Текст книги "«На суше и на море» - 69. Фантастика"

Автор книги: Айзек Азимов

Соавторы: Александр Казанцев,Игорь Забелин,Николай Петров,Герман Чижевский,Олег Гурский,Илья Верин,Всеволод Евреинов,Чэд Оливер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Всеволод Евреинов
ФЕНОМЕН ЛОКВУСА

Фантастический рассказ

Рис. В. Белова

Солнечный зайчик медленно перемещался по стене рубки. Негромко гудели двигатели. Если бы не показания приборов, можно было подумать, что скоростной рейсовый лайнер СЗЛ-27 неподвижно висит в пространстве. До Луны оставалось не более одной десятой мегакилометра. Перелет шел точно по графику. Пилот включил автоматическое управление и встал с кресла. Разминаясь, он прислушался к громким голосам за переборкой. Видимо, там о чем-то спорили. Симпозиум в Лунном центре, куда летел СЗЛ-27, должен был начаться только через три дня, но Пилот решил, что ученые не теряя времени уже углубились в свои проблемы. Послушать, о чем они разговаривают, всегда интересно. Он шагнул в соседний отсек.

– … похоже на мистификацию, – услышал Пилот конец фразы. В пылу спора Радиоастроном даже вскочил на ноги.

Все остальные сидели в живописных позах: кто откинулся в кресле, задумчиво подперев рукой подбородок, кто подался вперед, чтобы лучше слышать своего собеседника. Чашки ароматного бульона, которые принесла Стюардесса, миниатюрная девушка с круглым задорным лицом, стояли нетронутыми.

– Но позвольте, – сказал Планетолог, постукивая ребром ладони по подлокотнику кресла. – А фотоснимки, спектрограммы? Об этом писала вся мировая печать.

– Локвус – ученый с безупречной репутацией, – добавил Кибернетик. – Его выкладки трудно оспорить.

– Значит, вы убеждены в существовании третьего спутника Марса? – с некоторым ехидством спросил Радиоастроном.

– Давайте говорить только о фактах, – продолжал Кибернетик. – На фотоснимках ясно видно, что тело, открытое Локвусом, движется вокруг Марса по орбите, элементы которой полностью согласуются с законами Кеплера. А почему феномен вдруг исчез – это и предстоит выяснить. Отложим спор. Ведь мы не располагаем пока полной информацией о феномене. Основной доклад делает сам Локвус. Я уверен, на симпозиуме нам предстоит узнать много интересного.

Кибернетик легко поднялся с кресла, запустил пальцы в жесткую шевелюру. В его матово-черных глазах зажглись насмешливые искорки. Он улыбнулся, что-то вспомнив.

– Кстати, – сказал он, – способности Локвуса как ученого недавно проверил электронный психолог. Как и наши…

На лицах ученых тоже появились улыбки – у одних веселые, у других несколько смущенные.

Этот необычный эксперимент, затеянный руководством Космоцентра, вызвал в свое время немало толков.

…Электронный психолог – огромная электронная машина – занимал чуть ли не три этажа специально построенного корпуса. Испытуемый садился в кресло, а на его голову надвигался замысловатый шлем, опутанный тысячами тонких, словно паутина, проводов. Закончив тогда исследование мозга Кибернетика, машина сделала заключение: «Кривые биотоков отражают ум, не чуждый абстрактного мышления. Высок потенциал аналитических способностей. Кривые эмоций благоприятны. Но есть склонность к переоценке возможностей человеческого разума».

Характеристика же Радиоастронома была краткой и выразительной: «Замедленное мышление. Эмоции несколько энтропизированы». Ученый был явно шокирован. Он заявил, что машина смонтирована неправильно и что надо проверить блок нейронного анализа.

Остальные подвергшиеся испытанию встретили приговор «психолога» со снисходительной усмешкой. Никто не получил столь лестной характеристики, как Кибернетик. Его даже пытались поздравлять, но он отшучивался, предлагая поздравить электронного психолога, чьи способности столь высоки, что их уже некому оценивать. Многие знали, что, вздумай машина регистрировать такие качества, как смелость, Кибернетик не оказался бы в числе последних. Работая в Центре предупреждения о тайфунах на Тихом океане, он не раз летал в самый «глаз» этой грозной атмосферной депрессии.

Пилот с интересом поглядывал сейчас на коренастую фигуру ученого, который, размышляя о чем-то, крупными шагами ходил по упругому синтетическому ковру салона.

Радиоастроном провел рукой по лицу, как бы отгоняя воспоминания о неприятном для него эксперименте, и, желая переменить тему разговора, подошел к Секретарю Лунной секции, который небрежно развалился в кресле, медленно прихлебывая ароматный бульон.

– Что вы скажете о двадцатиодносантиметровом излучении облаков нейтрального водорода, идущем от…

Радиоастроном не договорил. Бульон выплеснулся Секретарю на колени. По кораблю пронесся хватающий за душу предупредительный сигнал экстренного торможения. На стене салона вспыхнул экран локатора. Все торопливо пристегнулись эластичными ремнями к креслам. Пилот ринулся в рубку управления, но его опередил сторожевой автомат. Новый пронзительный сигнал возвестил о включении тормозных дюз. На экране из звездной россыпи, затянутой флером Млечного Пути, стремительно выдвигалась какая-то тень. Вот она уже заполнила собой весь экран.

СЗЛ-27 на долю градуса отклонился от курса, и неизвестное тело пронеслось мимо. Огромная сила вдавила всех в кресла. Но вот люди снова обрели способность двигаться и разговаривать.

– Астероид? – вслух сказал Секретарь, отвечая собственным мыслям. Левой рукой он машинально поглаживал обожженные бульоном колени.

– Какой там астероид, – возразил Радиоастроном. – Скорее, грузовой корабль. Серии 2ЦЖ. – Но тут же его лицо приняло совсем другое выражение, и он неуверенно добавил: – Размеры уж очень велики. Прямо гигант какой-то.

…Сгрудившись у экрана, все пытались разглядеть неизвестный корабль. Тот, миновав лайнер, круто разворачивался по спирали.

– Что-то неладно с ним.

– И не подает сигналов.

– Может, авария?

– Всякий корабль, не подающий сигналов, по инструкции о космических полетах, должен быть обследован, – сказал Пилот, появившийся в дверях салона. – Предупреждаю: идем на сближение.

Опять все пристегнулись к креслам. Тяга двигателей резко увеличилась, но расстояние между лайнером и неизвестным кораблем не сокращалось. Искатель траектории то и дело выбрасывал поправки: лайнер совершал весьма сложные эволюции.

Пилот испытывал какую-то смутную тревогу. Он чувствовал себя не совсем уверенно, решившись прервать рейс. А тут еще на радиограмму в Лунный цетр нет ответа. Запросил Землю – тот же результат. Передатчик исправен. А радиоволны будто тонут в бездонном колодце. Зона радиомолчания? Но как она возникла здесь, вблизи трассы Земля – Луна, уже столь надежно освоенной? Пилот вздохнул и опять взялся за передатчик. Вдруг силуэт незнакомца начал расти, приближаться. Пилот немедленно выключил тягу и начал притормаживать носовой дюзой. Чем ближе подходил лайнер к неизвестному кораблю, тем больше поражался Пилот его размерам.

Он машинально принял из рук Стюардессы чашку укрепляющего бульона, но тут же отставил его в сторону. «Что за конструкция? – думал он, глядя на экран обзора, где виднелась часть гигантского параболоида. – Ни у одной из ракет нет ничего подобного».

В затылок Пилоту жарко дышал Радиоастроном:

– Новинка какая-то, верно? Я и не знал, что в Конструкторском центре уже создали такой корабль.

– Это Пришелец… Не наш… – шептал Пилот одними губами.

– Не может быть… Не мож… – Радиоастроном замер с открытым ртом. Такой невероятной казалась эта встреча. Чтобы здесь, у порога Земли, Пришелец из иных миров?! Чертовщина какая-то…

Пилот некоторое время сидел в оцепенении. Потом вскочил и бросился к радиопередатчику.

Находившиеся в салоне тоже с возрастающим недоумением вглядывались в неизвестный корабль, не смея вслух произнести мучившую всех догадку.

– Центр слежения! – отчаянно кричал Пилот в радиофон. – Вызываю Центр слежения!

Рядом пританцовывал Радиоастроном, словно стоял на раскаленной плите.

Текли томительные минуты. Ответа не было. Лайнер снова и снова посылал позывные. Эфир молчал.

Пилот нервно выключил передатчик и еще раз с надеждой взглянул на динамик приемника. Что делать?… В любую минуту Пришелец может исчезнуть навсегда. Но как связаться с теми, кто находится в этом корабле? И что там за существа?

В динамике раздался треск.

– Земля! – радостно вскрикнула Стюардесса. Но из динамика плавно, а потом все быстрее и быстрее полились странные звуки. Они были удивительно мелодичными и в то же время отрешенно-суровыми, зовущими куда-то, в пределы, от которых веяло безнадежным холодом бесконечности. Люди как зачарованные молча слушали эту неземную музыку, какой-то болью отдающейся в душе. Звуки теснились, обгоняли друг друга, нарастали до нестерпимо пронзительных нот. И вдруг разом оборвались.

– Слышите? – прошептал Пилот. – Они нас вызывают.

– Но что хотят сказать? Что? – гадал Кибернетик.

– Флуктуация космического излучения? – предположил Радиоастроном. И тут же сам себе ответил: – Тут не то. Слишком упорядоченные звуки.

Оба корабля продолжали лететь параллельно друг другу, все больше удаляясь от трассы Земля – Луна. Все напряженно смотрели в черный диск динамика, ожидая новых сигналов. Но такое пассивное ожидание дальнейших событий было людям не по душе.

– Передать им азбуку Морзе, что ли? – сказал Пилот, обращаясь к Радиоастроному. – Фразу какую-нибудь. Может, они сумеют понять нас?

– Вряд ли. Думаю, что…

– Конечно, надо, – прервал его Кибернетик.

Но и сигналы морзянки тоже пропали в бездонном колодце.

– Черт! – выругался Пилот. – Что, у них нет приемников? Или они создали экранирующее поле?

Оставалось только одно: надеть скафандры и выйти на наружную палубу лайнера. Как знать, может, те неизвестные существа, увидев людей, попытаются как-то связаться с ними?

…Корпус лайнера находился в такой густой тени, что не видно было даже лиц. Инопланетный корабль возвышался неясной крутой громадой, затеняя лайнер. Все такой же безмолвный, словно мертвый, величественно плыл он средь звездной россыпи. Теперь он казался больше, гораздо больше, чем при первой встрече. Охватить его взглядом было невозможно. Пилот напряженно соображал, к какой части Пришельца можно выдвинуть соединительную ферму, на случай стыковки.

Но тут чуть левее и ниже параболоида вдруг осветилась часть обшивки Пришельца, потом как бы растаяла, и люди увидели внутренние отсеки корабля. В следующее мгновение они словно попали в стремительный горный поток, который подхватил их и неудержимо повлек в недра чужого корабля. Мимо головы Пилота пронеслись огромные магнитные ботинки Радиоастронома, за ним, нелепо махая руками, промчался Биоэлектроник. И тут же сорвало с места и Пилота. Последнее, что он увидел: скоростной пассажирский лайнер СЗЛ-27 плавно втягивался внутрь Пришельца…

Они не успели опомниться, как очутились на зеркальном полу какого-то сферического помещения. Стены фосфоресцировали. Все вокруг тонуло в сиреневом полумраке.

Пилот поспешно вскочил на ноги и быстро огляделся, ожидая увидеть фантастические фигуры инопланетян. Но в зале никого не было. Лишь бесшумно функционировали аппараты, отдаленно похожие на земные киберустройства.

У Пилота выступила испарина. Он искоса взглянул на Кибернетика. Тот почему-то включал и выключал нашлемный фонарь, видимо, не сознавая, что делает. Радиоастроном и Биоэлектроник взялись за руки, точно дети, и беспомощно оглядывались по сторонам. Только Секретарь Лунной секции, казалось, не потерял присутствия духа. Но может быть, он еще не успел осмыслить всего случившегося?

Люди тревожно всматривались в глубокие причудливые синие тени, подползавшие со всех сторон.

– А где Стюардесса? – вдруг спросил Пилот.

– Да вы же приказали ей остаться в лайнере, – услышал он в шлемофоне голос Кибернетика.

– Но я видел, как весь лайнер целиком втянуло в Пришельца. Значит… Нужно разыскать ее! Бедняжка осталась одна.

– А куда идти? – резонно заметил Радиоастроном. Вместо ответа Пилот двинулся в глубь зала, где сверкали какие-то огоньки. Постепенно обрисовались контуры вогнутой эллиптической панели, на которой горели разноцветные круги и спирали. В центре каждого круга – а их были сотни, – словно зрачки неведомого существа, вспыхивали яркие точки. Время от времени какая-нибудь точка выплескивалась за границу круга, и в этом месте возникал ослепительный пик, сопровождаемый странной мелодией. Десятки таких мелодий сливались в завораживающую симфонию, подобную той, что звучала тогда в динамике лайнера.

– Выражают ли что-нибудь эти мелодии? – прошептал Кибернетик. – И почему здесь нет никого?

– Просто нас изучают, – заговорщическим тоном произнес Радиоастроном.

Все поглядели на него осуждающе, но в душе согласились с таким предположением.

– Где Стюардесса? Надо найти ее, – твердил Пилот. Он повернулся и стал обходить пульт слева. Но его остановил панический возглас Радиоастронома:

– Кислород на исходе!

Пилот резко остановился и взглянул на манометр, вмонтированный в обшлаг скафандра:

– Не может быть. Так скоро?

– А разве мы следили за временем?

Пилот еще раз проверил показания прибора. Давление кислорода упало до минимума. Это значит, что через пять – десять минут… Неужели так глупо кончить? Он с тоской обвел взглядом тонущий в сумраке зал.

Планетолог прижал руки к груди и медленно сполз на пол, Пилот подскочил к нему, поддержал за плечи. Голова ученого упала на грудь. Пилот оцепенело посмотрел на скорчившуюся фигуру, потом выхватил аварийный шланг своего баллона и прикрепил к штуцеру кислородного ранца Планетолога. Открыл перепускной кран. И тут же начал задыхаться сам. Тускнеющее сознание Пилота успело отметить всю бесполезность собственных действий. Какая теперь разница, кто проживет на минуту дольше?

Медленно, словно проявляясь на фотобумаге, перед затуманенным взором Пилота возникли фигуры товарищей, лежащих в самых разнообразных позах. В его легкие живительной струей вливался ароматный воздух. Пилот удивленно осматривался, не замечая, что шлем лежит рядом, у ног. Зал из строго сферического стал овальным. Исчезли странные аппараты, заполнявшие все пространство перед пультом. Вдруг он осознал, что головы товарищей обнажены. Кто-то или что-то успело снять с задыхающихся людей шлемы.

– Что за черт! – воскликнул Пилот, обращаясь к Кибернетику, который пошевелился и тоже открыл глаза. – Вы же все без шлемов.

Кибернетик сел, судорожно схватил себя за голову. Потом взглянул на Пилота.

– Да, но и вы тоже.

Раздался глуховатый голос Планетолога:

– Похоже, что в последний момент кто-то позаботился о нас. Но кто?

– Идемте на розыски Стюардессы! – вставая на ноги, сказал Пилот. Он долго прикидывал в уме, бормоча вслух загадочные фразы: «Сначала втянуло по прямой… Потом швырнуло вверх. Два поворота… Удар. Падение направо… Спиральный туннель». Наконец не совсем уверенно ткнул пальцем в один из трех спиральных выходов из зала, смутно видневшихся вдали.

Едва они вошли в туннель, как погрузились в непроницаемую темноту. Нашлемные фонари вместе со шлемами остались в зале.

– Есть у кого-нибудь свет? – спросил Пилот. Биоэлектроник зажег карманный фонарик. Луч света выхватывал из тьмы опоры, балки, какие-то решетчатые конструкции. Они блуждали довольно долго, удивляясь тишине и безлюдью. Странные конструкции сменялись еще более удивительными аппаратами, которые работали совершенно беззвучно, и оттого тишина в корабле казалась еще более тягостной. Несколько раз им попадались отсеки, где за прозрачными стенками сосудов, напоминавших огромные груши, находились какие-то существа, похожие на растения, и растения, смахивающие на животных. Увидев первые «колбы» с шевелящимися телами, люди бросились к ним, решив, что это и есть разумные обитатели Пришельца, но быстро удостоверились в своей ошибке.

– Корабль это или зверинец? – спросил раздраженно Радиоастроном.

Но Планетолог подолгу задерживался у каждого «экспоната». Товарищи нетерпеливо тащили его за рукав.

– Где же хозяева ковчега? Почему они скрываются от нас? – все время возмущался Пилот. – Вот тебе и контакт с иной цивилизацией.

Все уж порядком устали, когда тьма впереди стала рассеиваться. Вскоре показалось ярко освещенное помещение. Они вошли в него. Здесь рядами стояли уже знакомые людям прозрачные сосуды, но пустые, будто приготовленные для новых «экспонатов». А дальше нечто вроде гигантских стеллажей. Внимательно осмотрев их, Пилот изумленно чертыхнулся.

– Да ведь это мой СЗЛ-27, разобранный на составные части! Вон моторная группа, а там…

Он замер с полуоткрытым ртом. В одной из «груш» он увидел Стюардессу, делавшую отчаянные знаки. Но ни единого звука не прорывалось сквозь стенки диковинного сосуда, хотя теперь, после того как люди пришли в себя в зале Эллиптического пульта, во всех помещениях корабля появился воздух – упругая среда, проводящая звуковые волны.

Пилот подбежал к сосуду и стал дубасить по его поверхности кулаками в наивной надежде, что ему удастся открыть «грушу».

– Антигуманоиды! Варвары!.. Немедленно выпустите ее!

– Это противоречит всем правилам Первого Контакта! – крикнул Биоэлектроник. – Но почему заключили ее в такой сосуд, а нас нет? – спросил он Кибернетика. – Неужели ее приняли за животное? Ведь в подобных колбах мы видели только бессловесных существ?

Все эти недоуменные вопросы остались, разумеется, без ответа. Земляне обступили «колбу» со Стюардессой. Кибернетик буквально обнюхал и ощупал каждый выступ, наплыв, утолщение, надеясь обнаружить открывающий киберомеханизм. Через некоторое время он выпрямился и, отирая с лица пот, безнадежно махнул рукой:

– Абсолютно непостижимая конструкция. Больше смахивает на биоаппарат.

Он вопросительно взглянул на Биоэлектроника.

Тот придирчиво обследовал сосуд, но его познаний тоже оказалось недостаточно.

Потеряв самообладание, Секретарь стал выкрикивать в пустоту:

– Появитесь же кто-нибудь! Вы, скрывающиеся от нас существа! Выходите же! Мы требуем честного, открытого Контакта.

Словно в ответ на его призыв в зале померк свет. Их опять подхватила та же неведомая сила и помчала по бесконечным спиральным туннелям. Снова они очутились в зале Эллиптического пульта.

Но на этот раз с ними была и Стюардесса. Она растерянно глядела на своих спутников, и, потирая колени, совсем буднично пожаловалась, как будто и не с ней приключились столь удивительные события:

– Ох и затекли же у меня ноги.

* * *

Непостижимое поведение гипотетических обитателей Пришельца обескураживало. Когда неизвестный противник делает с тобой все, что хочет, даже не показываясь на глаза, – это морально уничтожает. И хотя никто из пленников по существу не пострадал, настроение падало с каждой минутой. Они не нашли в корабле никаких разумных существ. Но тогда кто же взял их в плен? И зачем? Выходило, что вместо так давно ожидаемого людьми Контакта с инопланетными цивилизациями, который мыслился, как общение высокоинтеллектуальных особей, обмен научными и техническими идеями, на них просто-напросто напал какой-то космический пират.

– Если бы кто-нибудь из нас очутился в цехе полностью автоматизированного завода, удивился бы он отсутствию людей? – спросил вдруг Кибернетик всех сразу.

– Хм! – сказал Радиоастроном. – Так вы полагаете…

– Почти уверен в этом.

– Но тогда… тогда наше положение безвыходно. Имея дело с автоматическими устройствами, созданными чужой цивилизацией по неведомым принципам, мы просто беспомощны.

– Я почти уверен, что Пришелец – самоуправляющаяся кибернетическая система, – продолжал Кибернетик.

– Ну и что? – спросил Радиоастроном. – Это не меняет того факта, что мы в плену у огромного бездушного чудовища. Значит, дело обстоит еще хуже, чем можно было предполагать.

– Коль скоро корабль – порождение разумных существ, можно войти в контакт с самой киберсистемой.

Кибернетик устало откинулся на спинку кресла (они появились в зале неведомо как, просто выпучились из стены) и закрыл глаза. В его голове теснились мысли, противоречивые, может быть, абсурдные… Он выпрямился и убежденно сказал:

– Видимо, весь корабль как некое целое обладает разумной волей. Во всяком случае целенаправленными действиями. Но сможем ли мы когда-нибудь постичь те законы, по которым они совершаются? – Кибернетик разговаривал как бы сам с собой, но все внимательно прислушивались к его словам.

– Те законы, которые мы знаем, годятся ли они для странного мира Пришельца? – как эхо отозвался Радиоастроном.

– Думаю, что да. Но все равно перед нами почти непреодолимые трудности…

Кибернетик оборвал сам себя и задумался, потом мрачно усмехнулся:

– Вот ведь чертовщина. До самого последнего времени мы рассуждали о проблеме инопланетных цивилизаций чисто теоретически, отвлеченно. А вот когда столкнулись… Ни о каком планомерном изучении не может быть и речи… Приходится думать лишь о том, как выбраться отсюда.

Внезапно раздались глухие рыдания. Сжавшись в комок на кресле, неудержимо плакала Стюардесса. Временами ее сотрясал истерический хохот.

– Что с вами? – бросился к ней Пилот. – Вам плохо?

Он достал из нагрудного кармана серебристую ампулу «Астрона» – сильнодействующего успокаивающего препарата. Приняв лекарство, Стюардесса притихла.

– Нас уносит все дальше и дальше, – всхлипнула она значительно слабее, – а мы не знаем, куда летим. Ведь у меня через неделю свадьба. Платье уже готово… Я не успею вернуться. Что подумает…

Нахмурив брови, Пилот слушал ее сбивчивые объяснения. Как можно утешить девушку? Все они в одинаковом положении, и никто не знает, что с ними может случиться завтра, через час, через минуту.

На Эллиптическом пульте звонко щелкнули неведомые приборы, сместились цветовые спирали, на стене вспыхнул обзорный экран. Пленники замерли, увидев необозримую ширь пространства. На черном бархате звездного неба, значительно уменьшившись в размерах, ослепительно сиял кружок Солнца.

Окинув взором небесную сферу, Планетолог взволнованно проговорил:

– Смотрите, там, слева, – кольца Сатурна. Как они великолепны!

С профессиональным интересом он приблизился к экрану, на ходу налаживая цветную кинокамеру, с которой не расстался даже здесь.

Радиоастроном схватился за голову:

– Бог ты мой! Выходит, корабль у границ Солнечной системы. А мы даже не испытывали ускорения…

А Пилот неотрывно смотрел на чашу параболоида, ясно проецирующуюся на экране инвертора. По краям чаши рвались языки протуберанцев. Из параболоида несся мощный поток энергии, подобный широкой реке.

Подавленные неудержимостью движения Пришельца, земляне должны были бы чувствовать себя ничтожными букашками, не способными изменить что-либо. Но Пилот испытывал совсем другое.

– Ух и тяга! – восхищенно бормотал он. – Не менее двух миллиардов киловатт на тонну массы покоя. Да за такое зрелище жизнь отдать можно.

Земля осталась далеко, превратилась в астрономическую абстракцию. А в душе Пилота не было ни сожаления, ни горечи, ни страха. Перед ним лежала дорога в Большой Космос, о котором он мечтал с детских лет. Его глаза сверкали, губы шевелились, как будто он произносил про себя какую-то клятву.

Пилот так ушел в себя, что не заметил, как бесшумно выпятилась стена, образовав полусферу. Она лопнула, а стена превратилась в идеально гладкую. Зато в зале остались странные механические существа. Выстроившись полукругом, они нелепо взмахивали гибкими манипуляторами, смешно дрыгали членистыми ногами, напоминая больших кузнечиков. Получив неслышную команду, они исчезли и вскоре появились вновь, неся знакомые людям контейнеры, в которых хранились запасы продовольствия на СЗЛ-27. Свою ношу «кузнечики» сложили у ног Стюардессы, будто понимая, что именно она распоряжается едой и питьем.

Увидев пищу, истомленные пленники принялись открывать термосы, коробки, наполнять чашки ароматным бульоном. Роботы сразу же исчезли.

Кто-то тронул за плечо размечтавшегося Пилота. Тот не заставил себя долго ждать и присоединился к обедающим.

Неуловимо меняясь, обстановка в зале все больше и больше стала напоминать уютный салон лайнера, поглощенного ныне чревом Пришельца. Те же кресла. Те же светильники, изливавшие мягкий свет. Возникли даже очертания двери, ведущей в рубку управления СЗЛ-27. Казалось, несколько шагов – и вновь очутишься у знакомых приборов, послушно прокладывающих курс к Луне.

Но все понимали, что это только иллюзия, мираж, навеянный Пришельцем, и потому было вдвойне тягостно. Занятые едой, люди молчали. Наконец Кибернетик откинулся на спинку кресла и удовлетворенно сказал:

– Контакт, по-моему, налаживается. Стоило Секретарю заикнуться, что он умирает с голоду, как механические «кузнечики» доставили нам все наши припасы. – Он помолчал. – Интересно, а что, если попросить еще о чем-нибудь? Например, о том, чтобы нам разъяснили, какой цивилизации принадлежит этот корабль?… Или о…

Кибернетик запнулся. Его товарищи со странно напряженными лицами смотрели в одну сторону – на центр Эллиптического пульта. И Кибернетика что-то заставило повернуть туда голову. Все предметы и аппараты оставались на своих местах. Никто и ничто не появлялось. Но чувствовалось присутствие неведомой силы, почти гипнотически действовавшей на людей. Окружающее расплывалось, теряло реальные очертания, будто постепенно погружалось в густой туман. И тут в сознании каждого возникли удивительные картины – с такой ясностью и четкостью, какие никогда не бывают во сне… Пришелец предстал как бы в поперечном разрезе. Зал, где находились они, примыкал к носовой полусфере. А перед ней на километровых фермах был смонтирован вогнутый сегмент – защита от излучений, возникающих при субсветовом движении. В корпусе Пришельца можно было насчитать двенадцать палуб и этажей. В верхних находились механизмы, приборы и аппараты, в средних располагались бесчисленные залы «экспонатов». В кормовых отсеках высились конусовидные реакторы. Видимо, в этих громадах и рождалась энергия, позволявшая кораблю свободно бороздить галактические просторы.

Но вот картины погасли, «туман» рассеялся. Как бы просыпаясь, все задвигались в своих креслах. Несмотря на необычность «сеанса», Пилот испытал даже некоторое разочарование: он не увидел ничего принципиально нового: те же средства защиты, те же реакторы, пусть и питающиеся неизвестной энергией. Наконец, привычные палубы и этажи. Не того ожидал он от сверхвысокой цивилизации, способной создавать звездолеты. Он поделился своими сомнениями с Кибернетиком. Тот пожал плечами и ответил вопросом на вопрос:

– А почему мы не увидели зал Эллиптического пульта, где мы находимся? Не показали нам и киберсистемы, управляющей кораблем. Что-то тут не так, я думаю. Подождем дальнейших событий.

Но то, что случилось через несколько минут, превзошло даже самые мрачные предположения. В сознании людей зазвучал Голос. По мере того как они постигали смысл нечеловечески бесстрастного монолога, их охватывало все большее и большее отчаяние.

– Люди планеты Земля! Вы в корабле, созданном великой цивилизацией Феры – из шарового скопления Омега Центавра… Я покинул орбиту Феры миллионы лет назад… По заданной программе я изучил множество встреченных миров, в том числе и планеты Солнечной системы. Собрал образцы. Но связь с Ферой давно прекратилась по неизвестной причине. На сигналы вызова нет ответа. Но все равно, пока не будет приказа оттуда, необходимо продолжать изучение Вселенной. Отсюда мой путь лежит к туманности Гончих Псов. А прежде корабль посетит еще один объект в Галактике – планету, обозначенную в моем каталоге индексом ХМН-279.

Теперь наконец их истинное положение полностью прояснилось. Но что это было за открытие? «Мы во власти робота, который не остановится ни перед чем, лишь бы выполнить свою программу», – думал каждый.

– Я лишь модель, тень живого, – неумолимо печаталось в сознании людей, – копия, похожая на тех, кто создал меня… Я только машина, большая электронная машина. По запасу информации равная десяткам гораздо более сложных цивилизаций, чем ваша. Но вы, люди Земли, заинтересовали меня как существа, быстро обучающиеся, способные к анализу. Теперь, когда связь с Ферой прервана, вы можете мне понадобиться. Посмотрим, на что годитесь. Мои зонды обследовали Землю и доставили благоприятные данные. Вы поможете мне в великом деле Познания… Конечно, вам будет поручена вспомогательная роль – сбор и обработка первичной информации… Я создам вам такие условия, какие необходимы, чтобы ваши жизни не прерывались.

Голос умолк. Исчез давивший на сознание землян гнет.

– Что это было? – сказал одними губами Радиоастроном. – И тут же ответил сам себе: – Какой-то кошмарный сон… Приз-зз-зрак…

– Не призрак и не привидение, – возразил Кибернетик. – Просто комбинация электромагнитных полей и волн. Система, основанная на законах кибернетики, информации и ультраэлектроники. И ничего больше.

– Ошибаетесь, – сказал Радиоастроном. – По-моему, это механическое существо злонамеренно по отношению к нам.

– Чушь! – воскликнул Кибернетик. – Что такое ваш Призрак? Вещество, материя. А материя не злонамеренна. Она лишь утонченна, то есть бесконечно сложна для познания. Призрак же созданная для изучения Вселенной машина. Ее сделали разумные существа, и нам предстоит познать ее… Только сумеем ли? – добавил он совсем другим тоном.

– Что бы вы ни говорили, – безнадежно качнул головой Радиоастроном, – объективно мы в лапах самого злобного и бездушного существа, какое только может выдумать природа. Тигр тоже не злонамерен. Но от этого не легче его многочисленным жертвам. А Призрак? Ведь если мы зачем-то ему понадобились, то на это нужно хотя бы наше согласие.

– Не об этом сейчас речь, – возразил Кибернетик. – Почему прекратилась связь с Ферой – вот вопрос. Внезапная катастрофа? Или эта цивилизация исчерпала космогонический цикл развития? Кто нам скажет? А это в нашем положении крайне важно.

Радиоастроном ничего не ответил. Он сидел в позе отчаяния, уронив голову на грудь. Биоэлектроник задумчиво листал свой блокнот. Секретарь тер ладонью лоб.

И тут неожиданно в наступившей гнетущей тишине прозвучал звонкий женский голос:

– А я верю в то, что мы заставим этого черта-дьявола, этого Призрака или как его там повернуть к Солнечной системе! – Стюардесса подошла к Пилоту и положила ему руку на плечо: – Вы тоже так думаете? Ведь правда? Вы же космонавт!

Пилот посмотрел в глаза девушке, улыбнулся и твердо кивнул головой.

Проходили годы или недели, дни или часы, понять было невозможно: земляне потеряли ощущение бега времени. Корабль неведомой цивилизации продолжал стремительно падать в космическую бездну, где светили неясные звездные образования. Чуть заметно поворачивался Млечный Путь. Позади корабля небесная сфера горела разноцветным пожаром. Мириады новых ярких звезд словно выскакивали из пустоты. Переходы, переливы их цветов были неуловимы и разнообразны. Длины волн света, от которых с предельной скоростью удалялся Пришелец, увеличивались. И невидимые ультрафиолетовые звезды становились голубыми, зелеными, желтыми, оранжевыми… А впереди был абсолютный мрак. Но в этом мраке притаились светила, чье излучение переместилось в рентгеновскую часть спектра. Казалось, Пришелец мчится в каком-то исполинском туннеле, сотканном из пустоты и мрака. Узкое кольцо светил позади дрожало и переливалось огнями – последнее воспоминание о земной жизни, где были живительные лучи солнца, дыхание весен, плеск волн и шелест листвы.