Текст книги "Несравненная"
Автор книги: Барбара Картленд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
Глава 2
Гарри медленно повернулся и с изумлением посмотрел на сестру:
– Ты? Ни в коем случае!
– Но почему… почему нет? – настаивала Аморита. – В конце концов, никто не знает, что я не играю на сцене, а я всем скажу, что пытаюсь получить роль.
Ее брат помолчал, пытаясь подобрать правильные слова. Наконец он сказал:
– Аморита, ты – леди, а женщины, которые придут на вечер и с которыми тебе придется общаться, совсем не такие.
– Мне все равно, кто они, – спокойно сказала девушка. – Значение имеет только то, что я пойду с тобой, и ты сможешь выиграть скачки.
Она в отчаянии прижала руки к груди и всхлипнула.
– Мы не можем позволить нянюшке… умереть… ей нужна… срочная операция… и если ты действительно выиграешь эту тысячу фунтов, подумай только, мы сможем отремонтировать замок… выплатить жалованье… Бриггсам. Они ведь не получают денег уже много месяцев!
Аморита жалобно упрашивала брата, едва сдерживая рыдания.
– Ой, ну, ради бога, Аморита, не надо так расстраиваться! – воскликнул Гарри. – Мне и без того тошно, не усложняй, пожалуйста.
– Я же… как раз… и хочу… помочь! – обиженно сказала девушка. Гарри не нашелся, что на это ответить, а Аморита продолжала настаивать: – Не понимаю, почему я не могу сыграть роль безработной актрисы? Хотя, конечно же, ты сказал, что я леди. Но ведь на мне же не написано большими буквами, кто я такая.
Гарри глухо проговорил:
– Бесполезно меня уговаривать, Аморита. Я не могу взять тебя на вечеринку, где не будет ни одной приличной женщины. А если к тому же еще и станет известно, что я привел с собой родную сестру, не только для тебя будет невозможно появляться в обществе, но и, вероятнее всего, меня выкинут из клуба.
– Не могу поверить! – воскликнула Аморита. – Знаешь, что касается меня, то никто меня ниоткуда не выгонит, потому что я сроду не была ни на одном балу или приеме, так что насчет изгнания из общества не беспокойся.
– Ну послушай… – начал было Гарри, но сестра перебила его:
– Единственное, что мне нужно, так это какая-нибудь приличная одежда. Поскольку купить ее мне не по карману, я попробую попросить у кого-нибудь на время, только вот ума не приложу, у кого…
Ее брат снова отвернулся к окну.
– Это не составит большого труда, – произнес он. – Я могу найти для тебя подходящую одежду.
Аморита мигом вскочила со стула и пристроилась у окна рядом с братом.
– Так ты… ты берешь меня с собой?
– Я знаю, что как раз этого мне и не следовало бы делать, – ответил Гарри, – это бы очень рассердило отца. Но, видит Бог, я не могу придумать другой способ выиграть скачки, а ведь Ройдин предложил мне воспользоваться любой его новой лошадью.
– Вот видишь! – обрадовалась девушка. – Он знает, что ты победишь, и я это знаю. Поэтому, Гарри, ты не можешь отказаться от такого шанса. Подумай… подумай о Нэнни. – Ее глаза вновь наполнились слезами, когда она сказала: – После того, как умерла мама… няня была единственным человеком, который по-настоящему любил нас. Как же мы можем оставить ее страдать и умирать?.. Ей крайне необходима операция…
– Ну, хорошо, хорошо, – вздохнул Гарри. – Ты победила! Только ради бога, Аморита, никому ни слова об этом, ты понимаешь? Никто никогда не должен узнать, что ты моя сестра.
Девушка обвила руками его шею.
– Я очень люблю тебя, Гарри, – сказала она. – И ты знаешь, что я никогда не сделаю ничего, что причинит тебе вред или бросит тень на твое честное имя. – Она грустно вздохнула. – Но мы не можем продолжать жить в голоде и нищете… не можем вот так просто наблюдать, как медленно разрушается наш фамильный замок, пока не рухнет все, и нам даже негде будет спать.
Она поцеловала брата. Когда она отошла немного в сторону, Гарри ударил себя кулаком по лбу.
– Боже! Должно быть, я сошел с ума! – простонал он. – Но другого выхода я не вижу.
– Ну, вот, одна проблема решена, – подбодрила его Аморита. – Теперь, Гарри, тебе придется найти мне какую-нибудь подходящую одежду.
– Я этим займусь.
– Подозреваю, ты попросишь ту свою знакомую леди, которая не смогла пойти с тобой? – предположила девушка.
– Да, именно ее, – подтвердил молодой человек. – Но она не леди, и ты не должна о ней говорить.
– Я говорю о ней только с тобой, – ответила Аморита.
– Кроме того, на вечеринке разговаривать ты должна тоже только со мной. Стоять будешь рядом, в сторону – ни на шаг. На окружающих мужчин не обращать никакого внимания и не слушать, что они говорят. И самое главное – ты не должна вступать в разговор с другими приглашенными туда женщинами.
– Ну хорошо, – неохотно согласилась Аморита. – Ты можешь дать мне все свои указания прямо перед вечеринкой, а сейчас я хочу, чтобы ты пошел со мной навестить Нэнни и сказал там, в больнице, что заплатишь за операцию.
– Да уж, а если я не выиграю, то пойду и застрелюсь, – ответил Гарри.
Аморита рассмеялась:
– Ну, не нужно так драматизировать! Ты прекрасно знаешь сам, что если у тебя будет приличная лошадь, ты обязательно выиграешь. А в графской конюшне, я уверена, найдутся скакуны, достойные такого наездника, как ты.
– Я бы был больше уверен, если бы сначала посмотрел на них, – ответил Гарри. – Поэтому нам нужно быть там вовремя, чтобы я смог выбрать себе хорошую лошадь, которая, надеюсь, приведет меня к победе.
– А замок Элдриджа далеко? – спросила девушка.
– От нас – около пятнадцати миль, – ответил ей брат. – Но на старых клячах, которые у нас остались, это займет много часов.
– У нас еще масса времени, – подумав, сказала девушка.
Она отошла от него, чтобы взять свою сумочку, которую оставила на стуле. Гарри посмотрел на нее, затем спросил:
– Ты вполне… вполне уверена, что нам следует так поступать? Отец бы пришел в ужас. Он был непревзойденным наездником и хорошо разбирался в лошадях. По этой части я и в подметки ему не гожусь. Он бы точно нас по голове не погладил.
Аморита улыбнулась:
– Это удивительно! Не твоя вина, что на последних двух распродажах мы не смогли найти ни одного действительно стоящего жеребенка. Но у меня такое чувство, что нам обязательно повезет.
Гарри печально вздохнул.
Их отец, баронет, случайно погиб, когда объезжал очередную лошадь. Он надеялся ее продать за большие деньги. Это, собственно, и являлось основным источником доходов сэра Арнольда Хау и позволяло ему и его семье жить вполне достойно, ни в чем не нуждаясь.
Фамильному замку Хау было уже около трех веков.
К сожалению, ранее никому из фамилии Хау, кто наследовал этот замок, не удавалось нажить приличного состояния, поэтому и пребывал он в весьма плачевном состоянии.
Когда же сэр Арнольд унаследовал титул и поместье, он был первым, кто смог накопить достаточно большой капитал.
Помогло ему в этом его небывалое увлечение лошадьми. Он зарабатывал тем, что тренировал и объезжал этих благородных животных, а также покупал годовалых жеребят, обучал их и выставлял на продажу.
Самая норовистая лошадь становилась спокойной и послушной, когда попадала в руки сэра Арнольда.
После свадьбы он и его жена зажили счастливо в старом, полуразрушенном родовом замке, занимаясь покупкой и продажей лошадей.
Сэр Арнольд настолько преуспел в своем деле, что смог позволить себе отправить сына на учебу сначала в Итон, а затем в Оксфорд.
Но во время войны всех лучших лошадей забрали для нужд армии. Стало труднее находить пригодный для работы материал.
Также трудно было найти лошадей, которых бы можно было тренировать и продавать за действительно большие деньги.
Тем не менее семейство жило абсолютно счастливо.
Леди Хау, которая была очень красивой, никогда не волновали приемы и вечеринки, и она крайне редко удостаивала их своим присутствием.
Поскольку у нее не было модных нарядов, ее супруг ездил в Лондон один.
Только когда подросла Аморита, эти вопросы возникли с новой силой.
Как могла их дочь, которая вела такой же затворнический образ жизни, как и мать, встретить надежного и благовоспитанного человека и выйти за него замуж?
Леди Хау хорошо знала, что ее сын Гарри, бывая в Лондоне, вращался в высших кругах среди молодых красавцев и франтов – завсегдатаев клуба на Сент-Джеймс-стрит.
Но Гарри редко приводил кого-либо в дом.
Он не приводил к себе друзей потому, что не мог позволить себе так же щедро принять их, как это делали они.
После совершенно случайной, трагической смерти сэра Арнольда Гарри понимал, что ему ничего не остается, как пойти по стопам отца.
Ему нужно было найти деньги на ремонт и содержание замка. Кроме того, он должен был платить слугам и кормить всех оставшихся членов семьи.
Возможно, потому, что леди Хау сильно переживала из-за всего случившегося, она серьезно заболела.
Зимой она простудилась. Простуда перешла в пневмонию, и вскоре бедная женщина умерла.
Тревоги леди Хау были также связаны с подраставшей Аморитой.
Наверное, каким-то чудом у них появилась возможность отправить девочку, достигшую к тому времени восемнадцати лет, на сезон в Лондон.
Но вместо этого все деньги ушли на похороны, и про это пришлось забыть.
Гарри был вынужден продать лошадь, над которой работал, по более низкой цене, нежели он планировал.
Брат и сестра оказались совсем одни в старом замке, с крышей, которая вот-вот рухнет им на голову.
Гарри натаскал еще одну лошадь, которую затем отвез в Лондон и продал за вполне приемлемую цену.
Однако он понимал, что буквально каждое пенни пойдет на оплату долгов торговцам и лавочникам, жившим с ними в одной деревне и дававшим им продукты и другие товары в долг, под честное слово.
Кроме того, молодой баронет вынужден был продолжать работать и искать клиентов – тех, кому требовались его услуги по выездке лошадей.
Поэтому он и отправился в клуб «Уайт» в надежде найти кого-нибудь, кто мог бы помочь ему выйти на клиентов, желающих подготовить лошадей для скачек и готовых выложить за это приличные деньги. Могло случиться и так, что кому-нибудь из членов клуба тоже понадобилось бы его умение.
И, придя в клуб, он наделся, что не теряет зря времени и его поиски увенчаются успехом.
Казалось, небо услышало его и преподнесло ему подарок в облике Ройдина Элдриджа, предлагавшего огромные деньги за победу на скачках, которые, как чувствовал баронет, он может с легкостью выиграть.
Главным же условием участия в состязаниях, как известно, было то, что каждого приглашенного должна сопровождать киприотка.
Поэтому, направляясь из Тэттерсолл в Челси, Гарри был абсолютно уверен, что Милли не откажется пойти с ним.
Новость о том, что барон возвращается как раз в самый неподходящий момент, разбила вдребезги все надежды и планы молодого искателя удачи.
Теперь же единственным шансом заполучить деньги, так необходимые для операции няни, было взять свою сестру, страшно подумать, в замок Элдридж.
Гарри неустанно повторял себе: «Я не должен вести ее туда, это неправильно».
Затем, посмотрев на свою сестру, как будто видел ее впервые, он вдруг осознал, что она просто великолепна. Пелена спала с его глаз, и он увидел перед собой сказочную красавицу.
Она была совсем не похожа на киприоток с их сверкающими глазами и раскрашенными лицами.
В ней не было их известного, так хорошо знакомого мужчинам, напускного очарования, которое появлялось и исчезало по мере необходимости.
Аморита была светлой как день, ее волосы напоминали цвет раннего солнца, которое только-только просыпается на востоке.
У нее был традиционно английский, бледно-розовый цвет лица. Кожа была белее, чем Гарри когда-либо видел, разве что у их матери.
Глаза у девушки были огромные, и казалось, все ее личико, маленькое и немного заостренное, состояло из одних только глаз. Но они отнюдь не были голубыми, а отливали зеленым цветом бегущего ручья, переливающегося на солнце.
«Она прелестна!» – подумал про себя Гарри с изумлением, как будто только что увидел ее.
Он понял, что будет просто преступлением привести девушку в общество мужчин, которые начнут преследовать ее по причинам, о которых он даже думать боялся.
– Что ты уставился на меня, Гарри? – неожиданно спросила Аморита.
– Я думаю, что бы нам такое… гм… сделать, чтобы ты выглядела, как… гм… ну, как актриса, – ответил Гарри, спотыкаясь на каждом слове.
– Не беспокойся об этом, – сказала ему сестра. – Помнишь, когда мы играли в домашнем театре на Рождество, мама показывала мне, как правильно наложить грим, и после спектакля все мне делали комплименты, как я хорошо с этим справилась.
– Куда ты дела краски и пудру? – поинтересовался Гарри.
– Это все где-то дома, – ответила Аморита. – Не волнуйся, я найду.
– Тебе придется все время ходить накрашенной, пока ты будешь находиться в замке Элдридж, – предупредил Гарри.
– Так называется замок графа? – осведомилась Аморита. – Раз у него есть свой родовой замок, у тебя тоже должен быть свой. Гарри, я уверена, это знак свыше, это судьба. Тебе обязательно улыбнется удача!
– Удача повернется к нам спиной, если граф узнает, кто ты на самом деле, – резко ответил он. – Поэтому послушай, Аморита, ты должна отправляться домой, а я приеду завтра.
Он задумался на мгновение перед тем, как продолжить:
– Надеюсь раздобыть тебе одежду для этого дурацкого фарса. А ты сможешь потренироваться с гримом, ну, как ты там это делала на Рождество, чтобы выглядеть как настоящая актриса. Ты меня поняла?
Аморита кивнула:
– Конечно, я все поняла. Я думаю, ты делаешь из мухи слона. Да и, в конце концов, если, как ты говоришь, все другие женщины, приглашенные на вечер, – настоящие актрисы, на меня никто и не взглянет!
Гарри очень хотелось, чтобы это оказалось именно так.
Он чувствовал, что его затягивает все глубже и глубже в темный омут, который обязательно проглотит его целиком.
– Теперь нам нужно ехать к нянюшке, – сказала Аморита, – и ты должен поговорить с хирургом. Скажу тебе, он очень отталкивающий тип.
– Ладно, – согласился Гарри. – Но после этого ты сразу же возвращаешься в деревню.
Он заметил, что сестра смотрит на него вопросительно, и поспешил объяснить:
– Никто в Лондоне не должен видеть тебя со мной, особенно когда ты вот так смотришь на меня. Иначе потом, на вечере в замке Элдридж, ни одна душа не поверит, что ты та, за кого себя выдаешь.
– Да, конечно. Это разумно, – сказала Аморита. – В любом случае, судя по тому, на что я сейчас похожа, никто не посмотрит на меня дважды.
С этими словами она окинула взглядом свое старенькое, поношенное платье, и Гарри почувствовал угрызения совести.
Без сомнения, он мог скопить немного денег, чтобы купить сестре хотя бы одно приличное платье.
В оправдание себе он говорил, что просто он не такой же хороший и удачливый лошадник, как его отец.
Они отправились в больницу, где их встретила суровая, неприветливая матрона.
Когда Гарри назвал ей свой титул, женщина стала гораздо приветливее.
Она показала молодым людям палату, предназначавшуюся для их няни. Палата была рассчитана на одного человека.
– Это немного дороже, чем общая палата, – сказала матрона, – но, я уверена, что вы, конечно же, хотите, чтобы человек, который заботился о вас с самого детства, содержался именно в таких условиях.
Слегка поколебавшись, Гарри согласился.
Они пошли искать Нэнни.
Ей как раз давали чай в приемном покое, где располагались пациенты, ожидавшие осмотра врача.
Аморита обняла и поцеловала свою старую нянюшку.
– Все хорошо, Нэнни, дорогая, – сказала девушка. – Гарри договорился, чтобы тебя поместили в удобную отдельную палату. И ты знаешь, говорят, что сэр Вильям Томсон – самый лучший хирург в Лондоне! Он лечит даже его королевское высочество!
– Ну, тогда, надеюсь, он быстро меня поставит на ноги, – ответила Нэнни.
Гарри рассмеялся:
– Уверен, если он этого не сделает, ты поговоришь с ним по-своему, и ему ничего не останется, как выполнить тою просьбу. Иначе пусть пеняет на себя!
Нэнни улыбнулась и сказала:
– Это же целая куча денег, господин Гарри! Лучше уж я отправлюсь домой и буду дожидаться, пока меня приберет Господь.
– Ты не сделаешь ничего подобного, Нэнни! – воскликнул молодой человек. – Нам ты нужна гораздо больше, чем Господу Богу, да и замок без тебя будет пустым и неродным.
На глаза старой нянюшки навернулись слезы, и Аморита подумала, что Гарри сказал очень правильные слова, как раз те, которые и нужно было сказать.
Нэнни души не чаяла в Гарри.
Аморита всегда знала, что для их матери и старой нянюшки из двух детей самым любимым ребенком был брат, девочке отводилось второе место. Зато она была бесспорной любимицей и участницей всех затей отца. И хотя девушка никому об этом не говорила, она отчаянно скучала по нему.
Сейчас же, глядя на Нэнни, улыбающуюся Гарри, она мысленно обратилась к отцу с мольбой; «Папа, пожалуйста, помоги нам, – попросила Аморита. – Я знаю, что Гарри не хочет брать меня с собой в замок Элдридж на эту вечеринку, и я знаю, что ты и мама были бы в шоке, если бы узнали, что я буду притворяться там актрисой. Но мы должны спасти Нэнни, нам нужно что-то делать с замком, пока он не рухнул совсем, и помочь всем людям, которые зависят от нас, ведь они нам так преданны, а мы не можем даже частично оплатить их труд. Пожалуйста, пожалуйста… где бы ты ни был… помоги нам!»
Раньше ей всегда казалось, что она чувствует незримое присутствие отца и что он слышит ее молитвы и помогает ей. Сейчас почему-то она тоже была уверена, что он услышал ее и появилась надежда, что все будет не так уж плохо.
Аморита почувствовала себя немного счастливее, когда они разместили нянюшку в отдельной палате.
Приветливая медсестра помогла Нэнни распаковать немногочисленные вещи, которые та успела захватить из дома, и уложила ее в постель.
– Я забегу навестить тебя завтра утром, – пообещал Гарри, целуя на прощание Нэнни. – А сейчас собираюсь проводить Амориту и проследить, как она уедет домой.
– Это весьма благоразумно с вашей стороны, господин Гарри, – ответила старая женщина, – неправильно, когда молодая мисс бродит в одиночестве по улицам Лондона.
– Конечно, неправильно! – согласился молодой человек. – Поэтому до завтра, Нэнни. Утром я приду.
Аморита крепко обняла свою старую нянюшку и сказала:
– Поправляйся быстрее, Нэнни. Ты же знаешь, какой без тебя будет беспорядок в замке!
– Не волнуйся, я все объяснила миссис Бриггс. И если она ничего не забудет, все будет под присмотром до самого моего возвращения! – твердо заверила ее Нэнни.
– Чем быстрее, тем лучше! – улыбнулась девушка.
Она еще раз поцеловала нянюшку и проследовала за своим братом, который уже вышел за дверь. Перед тем как выйти, Аморита сказала на прощание:
– До свидания, Нэнни. Ты знаешь, как сильно мы тебя любим и как ты нужна нам. Мы будем молиться, чтобы ты поскорее вернулась домой.
– И правильно сделаете, – ответила Нэнни. – А я помолюсь о том, чтобы к моему возвращению вы не наделали в доме беспорядка, который мне придется разгребать!
Гарри закрыл за сестрой дверь. Спускаясь по лестнице, молодые люди дружно хохотали над словами старой ворчуньи.
– Последнее слово, конечно же, всегда остается за Нэнни! – смеясь, проговорил Гарри. – Все же не представляю себе, как мы будем без нее обходиться?
– Будем стараться делать все, что в наших силах, – с оптимизмом ответила Аморита. – Во всяком случае, я собираюсь готовить тебе еду. Знаешь, я уже научилась, и делаю это почти так же хорошо, как мама. Если, конечно, у меня будут под рукой все необходимые ингредиенты.
– Если, – передразнил ее Гарри. – Ты мне однозначно намекаешь, что, как бы там ни было, я должен покупать тебе эти твои замечательные ингредиенты?
– Да, именно так все и будет… Когда ты выиграешь скачки в замке Элдридж!
– Да уж, – задумчиво хмыкнул Гарри.
Он проводил сестру на извозчичий двор, где она оставила старую и довольно неустойчивую коляску, на которой приехала в Лондон.
Лошади, впряженные в этот неказистый экипаж, тоже были очень и очень старыми.
Однако их растил и обучал еще сам сэр Арнольд, поэтому Гарри был совершенно уверен, что они благополучно доставят его сестру домой.
По пути в Лондон Аморита сама управляла лошадьми, и Гарри подумал, что она, должно быть, очень устала.
Поэтому он попросил Бена, их старого, доброго слугу, который приехал вместе с девушкой, отвезти ее домой.
Бен работал конюхом: присматривал за конюшнями и лошадьми, выполнял поручения по хозяйству. Он служил семье Хау уже многие годы.
Гарри чувствовал себя крайне неловко, так как хорошо знал, что этот человек три месяца не получал жалованья.
Однако Бен, как и Нэнни, давно стал членом семьи и оставался верен Гарри и Аморите даже в такой сложной для них ситуации.
Гарри сказал Бену, что в конце этой недели они с сестрой собираются в замок Элдридж. Также он рассказал слуге, что намерен принять участие в скачках, за победу в которых полагается большой денежный приз.
– Ну, это прямо для вас, господин Гарри, – сказал Бен. – Вы справитесь без труда. Единственная загвоздка – это то, на чем вы собираетесь участвовать в скачках.
– Эта проблема уже решена, – с оптимизмом ответил Гарри. – Его светлость, граф Элдридж, предоставит мне право выбрать в его конюшне самую лучшую лошадь! Не думаю, что я буду настолько глуп, что выберу неудачного скакуна.
– Даже и думать об этом забудьте! – воскликнул Бен. – Вы же сын своего отца! Если, не дай бог, вы не обгоните всех, это будет печальнейший день для нас. Хотя глупости, конечно. Вы, хозяин, обязательно придете первым, иначе и быть не может.
– Вот и я говорю, – поддержала его Аморита.
Она уселась в коляску, затем обняла Гарри, который накрывал ее колени теплым пледом.
– Постарайся не волноваться, – прошептала она ему на ухо. – Все будет очень хорошо. Я чувствую это всей душой!
– Мне было бы гораздо спокойнее, если бы я, как ты говоришь, «чувствовал» это своей головой, – ответил Гарри. – Но, по правде говоря, я не нахожу себе места от беспокойства, Аморита!
Она поцеловала его в щеку:
– Просто поверь, что судьба улыбнулась нам как раз тогда, когда нам это так необходимо.
– Попробую, – пообещал Гарри.
Бен взял в руки поводья и взмахнул хлыстом. Лошади тронулись.
Аморита перегнулась через край коляски и помахала брату рукой на прощание.
Пока Гарри махал ей в ответ своей шляпой, она думала о том, что он самый очаровательный и замечательный брат, какой только может быть у девушки.
«Все будет просто идеально, – подумала она. – Если бы только нам удалось получить немного денег! Уверена, что все происходящее с нами сейчас, – настоящий подарок судьбы!»
Она произнесла еще одну короткую молитву, попросив помощи у Бога.
Потом девушка рассказала Бену, как обстояли дела с Нэнни, и они вдвоем обсудили, что нужно было сделать для восстановления замка.
В то же время Аморита очень беспокоилась о предстоящем вечере. А вдруг она невольно выдаст Гарри?
Если его друзья обнаружат, что он нарушил правила поведения в обществе, они могут, как сказал Гарри, с позором исключить его из клуба «Уайт».
«Я должна быть очень, очень осторожна», – сказала она себе.
Направляясь в Челси, Гарри думал о том же.
Милли удивилась, увидев его на пороге своего дома. Она только что вернулась с прогулки по парку в своей очаровательной коляске, запряженной двумя резвыми лошадьми.
Она останавливалась на Бонд-стрит, чтобы купить новое вечернее платье. Оно стоило больше, чем Гарри и Аморита могли потратить на еду за три месяца.
При появлении Гарри лицо Милли просияло.
Она выглядела особенно привлекательно, как отметил про себя молодой человек, в фантастическом платье, украшенном воздушными кружевами.
На ее роскошной шляпе красовались шесть розовых страусовых перьев.
– Я не ждала тебя! – воскликнула Милли.
– Мне нужна твоя помощь, – коротко ответил Гарри.
Милли надула пухленькие губки.
– Если ты приехал опять уговаривать меня пойти с тобой на вечеринку к Элдриджу, – обиженно сказала она, – то можешь зря не стараться.
– Нет, Милли. Я приехал не за этим, – серьезно сказал Гарри. – Конечно же, ты не должна обижать своего барона.
Говоря это, он подумал, что Милли будет трудно отыскать другого такого покровителя, как барон. Где еще можно было найти богатейшего человека, да еще так кстати отсутствующего целыми неделями?
Когда Гарри бывал с Милли и вкушал блюда великолепной кухни, оплачиваемые, кстати сказать, бароном, молодой человек очень часто думал о том, как же ему повезло.
Сейчас же Гарри чувствовал себя совершенно не в своей тарелке. Ему было очень неудобно просить Милли о том, ради чего он приехал.
В то же время он знал, что она поймет его.
– Я нашел кое-кого, ну, чтобы идти на вечеринку в замок, – начал он, немного смущаясь, – но ей нужна соответствующая одежда, чтобы появиться там со мной. Вот почему мне нужна твоя помощь.
Милли в изумлении уставилась на него.
– О нет, Гарри! – воскликнула она. – Если ты думаешь, что я намерена одолжить свою одежду какой-то посторонней женщине, которая, ко всему прочему, еще и не достаточно умна или красива, чтобы хорошо зарабатывать самой, ты очень сильно ошибаешься, дорогой мой!
Милли говорила, вскинув голову.
Потом она прошла по комнате, остановилась напротив дорогого, в золотой оправе, зеркала и стала медленно, с каменным лицом, снимать шляпу.
Такого оборота Гарри не ожидал.
– Милли, пожалуйста, помоги мне, – взмолился он. – Мне не справиться без тебя!
– Неужели? А придется, – холодно ответила Милли. – Конечно, это ужасно – не попасть на вечеринку, на которую и я бы сходила с удовольствием, ты сам знаешь, но я не собираюсь наряжать какую-то выскочку, которая должна занять мое место и которую ты можешь счесть более привлекательной, чем я!
К своему изумлению, Гарри вдруг понял, что она просто ревнует!
Он ожидал всего, но только не этого. Молодой человек знал, что нравится Милли. И она также, как и он сам, всегда с нетерпением ждала, когда же барон отправится в очередную поездку.
Но Гарри никогда не приходило в голову, что Милли могла на самом деле влюбиться в него.
Теперь же он вынужден был признать, что был очень глуп и что подобного оборота событий, впрочем, следовало ожидать.
Конечно же, он знал многих замужних женщин, которые в отсутствие своих мужей смотрели на него с явным призывом. Но баронет более или менее хранил верность Милли просто потому, что она ему нравилась.
Более того, Милли никогда не ждала от него подарков. В отличие от женщин высшего света, она не вынуждала его тратить деньги на цветы или дорогие духи.
Милли хорошо знала, что Гарри просто не мог позволить себе дать ей что-либо в плане материальных благ. Видимо, она действительно любила его.
Теперь Гарри был поставлен перед фактом, никаких сомнений насчет Милли не оставалось, и после короткой паузы он сказал:
– Хорошо, Милли, ты победила! Мне придется рассказать тебе всю правду.
Милли повернулась.
– Правду о чем, хотелось бы знать? – резко спросила она.
– Ты прекрасно знаешь, что я не могу позволить себе заплатить какой-либо киприотке, – спокойно начал Гарри. – И, поскольку я нахожусь в очень трудном положении, а также потому, что моя старая нянюшка нуждается в дорогостоящей операции, моя сестра Аморита пойдет со мной в замок Элдридж.
– Твоя… твоя сестра? – задохнулась от изумления Милли. – Не могу поверить!
– Это правда, – ответил Гарри. – Уехав от тебя в полном отчаянии, я собирался отклонить приглашение, лишая себя шансов на выигрыш.
Он немного помолчал, затем продолжил:
– Потом, когда я вернулся к себе на Хаф-Мун-стрит, я обнаружил там свою сестру, которая дожидалась меня уже несколько часов. Она сообщила мне о нашей няне и об операции. Я вкратце рассказал ей свою печальную историю, и Аморита уговорила меня взять ее с собой вместо тебя.
– Но ты не можешь этого сделать! Она же леди! Это просто безумие, Гарри! – возразила Милли.
– Я сказал ей то же самое, – ответил Гарри. – Но выбирать не приходится: либо я беру сестру с собой, либо остаюсь дома и беспомощно наблюдаю, как разрушается родовое поместье, а мы все медленно умираем с голоду.
В его голосе было столько отчаяния, что сердце Милли не выдержало, она подошла к Гарри, обняла его за плечи и проговорила уже совершенно иным тоном:
– Все это правда? Поклянись Богом и своей жизнью!
– Это святая правда, Милли, – ответил молодой человек, – и помимо всего прочего я, рассказав о наших планах, доверяю тебе репутацию Амориты и свою честь. Сама понимаешь, что будет, если кто-нибудь об этом узнает.
– Я все понимаю, – сказала Милли, – но не могу себе представить, что было бы с вашей матерью, узнай она о ваших замыслах. Ты представляешь, что бы она сказала?!
– Ах, если бы только ты могла пойти со мной, все было бы по-другому, – вздохнул Гарри.
– Да. Но я не могу, – с сожалением сказала Милли. – Ведь мне нужно подумать и о своей жизни, а мой старичок, как тебе известно, бывает очень щедрым. Надо пользоваться, сам понимаешь.
– Ты же знаешь, что если бы я мог себе это позволить, я бы тоже был щедр к тебе, – тихо сказал Гарри.
– Я знаю, глупый, – ответила молодая женщина.
Она погладила его по щеке.
– Хорошо, я помогу вам, – согласилась она. – Если уж на то пошло, то пусть с тобой идет лучше твоя сестра, нежели какая-нибудь кокетка, которой я бы непременно выцарапала ее бесстыжие глаза, можешь в этом не сомневаться.
– Значит, поможешь? – с надеждой в голосе спросил Гарри.
– Да, помогу, – ответила Милли. – Я точно знаю, что захочет надеть молодая привлекательная особа. Я недавно приобрела замечательные туалеты! Да и у меня в гардеробе столько нарядов, что хватило бы и на сто лет. Надо бы не забыть выкинуть кое-что и купить новое «приданое»!
Она весело рассмеялась, а Гарри, нахмурившись, спросил:
– Для барона?
– Нет, дурачок, для тебя! – ответила Милли.
Она перестала смеяться и прижалась к нему щекой. Он страстно обнял ее.
После продолжительного поцелуя Милли проговорила:
– Ну же, Гарри, сейчас не время. Лучше пойдем и выберем вещи, в которых твоя сестра предстанет во всем своем блеске и затмит даже самых известных киприоток, которые, я уверена, прибудут на вечер во всеоружии!
Гарри рассмеялся.
Вместе они, взявшись за руки, поднялись вверх по устланной ковром лестнице на второй этаж в спальню Милли.
