Текст книги "Укрощение строптивого"
Автор книги: Айрис Джоансен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
3
Доброе утро, – на губах Луи играла ироническая улыбка, пока он наблюдал, как Мариана спускается по лестнице. – Мне доставляет
Огромное удовольствие видеть, как ты ужасно выглядишь. Надеюсь, ты провела паршивую ночь?
Мариана непроизвольно провела рукой по лицу:
– Очень хотелось бы тебя разочаровать. – Ей с трудом удалось заставить себя улыбнуться. – Но, к сожалению, ты прав.
В глазах Луи промелькнуло какое-то непонятное выражение.
– Совесть замучила?
– Ничего подобного! Скорее всего дело в соусе, который приготовила Маггинс. Слишком кислый для меня. – Мариана сошла с последней ступеньки. – Но и ты, похоже, спал далеко не сном праведника…
– А чего еще ты ждала? Сначала возбудила меня, а потом удрала! Мне сначала даже пришла в голову мысль выломать дверь и продолжить наше занятие.
– Чего-то в этом роде я и ожидала. – Мариана двинулась к его кабинету. – Ну ладно, хватит болтать. – Она опустилась в кожаное кресло, стоявшее возле камина, и положила руки на колени. – Я готова ответить на все твои вопросы. Спрашивай.
Луи закрыл дверь и прислонился спиной к косяку, скрестив руки на груди. И сразу задал свой первый вопрос. В этом вопросе было всего два слова:
– Итак, ребенок?
– Разве есть что-нибудь странное в том, что женщина хочет завести ребенка? Мне исполнилось двадцать четыре года, и я вдруг почувствовала себя одинокой. У меня чудесная семья, интересная работа, но я хочу чего-то другого… – Мариана нервно облизнула внезапно пересохшие губы. – Чего-то своего!
– Ты надеешься тронуть меня этим заявлением?
– Нет. Я понимаю, что ты все еще сердишься. Просто хотелось, чтобы ты знал, почему я все это затеяла.
– Ну, для того, чтобы понять, насколько я «сержусь», – хотя, на мой взгляд, это слишком мягкое выражение – не надо обладать особой проницательностью. Все, что ты сделала, находится на грани умопомешательства!
– Я хочу родить ребенка, – повторила она. – И попыталась продумать этот вопрос со всей возможной полнотой и точностью. Учесть каждую мелочь.
– Боюсь, что ты не учла самого главного: мужчина, которого ты выбрала для исполнения своего желания, тоже имеет право сказать свое слово!
– А почему ты должен возражать? После того, как мы подпишем сегодня контракт, я вернусь домой, и мы больше никогда не увидимся. Всего лишь одна ночь! Я не стану просить о другой…
– Тогда ответь: почему ты выбрала меня?
Мариана посмотрела на свои руки, сложенные на коленях:
– Я просто увидела твою фотографию на обложке журнала «Тайм». И ты мне понравился.
Его смех прозвучал несколько растерянно.
– Господи Боже мой, я чувствую себя каким-то быком-производителем!
– Разумеется, я изучила твое прошлое и пришла к выводу, что ты совершенно здоров – и физически, и психически.
– Не считая моего маленького выверта?
– Он только подчеркивает, насколько сильный у тебя характер! – поспешно произнесла Мариана. – Встретившись лицом к лицу с неразрешимой проблемой, ты нашел способ, как справиться с нею, сам нашел выход. – И она добавила уже несколько другим тоном:
– Конечно, учитывая твою натуру, твой характер, это решение не отвечает всем требованиям. Но оно все-таки позволило найти более-менее компромиссный вариант.
– Значит, я более других отвечал твоим представлениям о мужчине? – Губы Луи снова иронически изогнулись. – А ты уверена, что одной ночи достаточно?
– Прошлая ночь была наиболее подходящей в биологическом отношении. Сегодня я протестировала себя – у меня с собой нужный набор, – и мне кажется, что беспокоить тебя второй раз не придется.
– Какая предусмотрительность!
Луи оторвался от косяка и решительными шагами прошел к ней. Походка его была легкой, стремительной, как у леопарда или льва. И в ней чувствовалась угроза! Мариана невольно насторожилась. Заметив ее легкое движение, Луи улыбнулся:
– Испугалась? Хорошо бы! Для такой умной дамочки ты совершаешь слишком много просчетов. Кое-какие кусочки мозаики никак не вписываются в ту цельную картину, которую ты пытаешься создать.
– Что ты имеешь в виду?
– Во-первых, я терпеть не могу, когда меня используют в своих целях. – Взяв Мариану за руку, он легко поднял ее с кресла. – Этому я выучился еще в благословенной Венеции. Во-вторых, у меня было такое поганое детство, что я ни за что не позволю, чтобы какая-то вычислительная машина забрала моего ребенка и увезла его в неизвестном направлении! – Свирепая улыбка, появившаяся на его лице, обнажила белоснежные зубы. – А в-третьих, я считаю справедливым древнее изречение насчет «ока за око».
– Ты хочешь отомстить мне?! За что? Ведь я не сделала тебе ничего плохого! – Мариана невольно вскрикнула, потому что Луи изо всех сил сжал ее плечо. – Мне больно!
Он слегка ослабил свою хватку, зато в бархатистом голосе появились зловещие нотки:
– Боюсь, что ты не все просчитала в «обратной» стороне моего характера. Следуя твоим расчетам, я должен не особенно церемониться с женщинами, которые мне по-настоящему нравятся. – Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. – Но, быть может, ты исключение, которое только подтверждает правило? Надеюсь, ты заметила, что вчера я впервые за долгие годы полностью потерял контроль над собой…
Несмотря на всю напряженность момента, в глазах Марианы промелькнула заинтересованность:
– Правда? И мне тоже так показалось… Но я подумала, что некоторая грубость непременно сопутствует подобного рода отношениям. Как ты считаешь, почему это произошло?
– Какая разница?.. – Луи нахмурился и встряхнул головой. – Неужели всегда и все надо подвергать анализу?
– По-другому у меня не получается, – вздохнула Мариана.
– Значит, ты сама как робот и чувств в тебе не намного больше, чем в миссис Маггинс?
Ты противоречишь сам себе: если бы я была абсолютно неэмоциональной женщиной, я бы не пришла сюда. Мне нужен ребенок!
– Ну почему, в таком случае, ты не завела себе любовника, мужа, наконец? Ты могла бы вступить с кем-нибудь в нормальные человеческие отношения. Почему ты выбрала мужчину с обложки журнала?
Мариана молчала, то сжимая, то разжимая пальцы рук.
– Ты не можешь или не хочешь ответить на этот вопрос?
– Я не могу… Мне нужно было… – Она глубоко вздохнула и выговорила обреченно:
– Почему ты считаешь, что какие-то сложности могут быть только у тебя одного? Может быть, я тоже не могу вступить в так называемые «нормальные отношения»! Может быть, мне не оставалось другого выбора…
– Но почему?
Она покачала головой.
– Ты не желаешь отвечать?
– Я не могу! – Мариана умоляюще посмотрела на него. – Есть вещи, которые я не могу сказать тебе. Очевидно, мне не следовало признаваться и насчет ребенка… Но я стараюсь быть с тобой честной, насколько это возможно.
– В самом деле? Я что-то не заметил. Ты появилась буквально из ниоткуда и предложила мне такую выгодную сделку, что в нее трудно было поверить. А потом перевернула всю мою жизнь вверх ногами! И при этом ты с ловкостью ужа ускользаешь от ответов на все мои вопросы. Это несправедливо, Мариана. «Мстить» тебе, как ты выразилась, я не буду, но собираюсь прояснить для себя кое-какие моменты.
– Все, что имело отношение к корпорации «Маггинс», я выложила.
– Ах, да! Корпорация! Вознаграждение за вчерашнюю работу… За то, что ты взяла меня напрокат, как племенного жеребца!
– Это не совсем так… Может быть, я выразилась несколько неудачно… Но…
– Заикаешься? Тебя что-то смущает?
Взгляд ее больших глаз и в самом деле был растерянным.
– Конечно! Ты навис надо мной, как Дракула, который собирается попробовать вкус моей крови, и еще удивляешься, что я нервничаю.
– Не попробовать, а выпить ее всю! Я, конечно, не представляю, что ты выкинешь в следующий раз, но кое о чем я уже позаботился. – Он улыбнулся, и эта улыбка не предвещала ничего хорошего. – Я собираюсь расставить все точки над "i". Вызнать все твои тайны. Думаю, ни один человек на земле не жаждет этого так страстно, как я! И ты тоже почувствуешь на себе, что такое остаться без единого клочка кожи, почувствуешь себя такой же уязвимой, каким себя чувствовал я.
– Такой цели перед собой я не ставила. И не хотела этого, Луи, – грустно ответила Мариана. – Поверь мне! Ты даже не представляешь, сколько времени я ломала голову, чтобы найти какой-нибудь другой способ, который бы не задел тебя…
– С какой стати я должен верить тебе? С первой же секунды твоего появления в саду ты начала водить меня за нос! – Он, наконец, убрал руку с ее плеча и отступил на шаг. – Больше я этого не потерплю. Никаких уверток, никакого обмана. Только правда. Прими это к сведению. – Он повернулся к дверям. – И не пытайся улизнуть из Дарсебо! Мои охранники получили приказ: ты не уйдешь без моего ведома.
Она уставилась на него широко раскрытыми глазами:
– Ты собираешься держать меня взаперти?!
– Ты очень точно передаешь смысл моих слов. – Луи распахнул дверь. – Кстати, как ты все-таки проникла в сад? Мои охранники заверили меня, что ни одна душа не проходила сквозь ворота.
– Но если я не проходила мимо ворот, почему ты считаешь, что я не смогу воспользоваться тем же самым способом для выхода отсюда?
– Потому что я выделил специального человека для того, чтобы следить за особняком, – ответил он и добавил:
– В сопровождении двух отлично выдрессированных и свирепых доберманов.
Мариана растерянно тряхнула головой:
– Неужто ты и в самом деле пошел на это? Как странно… Полагаю, что, когда здесь появятся твои юристы, они объяснят тебе, что это преступление перед законом.
– Я позвонил сегодня в Париж и отменил назначенную встречу. – Луи обернулся через плечо. – До того, как отключил кабель. Мне хочется, чтобы нас никто не беспокоил, пока мы не познакомимся по-настоящему.
Мариана ощутила острый укол страха, осознав, что не сможет вечером позвонить Гуннеру.
– Не делай этого!
– При одном условии: если ты передумаешь и расскажешь мне всю правду.
– Но я не могу! Ты просто не понимаешь, о чем просишь!
– Зачем делать из меня кретина, Мариана? Может быть, я веду себя не лучшим образом, но должен же я как-то разобраться в том, что происходит!
– Не надо… – она шагнула к Луи и дотронулась до его руки. – Ты не представляешь, насколько это опасно для тебя – держать меня здесь против моей воли!
Насмешливая улыбка заиграла на его губах:
– Теперь ты начала угрожать мне?
– Просто пытаюсь воззвать к твоему разуму. Это чрезвычайно опасно, Луи…
– А я хочу рискнуть!
Мариана хотела было возразить, объясняя ему, в чем его ошибка, но дверь за Луи уже закрылась.
Он подошел к телефону, обслуживающему внутреннюю линию особняка, и набрал номер охранника, стоявшего на воротах:
– Хендрикс?
– Слушаю вас, мистер Бено.
– Отправь одного из своих людей в парижский офис, чтобы он переговорил с Паулем Жирардо. Пусть они позвонят Рэндольфу – в сыскное агентство в Нью-Йорке. Он должен выяснить все, что только можно, о женщине, которая будет гостить у нас с недельку. Ты взял ручку?
– Да.
– Мариана Сандел. Возраст: двадцать четыре года. Рост: метр пятьдесят пять. Волосы – темные. Глаза – карие. Профессия – ученый, специалист по роботам. Прилетела в аэропорт Де Голля вчера утром.
– Откуда?
– А вот это-то и должен выяснить Рэндольф. Она сказала, что живет в небольшом городке под названием Компаунд. Но, на мой взгляд, это больше похоже на военную зону. Я знаю только, что он находится не в Штатах и не во Франции.
– Вы попросили, чтобы мы вырубили телефонную линию. Каким образом мы получим сообщение?
– Отправляй человека дважды в день в парижский офис, пока не придут какие-либо сведения.
– Мистер Бено, – в голосе Хендрикса зазвучали нотки неуверенности. – Не сочтите, что я подвергаю сомнению ваши распоряжения, только не кажется ли вам, что это чересчур – держать ее здесь…
– Всю ответственность я беру на себя! Приступай, – и Луи отключил связь.
Луи прекрасно понимал, что Хендрикс прав: он действительно решился на крайние меры. Но на это его толкнуло поведение Марианы. Сначала она удивила и заинтриговала его, потом возбудила желание, какого он давно уже не испытывал. В результате вчера в беседке он был на грани срыва: путы, которыми он стреноживал себя все эти годы, едва не порвались. А ведь он так упорно приучал себя не смешивать эти вещи, не вступать в интимные отношения с женщинами, которые вызывали у него человеческий интерес! Неужели теперь все пошло насмарку?! Когда она сидела в этом огромном кресле в библиотеке, глядя на него, как могут смотреть только предельно честные дети, и объясняла, как и почему выстроила свой безумный план, он должен был испытывать только ярость. И он, конечно, ее испытывал, но одновременно думал о том, что ощущал, когда вошел в нее, каким нежным и тонким был ее голос, когда она вскрикнула, переживая оргазм…
– С добрым утром, мистер Бено.
Луи резко повернулся и увидел миссис Маггинс, которая скользила навстречу ему. Он непроизвольно напрягся, сообразив, что Маггинс должна быть запрограммирована на подчинение приказам Марианы, но потом напряжение спало. Он ведь сам проверил все чертежи и схемы – в программе миссис Маггинс начисто отсутствовало что-либо, хоть отдаленно напоминающее насилие или тому подобные вещи.
– Доброе утро, – хмуро отозвался Луи.
– Через двадцать минут я накрою стол к завтраку на террасе. Круассаны, апельсиновый сок и кофе?
– Нет, спасибо.
– Поесть надо непременно, – безапелляционно заявила она, подкатив к холодильнику. – Необходимо набраться сил перед совещанием.
– О каком совещании ты…
– Ступайте на террасу, – проговорила миссис Маггинс и принялась напевать «Когда смотрю в твои глаза», доставая своими металлическими пальцами пачки с соком и молоком с полки холодильника.
– Еще раз говорю: у меня нет желания завтракать!
– Через двадцать минут, – не слушая его, повторила миссис Маггинс и поставила кофеварку на стол.
Луи покачал головой, развернулся и вышел из кухни. Нет, если бы ему пришло в голову заказать себе робота для ведения домашнего хозяйства, он бы попросил наделить его совсем другими качествами! Подчиняться, как овечка, миссис Маггинс и идти на террасу он не собирался. Вместо этого он пойдет в сад, посидит там некоторое время и попытается успокоиться. Только Господь знает, как ему необходимо сейчас прийти в себя!
Мариана подняла трубку с телефона, стоявшего на ночном столике. Ни гудка. Она нисколько не сомневалась, что слова Луи – не пустая угроза, но все равно не могла не удостовериться, что он сделал то, что пообещал. Очень медленным движением, словно во сне, она положила трубку на место.
Как же так получилось, что она все испортила?!
Ведь сначала все шло строго по плану! Но вместо того, чтобы оставить Луи в заблуждении и благополучно выбраться отсюда, она зачем-то решилась рассказать ему ту часть правды, которую не имела права рассказывать… Где был ее хваленый аналитический ум?! Если бы в тот момент она не предалась своим необузданным эмоциям, то вполне могла бы просчитать его реакцию. И все-таки Мариана никогда бы не предположила, что он может впасть в такое состояние. А ведь Эндрю предупреждал ее о том, что скрывается под фасадом сдержанности. У раскаленной лавы сверху тоже образуется корка…
Внезапно мозг Марианы пронзила новая мысль. Гуннер!
Черт возьми, ей надо во что бы то ни стало поскорее выбраться отсюда! С детства она была свидетелем безжалостности и беспощадности Гуннера к людям, которых он считал врагами. Среди канадцев о нем ходили легенды, и у нее не было ни малейшего желания, чтобы хотя бы часть этих легендарных качеств обернулась против Луи.
Значит, ей надо во что бы то ни стало добраться до телефона к завтрашнему вечеру, когда Гуннер будет ждать ее звонка.
Пройти мимо ворот не получится, поскольку сейчас у нее нет никого, кто бы помог преодолеть это препятствие. А вокруг поместья с садом возведена каменная стена. Она видела ее мельком, но сразу поняла, что там нет ни единого выступа, ни единой щелочки, за которые можно ухватиться даже ногтями…
Но не может быть, чтобы она не смогла взобраться на нее! Конечно, миссис Маггинс придется пока оставить здесь, она возьмет только паспорт и деньги…
Сегодня же ночью! После двенадцати она попробует вырваться отсюда.
* * *
Ни единого проблеска луны на темном небе. Дурное предчувствие сжало сердце, но Мариана отогнала его от себя, передернув плечами, и пустилась
Бегом по тропинке через цветник. Надо было бы радоваться тому, что луна еще не взошла: ведь так во много раз безопаснее. Но Мариане не хотелось, чтобы ее окружала непроглядная тьма. Эндрю всегда смеялся над ней, но темнота с детства внушала Мариане ужас.
Впереди показалась стена.
Мариана пустилась бегом, заметив какое-то смутное неровное пятно. Это пятно оказалось старым искривленным дубом, который нависал своими ветвями над каменной стеной. Если она заберется по стволу, то ей удастся спрыгнуть на стену, а оттуда…
А что оттуда?
Шалтай-Болтай сидел на стене, Шалтай-Болтай свалился во сне…
С чего вдруг в ее памяти всплыли строчки этого детского стихотворения? Ерунда, у нее все получится! Она справится. Несмотря на то, что последние годы приходилось столько времени проводить в лаборатории, она не утратила спортивной формы. И, значит, ей не составит труда забраться по стволу.
Намного труднее будет спуститься вниз, когда она уже окажется на стене… Но и тут ничего страшного. Сначала она повиснет на руках, а потом прыгнет вниз. Не такая уж тут страшная высота. Наверное, не более…
Собаки!
Мариана на секунду замерла: глухой лай раздался где-то возле особняка. Но это ведь не значит, что охранник успеет догнать ее!
Пустившись вперед что было духу, Мариана в одну секунду оказалась возле дуба, а в следующую – успела вскарабкаться на нижнюю ветку. Она задыхалась, сердце билось как барабан. Ладони взмокли. Она умудрилась сразу же исцарапаться до крови о сухую жесткую кору, но не заметила этого.
Вытерев влажные ладони о джинсы, Мариана схватилась за следующую ветку и легко поднялась еще выше, чтобы оттуда перебраться на следующую. Еще немного, и она доберется до той ветки, что свисала как раз над стеной! И тогда останется только перепрыгнуть на стену, а оттуда – вниз.
Но ветка находилась высоко; Мариане пришлось подпрыгнуть, чтобы ухватиться за нее. Теперь под ногами не было опоры. Мариана начала подтягиваться, хотя руки заметно ослабели после преодоления всех препятствий, и в этот момент совсем рядом услышала собачий лай.
Струйка крови из глубокой раны на ладони потекла по руке. Собаки были уже на тропинке; она услышала мужской голос и поняла, что охранник тоже с ними.
Теперь доберманы повизгивали от нетерпения. Заметил ли ее охранник? Учуяли ли ее собаки? Еще немного! Быстрее!
Собачий лай раздался у самого подножия дерева, но Мариана уже успела встать на ветку. Оставалось только выпрямиться и…
– Что здесь происходит?!
Вспышка света, разорвав тьму, совершенно ослепила ее. От неожиданности Мариана выпустила ветку, за которую держалась обеими руками… и почувствовала, что падает.
Острая боль взорвалась в левом виске.
А потом наступила ненавистная ей темнота.
До чего же она казалась юной и… маленькой! Луи ни за что бы не поверил, что скрючившаяся под деревом фигурка принадлежит взрослой женщине, если бы не знал, кто она. Сейчас Мариана больше всего напоминала беззащитного ребенка.
– Я осмотрел ее, когда послал за вами, мистер Бено. Переломов, похоже, нет. Просто…
Луи никак не мог оторвать взгляда от маленького тельца.
– Я же предупреждал, чтобы ты был крайне осторожен! – хрипло проговорил он.
– Это случайность… Собаки учуяли что-то, и я…
– Пошли за доктором в деревню. Приведи его как можно скорее. Пусть возьмет все для экстренной помощи!
Луи встал на колени рядом с Марианой и тут заметил, что ее ладонь кровоточит.
Чувство вины и боли отозвалось в нем, как взрыв.
Вина боль и какое-то другое чувство, в котором он не решился бы признаться даже самому себе… Но это было то самое чувство, которое присутствовало во всем, что происходило между ними с тех пор, как она появилась на дорожке сада.
Взяв ее на руки, Луи поднялся и резко скомандовал:
– Ну, что ты стоишь?! Скорее за доктором!
Кто-то нес ее вверх по ступенькам.
Боль отзывалась в голове при каждом шаге, но зато она, наконец, пришла в сознание. Любая боль лучше, чем то, что подстерегало ее в темноте!
С трудом повернув голову, Мариана обнаружила, что на нее встревоженно смотрят прозрачно-серые глаза.
– Луи? – прошептала она.
– Тихо, тихо! – хрипло проговорил он. – Ты ударилась о ветку, но, кажется, все в порядке. Все будет хорошо! Я постараюсь.
Вся королевская конница,
Вся королевская рать
Не могут Шалтая,
Не могут Болтая собрать…
Шалтая-Болтая собрать…
– Все будет хорошо, – повторил Луи.
Его голос дрожал от внутреннего напряжения, которое очень удивило Мариану. Она никак не ожидала, что он будет так беспокоиться за нее. В конце концов, если бы он не запер ее в своем доме, ничего бы этого не произошло… Но Мариана чувствовала себя слишком слабой, чтобы в чем-то упрекать его. Надо поберечь силы, чтобы противостоять темноте, которая снова нА-чала надвигаться на нее.
– Темнота… – еле слышно проговорила она. – О, Боже, опять!..
Теперь его шаг стал более ровным: наверное, они вошли в холл.
– Не думай ни о чем. Расслабься. Я сделаю все, что нужно…
– Ты не можешь! Один ты не справишься. Мне никто не может помочь…
– Я справлюсь.
– Нет, ты уйдешь! Ты всегда уходишь! – она вцепилась пальцами в его плечо, зная, что все равно навсегда потеряла его. – Я приду в себя, а тебя не будет…
– Тсс, – он положил ее на кровать. – Ты, очевидно, так сильно ударилась, что начинаешь бредить.
Нет, она не бредила, но Луи все равно не в состоянии был понять ее. Он не понимал, что поджидало ее во мраке! И оно подкрадывалось все ближе… Ужас сжал ледяными обручами грудь Марианы так, что она не могла вдохнуть.
– Успокойся, – услышала она по-прежнему хриплый и встревоженный голос Луи. – Ты выглядишь так, словно тебя пытают на дыбе. Я просто не могу этого вынести! – Он взял ее руку в свою. – Позволь мне помочь тебе. Я знаю, что смогу. Ты просто должна поверить в это.
И Мариана безотчетно подчинилась его просьбе, сразу ощутив, как блаженное тепло заструилось по телу, а душу наполнил полузабытый покой.
Она так устала сражаться! Быть может, у Луи в самом деле хватит сил вытащить ее из разверстой пропасти?
И Мариана безвольно закрыла глаза, позволяя мгле обступить ее со всех сторон.
