Текст книги "Женщина на заказ"

Автор книги: Айрис Джоансен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Айрис Джоансен
Женщина на заказ

ГЛАВА 1

Северный Ирак 6 января 1991 г.

Прохладная вода, прозрачная, как стекло. Джед Келби плыл по ней. Господи, как ему хотелось пить! Стоит открыть рот, и вода потечет в горло, но ему хотелось первым делом заглянуть в тот высокий арочный проем. Огромная, украшенная богатой резьбой арка так и манила его к себе…

Он проплыл под аркой, и перед ним открылся город.

Гигантские белые колонны, построенные на века. Улицы, проложенные в геометрически правильном порядке. Гармония и симметрия повсюду…

– Джед!

Кто-то расталкивал его. Николас. Джед мгновенно очнулся.

– Пора? – спросил он шепотом. Николас кивнул:

– Они опять за тобой придут минут через пять. Я просто хотел убедиться, что мы на одной волне. А потом решил: к черту план, я и один с ними справлюсь.

– Да пошел ты!

– Ты облажаешься, и мы оба погорим. Ты три дня ничего не ел и не пил. Когда они приволокли тебя обратно в камеру, вид у тебя был такой, будто тебя грузовик переехал.

– Заткнись! Не хочу с тобой спорить, у меня горло болит. – Джед прислонился к каменной стене и закрыл глаза. – Все пойдет по плану, как договаривались. Я подаю сигнал. Просто дай мне знать, когда заслышишь их в коридоре. Я буду готов.

Ему хотелось вернуться в море. В море его сила. Нет такой жажды, которую море не могло бы утолить. В воде он мог двигаться без боли.

Сверкающие белые колонны…

– Они идут, – прошептал Николас.

Джед чуть приоткрыл глаза, пока дверь отпирали снаружи. Те же два охранника. Хассам придерживал локтем автомат «узи». У Джеда был такой туман в голове, что он никак не мог вспомнить имя второго охранника. Зато хорошо помнил носок сапога этого самого охранника, впивающийся ему в ребра. О да, это он помнил хорошо.

Али – вот как звали этого ублюдка.

– Вставай, Келби! – Хассам склонился над ним. – Американский пес готов к новой порции побоев?

Джед застонал.

– Возьми его, Али. Он слишком ослабел: не может встать и посмотреть нам в глаза.

Али с улыбкой подошел и встал рядом с Хассамом.

– На это раз он сломается. Мы привезем его в Багдад и покажем всему миру, какие трусы эти американцы.

Он наклонился, намереваясь схватить Джеда за ворот рубашки.

Пора.

Джед выбросил ногу вверх и въехал в пах арабу. Потом он перекатился через себя и сбил Али с ног подсечкой.

До него донеслось проклятие, вырвавшееся у Хассама, пока тот поднимался на ноги. Джед заскочил за спину Али, пока араб не успел подняться с колен, и обхватил рукой его шею.

Он сломал ее одним поворотом.

Потом Джед обернулся к Николасу и увидел, как его друг обрушивает «узи» на голову Хассама. Брызнула кровь. Николас нанес второй удар.

– Пошли! – Джед схватил пистолет и нож Али и бросился к двери. – Не трать на него время.

– Он потратил много времени на тебя. Я только хотел убедиться, что он ушел к Аллаху.

И Николас побежал по коридору следом за Джедом.

Когда они ворвались в караульную в передней части дома, еще один охранник вскочил и потянулся за пистолетом, но поднять его не успел: Джед перерезал ему горло.

Они вырвались из хижины и побежали к холмам.

Сзади послышались выстрелы.

Продолжай бежать.

Николас оглянулся через плечо.

– Ты как, в порядке?

– Нормально. Давай живее.

Острая боль в боку.

Не останавливайся.

Приток адреналина в крови слабел, суставы тяжелели, словно наливались свинцом.

Уйди от этого. Сосредоточься. Ты плывешь к арке. Там нет боли.

Он выровнялся, побежал быстрее. Холмы уже маячили впереди. Он добежит.

Он проплыл под аркой. Белые колонны сверкали вдалеке.

Маринт…

Остров Лонтана Малые Антильские острова

Наши дни

Ажурная золоченая резьба.

Бархатные занавеси.

Барабаны.

Кто-то подходит к ней.

Это опять случится. Беспомощна. Беспомощна. Беспомощна.

Крик, исторгнувшийся из горла Мелис, вырвал ее из сна.

Она рывком села в постели. Мелис дрожала всем телом, ее футболка была влажной от пота.

Кафас.

Или Маринт?

Иногда она не была уверена… Это не имело значения.

Всего лишь сон.

Нет, она не была беспомощной. Она больше никогда не будет беспомощной. Теперь она стала сильной.

Но только не во сне. Сны лишали ее силы, и ей приходилось вспоминать. Но в последнее время сны стали приходить к ней не так часто. Последний приснился больше месяца назад. И все же ей стало бы легче, если бы было с кем поговорить. Может быть, стоит позвонить Кэролин и…

Нет, она должна справиться с этим сама. Она знала, что делать после таких снов, чтобы избавиться от этих приступов дрожи и вернуться к благословенной реальности. Она стащила с себя футболку, бросила ее в спальне и направилась в ланай[1]1
  На Гавайях – терраса, идущая вдоль дома, находящегося у воды. {Здесь и далее прим. перев.)


[Закрыть].

Через минуту она нырнула с ланая в океан.

Было уже за полночь, но вода не казалась холодной, она была всего лишь прохладной. И эта прохладная вода, как нежный шелк, ласкала ее тело. Чистая, ласковая, успокаивающая…

Здесь ничто ей не угрожает. Здесь нет унизительного подчинения. Только ночь и море. Господи, как хорошо побыть одной!

Но она не была одна.

Что-то гладкое и прохладное скользнуло по ее ноге.

– Сьюзи?

Наверняка это Сьюзи. Самка дельфина была куда более склонна к ласкам, чем Пит. Самец прикасался к ней лишь изредка и по особым случаям.

Однако в воде рядом с ней оказался именно Пит. Она заметила его краем глаза, направляясь кролем к защитной сетке, перегораживающей узкий вход в бухту.

– Привет, Пит. Как поживаешь?

Пит тихонько пощелкал на своем дельфиньем языке и нырнул в глубину. Через секунду Сьюзи и Пит вынырнули вместе и поплыли к сетке, обогнав ее. Просто удивительно, как они всегда чувствуют, что она расстроена. Обычно их поведение было игривым, даже утомительным и назойливым в своей жизнерадостности. Только почуяв, что она расстроена, они становились такими тихими. Вообще-то предполагалось, что это она должна обучать дельфинов. На самом же деле каждый день, проведенный в их компании, давал Мелис что-то новое. Дельфины обогащали ее жизнь, и она была им за это благодарна…

Но сегодня что-то было не так.

Сьюзи и Пит отчаянно щелкали и пищали своими скрипучими дельфиньими голосами.

Мелис напряглась.

Сеть была опущена.

Какого черта?! Никто не мог разъединить сетку. Вернее, мог разъединить только тот, кто знал, где точка разъема.

– Я тут все исправлю. Возвращайтесь домой, ребята.

Не реагируя на ее слова, дельфины продолжали плавать вокруг Мелис кругами, пока она осматривала сетку. Порезов и разрывов в крепкой металлической сети не было. Мелис закрепила разъем – это заняло всего несколько минут – и сильными, решительными, но осторожными гребками направилась обратно к коттеджу.

Ничего страшного не случилось. Не исключено, что это Фил вернулся из своего последнего путешествия. Ее приемный отец отсутствовал на этот раз около семи месяцев и лишь изредка удостаивал ее звонком или открыткой, чтобы дать знать, что он жив.

А может быть, и случилось. Два года назад Филу пришлось пуститься в бега, и угроза еще не миновала. Где-то там, в большом мире, еще были люди, желающие с ним поквитаться. Фил был неглуп, но не отличался благоразумием и осмотрительностью. Он был мечтателем и шел на риск, не задумываясь…

– Мелис!

Она замерла на месте, перебирая руками и ногами, вглядываясь в ланай, до которого уже почти доплыла. На фоне зажженных в гостиной ламп вырисовывался темный силуэт мужчины. Но это был не Фил. Фил – маленький, жилистый, а этот крупный, мускулистый… И все-таки смутно знакомый.

–Извини, Мелис, я не хотел тебя пугать. Это я, Кол.

Она успокоилась. Тут опасности нет. Кол Дьюган, первый помощник Фила. Она знала Кола с тех пор, как ей исполнилось шестнадцать. Он славный. Должно быть, оставил свою лодку у пирса по другую сторону от дома, вот Мелис ее и не увидела. Она подплыла к ланаю.

– Почему ты мне не позвонил? И какого черта ты не поднял за собой сетку? Если бы сюда заплыла акула и добралась до Пита и Сьюзи, я бы тебя своими руками задушила.

– Да я собирался вернуться и поднять ее, – принялся оправдываться Кол. – А вообще-то нет, я собирался тебя попросить. Я не могу шарить там в темноте, как по Брайлю[2]2
  Луи Брайль (1809—1852) – французский педагог, разработавший рельефно-точечный шрифт для слепых.


[Закрыть].

– Слушай, Кол, чтобы создать угрозу для дельфинов, хватит минуты, не больше. Тебе просто повезло, что этого не случилось.

– Откуда ты знаешь, что сюда не заплыла акула?

– Пит сказал бы мне.

– Ах да, Пит. – Кол бросил на пол банное полотенце и повернулся к ней спиной. – Скажи мне, когда можно будет смотреть. Как я погляжу, ты так и не научилась носить купальник?

– А с какой стати? Тут меня никто не видит, кроме Пита и Сьюзи. – Мелис подтянулась, взобралась на террасу и закуталась в полотенце. – А также незваных гостей.

– А вот грубить не надо. Фил меня пригласил.

– А сам он когда вернется? Завтра?

– Вряд ли.

– Разве он не на Тобаго?

– Он взял курс на Афины, когда послал меня сюда.

–Что?

– Он велел мне сесть на самолет в Генуе, добраться сюда и передать тебе вот это. – Кол протянул ей большой конверт плотной коричневой бумаги. – И ждать его здесь.

– Ждать его здесь? Но почему? Ты ему нужен там! Ему не обойтись без тебя, Кол!

– Вот ровно то же самое и я ему сказал. – Кол пожал плечами. – А он велел мне ехать к тебе.

Мелис взглянула на конверт.

– Здесь я ничего не вижу. Пошли внутрь, там свет. – Мелис поплотнее закуталась в полотенце. – Свари себе кофе, а я пока посмотрю, что тут.

Кол поморщился.

– Объясни своим дельфинам, что я тебя не съем. Хватит им стрекотать.

Мелис почти не замечала их присутствия. Но они все еще были здесь, возле террасы.

– Плывите, ребята. Все в порядке.

Пит и Сьюзи скрылись под водой.

– Разрази меня гром! – изумился Кол. – Они действительно тебя понимают.

– Да, – рассеянно бросила на ходу Мелис и ушла в коттедж. – Генуя, говоришь? Что он еще задумал?

– Хоть убей, не знаю. Несколько месяцев назад он высадил меня вместе с командой в Лас-Пальмасе и заявил, что у нас трехмесячный отпуск. Набрал на «Последний приют» временную команду и отчалил.

– Куда?

Кол пожал плечами.

– Он не сказал. Большой секрет. Совсем не похоже на Фила. Все было как тогда, когда он уплыл с тобой. Только на этот раз он нервничал и ничего не желал объяснять. Как будто мы не проплавали с ним вместе последние пятнадцать лет! – с горечью добавил Кол. – Черт знает чего только мы не пережили с ним вместе! Я был с ним, когда он нашел тот испанский галеон, а Терри и Гэри пришли на следующий год. Это даже… обидно.

– Ты же знаешь, когда он зациклится на чем-нибудь одном, ничего вокруг не замечает.

Но она знала, что никогда раньше Фил не отгораживался от своей команды. Вообще-то он никого не подпускал к себе, но они были самыми близкими ему людьми. Гораздо ближе, чем она.

Впрочем, она, пожалуй, сама виновата. Ей трудно было открыто проявлять свою привязанность к Филу. Их отношения складывались непросто, порой бывали бурными, порой доходили до разрыва. Мелис часто теряла терпение и злилась на него. Ее раздражало его почти детское упрямство. Но они были командой, они дополняли друг друга, помогали друг другу. И она все-таки любила его.

– Мелис! – Она бросила взгляд на Кола и увидела, что он смущенно смотрит на нее. – Ты не могла бы одеться? Ты красивая молодая женщина, а я все-таки нормальный мужчина с нормальными реакциями, хоть и гожусь тебе в отцы.

Разумеется, он был нормальным мужчиной. И не важно, что он знает ее с шестнадцати лет. Мужчины есть мужчины. Секс правит даже лучшими из них. Ей понадобилось много времени, чтобы принять эту истину без гнева.

– Я сейчас вернусь. – С этими словами Мелис направилась в спальню. – Свари кофе.

Не потрудившись принять душ, Мелис натянула свою привычную униформу: шорты и футболку. Потом она присела на постель и взяла конверт. Может, это ерунда, ничего личного, но ей не хотелось вскрывать его при Коле.

В конверте было два документа. Мелис взяла первый и развернула. И замерла.

– Какого черта?!

Отель «Хайят» Афины, Греция

– Хватит спорить. Я приеду за тобой. – Рука Мелис крепко сжала телефонную трубку. – Где ты, Фил?

– В таверне на набережной. Отель «Дельфы», – сказал Филип Лонтана. – Но я не буду втягивать тебя в это, Мелис. Езжай домой.

– Непременно. Мы вместе поедем домой. И считай, что я уже в это втянута. Ты меня официально уведомил, что перевел на мое имя остров и «Последний приют». Думаешь, я останусь сидеть в сторонке и помалкивать? Если это не завещание, то я не знаю, как это еще назвать. Что, черт побери, происходит?

– Ну, надо же мне было когда-то стать ответственным гражданином.

Нет, уж кто-кто, но только не Фил. Ему было уже за шестьдесят, но он оставался вечным Питером Пэном[3]3
  Герой одноименной пьесы Джеймса Барри, мальчик, который не становился взрослым.


[Закрыть].

– Чего ты боишься?

– Ничего я не боюсь. Просто хотел позаботиться о тебе. Знаю, у нас в жизни бывало всякое, и белое, и черное, но ты всегда приходила на помощь, когда я нуждался в тебе. Ты вытаскивала меня из разных передряг, держала этих кровососов подальше от меня…

– Я вытащу тебя из новой передряги, если только ты мне скажешь, что происходит.

– Ничего не происходит. Океан не знает жалости. Ты не можешь знать, когда я совершу ошибку и…

– Фил!

– Я всё изложил в письменном виде. Найдешь на «Последнем приюте».

– Прекрасно! Значит, ты сам все мне прочтешь на обратном пути, пока мы плывем к острову.

– Вряд ли это возможно. – Он помедлил. – Я все пытаюсь связаться с Джедом Келби. Он не отвечает на мои звонки.

– Сукин сын!

– Может быть, и так. Но чертовски умный сукин сын. Говорят, он гений.

– Кто тебе это сказал? Его агент по связям с прессой?

– Не злись. Надо все-таки отдать ему должное…

– Нет, не надо. Я, по крайней мере, ничего ему не должна. Мне не нравятся богатые люди, считающие мир своей игрушкой.

– Тебе не нравятся богатые люди, и точка, – сказал Фил. – Но мне нужно, чтобы ты с ним связалась. Со мной он не идет на контакт. Вряд ли я сумею до него достучаться.

– Конечно, сумеешь! Хотя я, честно говоря, не понимаю, зачем тебе это нужно. Ты никогда раньше не обращался за помощью.

– Он мне нужен. Он одержим той же страстью, но, в отличие от меня, у него есть средства. Он может осуществить свою мечту. – Фил помолчал. – Обещай, что свяжешься с ним для меня, Мелис. Для меня это очень важно. Я тебя больше никогда ни о чем не попрошу.

– Ты не должен…

– Обещай мне.

Она видела, что он не успокоится, пока не добьется своего.

– Обещаю. Доволен?

– Нет, не доволен. Мне до смерти не хотелось тебя просить. Мне не хотелось попадать в эту передрягу. Не будь я так упрям, не пришлось бы мне… – Он судорожно втянул в себя воздух. – Но что сейчас об этом говорить! Назад дороги нет. А впереди меня ждет слишком многое.

– Тогда зачем составлять завещание, черт возьми?

– Потому что у них не было шанса составить завещание.

– О чем ты?

– О твоих родителях. Мы должны учиться на их ошибках. – Фил помолчал. – Кто заботится о Пите и Сьюзи?

– Кол.

– Удивляюсь, как ты ему доверила своих дельфинов. Ведь они тебе дороже кого угодно на двух ногах.

– Очевидно, нет, раз я здесь. Кол хорошо позаботится о Пите и Сьюзи, Я на него страху божьего нагнала перед отъездом.

Фил засмеялся:

– Держу пари, тебя он боится больше, чем бога. Но ты же знаешь, насколько они важны. Возвращайся к ним. Если я не дам о себе знать через две недели, обратись к Келби. Добудь его для меня. До свидания, Мелис.

– Не смей вешать трубку! Что тебе нужно от Келби? Это как-то связано с твоей проклятой сверхзвуковой пушкой?

– При чем тут пушка?! Речь вовсе не об этом.

– Тогда о чем?

– Я так и знал, что ты расстроишься. Ты всегда близко к сердцу принимала «Последний приют»… Даже в детстве.

– «Последний приют»? Твою шхуну?

– Нет, другой «Последний приют». Маринт.

Он повесил трубку.

А Мелис так и застыла с трубкой в руке и только потом, спохватившись, положила ее на рычаг. Маринт. О господи!

Яхта «Трина» Венеция, Италия

– Что это, черт возьми, такое – Маринт?

Джед Келби резко выпрямился в кресле.

– Что?

– Маринт. – Джон Уилсон оторвался от стопки адресованных Келби писем, которые он просматривал для Келби. – Тут больше ничего не написано. Только одно слово. Должно быть, чья-то шутка или рекламный трюк.

– Дай сюда. – Келби медленно протянул руку через стол и взял письмо вместе с конвертом.

– Что-то не так, Джед? – встревожился Уилсон. Он отложил пачку писем, которую только что доставил на борт.

– Возможно. – Джед взглянул на имя, указанное в обратном адресе. Филип Лонтана. И дата двухнедельной давности на почтовом штемпеле. – Почему, черт возьми, я не получил его раньше?

– Может, и получил бы, если бы сидел на месте чуточку дольше, чем день или два, – сердито ответил Уилсон. – Ты даже мне две недели не давал о себе знать. Как я могу держать тебя в курсе дела, если ты исчезаешь? Я стараюсь как могу, но с тобой не так-то просто…

– Да ладно, ладно. – Джед откинулся на спинку кресла и снова взглянул на лежащее перед ним письмо. – Филип Лонтана… несколько лет ничего о нем не слышал. Я даже думал, может, он вышел из бизнеса.

– Я о нем вообще не слыхал.

– Само собой. Он не акционер и не банкир, тебя он не интересует.

– Ну да, конечно. У меня одно дело: умножать твое и без того неприличное богатство да еще спасать тебя от налоговой службы. – Уилсон разложил перед ним на столе несколько документов. – Вот это подпиши – все три экземпляра. – Он с явным неодобрением наблюдал, как Келби подписывает контракт. – Мог бы хоть прочесть. Откуда тебе знать, может, я тебя подставил?

– Ты на это морально не способен. Если бы хотел, ты сдал бы меня в чистку десять лет назад, когда балансировал на грани банкротства.

– Верно. Но ты вытащил меня из этой ямы. В этом смысле я для тебя не показатель.

– Я дал тебе побарахтаться какое-то время, хотел посмотреть, что ты будешь делать, и только потом вмешался.

Уилсон вскинул голову.

– А я так и не понял, что прохожу испытание.

– Извини. – Взгляд Джеда был по-прежнему прикован к письму. – Такова природа зверя. За всю свою жизнь я мало кому мог довериться, Уилсон.

«Бог свидетель, это правда», – подумал Уилсон. Еще в детстве Джед Келби стал наследником одного из крупнейших состояний в Америке. После смерти отца он и его трастовый фонд превратились в поле сражения между его матерью и бабкой с отцовской стороны. Иски и встречные иски, бесконечные судебные слушания следовали друг за другом, пока Джеду не исполнился двадцать один год[4]4
  Возраст совершеннолетия в США.


[Закрыть]. После этого он взял дело в свои руки и повел его с блеском: холодно и безжалостно разорвал все контакты с матерью и бабушкой, нанял экспертов для управления своими финансами. Он завершил свое образование, после чего стал колесить по миру, да так и не пустил корни по сей день. Во время войны в Заливе он был «тюленем»[5]5
  «Тюленями» – по сходству аббревиатуры SEAL с английским слово «тюлень» – называют членов элитного подразделения армии США, подготовленных для участия в морских, наземных и воздушно-десантных операциях.


[Закрыть], затем купил яхту «Трина» и начал поиски подводных сокровищ, принесшие ему славу, которую он не ценил, и деньги, в которых не нуждался. Тем не менее он, судя по всему, наслаждался такой жизнью. Последние восемь лет он рисковал довольно круто, общался с весьма подозрительными типами. Нет, Уилсон не мог винить его за недоверчивость и цинизм. Уилсона это не смущало. Он и сам был циничен, а с годами искренне привязался к сукиному сыну.

– Лонтана пытался связаться со мной раньше? – спросил Джед.

Уилсон просмотрел оставшуюся почту.

– Это единственное письмо. – Он открыл свой ежедневник. – Первый звонок двадцать третьего июня. Просил перезвонить. Еще один звонок двадцать пятого. То же сообщение. Моя секретарша спросила, что у него за дело, но он не ответил. Я не думал, что это так срочно, и не стал тебя разыскивать. Я ошибся?

– Возможно. – Джед встал и подошел к иллюминатору. – Он, безусловно, знал, чем меня заинтересовать.

– Кто он такой?

– Бразильский океанограф. О нем много писали в прессе, когда он откопал испанский галеон. Это было примерно лет пятнадцать тому назад. Его мать была американкой, отец – бразильцем, а сам он – существо из другого века. Воображает себя великим путешественником, этаким грозой морей, и бороздит океаны в поисках исчезнувших городов и затонувших галеонов. Правда, он нашел всего один галеон, но нюх у него острый, в этом нет сомнения.

– Ты с ним никогда не встречался?

– Да нет, меня это, в общем-то, не интересовало. У нас было мало общего. Я, безусловно, продукт этого века. Мы с ним не на одной волне.

Уилсон не был так твердо в этом уверен. Конечно, Келби не был мечтателем, но он был наделен дерзкой, наступательной, не знающей жалости отвагой, которая в любом веке была характерна для пиратов.

– Так чего этот Лонтана хочет от тебя? – Уилсон прищурился, глядя на Джеда. – И чего ты хочешь от Лонтаны?

– Чего он от меня хочет, я не знаю. – Джед стоял, устремив взгляд через иллюминатор на океан, и напряженно думал. – Но я знаю, чего я от него хочу. Весь вопрос: может ли он мне это дать?

– Звучит интригующе.

– Разве? – Джед резко повернулся к Уилсону. – Что ж, в таком случае нам следует все прояснить, не так ли? Все должно быть предельно ясно.

Уилсону стало не по себе, когда он увидел возбужденное и отчаянное выражение на лице Джеда. Исходившая от Джеда агрессия была буквально осязаемой.

– Ну, насколько я понял, ты хочешь, чтобы я связался с Лонтаной, так?

– Верно. Более того, мы нанесем ему визит.

– Мы? Мне надо возвращаться в Нью-Йорк.

Джед покачал головой.

– Ты можешь мне понадобиться.

– Ты же знаешь, я ни черта не смыслю в океанографии, Джед. Черт побери, да я и не хочу ничего знать! У меня ученые степени по юриспруденции и бухгалтерскому делу. Тут я тебе не нужен.

– Никогда не можешь знать наверняка. Не исключено, что мне понадобится любая помощь. Морской воздух пойдет тебе на пользу. – Джед снова взглянул на конверт, и опять Уилсон ощутил исходящую от него электризующую волну возбуждения. – Но, пожалуй, нам следует для начала преподать Лонтане небольшой урок. Хочет размахивать морковкой у меня перед носом, пусть не обижается, если я проглочу ее в один присест. Дай мне номер его телефона.

Она поняла, что за ней следят.

Нет, черт побери, это не паранойя. Она это чувствовала.

Мелис бросила взгляд через плечо. Бесполезно. Она понятия не имела, кого ей высматривать, кого подозревать в пестрой портовой толпе у себя за спиной. Это мог быть кто угодно. Карманник, моряк в поисках временной подружки… или люди, надеющиеся, что она приведет их к Филу. Ни одного варианта нельзя было исключать.

Особенно теперь, когда в деле замешан Маринт.

Надо избавиться от «хвоста».

Мелис свернула в ближайший переулок, пробежала один квартал, нырнула в какой-то магазинчик и стала ждать. Правило номер один: убедись, что это не паранойя. Правило номер два: врага надо знать в лицо.

Седоватый мужчина в брюках цвета хаки и клетчатой рубашке с короткими рукавами завернул за угол и остановился. Он выглядел как обычный турист, один из многих, посещающих Афины в это время года. Вот только вид у него был раздосадованный, и это противоречило образу. Он был явно раздражен и беспокойным взглядом кого-то искал в толпе людей, текущей по улице.

Значит, это не паранойя. И теперь она запомнит этого человека, кем бы он ни был.

Мелис выскочила из дверей и бросилась бежать. Она повернула налево, пробежала по короткому переулку и у следующего угла повернула направо.

Обернувшись через плечо, она успела заметить клетчатую рубашку. Он больше не пытался смешаться с толпой. Он двигался быстро и решительно.

Через пять минут она остановилась, тяжело дыша.

Кажется, оторвалась. Кажется.

«Боже, Фил, во что ты втянул нас на этот раз?»

Мелис выждала еще десять минут для верности, а затем повернула назад и снова вышла на набережную. Судя по карте, отель «Дельфы» должен был находиться в следующем квартале.

А вот и он. Узкое трехэтажное здание с облупившейся по фасаду краской, старое, грязное, закопченное смогом и тем не менее обладающее какой-то неповторимой аурой. При обычных обстоятельствах

Фил не ступил бы сюда ни ногой. Он любил старину и комфорт и не терпел убожества. Он слишком ценил удобства. Еще одна загадка…

– Мелис!

Она повернулась и увидела невысокого мужчину с седыми висками в джинсах и футболке, сидевшего за столиком открытого кафе.

– Гэри? А где Фил?

Он кивнул на воду.

– На «Последнем приюте».

– Без тебя? Я в это не верю.

Сперва Кол, а теперь и Гэри Сент-Джордж?

– Я тоже не верил. – Он отхлебнул глоток узо[6]6
  Греческая анисовая настойка.


[Закрыть]. – Я решил поторчать тут еще пару дней, может, он вернется и заберет меня. Куда он без меня денется? Он же не сможет управлять «Последним приютом» в одиночку.

– А где Терри?

– Фил уволил его в Риме, сразу после того, как отослал Кола. Велел ехать к тебе, ты, дескать, найдешь ему какую-нибудь работу. И мне сказал то же самое. – Гэри усмехнулся. – Ну как, Мелис, жаждешь насладиться нашим обществом?

– Когда он ушел?

– Ну, может, с час назад. Отчалил сразу после разговора с тобой.

– И куда направился?

– На юго-восток, к Греческим островам.

Мелис двинулась к пристани.

– Пошли.

Гэри вскочил на ноги.

– Куда?

– Найму моторный катер и поеду за этим старым болваном. Мне понадобится помощь. Должен же кто-то сидеть у руля, пока я буду высматривать «Последний приют».

– Еще не стемнело. – Он нагнал ее и пошел с ней в ногу. – Шанс у нас есть.

– Что значит шанс?! Мы его найдем во что бы то ни стало!

Они нашли «Последний приют» как раз перед наступлением темноты. В тускнеющем предвечернем свете двухмачтовая шхуна казалась кораблем из другого мира. Мелис всегда говорила Филу, что корабль напоминает ей иллюстрацию к «Летучему голландцу». Золотистые туманные сумерки придавали ему особенно загадочный вид.

Сходство еще больше усиливалось, потому что, подобно «Летучему голландцу», «Последний приют» был покинут своей командой.

Мелис ощутила дрожь страха. Нет, не может быть, чтобы он был совсем покинут! Фил где-то внизу, раз на палубе его не видно.

– Жутко, да? – спросил Гэри, направляя катер к кораблю. – Он заглушил двигатели. Какого черта он там делает?

– Может, у него неполадки. Что ж, так ему и надо. Это ж уму непостижимо – распустить свою команду и отправиться куда-то самому, как будто он… – Мелис замолкла на полуслове и откашлялась. – Подойди как можно ближе. Я поднимусь на борт.

– Вряд ли он расстелет тебе красную ковровую дорожку, Мелис. – Гэри прищурился, глядя на шхуну. – Он не хотел видеть тебя здесь. В это плавание он не хотел брать никого из нас.

– Мало ли чего он не хотел! Не всегда получаешь то, что хочешь. Фил не всегда делает правильный выбор, ты же знаешь. Он видит только то, что хочет видеть, а потом летит очертя голову, на полной скорости. Я не могу позволить… А вот и он!

Фил поднялся на палубу. Даже на расстоянии было видно, как он хмурится, глядя на них поверх сокращающейся полоски воды.

– Фил, черт бы тебя побрал, что ты делаешь? – закричала Мелис. – Я поднимаюсь на борт.

Фил замотал головой:

– С кораблем что-то не в порядке. Мотор только что заглох. Я не уверен…

– Что случилось?

– Мне следовало это предвидеть. Мне следовало быть осторожнее.

– Что ты несешь, Фил? О чем ты?

– У меня нет времени на разговоры. Мне надо пойти посмотреть, может, найду, где он… Возвращайся домой, Мелис. Позаботься о дельфинах. Ты должна делать свою работу, это очень важно.

– Нам надо поговорить. Я не собираюсь… – Она говорила впустую. Фил повернулся и скрылся из глаз. – Подберись к нему поближе, – обратилась она к Гэри.

– Он не даст тебе взойти на борт, Мелис.

– Еще как даст. Даже если мне придется лезть по якорной цепи до самого…

В эту секунду раздался страшный взрыв – «Последний приют» взорвался и взлетел на воздух тысячами огненных осколков.

Вместе с Филом.

– Нет! – Мелис даже не замечала, что кричит вслух. Агония отчаяния охватила ее. От корабля осталась половина, да и та была охвачена огнем. – Подойди ближе! Мы должны…

Новый взрыв.

Боль.

Ее голова, казалось, раскололась пополам, как корабль. Тьма.