Текст книги "Лаки Старр и кольца Сатурна"
Автор книги: Айзек Азимов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Глава седьмая
На Мимасе
Но удара не последовало.
Напротив, послышался свист, так хорошо знакомый Верзиле. Корабль пробивал атмосферу.
Атмосферу?
Но это невозможно. Небесное тело размером с Мимас не может иметь атмосферы. Верзила взглянул на Василевского. Тот сидел на одеяле, бледный и измученный, но в то же время довольный.
Верзила направился к Лаки.
– Лаки…
– Не сейчас, Верзила.
И вдруг Верзила понял, чем занимался Лаки. Он управлял тепловым лучом. Верзила подбежал к экрану и нацелил его прямо вперед.
Сомнений нет. Наконец он понял замысел Лаки. Тепловой луч – мощное оружие. Предназначен он для действия на коротком расстоянии, но никто еще не использовал его так, как сейчас Лаки.
Струя дейтерия, стиснутая мощным магнитным полем, неслась перед кораблем и на расстоянии в несколько миль нагревалась микрокотлом до температуры цепной реакции. Если бы это продолжалось долго, корабль погиб бы; но хватало миллионной доли секунды. После этого реакция становилась саморегулируемой, и перед кораблем постоянно вставала стена пламени с температурой в триста миллионов градусов.
На месте, где тепловой луч касался поверхности Мимаса, появилось отверстие, быстро уходящее в глубину. В этот туннель устремился «Метеор». Испаряющееся вещество Мимаса превратилось в окружавшие корабль газы, помогая затормозить, но в то же время нагревая корпус корабля до опасной температуры.
Лаки взглянул на термометр и сказал:
– Бен, подбрось мощности на испарительные кольца.
– Мы останемся без воды, – заметил Василевский.
– Пусть. На этом мире собственная вода нам не понадобится.
Вода под большим давлением пропускалась сквозь внешний слой пористой керамики, там она испарялась, частично унося с собой тепло. Но вода испарялась сразу же, как только попадала в кольца. Температура продолжала расти.
Но уже медленнее. Корабль продолжал тормозить, и Лаки уменьшил энергию дейтериумного потока и соответственно переналадил магнитное поле. Пятно горящего дейтерия становилось все меньше и меньше. Свист атмосферы был теперь не таким резким.
Наконец расплавленное пятно совсем исчезло, корабль продвигался под действием собственного тепла и наконец мягко остановился.
Лаки наконец откинулся.
– Джентльмены, – сказал он, – простите, что не смог объяснить, но решение было принято в последнюю минуту, и управление кораблем занимало все мое внимание. Добро пожаловать внутрь Мимаса.
Верзила громко вздохнул и сказал:
– Никогда не подумал бы, что можно тепловым мечом прорубить путь внутрь планеты.
– Вообще-то это невозможно, Верзила, – ответил Лаки. – Просто Мимас – особый случай. Следующий спутник – Энкелад – тоже.
– Как это?
– Это просто снежки. Астрономы знали об этом еще до космических полетов. Плотность у них меньше, чем у воды, и они отражают примерно восемьдесят процентов падающего на них света; очевидно, что состоят они из снега плюс замерзший аммиак, и не очень спрессованы.
– Конечно, – вступил в разговор Василевский. – Кольца ледяные, и эти два первых спутника состоят из льда, который не попал в кольца. Поэтому Мимас так легко тает.
Лаки сказал:
– У нас впереди очень много работы. Давайте начинать.
* * *
Они находились в пещере, созданной тепловым лучом и закрытой со всех сторон. Туннель, по которому они прошли, затянулся, когда образовавшийся пар сконденсировался и снова застыл. Масс-детектор показал, что они примерно в ста милях под поверхностью спутника. Масса льда над ними, даже при слабом поле тяготения Мимаса, медленно сжимала пещеру.
«Метеор» осторожно пробирался наружу, пронзая лед, как горячая проволока масло. Достигнув пяти миль под поверхностью, они остановились и установили воздушный пузырь.
Подготовили источник энергии, баки с водорослями и запасы пищи. Бен Василевский поежился:
– Что ж, некоторое время это будет моим домом; давайте устроимся поудобнее.
Верзила только что проснулся. Лицо его сморщилось.
Василевский спросил:
– В чем дело, Верзила? Горюешь, что меня не будет с тобой?
– Как-нибудь проживу, – ответил Верзила. – Раз в два-три года буду пролетать мимо и бросать тебе письмо. – И тут он не выдержал. – Слушайте, вы разговаривали, когда думали, что я сплю. В чем дело? Тайны Совета?
Лаки покачал головой.
– Все в свое время, Верзила.
Позже, оставшись с Верзилой наедине, Лаки сказал:
– Верзила, а почему бы тебе не остаться с Беном?
Верзила раздраженно ответил:
– Конечно. Два часа с ним, и я разрублю его на куски и положу их на лед для родственников. – Потом добавил: – Ты серьезно, Лаки?
– Вполне. Предприятие опаснее для тебя, чем для меня.
– Да? И какая разница?
– Если останешься с Беном, что бы со мной ни случилось, вас через два месяца подберут.
Верзила попятился. Его маленький рот исказился, он сказал:
– Лаки, если ты прикажешь мне оставаться здесь, потому что тут есть для меня дело, ладно. Я сделаю это дело, а потом присоединюсь к тебе. Но если просто хочешь оставить меня здесь в безопасности, когда тебе самому грозит опасность, у нас с тобой все кончено. Не желаю иметь с тобой ничего общего; а без меня, ты, подонок-переросток, ничего не сможешь сделать. – Марсианин быстро замигал.
Лаки сказал:
– Но, Верзила…
– Я готов к опасности. Хочешь, подпишу бумагу, что вся ответственность на мне? Подпишу. Ты доволен, член Совета?
Лаки схватил Верзилу за волосы и ласково потянул из стороны в сторону.
– Великая Галактика, делать тебе одолжение – все равно что лопатой воду набирать.
В корабль зашел Василевский и сказал:
– Перегонный куб установлен и работает.
Вода из растаявшего льда Мимаса устремилась в резервуары «Метеора» вместо той, что была истрачена на охлаждение. Аммиак тщательно нейтрализовали и запасали как азотное удобрение для водорослевых баков.
Все было готово. Трое рассматривали ледяную полость и вполне удобное помещение в ней.
– Ну, ладно, Бен, – сказал Лаки наконец и крепко пожал ему руку. – Я думаю, у тебя все готово.
– Насколько могу судить, Лаки, да.
– Что бы ни случилось, через два месяца тебя подберут. Если нам повезет, подберут гораздо раньше.
– У меня есть свое задание, – холодно заметил Василевский, – и оно будет выполнено. А ты занимайся своим. Кстати, присматривай за Верзилой. Смотри, чтобы он не свалился с койки и не поранился.
Верзила заорал:
– Не думайте, что я не понимаю ваших загадок. Вы вдвоем сговорились и мне не рассказываете…
– В корабль, Верзила, – сказал Лаки, подхватил марсианина и понес его, а Верзила дергался и старался что-то сказать.
– Пески Марса, Лаки, – сказал он, когда они оказались на борту. – Посмотри, что ты наделал. Мало того, что что-то от меня скрываешь, ты еще оставил за этим подонком последнее слово!
– У него трудное задание, Верзила. Он должен сидеть на месте и ждать, пока мы действуем, так что пусть уж за ним будет последнее слово.
* * *
Они вынырнули из Мимаса в таком месте, откуда не были видны ни Сатурн, ни Солнце. На темном небе не было ни одного объекта больше Титана, который находился на горизонте и представлял собой полудиск примерно в четверть диаметра Луны.
Половина его поверхности была освещена Солнцем, и Верзила мрачно посмотрел на экран. Жизнерадостность еще не вернулась к нему. Он сказал:
– Вероятно, там сирианцы.
– Наверно.
– А мы куда? Назад к кольцам?
– Да.
– А если они снова нас найдут?
Это как будто послужило сигналом. Ожил приемник.
Лаки выглядел обеспокоенным.
– Слишком легко они нас нашли.
Он включил прием. На этот раз послышался не механический голос, отсчитывающий минуты, а напротив, низкий, полный жизни, энергичный и, несомненно, принадлежащий сирианцу.
– …отвечайте. Я хочу связаться с членом Совета Дэвидом Старром с Земли. Отвечайте, Дэвид Старр. Я хочу…
Лаки сказал:
– Говорит член Совета Старр. А вы кто?
– Я Стен Девур с Сириуса. Вы проигнорировали обращение автоматического корабля и вернулись в нашу планетную систему. Поэтому вы наш пленник.
Лаки переспросил:
– Автоматического корабля?
– Управляемого роботом. Понимаете? Наши роботы вполне справляются с управлением кораблем.
– Это я уже понял, – ответил Лаки.
– Конечно. Они следовали за вами, когда вы покинули нашу систему, а потом вернулись назад под прикрытием Гидальго. Они следовали за вами, когда вы покинули плоскость эклиптики, а потом летели к южному полюсу Сатурна, через щель Кассини, под кольцами и в Мимас. Мы ни разу не потеряли вас из виду.
– А как вам это удалось? – спросил Лаки, стараясь говорить равнодушным тоном.
– Земляне не понимают, что у сирианцев могут быть свои методы. Но неважно. Мы много дней ждали, когда вы появитесь из своего убежища, которое так хитроумно прожгли тепловым лучом. Нам было интересно, и мы позволили вам спрятаться. У нас даже стали заключаться пари, когда вы наконец высунете нос. А тем временем мы окружили Мимас своими кораблями с экипажами из роботов. Вы и на тысячу миль не продвинетесь, как мы вас взорвем, если захотим.
– Ну, конечно, взорвут не роботы. Ведь они не могут причинить вред человеку.
– Мой дорогой член Совета Старр, – в голосе сирианца звучала насмешка. – Конечно, роботы не могут причинить вред человеку, если знают о присутствии этого человека. Но, видите ли, роботов тщательно проинструктировали, и они убеждены, что на вашем корабле тоже только роботы. А из-за уничтожения роботов они не испытывают угрызений совести. Сдаетесь?
Верзила неожиданно наклонился к передатчику и закричал:
– Слушай, ты, подонок, а если мы сначала выведем из строя несколько твоих жестянок? Как тебе это понравится? – (Во всей Галактике известно, что сирианцы рассматривают уничтожение робота почти как убийство.)
Но Стена Девура это не тронуло. Он сказал:
– Этот тот самый тип, с которым вы дружите, член Совета? Верзила? Я не хочу с ним разговаривать. Передайте ему, что вряд ли вы сможете повредить хоть один наш корабль, прежде чем будете уничтожены. Даю вам пять минут. Решайте, что вы предпочтете: сдаться или погибнуть. Со своей стороны, член Совета, я давно мечтал встретиться с вами, так что искренне надеюсь, что вы решите сдаться. Ну?
Лаки немного помолчал, мышцы его челюстей напряглись.
Верзила спокойно смотрел на него, сложив маленькие руки на груди, и ждал.
Прошло три минуты, и Лаки сказал:
– Передаю корабль со всем его содержимым в ваши руки, сэр.
Верзила ничего не сказал.
Лаки прервал связь и повернулся к маленькому марсианину. Он в замешательстве прикусил нижнюю губу.
– Верзила, ты должен понять…
Верзила пожал плечами.
– Я не совсем понимаю. Лаки, но уже во время посадки на Мимас я знал, что ты сознательно готовишься сдаться сирианцам.
Глава восьмая
На Титан
Лаки поднял брови.
– Как ты это узнал, Верзила?
– Я не такой тупой, Лаки. – Маленький марсианин был серьезен. – Помнишь, когда мы направлялись к южному полюсу Сатурна, ты вышел из корабля? Как раз перед тем, как сирианцы нас заметили и мы нырнули в щель Кассини?
– Да.
– У тебя была для этого причина. Ты ничего не сказал, ты всегда так поступаешь: сначала сделаешь, а потом, когда напряжение спадет, расскажешь. Но тут напряжение все не спадало, мы убегали от сирианцев. Поэтому когда мы строили помещение для Бена на Мимасе, я осмотрел корпус «Метеора» и убедился, что ты поработал с агравом. Его теперь можно вывести из строя и расплавить все приборы простым прикосновением к контрольному щиту.
Лаки мягко ответил:
– Аграв – это единственное на «Метеоре», что совершенно секретно.
– Знаю. Если бы ты рассчитывал на схватку, мы бы сражались, пока «Метеор» не взорвался бы. Вместе с агравом и всем остальным. Но если ты подготовил только взрыв аграва, а остальной корабль при этом останется нетронутым, значит сражаться мы не собираемся. Ты планировал сдачу.
– Поэтому у тебя с самого Мимаса такое плохое настроение?
– Ну, Лаки, я всегда с тобой, но… – Верзила вздохнул и отвернулся… – сдаваться я не люблю.
– Знаю, – ответил Лаки, – но можешь ты придумать другой способ проникнуть на их базу? Наше дело, Верзила, не всегда приносит радость. – И Лаки коснулся контакта на контрольном щите. Корабль вздрогнул, аграв раскалился докрасна и отделился от корпуса.
– Ты хочешь действовать изнутри? И потому сдаешься?
– Отчасти.
– Ну, а если они сразу нас взорвут?
– Не думаю. Если бы они этого хотели, нас бы взорвали, как только мы вышли из Мимаса. Я думаю, они хотят нас использовать живыми… А на Мимасе у нас есть поддержка – Бен. Мне нужно было поместить его там, прежде чем сдаваться. Поэтому я так рисковал при посадке на Мимас.
– Может, они и о нем знают, Лаки. Кажется, они вообще все знают.
– Может быть, – задумчиво согласился Лаки. – Этот сирианец знает, что ты мой партнер. Может, он считает, что мы всегда вместе, третьего нет, и не станет искать Бена. Хорошо, что ты не остался, а полетел со мной, Верзила. Если бы я улетел один, сирианцы стали бы тебя искать и осмотрели бы Мимас. Конечно, если бы они вас нашли и я был бы уверен, что вас не пристрелят на месте… Нет, пока я у них в руках… – Теперь он говорил сам с собой, перешел на шепот, а потом совсем замолк.
Верзила ничего не сказал, и нарушил тишину только знакомый скрежет о борт «Метеора». Магнитный захват прикрепил «Метеор» к другому кораблю.
– Кто-то идет к нам на борт, – без всякого выражения произнес Верзила.
На экране виден был магнитный кабель; показалась фигура, она легко передвигалась, цепляясь за кабель руками, потом снова исчезла с экрана. Что-то ударилось о борт, вспыхнул сигнальный огонь шлюза.
Верзила открыл внешнюю дверь шлюза, подождал следующего сигнала, закрыл внешнюю дверь и открыл внутреннюю.
Показалась фигура пришельца.
Но на нем не было космического костюма. Это был не человек, а робот.
* * *
У Земной Федерации тоже есть роботы, в том числе и весьма совершенные, но они большей частью используются в специализированных операциях и не вступают в контакт с людьми, кроме тех, кто их обслуживает. Верзиле приходилось видеть роботов, но не часто.
Он уставился на этого. Подобно всем сирианским роботам, он был большой и блестящий, с гладкой обтекаемой поверхностью, соединения конечностей были сделаны так искусно, что совсем не были заметны.
Когда робот заговорил, Верзила вздрогнул. Непросто привыкнуть к тому, что машина разговаривает по-человечески.
Робот сказал:
– Добрый день. Моя обязанность – проследить, чтобы ваш корабль и вы сами благополучно добрались до указанного мне места. Прежде всего мне нужно знать, поврежден ли ваш корабль. Мы зарегистрировали у вас взрыв на корпусе.
Голос у него был глубокий, музыкальный, но лишенный выразительности и с заметным сирианским акцентом.
Лаки ответил:
– Взрыв не причинил вреда кораблю.
– Что его вызвало?
– Я.
– По какой причине?
– Не могу ответить.
– Хорошо. – Робот немедленно оставил тему. Человек стал бы настаивать, угрожать. Робот не может этого делать. Он сказал:
– Я могу управлять кораблями, построенными на Сириусе. Смогу управлять и вашим кораблем, если вы объясните мне назначение приборов.
– Пески Марса, Лаки, – вмешался Верзила, – мы ведь не собираемся все рассказывать этой штуке?
– Он не может нас заставить, Верзила, но так как мы сдались, большого вреда не будет, если он поведет корабль.
– Давай узнаем, куда мы летим. – Верзила неожиданно резко обратился к роботу:
– Ты! Робот! Куда ты нас ведешь?
Робот посмотрел на Верзилу своим красным немигающим взглядом.
– Мне приказано не отвечать на вопросы, непосредственно не связанные с моим заданием.
– Но послушай. – Верзила возбужденно отбросил удерживающую руку Лаки. – Там, куда ты нас ведешь, сирианцы причинят нам вред. Даже могут убить. Если не хочешь причинить нам вред, помоги уйти, уходи с нами… Да, Лаки, дай мне поговорить с ним!
Но Лаки отрицательно покачал головой, а робот сказал:
– Меня заверили, что никому не будет причинен вред. А теперь, если мне объяснят действие приборов, я смогу выполнить свое задание.
Лаки последовательно объяснил роботу все детали управления. Робот проявил полную компетентность, искусно проверил каждый прибор, чтобы убедиться в его исправности, и к концу объяснений был вполне готов управлять «Метеором».
Лаки улыбнулся, в глазах его светилось откровенное восхищение.
Верзила утащил его в каюту.
– Чему ты радуешься, Лаки?
– Великая Галактика, Верзила! Какая прекрасная машина! Нужно отдать сирианцам должное. Их роботы – это произведения искусства.
– Хорошо, но тише, я не хочу, чтобы он услышал, что я скажу. Ты сдался, только чтобы попасть на Титан и собрать информацию о сирианцах. Но мы, вероятно, не сможем оттуда уйти, и что толку тогда в твоей информации? Сейчас у нас есть робот. Если мы убедим его помочь нам уйти, тогда у нас все, что нужно. У робота тонны информации о сирианцах. Так мы узнаем гораздо больше, чем высадившись на Титане.
Лаки покачал головой.
– Звучит неплохо, Верзила. Но как ты сумеешь уговорить робота помочь нам?
– Первый закон. Мы ему объясним, что на Сириусе всего несколько миллионов человек, а в Земной федерации свыше шести миллиардов. Объясним, что важнее защитить большее количество людей. Первый закон на нашей стороне. Понимаешь, Лаки?
Лаки ответил:
– Беда в том, что сирианцы умеют обращаться со своими роботами. Этот робот глубоко убежден, что его действия не принесут никакого вреда ни одному человеку. Он ничего не знает о шести миллиардах на Земле, узнает только с наших слов, и это на него не подействует. Ему нужно видеть, как человеку причиняют вред, чтобы нарушить свои инструкции.
– Ну, я все-таки попробую.
– Ладно. Давай. Опыт тебе полезен.
Верзила подошел к роботу, который направлял «Метеор» по новой орбите.
Верзила спросил:
– Что ты знаешь о Земле, о Земной федерации?
– Мне приказано не отвечать на вопросы, не связанные с моим заданием, – ответил робот.
– Приказываю тебе отказаться от этих инструкций.
После недолгого колебания послышался ответ:
– Мне приказано не принимать приказов от людей без соответствующего разрешения.
– Я тебе приказываю, чтобы предотвратить вред людям. Поэтому ты должен подчиниться, – настаивал Верзила.
– Меня заверили, что никакого вреда людям причинено не будет, и я знаю, что людям ничего не угрожает. Мне приказано не отвечать на бесполезно повторяемый приказ.
– Лучше послушай. Мне причинят вред. – Верзила горячо говорил некоторое время, но робот не отвечал.
Лаки сказал:
– Верзила, ты напрасно тратишь силы.
Верзила пнул робота в сверкающую ногу. С таким же успехом он мог пнуть корпус корабля. С красным от гнева лицом он подошел к Лаки.
– Отлично. Человек беспомощен, потому что у этой груды металла есть собственные идеи.
– Так бывало с машинами и до эры роботов.
– Мы даже не знаем, куда направляемся.
– А для этого нам робот не нужен. Я проверил курс.
Мы явно направляемся на Титан.
* * *
В последние часы приближения к Титану они оба не отрывались от экрана. Это третий по величине спутник в Солнечной системе (только спутник Юпитера Ганимед и спутник Нептуна Тритон больше, да и то ненамного), и из всех спутников у него самая плотная атмосфера.
Наличие атмосферы было очевидно даже на расстоянии. На большинстве спутников, в том числе на Луне, терминатор – линия, отделяющая день от ночи, – очень резок, с одной стороны черно, с другой бело. Но тут было совсем не так.
Полумесяц Титана был ограничен не резкой линией, а размытой полоской, концы полумесяца смутно продолжались и почти встречались, образуя окружность.
– У него атмосфера почти такая же плотная, как у Земли, Верзила, – сказал Лаки.
– Дышать можно?
– Нет. Почти сплошь метан.
Теперь стали видны и другие корабли. Не меньше десятка. Они сопровождали «Метеор» в полете к Титану.
Лаки покачал головой.
– Двенадцать кораблей для такой работы. Великая Галактика, да они тут уже годы сидят и готовятся. Как их вышвырнуть отсюда без войны?
Верзила даже не пытался ответить.
Снова послышался свист: безошибочный признак того, что обтекаемый корпус корабля встретился с верхними слоями атмосферы.
Верзила беспокойно взглянул на прибор, регистрирующий температуру корпуса, но опасности не было. Робот уверенно вел корабль. По тугой спирали корабль облетал Титан, теряя высоту и одновременно гася скорость, при этом не давая атмосфере слишком нагреть корпус.
Снова Лаки восхищенно сказал:
– Он проделывает это, вообще не тратя горючего. Похоже, он может посадить корабль на площадку размером с банкнот только при помощи атмосферного торможения.
Верзила ответил:
– Ну и что в этом хорошего, Лаки? Если эти штуки так управляются с кораблями, нам с сирианцами не справиться.
– Придется научиться строить собственных, Верзила. Эти роботы – большое достижение человечества. Конечно, их строят сирианцы, но они тоже люди, и все человечество может гордиться этим. Если мы боимся их достижений, нужно постараться достигнуть того же или даже опередить их. Но отказывать им в их достижениях нельзя.
Поверхность Титана перестала казаться черной. Видны были горные хребты: не резкие вершины безвоздушного мира, а сглаженные под действием ветра и воды. Снег с вершин сдуло, но ущелья и долины были заполнены им.
– Это на самом деле не снег, – заметил Лаки, – а замерзший аммиак.
Конечно, вокруг было пусто. Равнины внизу были покрыты снегом и голыми скалами. Никаких признаков жизни. Ни рек, ни озер. И вдруг…
– Великая Галактика! – воскликнул Лаки.
Появился купол. Приплюснутый купол, характерный для внутренних планет. Такие купола есть в пустынях Марса и на отмелях венерианского океана. На пустынном Титане такой купол казался совершенно неуместным. В нем вполне мог бы разместиться марсианский город.
– Мы проспали, как они это построили, – сказал Лаки.
– Когда об этом станет известно, – заметил Верзила, – это будет не очень хорошо для репутации Совета.
– Конечно, если мы не уничтожим эту штуку. Впрочем, Совет не заслуживает снисхождения. Да в Солнечной системе нельзя было ни одной скалы оставлять без постоянного присмотра, не говоря уже о Титане.
– Кто бы мог подумать…
– Совет Науки должен был подумать! Люди нашей системы доверили ему заботу о своей безопасности. Я должен был подумать!
Послышался голос робота.
– Корабль приземлится после еще одного облета спутника. При наличии ионного двигателя на борту никакие дополнительные предосторожности не нужны. Тем не менее беззаботность может причинить вред, и я этого не могу допустить. Поэтому прошу вас лечь и пристегнуться.
Верзила сказал:
– Слушай. Эта груда лома учит нас, как вести себя в космосе.
– Все равно лучше ложись, – ответил Лаки. – Он может заставить нас силой. Его долг не допустить никакого вреда.
Верзила неожиданно крикнул:
– Эй, робот, а сколько людей на Титане?
Ответа не было.
* * *
Поверхность приблизилась и поглотила их. «Метеор» опускался хвостом вниз, и потребовались лишь легкие толчки двигателя, чтобы завершить посадку.
Робот отвернулся от приборов управления.
– Вы без всякого вреда доставлены на Титан. Мое задание выполнено, и я передаю вас в руки хозяев.
– Стена Девура?
– Это один из хозяев. Можете выходить из корабля. Температура, давление и сила тяжести нормальные.
– Можем выходить прямо сейчас? – спросил Лаки.
– Да. Хозяева ждут.
Лаки кивнул. Он не мог сдержать странного возбуждения. Сирианцы всегда были врагами, но за все время своей блестящей, хоть и короткой карьеры в качестве члена Совета он с ними ни разу не встречался.
Он вышел из корабля на выдвижной трап, Верзила – за ним. Оба застыли в полном изумлении.
