франциско семь лет назад. Я бродил по пляжу, не в силах оторвать взгляд от воды. Иногда я сожалею о том, что мы не можем использовать ее для тушения пожаров.

– Большой брандспойт прямо из океана, – сказала Эмбер.

– Ага, чертовски эффективный способ борьбы с огнем.