Текст книги "Темные века. Раннее Средневековье в хаосе войн ..."

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Великая вражда завершилась. Казалось, что во Франкском королевстве наступил мир. Хлотарь II, как и его дед, Хлотарь I, правил теперь единым государством. Он царствовал с 613 года до своей смерти в 623 году. Его сын Дагоберт I также провел на троне всю свою жизнь, пока в 639 году не умер.

Несмотря на это, вражда между Брунгильдой и Фредегондой и многолетние войны все равно разрушили Франкское королевство. С ним произошло то же, что и с Италией после военных кампаний Юстиниана.

Крестьяне, разоренные воюющими армиями, с трудом могли прокормить сами себя. Ясно, что продуктов на продажу горожанам у них почти не оставалось. Кроме того, старые дороги, построенные еще римлянами, пришли почти в полную негодность. По ним с трудом можно было возить продовольствие.

Королевство разбилось на небольшие самостоятельные владения, количество городского населения упало до трех процентов. Разор царил и в городах. Система акведуков оказалась нарушенной, чистая вода перестала поступать в города, из-за этого начались болезни…

Тьма над Европой сгущалась.

Глава 5

Мажордомы

Испания объединяется

В то время как франки были заняты своими междоусобными войнами, отчего их страна постепенно слабела и дичала, вестготы, казалось, на некоторое время вспомнили о своем былом могуществе. Отчасти это происходило потому, что франкам было просто не до них.

В 568 году, вскоре после смерти Атанагильда, отца двух роковых сестер-королев, Брунгильды и Галсвинты, на вестготский престол взошел Леовигильд[18].

Следующие двадцать лет он весьма успешно занимался расширением границ своего королевства. В 584 году он завершил покорение свевов. Свевы оказались в Испании в эпоху первых германских завоеваний, лет за двести до описываемых событий. С тех самых пор им удавалось, порой с большим трудом, сохранять независимость.

Теперь свевы стали добычей вестготов и исчезли с исторической сцены.

Продвинулись вестготы и на юг. Шаг за шагом имперские войска были вынуждены отступать до тех пор, пока не выяснилось, что в их распоряжении осталась только небольшая часть побережья. Теперь вестготы господствовали на всем Пиренейском полуострове, оставив непокоренным только небольшое количество земли на побережье и часть территорий на севере, в горах.

Тем временем опять возник религиозный вопрос. Леовигильд ощущал себя страстным приверженцем арианства в мире, где арианство постепенно умирало. Только вестготы и лангобарды оставались арианами. Вскоре усилиями Григория Великого лангобарды были обращены в католичество.

Конец арианству в Испании положил сам Леовигильд, когда женил своего сына на дочери знаменитой Брунгильды, о которой мы писали в предыдущей главе. Брунгильда, родом из вестготов, вначале исповедовала арианство, а затем, ради замужества, приняла католичество. Однако ее дочь не стала принимать арианство, чтобы выйти замуж за вестгота. Интересно, что ариане принимали католичество, а католики арианство никогда, поэтому католическая вера оказалась сильнее.

Невестка Леовигильда была ревностной католичкой и в конце концов обратила и мужа в свою веру. Так началась религиозная вражда между отцом и сыном. Отец взял верх, сын был взят в плен и казнен.

Но арианство не победило. В 586 году Леовигильд умер. На престол взошел другой сын – Реккаред I. Новый король принял католичество. Его подданные последовали примеру своего короля, и вскоре в Испании не осталось и следа арианства. Реккаред с такой истовостью уничтожал арианство, что не осталось ни одной книги, ни одного пергамента, написанного на языке вестготов. С исторической точки зрения это, конечно, очень грустно, каких бы религиозных взглядов ни придерживался Реккаред.

Переход от арианства к католичеству произошел в Испании совершенно по-иному, чем в соседних государствах.

В Испании это обращение из одной веры в другую было заслугой правящих особ. В случае с вандалами и остготами правители-германцы утратили национальное самосознание вместе с верой. Впрочем, они ничуть не жалели об этом. Что касается лангобардов, то для них короткий период арианства вообще прошел незаметно.

Несмотря на это, вестготы исповедовали арианство уже два столетия. И, став католиками, они не перестали быть вестготами. Казалось, что новообращенные вестготы своим религиозным рвением пытаются искупить грехи предков-язычников. Вестготы стали еще более ревностными католиками, чем сами католики. И до наших дней испанцы остаются очень религиозными людьми.

Религиозная нетерпимость распространилась по всей Испании. До этого времени запад был относительно веротерпимым. Нейтральное отношение к людям иной веры было отличительной чертой большинства арианских королей, правивших германскими королевствами. Причиной того, что арианские правители были более терпимыми, чем короли-католики, был отчасти тот факт, что они всегда оставались в меньшинстве. Если бы королю-арианину пришло в голову силой подавить католицизм, он встретил бы такое сопротивление, что мог бы легко попрощаться с жизнью. Просто потому, что против него восстали бы все франки-католики.

Религиозная терпимость распространялась в то время и на евреев. Евреев было совсем немного. Они исповедовали свою религию – иудаизм – и жили изолированно.

Однако годы шли, и ситуация изменилась. Теперь, когда Вестготское королевство стало католическим, короли стремились показать свою набожность, жестоко расправляясь с иноверцами. Казалось, что их гнев будет направлен против ариан, но те почти исчезли, они стали католиками. А иноверцы-евреи – вот, на виду. Поэтому вестготские короли позднего времени самым жестоким образом расправлялись с евреями. Подобное отношение к ним сохранялось на протяжении всего Средневековья.

И опять, очевидно вследствие своего обращения в новую веру, король и аристократы, которые на протяжении почти ста двадцати пяти лет после принятия католичества оставались вестготами, показывали свою преданность римско-католическому духовенству.

Испанское духовенство настояло на своем праве короновать вестготских королей. Во время коронации корону вручали королю, подразумевая, что это дар церкви, который можно взять обратно, если король не оправдает надежд священников. Такая позиция церкви препятствовала прямому наследованию престола. Корона переходила не от отца к сыну, а к тому, кого выберет духовенство. Поэтому монархия слабела, аристократы спорили и ссорились между собой. Впоследствии это стало одной из причин падения Вестготского королевства.

Но пока никаких признаков упадка видно не было. Вестготские короли, царствовавшие после Реккареда I, продолжали расширять границы государства на юге, постепенно захватывая территории Восточной Римской империи. Безнаказанно захватывать чужие территории вестготские короли могли еще и из-за того, что в самой империи произошла череда неприятных и страшных событий, о которых мы расскажем позже. В 625 году, в правление вестготского короля Суинтилы, были завоеваны последние имперские владения в Испании. Таким образом, все, что удалось завоевать Юстиниану, оставалось во владении империи немногим более семидесяти лет.

Тот же самый Суинтила сумел покорить последнюю твердыню горцев на севере страны. Горцы, о которых пойдет речь, называли себя басками. Язык этих людей не похож ни на один другой язык на земле. Историки предполагают, что баски являются потомками людей, населявших Европу еще до Великого переселения народов.

Кельты, которые наводнили Западную Европу в те дни, когда Рим был маленькой, никому не известной деревушкой, вытеснили с насиженных, обжитых мест коренное население Галлии и Испании. Эти люди укрылись в маленьких горных деревушках Западных Пиренеев. Это и были баски.

С тех пор баски пережили кельтское, а затем и римское владычество в Испании. После падения Западной Римской империи они мужественно отражали набеги свевов, вандалов и вестготов. Даже тогда, когда вестготам в конце концов удалось захватить их земли, они не покорились. Баски затаились, ожидая, что судьба даст им еще один шанс обрести собственную независимость.

В правление Суинтилы Вестготское королевство достигло расцвета. Ему принадлежали большие территории. Вестготы контролировали весь Пиренейский полуостров и часть Средиземноморского побережья Галлии.

Вестготское королевство оказало также немалое влияние на развитие раннесредневековой культуры. В правление Суинтилы жил и творил ученый Исидор. Исидор происходил из древнего римского рода выходцев из Северной Африки. В 600 году он становится епископом Севильи. Поэтому мы знаем этого человека под именем Исидор Севильский.

Свою жизнь Исидор Севильский посвятил сбору научных знаний, доступных в то время. Многое из того, о чем он писал, было уже описано до него в сочинениях других авторов, в более ранних трудах. Тем не менее, в работах Исидора есть неизбежные искажения и ошибки, когда легенды принимались за реальный исторический факт, а суеверия за правду. Тем не менее, сочинения Исидора Севильского были необычайно популярны в Средние века. Несмотря на то что в них много неточностей и ошибок, они были так написаны, что делали обучение интересным.

Правление Суинтилы закончилось плачевно. Он попытался сделать так, чтобы после него царствовал его сын, что совершенно не устраивало ни аристократов, ни церковь. Аристократы выбрали другого короля, духовенство поддержало их выбор. В 633 году в Толедо под председательством Исидора Севильского состоялось заседание синода, во время которого Суинтила был отлучен от церкви и низложен.

После Суинтилы правила череда королей, старавшихся намного аккуратнее относиться к духовенству. Эти люди были ярыми католиками и беспощадными антисемитами. Одним из таких королей был Вамба. Он правил в 672 году. Железной рукой Вамба подавлял любое недовольство и изгнал из королевства всех евреев, не пожелавших принять христианства. Свое царствование он закончил весьма необычным образом.

В 680 году его частично парализовало. Пока Вамба лежал разбитый параличом и почти умирал, его подданные обрили ему голову и обрядили в монашеский плащ. Другими словами, его постригли в монахи, чтобы он мог держать ответ перед Богом за свои деяния. Когда Вамба очнулся и пришел в себя, было слишком поздно что-либо менять. Он окончательно и безвозвратно стал монахом и больше не мог быть королем.

Рассказывали, что паралич Вамбы отнюдь не был внезапным – он случился после того, как королю дали яд. Этот яд приготовили по приказу человека, ставшего королем в тот момент, когда Вамба сделался монахом. Поэтому подданные Вамбы, побрившие ему голову, прекрасно понимали, что они делают. Может, и так! Короли Западной Европы в темные века вели захватывающую жизнь, полную разных, подчас таинственных событий. Многие из них пали жертвами интриг и заговоров.

В любом случае Вамба стал последним вестготским королем. Расцвет Вестготского королевства прошел, начался его упадок.

Империя рушится

Время шло. Стоял VII век. Вестготы отчаянно боролись за расширение границ своего государства, а франки неистово сражались друг с другом. А в это время другое государство, Восточная Римская империя, еще столетие назад, при Юстиниане, бывшее могучим и цветущим, столкнулось с большими неприятностями. Как последняя вспышка костра, который гаснет, начался недолгий период борьбы Восточной Римской империи за свое выживание.

Не прошло и двадцати лет со смерти Юстиниана, как империя оказалась со всех сторон окруженной чужаками. В Европе хозяйничали авары; захватив земли вдоль Дуная, они докатились почти до стен Константинополя. Славянские племена просочились на Балканский полуостров и постепенно обживали его.

На востоке, в Персии, у власти стоял Хосрой II. Именно он, честолюбивый и амбициозный человек, затеял последнюю великую войну между Персией и империей. Невероятно быстро ему удалось овладеть Сирией, Египтом и Малой Азией.

В 626 году, когда на франкский престол взошел Хлотарь II, сын Фредегонды, а королем вестготов сделался Суинтила, владения Восточно-Римской империи сузились до границ города Константинополя и некоторых районов на западе, оставшихся от завоеваний Юстиниана.

И тут в Константинополе появился человек, который, как оказалось, способен решить многие проблемы. Гераклий, родом из Карфагена, из провинции отправился в Константинополь для того, чтобы взвалить на себя все бремя возникших проблем. После длительной подготовки и героических усилий Гераклию все же удалось спасти империю от неминуемой гибели. Он отразил набеги аваров, справился с персами и вернул империи потерянные территории. Пока он занимался этой нелегкой работой, империя потеряла свои владения в Испании, которые уже не удалось вернуть.

Успехи Гераклия оказались временными. Потому что, пока он воевал, на востоке возник другой противник, куда более страшный, чем все другие, – противник, появление которого оказалось фатальным не только для Константинополя, но и для всего средневекового Запада.

Около 570 года, когда Леовигильд, король вестготов, предпринимал отчаянные попытки спасти арианство, лангобарды двинулись на Италию, а Брунгильда и Фредегонда увязли в смертельной вражде, в центре Аравийского полуострова родился мальчик. Его назвали Мохаммед. Этому человек было суждено создать новую мировую религию. Взяв за основу христианские и иудейские постулаты и добавив к ним арабские черты своего времени, он назвал новую религию «ислам». Слово «ислам» означает «повиновение», подчинение воле Создателя. Поэтому людей, которые исповедуют ислам, называют «мусульмане», то есть «покорные».

Пока солдаты Восточной Римской империи сражались с персами, Мохаммеду удалось не только обратить арабские племена в свою веру, но и постепенно превратить их в боеспособную, преданную идеалам новой веры армию. Они были готовы сражаться за ислам и, если надо, умереть за свою веру. Эти люди были убеждены, что смерть в бою против неверных поможет им сразу попасть в рай.

В 632 году Мохаммед умер. Арабы, объединенные общей верой, готовы были сражаться за свои идеалы и за пределами Аравийского полуострова. Прошло всего шесть лет после того, как Восточная Римская империя и Персия заключили мир между собой. Ничто больше не напоминало о страшной войне между двумя государствами, которые затянувшийся конфликт окончательно измотал.

Поэтому, когда арабы двинулись на север, они не встретили особого сопротивления. Так им удалось захватить обширные персидские территории, а также Сирию и Египет, принадлежавшие империи.

Гераклий, который с таким трудом отвоевал имперские территории у персов, теперь увидел, как Сирия и Египет почти без боя сдались арабам. И он решил бросить все силы, чтобы отвоевать их вновь. Но история рассудила иначе: и Сирия, и Египет оказались навсегда потерянными не только для империи, но и для всего христианского мира.

Теперь империя отчаянно пыталась удержать Малую Азию. Малая Азия и Балканский полуостров на восемь веков стали оплотом христианства. Эта небольшая территория, оставшаяся от Римской империи, стала называться Византией. До тех пор, пока не пал Константинополь, византийцы считали себя гражданами Римской империи.

С колоссальным трудом, собрав все мужество, византийцы удерживали восточные границы Малой Азии. И при этом не отдавали ни пяди земли своих западных владений.

Германские королевства на Западе тоже будут втянуты в войну, но это произойдет позднее. На долгое время Византия станет единственной преградой на пути арабов в Европу.

Пройдет полстолетия после смерти Мохаммеда, а западная цивилизация все еще будет относиться к арабам как к далекой и едва ли реальной угрозе. В то время как арабы уже хлынули на запад. Теперь, промчавшись по Египту, они напали на Карфаген. Но Карфаген оказался слишком крепким орешком – византийцы отчаянно сражались за него, и до тех пор, пока Карфаген не пал, западному миру ничто не угрожало.

Закат Меровингов

Когда Мохаммед умер, франками правил король Дагоберт I. Полтора столетия минуло с тех пор, как королем франков стал Хлодвиг. За это время Франкское королевство достигло своего расцвета. Казалось, что развитие продолжается. Авары, разбитые имперскими войсками, уже не представляли большой угрозы, как полтора столетия до этого, когда началась великая вражда между Брунгильдой и Фредегондой. Подтверждением их слабости были многочисленные успешные походы Дагоберта в верховья Дуная.

Но благополучие оказалось обманчивым. Королей династии Меровингов поджидали неприятности особого рода – из тех неприятностей, которые невооруженным глазом сразу не заметишь. Королевство стало таким огромным, а дороги были такими плохими, что стало очень сложно, почти невозможно быстро добраться от одного места до другого. Королю становилось все труднее держать в единой власти все королевство.

Выход нашелся такой: король разрешил знатным людям управлять отдельными частями своей державы. Подчиняться они должны были королю. Но на самом деле вышло по-другому: знатные люди, правившие в своих землях, становились все более независимыми.

Отчасти это происходило потому, что король утратил власть над денежными потоками. Сначала Меровинги хотели воспользоваться римской системой контроля за финансами. Для этого им потребовалась бы целая армия образованных и честных чиновников. Но откуда было взяться этой армии, если никто не готовил чиновников для финансовой службы? Поэтому к 600 году стало ясно, что затея с римской системой учета финансов провалилась. Налоги должны были собирать знатные люди, правившие на королевских территориях.

Королевские ставленники, спокойно грабившие своих подданных, прикрываясь именем короля, получили почти неограниченную власть. Теперь этих людей называли «герцоги» и «графы». Изначально титулы давались военным и гражданским людям, представлявшим короля. Теперь они стали синонимом власти и знатности.

Герцоги и графы защищали короля во время войн и распрей, когда шла великая вражда между Брунгильдой и Фредегондой. За это король даровал им большую власть в тех землях, где они жили. Вот почему герцоги и графы становились все более независимыми.

Теперь каждый герцог или граф мог почувствовать себя почти что королем на своих землях. Люди, которыми он правил, прекрасно понимали, что повиноваться одному местному герцогу или графу намного удобнее, чем быть под властью короля, который находится очень далеко. Поэтому страна становилась все более раздробленной.

В Австразии дела шли еще хуже, чем в Нейстрии. В старые времена римлянам так и не удалось до конца захватить Австразию, поэтому люди, жившие там, и представления не имели о том, что такое централизованное государство. То есть государство, которым правит один человек.

И была еще одна причина для того, чтобы поменять систему государственной власти…

В то время как король завяз в бесконечных войнах на границе своего королевства, заниматься внутренними делами его государства было некому. Поэтому он понял, что необходимо срочно найти себе «заместителя», который бы следил за порядком, пока его величество воюет.

Королевский «заместитель» должен был находиться во дворце и управлять всеми делами, пока король воюет. Должность этого человека стала называться «мажордом», буквально «старший во дворце». В английском и испанском языках до сих пор сохранилось слово «мажордом». Хотя теперь так называют только дворецкого.

Изначально мажордом был всего лишь слугой короля, чиновником, который следил за правильным ведением дел, порядком в королевских бумагах.

Постепенно, когда королевская власть стала слабеть, а герцоги и графы становиться все более независимыми, мажордомам приходилось заниматься все большим количеством дел. Так мажордом по своей власти и положению стал сродни современному премьер-министру.

Мажордомы обладали такой властью, что даже самые богатые из землевладельцев – лорды – состязались за право занять эту должность. Стать мажордомом мог только человек их круга. Самый великий и могущественный из лордов.

Первый мажордом появился во время правления короля Хлотаря II, сына Фредегонды. Этот человек был родом из Австразии, и звали его Пипин I Ланденский. Ланден – так называлась земля, откуда он был родом. Ланден находился в ста пятидесяти километрах от Метца, столицы Австразии.

Когда королем стал Дагоберт, ему, несмотря ни на что, удалось сосредоточить всю власть в своих руках. Он был последним из Меровингов, о котором можно сказать, что он был настоящим, полновластным королем. Пипин невзлюбил нового короля. Но Дагоберту в конце концов удалось сместить его с должности и всю жизнь править единолично. Однако, когда в 638 году Дагоберт умер, Пипин на короткий период вернулся к власти. Через два года, в 640 году, он умер.

Со смертью Дагоберта положение дел изменилось. Франкское королевство оказалось поделенным между двумя сыновьями Дагоберта. Один, Сигиберт III, правил Австразией, а другой, Хлодвиг II, – Нейстрией. Оба они были слишком молодыми, чтобы править самостоятельно, поэтому молодые короли полностью зависели от власти мажордомов. Когда оба юноши повзрослели, было уже слишком поздно: всем управляли мажордомы, и им пришлось довольствоваться лишь королевскими титулами, но не властью. Потомки Сигиберта III и Хлодвига II лишь номинально считались королями. На деле всем правили лорды, обладавшие достаточным количеством денег и солдат.

Власть мажордомов стала настолько сильной, что потомки меровингских королей были совершенно беспомощными. Поэтому неудивительно, что в один прекрасный день один из мажордомов задумался: а почему бы ему на самом деле не стать королем?

По обычаю, королями могли становиться только Меровинги, потомки Хлодвига. Часть франков с почти мистической убежденностью верила в то, что править ими сумеет только такой человек – потомок Хлодвига. Именно он может быть законным королем. «Законность» наследника престола обычно является действенным оружием в руках претендентов на трон. Поэтому самозванцу обычно очень трудно доказать законность своих притязаний.

В нашем случае самозванцем оказался некий Гримвальд I, сын Пипина Ланденского. Он не стал мажордомом по причине наследования, потому что тогда этот пост еще не передавался от отца к сыну. Гримвальд I стал мажордомом после долгой борьбы с другими претендентами на это место. Заняв пост, Гримвальд получил прекрасную возможность убедиться в том, насколько его собственная власть и могущество сильнее власти короля – Сигиберта III.

В 656 году Сигиберт умер. Гримвальд объявил, что покойный король назначил своим наследником его сына, которого он и провозгласил королем под именем Хильдеберт III. Однако вскоре Гримвальд понял, что законность престолонаследования отнюдь не пустой звук. Франкская знать с большей или меньшей преданностью была готова повиноваться потомку великого Хлодвига. А вот подчиняться королю, который отнюдь не был знатнее, чем они, им совершенно не хотелось. Поэтому Гримвальда и его сына быстро убили. Законному королю Нейстрии Хлодвигу II на какое-то время опять удалось объединить Нейстрию с Австразией и править обоими государствами.

Однако союзу Австразии и Нейстрии не было суждено просуществовать долго. Слишком велики были различия между двумя государствами. Оба государства настолько различались в культурном плане, что люди, жившие в них, не чувствовали себя единым народом. Поэтому управлять ими могли только разные короли. Если бы обоими государствами задумал править один монарх, ему бы пришлось сильно постараться, чтобы держать оба государства в повиновении. Хлодвиг II сильным монархом не был. Поэтому на троне Австразии быстро воцарился Дагоберт II, сын Сигиберта III. Это произошло с такой скоростью, что никто не обратил внимания на попытку Гримвальда и его сына захватить власть.

В Нейстрии в то время был свой мажордом. Он решил поступить хитрее.

Этого человека звали Эброин. Он занял должность мажордома в 664 году, когда на троне был Хлотарь III, сын Хлодвига II. В Нейстрии еще сильны были прежние традиции, когда страной управлял один человек. Поэтому Эброин решил стать воплощением этой традиции. Он прекрасно понимал, что единственный способ добиться повиновения – подчинить непокорных лордов, и для этого ему пришлось прикрыться маской законности и действовать от имени Хлотаря III. Однако лорды по понятным причинам относились к Эброину очень враждебно.

Когда в 670 году Хлотарь умер, Эброин почувствовал, что жизнь его держится на волоске. Кто будет мажордомом при новом короле? Эброин попытался обезопасить себя. Он не стал пытаться захватить трон, как Гримвальд, но поступил хитрее. Он самым тщательным образом выбирал наследника престола. В конце концов Эброин выбрал младшего брата последнего короля, с которым ему проще всего было договориться, и объявил его королем Теодериком III. При этом он не стал советоваться ни со знатью, ни с духовенством, чтобы они не могли изменить его решения.

Это переполнило чашу терпения нейстрийских аристократов. В стране вспыхнуло восстание, и на трон взошел другой брат покойного короля, Хильдерик II. Однако в 672 году и он умер, а на троне опять оказался ранее свергнутый Теодерик III. Но Эброина при нем уже не было. Лорды больше не собирались терпеть его у власти.

Эброин оказался очень находчивым человеком. Он бежал в Австразию, где решил посадить на трон другого короля-марионетку из Меровингов – Хлодвига II, сына Теодерика. Теперь, несмотря на яростные протесты лордов, он опять рвался к власти. Более того, когда в 678 году король Австразии Дагоберт II умер, Эброин попытался снова стать мажордомом.

В то же самое время на эту должность претендовал еще один человек, происходивший из семьи уже известного нам Пипина Ланденского. У Пипина была старшая сестра, сыну которой удалось избежать жестокой смерти, настигшей его дядю и двоюродного брата. Сына старшей сестры Пипина звали Пипин II Геристальский. Геристаль – так назывался город, где Пипин родился. Сейчас это место находится в Восточной Бельгии.

Пипин Геристальский представлял интересы лордов, которым совершенно не нравилась централизация власти, к которой стремился Эброин.

Два мажордома затеяли такую яростную войну друг против друга, как будто они были королями. На настоящих королей, Меровингов, они не обращали никакого внимания. Короли нужны были только для того, чтобы соблюсти формальную законность.

В начале войны успех сопутствовал Эброину. Пипин был разбит и вынужден бежать. Главный соратник Пипина Мартин спрятался в церкви, откуда его выманили вполне в духе времени.

Эброин отправил в церковь, где скрывался Мартин, двух епископов, которые должны были убедить Мартина покинуть укрытие. Согласно церковным законам, вывести скрывавшегося силой можно было, только если бы он совершил серьезное святотатство. Поэтому епископы принялись уговаривать Мартина, пообещав, что никто не причинит ему никакого вреда. После этого они даже поклялись на раке, в которой были святые реликвии. Мартин был в полной уверенности, что в раке хранятся мощи святых, поэтому пошел вместе с епископами. На самом деле рака была пустая. Поэтому, когда Мартина привели к Эброину, тот велел его немедленно казнить. Никому и в голову не пришло, что подобная подлость противоречит как церковным, так и людским законам.

Однако Пипин вышел сухим из воды. В 681 году его соперник Эброин был убит по причинам личной вражды. Его смерть уничтожила последние шансы Меровингов стать сильными королями. Постепенно Пипин собрал новую армию и начал войну против нового нейстрийского мажордома. В 687 году Пипин одержал полную победу и стал мажордомом всего Франкского королевства, в то время как Теодерик III и его наследники номинально продолжали оставаться королями.

Меровинги после Дагоберта I были беспомощными людьми, которые предавались развлечениям и пьянству. Они пренебрегали образованием и часто умирали молодыми. Эти длинноволосые люди никогда не покидали дворцов, появляясь на публике лишь изредка, когда надо было сказать или сделать то, что им было велено сделать или сказать.

Эту плеяду королей Меровингов прозвали «ленивыми королями». Но что они могли сделать? Положение «ленивых королей» напоминает ситуацию, в которой в 20-х годах XX века оказался итальянский король Виктор-Эммануил III, когда номинально королем был он, а страной правил диктатор Муссолини.

Последние готы

В то время как королевство франков разваливалось, угроза с юга возрастала. Пускай арабы были далеко, но, завоевывая страну за страной, они обращали покоренные народы в свою веру. Люди принимали ислам быстрее, чем на их землях появлялись арабские армии.

Пока византийские гарнизоны несли потери, воюя в Северной Африке, жители граничащих с Византией стран приняли ислам. Отчасти они сделали это потому, что ненавидели византийцев, которые когда-то завоевали их земли и установили там свой порядок. Арабы же казались им освободителями.

Византийцам пришлось туго. Теперь им приходилось не просто воевать с арабами, а делать это против воли местного населения, которое отнюдь не было на стороне византийцев. Долго так продолжаться не могло, и в 698 году нарыв лопнул. Земли, которые за сто пятьдесят лет до этого Велисарий завоевал для Восточной Римской империи, оказались навсегда потеряны для христианства и для империи. Теперь, кроме самого Константинополя, все, что осталось от могучей империи Юстиниана, – это земли в Италии.

Арабы, подобно волне, сметающей все на своем пути, промчались по Северной Африке и докатились до южных берегов Средиземного моря, превратив завоеванные земли в мусульманские страны, какими они являются и поныне.

Наверное, эта потеря кажется невосполнимой, если считать Северную Африку навсегда потерянной для европейской цивилизации. В Древнем мире Средиземное море было пересечением всех культурных и торговых связей, потому что по морю было гораздо проще перемещаться, чем по суше. Во времена Римской империи все страны, расположенные на берегах Средиземного моря, объединяла одна культура и общий язык – латынь.

Североафриканские провинции, Карфаген были такими же римскими, как, например, Галлия, расположенная в Европе.

Жители Северной Африки исповедовали христианство, в этих землях жили известные писатели раннехристианского периода: Тертуллиан и святой Августин. В христианской церкви святой Августин является одним из самых известных теологов после апостола Павла.

Теперь Северная Африка была потеряна для христианства. Отныне Средиземное море не объединяло культуры, а превратилось в поле противоречий двух великих цивилизаций, христианской и мусульманской, которые стали ярыми врагами. Торговля постепенно ухудшалась, и приморские города приходили в упадок.