Текст книги "Тегеран – Ялта – Потсдам"

Автор книги: Б. Цыбулевский

Соавторы: Ш. Санакоев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Я хотел бы напомнить г-ну Черчиллю и другим, которые присутствовали на Крымской конференции, о том мнении, которое было тогда высказано президентом Рузвельтом и премьер-министром Черчиллем и с которым я не согласился. Г-н Черчилль говорил о линии западной границы Польши по Одеру, начиная от его устья, затем следуя все время по Одеру, до впадения в Одер р. Нейсе, восточнее ее. Я отстаивал линию западнее Нейсе. По схеме президента Рузвельта и г-на Черчилля, Штеттин, а также Бреслау и район западнее Нейсе оставались за Германией. (Показывает по карте.)

Здесь рассматривается вопрос о границах, а не о временной линии. Этого вопроса обходить нельзя. Если бы вы были с поляками согласны, можно было бы принять решение, не приглашая сюда представителей польского правительства. Но так как вы с мнением польского правительства не согласны и хотите внести поправки, было бы хорошо, чтобы мы пригласили сюда поляков и заслушали их мнение. Это – вопрос принципиальный.

Черчилль. Я хотел бы от имени британского правительства снять свое возражение против вызова сюда поляков, чтобы попытаться добиться принятия какого-либо практического решения, действие которого продолжалось бы до окончательного урегулирования вопроса на мирной конференции.

Трумэн. У меня нет никаких возражений против того, чтобы вызвать представителей польского правительства сюда. Они могут переговорить здесь с нашими министрами иностранных дел.

Сталин. Правильно.

Черчилль. И тогда результаты переговоров с ними могли бы быть представлены главам правительств.

Сталин. Правильно, правильно.

Черчилль. Кто пошлет им приглашение?

Сталин. По-моему, председатель.

Трумэн. Хорошо. Переходим к следующему вопросу. Я думаю, что у советской делегации есть предложения относительно опеки.

(Излагая свои предложения по вопросу об опеке, советская делегация заявила, что то, что сформулировано в ее предложениях, представленных в письменном виде, вытекает из решений конференции в Сан-Франциско. Она указала далее, что, поскольку основной вопрос относительно опеки был решен Уставом Организации Объединенных Наций, перед конференцией глав правительств стоит конкретный вопрос о территориях. Советская делегация высказала мнение, что конференция вряд ли смогла бы детально рассмотреть этот вопрос, однако она могла бы, во-первых, обсудить вопрос о колониальных владениях Италии в Африке и на Средиземном море и, во-вторых, вопрос о территориях, которые носят мандат Лиги наций. Советская делегация указала, что в ее предложениях изложены два варианта возможного разрешения вопроса о бывших итальянских колониях. Она предложила передать этот вопрос на рассмотрение совещания министров иностранных дел).

Черчилль. Конечно, возможно иметь обмен мнениями по любому вопросу, но если окажется, что стороны разошлись в своих взглядах, то результатом будет только то, что мы имели приятное обсуждение. Мне кажется, что вопрос о мандатах был решен в Сан-Франциско.

Трумэн. Разрешите зачитать статью из Устава Организации Объединенных Наций, в которой рассматривается вопрос об опеке.

«1. Система опеки распространяется на такие территории из нижеперечисленных категорий, которые могут быть включены в нее соглашениями об опеке:

а) территории, находящиеся под мандатом,

b) территории, которые могут быть отторгнуты от вражеских государств в результате второй мировой войны, и

с) территории, добровольно включенные в систему опеки государствами, ответственными за их управление.

2. Вопрос о том, какие из территорий вышеперечисленных категорий должны быть включены в систему опеки и на каких условиях, будет предметом последующего соглашения».

Я думаю, что советские предложения относятся ко второму пункту этой статьи. Я согласен с предложением советской делегации, чтобы этот вопрос был передан на обсуждение министров иностранных дел.

Черчилль. Мы согласились с тем, что было принято в Сан-Франциско, но не более того. Так как вопрос об опеке находится в руках международной организации, я сомневаюсь в желательности обмена мнениями по этому вопросу здесь.

Трумэн. Я думаю, что здесь будет вполне уместно рассмотреть этот вопрос так же, как и вопрос о Польше или любой другой вопрос.

Черчилль. Вопрос о Польше не рассматривался международной организацией.

Мы выразили нашу точку зрения по вопросу об опеке в Ялте секретно и в Сан-Франциско открыто. Наша позиция ясна и не может быть изменена.

Трумэн. Позиция Великобритании полностью обеспечивается другой статьей Устава Организации Объединенных Наций, и я не вижу оснований, почему этот вопрос не может быть здесь рассмотрен.

Сталин. Из печати, например, известно, что г-н Иден, выступая в английском парламенте, заявил, что Италия потеряла навсегда свои колонии. Кто это решил? Если Италия потеряла, то кто их нашел? (Смех). Это очень интересный вопрос.

Черчилль. Я могу на это ответить. Постоянными усилиями, большими потерями и исключительными победами британская армия одна завоевала эти колонии.

Сталин. А Берлин взяла Красная Армия. (Смех).

Черчилль. Я хочу закончить свое заявление, потому что г-н президент ставит под вопрос слова «британская армия одна завоевала». Я имею в виду следующие итальянские колонии: Итальянское Сомали, Эритрея, Киренаика и Триполи, которые мы завоевали одни в очень трудных условиях.

Однако мы не ищем территориальных приобретений. Мы не хотим извлекать выгоды из этой войны, хотя мы и понесли большие потери. Конечно, что касается человеческих жертв, то они не являются такими большими, как те жертвы, которые понес Советский Союз и его храбрые войска. Однако из этой войны мы вышли большими должниками США. Мы никогда не сможем иметь ту же силу на море, как США. Во время войны мы построили только один линкор, а потеряли десять. Однако, несмотря на все эти потери, мы не имеем никаких территориальных претензий. Поэтому мы без всяких задних мыслей подходим к вопросу о подопечных территориях.

Теперь относительно заявления, сделанного Иденом в парламенте, в котором он сказал, что Италия потеряла свои колонии. Это не означает, что Италия не имеет права претендовать на эти колонии. Это не исключает обсуждения, во время подготовки мирного договора с Италией, вопроса о том, не следует ли вернуть Италии часть ее бывших колоний. Я не поддерживаю такое предложение, но мы не возражаем против обсуждения вопроса о колониях ни на Совете министров иностранных дел, когда он будет заниматься подготовкой мирного договора с Италией, ни, конечно, на мирной конференции по окончательному урегулированию.

Я должен сказать, что, когда я посетил Триполи и Киренаику, я видел работу, проделанную итальянцами по подъему и обработке земель; она – замечательна, несмотря на тяжелые условия. Я хочу сказать, что, хотя мы не стоим за то, чтобы возвратить Италии ее африканские колонии, в то же время мы не исключаем возможности обсуждения этого вопроса. В настоящее время все эти колонии находятся в наших руках. Кто хочет их иметь? Если есть за этим столом претенденты на эти колонии, было бы хорошо, чтобы они высказались.

Трумэн. Нам они не нужны. Мы имеем у себя достаточное количество бедных итальянцев, которых нужно кормить.

Черчилль. Мы рассматривали вопрос о том, не подойдут ли некоторые из этих колоний для расселения евреев. Но мы считаем, что для евреев там не было бы удобно поселиться.

Конечно, мы имеем большие интересы на Средиземном море и всякое изменение статус-кво в этом районе потребовало бы от нас долгого и тщательного изучения.

Мы не вполне понимаем, чего хотят наши русские союзники.

Сталин. Мы хотели бы знать, считаете ли вы, что Италия потеряла свои колонии навсегда. Если вы считаете, что она потеряла эти колонии, то каким государствам мы передадим их под опеку? Мы хотели бы это знать. Если об этом говорить рано, мы можем подождать, но когда-нибудь об этом придется сказать.

Черчилль. Конечно, мы должны решить вопрос о том, следует ли отобрать у Италии ее колонии, на что мы имеем полное право.

Сталин. Этот вопрос еще нужно решить.

Черчилль. А если они будут отобраны, на что мы имеем полное право, то нужно будет решить вопрос о том, кому они будут переданы под опеку. Вопрос о том, какие колонии должны быть взяты у Италии, подлежит разрешению на мирной конференции, а вопрос о дальнейшем управлении этими территориями подлежит ведению международной организации.

Сталин. Можно ли понять г-на Черчилля так, что данная конференция не правомочна 'рассмотреть этот вопрос?

Черчилль. Наша конференция решить этого вопроса не может, его должна решить мирная конференция. Но, конечно, если наша «тройка» достигнет соглашения, это будет иметь важное значение.

Сталин. Я не предлагаю решить, а предлагаю рассмотреть этот вопрос. Я думаю, что наша конференция, конечно, правомочна рассмотреть этот вопрос.

Черчилль. Мы рассматриваем этот вопрос сейчас. Я не возражаю, если генералиссимус скажет, чего он хочет, и я согласен немедленно изучить этот вопрос.

Сталин. Дело не в генералиссимусе, а дело в том, что вопрос не рассмотрен и надо его рассмотреть.

Черчилль. Какой именно вопрос?

Сталин. Вопрос, который внесен советской делегацией.

Трумэн. Я согласен с предложением советской делегации передать этот вопрос на обсуждение министров иностранных дел.

Сталин. Это – другое дело.

Трумэн. У нас нет возражений против этого предложения.

Черчилль. Я тоже не возражаю, за исключением того, что мы все вопросы передаем нашим министрам.

Трумэн. Это вполне естественно.

Черчилль. Мне кажется, что есть много более срочных вопросов, которые следовало бы разрешить, пока мы находимся здесь. Мы решили, что вопрос о мирном договоре с Италией будет рассмотрен Советом министров иностранных дел в сентябре в первую очередь, и тогда автоматически встанет вопрос о том, что делать с этими итальянскими колониями. Я против того, чтобы обременять наших министров иностранных дел еще и этим вопросом. Но можно будет внести этот вопрос в повестку дня, если у министров окажется время заняться этим вопросом.

Сталин. Передадим министрам.

Трумэн. Я поддерживаю это предложение.

Черчилль. Передадим этот вопрос министрам иностранных дел, но с условием, что это не замедлит их работу по более срочным вопросам.

Сталин. Нет уж, без таких оговорок. С такими оговорками вопроса не передают. Либо передать, либо не передавать.

Черчилль. Если вы настаиваете, то я уступаю.

Трумэн. Передаем этот вопрос на рассмотрение министров иностранных дел. <…>

(Затем советская делегация передала делегациям США и Англии предложения относительно Кёнигсбергской области).

Трумэн. Я хочу предложить передать этот вопрос на обсуждение министров иностранных дел.

У меня есть еще один вопрос. Мы уже договорились относительно приглашения сюда представителей польского правительства. Я думаю, что корреспонденты будут стремиться узнать, для чего вызываются представители польского правительства, и мне кажется, что будет целесообразно дать коммюнике по этому поводу.

Сталин. До приезда поляков?

Трумэн. Да, до приезда.

Сталин. По-моему, можно.

Черчилль. Это против принципа, которого мы до сих пор придерживались.

Сталин. Все равно, можно дать коммюнике, можно и не давать. Я согласен на то и на другое.

Черчилль. Указать ли цель приезда?

Сталин. Мне кажется, цель указывать не надо.

Черчилль. Я прошу не указывать цели приезда.

Трумэн. Принимаем без указания цели.

Сталин. Хорошо.

(Затем советская делегация сделала сообщение о лагере советских военнопленных в Италии. Она указала, что речь идет о находящемся под контролем британских властей лагере № 5 в районе города Чельзинатика, где находятся главным образом украинцы. Советская делегация сообщила, что первоначально британскими властями было заявлено о том, что в лагере содержится 150 человек, но когда советский представитель посетил этот лагерь, то там оказалось 10 тысяч украинцев, из которых английское командование составило целую дивизию. Было организовано 12 полков, в том числе полк связи и саперный батальон. Офицерский состав был назначен главным образом из бывших петлюровцев, которые раньше находились на командных постах в германской армии. Советская делегация указала в заключение, что при появлении советского офицера в этом лагере 625 человек изъявили желание немедленно возвратиться в Советский Союз).

Черчилль. Мы приветствуем всякое наблюдение с вашей стороны. Я потребую специальный доклад по телеграфу. Возможно, что там было много поляков.

Сталин. Нет, там были только украинцы, советские подданные.

Черчилль. Когда все это приблизительно случилось?

Сталин. Мы сегодня получили телеграмму, а случилось это в последние месяцы.

Черчилль. Я ничего об этом не слыхал до сих пор.

(Трумэн закрывает заседание и назначает следующее заседание на завтра в 5 часов).

17 июля – 2 августа 1945 г

23 июля 1945 г.

Седьмое заседание

Трумэн открывает заседание.

(Докладывая о заседании министров иностранных дел, советская делегация сообщила, что на повестке дня сегодняшнего заседания министров стояли следующие вопросы:

1. Репарации с Германии, Австрии и Италии.

Народный комиссар иностранных дел СССР передал государственному секретарю США и министру иностранных дел Великобритании проекты советской делегации о репарациях с Германии и об авансовых поставках из Германии в счет репараций.

Было решено поручить экономической комиссии предварительно рассмотреть оба проекта, а затем обсудить их на следующем заседании трех министров.

2. Экономические принципы в отношении Германии.

Обсуждению подверглись пункты 13, 18 и предложенный советской делегацией новый 19-й пункт. Советская делегация заявила, что она снимает поправку, предложенную ею по пункту 13-му, и предложила снять пункт 18-й с тем, чтобы затрагиваемые этим пунктом вопросы были обсуждены союзными органами в Германии и после этого разрешены Контрольным советом или, в случае недостижения соглашения в Контрольном совете, – по договоренности между правительствами. Соглашения достигнуто не было, и было решено передать вопрос о пункте 18-м на разрешение глав трех правительств.

Что касается предложенного советской делегацией нового пункта 19, то государственный секретарь США заявил о неприемлемости этого пункта для США. Советская делегация предложила альтернативный проект пункта 19-го, согласно которому утвержденный Контрольным советом экспорт из Германии для покрытия импорта должен выполняться в первую очередь по сравнению со всеми другими поставками. Во всех других случаях приоритет предоставляется репарациям. Соглашение не было достигнуто, и было решено передать этот вопрос на разрешение глав трех правительств.

3. О Совете министров иностранных дел.

Представленный редакционной комиссией проект утвержден без поправок.

4. О подопечных территориях.

Обсуждался проект советской делегации. Министр иностранных дел Великобритании заявил, что в первую очередь должен быть решен вопрос о том, будут ли итальянские колонии отторгнуты от Италии и какие именно. Этот вопрос должен быть решен при составлении мирного договора с Италией. Вопрос о том, кому должна быть поручена опека над всеми бывшими итальянскими колониями, которые будет решено отторгнуть от Италии, должен быть решен международной организацией Объединенных Наций. Государственный секретарь США предложил отложить решение этого вопроса до заключения мирного договора с Италией, когда будут решаться все территориальные вопросы, касающиеся Италии. Народный комиссар иностранных дел СССР предложил передать советский меморандум на рассмотрение первого заседания Совета министров иностранных дел в Лондоне в сентябре с. г. Английский министр заявил, что, по его мнению, нет надобности передавать советский меморандум Совету министров иностранных дел, так как при выработке мирного договора с Италией вопрос об итальянских колониях встанет автоматически. Народный комиссар иностранных дел СССР просил принять к сведению, что вопросы, затронутые в советском меморандуме, будут поставлены Советским правительством на сентябрьском заседании Совета министров иностранных дел в Лондоне.

5. О директивах союзным главнокомандующим в Германии.

Условились довести до сведения всех главнокомандующих союзными оккупационными войсками в Германии все касающиеся их решения конференции после согласования этих решений с Временным правительством Французской республики.

Решено создать для этой цели комиссию в следующем составе: от США – Мэрфи и Риддлберджер; от Великобритании – Стрэнг и Хэриссон; от СССР – Гусев и Соболев.

6. О сотрудничестве в разрешении срочных европейских экономических проблем.

Для предварительного рассмотрения меморандума, представленного делегацией США, было решено создать комиссию в составе: от США – Клейтон и Поули; от Великобритании – Брэнд и Коулсон; от СССР – Арутюнян и Геращенко.

7. О Танжере.

Обсуждался советский проект. Решено:

1) Принять первый абзац проекта советской делегации, а именно следующее:

«Рассмотрев вопрос о зоне Танжера, мы условились, что эта зона, включающая г. Танжер и прилегающий к нему район, ввиду ее особого стратегического значения, должна остаться международной».

2) Весь вопрос о Танжере обсудить в ближайшее время на совещании представителей четырех держав – СССР, США, Великобритании и Франции – в Париже.

8. Утверждение текста обращения к правительствам Китая и Франции.

Решено послать обращение за 48 часов до опубликования коммюнике о результатах конференции.

9. О повестке дня заседания глав трех правительств 23 июля.

Условились рекомендовать главам трех правительств следующую повестку дня:

1) О черноморских проливах и других международных внутренних водных путях.

2) О районе Кенигсберга.

3) О Сирии и Ливане.

4) Об Иране).

<…>

Трумэн. Разрешите мне изложить свои взгляды в отношении черноморских проливов и международных внутренних водных путей вообще.

Наша позиция в этом вопросе такова: мы считаем, что конвенция в Монтрё должна быть пересмотрена. Мы думаем, что черноморские проливы должны стать свободным водным путем, открытым для всего мира, и право свободного прохода через проливы для всех судов должно быть гарантировано всеми нами. Я много думал над этим вопросом. Откуда возникают все эти войны? За последние 200 лет все они начинались в районе между Средиземным и Балтийским морями, между восточными границами Франции и западными границами России. И последний раз мир во всем мире был нарушен в первую очередь Германией. Я думаю, что долгом нашей конференции, а также будущей мирной конференции является недопущение повторения подобных явлений.

Сталин. Правильно.

Трумэн. Я полагаю, что мы в значительной мере поможем достижению этой цели, если установим и гарантируем, что водные пути сообщения будут свободны для всех наций.

Сталин. Например, какие?

Трумэн. У меня есть предложение относительно свободы путей сообщения, и я думаю, что мы должны постараться добиться такого положения, при котором Россия, Англия и все другие государства получат свободный доступ ко всем морям мира. Вот это предложение. (Передает проект предложения.)

Наш проект предусматривает установление свободной и неограниченной навигации по всем международным внутренним водным путям. Правительство США считает, что такая свободная и неограниченная навигация должна быть установлена по таким внутренним водным путям, которые проходят по территории двух или более государств, и что она должна регулироваться международными органами, в которых будут представлены все заинтересованные государства.

Мы считаем, что такие органы следует создать как можно скорее. В первую очередь необходимо создать временные навигационные органы для Дуная и Рейна. Функциями этих временных органов должны быть восстановление и развитие навигационных средств на указанных реках, наблюдение за речным судоходством в интересах обеспечения равных возможностей для граждан различных национальностей и установление единых правил для использования этих средств, а также правил навигации, таможенных и санитарных формальностей и другие подобные вопросы. Членами этих органов должны быть Соединенные Штаты, Соединенное Королевство, Советский Союз, Франция и суверенные прибрежные государства, признанные правительствами этих держав.

Я думаю, что такая же процедура должна быть применена к Кильскому каналу, и в том же духе должна быть изменена конвенция в Монтрё. Таким образом, у нас будет свободный обмен в этих районах.

Я вношу эти предложения потому, что в течение ближайших 25 лет не хочу участвовать еще в одной войне, которая возникла бы из-за проливов или Дуная.

Наше желание – видеть Европу свободной и экономически здоровой, которая будет содействовать процветанию Советского Союза, Англии, Франции и всех других государств и с которой Соединенные Штаты смогут торговать на равных правах и к взаимной выгоде. Я думаю, что наше предложение может явиться шагом вперед в этом направлении.

Черчилль. Я энергично поддерживаю предложение относительно исправления конвенции в Монтрё для того, чтобы обеспечить Советской России свободный и беспрепятственный проход через проливы ее торгового и военного флота как в мирное, так и в военное время. Я полностью согласен с президентом и с его предложением относительно того, что свободный режим в этих проливах должен быть гарантирован всеми нами. Гарантия великих держав и заинтересованных государств безусловно будет эффективной.

Что касается других водных путей, упомянутых президентом, то мы в принципе согласны с общими линиями заявления президента. Мы согласны также с предложением президента относительно того, чтобы Кильский канал был свободным и открытым, гарантированным всеми великими державами. Мы также придаем большое значение свободной навигации по Дунаю и Рейну.

Трумэн. Нет никакого сомнения относительно общности наших взглядов по вопросу об исправлении конвенции в Монтрё.

Черчилль. А также относительно целей, ради которых нужно ее исправить.

Сталин. Нужно вчитаться в предложения президента, на слух тут не все поймешь. Может быть, пока перейдем к другим вопросам?

Трумэн. Следующий вопрос повестки дня – это вопрос о передаче Советскому Союзу района Кенигсберга в Восточной Пруссии. Советский документ по этому вопросу был передан вчера.

Сталин. Президент Рузвельт и г-н Черчилль еще на Тегеранской конференции дали свое согласие на этот счет, и этот вопрос был согласован между нами. Мы бы хотели, чтобы эта договоренность была подтверждена на данной конференции.

Трумэн. В принципе я согласен. Я только прошу дать мне возможность изучить условия, но я уверен, что никаких возражений с нашей стороны не будет. Я согласен с тем, что Россия должна получить определенные районы этой территории.

Сталин. Хорошо.

Черчилль. Генералиссимус совершенно правильно отметил, что вопрос этот был поднят еще в Тегеране, а потом мы обсудили его снова в октябре 1944 года.

Сталин. В Москве.

Черчилль. Да, это было в Москве, и это было в связи с разговором относительно линии Керзона.

Сталин. Правильно.

Черчилль. 15 декабря 1944 года я выступил по этому поводу в парламенте. Я разъяснил, что британское правительство симпатизирует советской точке зрения. Единственный вопрос, который возникает, – это юридическая сторона передачи этого района. Советский проект, который здесь представлен, как будто требует, чтобы мы признали, что Восточной Пруссии больше не существует и что район Кенигсберга не находится под контролем Союзного контрольного совета в Германии.

Что касается британского правительства, то мы поддерживаем желание Советского правительства включить эту территорию в состав Советского Союза. Я это заявляю в принципе. Мы, конечно, еще не рассмотрели точную линию по карте. Но я еще раз заверяю Советское правительство о нашей постоянной поддержке русской позиции в этой части света.

Сталин. Мы большего и не предлагаем. Для нас достаточно, если американское правительство и правительство Великобритании в принципе одобряют это предложение.

Черчилль. Согласен.

Трумэн. Согласен.

Черчилль. Потребуется маленькое исправление этого документа. Если это будет частью коммюнике по окончании конференции, то я предлагаю более общую редакцию этого документа.

Сталин. Я не возражаю.

Трумэн. Таким образом, мы в принципе соглашаемся с проектом предложения советской делегации.

Следующий вопрос повестки дня – это вопрос о Сирии и Ливане.

Черчилль. В настоящее время бремя поддержания порядка и мира в Сирии и Ливане целиком упало на наши плечи. Мы не имеем ни намерения, ни желания получить какие-либо преимущества в этих странах, за исключением тех, которыми пользуются и другие страны. В то время, когда мы вступили в Сирию и Ливан, чтобы выкинуть оттуда немцев и войска Виши, мы пришли с Францией к соглашению, по которому мы должны были признать самостоятельность Сирии и Ливана. Ввиду длительных исторических связей между Францией и этими странами, мы заявили, что не стали бы возражать, если бы Франция имела там преимущественное положение, при условии достижения соглашения с новыми самостоятельными правительствами этих стран.

Мы сообщили де Голлю, что, как только Франция заключит договор с Сирией и Ливаном, который будет удовлетворительным для этих стран, мы немедленно отведем наши войска. Если бы мы сейчас отвели наши войска, то последовала бы резня французских граждан и небольшого количества французских войск, которые там находятся. Мы не хотели бы, чтобы это случилось, так как это вызвало бы большое беспокойство среди арабов, а это нарушило бы, может быть, мир и спокойствие в Саудовской Аравии и Ираке. Начало таких беспорядков в этой части света повлекло бы за собой возникновение беспорядков и в Египте. Не могло быть худшего момента для таких беспорядков среди арабов, чем сейчас, потому что линия коммуникаций с Суэцким каналом была бы поставлена под угрозу, а через эту линию идут вооружения и подкрепления для войны на Дальнем Востоке. Линия коммуникаций для ведения войны против Японии имеет важное значение не только для Великобритании, но также и для США.

Генерал де Голль поступил очень неразумно в этом районе; вопреки нашим советам и нашим просьбам он послал туда на корабле 500 человек, и их появление послужило поводом для беспорядков, которые не прекратились до сих пор. Как это было глупо, ибо что могли сделать эти 500 человек. Однако их появление послужило искрой для возникновения беспорядков.

Эти беспорядки, направленные против французов, немедленно вызвали беспокойство в Ираке, правительство и народ которого хотели прийти на помощь Сирии. Весь арабский мир пришел в волнение из-за этого события. Однако теперь генерал де Голль согласился передать так называемые специальные войска правительству Сирии.

Я надеюсь, что мы достигнем если не соглашения, то урегулирования этого вопроса с французами, которое гарантировало бы независимость Сирии и Ливана и обеспечило бы Франции некоторое признание ее культурных и коммерческих интересов.

Позвольте мне еще раз повторить здесь, что Великобритания не желает оставаться там ни одного дня дольше, чем это необходимо. Мы будем рчень рады освободиться от этой неблагодарной работы, которую мы взяли на себя в интересах союзников.

Ввиду того, что этот вопрос касается только Франции и нас, а также, конечно, Сирии и Ливана, мы не приветствуем предложения о созыве конференции, в которой участвовали бы, наряду с Великобританией и Францией, США и Советский Союз и приняли бы совместное решение. Все бремя лежало на нас, мы действовали одни без всякой помощи, за исключением некоторой помощи со стороны Франции, но мы действовали в интересах всех. Поэтому мы не хотели бы, чтобы этот вопрос рассматривался на специальной конференции. Конечно, если бы США захотели занять наше место, то мы бы только приветствовали это.

Трумэн. Нет, спасибо. (Смех.)

Когда возник этот спор между Францией и Сирией и Ливаном, между мною и премьер-министром была переписка по этому вопросу. Когда премьер-министр сообщил мне, что в распоряжении Великобритании там имеется достаточно войск, чтобы поддержать мир в этом районе, я просил его сделать все необходимое для поддержания этого мира потому, что мы тоже интересуемся линиями коммуникаций с Дальним Востоком через Суэцкий канал. Может быть, у нас здесь имеются небольшие разногласия с премьер-министром.

Мы считаем, что ни одному государству не должны быть предоставлены преимущества в этих районах. Эти районы должны быть одинаково доступными для всех государств. Мы считаем также, что Франция не должна иметь никаких специальных преимуществ перед другими государствами.

Сталин. Я так понял, что США не признают никаких преимуществ Франции в Сирии и Ливане.

Трумэн. Да.

Черчилль. Наша позиция такова, что мы желали бы, чтобы Франция имела там преимущества, потому что мы обещали ей это, когда наше государство было слабо и мы должны были воевать там с немцами. Но это касается только нас, и мы, конечно, не имеем возможности и права связывать других. Кроме того, мы не обязались уж слишком стараться, чтобы Франция сохранила там свои привилегии. Если Франция сможет получить такие привилегии, мы не будем возражать, мы будем даже милостиво взирать на ее достижения.

Сталин. От кого французы могут получить эти привилегии?

Черчилль. От республик Сирии и Ливана.

Сталин. Только от них?

Черчилль. Только от них. Французы имеют там свои школы, археологические институты и т. д. Многие французы живут там давно, и у них есть даже песенка «Поедем в Сирию». Они говорят, что их претензии относятся ко временам крестовых походов. Но мы не намерены из-за этого ссориться с великими державами.

Трумэн. Мы хотим, чтобы в этих районах были равные права для всех государств.

Черчилль. И вы, г-н президент, будете препятствовать Сирии предоставить специальные права французам?

Трумэн. Конечно, не буду препятствовать, если сирийцы пожелают это сделать. Но я сомневаюсь, чтобы у них было такое желание. (Смех.)

Сталин. Русская делегация благодарит г-на Черчилля за информацию и снимает свое предложение.

Черчилль. Я благодарен генералиссимусу.

Трумэн. Я тоже благодарен.

Переходим к следующему вопросу. Это вопрос об Иране. У г-на Черчилля имеется предложение по этому вопросу.

Черчилль. Мы передали делегациям документ по этому вопросу и были бы рады узнать, какова позиция великих держав.

Трумэн. Что касается нас, мы уже давно были готовы отвести наши войска из Ирана, но у нас есть там большое количество различных материалов, которое мы хотим использовать для ведения войны на Тихом океане.

Сталин. Русская делегация считает, что Тегеран во всяком случае можно было бы освободить.