Текст книги "Фея северного озера"
Автор книги: Айлин Даймонд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Айлин Даймонд
Фея северного озера
1
Последние десять лет Аманда Вейнер вела кочевой образ жизни. Она металась по Штатам, из края в край, от океана до океана, с востока на запад и с запада на восток, с юга на север и обратно, металась не по своей воле. Несостоявшийся брак сломал и прежнюю жизнь, и все планы на будущее. Но Аманду выгнал из дома не стыд перед родственниками и одноклассниками. И не желание доказать что-то бывшему жениху Альфреду Кидсу. Аманду гнало из города в город безумное стремление найти утраченное. Или хотя бы отыскать тот неведомый уголок, где она, брошенная, невезучая, так жестоко и непоправимо ошибавшаяся, обретет наконец свое женское счастье.
А десять лет назад…
Десять лет назад закончилась ее размеренная, благопристойная, благоустроенная жизнь. Закончилась в тот миг, когда жених – ровно за час до отъезда на церемонию бракосочетания – позвонил ей по телефону.
За окнами комнаты, в которой посреди праздничной суеты и радостных волнений шли последние приготовления к свадьбе, бушевала ранняя весна. В городском ботаническом саду раньше срока расцвела японская вишня. В садах, скверах, над улицами и площадями маленького Редмонда верещали нежданно явившиеся перелетные птахи, громко обсуждая со своими пернатыми избранниками темы создания собственных уютных гнездышек и продолжения рода.
Но счастливой невесте Аманде Вейнер и ее лучшей подруге и однокласснице Люси было не до весеннего переполоха. Девушки торопливо готовились к торжественному появлению новобрачной в городском соборе. Жених должен был при виде невесты если не упасть в обморок от восторга, то, во всяком случае, в полной мере осознать, какое бесценное сокровище ему досталось.
Аманда, сумевшая вопреки многим обстоятельствам сберечь девственность до торжественного момента, озабоченно разглядывала себя перед трельяжем, восседая на мягком красном велюровом пуфе в полном свадебном облачении. Завершались процедуры по приведению лица в гармонию с нарядом. Качество макияжа, ракурс улыбки для свадебной фотографии были дотошно исследованы со всех сторон, какие предлагали зеркальные стенки. Ведь фотографию Альфред наверняка будет показывать всем подряд, и надо, чтобы все похвалили.
Осторожно отогнув вуаль, Аманда старательно подкрашивала губы и сердилась на подружку.
Сэкономить на походе к визажисту и набрать косметику на недавней распродаже – это было идеей Люси. Уверила, что Аманде один раз накраситься по инструкциям, вычитанным в любимом журнале «Женщина – это я!», дело плевое. Грубо все-таки выражается эта Люси.
Аманда покосилась на подругу, которая втихомолку обрызгивала себя французскими духами, купленными исключительно для невесты. С завтрашнего дня, слава богу, она больше не будет мной командовать. Хорошо, что я ее не послушалась и купила то, что стоило дороже всего в этом сомнительном бутике. Дороже – значит качественнее.
Аманда занялась завершающими косметическими штрихами. По всем правилам наложив помаду, она вдруг спохватилась, что не обвела заранее контур губ карандашом, как это требовалось по законам торжественного макияжа. И теперь надо было либо стирать драгоценную помаду, либо наносить контур поверх нее.
Люси, благоухающая, как целый взвод невест, удобно устроилась на диване и, поглядывая то на отражение Аманды в трельяже, то на настенные часы, принялась подавать советы.
Чтобы немного охладить излишнее рвение подруги, Аманда спросила о приглашенных.
Люси, взявшая на себя рассылку свадебного извещения, с готовностью перечислила предполагаемый состав участников торжественной церемонии. Поклялась, что все одноклассники до одного получили торжественное приглашение, отпечатанное в лучшей мини-типографии с 50-ти процентной скидкой и весьма неплохим качеством.
При словах «все до одного» Аманда вздрогнула и снова покосилась на подругу. Значит, и Дэн тоже… Неужели он появится после вчерашней ужасной сцены? Аманда снова ощутила боль в почти зажившем пальце и невольно подула на него. Надо же было так напороться на иголку… До чего же вчера ее довели…
Впрочем, пусть заявится. Пусть молчит, как всегда насупившись. И цветов его мне не надо. Аманда строго запретила себе думать о пережитой неприятности. Что произошло, то произошло.
Теперь, когда до счастья остались считанные минуты, все случившееся виделось в невероятной дали: неприятности, ошибки – все, все, все! И эти последние минуты надо провести правильно, с толком. Невеста усиленно прихорашивалась, а подружка – несомненно, чтобы скрыть зависть, – прикидывалась чрезвычайно веселой и чересчур непонятливой. Люси не желала понимать ответственность ситуации, потешалась над нерешительностью невесты, а советы подавала дурацкие.
На вопрос, лучше ли обвести края губ в тон помады или на тон темнее – а может, наоборот, светлее (журнал на этот счет молчал), – только хихикала и уверяла, что не стоит так выпендриваться ради недолгого проезда на машине.
– Через двадцать минут тебя вытащат и оближут с ног до головы, так что твои усилия ни кто и не заметит.
Аманда снисходительно улыбнулась в ответ и в десятый раз пробежалась взглядом по разложенному ряду обводок: как же выгодно покупать такую мелочь оптом! Наконец решительно взялась за контурный карандаш точно в тон помады – но успела обвести только верхнюю губу.
Телефонный звонок обе ожидали с нетерпением, но невольно вздрогнули, как от сигнала судьбы. Люси понеслась к аппарату.
– Ага, наконец-то! Значит, машина вот-вот будет.
Люси схватила трубку.
Застыв с карандашом у зеркала, Аманда невольно перевела взгляд на отражение подруги, поразившись мгновенному изменению выражения ее лица. Та растерянно протянула трубку Аманде.
– Альфред…
Аманда выронила карандаш.
– Да, я слушаю.
– Знаешь… Как тебе сказать… – Голос оказался таким незнакомым, что, если бы не предупреждение Люси, она не узнала бы Альфреда.
– Что случилось? – громко, на всю комнату, не стесняясь, закричала Аманда.
– Не кричи… Не надо… Я сволочь.
– Сволочь?.. – с испугом, не понимая, переспросила Аманда.
– Еще какая сволочь.
– Что ты натворил?
– Я передумал.
– Передумал? Ты? Ты… передумал?! – У Аманды перехватило дыхание. Но трубку она не выронила. Мгновенно собралась и жестко скомандовала: – Продолжай.
– Я вчера весь вечер мучился… и всю ночь… Я понял, что люблю другую… Я не хочу тебя обманывать.
– Кого? Вайолет?
– Нет. Ты ее не знаешь.
– Кто она? Кто?
За спиной раздались странные звуки. Аманда машинально обернулась. Люси уже все поняла и плакала, зажимая рот обеими руками. Аманда отвела взгляд от подруги, чтобы тоже не разрыдаться, и, собрав остатки сил, продолжила ужасный разговор.
– Говори. Кто она? Я имею право знать.
– Так… просто девушка.
– Да ты не просто сволочь… – Аманда перешла на крик. – Ты убийца!
Альфред, не ответив, оборвал связь. Люси перестала всхлипывать и выговорила то, что не смогла бы выговорить сама Аманда:
– Он… тебя бросил?
Аманда не ответив, очень тщательно, аккуратно и осторожно стала укладывать на рычаг трубку, продолжавшую издавать короткие гудки.
Люси замерла, глядя на Аманду широко раскрытыми глазами. Такое страшное лицо у своей одноклассницы она еще не видела.
Аманда медленно, очень медленно подняла руки к голове и, рывком сорвав фату, принялась топтать ее ногами. Люси кинулась к подруге и допыталась оттащить ее в сторону. Аманда, сопротивляясь, продолжала молча острыми каблуками рвать в клочья подвенечный убор. Затем так же молча начала рвать на себе платье.
Тут Люси не выдержала. Крепко обняла ее и закричала изо всех сил:
– Прекрати! Этот урод не стоит тебя! Успокойся! А платье, платье же возвращать надо! Что ты творишь, дура! Опомнись!
Аманда взглянула в перепуганное лицо подруги и разрыдалась.
Тушь потекла по лицу – отличная фирменная тушь оказалась поддельной и смываемой, она щипала глаза и текла вместе со слезами, а Аманда утирала их белоснежным рукавом свадебного платья, и рукав превратился в палитру всех цветов, на которой смешались черная тушь, бежевые, серые, коричневые тени и шикарная темно-фиолетовая помада, и такой же, в тон помаде, темно-фиолетовый цвет контурного карандаша.
И погода мгновенно испортилась, как и настроение невесты, вдруг поставленной перед неопровержимым, чудовищным фактом, что ничего не будет.
Ни торжественного бракосочетания.
Ни пышной свадьбы.
Ни первой брачной ночи…
2
Потом обе подружки, обнявшись, ревели вдосталь.
Потом Люси подсела к телефону и, прерывая слова всхлипываниями, принялась сообщать всему миру о катастрофе, одновременно подглядывая в зеркало за Амандой, то корчившейся на диване в истерике, то обессилено затихавшей.
Потом Люси сутки не отходила от Аманды, боясь, чтобы та не наглоталась чего-нибудь сильнодействующего и крайне опасного для здоровья.
Две бессонных ночи, два бесконечных дня шли и шли совместные слезы. На третий день, когда Люси обнаружила Аманду забывшейся тяжелым сном, она решилась ненадолго ее оставить.
Забежала в прокатный салон и взяла на себя оплату безнадежно испорченного наряда, объяснив это хозяину неистовым темпераментом жениха. Потом заскочила в ближайший супермаркет и аптеку.
Вернувшись домой с лекарствами и запасами еды, она услышала шум на кухне. Выронив пакеты, кинулась туда со всех ног и увидела, как несчастная Аманда яростно кромсает большим ножом огромный свадебный торт, заботливо хранившийся в холодильнике в ожидании счастливого семейного пира.
– О-о-ох… – только и смогла произнести перепуганная подруга, уже ожидавшая худшего.
Аманда подняла на нее опухшие от слез глаза.
– Я бы его вот так же…
– Нет, лучше выместим все на торте, – торопливо предложила Люси. – А кстати, я купила отличное вино. Давай устроим поминальный обед! Прошлого не вернешь, его уже нет, оно умерло, попрощаемся с ним и прямо с этой минуты начнем жить настоящим!
Эти слова она успела прочитать в брошюрке «Советы для брошенных невест», мимоходом схваченной на книжной полке супермаркета и там же освоенной на скорую руку.
Аманда судорожно всхлипнула, кивнула и пошла распаковывать тарелки из чайного сервиза – подарка матери.
После третьего бокала вина Аманда подперла руками голову, зарылась в путаницу нерасчесаных лохм и задумалась, потихоньку продолжая всхлипывать. А Люси тарахтела без умолку, следуя советам все той же брошюрки.
– Будем глядеть на вещи трезво.
При этих словах Аманда невольно хмыкнула, глядя на полупустую бутылку.
– То есть логично, – поправилась Люси. – Раз он кинул тебя в такой день, значит кинул бы еще не раз и не два, и слава богу; что тебе этого не придется испытать. Верно?
Аманда мрачно кивала каждому слову.
– Дальше… – бодро откашлявшись, продолжала Люси. – Раз он кинул тебя…
Аманда нервно дернула плечом, но Люси не останавливалась (в брошюрке рекомендовалось сразу утвердить в сознании несчастной необратимость ситуации, но без лишнего нажима).
– То, значит, он тебя недостоин. А может быть, он и сам не рад своему поступку. Может быть, он долго мучился, боялся, не решался и смог только в последнюю минуту… Это бывает, это может случиться с каждым… Ну все, с ним мы выяснили – да?
Дождавшись, нового покорного кивка от Аманды, Люси разлила остаток вина по бокалам, откусила огромный кусок торта.
– Мм… Отличный торт… Так ему и надо… то есть не торту, а… Ой, мы уже о нем не говорим!
Что говорить дальше, Люси забыла, а брошюрка осталась в пакете. Она растерянно принялась расправляться со сладким месивом, надеясь, что слова придут сами.
Слова, однако, приходить не спешили. Но очнулась Аманда. Она взяла в руки пустую бутылку и принялась изучать надписи на ней. Но заговорила о другом.
– Верно, дорогая. Все верно. Ты все сказала правильно. Не будем о нем. Да и не в нем дело.
– А в чем?
– Во мне, – вздохнув, Аманда поставила бутылку на стол.
– А при чем тут ты?
– Знаешь… Я все перебирала в памяти последние дни… Думала: что я сделала не так, где моя ошибка, почему я допустила этот поступок? Не могла найти ответ. Тогда я заглянула подальше. И поняла: вот откуда все пошло.
– Откуда?
– Оттуда. – Аманда указала пальцем себе за плечо. – С тех лет еще…
– С каких? – Люси таращилась на подругу, искренне не понимая слов и потихоньку начиная опасаться за ее рассудок.
– С наших школьных лет, дорогая моя, – вздохнув, терпеливо докончила Аманда.
– Дэн?
– Дэн.
– М-да… – протянула Люси. – Может быть… может быть, ты в чем-то и права. Я же помню, как Дэн тебя обхаживал… А потом так странно получилось на выпускном… Погоди, а не Дэн ли это на днях?..
– Молчи, молчи, молчи! – неистово закричала Аманда и снова заплакала.
Люси подсела к ней, принялась осторожно гладить и распутывать пряди волос. Все, что оставалось ей теперь, – гладить, молчать и слушать исповедь Аманды, рвущуюся из самых глубин её затуманенной души.
– Да, да, да, – твердила Аманда, то стуча кулаком по столу, то заходясь в рыданиях, то возвращаясь к спокойному, покорному тону. – Помнишь, как Дэн меня обожал?.. Помнишь, сколько раз я ему отказывала?..
– Дэн бы так не поступил, – тихо и торопливо поддакнула Люси.
– Он бы так не…
– Да; я знаю, я уверена. Да, да, да!..
И снова плач, и снова.
– Как я могла столько раз… отказывать Дэну?.. Где были мои глаза?..
– Слушай, давай я ему позвоню! – вдруг решительно сказала Люси. – Объясню ситуацию, пусть будет что будет.
Аманда словно не слышала ее, продолжая причитать:
– Это моя кара!.. Это воздаяние! Так мне и надо, дуре! Это я виновата в том, что случилось я – и никто другой. Корчила из себя гордую и недоступную, капризничала, отказывала Дэну, а вот теперь отказали и мне. Так что все правильно. Это возмездие.
Люси, почуяв высокий покаянный стиль, почему-то сразу успокоилась. Не мешая Аманде продолжать самобичевания, она осторожно спрятала кухонный нож под кипу рекламных листовок и неслышно вышла из кухни.
Аккуратно закрыв за собой дверь, она взяла телефон и удалилась на цыпочках в ванную. Там заперлась, залезла в пустое джакузи, раскрыла пухлую записную книжку, набрала номер и пару минут слушала длинные гудки.
Позвонила еще раз. Тот же результат.
Тогда был набран другой номер. Человек на том конце провода отозвался сразу:
– Чем могу служить?
– Я ищу вашего служащего, Дэна Рочерли. Я… я должна ему двести долларов, мы договаривались сегодня встретиться, а… а его телефон не отвечает, и я… я беспокоюсь.
Нервное вранье Люси прозвучало достаточно убедительно.
Ей бодро ответили:
– Мистер Рочерли вчера покинул нашу фирму. Уволился. У него что-то случилось, и мы пошли ему навстречу, оформив необходимые документы в кратчайший срок. Не волнуйтесь, он получил полный расчет и, надеюсь, в данный момент не слишком нуждается в деньгах.
– Покинул? – переспросила Люси севшим голосом. – Совсем?
– Совсем, – терпеливо разъяснила трубка. – Уволился – это когда совсем… Впрочем, тут мне подсказывают, что мистер Рочерли звонил из аэропорта, уточнял какие-то нюансы документации.
– Значит, Дэн улетел?
– Скорей всего.
– А… а куда он уехал? – Люси цеплялась за последний шанс, не раздумывая, глупы или умны ее вопросы.
– Об этом, к сожалению, мистер Рочерли не поставил нар в известность.
– Как жаль… – прошептала Люси. – Как жаль, что я так поздно об этом узна…
– Простите, мисс, я занят. У вас все?
– Все… – прошептала Люси и грохнула трубкой о рычаг.
Выбравшись из джакузи с медленностью и неуклюжестью инвалида, она мимоходом пристроила телефон на место и крадучись вернулась на кухню.
Открыв дверь Люси обнаружила Аманду все в том же положении. Брошенная невеста сидела за столом, бессмысленно уставившись в окно и обводя пальцем этикетку на бутылке. Люси подошла сзади и осторожно провела рукой по голове подруги. Аманда вздрогнула.
– Ты уходила?
– Немного умылась.
– Не заметила.
– Бывает. Тебе бы тоже не мешало…
– Знаешь, что я подумала?
– Что, дорогая?
– Я подумала: ты совершенно права.
– В чем?
– В том, что надо позвонить. Дэну.
– Не надо.
– Я хочу позвонить! Я должна позвонить!
– Зачем?
– Попрошу прощения, объясню, что была не права. Он простит. Он поймет. Он… Дай телефон.
– Дорогая, – очень тихо и очень спокойно произнесла Люси. – Не надо никому звонить. Его нет.
– Кого? – непонимающе переспросила.
– Аманда…
– Дэна?
– Дэна.
– Нет?
– Совсем нет.
– Ты хочешь сказать… – Аманда тачала медленно приподниматься, – Дэн из-за меня покончил жизнь самоубийством?
– Нет, нет! – заторопилась Люси, снова перепугавшись за состояние подруги. – Мне только что достоверно стало известно о его отъезде.
– Значат, уехал?
– Улетел. Самолетом. Из аэропорта.
– Куда?
– Никто не знает.
– Совсем никто?
– Никто – это когда совсем, – ответила Люси словами заочного абонента. – Совсем.
Аманда крепко провела ладонями по лицу, словно начиная приходить в себя.
– Так. Значит, и Дэна теперь тоже нет. Никого у меня больше нет…
– Ладно, хватит об этом. Все будет…
– Хорошо.
Обе молчали несколько минут. Аманда заговорила первая:
– Ну что ж… – Прямо глядя в глаза Люси, она проговорила медленно, четко, как раз навсегда принятое решение: – Значит, уеду и я.
– Куда?
– Туда же, куда и Дэн.
– Ах, если бы знать куда!
– Ничего. Я буду искать Дэна. Я его найду. Обязательно найду.
– Ты думаешь, что Дэн сумеет тебя простить?
– Уверена.
– Может быть, ты и права, – вздохнула Люси. – Как он за тобой ухлестывал, как ухлестывал!..
– А я не оценила.
– Это бывает в жизни.
Подруги покинули кухню. На столе остались два непотревоженых яруса свадебного торта, допитая бутылка вина и пустые бокалы. А в комнате на диване начались долгие воспоминания о прошлом.
3
Аманда не отличалась особым рвением в школьных занятиях. Все предметы казались одинаково скучны, только французский язык давался легко.
Она никогда не пользовалась успехом у одноклассников. Только молчаливый сероглазый Дэн был упорно и тихо влюблен в неказистую девочку.
Но если французскому языку Аманда отвечала взаимностью и собиралась совершенствовать свои навыки на курсах, то к этому вундеркинду, вечно сосредоточенному на каких-то серьезных мыслительных процессах, она не испытывала ответных чувств.
По правде сказать, она не догадывалась о его сокровенных чувствах и так бы и не узнала о них, если бы он в один прекрасный день, не спросив разрешения у Объекта обожания, не принялся вдруг провожав Аманду домой после уроков. Возвращения всегда происходили одинаково: Дэн молчал, а Аманда трещала без остановки, не сомневаясь, что ему интересно все, о чем она рассказывает.
Это шло год за годом. Аманда свыклась с вечным присутствием Дэна и порой была не прочь его подразнить. Дэн в ответ только улыбался и краснел.
Люси, которая не скрывая завидовала, что у Аманды появился постоянный поклонник, изводила ее вопросами, не выйдет ли она в конце концов замуж за упорного молчуна.
Аманда смеялась.
– Ну уж нет! Мне нужен настоящий мужчина – мужественный ковбой или по крайней мере, истинный джентльмен! Вот такой, как был вчера в кино, – помнишь?
А Дэн между тем изменялся в лучшую сторону. Физически окреп, вытянулся, уши больше не торчали так смешно, как раньше, и стригся он теперь у лучшей местной парикмахерши, и рубашки начал носить идеально чистые, и носки, и даже принялся следить за ногтями.
Аманда тоже похорошела. Правда не столько лицом, как волосами – она гордилась своей великолепной рыжей пушистой гривой, также как и изящно округлившимися бедрами, на которых великолепно смотрелось любое платье.
Осознав свои главные достоинства, придирчивая Аманда иронически поглядывала на внешность, смешноватого в своих стараниях, Дэна. Не подражает ли он истинному джентльмену с киноэкрана? А вдруг, того и глади, однажды явится в класс с кобурой и платочком на шее? С лассо в руках – для непослушной кобылки?
И они с Люси заливались хохотом при таких предположениях.
Впрочем, все равно ей нравился кто угодно, но только не Дэн, – тот давно и привычно воспринимался как природная неизбежность, как снег или дождь. Но если дождь хотя бы иногда сопровождался громом, то Дэн по-прежнему хранил скучное молчание. Ну и хорошо.
Однажды, впрочем, умник сделал глупость: нарушил сложившийся ритуал и получил по заслугам.
Это случилось в тот весенний день, когда Аманда и Люси, выполняя поручение учительницы биологии, высаживали цветы на школьной клумбе.
– А где твоя молчаливая тень? – спросила Люси во время короткой передышки. – Мог бы и помочь двум несчастным мученицам физического труда.
– Да нет уж, настоящее мучение – это общаться с Дэном. Ну ты представь: я трещу как автомобильное радио, без умолку, а он слова не скажет! Как будто я одна должна стараться за двоих! Ой, а меня вчера ведь Джим Лоусон – ну, знаешь, из старшего класса – звал на дискотеку! – Аманда мечтательно завела глаза к небу. – Такой милый парень этот Джим! Обещал, что проводит обратно.
– И ты, конечно, проболталась Дэну?
– Как бы не так!.. Еще не хвата…
– Ой, тихо! – Люси схватила ее за руку. – Гляди!
К школьной клумбе медленно приближался Дэн. Хмуро глянув на подружек, сообщил:
– Мисс Стенли послала.
Люси немедленно отреагировала:
– Ну наконец! Хоть один помощник нашелся! А то мы тут уже замучились, спину надсадили.
Аманда стояла, осторожно разбирая нежные корешки саженцев, молчала, улыбалась, не гладя на неожиданного помощника.
Дэн взял лопату и молча и споро принялся копать лунки – идеально ровный ряд идеально правильных ямок. Девчонки едва успевали закладывать саженцы, как он уже шел в обратный путь, засыпая их землей.
– Трактор марки «Дэн-один!» – изощрялась Люси. – Ой, Дэнни, пусик, какая же ты прелесть! Покопай потом мне возле дома ямки, а? Я заплачу чем прикажешь, честное слово!
Ни Аманда, ни Дэн не реагировали на неуместные глупости Люси. Трактор марки «Дэн-один» продолжал трудиться, не обнаруживая ни усталости, ни намерения заговорить. Но Аманда внимательно поглядывала на парня: что-то в его хмуром лице указывало на подготовку к решительному объяснению.
Вдруг Дэн узнал, что красавчик Джим пригласил ее на танцы? Вот было бы забавно послушать, что он скажет на это. Надо бы избавиться хоть на полчаса от назойливой подружки.
Повод дала сама Люси.
– Ой, как пить хочется! – утирая пот, громко заявила она, явно рассчитывая на то, что Дэн сорвется, сбегает и принесет что-нибудь прохладительное. – Умираю от жажды!
– Так в чем же дело? – с выражением произнесла Аманда и, слегка усмехнувшись, кивнула на видневшийся вдали маленький магазинчик. – Сходи-ка попей. Да и нам не забудь пару бутылок.
Наконец до Люси дошло, что происходит нечто важное и парочку лучше на время оставить.
Когда подружка удалилась, Аманда решительно приступила к разговору.
– Ты что, хочешь меня о чем-то спросить?
Дэнни воткнул лопату в землю, обтер салфеткой натруженные ладони. Потом близко подошел к Аманде и взглянул ей прямо в глаза.
– Да.
– Так спрашивай. – Такой близкий взгляд в упор был страшно неприятен, но Аманда отступать не собиралась.
– Ты что сегодня делаешь?
– Не… не знаю еще…
– Может, сходим вечером потанцуем?
– Ты серьезно? – Аманда ощутила, как испуганно колыхнулось сердце. Знает? Или сам проявил инициативу?
– Конечно.
– Извини, Дэн, но меня уже пригласил другой, – твердо ответила она. – Понимаешь? Другой.
Он вдруг выпалил то, что от него Аманда меньше всего могла ожидать.
– Можно я тебя поцелую?
– Нет! – отчаянно вырвалось у нее. – Нет! Я же тебе сказала – нет!
Она боялась, что ее отказ вызовет ярость или насмешку, но Дэн лишь вздохнул и ушел, ни разу не оглянувшись.
А красавчик Джим Лоусон так и не явился за Амандой. На следующий день, увидев ее, сурово поджидавшую в вестибюле для выяснения отношений, он весело объявил про свою старческую забывчивость.
Она лишь молча кивнула в ответ и удалилась гордой поступью королевы.
А дня через три без вопросов и упреков молчаливый поклонник возобновил регулярное сопровождение.
