Текст книги "Не ходите, девки, замуж или женить бога (СИ)"
Автор книги: Айрис Тэмирин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
-"Вспомни! Пробудись!" – чьи-то голоса окружали меня, жаля словно пчелы.
– "Не могу! Чего вы хотите?"
-"Пробудись!" – вновь и вновь одно и то же. Погрузиться в пучину безумия не давал Эрос, зовущий меня, но он где-то далеко... Я не могу, не могу вернуться – слишком поздно. Да и зачем?
– Льдинка! Нет! Не смей уходить! – этот голос умолял, просил, требовал, но слишком, слишком поздно. Вдруг мои губы обожгло огнем, пронесшимся по всему телу. Стало немного легче: агония на время отступила, и я забылась беспокойным сном.
Эрос
– Они напали! – крики куросов заполнили своды Олимпа.
– Оружие к бою! – скомандовал Зевс, убирая очередную искрящуюся молнию в кожаный колчан.
Они надвигались, словно черное облако: впереди шли гекатонхейеры и титаны, а за ними, за ними шли их дети.
– Нам не выстоять! – Артемида заламывала руки, бегая туда-сюда.
– Не мельтеши! Лучше занимай верхние позиции во главе с Эросом, Арес – правый фланг, Афина – левый, остальные – центр! – командовал громовержец, разгоняя нас по местам.
Армия противника расступилась, открывая, открывая взору ужасающую картину: огромный трон, сложенный из человеческих костей и черепов, несли змееподобные дети Ехидны. На этом костяном "стуле" восседал Кронос с окровавленной косой в руках, а у его ног, прикованная на цепь, сидела Ника. Ее тело было изуродовано до такой степени, что с трудом верилось, что она еще жива: глаза выколоты, губы разрезаны, из тела торчат кости.
– Ника... – по щекам Афродита заструились слезы, а остальные спокойно смотрели на это, скрывая эмоции.
– Вот мы и встретились, Зевс! – захохотал безумный бог времени.
– Здравствуй, отец! – громовержец смотрел на тело своего сына, которое занял его отец.
– А ты догадливый, сынок! – выплюнул он, – А вот она не догадалась! – он пнул израненное тело богини Победы.
– Огонь! – скомандовал я. Тучи стрел полетели в созданий Тартара, которые, как подкошенные, падали на землю, выжигая ее.
– И вы думаете, что сможете нас этим победить? – рассмеялся бог времени, – В атаку! – на олимпийскую цитадель понеслась огненная стена, которую не смог остановить ни один из нас, а огонь все приближался и приближался, грозясь спалить нас.
-"За стеной что-то или кто-то стоит, значит..." – я натянул тетиву и резко отпустил, отправив стрелу в полет. Руку обожгло, и по конечности разлилась адская боль – напоследок огонь, извернувшись, обжег меня.
– Гаденыш! Смотри, какой умный, догадался!
Микаэлла
Сколько прошло времени? Кто я? Где я?
-"Иди на зов", – прошелестел воздух в голове, и я пошла...
Выйдя на балкон, почему-то посмотрела налево и увидела блондина с почерневшими от гари и копоти крыльями. Он натянул тетиву лука, пытаясь попасть в управляющего стеной огня. Недолго думая, направила его стрелу прямо в цель и пошла дальше.
И вот передо мной бескрайний океан Вечности.
– Наконец-то пришла, – из морских глубин показалась сереброволосая женщина.
– Кто вы? – почему мне кажется, что я ее знаю? Будто мы знакомы тысячу лет.
– М-да, память не вернулась, – пробормотала себе под нос женщина, – Я – Аранита, мать хранителя Милитара, который предназначен судьбой твоей дочери, но он сейчас шаг за шагом подходит к грани.
Эрос
Рука покрылась волдырями, которые тут же лопались, открывая взгляду кровавое месиво, поэтому, закрепив лук за спиной, выхватил из ножен клинок, сталь которого сверкнула в отблеске молний.
Наши гибли... Нескончаемым потоком лилась кровь...
Мы шаг за шагом сдавали позиции, когда за нашими спинами раздался взрыв. Главная цитадель Олимпа прекратила свое существование, осыпавшись грудой мрамора.
– Элька!!! Не-е-ет!!! – крик вырвался из моего горла, заглушая звуки битвы, – Почему вы отняли ее у меня?! За что?! – нет, ее больше нет! Моей Льдинки нет! Ее засыпала груда мрамора, ставшая ее могилой. Клинок рассекал воздух, разя детей Тартара направо налево. Сердце разрывалось от боли...
Амели
-"Эх, как же хорошо: спишь себе 24 часа в сутки", -думала я, заворачиваясь в одеяло.
-"Не смей спать!" – раздался чей-то голос.
-"Здравствуй, злостный нарушитель моего спокойствия", – ох, спать-то, конечно, хорошо, но и поговорить иногда охота. А этот гад даже не поздоровался – сразу начал качать свои права.
-"И чего я нарушил, позволь спросить?"
-"Покой мой, пугало, ты нарушило", – хихикнула я, гадая, почему он, собственно, пугало.
– "Такое чувство, будто я разговариваю с прыщавым подростком".
-"О, мой дорогой, мне всего пару дней от роду. А ты кто?"
-"Тот, кто станет твоим кошмаром в будущем" – хмыкнул собеседник, а потом заржал, как конь.
-"Посмотрим. Чего надо-то?" – м-да, видно у этого субъекта крышу-то давно сорвало.
-"Спаси свою мать и меня за одно", – как мы умеем. Бесит что-то он меня.
-"Мама", – что-то такое теплое и родное... – "Что нужно делать?"
-"Ты из дерева-то вылези сначала", – посоветовал собеседник.
-"А ничего, что я всего на три года выгляжу?" – зато умственное развитие далеко не как у трехлетней.
-"Не беспокойся", – съехидничал голос.
-"Легко сказать".
-"Будешь выглядеть лет на десять. Это максимум, что я могу сделать"
-"Какие мы слабенькие", – ляпнул гадость – на сердце радость.
-"Молчала бы, ошибка природы", – рявкнул обиженный собеседник.
-"Природа так часто ошибаться не может. Ты с моей боевой мамой не знаком".
-"А придется", – тяжело вздохнув, меня вытащили из дерева.
-"Надеюсь, я потом вернусь к своему прежнему возрасту?"
-"Куда ты денешься?"
***
-"Да, досталась мне невестушка", – тяжело вздохнул хранитель Артаса, откидываясь на подушки. За последнее время он ослаб настолько, что с трудом двигался. -"А про тещу я вообще молчу", – парень закрыл глаза и погрузился в беспокойный сон.
Глава XV
Эрос
Олимп полыхал... Вокруг горы возвышались огромные колы, на которые были насажены истерзанные тела богов. Зевс, Аид и Посейдон, еще живые, горели в вечном огне, а на их окровавленных лицах была такая мука, что не предать словами. Пахло паленой кожей, куски обгоревшей плоти падали вниз, на землю, где тут же исчезали под полчищами голодных детей Тартара.
Афина, Афродита, Гера, Геката, Никс... Кронос не пощадил никого. Артас полыхал... Земля и небо содрогались от боли и рек крови, затопивших мир... Вокруг одни трупы: мужчины, женщины и... дети. Огромное количество детей разных возрастов: от младенцев и до совершеннолетних. Боги, за что их-то? В чем они виноваты? В чем? Как и обещал безумный и безжалостный Кронос – мир захлебнулся в своей крови. Ему уже не возродиться...
Я, наверное, один из немногих уцелевших, лежал на земле, глядя в небо, затянутое серыми тучами, а я лежал на земле, пропитанной кровью, и медленно умирал. Оказывается, даже бога можно убить. Мои крылья... Когда-то огромные и белоснежные... Теперь всего лишь два окровавленных обрубка...
Медленно закрыл глаза, сжимая левой рукой клинок... Вдруг кто-то коснулся моего плеча. Что ж, это конец.
-"Мика, моя Льдинка, прости меня, скоры мы встретимся... Вместо нас останется жить наша дочь, наша Амели. Тех немногих, кто был в роще, удалось спасти... Они будут жить!"
– Папа, ты должен спасти маму, – открываю глаза, вглядываясь в такие же, как и у меня, глаза дочери.
– Амели, что ты здесь делаешь? Возвращайся назад! – прохрипел, сплевывая кровь.
– Со мной ничего не случится. Они меня не чувствуют, – шепчет она. Боги, моя малышка, ускорив процесс взросления, оказалась, где горы убитых, где реки крови, – Спаси маму, – серьезно посмотрела на меня дочь.
– Мама... Твоей мамы больше нет, – как же больно осознавать, что любимая погибла там, под завалами цитадели. Она ушла, оставив меня и нашу дочь. С трудом подняв руку, коснулся щеки Амели, – Беги! Прячься!
– Папа, мама жива! Жива! Я это чувствую! Верь мне! – из глаз дочери бежали слезы, капая мне на лицо.
– Не плач, родная, я верю, – с трудом поднявшись на колени, прижал девочку к себе, пытаясь оградить ее от происходящего.
– А твоя дочь – красавица, Эрос. Пожалуй, не буду ее убивать, а оставлю себе, – ухмыльнулся Кронос, опускаясь на землю, – Ты жалок, бог любви, – его коса засвистела в воздухе, намериваясь забрать жизнь, но натолкнулась на мой клинок. Я с трудом поднялся на ноги, закрыв малышку, глядящую на происходящее испуганными глазами, собой.
– Возможно, ты и прав, – из уголка губ стекла струйка крови.
– Ха-ха-ха, ты меня позабавил, а теперь моя очередь, – коса бога времени засвистела в воздухе.
Микаэлла
– Знаете, судьба не властна над любовью, – что-то с громким щелчком упало с шеи к ногам.
-О, все-таки властна, – Аранита подняла части упавшего ошейника, – Ты свободна от уз.
– Гелиас... – это имя всплыло в памяти, принося за собой вереницу воспоминаний, которые хотелось забыть.
– И чего так расстраиваться? Он же врал тебе, скрывая настоящего себя под маской демона. Ты была для него лишь игрушкой.
– Я для всех игрушка, – слезы, подступившие к глазам, так и е были пролиты.
– Умница. Ты должна помочь моему сыну, – сереброволосая взяла меня за руку, и мы куда-то переместились.
– Это, я так понимаю, твой сын и мой будущий зять? – что-то знакомое было в чертах юноши, лежащего на кровати.
– Да. Ты должна...
– Все, что должна – прощаю, – я присела на край кровати, вглядываясь в бледное лицо парня с закрытыми глазами. О, как все запущенно... Не долго думая, положила руки на его лоб, покрытый испариной, исцеляя, вливая свою силу в изможденного парня.
– Элия, – парень распахнул свои невероятно-зеленые глаза, как-то странно глядя на меня.
– Э... мы знакомы? – ну, не помню я такого события, не помню.
– А ты не помнишь? – хранитель с трудом улыбнулся.
– А должна?
– Такое не забудешь!
– Поподробнее можно? – что же нас связывает?
– Нет. Сама со временем узнаешь, – ухмыльнулся он, ероша волосы.
– Интриган ты.
– Без этого никак.
– А тебе кто сказал, что ты с Амели узы заключишь? – что-то не все тут чисто.
– В принципе, узы я должен заключить с той, которая сможет подарить Артасу нового хранителя, – ай, темнишь, дорогой, ай, темнишь.
– А как же чувства?
-Кого они сейчас волнуют? Даже ты заключала узы из-под палки, но ведь была счастлива?– эх, было дело... Сердце, пусть и обманутое, болью отзывается в груди. Да, была счастлива, но... Слишком много этих "но"...
– Я не выбирала свою судьбу, а ты... у тебя есть право выбора, так что не заключай узы с той, которую не будешь любить.
– Не вмешивайся! Это не твое дело! – хранитель резко попытался встать, но тут же задохнулся от боли.
– Лежи уж, герой, – мягко толкнула его обратно, на подушки.
– Вспомни, пока не стало слишком поздно, прошу тебя... – прошептал он, хватая меня за руку.
– Да что вспомнить?! Надоели, честное слово. Не знаю, не знаю я, что нужно вспомнить, а вы этой информацией делиться не хотите!
– Пойдем со мной, девочка, тебе надо кое-что увидеть, – Аранита подхватила меня под руку, выводя на улицу из душного помещения, а затем мы взмыли ввысь, в серое пасмурное небо.
– Смотри, смотри, ты этого хотела? Это все произошло из-за тебя, из-за твоего упрямства, – шипела сереброволосая, сильнее впиваясь в мою руку ногтями.
Мир полыхал в огне пожарищ: вся трава почернела от гари и копоти, реки и озера, когда-то прозрачные, словно слеза, стали кровавыми, будто раны на теле Артаса
Олимп пал... Рядом с грудами обугленного и почерневшего мрамора лежали тела защитников цитадели, а рядом, на высоких с острыми шпилями висели изуродованные тела богов...
– Как это ужасно, – слезы градом катились по щекам, падая вниз, на землю, покрытую истерзанными телами.
– Смотри, смотри, что натворило твое упрямство, – немой крик вырвался из моего горла: там, внизу, лежали мои друзья, мои родные.
Руки Эрато были неестественно выгнуты, голова, оторванная от шеи, лежала рядом, глядя в небо остекленевшими глазами. Рядом с ней лежало почерневшее тело Пана, из груди которого торчало копье с красным древком. Мельпомена, Клио и Харти... Тела девчонок были страшно изуродованы: ребра торчали из разорванных грудных клеток, рты раскрыты в немом крике, так и не сорвавшемся с посиневших губ.
Я опустилась на землю, рухнув на колени, в грязь, смешанную с кровью.
– Нет! Нет! Нет!!! – стучала кулаками о землю, расплескивая грязь в разные стороны.
– Видишь, что ты натворила: сначала Гелиас, пускай и вравший, но безумно любящий тебя, затем семья, друзья, множество невинных людей, а под занавес – твоя дочь и Эрос.
– Нет! Я все верну назад! – они не должны гибнуть. Все тело прошила адская боль, ломая кости, прорывая плотину воспоминаний, в которых все чаще мелькало лицо Эроса. Немного погодя боль начала отступать, скапливаясь в груди, там, где бьется сердце, которое, запнувшись, остановилось.
Аранита пронзила неизвестно откуда взявшимся в ее руках кинжалом мою грудь. Клинок, словно нож в масло, вошел в мое замолкнувшее сердце...
И мир погрузился во тьму, нашептывающую о вечном покое.
***
Прошла минута... Затем еще одна... Девушка с распахнутыми крыльями лежала на окровавленной земле, а над ней, сияя золотым светом, парил хрустальный лотос...
Минута... Другая... Третья... Девушка распахнула орехово-карие глаза, обрамленные черными, как смоль, ресницами. Черные, словно ночь, волосы, перевитые серебряными нитями, каскадом ниспадали до колен, обнимая тело в струящемся белом платье.
Белый – истинный цвет горечи, скорби и смерти. За спиной трепещут легкие, как у бабочки, серебристые крылья, с изящным рисунком.
– Ну, наконец-то ты соизволила пробудиться Последняя Надежда, – злобно оскалилась Аранита, занося над головой кинжал.
– Я, конечно, может и дура, но понять, что ты не та, за кого себя выдаешь, мне мозгов хватает, – холодно, чеканя каждое слово, произнесла я, – Неужели, ты, Психея, думала, что я не узнаю тебя?
– А ты не так проста, сестренка, – личина сползла с богини, словно краска, смытая водой, явив ее истинный облик.
– Да и ты не открытая книга! Зачем предала олипицев?
– С Кроносом обо мне будут помнить, а тут... Я виновата во всех ваших с Эросом бедах. Это я все подстроила тогда, а он поверил, и ты поверила. Я любила его!!! А он вздыхал только по тебе!!!
– Ты просто маленький ребенок, – мне действительно было ее жаль.
– Не надо меня жалеть!!! – взвизгнула она, – Прощай! – клинок, пронзивший грудь, прервал ее жизнь.
Зачем она это сделала? Наверное, я буду задаваться этим вопросом до конца своей жизни.
Эрос
Коса бога времени засвистела в воздухе, а поднять клинок уже не было сил... Вот и все...
-"Что ж, Элька... Мы скоро встретимся..." – подумал я, закрывая глаза.
Минута... еще одна... лезвие косы так и не коснулось моей шеи.
– Кронос, я не позволю тебе убить тех, кого люблю, – такой родной голос разорвал тишину поля, усеянного телами погибших.
– Ты все-таки явилась, – усмехнулся Кронос. Я открыл глаза, все еще не веря, что Элька жива. Но каково же было мое удивление, когда вместо взбалмошной девчонки, подарившей мне дочь, увидел ту, которую не надеялся найти... Последняя Надежда... Она стояла, озаренная светом кристалла, висевшего на ее шее, сжимая в руках клинок, преградивший путь косе бога времени.
– Мама, мамочка, – прошептала Амели, отчего-то так внезапно выросшая.
– А ты сомневался? – Надежда отскочила, оказавшись у него за спиной, – Или рассчитывал на свою подружку?
– А... Психея... Вижу, что она не справилась...
***
М-да, наплевательское отношение у него к помощникам.
– Зачем это было нужно? – спросила я, глядя на почерневшее, залитое кровью, поле.
– Чтобы ты пробудилась.
– Планы-то, конечно, Наполеоновские, – хмыкнула, отодвигаясь от бога времени.
– Чьи?
– Да дядьки одного из закрытого мира, который многого хотел, но его русские обломали, – в свое время интересно было мне очень интересно читать о других мирах.
– Что ж, прощай, Надежда. Ты, действительно, последняя, – коса просвистела, но не надо мной, а над Эросом.
– Эрос! Н-е-е-е-ет!!!! – ну почему, почему я теряю тех, кого люблю?!
– Папа-ааа!!! – зарыдала Амели, падая на колени.
– Ты умрешь! И все вернется на свои места, – меня ломало, разрывая ткани, кожу, а лотос все нестерпимее жег грудную клетку.
***
Безжизненное тело девушки упало на землю.
– Ма-амаа!!! – из васильковых глаз Амели вновь брызнули слезы.
– Тише, Амели, все будет хорошо. Я все исправлю, и твой папа будет жить, – прошелестел голос, ветерок коснулся щеки девочки.
– А мама? Что с мамой?
– Мама... Она со временем у тебя появится, – а я... уйду навсегда, последний раз коснувшись щеки Амели, ветер взмыл в воздух, перерастая в сгусток света, освобождая силу разрушительной мощи.
– Вот и все. Ты проиграл, Кронос, бог времени, отец Зевса.
– Еще нет, – в меня серебряной стрелой полетела мощь древнего бога времени.
-"Черт, а он действительно силен", – мне с трудом удавалось сдерживать его натиск. Но рано или поздно все кончается... Последний удар и... Кроноса не стало, а я рассыпалась на множество частиц, возвращая все на круги своя....
Последней Надежды не стало...
***
А Артас? Артас восстановился... Каким-то образом Последняя Надежда смогла воскресить всех тех, кто погиб, даже богов.
– Ника! – едва очнувшись, парень начал искать богиню, а она сидела на камне – голубые волосы трепал ветерок.
– Ника, прости меня! – парень упал перед ней на колени.
– Кронос, ты жив! – девушка бросилась ему на шею, и они упали в зеленую траву, – Я люблю тебя.
– Победа... – только и смог выдохнуть ошарашенный бог, крепко прижимая девушку к себе.
***
– Значит, Микаэлла была Последней Надеждой?
– Да, – кивнул головой Хаос.
– Бедная девочка, она спасла всех нас.... Мы должны предать ее тело огню, – плакало небо, плакали боги, оплакивая ту, что спасла их ценой своей жизни.
***
А там, на черном поле, на коленях стоял парень... Его белоснежные крылья намокли от дождя, и теперь висели серой массой.... Парень прижимал к своей груди израненное и окровавленной тело девушки...
– За что?! За что вы забрали ее?! – бессильно кричал он, глядя в небеса, плачущие вместе с его сердцем.
А девушка, словно кукла, лежала на его руках: пергаментно-белая кожа, посиневшие губы, на уголке которых застыла капля крови.
– Эрос, нужно идти... Амели... – Хаос положил руку на плечо своего сына. Да, он все видел... Видел, какая боль застыла во взгляде бога любви, но ничего не мог поделать...
– Нет. Я не могу ее бросить. Я ей нужен, а Амели погостит пока у бабушки, – казалось, Эрос сошел с ума: он говорил так, будто Элия была жива.
– Эр, пойми, Элия мертва! – Хаос переживал за сына, боясь, как бы он вновь не отправился в "Нуар", откуда уже никогда не вернется.
– Сколько можно повторять? Я знаю, что ее больше нет!
***(Мир)
Как же быстро летит время... Если бы сказали, что Эрос и Гелиас – одно лицо, то ни за что бы не поверил. Но факты... Против них не попрешь!
– Мир, ты о чем задумался? – женушка подошла сзади, обняв за талию.
– Да так... Об Элии... – не хотел говорить – само вырвалось.
– Да, послезавтра прощание, – на глазах Харти навернулись слезы.
– Раз – был человек, два – его уже нет, – с этим ничего не поделать. Такова жизнь.
– Знаешь, Мир, я хотела бы тебе кое-что сказать... Ты, это, лучше присядь, а то упадешь еще, – умеет моя обожаемая жена интриговать, еще как умеет, – В общем, я... мы... у нас будет ре... – запиналась она.
-" У нас будет ребенок?" – мысли понеслись вскачь, – Харти, я тебя люблю! – подхватил ее на руки и закружил.
– Да ты не так все понял. У нас будет рептилий (дракон)!
– Что-оо?! – моя челюсть отвисла, и я едва не уронил Харти.
– Дракон у нас будет вместо собаки, – женушка уселась на диван, победно глядя на меня.
– Откуда ты его взяла? – это надо же: дракон-собака.
– А, родители обещали прислать, – махнула она рукой, а затем вышла на улицу, оставив ошарашенного меня наедине со своими тараканами.
Амели
Я сидела на полу и сжимала в руках фотографию, где мои родители, такие счастливые, улыбались друг другу. Мама... на фото капнула слезинка. Мамочка... Теперь ее больше нет, а отец... отец не выходит из комнаты, топя боль в алкоголе, и я ничего не могу с этим поделать, хотя этот говорящий гад так и оставил меня десятилетней.
– Пап, можно войти? – заглянула в темную комнату, пропахшую табаком и алкоголем.
– Ну, заходи, – отец поставил очередную бутылку на пол, облокачиваясь на спинку кресла,– чего хотела?
– Пап, завязывай с этой гадостью, а? – м-да, выглядел он, конечно, впечатляюще: на голове – воронье гнездо, позеленевшая кожа, огромные черные круги под глазами. И когда он успел дойти до такого состояния?
– А смысл?
– Нет, конечно, я все понимаю, но была бы мама с нами, она бы тебя прибила! – мне тоже было больно от того, что она оставила меня, но жизнь, которую она так любила, не закончилась... Ночью я заливаюсь слезами, уткнувшись в подушку, но днем стараюсь держать себя в руках.
– Ее нет!
– Неужели ты не понимаешь, что жизнь не закончилась?! Пройдет время, боль утихнет, а ты встретишь новую любовь... Мама была бы рада, – кто бы мог подумать, что ребенок, выглядящий лет на десять, мог говорить такие вещи? А все мой богатый генофонд!
– Тебе что, плевать, что твоей матери больше нет? – тихо прошептал отец, – Она... Уходи!
– Ты дурак, пап, – в сердцах сказала я и вышла, хлопнув дверью.
Эрос
Я опрокинул очередной стакан спиртосодержащей гадости в себя. Да, выросла дочка, блин. Сигаретный дым вновь наполнил комнату. Черт, как же больно... Как будто разом выкачали весь воздух из легких... Вот я и заливаю боль и воспоминания алкоголем, иначе сошел бы с ума... А завтра... Завтра – конец.
Все небо было затянуто серыми облаками... Мы, одетые в белоснежные одежды, шли к морю, чтобы отдать дань памяти той, что вернула все на круги своя...
На берегу стоял огромный плот из эбенового дерева: на нем, словно на кровати, лежала Эль. Серебристый хитон обнимал ее неподвижное тело, волосы темной волной ниспадали на землю. Такое чувство, будто она спит: еще немного и орехово-карие глаза распахнуться, на губах засияет улыбка... Но нет – ее глаза закрылись навсегда.
Каждый из присутствующих держал в руках белоснежную розу, которую позже возложил на погребальное ложе Последней Надежды.
– Прощай, Мика, Последняя Надежда. Надеюсь, мы скоро встретимся, – прошептал я, положив на ее грудь белоснежный цветок, а затем поджег плот, поплывший по морской глади... Вот и все...
Микаэлла
– " Тишь да гладь, да Божья благодать", – думала я, находясь, черт знает где. После досконального ощупывания собственного тела, убедилась, что вроде как со мной все в порядке. Странно, даже призраком не стала.
– Ну, здравствуй, Schwester, – яркий свет на несколько секунд лишил меня зрения, но этот голос невозможно не узнать.
– Да и тебе не хворать, – хмыкнула я, крепко обнимая сестру, – Ты тут проездом?
– Ага, тебя зашла навестить, – хихикнула она, щелкнув пальцами, тем самым зажигая свет.
– Ух ты, а тут ничего, креативненько, – при рассмотрении комната оказалась просторной гостиной в пастельных тонах. Я, вообще-то, думала, что "пункт ожидания" окажется каким-нибудь вокзалом, а тут... люкс-класс.
– А на самом деле ты зачем пришла? – сеструшка, когда-то сбежавшая в закрытый мир, так просто сюда бы не пришла.
– Ну... Знаешь...
– Солнышко, не мямли, а – очень убедительно попросила я, в упор глядя на нее.
– Короче, ты должна сделать выбор, – как из пулемета выпалила сестрица.
– И...
– Если хочешь, то можешь вернуться обратно. Нет, ты должна вернуться! Эрос там уже допился до зеленых чертиков, которые почему-то очень похожи на тебя,– хмыкнула она, усаживаясь в одно из кресел.
– Какая глобальная проблема! А я тут причем? – при упоминании столь любимого бога сердце ускорило свое биение, но я не подала виду, что мне интересен этот разговор.
– Ты что, не знаешь, что Гелиас и Эрос – одно лицо? Да и детей ты всегда могла, правда только от своей второй половинки, – сеструша пустилась в долгие разглагольствования на тему пламенной любви Эроса.
– Да, хороша половинка. Неужели я такая же дура?
– Ага, – вот, блин... сестричка.
– Сейчас кто-то получит!
– И кто бы это мог быть? Помнишь, как-то мы с тобой устроили в закрытом мире Большой Взрыв? Может, повторим? Вон земляне нам до сих пор благодарны, считают, что благодаря нам процесс появления жизни на их планете ускорился. Может, еще что-нибудь ускорим? – о, было дело. Мы тогда, кажется, что-то не поделили, – А еще тебя Амели очень ждет. Знаешь, как ей тяжело? Медленно спивающийся отец, и мать, бросившая ее, ради спасения других? Она по ночам в подушку плачет!
– Идиот! Гад! Ну, я ему покажу, загадочную кузькину мать! За все ответит! – сердце пело в груди, а в голове уже зрел план "мсти", и маленькая злобная я счастливо потирала ручки, – Что ты говоришь, я должна сделать?
– Ох, Эля, тебя это до добра не доведет. А тебе всего лишь нужно захотеть вернуться обратно, – усмехнулась сестричка.
– А...
– Не беспокойся, Ты будешь материальной!
– Ну тогда, бай, Schwester, – я в последний раз обняла сестру, а затем меня закружило в потоке, унося обратно.
В Милитаре раннее утро, поэтому еще темно.
-"Ну, сестрица, доберусь я до тебя", – эта засранка переместила меня к Эросу, на спальное ложе, – Вот же... Ну и запах, – соскочив с кровати, распахнул окно, впуская запахи весенней ночи...
Примерно через полтора часа привела этот свинарник в порядок и завалилась спать, обняв Эроса, словно плюшевого медведя. Но облом настал внезапно, так и не дав мне выспаться.
– Ты мне снишься, – с моего лица убрали прядку волос, отчего я, собственно, и проснулась.
– Не, с моим участием могут быть только кошмары, – хмыкнула, глядя на такое страшное лицо: пить ему точно нельзя.
– Ты мой самый любимый кошмар! – прошептал он, уткнувшись носом мне в шею.
– Что, так часто мучаю?
– Ага.
– Ну, и сны у тебя. Вот теперь точно, я – твой кошмар! Почему ты, скотина такая, не сказал мне всю правду раньше? – подхватила футболку и огрела ею бога пару раз.
Эрос в одних джинсах выскочил в коридор и понесся вниз.
– Помогите, меня решил убить призрак Элии! Ну, любимая, в чем я провинился? – остальные боги повысовывались из своих апартаментов, ошарашено глядя на нас.
– Ах, любимая?! Ах, провинился?! Какой пример ты показываешь ребенку, глуша алкоголь в таких количествах? – эрос получил футболкой чуть пониже спины.
– Мама! – белокурый вихрь пронесся ко мне, крепко обняв.
– Амели, солнышко, – я крепко обняла дочь, целуя ее.
– Ты вернулась, – она обхватила меня руками за шею.
– Не плачь, моя хорошая, теперь я всегда буду рядом с тобой, – стерла с ее щек слезинки. Черт, а почему она выглядит на десять лет? – А ты почему ты так быстро выросла? – ну, она и поведала мне о разговоре с хранителем, – Не мешало бы кое-кому уши надергать!
– Элия, ты жива?!!! – голос Эроса прервал всеобщее веселье: я к этому времени уже успела переобниматься со всем пантеоном.
– О, дошло! -хмыкнула моя персона,– Видно, ты еще не отошел от пьянки! Жива я, жива! Ты...
– Льдинка! – этот ненормальный сгреб меня в охапку, впившись в мои губы поцелуем. Нет, я, конечно, ничего не имею против, но не при всех же...
– А ну убрал культяпки, если они тебе еще нужны, – скомандовала, отлепив бога любви от драгоценной меня. Начинаем приводить план "Мстя чешуйчатокрылых" в действие.
– Ты моя жена, так что я имею полное право делать с тобой, что хочу! – ой, как быстро он протрезвел... Но меня ничего не остановит.
– Да ты и так делаешь все, что хочешь, но женой твоей я не являюсь. Афро, подтвердишь мои слова?
– Это правда. Когда Гелиас погиб, то узы перестали действовать, – темнит наша "миссис Блондинка". Видимо, сама свою лапку к этому приложила!
– Вот видишь, теперь я женщина свободная, так что... могу найти ухажера, – эх, главное, ничем себя не выдать.
– Ты моя! – ну, вот, довела бога любви до ручки. Кошмар!
– А на мне что, штамп стоит? – все, меня понесло в лесотундру. Не люблю, когда меня считают собственностью.
– Нет, но при возможности – поставлю, – парень приближался ко мне с таким блеском в глазах, что мне стало страшно.
– Извини, ничем не могу помочь, – пожала плечами, медленно отодвигаясь назад, – И вообще, с твоими обликами можно запутаться. Арривидерчи, солнце, – смылась от этого ненормального, а то еще прибьет ненароком, в порыве страсти.
-"Почему все так сумбурно?" – спросите вы.
-" Все просто: когда любишь, то принимаешь скоропалительные решения".
2 дня спустя...
Я сидела в "Короне" и ждала девчонок, размешивая фруктовый коктейль.
– Элька, ты... ты жива! – Харти, Клио, Эрато и Мелька едва не задушили меня в объятиях.
Сколько было рассказано, сколько пролито слез...
– Элия, как же получилось, что ты смогла вернуться?
– Не знаю. Как-то саом вышло, – почему-то не хотелось рассказывать им о сестричке: что-то не давало мне это сделать, – Давайте закроем эту тему?
– Да нам уже пора, – подруги ушили, осталась лишь одна Харти.
– А вот теперь рассказывай все, что произошло.
– Понимаешь, после того, как я умерла, то оказалась в безпространстве, где блуждала, не знаю, сколько времени, а потом появилась моя дражайшая сестричка. Создательница, блин. Ну, она и выпинала меня обратно, поведав о том, что у вас твориться, – закончила я, отпивая из бокала.
– Ого. Эрос тут действительно такое вытворял... Например, как-то сигнул вниз с Олимпа – мы едва успели его поймать, – хмыкнула подруга, глядя на меня, – Эль, а ты его хоть любишь?
– Знаешь, Харти. Я люблю этого идиота, – тяжело вздохнула.
– А почему ты...
– Вредность природная, – хмыкнула на ее незавершенный вопрос, – Вот отомщу за то, что раньше все не рассказал, тогда хоть на край с ним, хоть за край. Ну, ладно. Мне пора: Амели ждет.
– Знаешь, ты сильно изменилась, – глядя на меня, сказала Харти.
– Все мы не будем уже прежними...
***
– Амели, солнышко мое, ты где? – куда делось это белокурое чудо?
– Мама! – дочь выскочила из-за шкафа, как черт из табакерки, и обняла меня, – Ты ведь никуда больше не уйдешь? – васильковые глаза с надеждой смотрели на меня.
– Куда же я от вас денусь? – крепко прижала девочку к себе, думая, что же делать дальше с Эросом.
– А папа? Ты к нему вернешься?
– Да, но сначала мы его накажем, – заговорщицки подмигнула я.
