355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Барбара Картленд » Прикосновение любви » Текст книги (страница 3)
Прикосновение любви
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 00:25

Текст книги "Прикосновение любви"


Автор книги: Барбара Картленд



сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 2

Тамара даже не могла предположить, что желающих попрощаться окажется так много.

Как только соседи узнали, что она и дети покидают родной дом, началось настоящее паломничество. В усадьбу ежечасно прибывали люди, с которыми за долгие годы сдружились Тамара и ее родственники – все они посчитали своим долгом пожелать отъезжающим счастливого пути.

Приехали даже несколько местных джентри (Джентри – нетитулованное мелкопоместное дворянство), но основную массу визитеров составляли рыбаки, фермеры и крестьяне, которые искренне сожалели о предстоящем отъезде Тамары и ее племянников.

Когда тот или иной гость произносил особенно трогательные слова о Майке и лорде Рональде, Тамара чувствовала, как к глазам подступают слезы. Но вот наконец двуколка, запряженная доброй старой конягой, тронулась в путь. Позади остался милый старый дом, но Тамара ничего не видела – слезы все еще застилали ей глаза.

Согласно плану мистера Лоусона, он сам должен был отвезти Тамару и детей в Труро в их собственном экипаже. Затем они пересядут в почтовую карету. Это станет началом их долгого путешествия в Гранчестерский замок в Глостершире.

Дети были чрезвычайно возбуждены. Еще бы – они впервые отправились в такой долгий путь! Казалось, не только маленькая Вава, но и старшие не отдавали себе отчета в том, что навсегда покидают дом, где жили с самого рождения.

На взгляд Тамары, у них было слишком много багажа, и не только потому, что помимо собственных платьев она взяла почти все Майкины. Девушке была невыносима мысль, что в покинутом ими доме останутся многочисленные милые безделушки, которые сопровождали ее все годы, проведенные в доме зятя.

Там были простенькие табакерки, которыми очень дорожил Рональд; рабочая корзинка Майки; образцы вышивки, сделанные руками сестер.

Не смогла девушка расстаться и с такими совершенно, казалось бы, ненужными мелочами, как очень красивая раковина, когда-то найденная детьми на морском берегу, или флажок, развевавшийся над первой лодкой, купленной лордом Рональдом. Все эти вещицы напоминали ей о былом и, увы, прошедшем счастье.

Тамара понимала, что в будущем ей, вероятно, предстоит познать бедность.

Она заранее решила, что все имеющиеся у нее, деньги будут истрачены на детей.

Ведь герцог может оказаться отнюдь не таким щедрым, как предполагал мистер Лоусон, а потому на себя ей надо тратить как можно меньше.

Вот почему девушка не купила даже настоящих траурных нарядов, лишь у Шандора на рукаве появилась черная повязка, а у нее самой и девочек – черные пояса на платьях и такого же цвета ленты на шляпках.

Надо сказать, что черный цвет исключительно подходил к каштановым волосам Тамары и белокурым кудряшкам детей, оттеняя ослепительную белизну их кожи.

Но в данный момент девушку меньше всего интересовала собственная внешность, хотя она отдавала себе отчет в том, что если намерена и впрямь выдавать себя за гувернантку в Гранчестерском замке, то должна постараться выглядеть как можно более незаметно и даже неопрятно.

Двуколка тряслась по дороге, а мистер Лоусон делал тщетные попытки подбодрить путников рассказами о великолепии замка, куда они направлялись, а также лондонского дома Гранчестеров.

– Конечно, герцог часто появляется при дворе, – сообщил стряпчий, – хотя, как мне кажется, не одобряет той беспутной жизни, которую вел король, будучи еще принцем Уэльским. Тамара ничего на это не ответила. В данный момент ее волновало только одно – предстоящая встреча с герцогом.

Она уже давно ненавидела этого человека за его отношение к брату. Теперь же у Тамары появилась собственная причина для ненависти – ведь герцог, пусть косвенным образом, но был причастен к тому, что ее новый роман не увидит свет.

«Я просто обязана написать новую книгу», – убежденно сказала себе девушка.

Но в настоящий момент в голову ничего не приходило. Тамара могла думать лишь о том, что покинула родной дом и оставила позади множество воспоминаний о том времени, когда она жила там с семьей своей сестры и все они были так счастливы… За день до отъезда, несмотря на множество дел, Тамара улучила часок и сходила на кладбище, чтобы сказать последнее «прости» Майке и ее мужу.

Их тела так и не были найдены, но Тамара договорилась с викарием, и в память о погибших в часовне была установлена мемориальная плита.

Она также попросила Люси и других деревенских женщин следить за тем, чтобы перед плитой всегда лежали свежие цветы, будь то лето или зима.

Они пообещали выполнить ее просьбу. Сама же Тамара, придя в церковь, преклонила колени там, где каждое воскресенье собирались члены ее семьи, и начала молиться. Она просила Господа помочь ей оправдать доверие сестры – вырастить ее детей.

«Я сделаю все, что в моих силах. Майка, – как к живой, обратилась Тамара к сестре. – Постараюсь, чтобы они не забыли, как ты учила их любви, чуткости и добру…»

Мысленно произнося эти слова, девушка подумала, что эти добродетели вряд ли можно будет встретить в Гранчестерском замке.

Вернувшись домой, Тамара обнаружила Шандора плачущим – мальчик только сейчас понял, что его любимый пони остается здесь.

– О нем будут хорошо заботиться, Шандор, – попыталась Тамара утешить племянника. – А в замке наверняка найдется для тебя подходящая лошадь, и ты, как и прежде, сможешь ездить верхом.

– Но мне нужен мой Руфус! – требовательно произнес Шандор. – Ты ведь знаешь, тетя Тамара, что он у меня еще с тех пор, как был жеребенком.

– Конечно, знаю, дорогой, – отвечала Тамара. – Я тебе обещаю – ему будет хорошо там, куда его отдал мистер Лоусон.

Но Шандор по-прежнему хмурился, и Тамара добавила:

– Может быть, попозже мы попросим твоего дядю, чтобы он выкупил для тебя Руфуса.

– А ты думаешь, он согласится? – с надеждой в голосе спросил Шандор.

– Не знаю… Но попытаться стоит, – ответила Тамара.

Произнося эти слова, девушка в глубине души подумала, что если рассказы о герцогских конюшнях верны, ему вряд ли захочется пускать туда, к своим породистым скаковым лошадям, беспородного и не очень красивого пони.

Возникли и некоторые другие трудности. Например, Вава притащила откуда-то из укромного уголка сада груду камней – свои сокровища – и настаивала, чтобы их непременно упаковали в багаж.

Кадине же вздумалось взять с собой новорожденных котят – ни много ни мало целых шесть штук! – потому что, по ее мнению, за ними некому будет ухаживать.

Но вот наконец экипаж тронулся в путь, и теперь, когда они подъезжали к Труро, настал момент попрощаться с еще одним добрым другом, а именно – мистером Лоусоном.

Они остановились у дорожной гостиницы и стали ждать, пока мистер Лоусон отдаст последние распоряжения относительно их багажа. Вдруг Тамара вскрикнула:

– Смотрите, дети, это ведь Эрт Верьон! Они взглянули в указанном направлении и тут же побежали туда, где шел высокий седой мужчина вместе с мальчиком лет шестнадцати.

Поравнявшись с мужчиной, Тамара сказала:

– Эрт, как я рада вас видеть! Мне было бы грустно уехать из Корнуолла, не попрощавшись с таким добрым другом, как вы…

Мужчина, которому на вид было за пятьдесят, протянул руку, и Тамара коснулась ее пальцами.

Мужчина был слеп, но весь его облик говорил о внутренней одухотворенности.

– Вы покидаете Корнуолл, мисс Тамара? – спросил он.

– Так вы узнали мой голос, – заметила Тамара с улыбкой.

– Я никогда не забываю голосов, – с достоинством ответил Эрт Верьон.

– А мой помните? – полюбопытствовала Кадина.

– Конечно, мисс Кадина!

– А мой? Мой голос вы помните? – требовательно спросила Вава.

– Это, наверное, маленькая мисс Вава?

– Я тоже здесь, – вмешался Шандор. – Как поживаете, Эрт?

– Прекрасно, благодарю вас, мастер Шандор. Вы отправляетесь в свое путешествие, а я – в свое.

– И куда же вы направляетесь? – поинтересовалась Тамара.

– Туда, куда ведет меня Господь.

– Если Он приведет вас в Глостер, пожалуйста, зайдите к нам, – попросила Тамара. – Мы будем жить в Гранчестерском замке. Увидеться с вами, Эрт, – это будет все равно что повстречать частичку Корнуолла на чужбине…

Что-то в голосе девушки заставило слепого снова протянуть руку и коснуться ее ладони.

– Вы встревожены и несчастны, – тихо заметил он.

– Да, – с грустью подтвердила Тамара. – Мне приходится везти детей к их дяде, герцогу Гранчестерскому, но как вы, наверное, догадываетесь, мы с куда большим удовольствием остались бы дома…

– Я слышал о смерти лорда Рональда и вашей сестры, – сказал Эрт. – Это очень, очень грустно… Но теперь они вместе в раю.

– Надеюсь, – сказала Тамара, и голос ее дрогнул.

– Вы должны верить, ибо это правда, – произнес Эрт своим глубоким голосом с корнуоллским акцентом. – Но вы печальны не только из-за гибели близких.

Что-то другое мучает вас…

Тамара вовсе не удивилась. Она и раньше знала, что Эрт Верьон обладает сверхъестественным внутренним чутьем.

Она познакомилась с этим человеком, как только поселилась в Корнуолле.

Как-то Тамара была свидетельницей того, как Эрт вылечил сломанную ногу ее зятя, да так быстро, что местный доктор пришел в изумление.

Эрту Верьону удалось также исцелить безнадежно больного деревенского мальчика, на выздоровление которого никто не надеялся, и старушку, родные которой уже готовились к похоронам.

Сейчас, когда Эрт держал ее за руку, Тамара чувствовала, как таинственные токи перетекают от его тела к ней. Немного помолчав, он сказал:

– В вашем сердце царит ненависть. Она отравляет вас. Замените ее любовью, ибо только посредством любви можно обрести счастье.

У Тамары перехватило дыхание. – То, что Эрт догадался о ее чувствах, не удивило девушку, но последовать его совету она была не в силах.

– Надо попытаться, – произнес он, словно прочитав ее мысли. – Любите – и вам ответят любовью. Так завещал нам Господь, и мы должны верить Ему.

Тамара уже готовилась ответить, как вдруг услышала, что ее с другого конца улицы окликает мистер Лоусон.

– Мне пора идти, – сказала она. – Постарайтесь приехать к нам, Эрт!

Она высвободила руку, порывшись в сумочке, нашла монету в полсоверена и сунула ее внуку Эрта, который был его постоянным спутником.

При этом Тамара поднесла палец к губам, призывая мальчика не благодарить ее. Эрт ни за что не взял бы этих денег, несмотря на то что частенько голодал, – так он поступал всегда.

Мальчик понимающе улыбнулся Тамаре, а Эрт, похоже, ничего не заметил – как раз в это время дети начали шумно прощаться с ним.

– До свидания, Эрт! До свидания! – кричали они наперебой.

– Доверьтесь Господу, – отвечал слепой, – и Он благополучно приведет вас туда, куда вы направляетесь.

– Мы так и сделаем, – серьезным тоном пообещала Кадина.

Попрощавшись со слепцом, дети дружно побежали через дорогу к ожидавшему их мистеру Лоусону.

Вскоре к ним присоединилась Тамара, и вся компания заторопилась к почтовой карете.

Мистер Лоусон сумел достать самые лучшие места – внутри кареты, лицом к лошадям – для Тамары и девочек. Шандор же вместе с другими мужчинами должен был ехать наверху, чему мальчик очень обрадовался.

– Непременно пишите мне. Обещаете? – попросила Тамара, когда были сказаны последние слова прощания.

– Ну конечно! И с нетерпением буду ожидать ответа от вас.

– Когда нам станет совсем невмоготу в замке, – понизив голос, добавила Тамара, – мы вернемся и разобьем лагерь у вас в саду или будем жить в пещере на берегу моря.

Мистер Лоусон попытался улыбнуться, но чувствовалось, что ему самому не хочется, чтобы они уезжали.

К счастью, для долгих проводов времени уже не осталось. Кучер начал поторапливать отъезжающих, призывая их занять свои места, и как только дверь кареты закрылась, лошади дружно тронулись в путь.

Девочки высунулись из окна, радостно махая руками и выкрикивая слова прощания. Тамара же, забившись в угол, закрыла глаза, чтобы никто не заметил слез, которые градом катились у нее по щекам.

«Вот и настала минута прощания, – с грустью подумала девушка. – Позади осталась прежняя жизнь, и один Господь знает, что ожидает нас впереди…»

Путешествие в Глостер оказалось долгим и утомительным. Ночевали они в дорожных гостиницах. По пути им часто приходилось пересаживаться из одной почтовой кареты в другую и перетаскивать за собой многочисленный багаж, каждый раз опасаясь что-нибудь потерять.

Постепенно Тамара привыкла к угрюмым носильщикам, недолюбливавшим пассажиров почтовых карет из-за слишком скудных чаевых, и к равнодушным хозяевам придорожных гостиниц, приготовлявшим самые неудобные комнаты и самую невкусную еду для тех, кто был вынужден путешествовать дешевым способом.

Для детей поездка стала настоящим приключением.

Лишь в последний день пути, когда из-за поломки карета задержалась на три часа, Вава начала капризничать, а уставшая Кадина перестала проявлять интерес к окружающему.

Непредвиденная задержка очень огорчила Тамару – ведь теперь они прибудут в Тетбери никак не раньше шести часов.

Это означало, что в замке герцога они окажутся как раз во время обеда.

Вряд ли герцогу очень понравится, если они нарушат его трапезу.

Тамара надеялась, что в Тетбери будет находиться карета из замка, в которой они смогут проехать оставшиеся пять миль.

От мистера Лоусона девушка знала, что хотя он и не просил встретить путешественников в Тетбери, тем не менее уведомил герцога о том, что они прибудут во второй половине дня.

Но когда почтовая карета остановилась у сомнительного вида придорожной гостиницы, никаких следов частной кареты, а также обитателей замка там не было.

Лишь с большим трудом девушке удалось договориться о найме местного фаэтона.

Правда, хозяин гостиницы, услышав имя герцога, несколько оживился и извлек из сарая старую разбитую колымагу, влекомую не менее старой лошаденкой.

Багаж разместили наверху, а Тамара с детьми села внутри.

Там пахло сеном, старой кожей и конюшней. Наконец экипаж тронулся в путь, но лошадь шагала так медленно, что Тамару не покидало ощущение, что и она, и возница просто спят на ходу.

Наконец – казалось, прошли долгие часы – дряхлый экипаж свернул с пыльной дороги и въехал в огромные обитые железом ворота.

Последний отрезок пути пролегал по весьма внушительной дубовой аллее.

– Ну вот, теперь мы скоро увидим замок! – воскликнула Тамара нарочито бодрым и веселым голосом, хотя на сердце у нее было по-прежнему тяжело.

Однако при этих словах оживился лишь Шандор, девочки же так устали, что ни на что не реагировали.

Тамара быстрыми движениями пригладила племянницам волосы, поправила шляпки и постаралась стряхнуть дорожную пыль с их белых платьиц.

Сама она уделила внешнему виду гораздо больше времени, чем обычно. Убрав волосы со лба, девушка скрутила их в тугой пучок на затылке.

«Мне надо выглядеть как можно скромнее и незаметнее», – решила Тамара.

Однако, посмотрев на себя в зеркало, она с досадой отметила, что глаза у нее слишком большие и выразительные, а губы изогнуты слишком соблазнительно, что никак не вязалось с обликом обычной гувернантки.

Из всех своих платьев Тамара выбрала самое скромное. Оно было сшито из зеленого крепа. Девушка сочла его вполне подходящим – ведь предполагалось, что она не член семьи и, следовательно, не обязана носить траур.

Тамара и Майка всегда сами шили себе платья. В этом искусстве обе сестры весьма преуспели.

Правда, у Майки было также несколько платьев, которые подарил ей лорд Рональд. Ему нравилось, когда его жена красиво выглядела.

Тамаре представлялось крайне маловероятным, что когда-нибудь ей выпадет случай надеть изысканное вечернее платье, принадлежавшее ее сестре. Вряд ли ей придется облачиться и в один из тех нарядов, которые Майка надевала по воскресеньям, отправляясь в церковь, или во время скромных домашних приемов, на которые приглашались соседи и друзья.

«Когда у меня будет время, – размышляла девушка, критически осматривая свой гардероб, – я сама сошью себе простые грубые платья тусклых тонов – они дадут мне возможность сойти за гувернантку».

Она понимала, что ее теперешние наряды, сшитые из легкого муслина и тому подобных довольно дорогих тканей и украшенные вышивкой и кружевными рюшами – за образец были взяты модели, помещенные в «Женском журнале», – мало вяжутся с обликом женщины, находящейся в услужении.

Сообщение мистера Лоусона о том, что все готово к отъезду, застало Тамару врасплох, и уже поздно было что-либо менять в гардеробе. Зеленое платье, которое она выбрала для поездки и которое изумительно оттеняло ослепительную белизну ее кожи, было самым скромным из всех ее нарядов.

Даже это просто сшитое платье не могло скрыть совершенство ее фигуры, гибкость талии и мягкие очертания маленькой груди.

Тамара заменила ленты на шляпе с черных на зеленые и тут же пожалела об этом – наверное, надо было оставить все как есть.

Правда, сказала она себе, вряд ли герцог вообще станет обращать внимание на одежду столь низкой особы, как какая-то гувернантка. От нее требуется только одно – оставаться в тени и вести себя как можно более незаметно.

Экипаж медленно приближался к замку, и теперь он предстал Тамаре во всем своем величии.

Лорд Рональд когда-то рассказывал ей, что замок был построен еще во времена норманнского владычества, но с тех пор, конечно, неоднократно перестраивался и в конце концов воплотил в себе причудливое смешение самых разнообразных архитектурных стилей.

– Мой дед, например, – говорил лорд Рональд, – потратил целое состояние на то, чтобы пристроить к замку весьма внушительные парадные покои. Он же отреставрировал старинную норманнскую башню, переделал боковые флигеля времен королевы Елизаветы и значительно усовершенствовал внутреннее убранство дома, которое в основном было сделано в эпоху королевы Анны.

По тому, как зять говорил о замке, Тамара поняла, что, несмотря ни на что, он очень любит свой родной дом.

Он никогда не отзывался дурно о своих родителях, но и Майка, и Тамара были уверены, что эта суровая супружеская чета считала детей досадной помехой своей светской жизни и при любой возможности оставляла на попечении слуг.

– Мне иногда кажется, что Рональд так любит своих детей потому, что сам в детстве видел мало любви и ласки, – однажды заметила Майка.

А то, что для лорда Рональда общение с детьми было самым большим удовольствием на свете, стало ясно уже с тех пор, как на свет появился Шандор – копия отца.

Правда, позже, на взгляд Тамары, он больше полюбил дочерей. Майка же с самого начала не скрывала, что первое место в ее сердце занимает сын.

– Он так похож на тебя, дорогой, – как-то услышала Тамара слова сестры, обращенные к лорду Рональду. – Как же я могу не любить его? Ведь это – частичка тебя…

«Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы хотя бы частично возместить детям их потери», – подумала Тамара.

Однако замок был так огромен и внушителен, что девушку охватило странное чувство – ей показалось, что он встает между нею и племянниками. Само великолепие этого сооружения как будто разделило их…

– Какой он большой и старый! – сказал Шандор, когда экипаж подвез путешественников к парадному входу. – Тут должны жить рыцари и устраиваться поединки…

Тамара обрадовалась, что воображение племянника захвачено новым зрелищем.

Ей же замок показался слишком огромным. Кажется, она охотно отдала бы все на свете за возможность вернуться в уютный старый дом, который они недавно покинули…

Дверцу кареты открыл лакей в напудренном парике. На нем была ливрея черно-желтого цвета – как раз такая, какую описала Тамара в своем романе.

Держа Ваву за руку, девушка поднялась по ступенькам и столкнулась в дверях с пожилым седовласым дворецким, в изумлении взиравшим на живописную группу.

– У вас назначена встреча с его светлостью, мадам? – спросил он.

– Его светлость ожидает нас, – ответила Тамара. – Будьте добры, сообщите ему, что прибыли его племянник и племянницы.

– Племянник и племянницы? Сомнений не было – в голосе дворецкого звучало явное удивление.

– Именно так, – подтвердила Тамара. С этими словами она вошла внутрь и остановилась в центре вместительного холла с мраморным полом, с одной стороны которого наверх поднималась закругленная лестница, а с другой виднелся огромный средневековый камин.

– Мне кажется, мадам. – вежливо заметил дворецкий, – что произошла какая-то ошибка. Вы знаете, что находитесь в доме герцога Гранчестерского?

– Да, знаю, – с достоинством ответила Тамара. – Как я уже вам сказала, это племянник герцога, мастер Шандор Грант, а это – его племянницы, мисс Кадина и мисс Валида.

Дворецкого эта информация явно привела в замешательство. Однако после небольшой паузы он сказал:

– Его светлость сейчас обедает, мадам, но я сообщу ему о вашем приезде. Не угодно ли подождать здесь?

Открыв дверь в противоположном конце холла, он провел их в гостиную и вышел все с тем же выражением удивления на лице, плотно закрыв за собой двери.

– Я устала! Я хочу пить! – сообщила Вава.

– Я знаю, дорогая, – ласково сказала Тамара. – Но нам придется подождать, пока не освободится ваш дядя Говард.

– Мы должны его так называть? – поинтересовался Шандор, оторвав взгляд от коллекции миниатюр, лежавших на столе.

– Да, так, – подтвердила Тамара. И, понизив голос, добавила:

– И не забудьте, дети, что меня вы должны называть мисс Уинн.

Они тренировались во время всего путешествия, и все же Вава, когда уставала, продолжала говорить тетке «тетя Тамара».

– Я помню, – сказала Кадина.

– Как ты думаешь, дядя Говард будет рад нам? – спросил Шандор.

Судя по оказанному им приему, Тамаре это показалось крайне маловероятным, но, не желая расстраивать детей, она сказала:

– Ну конечно! Он ведь – брат вашего дорогого папочки. И помните – папа наверняка хотел бы, чтобы вы были вежливы с дядей.

– Я хочу к мамочке, – неожиданно заявила Вава. – Мне здесь не нравится, я хочу домой, к маме!

Тамара обняла девочку и крепко прижала к себе.

Вава, несомненно, очень устала. Путешествие оказалось утомительным для всех, но особенно для пятилетнего ребенка, которому больше пристало бегать и прыгать, чем весь день сидеть, скрючившись в душной и тесной почтовой карете.

Иногда им везло, и карета оказывалась полупустой, но большую часть пути она была битком набита пассажирами, не пожелавшими открывать окна, в результате чего путешественники чувствовали себя как в душегубке.

– Как только мы поздороваемся с дядей, – попыталась уговорить Ваву Тамара, – я уложу тебя в постельку и принесу попить. А пока ты будешь пить молочко, я расскажу тебе сказку!

Обычно такое обещание оказывало на ребенка магическое действие, но сейчас Вава слишком устала и не хотела ничего слушать.

Чтобы хоть как-то облегчить страдания племянницы, Тамара сняла с нее шляпку, пригладила волосы и взяла на руки. Девочка тут же задремала. В этот момент дверь в гостиную открылась.

Тамара предполагала, что чисто внешне герцог должен производить внушительное впечатление, но вот чего она никак не ожидала, так это того, что он окажется еще и красавцем.

Его брат лорд Рональд был чрезвычайно привлекательным мужчиной, и фамильные черты Грантов передались Шандору.

В герцоге же они приобрели великолепный классический оттенок, что вкупе с высоким ростом, широкими плечами и походкой – герцог не просто шел, а величественно шествовал, как будто ему принадлежал весь мир, – производило незабываемое впечатление.

Однако на лице герцога застыло выражение циничной скуки, что придавало ему недовольный вид.

«Да он и впрямь похож на злодея – героя моего романа!»– подумала Тамара.

В этот момент ее глаза встретились с глазами герцога, и сердце девушки сжалось от недоброго предчувствия.

Когда-то ей казалось, что ее зять одевается весьма элегантно и красиво, особенно когда он облачался в вечерний костюм. Герцог же в вечернем туалете выглядел просто сногсшибательно.

Ни разу в жизни Тамаре не довелось видеть столь ослепительно белого накрахмаленного галстука, к тому же весьма искусно повязанного, атласного фрака, который был сшит так умело, что, казалось, составлял одно целое со своим владельцем, штанов до колен и шелковых чулок, придававших тому, кто их носил, необыкновенно изысканный вид.

Она с усилием оторвала взгляд от герцога и сделала реверанс.

– Кто вы и что вы здесь делаете? – строго спросил герцог.

– Разве вы не получали письма от мистера Лоусона, стряпчего?

– Какого письма? – удивился герцог. – Нет! Мои слуги только что сообщили мне, что эти дети – мои родственники.

У Тамары перехватило дыхание.

Герцог разговаривал таким ледяным, равнодушным тоном, что она почувствовала, как в ней закипает гнев.

– Тогда ваша светлость, по всей видимости, не осведомлены о том, что ваш брат, лорд Рональд, мертв, – отчеканила Тамара.

– Мертв? Почему же мне ничего не сообщили?

–  – Два или три дня назад вы должны были получить письмо, в котором рассказано о произошедшей трагедии.

Герцог нахмурился. Четким шагом он пересек комнату и встал спиной к камину.

– Прошу вас, расскажите, как это случилось «

– Лорд Рональд и его жена утонули во время морской прогулки. Мне ничего не оставалось делать, как привезти этих детей – ваших племянников – сюда.

Тамара произнесла эти слова медленно и отчетливо, не сводя глаз с герцога.

– А кто вы такая?

– Меня зовут Уинн, ваша светлость. Я гувернантка детей.

Герцог окинул Тамару, как ей показалось, недружелюбным взглядом и спросил:

– Надеюсь, мой брат оставил распоряжения относительно своей семьи?

– Боюсь, что нет, ваша светлость. Денег у них нет, ехать им некуда. Вот почему я – по совету мистера Лоусона, стряпчего лорда Рональда – привезла детей сюда.

– Черт бы побрал его советы! – в сердцах бросил герцог. – А что, по-вашему, я должен делать с этими детьми? Тамару снова охватил гнев.

– Но, ваша светлость, вы же не допустите, чтобы ваши племянники голодали или попали в приют?

Глаза герцога сверкнули – было видно, что ему не понравился тон, которым с ним говорила эта девушка. Затем он повернулся к Шандору, который внимательно наблюдал за ним, и спросил:

– Как тебя зовут, мальчик?

– Шандор, дядя Говард.

– А сколько тебе лет?

– Скоро исполнится двенадцать.

Герцог перевел взгляд на Кадину.» Не может же он не заметить, – подумала Тамара, – как хороша его племянница, какие у нее роскошные белокурые волосы и большие глаза, обрамленные густыми черными ресницами!«

Герцог не успел вымолвить ни слова, а Кадина, которая никогда не робела перед взрослыми, уже затараторила:

– Вы очень похожи на нашего папочку, только выше ростом. Он рассказывал, что когда вы были детьми, то часто забирались на вершину замковой башни. А можно нам тоже?..

– Как тебя зовут? – перебил ее герцог.

– Кадина.

– А вот это – Валида, – поспешила вмешаться Тамара. – Но мы зовем ее Вава.

Она сама себя так окрестила, когда была еще совсем малышкой.

– Что за театральные имена! – с неудовольствием заметил герцог, и Тамара поняла, что он обвиняет в этом ее покойную сестру.

Ее уже буквально трясло от негодования, но она сумела овладеть собой и заговорила спокойным, холодным тоном:

– Мы были в дороге целых три дня, ваша светлость, и очень устали, особенно дети. Мне кажется, первым делом нужно уложить их спать, а все интересующие вас вопросы можно обсудить позднее.

– Итак, вы намерены остаться здесь, – подытожил герцог.

– А что вы предлагаете? – спросила Тамара. Возможно, тон был слишком враждебный, но она с первой же минуты возненавидела герцога всей душой и не смогла с собой справиться.

Тамаре было противно его высокомерие, то, как он фыркнул, услышав имена детей – что, на ее взгляд, было прямым оскорблением ее покойной сестры, – его равнодушие. Он словно задался целью дать им понять, что они лишние в его доме.

– Во всяком случае, сегодня мы действительно вряд ли что-нибудь решим, – нехотя согласился герцог.

– Я устала, – вдруг захныкала Вава. – Мне хочется пить!

– Я уверена, дорогая, что скоро тебе наконец дадут попить, – попыталась Тамара успокоить племянницу.

При этих словах она глянула на герцога так, словно бросала ему вызов.

Он тоже уставился на нее, и на мгновение Тамаре показалось, что циничное выражение его лица теперь стало еще более явным, чем в тот момент, когда он вошел в комнату.

Дверь отворилась.

– Вы звонили, ваша светлость?

– Отведите этих детей и их гувернантку к миссис Хендерсон. Сообщите ей, что они остановятся в замке.

– Слушаюсь, ваша светлость.

Не говоря больше ни слова, герцог вышел из комнаты.

Тамара уставилась ему вслед. Больше всего на свете ей хотелось тоже как-нибудь унизить его, чтобы дать почувствовать ту обиду, которую он нанес.

Но, увы, у нее не было такой возможности. И девушке ничего не оставалось, как последовать за лакеем на второй этаж.

Здесь им пришлось подождать, пока горничная сходила за домоправительницей в другую половину замка.

Наконец она пришла. Лицо ее выражало недовольство тем, что ее потревожили в столь поздний час. Тамара окинула ее взглядом. Домоправительница оказалась пожилой женщиной, одетой в шуршащее черное платье – непременный атрибут подобных особ, – а на поясе у нее висела огромная связка ключей.

– Правильно ли я поняла? Эти дети – племянники его светлости, а вы – их гувернантка?

– Совершенно верно, – подтвердила Тамара. – Моя фамилия Уинн. Рада познакомиться с вами, миссис Хендерсон.

Домоправительница лишь слегка коснулась протянутой ей руки кончиками пальцев.

– Вы приехали в чрезвычайно неподходящее время. Подумать только, ведь уже почти ночь! Мы вас совсем не ждали, а потому, разумеется, никаких комнат для вас не приготовлено.

– Это вина почты, – объяснила Тамара. – Письмо было отправлено его светлости еще неделю назад.

– Откуда, осмелюсь спросить?

– Из Корнуолла.

– Ах, из Корнуолла!

В голосе миссис Хендерсон слышалось такое неприкрытое презрение, как будто речь шла не об отдаленном графстве, а по крайней мере о преисподней.

– Как бы то ни было, – после минутной паузы произнесла она, – вы уже прибыли, и я должна что-нибудь для вас сделать. Очевидно, надо приготовить детские.

Тамара ничего не ответила, лишь молча последовала за домоправительницей по нескончаемой лестнице на третий этаж.

Там находились детские, которыми, как поняла Тамара, заглянув в первую же дверь, не пользовались уже много лет.

Окна были наглухо закрыты, и потому в комнатах было душно, а когда зажгли свечи, стало ясно, что пол давно не мыт, а на мебели полно пыли.

Тамаре очень хотелось попросить, чтобы им отвели другие комнаты – наверняка в замке нашлись бы помещения, имеющие более жилой вид, – но в столь поздний час было не до споров и объяснений.

Первым делом надо было уложить Ваву в постель – девочка так устала, что буквально засыпала на ходу.

– Мне хотелось бы накормить детей ужином, если это возможно, миссис Хендерсон, – обратилась Тамара к домоправительнице. – Обычно мисс Кадина и мисс Вава пьют молоко, а мастер Шандор предпочитает лимонад.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю