Текст книги "Случайная встреча"

Автор книги: Барбара Бреттон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Мир менялся со скоростью света, и приходилось меняться вместе с ним, чтобы не отстать на несколько веков. Во время их последней встречи он пытался втолковать Джону некоторые свои идеи, но оказалось, что у братца воображение малолетки.

– Морской порт мертв, – доказывал Брайан. – Да и весь городок мертв, черт возьми! Уноси отсюда ноги, пока и тебя не завалило обломками.

У него был знакомый застройщик, который хотел на выгодных условиях купить у брата морской порт, но Джон упрямился. Он нес какую-то чушь про местных рыбаков, которые останутся без средств к существованию, но Брайан не купился на эти байки. Просто у его братика кишка тонка, чтобы поймать удачу за хвост.

Но вопрос еще не закрыт. В арсенале у Брайана имеется грозное оружие, и он не побоится его применить. В Си-Гейт придут перемены, и не важно, хочет этого его брат или нет. Брайан собрал группу своих единомышленников-бизнесменов, которые были не прочь отхватить себе по кусочку побережья. Си-Гейт находился неподалеку от Атлантик-Сити, а соседство с этой меккой игорного бизнеса сулило неплохие барыши. Брайан с уверенностью смотрел в будущее. Они сотрут городок с лица земли. Портовые доки, дома, убыточные предприятия – все пойдет под снос. Центр Си-Гейта превратится в одну огромную автостоянку. Будет возведен новый модернизированный порт, он протянется от южного конца городского побережья до северного – с ресторанами, небольшими отелями и причалами для яхт, которые будут бороздить воды между портами Си-Гейта и Атлантик-Сити.

Его пытались оттереть, но он им еще покажет, кто здесь хозяин! Хорошо смеется тот, кто смеется последним. Очень скоро он посмеется над ними, над всеми посмеется!

Впереди, на расстоянии мили, показался въезд в Си-Гейт. Еще полчаса, и он будет у Ди. Дорожка возле ее дома наверняка уже заставлена машинами – дряхлыми драндулетами с плохой выхлопной системой и кузовами, проржавевшими от соленого воздуха. Его сияющий «порше» будет выделяться на их фоне точно флаг победы.

Эти люди сразу дали понять, на чьей они стороне. Им хотелось, чтобы он отказался от своего будущего и остался с Ди. Но Брайан не мог этого сделать. Он был не прочь жить с этой женщиной, но это повлекло бы за собой большие осложнения. Да что там – вся его карьера пошла бы коту под хвост! Он сделал свой выбор и изо всех сил за него держался. У него было все, что нужно для счастья: теплое местечко в солидной юридической фирме, квартира, машины, две дочки и престижная жена, которой так и не удалось завоевать его сердце.

Это сумела сделать только одна женщина, но он потерял ее много лет назад.

Глава 6

На прошлый День благодарения Алекс с Гриффином ужинали в доме английского лорда, который был женат на тоскующей по родине американке. За резным столом вишневого дерева собрались пятнадцать совершенно незнакомых друг с другом супружеских пар, чтобы отметить праздник, который для большинства собравшихся не имел абсолютно никакого смысла. Вместо индейки подавали жареных голубей, а сладкий картофель заменили рисом. К крайнему изумлению Алекс, пирога не было вовсе.

Она хотела испечь традиционный американский яблочный пирог и принести его с собой на праздничный ужин, но эта идея повергла Гриффина в ужас.

– Пусть стряпней занимается прислуга, милочка, – заявил он снисходительным тоном, точно разговаривал с неразумным ребенком. – Бутылка шампанского и цветы будут гораздо уместнее.

Она никогда не спорила с Гриффином по вопросам этикета. Он был старше, опытнее и знал, куда надо грести в кишевших акулами водах лондонского света. Случай с яблочным пирогом был не совсем типичным, но он наглядно продемонстрировал разницу их жизненных позиций. На протяжении последующих двенадцати месяцев Алекс часто вспоминала тот злополучный День благодарения и жалела, что ей не хватило смелости настоять на своем.

С тех пор прошел всего лишь год – а как все изменилось!

Прозвенел таймер. Она вскочила из-за обеденного стола и достала из духовки два яблочных пирога. Тесто, выложенное сверху решеточкой, запеклось до симпатичной золотисто-коричневой корочки, из-под которой весело булькал сахарный сироп. Два года занятий на кулинарных курсах не прошли даром, думала Алекс, любуясь своим изделием. Может быть, она не умеет готовить говяжьи бифштексы в грибном соусе, но уж эти пироги не стыдно подать где угодно.

Она могла держать пари на свой «фольксваген», что на праздничном столе у Галлахеров не будет ничего подобного. Конечно, при условии, что в их доме отсутствуют женщины. Но про женщин из семейства Галлахеров никто не упоминал. У Эдди был вид заброшенного старика, рядом с которым уже нет заботливой подруги жизни. А Джон… он окружил себя почти осязаемым барьером. Похоже, он однажды обжегся и не хотел повторения. Эти два холостяка наверняка живут в доме, который еще больше нуждается в ремонте, чем ее собственный, едят мороженые полуфабрикаты и забывают выносить мусор.

Алекс опустилась на стул и подперла кулаками подбородок. Она совсем не знала этих людей и пыталась анализировать их, точно психолог-самоучка.

«Позаботься лучше о собственной жизни, Алекс», – думала она, глядя на свои чудесные пироги.

Алекс говорила себе, что переодевается ради праздника, а вовсе не потому, что собралась в гости. Все-таки День благодарения заслуживает того, чтобы выглядеть нарядной. Она стащила с себя джинсы и футболку, наскоро ополоснулась под душем, а потом надела темно-серые брюки, кремовую шелковую блузку и вересково-розовый кардиган. Расчесав волосы до блеска, она тщательно заплела французскую косу и отбросила тяжелый золотистый жгут за спину.

Женщина вправе прихорашиваться, даже если ее никто не увидит, – просто ради самодисциплины. Все это хорошо, но кто объяснит, почему она дважды перекрашивала глаза и трижды меняла туфли, пытаясь подобрать к прямым брюкам подходящую пару на низком каблуке? Мочки ушей так и напрашивались на украшение, но у нее была только одна пара сережек – те, что припрятала на черный день. Александра взглянула на унылый пейзаж за окном. Что ж, сегодня, может, и не совсем черный день, но серый – это точно. К тому же она не собирается никуда идти. А если даже и пойдет, если даже ее серьги случайно заметят – кто поверит, что бриллианты настоящие?

Она слонялась по кухне, мыла раковину, вытирала пыль с холодильника, то и дело поглядывая на пироги. Как жаль, что пропадает такой шедевр! А может, отвезти их Джону и Эдди?

Брокер дал ей маленькую карту городка, на которой были обозначены все улицы и переулки. Алекс порылась в обувной коробке, служившей ей папкой для бумаг, и нашла карту под стопкой документов. Ее дом был отмечен желтым. Оушен-авеню, морской порт, сразу за ним – тройной перекресток… а вот и Лайтхаус. Странно. Оказывается, Галлахеры живут вдалеке от воды, в центре небольшого жилого квартала.

Минут пятнадцать по объездной дороге – и она будет там, поздравит Эдди и Джона с Днем благодарения, а потом вернется домой.

Дом 10 по Лайтхаус оказался небольшим коттеджем с высокими мансардными окнами, цепочной оградой вокруг заднего дворика и ярко-красным почтовым ящиком, расписанным веточками клевера. Клевер озадачил Александру. При всем желании она не могла представить Джона или его отца рисующими зеленые листики на своем почтовом ящике. Может быть, у Эдди все-таки есть жена?

На подъездной дорожке стоял грузовичок Джона в окружении полудюжины машин разной степени ветхости. Либо Джон являлся владельцем аукциона подержанных автомобилей, либо, кроме нее, он пригласил на индейку еще кучу гостей. Отлично, подумала Александра, выключая зажигание и собирая свои вещи. Тем проще будет отказаться от обеда.

Она побежала под дождем к парадной двери, с трудом удерживая в руках два пирога, зонтик и маленькую черную сумочку.

– Четвертая минута второго тайма… – раздался со стороны дома голос телевизионного комментатора. – Мяч на штрафной линии…

В ответ послышался громкий хор мужских голосов. Алекс надавила локтем на кнопку звонка и подождала немного. Наверное, звонка не слышно из-за телевизора и смеха. Алекс дала еще два коротких звонка. «Ну все, считаю до трех. Если никто не откроет, уезжаю домой».

Она уже хотела уйти, но тут дверь распахнулась.

– Ди? – Вот уж кого она меньше всего ожидала здесь увидеть, так это официантку из кафе «Старлайт». Алекс тут же взяла себя в руки. – Ди, с праздником тебя!

– Спасибо. И тебя тоже, – сказала Ди. – Вешай свой плащ в шкаф и проходи. Располагайся как дома.

Располагаться как дома? Проще было бы стукнуть три раза каблучками и улететь в страну Оз.

– Я принесла пироги, – сказала она. – Я хотела просто оставить их…

– Отлично! – Ди откинула со лба густые рыжие волосы. – Чем больше, тем лучше. Эта орава сметает со стола все подряд. – Ди прислушалась. – Телефон! – воскликнула она. – Я сейчас. – И помчалась по коридору.

Заглянув в платяной шкаф у входа, Алекс глазам своим не поверила. Эдди сказал, что Джон не женат, но это вовсе не означало, что он живет один. На верхней полке стояли в ряд пластиковые коробки с аккуратными надписями «шляпы», «перчатки», «шарфы». Ни один мужчина на свете не додумался бы до такого. И это еще не все. Над запахами трубочного табака и мужского одеколона витал аромат духов «Шалимар». Александре не составило труда догадаться, чьи это духи.

Она направилась в заднюю часть дома – туда, где, по ее понятиям, находилась кухня. Коридор был оклеен бледно-голубыми обоями с рисунком «ракушечка» и освещен парой электрических подсвечников, висевших по обеим сторонам овального зеркала. Кто-то очень заботился о внешнем виде этого маленького жилища, и этот «кто-то» явно носит юбку, а не брюки.

– Вам помочь? – спросил Джон Галлахер, внезапно появившийся откуда-то сбоку.

– О Господи, откуда вы взялись? – Алекс так увлеклась разглядыванием обоев, что не услышала шагов. Она даже не почувствовала его присутствия, и это ее удивило.

Джон указал большим пальцем за свое правое плечо. Алекс посмотрела в указанную сторону и увидела тускло освещенную комнату, окутанную густым сигарным дымом.

– Тайм-аут, – объяснил он. – Меня отрядили сбегать за пивом.

– Понятно.

Он взял пироги у нее из рук.

– Сами пекли?

– Да. – Александра, как ни старалась, не смогла подавить ноток гордости в голосе.

Джон заглянул под алюминиевую фольгу:

– Ого, чудесно! Моя мама делала такие же и с такими же штучками сверху.

– Это называется «решеточка», – пояснила Алекс.

– На вид – непростая работа.

– Да нет, это очень легко.

– Вы должны были сказать, что это самая трудная вещь на свете после расщепления атома.

Взгляды их встретились.

– Это самая трудная вещь на свете после расщепления атома.

Он усмехнулся:

– Я так и думал.

Ди сидела на кухонном столе, прижимая к уху телефонную трубку. Казалось, она готова была говорить целую вечность.

– Сэм? – шепотом спросил Джон.

Ди метнула на него яростный взгляд, густо покраснела и отвернулась.

– Сэм, – сказал Джон, укладывая пироги на обеденный стол, уже заваленный разной снедью.

– Кто такой Сэм? – поинтересовалась Алекс.

– Парень, с которым она встречается, но пытается это скрыть.

– А… – Она посмотрела на Ди, потом опять на Джона. – И вас это не беспокоит?

– Сэм – отличный парень, – заявил Джон. – В сто раз лучше, чем Тони.

– Тони?

– Ее бывший муж.

Алекс следом за Джоном вышла из кухни. Вид у нее был растерянный.

– А вы что, родственники? – спросила она.

– Мы с Тони?

– Да нет. – Она еще больше растерялась. – Вы с Ди.

– С чего вы взяли?

– Просто… просто вы живете в одном доме, и я подумала, что…

– Это не мой дом.

– Так вы с Эдди живете не здесь?

– Ди живет с Марком.

– Кто такой Марк?

– Ее сын. – Они задержались в дверях гостиной. – Это их дом. Вон он, Марк, сидит на полу рядом с Эдди.

Лицо мальчика подсвечивалось экраном телевизора. Сходство с Ди было бесспорным: густая копна темно-рыжих волос и волевой подбородок, как у мамы. Но все остальное выдавало в нем Галлахера. Темные глаза, скулы, большой резко очерченный рот… Он выглядел в точности так, как, по ее представлению, должен был выглядеть Джон шестнадцать-семнадцать лет назад.

Однако Джон держался совершенно естественно. Если он и сознавал странность ситуации, то не подавал виду.

– Подвинься, пап, пусть Алекс тоже сядет, – сказал Джон.

Улыбка Эдди согрела ей сердце.

– Садись, Алекс, посмотри с нами футбол.

Многих мужчин, сидевших в комнате, она уже видела в кафе. Они тепло приветствовали гостью, и Александра немного успокоилась. Сын Ди взглянул на вошедшую незнакомку со смешанным выражением любопытства и раздражения.

– Алекс купила дом Уинслоу, – объяснил Эдди пареньку.

Тот пожал плечами и снова уткнулся в телевизор. Александра его не осуждала. Когда она была маленькой, друзья ее родителей казались ей самыми скучными людьми на свете, даже если они были не намного старше ее.

– Где пиво? – спросил у Джона какой-то мужчина. – Почему ты пришел с пустыми руками?

– Он не с пустыми руками пришел, Деви, – сказал Эдди с лукавой улыбкой. – Он привел Алекс.

– Ох черт! – воскликнул Деви, тыча пальцем в экран. – Вы видели этот перехват?

Все мужчины мигом забыли о присутствии Алекс, и она, воспользовавшись моментом, улизнула на кухню. Ди уже поговорила по телефону и теперь колдовала над большой керамической банкой с мукой.

Алекс в нерешительности остановилась в дверях. Почему бы ей не уйти из этого дома? Она здесь явно не к месту.

– Ты что плащ не снимаешь? – спросила Ди, взглянув на Александру.

– Я ухожу, – сказала Алекс. – Передай, пожалуйста, Джону и Эдди мои поздравления.

– А почему ты сама их не поздравишь?

– Они смотрят футбол. Я не хочу им мешать.

– Мешать? – Ди засмеялась. – Они теперь не оторвутся от своего футбола до самого суперкубка.

Алекс улыбнулась, пытаясь скрыть смущение:

– Вообще-то я только хотела занести пироги и поздравить всех с Днем благодарения.

– Вряд ли ты умеешь готовить бисквиты. – Ди почесала нос тыльной стороной ладони, оставив на щеке мучную полосу.

Алекс почувствовала, что решимость ее слабеет.

– У меня получаются неплохие круассаны.

Ди закатила глаза:

– Да эта орава не отличит круассанов от бубликов, милочка! Я говорю про самые обыкновенные бисквиты.

Алекс скинула плащ и повесила его на спинку стула.

– Могу и самые обыкновенные.

– Ну конечно, можешь, – сказала Ди. – Вот почему ты так выглядишь. Не то что я.

– Ты выглядишь замечательно, – заверила ее Алекс.

Ди была в длинном зеленом свитере и в черных леггинсах в обтяжку. С черной бархатной ленточки на шее свисал огромный мальтийский крест, а в ушах позвякивали золотые цыганские серьги-кольца. Этот наряд был несколько вызывающим, но и сама Ди не отличалась утонченностью.

Алекс начала насыпать муку в большую миску:

– Кажется, я должна перед тобой извиниться.

– За что?

– Ведь ты, наверное, и понятия не имела о том, что я приду к тебе на обед?

– Вообще-то Джон позвонил мне утром и сказал, что тебя пригласил Эдди.

– Я думала, что они приглашают меня к себе, – объяснила Алекс. – Я бы никогда не согласилась, если б знала…

– Вот что, милочка, меня очень трудно обидеть, но тебе это почти удалось.

– Я не хожу в гости без приглашения. Эдди должен был мне сказать.

– И не должен был разгуливать по городу в пижаме. – Ди пожала плечами. – Он хотел как лучше.

– Надеюсь, я тебя не слишком обременяю?

– Вовсе нет. Ты помогаешь мне разбавить мужскую компанию, а то в этом доме чересчур высокий уровень тестостерона[2]2
  Тестостерон – мужской гормон.


[Закрыть].

Алекс подумала про паренька с глазами Джона Галлахера, но промолчала. В конце концов, это ее не касалось.

– И как же тебе это удалось? – Винс Тройси отправил в рот соленый орешек. – Она всего два дня как приехала в город, а ты уже зазвал ее на праздничный обед.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – проговорил Джон нарочито вкрадчивым голосом.

– О принцессе, – не унимался Винс. – Вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это Диану.

– Ты слишком хорошего мнения о молодежи, – заметил Эдди, отхлебнув пива из своей бутылки. – Вообще-то Александру позвал я.

Мужчины дружно расхохотались.

– Скажи им, Джонни… – Эдди легонько пнул сына ногой. – Она собиралась провести сегодняшний день в одиночестве, а ты не сделал ничего, чтобы ей помешать, верно?

– Да, – подтвердил Джон, – именно так и было.

– Эх, ну и молодежь теперь! – Деви сокрушенно покачал седеющей головой. – В свое время я бы ни за что не позволил хорошенькой девушке сидеть в праздник одной.

– Она не девушка, – вырвалось у Джона, – она женщина.

Винс издал низкий протяжный свист.

– Ах вот оно что?.. – протянул он и подмигнул. – Похоже, наш Джонни наконец-то нашел себе пару.

Джон посмотрел на Марка:

– Никогда не старей, парень. Это разрушает клетки мозга.

Марк прыснул со смеху:

– Я так и понял.

– Черт возьми, чего он дичится? – спросил Винс у Эдди, кивнув на Джона. – Ведь он не женат.

Джон привстал с кресла.

– Вам что, больше делать нечего, как только перемывать мне косточки?

– Конечно, нечего, – отозвался Винс.

Марк подался вперед и многозначительно посмотрел на Джона. Взгляд его был бы еще более выразительным, если бы у него росли усы.

– А мне кажется, она не женщина, а ребенок, – заявил Винс.

– Какие же вы все занудные! – воскликнул Джон. – Почему только вы не остались дома со своими женами?

– Потому что они не разрешают нам смотреть футбол, – в один голос ответили Винс и Деви.

Все засмеялись. Все, кроме Джона.

– Наши жены подъедут к обеду, – объяснил Рич, не отрываясь от экрана телевизора. – Женский клуб сейчас помогает больнице Святого Джона.

Больница Святого Джона обслуживала Си-Гейт и соседний городок.

– Джонни забыл все, что знал о семейной жизни, – сказал Винс, отправляя в рот горсть соленых орешков.

– Да он слишком мало жил семейной жизнью, черт возьми! Где ему нас понять? – вставил Деви. – Ему бы пожить годков двадцать… – Деви осекся. Остальные мужчины смотрели в пол. – О Господи, Джонни, прости!

Джон кивнул. Он не мог помочь Деви сгладить неловкость. Он вообше не хотел говорить. Либби и мальчики умерли всего три года назад. Три Дня благодарения назад. Разве можно забыть свою семью всего за три Дня благодарения?

– Куда ты? – окликнул Джона Винс. – Даллас вот-вот сравняет счет.

– Пусть идет, – услышал он голос Эдди, уже выходя из комнаты. – Оставьте его в покое, идиоты несчастные!

– Вот голова! – Ди хлопнула себя ладонью по лбу. – Я забыла сладкую картошку в багажнике.

Алекс положила на противень последний бисквит и отступила на шаг, любуясь своей работой.

– Сходить принести?

– А как же бисквиты? – спросила Ди.

– Они уже готовы, – сказала Алекс. – Тебе осталось только поставить их в духовку.

Она хотела дать понять, что не останется обедать, но ее намек не был замечен.

Ди бросила в кучку еще одну очищенную креветку.

– Ну что ж, сходи. Ключи от машины висят на крючке у двери.

Алекс надела плащ.

– Я мигом.

Она выскользнула черным ходом и обогнула дом. Шоколадно-коричневая «тойота» Ди стояла перед дверью гаража. Автомобиль был старым, но ее «фольксваген» был все же старее. Эта мысль доставила Александре странное удовлетворение.

Как оказалось, Ди оставила в багажнике не только сладкую картошку, но и две банки клюквенного соуса.

Александра положила банки в бумажный пакет и хотела уже возвращаться в дом, но тут услышала какой-то странный звук. Она на мгновение затаила дыхание, прислушиваясь. Звук повторился. Заинтригованная, Алекс поставила пакет на крышку багажника и осмотрелась. Совсем рядом чайка ринулась к земле – и снова взмыла ввысь с пронзительным криком.

Ну вот и разгадка, подумала Алекс. Что может быть печальнее крика чайки? Но тут взгляд ее упал на машины, стоявшие на подъездной дорожке. Она увидела грузовичок Джона, а в нем – самого Джона. Он сидел, обхватив руль и уронив голову на руки. И опять этот звук – низкий гортанный вопль вселенской скорби, вопль, ножом полоснувший по сердцу. Алекс быстро зашагала по грязной дорожке.

«Я его совсем не знаю, – говорила она себе. – У меня своих забот по горло, зачем мне еще чужие?» Господи, неужели он плачет? Нет, только не это! Она не представляла, какое жуткое событие могло вызвать слезы у такого сильного мужчины.

Он провел рукой по глазам, поднял голову – и замер. На мгновение ей захотелось убежать, спрятаться за ближайшей машиной – за старым синим «шевроле». Но она не могла сдвинуться с места. Он смотрел на нее так, словно между ними вдруг возникло полное понимание.

И давно она так стоит, глядя на него своими печальными глазами?

Казалось, она знает о его чувствах и сама испытывает ту же боль. Джон помотал головой. Не может быть! Они совершенно чужие… И все же между ними как будто протянулся пульсирующий нерв, почти осязаемый.

– Уходишь? – спросил он. – Ты не останешься на обед?

Она покачала головой:

– Ди забыла в багажнике сладкую картошку.

– Нам еще повезло, что она не забыла там индейку.

Алекс улыбнулась, но с лица ее не сходило сочувственное выражение.

– Прости, если я тебя побеспокоила.

– Ничего страшного. Я просто вышел покурить.

Если бы объявили конкурс на самые глупые реплики, то его ответ получил бы первый приз. В гостиной было накурено, как в опиумном притоне. Находясь там, можно было посадить легкие, даже ни разу не затянувшись. Выкури он хоть целую пачку в доме, никто не обратил бы на это никакого внимания.

– Ну что ж, не буду тебе мешать, – сказала она, отступая.

Лицо ее было мокрым от дождя. Капельки дрожали на кончиках ресниц и блестели на скулах. «Красивая, – подумал Джон. – Черт возьми, какая же она красивая!» Сердце его заныло от одиночества.

– Нет, – проговорил он.

Алекс озадаченно посмотрела на Джона:

– Что – нет?

– Ты мне не мешаешь.

– Очень рада. – Она отошла еще на несколько шагов. – Пойду отнесу картошку.

– Подожди. – Джон открыл дверцу грузовика. – Я тебе помогу.

Она подхватила бумажный пакет.

– Я и сама справлюсь.

– Но он тяжелый.

– Нет.

– И все-таки. – Джон потянулся к пакету, но Алекс прижала его к груди.

– Я не беспомощная, – отрезала она.

– Никто и не говорит, что ты беспомощная.

– И вообще, я более самостоятельная, чем ты думаешь.

Черт возьми, откуда в ней это?

– Конечно, Алекс, кто бы спорил. Ведь ты купила свой дом за наличные, а у всех у нас закладные.

Она заметно смягчилась, словно уже одна мысль о владении домом Уинслоу делала ее счастливой.

– Пожалуйста, разреши я все-таки тебе помогу, – сказал Джон. – Обычно сестра Мэри Бернадет била меня линейкой по пальцам, если я не помогал Митси Донохью нести ее портфель.

Губы Алекс дрогнули в улыбке.

– И ты думаешь, я тебе поверю?

Он приложил руку к сердцу и посмотрел на нее с шутливым негодованием.

– Восемь лет в школе Святого Алоизиса накладывают свой отпечаток.

– На, держи. – Она протянула ему пакет. – Раз это для тебя так важно. – И снова улыбнулась – на этот раз от души.

– Спасибо. – Он сунул пакет под мышку. – А теперь можешь расслабиться. Ты уже сделала доброе дело. На сегодня хватит.

– Рада слышать.

«Какое у нее необыкновенное лицо! Точно сотканное из света и тени. Этим лицом можно любоваться всю жизнь».

– В последнее время я мало забочусь о свершении добрых дел, – добавила Алекс, помолчав.

– А еще спасибо, что не задаешь лишних вопросов.

Она наклонила голову:

– Мы все имеем право на секреты.

– Да, конечно. – Джон подумал о Либби и мальчиках. А еще о том, как быстро человек может погрузиться в беспросветную мглу. – Только иногда я забываю, зачем они нам нужны.