Текст книги "Счастье любой ценой (СИ)"

Автор книги: Айрин Лакс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 49. Владимир

Поначалу я не хотел бросаться вдогонку за Яниной.

Я хотел быть терпеливым. В глубине души понимал, что нужно дать ей время. Понимал, но не мог его дать. Чем сильнее она меня отталкивала, тем быстрее перегорали провода моего терпения.

Я и без того ждал очень долго. Два с лишним года. Они казались мне вечностью.

Сейчас я хотел получить всё. Потому что раскусил, какая Янина отзывчивая и безграничная в ласке. Это был самый настоящий подарок небес и одновременно самое ужасное проклятье.

Я гипнотизировал телефон взглядом.

Может, хотя бы догадается сообщить мне, что с ней всё в порядке?

Но по мнению Янины я, наверное, был недостоин даже этого. Недостоин ничего знать о ней.

Её побег больно ударил по мне. Я не хотел валяться у её ног и вымаливать, выклянчивать. Разве я мало просил или недостаточно сделал? Разве я мало говорил?..

Но я предполагал одно, а потом всё-таки разузнал, в какой город она улетела. В том городе жил её старший брат. Потребовалось несколько звонков, чтобы выяснить адрес Станислава, старшего брата Янины.

Просто так, чтобы знать, убеждал я себя.

Но реальность гнусно ухмыльнулась мне в лицо дверным глазком закрытой двери. Да, я всё-таки прилетел, абсолютно не понимая, почему вновь с широко открытыми глазами упорно иду в направлении известных мне граблей.

В голове шумело и грохотало: сказывались бессонные ночи и выпитый алкоголь.

Дверь мне открыла девушка, смерила взглядом с ног до головы и позвала:

– Стас! Тут мужчина пришёл. Поговори?

Она мгновенно отошла в сторону, прикрыв дверь. В коридоре раздался звук тяжёлых мужских шагов. Брат Янины, кажется, ничуть мне не удивился. Они с Яниной были совсем не похожи внешне. Только глазами. Такие же тёмно-серые, пытливые и сердитые.

– Мне нужно поговорить с Яниной.

– И тебе здравствуй.

Брат Янины отступил, впуская меня. Я прикрыл за собой дверь, но не стал запирать её на замок.

– Всё-таки приехал. А ты не думал, что она не хочет с тобой разговаривать?

– Мне нужно поговорить с Яниной, – упрямо ответил я, начиная злиться на этого амбала.

По какому праву он встаёт между ней и мной? Знает ли он хотя бы что-то? И даже если знает, ему этого не понять! Это касается только меня и её.

– Повторяю. Она не хочет с тобой разговаривать. И если ты, брат, не понимаешь намёков, то говорю прямо: она от тебя сбежала, как чёрт от ладана. Значит, оставь её в покое.

– Ты будешь решать за неё? – зло спросил я.

– Это её решение, – спокойно ответил Стас. – А я свою мелкую люблю и поддержу во всём. Тем более, сейчас. Тем более, после двойной трагедии.

По сердцу будто полоснули ножом. Значит, знает! Но всё ли? Я усмехнулся:

– Будешь держать её вдали, запирать? Мне нужно её увидеть! Янина!

Стас нахмурился и сжал моё плечо.

– Не ори. Её здесь нет. Янина налаживает свою жизнь. Если она сбежала от тебя с одним рюкзаком в руках, значит, для тебя сейчас нет места в её жизни.

Я стряхнул его руку, процедив сквозь зубы:

– Не лезь не в своё дело, брат.

Стас нахмурился и резко шагнул вперёд.

– Я думал, что в чём-то Янина преувеличивает. Думал, что это всё из-за сложного периода и тяжёлого состояния на душе. Но сейчас, посмотрев на тебя, понимаю её страх и нежелание находиться рядом с тобой.

– Не читай мне нотации. Это касается только меня и Янины. Наших отношений.

– Это не отношения. А головная боль…

– Она – моя головная боль, ясно?

Стас усмехнулся:

– Не твоя. Как бы тебе этого ни хотелось, сейчас не твоя. И никогда ею не станет, если ты будешь бросаться по её следу, как бешеная псина. Посмотри на себя со стороны. Ты прилетел бухой и невменяемый. Думаешь, я подпущу тебя к своей сестре? Да ни за что! Разворачивайся. Янины здесь нет. Я ни за что не назову тебе её адрес. Будет лучше, если она вообще не узнает, что ты за ней рванул…

Стас стоял словно стена. За его широкими плечами Янина спряталась даже не от меня, но в большей степени от себя.

Трусливая сучка! Стыдно признаться, что она по мне такая же больная и зависимая, как я по ней? Так трудно посмотреть правде в глаза и сказать себе, что она от меня голову теряет?!

Мне хотелось получить ответы. Не короткую записку на бумажке. Но вслух. Глаза в глаза. Мне необходимо было знать, получила ли она то, что хотела?

Получила? Получила или нет?

Почему я не могу узнать хотя бы этого? Почему перед моим носом постоянно захлопывается дверь?

Стас молчал, сверля меня тяжёлым взглядом. Мои мысли бултыхались внутри головы, оглушая своим рёвом. Внутри меня всё клокотало, я не мог связать хотя бы двух слов, опасаясь, что меня просто порвёт на клочки от ярости.

Внезапно я услышал её голос. Спокойный и будничный, сладкий. Как будто по лицу нежно провели кончики пальцев, а потом этими же пальцами стиснули рукоять лезвия и полоснули по глотке.

Я давно не слышал её – такой.

– Стас, это я. Перчатки у тебя дома оставила…

Глава 50. Владимир

Я резко открыл дверь, жадно вглядываясь в любимое лицо.

Невозможно красивое, с чуть раскрасневшимися щеками. При виде меня с лица Янины схлынула краска, а пятна на щеках заалели ещё сильнее.

– Привет. Беглянка.

Я шагнул вперёд, к ней, чувствуя, как зрение подводит меня. Просто мир закручивается, смывая ориентиры и очертания предметов. В фокусе только её лицо и страх в глазах.

Янина отступила. На плечо мне легла тяжёлая рука её брата.

– Оставь Янину в покое. Она не рада тебя видеть.

Злость резко взяла своё. Я развернулся, намереваясь ударить его.

Но я был пьян, а брат Янины оказался быстрее, впечатав кулак мне в лицо и мгновенно прижав к стене.

– Ни шагу в её сторону. Я же предупреждал.

Я не чувствовал боли. Просто что-то лопнуло, и по губам поползла горячая струя.

– Стас! Стас! Ты что? Отпусти Володю! – словно очнулась Янина, повиснув на своём брате-великане.

– Отпущу и спущу. С лестницы вниз… – процедил Стас.

– Прекрати! – потребовала Янина, пытаясь отпихнуть брата.

Тёмно-серые глаза беспокойно пробежались по моему лицу. Мне стало смешно.

– Надо покалечиться, чтобы ты переживала обо мне? Или лучше сразу сдохнуть? По кому убиваться больше будешь? По мужу или по мне?

Янина отшатнулась от моих слов.

Низко ударил, знаю. Просто у рыцаря запачкались в грязи сверкающие доспехи, и совершенно не хочется их оттирать.

– Отпусти! – рявкнул я, отпихивая Стаса. – Отпусти, ну, долбоёб! Не буду я её трогать. Как ты сказал, она бегает от меня, как чёрт от ладана?

Стас медленно разжал руку. Я вытер кровь с разбитой губы рукавом дорогого пальто.

– Кажется, у нас наоборот. Я в роли чёрта, которому нужен сраный святой ладан!

– Тебе нужно помочь. У тебя кровь… – едва слышно сказала Янина.

– Мне от тебя не помощь медсестры нужна, а кое-что другое.

– Стас, пусти в дом. Нужно помочь. Зачем ты руки распустил? – недовольно сверкнула глазами Янина.

– Напросился сам, – ответил Стас, не двигаясь с места.

– Ха… Поговорить сможешь, Ян, или это тоже выше твоих сил? – спросил я.

Проклятая кровь не желала останавливаться.

– Пару слов, не больше. Я уже понял, что ты меня не желаешь ни видеть, ни слышать…

Я прошёл к лестнице, спускаясь по ступенькам. Оглянулся.

– Я немного прошу. Пусть твой громила-охранник рядом постоит, если ему так хочется.

Я вышел на улицу, остановившись у подъезда. Янина почти сразу же вышла следом, а брат встал в дверях. Даже не оделся. Вышел на улицу в мороз в той же домашней футболке и шортах.

Янина раскрыла сумочку и достала сухие салфетки, протягивая мне.

– Вытри кровь, Володя…

Я отмахнулся. Сейчас мне её забота была как кость поперёк горла. Я скатал снежный ком, прикладывая к разбитой губе.

– Вернёшься? – спросил я, не желая ходить вокруг да около.

Задолбало. Я не футбольный мячик, чтобы меня пинали без перерыва.

– Нет, – покачала головой Янина и спустилась, отойдя подальше от подъезда, чтобы брат не услышал нашего разговора.

Я немного помедлил, но подошёл к ней, катая холодный, подтаявший снежный ком по губе.

– Володя… Я хочу пожить сама. Мне это надо. Ты наверняка слышишь только моё «я»…

– Да, так и есть. Ты – эгоистка. А ты не подумала, как херово я себя чувствую, беспокоясь за тебя, думая, что ты можешь носить моего ребёнка?

Янина покачала головой.

– Нет никакого ребёнка. У меня месячные точно в срок. У нас ничего не вышло. И может быть, так даже лучше. Нельзя было просить тебя об этом…

– Но ты попросила. Я согласился, надеясь, сама знаешь, на что.

– Прости меня, пожалуйста, – голос Янины дрожал. – Но я не могу оправдать твоих надежд.

Янина смахнула слезинку. Её пальцы покраснели от мороза. Я автоматически потянулся к рукам Янины, согревая их между своих ладоней. Наклонился, обдавая горячим дыханием.

– Не сейчас… – услышал я.

Я посмотрел ей в глаза: не ослышался ли я?

– Я не могу сейчас. Я не стану врать тебе. Я не могу остаться равнодушной к тебе, ты меня волнуешь, заставляешь чувствовать себя не в своей тарелке, – Янина перевела дыхание, решительно продолжив: – Я знаю, что ты – это ты, не твой брат. Вы сильно отличаетесь, но я, как одержимая, ищу сходство. Я не понимаю, нравишься ли ты мне из-за того, что вы со Славой на одно лицо, или из-за другого. Я запуталась.

– Мы идеально совместимы, дурочка.

Янина усмехнулась.

– Это может оказаться просто тоской по любимому, подменой, самообманом. Я хочу разобраться. Я прошу тебя. Дай мне время…

Я рассмеялся. Опять пришлось катать снежный шар, чтобы приложить его к губе.

– Время? Сколько? Что я буду делать со своим временем? Сидеть, как попрошайка, ожидая, пока ты копаешься в себе?

– Пожалуйста…

– Хочу, чтобы ты была моей! – резко перебил я её. – Заебался бегать вокруг тебя, боясь подышать в твою сторону слишком шумно или резко. Давай не сходя с этого места решим?

Я отчаянно и безумно надеялся на положительный ответ. Несмотря ни на что.

– Да или нет? – с напором спросил я.

– Не сейчас, Володя! – побледнев, ответила Янина. – Неужели ты меня не слышишь?

– Какая же ты коварная и жестокая дрянь! – в сердцах выплюнул я. – Хочешь на двух стульях усидеть? Спокойно, в стороне, но чтобы пёс ручной был готов кинуться к тебе по первому зову? А я не пёс, ясно? Я мужчина. Если не сейчас, то значит, никогда.

Янина прикусила губу, часто моргая. Её глаза казались озёрами в половодье. Слёзы текли без перерыва. Больше всего на свете мне хотелось осушить её слёзы, но она делает один и тот же выбор снова и снова: прочь от меня.

«С этим нужно научиться жить…» – внезапно понял я.

Так некоторые люди живут с болезненной опухолью на протяжении всей своей жизни и умирают от несчастного случая.

Чувство, выгрызающее меня изнутри, никуда не денется. Но надо смириться с ним и понять, что эта дорога не приведёт никуда.

– Нет значит нет. Я тебя услышал. Желаю счастливо прижиться на новом месте, – я заставил себя улыбнуться. – И не думать обо мне тоже желаю. Ты всё равно остаёшься частью моей семьи, моим родным и близким человеком, несмотря ни на что. Если у тебя что-то случится, ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью. Но лучше, чтобы этого не произошло. Потому что я не уверен, что не запрошу за помощь слишком высокую цену. Для тебя.

Я заставил себя сделать несколько шагов прочь от Янины, застывшей, как фигурка в ледовом городке. Такая же хрупкая и холодная.

– Мои часы остались у тебя? – внезапно спросил я, развернувшись.

Янина молча кивнула.

– Продай их. Они дорого стоят. Не смей хранить моё время, потраченное впустую.

Я ушёл.

Потом наступило молчание.

Мне казалось, тишина никогда не закончится.

Но Янина, моя персональная мучительница, снова вклинилась в мою жизнь поздней осенью.

Хватило одного сообщения, чтобы мне захотелось вырвать память о ней из себя с корнем.

Одно короткое сообщение. Минимум слов, гораздо больше цифр.

«53 см, 3270 граммов»

Глава 51. Янина

Конец сентября

«53 см, 3270 граммов»

Это было первое сообщение, отправленное мной Владимиру. Первые слова, обращённые к нему почти за целый год молчания.

Последний раз мы разговаривали в конце января.

Владимир уехал тогда. Больше я его не видела и не слышала.

У всего есть предел. В тот день Володя достиг своего предела терпения.

Оглядываясь назад, я понимаю, как чудовищно жестоко и несправедливо я себя вела по отношению к Володе.

Мои чувства были ослеплены. Я видела только себя и персональное горе. Больше ничего.

Мы всегда эгоистичны в горе. Моя ситуация осложнялась тем, что рядом появился мужчина, отчаянно желающий прибрать меня к своим рукам. Мужчина, желавший меня на протяжении более двух лет.

Володя заставлял меня чувствовать и выводил на предельный уровень эмоций. Мне было и отрадно, и страшно рядом с ним.

Я боялась, что чувства, которые он во мне будил, это лишь отголоски привязанности к погибшему мужу. Они были разные, но на тот момент я ещё не полностью отпустила Славку и боялась утонуть в Володе.

Получив желаемую свободу от него, я впервые поняла, как много места он занимал в моей жизни. Он всегда незримо присутствовал рядом раньше.

После нашего болезненного разрыва у меня появилось ощущение, что рядом со мной всегда гуляет прохладный ветер. Мне нужно было научиться жить самой. Я прикипела к своему месту работы и вскоре на те деньги, что взяла с собой, купила однокомнатную квартиру. Новоселье мы отпраздновали втроём: я, Стас и Алёна, значительно подобревшая ко мне с тех пор, как поняла, что я не представляю угрозу их семье, только становящейся на ноги.

Втроём?

Нет, вчетвером.

На следующее утро после новоселья у меня началась тошнота, донимавшая меня по утрам. Я с недоумением смотрела на побледневшее отражение в зеркале. Я же не могу быть беременной? У меня были месячные! Или… могла?

Тесты на беременность уверенно показали две полоски. Я не поверила своим глазам, сделала повторный тест позднее. Результат не изменился.

Я записалась на приём в поликлинику. Беременность подтвердилась. А выделения были лишь признаком небольшого воспаления.

Доктор прописал мне курс лечения и поставил на учёт. Я ошарашенно повторяла про себя слова: «Я беременна…»

Повторяла и не могла поверить в них. Я так сильно этого хотела! Моё желание сбылось. Одновременная радость и тревога затмили все остальные чувства.

Когда первые всплески эйфории пошли на спад, я хотела позвонить Владимиру. Но вовремя одумалась. Беременность – это ещё не гарант того, что я рожу. После первого выкидыша я стала жутко мнительной. Я не хотела рассказывать о беременности раньше необходимого времени. После выкидыша не все беременности заканчиваются удачно. Мне не хотелось опять вешать на Владимира свои проблемы. Поэтому я не стала ему ничего говорить.

Стас выругался крепким матом.

– Тогда какого хрена ты от мужика убежала, мелкая? – рявкнул он.

– Я ещё не знала тогда, что беременна. И не уверена была, что получится.

– Получилось. Отца не хочешь в известность поставить?

– Я сообщу ему. Но только после того, как рожу.

Стас покрутил пальцем у виска.

– Ян, честно, ты ведёшь себя неадекватно!

– Что, если я снова потеряю ребёнка? – воскликнула я. – Не хочу опять вешать на Владимира свои проблемы! Я просто не смогу пережить второй выкидыш так же, как первый. И я не уверена, что Владимир захочет меня слышать. Он…

– Дурочка. У тебя будет ребёнок от него!

– Будет. Я очень сильно на это надеюсь, что будет, – ответила я.

Стас ещё долго бурчал на меня.

– Не вздумай говорить ему! Я сама скажу… – попросила я брата.

– Говорить ему? Я вам что, переговорное устройство? – возмутился Стас. – Сами свои проблемы решайте, не маленькие уже! Хочешь – живи, не хочешь – не живи!

– В том и дело, что хочу. Не кричи на меня. Мне нельзя нервничать, – попросила я Стаса.

Я полностью сосредоточилась на беременности. Мне очень сильно хотелось выносить здорового малыша или малышку.

Стас поворчал немного, но потом махнул рукой. У него своих забот хватало: Алёна тоже оказалась беременной. Но ей ставили срок на конец июля, мне предстояло рожать в конце сентября.

Я боялась осложнений во время беременности, но за всё время только один раз прошла курс лечения в самом начале и немного простыла весной. Эти два случая стали исключением. Беременность протекала нормально, без особых потрясений.

Я словно окружила себя плотным коконом, чтобы ничто не могло поколебать моего спокойствия извне. И чем больше становился мой живот, тем реже я задумывалась о прошлом и грустила по утерянному мужу и ребёнку.

Многие беременные жалуются на упадок сил и нервозность, а во мне, наоборот, как будто прибывало всё: вкус к жизни, радость и умиротворение.

Я всё чаще задумывалась о Володе, понимая, что скучаю по нему очень сильно. Гораздо сильнее, чем могла себе представить. Мысли о нём отвоёвывали всё больше и больше места во мне.

Я наконец-то смогла понять и оценить всё то, что он для меня делал, ужаснувшись собственной неблагодарности. Но тогда я не могла ответить ему взаимностью, а наломала бы ещё больше дров. Хотя, куда уж больше, да?..

На работу я ходила до самого последнего месяца. Два-три раза в неделю по несколько часов – это не так уж много и совсем не тяжело.

Я пока плохо представляла, как буду жить дальше, после родов. У меня ещё оставались деньги, но я понимала, что первый год навряд ли смогу полноценно работать.

Мама приезжала к нам в гости теперь гораздо чаще. Она по умолчанию решила, что я беременна ребёнком Славы. На первое время я не стала разубеждать её.

Конечно, когда настанет срок рожать, обманется только дурак, не могу же я переносить ребёнка настолько…

Но меня мало волновало мнение кого-то по этому поводу. Главное, чтобы малыш родился здоровым. Врачи в поликлинике сказали, что у меня будет мальчик…

Роды были тяжёлыми для меня. Я рожала больше суток. Когда наконец-то это произошло, и в родильном зале раздался первый крик моего сына, я расплакалась и никак не могла остановиться.

А потом мне на грудь положили этот краснощёкий комочек с серьёзным выражением лица, и меня затопило волной нежности к крошечному человечку.

– Привет, Илюша… – едва слышно сказала я.

Я с облегчением выдохнула только с рождением сына, поняв, что это событие затмило собой всё недовольство, обиды и недоразумения, которые были в прошлом.

Крошечный Илья с серьёзным выражением лица так сильно напоминал Владимира, что я всё-таки решилась написать ему.

«53 см, 3270 граммов»

Короткое сообщение. Всего шесть цифр и семь букв.

Но это сообщение я писала очень долго. Ещё дольше я отправляла его адресату, трясясь от страха, пока рядом на кровати спал Илюша.

Я даже не знала, изменился ли номер Володи за этот год. У меня не хватило духу позвонить предварительно и выяснить это.

Я просто отправила сообщение, как мне казалось, в пустоту.

Глава 52. Янина

Я держала телефон в руках несколько минут, прежде чем решилась отложить его в сторону.

Но тут он начал звонить. Владимир…

Я жадно хватала воздух ртом, чувствуя, что падаю в пропасть. Я даже схватилась пальцами за край кровати, чтобы убедиться, что это не так. Едва смогла вытолкнуть из себя простое:

– Алло?

– Привет.

От звука голоса Владимира внутри начался самый настоящий шторм. Я очень давно не слышала голос Володи. Хотелось, чтобы он сказал мне ещё что-нибудь. Но Володя пока молчал. Потом он раздражённым голосом спросил:

– Так и будешь молчать?

– Ты позвонил. И… – я прикусила губу, чтобы не разреветься от разом нахлынувших чувств.

Володя – отец моего ребёнка.

Я слышу его голос, понимая, что мне его не хватает. Мне нужно ещё и ещё, жизненно необходимо заполнить пугающие пустоты внутри себя – им, его голосом, уверенностью и напором.

Я так соскучилась, что немо размыкаю губы и тут же смыкаю их, не в силах сказать ни слова.

– Если тебе больше нечего сказать, то давай ты не будешь занимать линию, идёт? – голос Володи звучит немного развязно, как будто он выпивший. На заднем фоне играет приглушённая музыка. – Спрашиваю ещё раз. Зачем звонишь? Тебе нужна помощь?

Володя усмехается, гремит стеклом: так звякает бутылка о край бокала.

– Ты пьёшь? – наконец, спрашиваю я.

– Да. У меня вечеринка. Так что тебе надо? Помнится, я говорил, что ты можешь обратиться за помощью. Слушаю. Сколько денег тебе надо?

– Мне не нужны деньги! – отвечаю я.

Холодный, пренебрежительный тон Володи неприятно задел меня по-живому.

Но я напомнила себе, как я раньше разговаривала с ним и постаралась не обращать внимания.

– Тогда я не понимаю причин того, что ты дала о себе знать, Янина. Просто так? Скучаешь? Не с кем потрепаться языком, обсудить важные новости, и ты решила, что деверь – лучший собеседник?

Вдох-выдох.

Володя просто немного пьян. По тону голоса становится понятно, что я обидела его очень сильно. Обида разрослась в нём, как дремучие заросли колючего терновника.

– Нет. Если я тебя отвлекла, то извини. Не буду мешать тебе отдыхать…

– Да. Не мешай, Янина! – согласился Владимир. Он выпил и усмехнулся. – Я не тупой, Янина. Ты написала мне сообщение длиной в одну строчку. У тебя язык не поворачивается сказать это вслух. Ну, так что? Поздравляю тебя. С рождением ребёнка. Именно это ты хотела услышать, мои сердечные поздравления?

Владимир коротко и зло рассмеялся.

– Цифры, блядь. Хорошо, ограничимся только ими. Не хочу слышать больше ни-че-го: ни пола, ни имени… А скоро предпочту забыть и эти цифры. Потому что мне не нужны твои подачки.

– Володя, я…

– Кста-а-а-ати. Ты же говорила, что не беременна! – усмехнулся Владимир.

– На тот момент я сама не знала, что беременна. У меня были привычные женские дни, но как оказалось, из-за простуды.

Володя помолчал, потом опять подлил себе спиртного.

– Поздравляю, Янина. Поздравляю тебя с рождением твоего, – он сделал упор на последнем слове, – ребёнка! Ты наконец-то получила всё, что хотела. Надеюсь, теперь ты всем довольна и абсолютно счастлива.

– А ты? – внезапно спросила я.

– Я? Разумеется. Я – невероятный счастливчик, Янина. У меня всё идёт как по маслу: бизнес идёт в гору…

Володя отодвинул телефон в сторону, резко сказав кому-то:

– Пошла вон! Понадобишься – позову…

Он сказал это женщине, причём не близкой. Навряд ли своей девушке приказывают таким тоном. Почему-то мне показалось, что Володя сейчас сидит где-то в клубе. Вокруг снуют девицы. Я постаралась отогнать эти мысли, слушая его низкий голос.

– Кстати, можешь и ты поздравить меня! – усмехнулся Владимир. – Эта вечеринка, можно сказать, последняя в холостяцком статусе.

– Ты женишься? – спросила я неожиданно спокойно.

– Официально делаю предложение. Там и свадьба не за горами, думаю, что через полгода буду женатым мужчиной. Не поздравишь меня?

– Поздравляю. Искренне желаю крепкого брака и хороших отношений.

Володя опять рассмеялся, как будто его жутко веселил наш разговор. Мне было неприятно разговаривать с ним таким.

Я вдруг поняла всю безнадёжность своих тайных мыслей.

Чёрт.

Я идиотка. Как после всего, что было, Володя обрадовался бы мне и моему обществу? Да никак.

Вот он – простой ответ, лежащий на поверхности.

Володя был нужен мне. Но я остро и болезненно осознала это только сейчас, когда уже потеряла его. Навсегда.

– Извини, что побеспокоила тебя. Этого больше не повторится, – заставила я себя сказать.

– Не зарекайся! – резко оборвал мои слова Владимир. – Но, если уж ты позвонила, сделай для меня кое-что?

– Что?

– Сама не догадываешься? Я сидел в клубе, отдыхал после трудной недели. Во время нашего разговора пришлось прогнать шлюху. Хотя я сам её заказал, чтобы развлечься. Но ты же хочешь поговорить? Поговори со мной так, Янина?

Моё лицо полыхнуло.

– Извини. Всего…

– Нет уж, подожди! – перебил меня Владимир. – Почему бы и нет? Голосок у тебя такой же сладкий, как раньше. Я буду рад заняться хотя бы сексом по телефону. Пошепчешь мне немного непристойностей?

– Похоже, ты меня с кем-то перепутал, Владимир.

– Не-е-ет… Я ни с кем тебя не перепутал. Ты уже делала это. Очень сладко и возбуждающе. Давай прямо сейчас? Как в тот раз? Почему бы тебе не сделать мне приятное в ответ?

– Лучше верни шлюху или навести будущую жену. Желаю тебе счастья, Владимир. Извини, что побеспокоила.

– Не хочешь? – цыкнул Владимир. – Жа-а-аль. И я тебе в свою очередь желаю счастья.

– Такого же, как у тебя?

– Нет, Янина. Будь счастливее меня. Теперь у тебя есть всё для этого…