Текст книги "Мир без силы. Антология боевой фантастики (СИ)"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

А он будет им почти наверняка, ведь храбрые воины ислама традиционно прячутся за спины 'мирных' соплеменников, а также своих покорных жен.

Новому кабинету, положение которого и так оставалось шатким, только этого не хватало.

 Меж тем на улицах древнего города разыгрывались картины из ада Данте. Напуганные белые боялись высунуть нос из дома, чтобы не быть растерзанными озверевшими ордами. Но и дома перестали быть их крепостями. Бывшие 'эксплуатируемые меньшинства' врывались в жилища коренных британцев и творили то, что в далекой России называлось словом 'беспредел'. Но назвать их бандитами не могли даже частные СМИ – только повстанцами. Неполиткорректно. Да и для здоровья журналистов опасно.

***

 17.50. Берлин, ФРГ

В тот же час их братья по вере запалили Европу.

Но беспорядки только казались спонтанными и бессистемными. Они выглядели бы такими, если бы не одно 'но'. Пожары бушевали только в тех странах, которые словом или делом поддержали агрессию США. И моментально стихали, как только руководство страны заявляло о прекращении этой поддержки.

Пригороды Парижа в этот раз не запылали – президент Франции решительно осудил вторжение в Иран.

Зато клич 'Аллах велик!' гремел на чистых улицах сонной Германии. Сначала загорелись Мюнхен и Гамбург, но не прошло и пяти минут, как пламя восстания перекинулось на столицу. Полиция была бессильна остановить погромщиков, которые синхронизировали свои действия с помощью Сети, мобильной связи и системы GPS.

Тактика 'революционного флэш-моба' – моментальных и неожиданных силовых акций, направленных не столько на захват власти, сколько на создание хаоса – впервые опробованная в Албании в 2017-м, в очередной раз доказала свою эффективность.

Нападение сопровождалось артподоготовкой 'Аль-Джазиры', рассказывавшей о тяжелом положении выходцев из стран 3-го мира в Европе, которые не могут найти достойную работу, и вынуждены сносить полицейский произвол.

Это был продуманный ход. Общественное мнение формируется в первые часы после события. Его можно сравнить с расплавленным металлом, который отливают в готовые формы. Изменить его после 'затвердения' очень сложно, почти невозможно.

 Хаос пришел в Берлин.

Впервые с мая 45-го его взяли штурмом, и разрушений было ненамного меньше. Простым немцам пришлось расплачиваться за необдуманный поступок фрау-канцлера, отправившей в далекий Тегеран корпус саперов бундесвера для участия в миротворческой миссии. К концу дня 'Фрицы' уже паковали свои вещи и грузились на транспортные самолеты.

Так же поступили и все остальные из немногих верных союзников США. Это войну янки предстояло заканчивать одним, если не считать мелких сателлитов вроде Гондураса или Панамы.

***

13.28. Новосибирск. Площадь Ленина.

– Опричник-1, мы на позиции. Приступаем к выполнению задания. Слышали про Израиль? Конец связи.

– Опричник-2, вас понял. Мы готовы принимать гостей. Удачной охоты. Хорошую новость отметим после работы. Отбой.

Милицейское оцепление – как и было оговорено – расступилось в стороны, давая дорогу защитникам земли русской.

Черная шеренга 'Молота' врезалась в нестройную толпу 'оранжистов' как настоящая кувалда. Удары дубинок градом сыпались на головы проклятых изменников.

Надо же, свободы захотели?! На Запад рветесь? Получайте!

'Молотобойцы' не щадили никого. Высшие силы выписали им индульгенцию на любые действия, кроме убийства. Упавших пинали; тех, кто пытался сопротивляться, сбивали с ног скопом.

Если враг не сдается, его уничтожают.

 А рыцари плаща и кинжала, которые направили 'кромешников' сюда, держали в голове План Б.

В том случае, если мировое общественное мнение будет негодовать слишком сильно, ему всегда можно будет бросить кость в виде громкого процесса по делу организации страшных 'русских фашистов'.

***

 'Новости Первого канала.

Мы прерываем трансляцию телепрограммы для экстренного сообщения...

 Только что мы получили информацию о том, что в районе Тель-Авива зафиксирован всплеск радиоактивности, предположительно вызванный взрывом так называемой 'грязной бомбы'...

Число пострадавших пока не поддается приблизительной оценке...

Связь с нашим корреспондентом на месте происшествия потеряна...

Мы будем сообщать информацию о ЧП по мере поступления'.

******

 Пятница. День-Ч

Что бы там ни творилось на Ближнем Востоке, в России все постепенно успокаивалось. Страсти вокруг беспорядков в Москве улеглись быстрее, чем ожидалось. Страна выстояла. Вещание было восстановлено, участники беспорядков задержаны; заказчики, как всегда, не установлены.

Но все только начиналось.

 '... согласно заявлениям пресс-центра ЦРУ США происхождение радиоактивных материалов определено со стопроцентной достоверностью...'

 'Франс-пресс сообщает... Госдепартамент Соединенных Штатов направил послу КНДР ноту протеста и заявил о разрыве дипломатических отношений...'

 'По данным агентства Рейтер... был вынесен ультиматум с требованиями допустить международных наблюдателей на промышленные объекты...'

 'Интерфакс сообщает... МИД КНДР отверг все обвинения как беспочвенные и выдвинул встречный ультиматум, который вызвал в мире...'

 'К северу от 38-ой параллели замечена мобилизация крупных военных формирований...'

 '...5-ый Тихоокеанский флот покинул Окинаву и следует к ... Как было заявлено, целью передислокации является участие в совместных учениях с использованием...'

 'Беспилотный суборбитальный самолет-разведчик ВВС США был замечен...'

 'Силы самообороны Японии приведены в полную боеготовность...'

 'Пекин завил решительный протест и намерен поставить на Совете Безопасности ООН вопрос о...'

 ***

 11:10. 'Ким Ир Сен', сухогруз под флагом КНДР

Гудзонов пролив, 75км. от береговой линии США

Час назад капитан получил из Пхеньяна зашифрованную радиограмму, предписывавшую им войти в акваторию Нью-Йорка и ожидать дальнейших распоряжений.

Якорь был поднят, винты заработали, и старое судно, набрав скорость в 20 узлов, двинулось на юго-запад.

Это был очень странный торговый корабль, который почти ничего не перевозил. Огромный трюм его был всегда наполовину пуст. Или занят чем-то другим.

 ***

 15:21. Вашингтон, США

Белый дом, овальный кабинет

Уровень угрозы по шкале Defcon – красный

– Эти парни не успеют моргнуть, – на лице главы Пентагона не дрогнул ни один мускул, но президент догадался, что тот нервничает. – Мы прихлопнем их как тараканов.

Президент сделал задумчивое лицо.

Демократ, он любил играть на контрасте с предыдущим хозяином этого кабинета, поэтому изо всех сил изображал из себя интеллектуала.

– Вероятные жертвы операции?

– Минимальны. Гораздо меньше, чем если эта штука завтра рванет у нас под окнами.

Но у президента на душе было неспокойно.

– Я говорю не о жертвах среди наших военных, – уточнил он. – Корейцы. Сколько их погибнет?

– Сэр, мы должны думать о наших гражданских, – генерал наморщил лоб.

– Я знаю. Но все же... Нет, приступайте.

 ***

 Атомная подводная лодка Трайдент 'Swordfish' вынырнула из темных пучин океана.

Ее обтекаемое тело напоминало огромное морское млекопитающее.

Приказ был получен и подтвержден.

В 9:35 четыре ракеты с тактическими ядерными зарядами ушли в небо.

90 секунд до поражения цели.

Все они несли специальные боеголовки типа bunker-buster, способные пробить 50-метровую толщу армированного бетона и уничтожить спрятавшихся за ней вождей страны-изгоя.

Последний отсчет...

 ***

 15:37. 'Ким Ир Сен', сухогруз под флагом КНДР.

Гудзонский залив, акватория Нью-Йорка

В отличие от команды, капитан корабля был поставлен в известность о содержимом трюмов. Но его участия не потребовалось.

10-мегатонная атомная бомба в чреве корабля была приведена в действие дистанционно. Просто не получив в назначенный час радиосигнала со спутника.

Взрыв потряс небеса, и стометровая волна океанской воды как гигантский таран обрушилась на 20-миллионный город небоскребов.

 ******

 'Когда и как это началось?

Ровно сорок лет назад, 23-го августа 2024 года, приблизительно в десять часов по московскому времени. Началось с низкого басовитого гула за окном, с дребезжания стекол, тревожного рева сирен ГО и короткого сообщения по радио и всем телеканалам, так похожего на первоапрельский розыгрыш.

Но это был не розыгрыш. Разве что его сыграла с нами всемогущая судьба, выбрав нас из тысяч таких же ни в чем не повинных идиотов. Почему? Черт его знает.

Усаживайтесь поудобнее, мои неизвестные потомки. В последнее время память часто подводит меня, но я расскажу вам историю. Про горящую землю, про реки крови и горы трупов, и про день, который превратился в ночь. Черный день. День-Ч...'

Алексей Цветков
Звёздный гладиатор

"Меня зовут Элвис Роуджен. Я принадлежу к первому поколению Пришедших со Звезд, хотя относительно молод и даже еще не женат. Спансы именуют меня короче – Трорг, впрочем, так они называют всех землян, когда-либо ступивших на их мрачную, холодную планету. Трорг. Что обозначает это слово: восхищение или презрение? До сих пор я был склонен к первому, но теперь...

Нет сил писать. Пальцы не слушаются, боль в суставах прожигает раскаленным прутом. Наверное, все-таки я что-то сломал, когда вывалился из пасти Большого друга. Здесь тесно и душно, пахнет электричеством, и тускло мерцает аварийная лампочка, но тут я в безопасности. Прежде чем они догадаются снарядить в погоню звездный корабль, моя почтовая ракета затеряется в глубине космоса. А там и Земля, хотя до нее еще многие-многие дни полета.

...Вы знаете спансов? Эти прелестные существа вызывают умиление у наших детей. Средний спанс похож на огромного, почему-то ходящего на задних лапах котенка с белым шелковистым мехом. Его симпатичная мордочка стала символом межзвездной дружбы, а оранжево-голубая система Спарка – рифом, о который разбилось одиночество человека во Вселенной. Проклятые писаки на Земле вознесли новооткрытую планету на вершину славы, хотя великий отец свидетель: кроме целебных песков, ничего хорошего не найти на черном шаре размером с целый Марс.

Звездная система Спарка была бы более дружелюбна, если бы не ее второе, оранжевое солнце. Оно внесло неразбериху в движение планет. На протяжении полутора веков Энтурия, родительница цивилизации спансов, кувыркается вдали от обеих звезд. Полтора века она живет обособленной жизнью, зная лишь одну бесконечную ночь. Потом идет на сближение, совсем недолго купается в излучении солнц и вновь возвращается в ледяную тень. Спансы боятся Светлых лет, как земляне Великого Потопа, они наделены страхом перед небесным огнем и всегда роют подземные города, когда истекает Темное время. Зачем я об этом пишу? Зачем пересказываю обзорные статьи международных журналов? Может быть, потому, что случившееся со мной впрямую связано с вековым мраком, который плотным саваном окутывал загадочную цивилизацию.

Я не дипломат и не специалист по контакту с внеземным разумом. Я даже не астронавт, хотя прекрасно знаю устройство "Мира" – первого звездолета, коснувшегося опорами сыпучих песков Энтурии. Месяц назад я вылетел с Плутона, сопровождая большую партию уранодобывающих роботов. Зачем? Спросите об этом крикунов из газет, вопящих о "благородной миссии землян". Человечество задрожало в восторге, когда полюбившиеся "братья по разуму" попросили техническую помощь. "Вам нужны промышленные механизмы? Берите! Мы понимаем, что за сто с лишним лет население Энтурии возросло и необходимо расширять подземные города. Дело ясное – грядут Светлые годы..."

О, как я желал бы немедленно порвать свою запись и просто начертать на бумаге: «Люди, берегитесь! Близятся Светлые годы!» Но я обязан донести до Земли мой страшный рассказ.

...Посольство землян пульсировало в своем хаотичном ритме. По стеклянным переходам носились механические курьеры, сновали взад и вперед торговые представители, послы, агенты по лечебным пескам. На заднем поле вокруг небольшого звездолета копошился технический персонал.

С каждым часом свет прожекторов наливался все большей белизной, слабая пародия на дневное освещение. Изредка на мокрые плиты космодрома, опираясь на дрожащее марево пламени, садился очередной торговый корабль. Из раскрытых трюмов авторазгрузчики выуживали ящики с механизмами, зашитые в брезент тяжести и целый парк "спящих" роботов. Сегодня утром прибыла партия землероев, а к полудню с Земли доставили трех лесозаготовителей. Уму непостижимо, для чего эти дорогие штуковины здесь, на Энтурии, где, кроме фосфоресцирующих кустарников да трав, ничего более не растет. Технику грузили на платформы и вывозили за пределы посольства. Та же участь постигла и моих урановых добытчиков. Как механика, меня почему-то еще держали на Энтурии, обещая вывезти на следующей неделе. Изредка я занимался мелким ремонтом в мастерской, однако большую часть времени бесцельно слонялся по космодрому или сиживал у видео, созерцая последнюю кинопродукцию с Земли. Кровавые боевики да визжащие, пронизанные свистом стрел и звоном мечей эпизоды исторических фильмов едва-едва развеивали здешнюю скуку. Я смотрел на экран и не думал о таинственной стране, раскинувшейся за бетонным забором посольства, я изнывал от безделья и ждал, когда по внутренней связи мне предложат пройти на корабль...

Холодно. Температура падает, и окоченевшие пальцы грубо ломают грифель. Почтовая ракета, бесспорно, быстра и автономна, но никогда всерьез не была рассчитана на человека. Спертый воздух – сущий пустяк в сравнении с мучительным чувством, что я не заслужил даже этого. Я – убийца. Кажется, об этом сейчас кричат все радиоголоса, даже те, что исходят от далеких светил впереди по курсу. На самом же деле все вокруг мертво. Большой друг тоже мертв. Он остался там, за моей спиной и газовым хвостом улетающей ракеты. А еще меня тревожит мысль, как же теперь Стив?

...Ранним утром тишину моей мастерской разорвало требовательное верещание. Агрегат внутренней связи ожил, на экране расплылись пышные огненно-рыжие усы.

– Привет!

Я молча растирал руки, медленно освобождаясь от цепкого сна. Голова звенела пустотой, как опорожненный досуха горшок. Вчера, по-моему, я слишком засиделся за стаканом крепкого джейля. Телесигнал из космоса приволок за собой целый сериал древнеримской эпохи. Слитный перестук боевых дубинок и сочные краски гладиаторских боев до сих пор не оставили меня. В ушах все еще стоял рев восставших спартаковцев и трещали кости казнимых надсмотрщиков, как будто я только что выключил разгоряченный видеоаппарат.

– У меня для тебя неплохая новость, Элвис.

Наконец я начал припоминать.

– Вы Клексон? Кажется, заместитель консула по технической части?

– Кажется, – проворчал усатый. – А вот мне кажется, что мы договаривались обращаться друг к другу на "ты".

Мысли окончательно прояснились. Теперь вспомнил! Маленький этикет маленькой земной колонии не терпел строгой официальности.

– Я знаю, Стив. У меня башка трещит, словно пробой в силовом трансформаторе, а огненный джейль, похоже, подсунул мне в кровь стаю вопящих кошек.

– Ладно, – смягчились усы. – Кстати, о кошках. Тебе повезло, приятель. Через полчаса прогуляешься на территорию спансов.

Остатки сна сразу унесла буря неудовольствия.

– Это еще к чему? Я вот-вот улетаю.

– Не спеши, один из роботов твоей партии заартачился.

– Ерунда! У них тройной блок повиновения.

– Разумеется, никакого бунта. Просто там что-то заело...

– При чем здесь я? Моя работа выполнена, и, возможно, вечером я смотаюсь с Энтурии.

– Слушай, дружок, подобных случаев раньше не было, консул в тревоге. Мы ведем сейчас щекотливые переговоры со спансами на предмет лечебных песков. Ты же в курсе, что они панацея даже от тяжелых психических заболеваний.

– Я не псих, что мне до этого, Стив.

– Если все уладится, Элвис, то с Земли прилетят первые больные, чьи кошельки непомерно раздуты. Контракт пахнет солидным выигрышем, и поставка бракованной техники сегодня совершенно некстати.

Я раздраженно стал натягивать на тело холодную одежду.

– Какое мне дело до ваших контрактов? Я вовсе не из тех, кто обожает с романтизмом шлепать по лужам неизвестных ночных миров.

– Зануда ты, – разорились вдруг усы. – Говорят тебе, из всех роботов только урановый старатель оказался с браком. Добрая реклама твоей фирме, нечего сказать!

Все. Похоже, он поймал меня на крючок.

– Иду, – буркнул я, собирая инструменты.

– Пропуск получишь на выходе, – облегченно затараторил заместитель и добавил: – Знаешь, Элвис, а ты ведь первый из технического персонала, кто удалится от посольства более чем на сто метров. Завидую тебе, приятель...

Какие там сто метров! Черный поезд с лязгом и грохотом волочился и волочился сквозь сумрак полупустыни. Светящаяся растительность островками вырывала из тьмы щербатую поверхность грунта. Трудно было понять, где я нахожусь. Судя по пеленгу моего браслета, радиомаяк посольства бухал где-то далеко на западе.

– Скоро? – спросил я пожелтевшего от старости спанса, клевавшего носом возле окна.

– Прибыли,– так же коротко ответил попутчик и вновь задремал.

Какую-то минуту мы еще катили по невидимым рельсам, затем поезд содрогнулся, съежился всеми вагонами и замер. Тихая ночь и холод поджидали меня снаружи. Здесь не было привычных прожекторов, вдали угадывались очертания гор, словно гнилые зубы упирались в звездное небо.

– Следуйте за мной, Трорг, – спанс поволок меня в черноту пространства под немигающими звездами. Переводчик едва доставал мне до плеча, но был деловит и малословен.

Глаза постепенно привыкли. Впереди выросли плавные светлые обводы, высокий ангар выдвинулся из темноты. Скрипнула автоматическая дверь, и зал, залитый светом мощных ламп, заставил зажмуриться.

Нас безмолвно приветствовали шеренги застывших стальных великанов. Пройдя меж слоновьими ногами, мы вышли на расчищенную площадку. Одинокий робот стоял, слегка расставив обе опоры и свесив четыре мощных руки вдоль бугристого стального корпуса. Маленькая дверца, ведущая в нутро машины, была распахнута.

– Не закрывается, – пожаловался спанс.

Я хмуро оглядел возвышающуюся махину. Тусклый металл покрывал бесшейное тело робота, совсем недавно сошедшего с заводского конвейера. Легонько я пришлепнул ладонью по шарниру ножного сочленения.

– Безобразничаешь, дружище?

Конечно, промышленный робот не имеет синтезатора речи, он не собеседник, он труженик. В нем нет разума, но пусть кто-нибудь рискнет сравнить уранового старателя с железным пнем...

С дверцей я возился долго. Кодовый замок фальшиво щелкал, но не замыкался. Под конец я взмок, сидя внутри робота, и уже начал раздраженно простукивать упрямый механизм молотком. Сопровождающий меня спанс не проявлял ни малейшего любопытства. Такое ощущение, что землянина он знает до мозга костей. Впрочем, и я не рвался поговорить с представителем ночной цивилизации. Потом я, кажется, спросил его с высоты, для чего спансам в темноте белый мех? Тот не ответил. Наверное, затаил обиду. Во всяком случае, бродил со скучным видом вокруг робота, пока не начал фыркать в мохнатый кулачок.

– Яркий свет, – пояснил спанс. – Я должен уйти. Когда закончите работу, поезд к вашим услугам.

Сказал и скрылся из виду. Я еще час ковырялся в замке, не в силах найти поломку. Может, ее следовало бы искать глубже, где-нибудь в кристаллических ячейках мозга, что управляют блокировкой двери. Но робот-то отключен, да и программа еще не введена в мозговые структуры, стало быть, виноват все-таки треклятый механизм кодового замка. Я тихонько злился и нервно рылся в сумке. Неожиданно послышалось журчание. Мне показалось, протек гидроамортизатор, но через миг понял, что впервые слышу речь спансов. Два шерстистых существа, видимо, из охраны, стояли внизу и яростно мне жестикулировали. Похоже, они требовали сворачивать работу.

– Все, все, – скрестил я руки, – спускаюсь.

Куда спешат? Спансы синхронно повернулись и удалились во всей своей молодой грации.

Я быстро набил сумку инструментами и выдернул колодки, сдерживающие дверь. То, что произошло в следующий миг, удивило, но не испугало. Заклинившая было дверь вдруг легко заскользила в петлях и с лязгом захлопнулась.

– Ах, черт!

Я надавил на ручку, и тут мне стало не по себе. Над карнизом зажглась рубиновая надпись "Выход запрещен", я затеребил ручку, и к надписи прибавилась вторая: "Термическая зона!"

– Ты же был обесточен!

В ответ лишь потрескивали светящиеся буквы. В принципе ничего особенного не случилось – произошедшее предусмотрено конструкцией машины. Но только на случай проведения работ в магме или кислотной среде, дабы не нашелся кретин, решивший вылезти из уранового добытчика в час, когда тот перебирается через огненный поток лавы.

– Ты что, дурак, свихнулся? Отвори сейчас же!

Я пнул дверь ногой, но та даже не загудела. Десять сантиметров металла звездной закалки наглухо отгородили меня от светлого зала. Представьте, что вы случайно захлопнулись в бронированном сейфе и никто не знает, где вас искать, тогда поймете, каково мне было. В красном сумраке я изо всех сил бил дверь молотком, ругался и звал на помощь. Впрочем, крик вряд ли проникал наружу, робот рассчитан для работы в условиях жесточайшего грохота, корпус герметичен и... и, великий отец, я рискую в нем задохнуться!

Но по-настоящему страшно стало минутой позже. Пол неожиданно дернулся, и я бы обязательно упал, если б было куда. Машина пришла в движение? Не может быть! Однако я явственно услышал чавканье механизмов возле уха за переборкой. Проклятье! Стрелой я метнулся наверх. Там, чуть выше движителей ног и рук, между блоками электроники, имелась тесная кабинка. Вообще-то промышленные роботы давно заслужили доверие, и их выпускают исключительно автоматическими, однако изматывающая охота за ураном, в последнее время развернувшаяся во всех возможных мирах, требовала хотя бы косвенного присутствия человека.

В каморке царило запустение. Наполовину демонтированное сиденье, забытая кем-то промасленная тряпка, спереди потухший пульт, и над ним зеленоватое стекло обзорного иллюминатора.

Я долго обламывал ногти на кнопках, пока разгоряченный рассудок не уяснил, что доска приборов мертва. Стеная, я заглянул под пульт. От многоцветия проводов и световодов в глазах зарябило. О, великий отец, я не электронщик. Моя стихия – рычащий мир механизмов...

Пол мягко покачивался в такт бесшумным гигантским шагам. Окружающая панорама безостановочно разворачивалась за сверхпрочным инфракрасным стеклом. Ночи не было, с малахитовым оттенком пустыня раскинулась от горизонта до горизонта.

– Куда ты прешь! – заорал я, когда внизу зачернел язык пролома. Но машина с легкостью перепрыгнула трещину и заспешила дальше.

Я изумленно потирал разбитый локоть. Значит, это не просто спонтанное самовключение робота, не просто бездумное движение вперед. Мозг пользуется программой! Но откуда ей взяться? Спансы? Куда им! Программированию надо долго учиться, к тому же дизельная цивилизация спансов вряд ли отыщет ключевой шифр к памяти машины, по сложности не имеющей равных среди прочих моделей уранового братства.

Зеленоватый простор и ни одного жилого дома. Где же спансы? Почему не остановят машину? Качающаяся пустыня словно вырезана из кадров немого кино. Робот уверенно вышагивал, изредка поднимая сбоку шлейф пыли. Было нечто загадочное в неизмеримости пустыни под звездами, но мне не до созерцания красот. Требовалось во что бы то ни стало подключить пульт или хотя бы оживить микрофоны, дабы мощными динамиками взреветь на всю округу о помощи.

Быстро отсоединив панель, я обнажил организм пульта. Великий отец, сколько тут электроники!..

Когда я разогнул онемевшую спину, то удивлению моему не было предела. Обзор заслоняла вереница исполинских колонн. Сердце содрогнулось от предчувствия недоброго. Черные столпы, хотя и были еще далеко, внушали ужас своими размерами. Сквозь них сочился слабый свет, грандиозные тени лежали поперек пустыни. Робот уверенно направлялся к циклопическому сооружению.

Здание приближалось, врастая в небеса. Скоро звезд не стало видно. Мрачная громада что-то мне напомнила, словно я нечто знал, но забыл, или это хранилось слишком глубоко во мне. По-моему, я все это уже видел: и колонны, и свет, и надвигающуюся громаду. Но где?

Старатель, размахивая многосуставными лапами, подошел к стене и обхватил выступающую плиту. Урчание двигателей перешло в напряженное гудение, плита беззвучно качнулась и отползла в сторону. Открылась глазница широкого прохода. Так, становится интересно! Робот вошел внутрь. Мимо плыли грубо отесанные стены, потолок едва не чиркал верхний обтекатель. Поворот. Черные змеи трещин на сыром полу. Еще поворот. Никого. Я остервенело дергал паутину световодов, завороженно глядя на расстилающийся вокруг ядовито-зеленый сумрак.

Впереди ворота, окованные ржавым железом, и ряды, ряды гнилых деревянных клеток. Опять! Словно уже было. Но когда? При каких обстоятельствах?

Не останавливаясь, машина ударила по воротам, и те со скрежетом распахнулись. Со скрежетом?! Очевидно, я дернул за нужный провод. Звуки буквально ввалились в кабину. Все сразу: близкая капель ржавой воды, жужжание неведомого насекомого и далекий гул чего-то огромного, словно впереди волны моря с грохотом расшибались о скалы.

Робот нес меня в направлении рокочущего прибоя. И вдруг остановился. Двигатели стихли. Но когда я поднялся, когда заметил на стенах полыхание голубого зарева и, жмурясь от ослепительных лучей, бросился к иллюминатору, то, могу поклясться великим отцом, спасаться было уже поздно...

Пар моего дыхания пленкой инея облепил переборки. Черт возьми, я же не скоропортящийся продукт! Только спансу может понравиться мой летящий холодильник. Все же я молюсь на ракету и готов подхлестывать ее рифленые бока, лишь бы на лишний метр отдалиться от проклятой планеты. Иногда в темноте мне мерещатся черные коконы, и тогда я начинаю рычать. Эти уроды заслужили участь быть раздавленными пятой Большого друга. Хотя о чем я пишу? Все кончено. Большому другу никогда уже не надвинуться тенью на визжащих от боли и страха чудовищ, ибо коконы убили его. Убили подло, и подлость породил Роуджен – человек из первого поколения Пришедших со Звезд.

...Ровно гудели скрытые под полом трансформаторы. За спиной слабо шептал автомат регенерации воздуха, он включился вслед за микрофонами, но радости не принес. Меня тряс озноб. Увиденное за стеклом враз покрыло лоб липкой испариной.

Чуть наклонившись вперед, словно раздвигая поток света, робот застыл на краю огромного поля. За спиной мрачно вздымалась стена грубых каменных блоков, укрытых мохом, а по бокам и впереди дышало космами тумана пространство синеватого дерна, кустов и низеньких корявых деревьев. Голубые светильники размытыми пятнами плавили мглу высоко в небе. А может, и не в небе вовсе.

С боязнью и жадностью всматривался я в окно иллюминатора. Приспособляющиеся фильтры немного расчистили дымку, и мне предстала совершенно неожиданная картина. Поверхность мхового камня уходила в обе стороны, с расстоянием плавно заворачивала вперед и, насколько можно было судить по угадываемым вдали фонарям, несокрушимым кольцом охватывала таинственный пустырь. Справа шевелилась загадочная серебристая масса. Между нами многие десятки метров и неглубокий овраг. Ничего не ясно! Но робот, похоже, знал несравненно больше меня. Ведомый программой, он двинулся вдоль ограждения, едва не касаясь плечом слизистых проплешин во мху. Гул, нисколько уже не схожий с шумом прибоя, низвергался, казалось, прямо со стены. Урановый добытчик сделал еще несколько огромных шагов, и я тихо вскрикнул, зажав рот рукавом. Блестящей массой оказалась большая группа разновеликих машин. Великий отец, передо мной топтали траву... промышленные роботы Земли!

Мирные, немые труженики, что вас согнало в кучу вдалеке от посольства, от ангаров, подле высоченного ожерелья из слизистых глыб?

Собрание не походило на беспорядочную толпу, скорее это были шеренги многочисленного отряда. Одни автоматы стояли неподвижными статуями из металла и пластмассы, другие с лязгом продирались сквозь них, в стремлении занять свое место. Я буквально прилип к стеклу. Многие типы машин я узнал почти сразу, несмотря на нелепость ситуации. Вот пузатый механизм для сбора свеклы, урча, вклинился в строй; там ходячая цистерна с аммиаком, вдруг почувствовав тесноту, принялась вертеться и пихать соседей.

Мой старатель раздвинул шарниром плеча электронную братию и замер в пятом ряду. Теперь я мог разглядеть окружение лучше. Вокруг щелкали, свистели, рычали и скрипели вновь прибывающие роботы, ни одного схожего механизма. Какая сумасшедшая программа выстроила миролюбивые машины в боевом порядке?

Туман постепенно редел, и гул сверху стал отчетливее. Я совсем забыл про него, и, когда взглянул на обнажившиеся стены, сердце мое сжалось до булавочной головки: я понял, что напоминало мне циклопическое сооружение. Над роботами нависали широкие карнизы, колонны и лоджии. Еще выше на высоту уходили черные полосы галерей, и там, наверху, виднелись спансы. Их было великое множество, белых любопытных мордочек среди окаменевшего хаоса балконов. Колизей! Грубая копия из истории человечества – вот что это было! Слабое подобие оригинала, вывернутое наизнанку и раздутое до кошмарных размеров, казалось, вылезло из вчерашнего фильма. Каким образом простенькая техника спансов смогла создать подобного исполина, я решительно отказывался представлять.

Сразу закрутился барабан памяти. Воспоминания телесериала и обрывки собственных знаний истории перемешались. В ушах звенели латы, перед глазами смуглый раб-фракиец хладнокровно бьет коротким мечом в красный щит, стараясь запугать угрюмого мавра с трезубцем и сетью. Секундная пауза, треск скоротечного боя, и вот уже предсмертный вопль утонул в восторженном реве зрителей. Разрубленный трезубец лежит на песке, а рядом его обезглавленный обладатель, запутавшийся в собственной сетке...

Куда я попал? Неужели мой пленитель доставил меня прямиком на ристалище? Если и были сомнения, то они сразу рассеялись при виде агонизирующей публики. Милые, спокойные зверьки буквально выворачивались в азарте. Как жаль, что не видят их сейчас наши дети.

Чернильная пустота самой нижней галереи чем-то пугала, спансы не спускались под ее своды, предпочитая глазеть на происходящее сверху.

Надвигалось что-то угрожающее, даже сквозь броню я чувствовал наэлектризованную атмосферу ожидания. Идиотская ситуация: я, человек, ничего на знаю, а собранные людскими руками машины обо всем осведомлены.. Но постойте! Раз это гладиаторский бой, то где же противник?