Текст книги "Сердце в раю"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Барбара Картленд
Сердце в раю
Глава 1
1852
– Быстрее, быстрее, пойдем на палубу! Мы почти приплыли!
Луиза Хаттон схватила подругу за руку и не отпустила, пока они не поднялись на палубу, на свежий воздух. Прижавшись к бортовым поручням, они смотрели на белые утесы Дувра.
– Вот! – восторженно воскликнула Луиза. – Это английские берега, Арабелла. Скоро мы будем дома!
– Я очень хочу увидеть твой дом, – произнесла Арабелла Реньяк с приятным акцентом.
Эта француженка стала близкой подругой Луизы в «Школе ангелов», парижском пансионе благородных девиц, где они провели последние два года. Теперь Луиза возвращалась домой и пригласила Арабеллу погостить в доме родителей.
– Странно вспоминать, как я расстроилась, когда меня послали учиться в пансион, – задумчиво сказала Луиза. – Мне так хотелось остаться дома, со своими собаками и лошадьми! О, Арабелла, вот подожди, увидишь наши конюшни! Там множество великолепных, восхитительных чистокровных лошадей!
–Да, ты мне много раз рассказывала, – с усмешкой ответила Арабелла. – Дорогая, да ты просто помешана на лошадях!
– О да! – радостно согласилась Луиза. – Я так плакала, когда покидала их! Я не хотела ехать в «Школу ангелов»!
– Трудно представить себе кого-либо, кто так мало походил бы на ангелов, как мы в первый день, – засмеялась Арабелла.
– Но мама говорила, что я должна научиться быть великосветской дамой, чтобы занять свое место в высшем свете, и что если я выйду за человека высокого положения, то должна соответствовать ему – бегло говорить по-французски и желательно еще по-итальянски и по-немецки.
В пансионе Луиза усовершенствовала не только знания иностранных языков, но и навыки общения в свете. Она играла на фортепиано, умела петь, рисовать, танцевать все модные танцы.
Она также читала газеты и интересовалась происходящим в мире. Настолько, насколько это было необходимо для сохранения некоего тонкого равновесия. Ее мать утверждала, что девушки из благородных семей не должны казаться слишком умными и никогда, ни при каких обстоятельствах не должны проявлять интереса к политике. Однако жена все же должна быть в курсе дел своего мужа и проявлять к ним интерес. Поэтому Луиза научилась формировать собственное мнение и держать его при себе.
Недавно ей исполнилось восемнадцать, и она была готова встретить свою судьбу, какой бы она ни была.
Луиза была высокой и стройной девушкой, ее лицо с правильными тонкими чертами красиво обрамляли светло-каштановые локоны. В Париже она с особым удовольствием осваивала искусство элегантно одеваться. Ей очень шли нынешние модные фасоны с зауженной талией и пышными турнюрами.
Сейчас на ней было синее бархатное платье, украшенное тесьмой, и такая же бархатная шляпа с кокетливым перышком. На ногах – изящные черные ботики. Люди, оборачиваясь, смотрели на нее.
Но в девушке привлекала не только внешность. Ей было присуще очарование, покорявшее любого, кто был с ней знаком. В широко распахнутых глазах светилась искренняя доброжелательность, а улыбка, одновременно невинная и загадочная, интриговала всех, кто имел счастье любоваться ею. Не одного молодого француза лишила она покоя и сна. Луиза мило улыбалась всем, но ни с кем не флиртовала.
А вот другие девушки в пансионе отчаянно флиртовали. По ночам они, хихикая, рассказывали истории о своих победах. Луиза только слушала и мечтала.
–А ты собираешься выйти за человека высокого положения? – спросила Арабелла, когда они, облокотившись на перила, любовались Дуврской гаванью, в которую входил их корабль.
– Не знаю. Это не имеет значения, если я буду любить его, а он меня. При чем тут титул?
– Это, конечно, хорошо, – согласилась Арабелла, – но положение в обществе тоже очень приятно. Может, твои родители уже выбрали для тебя мужа.
Луиза покачала головой. Но в глубине души она не могла отвергнуть эту идею так решительно, как хотелось бы, поскольку всегда знала, что ее готовят к блестящему замужеству. Она была единственным ребенком в семье, и родители возлагали на дочь все свои надежды.
Несколько дней назад внезапно приехала мать и сказала, что Луиза должна тотчас вернуться домой.
– Но, мама, – запротестовала девушка, – сейчас ноябрь, а семестр закончится только к Рождеству.
– Знаю, дорогая. Но я так соскучилась! Мы сейчас же поедем домой.
В мягких интонациях матери часто была скрыта твердая решимость, которую ничто не могло поколебать. Но Луиза тогда не думала об этом, потому что мать тут же добавила:
– Мы устроим большой прием в честь твоего первого выхода в свет.
Луиза восхищенно ахнула и захлопала в ладоши.
– О мама! Это замечательно! – воскликнула она. – И будет настоящий взрослый бал, правда? Все праздники, которые ты раньше для меня устраивала, были детскими.
Мама рассмеялась.
–Ты должна была вырасти, прежде чем мы могли бы устраивать для тебя настоящие балы, – возразила она. – Но теперь тебе восемнадцать, и я обещаю, что мы устроим в твою честь большой бал, на котором ты появишься как дебютантка. После этого ты сможешь занять свое место в высшем свете. А потом подумаем о твоем замужестве.
Луиза ошеломленно вздохнула.
– О мама! Это будет прекрасно! У меня будет роскошная свадьба?
– Самая богатая в графстве, дорогая.
–Я хочу идти к алтарю в белом атласе с длинным шлейфом, в пене кружев. А у алтаря меня будет ждать жених, молодой и красивый, и он будет сильно и страстно любить меня, как и я его!
– Я уверена, что он будет от тебя без ума, – снисходительно согласилась мать, – но не так-то просто найти молодого и красивого.
– О нет! Он просто обязан быть молодым и красивым, – со смехом упорствовала Луиза. – Я мечтаю встретиться с ним как можно скорее и влюбиться под луной...
– Все это хорошо, – согласилась леди Хаттон, – но в реальности все несколько иначе. Твой отец и я хотим, чтобы у твоего мужа были иные качества – стабильность, правильные взгляды и высокое положение.
– Но, мама, я не хочу, чтобы вы искали мне мужа! – потрясенно произнесла Луиза. – Он может не понравиться мне!
–Луиза...
– Стабильность и правильные взгляды? Бог мой! А что, если он будет... толстым?!
– Он не толстый... – леди Хаттон оговорилась, но тут же поправила себя: – Он вряд ли будет толстым.
Луиза была слишком увлечена, чтобы заметить оговорку.
– Мама, я покорная и послушная дочь, но я не смогу полюбить человека, если он неимоверно толстый, каких бы правильных взглядов он ни придерживался!
– Прекрати говорить глупости! Юные девушки должны доверять родителям. Нам лучше знать, что для тебя хорошо!
Она вдруг с подозрением посмотрела на дочь.
– Надеюсь, там, в Париже, ты вела себя скромно и не было никаких связей, ничего такого, что могло бы послужить темой для пересудов и испортить твою репутацию?
– Нет, конечно, нет, мама! – кротко сказала Луиза.
Ее сердце спало. Она ничего не знала о любви, кроме прочитанного в романах, которые девушки тайно провозили в пансион и читали по ночам при свечах. Мужчины в этих романах были такими привлекательными, что реальные кавалеры казались скучными и не выдерживали сравнения.
А сейчас родители станут уговаривать ее выйти замуж за человека, чьими единственными достоинствами считаются нудность и скучность (а что еще может скрываться за словами «стабильность и правильные взгляды»?). Луиза содрогнулась, но только внутренне, чтобы не шокировать мать.
Девушка умоляла, чтобы ей разрешили пригласить домой лучшую подругу Арабеллу.
– В конце концов, мама, я же ездила к ней погостить! Теперь мы должны ее пригласить.
Мама согласилась, хоть и с неохотой, как показалось Луизе. Родителям Арабеллы послали письмо с просьбой разрешить поездку – и настала пора готовиться к путешествию.
Теперь пароход подходил к английским берегам, и Луизу охватило волнение. Прошлым летом она гостила у Арабеллы, так что прошло уже шесть месяцев с тех пор, как она покинула дом.
Облокотившись на перила, девушка смотрела на белые утесы Дувра и вспоминала прошлый разговор и странности в поведении матери.
–Что бы мама ни говорила, я не верю, что она попытается устроить мой брак, – твердо произнесла Луиза.
Арабелла пожала плечами. Хотя она и была на несколько месяцев моложе, из двух подруг именно ей были свойственны житейская мудрость и рассудительность. Ее любимым занятием было валяться с книжкой на диване. Арабелла утверждала, что веселость и подвижность Луизы ее утомляют. И все же, несмотря на все различия, девушки были очень дружны.
–А разве так уж ужасно? – спросила она. – Они выберут человека с деньгами и титулом, способного обеспечить тебе положение в обществе. И ты будешь блистать в высшем свете.
– Но они не могут выбрать того, кто меня любит! – пылко возразила Луиза. – Только я могу это сделать. Я хочу любви – такой, которая год от года будет становиться все сильнее. Я хочу сама осознать, как мне повезло найти мужа, любящего меня так, как папа любит маму. И я хочу любить его всем сердцем и душой. Мама говорит о разумном устройстве моего брака, но они-то с папой счастливы в браке.
–Да, но любили ли они друг друга, когда поженились? – спросила Арабелла.
– О да! Говорят, мой папа был самым красивым молодым человеком в графстве, но с самой ужасной, самой дурной репутацией.
Луиза произнесла последние слова с восторгом. Она была слишком чиста и наивна, чтобы понимать, что такое дурная репутация, но звучало это весьма интригующе.
– Правда? По-настоящему дурной? – оживленно переспросила Арабелла.
– Ну, он был довольно необузданным. Играл в карты, скакал на самых диких, самых опасных конях и волочился за каждой юбкой.
–Да, звучит захватывающе, – согласилась Арабелла.
– Но потом он встретил мисс Сару Вил и так страстно влюбился, что ради нее взялся за ум. Она убедила его оставить карты, а после женитьбы он больше не взглянул ни на одну женщину.
– Это так романтично!
– И после всех этих лет они все еще устраивают друг другу маленькие приятные сюрпризы. Думаю, родители хотели бы, чтобы и я была так же счастлива, как и они.
Луиза подумала, что взаимоотношения родителей были стабильными, надежными, устоявшимися. Но она также знала, что ей в любви нужно больше, чем просто стабильность. Она жаждала волнующей романтики.
– Но найду ли я когда-нибудь то, чего так хочу? – чуть слышно прошептала она сама себе.
Размышлять было некогда. Корабль вошел в гавань, и девушек закружили суета и суматоха, начавшиеся перед высадкой на берег.
Луиза спустилась вниз, чтобы позвать мать, которая отдыхала в каюте под опекой камеристки.
После легкого ленча в Дувре они сели на поезд, доставивший их в Суррей, а оттуда – в имение Хаттонов. Леди Хаттон, плохо переносившая путешествия, уселась в уголке купе со своими нюхательными солями.
Девушки почти не разговаривали до конца поездки. Они смотрели в окна поезда. Арабелла с удивлением вглядывалась в прекрасный пейзаж в красных, оранжевых и коричневых тонах английской осени. А сердце Луизы было переполнено радостью – она снова дома! Скоро она встретится с горячо любимым отцом!
– Мы почти дома, – выдохнула она. – Как я счастлива! Мама?
Леди Хаттон задумалась о чем-то, глядя в окно. Она повернулась и ободряюще улыбнулась дочери.
– С тобой все в порядке? – взволнованно спросила Луиза.
– Конечно, дорогая, – быстро ответила леди Хаттон.
– Мне часто казалось, что в последние два дня ты печальна и задумчива.
– Это просто последствия долгого путешествия.
У Луизы возникло странное чувство, что мать что-то скрывает, но она не знала, как удостовериться в этом.
Наконец поезд подъехал к маленькой деревенской станции. Луиза выглянула в окно, чтобы узнать, кто из кучеров приехал их встретить, но никого не узнала. Увидела только какого-то молодого человека.
– Это Блейк, наш новый конюх, – объяснила леди Хаттон.
– У нас новый конюх?
– Трое других ушли. Теперь у нас работает Блейк.
– Но не может же один конюх ухаживать за таким количеством лошадей! Там работы на троих!
– Сейчас работы стало поменьше, – торопливо ответила леди Хаттон. – Папа продал часть лошадей.
Прежде чем Луиза успела отреагировать на слова матери, конюх подошел к поезду. Когда состав остановился, он открыл дверь купе, почтительно поклонился и помог леди Хаттон выйти из вагона.
–Добро пожаловать домой, ваша светлость, – серьезно произнес он. – Надеюсь, путешествие было приятным?
–Довольно приятным, – отвечала леди Хаттон. – Как видишь, я привезла домой мисс Хаттон и ее подругу.
Молодой человек поклонился девушкам. Луиза потрясенно смотрела на него.
Это был самый красивый молодой человек, которого она когда-либо видела. Около двадцати лет, худощавое лицо, темные задумчивые глаза и густые вьющиеся волосы. Он был почти на голову выше
Луизы, поэтому ей пришлось немного откинуться назад, чтобы рассмотреть его. Молодой мужчина произвел на нее ошеломительное впечатление.
–Добро пожаловать домой, мисс.
У него был чудесный голос – глубокий, грудной. Он звучал мужественно. Не как голос слуги. И когда он послал носильщиков за багажом, то говорил властно, и ему немедленно повиновались.
Позади станции стояла карета с гербом Хаттонов на дверце. Карета была запряжена парой гнедых лошадей. Блейк опустил откидные ступени и подал руку сначала леди Хаттон, потом Арабелле, как гостье.
Наступила очередь Луизы. Она положила руку на его ладонь и почувствовала, как он сжал ее пальцы. Она снова ощутила властность, столь необычную для слуги, и подняла на него глаза. Мужчина смотрел на нее своими темными глазами. Прямо ей в глаза. Но вдруг быстро отвел взгляд, будто вспомнив, что слуге не следует смотреть в упор на дочку хозяев.
Сев в карету, Луиза задумалась. «Он похож на героев книг, которые я читала, – подумала она. – Как странно!»
По дороге домой она спросила мать, почему продали лошадей.
– Твой отец решил, что конюшня слишком велика для нас, – ответила леди Хаттон. – Конечно, у нас есть лошади для кареты и смирная кобыла, на которой может кататься Арабелла.
– Но вы не продали Файерфлай, правда? – взволнованно спросила Луиза.
– Конечно, нет, дорогая. Мы знаем, что это твоя любимая лошадь. И ты ездишь верхом так хорошо, что мы с папой гордимся тобой.
–Я слышала, что папа был одним из лучших наездников в графстве, – сказала Луиза. – И я всегда хотела ездить так же, как и он, – и, не сдержавшись, шаловливо добавила: – Когда вы выберете для меня мужа, мама, то убедитесь, что он превосходный наездник, хорошо? Иначе я на него даже не взгляну!
–Тихо, дорогая! Это не совсем приличное замечание. Что подумает твоя подруга?!
–Арабелла думает так же, как и ты, – весело ответила Луиза.
–Я весьма практична, – объяснила Арабелла. – Романтика, конечно, восхитительна, но титул и деньги тоже много значат.
–Я счастлива, что вы так рассудительны, – похвалила леди Хаттон. – Уверена, дочери пойдут на пользу ваши советы.
Лошади ускорили бег. Ларк Хаттон, Хаттон Энд – все говорило о значимости лорда Хаттона в округе.
Вот и поместье Хаттон. Глаза Луизы светились любовью к родному дому. Особняк, которому уже четыреста лет, стоял на холме и сверкал на солнце. Светло-серый камень, из которого он был построен, придавал ему особую торжественность и элегантность.
«Наконец я дома, – подумала Луиза. – Ни у кого нет такого прекрасного дома, как мой!»
Их дом был не самым большим в округе и не самым роскошным. Но Луиза была уверена, что он самый уютный и самый счастливый. Если она удачно выйдет замуж, как хотят ее родители, возможно, муж увезет ее жить в свой замок. Но ни один замок не сравнится по красоте с отчим домом. Однажды она слышала, как отец сказал маме:
– Если ты хотела жить во дворце, не следовало выходить за меня.
Она никогда не забудет, что ответила мама.
–Я вышла бы за тебя, дорогой, даже если бы ты жил в маленьком коттедже.
«Вот какой должна быть настоящая любовь!» – подумала Луиза.
Подъезжая к дому, они увидели, что отец ожидает их у окна. Он помахал им рукой, и Луиза помахала ему в ответ. Карета остановилась. Блейк подошел, откинул ступеньки и помог дамам выбраться из экипажа в том же порядке: сначала леди Хаттон, которую тут же заключил в объятия муж, потом Арабелле и последней – Луизе.
Когда мисс Хаттон вложила свою руку в протянутую ладонь и почувствовала, как пальцы Блейка сжались, твердые как камень, у нее возникло странное чувство, будто из его ладони к ней перетекают тепло, жизнь и мужская сила. Будто вибрирующий поток энергии всего мира сконцентрировался в них двоих. На какое-то мгновение девушка застыла, охваченная мощной силой, заполнившей весь мир. Потом пелена рассеялась, и она снова стала сама собой, Луизой Хаттон, которой подал руку простой слуга. Она мило поблагодарила его и повернулась к отцу.
В свои пятьдесят лет лорд Хаттон был по-прежнему красивым мужчиной, с прямой спиной, гордо поднятой головой. Но Луиза заметила, что в его темных волосах появилось заметно больше седины.
– Папа!
–Девочка моя дорогая!
Он обнял дочь, и она почувствовала, что действительно вернулась домой.
Луиза хотела представить Арабеллу, но отец прервал ее:
– Твоя мать уже представила меня мадемуазель Реньяк, – сказал он.
Луиза была потрясена. Когда это произошло?! Почему она не заметила? Потом поняла, что это произошло, когда ее рука была в ладони Блейка, – в тот момент мир для нее исчез.
Девушка почувствовала легкий укол паники, будто перестала быть сама собой.
К счастью, ее родители слишком обрадовались встрече и ничего не заметили, но Арабелла взглянула на подругу с заинтересованной улыбкой. Когда они вошли в дом, Луиза не удержалась и оглянулась на Блейка, а увидев, что он уже отвез экипаж, почувствовала странное разочарование.
Поскольку никто не ожидал, что приедет Арабелла, служанки начали суетиться. По просьбе Луизы гостью разместили в ее комнате – там была большая кровать на четырех столбах.
– Она такая большая, что в ней и четверо поместятся, не то что двое, – смеясь, объяснила Луиза. – Мы можем всю ночь болтать и здорово проведем время!
– И все же я думаю, правильно ли сделала, что приехала, – ответила Арабелла. – Твои родители очень добры, но я почувствовала, что в воздухе витает нечто необычное.
– Ты хочешь сказать, что на самом деле они не рады твоему приезду?
– О нет. Просто есть какое-то напряжение. Им нужно что-то тебе сказать, но они не могут, пока я здесь.
–Ты все выдумываешь, – решительно возразила Луиза.
Однако внутренний голос подсказывал ей, что, действительно, в атмосфере дома витало что-то необычное и слишком неуловимое, смутное, чтобы можно было дать этому определение, но все же что-то настораживало.
– Пойдем со мной на конюшню, – попросила она, взяв Арабеллу за руку. – Я хочу показать тебе мою любимую Файерфлай.
– Нам уже пора переодеваться к обеду, – со смехом запротестовала Арабелла.
– Файерфлай обидится, если я тотчас не поздороваюсь с ней! – Луиза продолжала тянуть Арабеллу из комнаты.
Когда они спускались по лестнице, их встретила леди Хаттон и велела вернуться.
– Но, мама...
– Ты можешь проведать лошадь завтра. Служанки уже несут горячую воду для ванны. Бегом возвращайтесь!
Луиза вздохнула – она так давно не видела свою любимую кобылу! Но повиновалась – и вскоре они обе сидели в больших тазах и служанки лили на них воду.
Потом, завернувшись в огромное мягкое полотенце, Луиза раздумывала, какой из многочисленных новых нарядов надеть. Наконец она выбрала белое кисейное платье с пышным турнюром сзади. На шею она надела черную бархатную ленточку с одной жемчужиной.
– Превосходно, – оценила Арабелла, критически оглядев подругу.
Она тоже была в белом, но с темно-красным бантом спереди – это подчеркивало ее темные глаза и волосы. Арабелла не была красавицей, но у нее были умное личико и ослепительная улыбка, а к тому же и острый ум, иногда приводивший в замешательство.
– Если он увидит тебя в этом наряде, то тут же влюбится, – добавила она.
– Он? Кто?
– Кто? Кто угодно. Мужчина, в которого ты собираешься безумно влюбиться, тот, который сотрет воспоминания обо всех прочих из твоей памяти. Может, ты встретишь его завтра. Может, сегодня вечером. А может, ты его уже встретила. Кто знает?!
Внезапно Луиза вспомнила то мгновение, когда мускулистая рука Блейка крепко сжала ее ладонь. Ее чувства были подавлены мощной энергией, исходившей от него. Звезды кружились над ними...
Луиза встрепенулась и взяла себя в руки.
–Арабелла, прекрати говорить глупости, – проворчала она, стараясь говорить твердо.
– На корабле ты сама говорила такие же глупости.
–Да, но я не имела в виду...
«Яне имела в виду человека, который работает конюхом и при этом имеет вид завоевателя»,– подумала она.
К своему изумлению, она почувствовала, как запылала ее кожа – не только лицо, но все тело, дюйм за дюймом, ее кожа, казалось, оживает, пробуждается к новому знанию и новым болезненно-настойчивым потребностям.
Луиза была уверена, что все ее шокирующие мысли очевидны для ироничного взгляда Арабеллы. И все же, когда она взглянула в зеркало, то с удивлением увидела, что лицо вовсе не красное. Оно, пожалуй, было даже немного бледным.
–Думаю, нам нужно спуститься вниз, – быстро сказала она.
Отец встретил их внизу, у лестницы, восхищенно улыбнувшись при виде очаровательной картины, которую они собой являли, и предложил каждой из них руку.
В столе было до дюжины опускных досок, он мог вместить до двадцати человек во время большого званого обеда. Но теперь он был сложен и накрыт только для четверых. «Чудесное зрелище, – подумала Луиза, – девственно белая скатерть, серебро, свет, играющий в хрустале бокалов и отбрасывающий блики на мягкий блеск мебели палисандрового дерева».
В честь ее первого дня дома Луизе за столом было отведено почетное место. Лорд Хаттон первой торжественно провел дочь к ее креслу, потом усадил остальных дам.
– Сегодня мы пообедаем скромно. – Это означало только то, что за столом их будут обслуживать всего два лакея.
Дворецкий разлил вино по бокалам и подал первое блюдо. Лорд Хаттон поднял бокал.
– За удачу, – провозгласил он, – за хороших друзей, – он кивнул Арабелле, – и за возвращение нашей дочери!
– О, так замечательно снова оказаться дома! – воскликнула Луиза. – Я хочу знать все, что случилось во время моего отсутствия.
– У нас появился новый сосед в усадьбе Крэнфорд, – сказала мать.
– Святые небеса! – воскликнула Луиза. – Вот это действительно новость! – Она объяснила Арабелле, что усадьба Крэнфорд – один из самых больших старинных домов во всем графстве.
– Он принадлежал лорду Крэнфорду, – уточнила Луиза, – но он исчез лет десять назад, и никто не знает, что с ним случилось. Все эти годы его никто не видел.
–А его семья? – поинтересовалась Арабелла.
– У него был один внук, – ответил лорд Хаттон. – Я его никогда не знал, но, говорят, он был паршивой овцой в семье – необузданным, неуправляемым и всегда имел одни неприятности. Потом пошел в армию, и больше никто о нем ничего не слышал.
–Ты хочешь сказать, он просто исчез? – уточнила Луиза.
– Совершенно верно. Он, может, живет в Лондоне, ведет разгульную жизнь. А может, служит за границей. Может, умер. Никто не знает, никому до этого нет дела. Поместье Крэнфорд годами пустовало и постепенно пришло в упадок.
– Но кто-то купил его? – поинтересовалась Луиза.
–Да, лорд Уэстбридж, – ответил отец. – Он, несомненно, очень богат и не только восстанавливает дом, но и благоустраивает сад. Люди отовсюду приезжают, чтобы только полюбоваться садом.
– Как интересно, – произнесла Луиза. – А как выглядит лорд Уэстбридж? Ты с ним встречался, папа?
– Пару раз. – Луизе показалось, что отец как-то странно смутился. – Это замечательный человек. Он получил большое наследство от родственника, жившего где-то на севере, и к тому же увеличил состояние, играя в карты.
Луиза заметила странное выражение, промелькнувшее на лице матери. Уж не соблазнился ли отец поиграть с лордом Уэстбриджем? Но ведь дни, когда он увлекался азартными играми, уже канули в прошлое!
– Он наверняка разбудит наше графство, – сказала она. – Большинство наших соседей тратят все свои деньги на лошадей и скорее потратят их на покупку еще одной лошади, чем на покупку дома.
Отец засмеялся.
– Могу поклясться, и ты сделала бы то же самое. Ты больше всего на свете любишь скакать на лошадях.
– Папа, а почему ты продал столько лошадей? – импульсивно спросила Луиза.
– Нам пора перейти в гостиную, – быстро переменила тему леди Хаттон. – Идемте со мной, оставьте отца с его портвейном.
– Но, мама...
Леди Хаттон решительно повела девушек из столовой в библиотеку, где они пили чай, пока не пришло время лорду Хаттону присоединиться к ним.
Арабелла была ошеломлена, когда увидела библиотеку Хаттонов. Она взобралась на передвижную лестницу, чтобы осмотреть некоторые книги на верхних полках. Пока гостья была увлечена этим занятием, леди Хаттон тихо распекала дочь.
– Было в высшей степени дерзко с твоей стороны спрашивать отца, Луиза. Джентльмены не любят женщин, пристающих с расспросами. И крайне важно одобрять решение мужчины. Лорд Уэстбридж был бы шокирован, если бы услышал тебя.
– А что, так важно, чтобы я понравилась лорду Уэстбриджу, мама?
– Важно, чтобы ты всем понравилась, – ответила мать, – включая лорда Уэстбриджа. Он вскоре приедет на обед, и надеюсь, что ты будешь с ним очаровательна.
– Обещаю, – скромно сказала Луиза. – Я попрошу его показать мне его замечательный новый сад. Я с нетерпением жду возможности его увидеть.
– Великолепно. Я предвижу, что вы отлично поладите.
Остаток вечера прошел тихо. Утомленные дорогой и впечатлениями, дамы с удовольствием отправились спать пораньше. Как только за девушками закрылась дверь спальни, Луиза увидела, что Арабелла хитро наблюдает за ней.
– Значит, это он! – воскликнула подруга.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Луиза, стараясь выглядеть равнодушной.
–Ты меня не обманешь, леди Уэстбридж!
–Арабелла, не нужно так говорить. Конечно, он не... не он...
– Не он причина твоего спешного приезда? Будь откровенна. Зачем еще твоим родителям привозить тебя домой на несколько недель раньше, если не для того, чтобы познакомить с очень богатым мужчиной?
– Ш-ш-ш! – отчаянно предупредила Луиза, когда в комнату вошла горничная, чтобы помочь им раздеться.
– Мой рот на замке! – торжественно пообещала Арабелла, хотя в ее глазах плясали озорные чертики. – Но я тебе вот что скажу: если бы я была красавицей, твоя мать никогда бы не позволила мне приехать с тобой.
–Я отказываюсь тебя слушать! – воскликнула Луиза.
Но она не могла забыть пронзительного взгляда, который бросила мама на Арабеллу, прежде чем согласилась пригласить ее погостить. И глубоко в душе она понимала, что подруга права. Родители привезли ее домой, надеясь, что она и лорд Уэстбридж полюбят друг друга, поженятся и будут счастливы.
Возможно, так оно и будет.
Когда девушки улеглись в постель и выключили свет, она смотрела в темноту, понимая, что именно сейчас начинается новая полоса в ее жизни.
Но когда она наконец заснула, ей приснился молодой человек с худым лицом, темными задумчивыми глазами и сильными руками, которые всегда смогли бы уберечь ее от опасности.
