Текст книги "Злой медик"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Я не вижу особой красоты в беременности, а как врач знаю об изменениях в организме при её наступлении и это не вызывает восторга.

Если вы считаете своего ребёнка гением за то, что он пописал в горшок, то это только ваше мнение, не надо навязывать его остальным. Ваша беременность, роды и ребёнок – это радость только вас и ваших родственников. Не надо требовать от окружающих розовых соплей умиления. Отсутствие восторга никак не сказывается на профессиональных навыках.

Не надо заставлять врача обожать вашу беременность и вашего ребёнка.

* * *

Люди уходят.

Моя группа – фельдшера выпуск 2001, из 26 человек работают по профилю только 4. Трое парней – умерло. Двое – сразу после рабочей смены – обширный инфаркт. Ещё одна сокурсница – инвалид, перенесла инсульт, работая на 2 ставки, так как она мать-одиночка и на одну ставку ну реально даже еды не купить.

Уходят в платную медицину, в медпредставители, в менеджеры и секретари – и уходят действительно достойные люди. Я тоже ушла.

7 лет уже как скучаю.

Зато хоть солнце вижу эти годы и знаю, какое число сегодня.

Терпения вам, коллеги и низкий поклон всем, кто ещё в строю.

* * *

Вызов в дорогущий ресторан.

Повод: мужчина, 42 года, температура 40. Выясняется – болезный дрыщет зеленью третий день и… работает в этом же ресторане шеф-поваром.

* * *

Вызов: «разбили голову».

Хорошо хоть не сильно. Бабка попросила двадцатилетнюю внучку помыть посуду, а та отказалась. Ну та её и приговорила топором. У бабки анамнез отягощённый – когда-то завалила топором мужа, отсидела.

Внучке посоветовали бабушку слушаться.

* * *

Не сочтите маньяком, но я просил «уходящих» больных, адекватных, написать на бумаге три любых слова, всего у меня накопилось 11 записок. До сих пор помню лица каждого пациента, никто из них не написал «Я хочу жить», но в память врезалась записка позитивной бабушки: «Мир, дружба, жвачка». Её уже нет 3 года, но я её вспоминаю всегда с улыбкой. Это, наверно, был самый жизнерадостный человек в моей жизни. Всем добра и будьте счастливы до последних минут.

* * *

Работаю в травмпункте и как же задолбали эти кровавые ВИЧ, гепатиты и хоть бы одна сука признавалась в своём диагнозе!!! Твари!!! Сто раз их спросишь и ни хрена! Многие с виду приличные люди! Наорала на одну, отвела душу, жду, как она будет врачу признаваться, когда на снятие швов придёт! Смолчит – надо уже наказывать!

* * *

В приёмник обратилась женщина 40 лет, стула нет уже несколько дней.

Живот раздут, большой. Отправили, полагается, на рентген.

При проявке снимков рентгенлаборант чуть не поседела – в малом тазу ребёнок.

Роды в ходу!

* * *

Белый день, вызов с поводом «ожог, ребёнок» Как положено, быстро собрались, мигалки, сирена, в путь. Но мы даже представить себе не могли, что нас там ждало… Мальчик, года полтора, термические ожоги II–IIIа степени, около 30–40 % – от носа вниз (шея, плечи, грудь, ручка, животик)… И всё бы ничего, НО… Ребёнок обмазан сырой картошкой (через тёрку), всё это на нём заварилось и он уже даже не стонет! Параллельно, брызгая пантенолом, расспрашиваем пьяную мать, что, как и когда… Выясняется, что малыш просил есть и в поисках еды перевернул на себя кружку с кипятком ПОЛТОРА ЧАСА НАЗАД! На адекватный вопрос о картошке, пьяная мамаша сфокусировала на мне свой мутный взгляд и выдала «Ну, чтоб остыл маленько…»

Держать ребёнка для укола обезболивающего мать со слезами отказалась «Мне его жалко, я не могу»…

С тяжеленным ребёнком на руках, в простыне, по уши в пантеноле, бегом к машине, бегом в реанимацию, не заглядывая в приёмник… К сожалению, судьба этого малыша мне не известна. Надеюсь, что всё обошлось, хотя…

А вот мамашке хочется провести ректальное исследование паяльником и чтоб она сырой картошкой охлаждалась потом… Вообще, искренне считаю, что всех, кто издевается над детьми нужно наказывать аналогично!!! Выкинул пацана ночью голышом за водкой, раздевайся и ходи по морозцу сам! Избил резиновым шлангом – подставляй! Спать мешает, орёт, снотворное подсыпала – подставляй вену для опытов новых лекарств/вакцин!

Когда разрешат отстреливать людей?

* * *

Дядя этак лет 60, ранним утром, ещё и 5 не было, занимался бегом по набережной.

Поплохело.

Приехали – уже хорошо затяжелевший.

Узнав, что у него обширный инфаркт:

– Ну вот, доктор, я от него всю жизнь бегал, а он меня всё-таки догнал!

Запомнила его слова на всю жизнь. Обидно только, что алкота всякая бухает и живёт без всяких инфарктов, а мужик всю жизнь спортом занимается – и на тебе.

* * *

Был повод к вызову – «плохо»!

По приезду: разрубленное тело жены, а плохо ему от… «угрызений совести».

Мы с фельдшером чуть не обосрались от страха. Вызвали ментов. Те просили нас засибазонить его. Им было страшно в одной комнате с ним находиться.

* * *

Работал я в гнойной хирургии хирургом, привезли бомжа с отморожением, грязный, вшивый, весь заросший, вместо головы одна сплошная борода. В отделении его умыли, побрили, переодели, перевязки, инфузии, само собой… На следующее утро на обходе лежит такой чистенький в кровати. Я ему подмигнул и говорю: «Вот, Вася, побрился – вообще красавчик! Даже вон санитарки на тебя поглядывают!» На что он весь расцвёл, улыбнулся своим беззубым ртом и, честное слово, это была самая светлая улыбка, которую я видел! Именно за этим я пошёл в медицину – помогать нуждающимся…

* * *

Вспомнила одну пожилую пару – дедушка и бабушка, обоим под 90 лет, приходили всегда вдвоём, обычно бабушка заходила первая и гордо говорила: «А я с дедом!» Мы всегда их вдвоём принимали. Добрые оба были, душевные, всегда записывались, терпеливо ждали своей очереди, яблоки из родного сада приносили в качестве гостинца. Полгода на приёме не было, дозвонились, дочка трубку взяла, оказалось, что померли они, причём с разницей в один день, и дочка приёмной оказалась вместе с ещё двумя приёмными братом и сестрой. Тяжёлая жизнь у обоих была, много чего пережили, но всегда вместе держались. Вместе и ушли. Никогда не жаловались, не ныли, всё лечение безропотно выполняли, благодарили всегда за доброе отношение. Вот когда совсем плохо бывает – вспоминаю я эту пару и улыбаюсь, и понимаю, что есть ещё на свете чистые, не прогнившие и не озлобленные люди.

* * *

Однажды делала перевозку из «Дома ребёнка» в детскую больницу.

Девочка лет 4–5, с маленьким пакетиком, где лежали лишь трусики и колготки.

Она меня спросила «Ты моя мама? Ты меня забираешь домой?»

И всю дорогу разглядывала меня своими огромными глазками, полными надеждой, что я буду её мамой.

Никогда этот взгляд не забуду…

* * *

Поступает вызов – «упал с 3-го этажа».

По приезду выясняется – престарелый пьяный Ромео решил помириться с обиженной и нетрезвой Джульеттой, которая закрылась в другой комнате.

Таки этот супергерой полез с балкона в окно и, естественно, навернулся и напоролся на острый сухой сук.

Распорол брюхо от мечевидного отростка до лобка (красота неимоверная) – кишки по дереву, как гирлянда новогодняя.

Вопрос:

– Нафига полез?

– Люблю её, суку!

* * *

Поздний вечер. В ЦРБ поступает пациент – юрист из областного центра, приехавший отдохнуть на природу. Состояние крайне тяжёлое. АД не определяется. Интенсивные боли за грудиной. По ЭКГ инфаркт миокарда. В течение ночи проводится лечение. Утром состояние стабилизировалось. Договорились о переводе в областной кардиологический диспансер. Для транспортировки в машину скорой помощи укладываем на каталку. И тут пациент выражает категорический отказ ехать на каталке: «Вы ущемляете мои права человека!» Объясняю тяжесть состояния, получаю отказ. Предлагаю оформить письменный отказ от транспортировки лёжа, получаю ответ: «Я имею право не свидетельствовать против себя». После чего пациент берёт свою сумку с вещами и бегом бежит к машине (по лестнице) с криками: «Я напишу о вашей работе в министерство!»

Не написал. До сих пор думаю: одумался или помер?

* * *

Пациент жалуется, что весь сырой от пота (дедушка лет 75, не в себе). В отделении не жарко, парадокс. Перестелили, пока то-сё, опять сырой с ног до головы… Термометрия – вроде нормально всё. Загадка… Всё оказалось просто.

Захожу в палату, дедушка, достав свой половой орган исправно себя поливает, как слоник в зоопарке. Скучно, блин, оказалось ему.

* * *

Девочка 13 лет – ожог 2–3 ст. на всю спину и ягодицы.

Мамаша пьяная ведро кипятка вылила, причём не случайно.

Это нам её старшая сестра рассказала.

Как я эту тварь своими руками не придушил, не знаю.

А дитя плакало:

– Это я сама виновата, не надо было маму злить.

* * *

– Слыыышь, а ты в армии служил?

– Нет, зато бывал в местах и похуже. Например, в реанимации скоропомощной больницы. Я врач.

– Ахаха, подумаешь, да вам врачам даже делать ни х*я не надо! Только мозгами немного работаете и всё. А вот в армии-то… Школа жизни ёпта!

Клянусь, если мне когда-нибудь придётся его интубировать, я буду делать это медленно, болезненно и без миорелаксантов. Школа жизни, бл*дь…

* * *

Ко мне вне рабочего времени молодой человек? Стесняется весь, подходит с жалобами «Вши в интимном месте»…

Говорю «Надо смотреть». Выбегает покрасневший из кабинета.

Приходит через минут десять, приносит вшей… аккуратно завернутых в газетку.

* * *

Профдеформация – это когда общаешься с друзьями (немедиками) и понимаешь, что ты ни о чем кроме медицинских тем разговаривать не можешь. Ты просто не следишь, что в мире происходит, так как следишь за жизненно важными показателями пациента!

* * *

Приходит на профосмотр студентка, лет 18.

Спрашиваю:

– С какого возраста половая жизнь? Ответ:

– С 17 лет.

Потом, со вздохом:

– Да и было-то один разок. Какая это жизнь?

* * *

Работаю в приёмнике травматологическо-хирургического корпуса. Народу много было в этот день, и тут залетает женщина с криками:

– Скажите фамилию того самого врача, который убил моего брата!

Ну мы, как обычно, успокаиваем и начинаем слушать её. С её слов: её брат поступил 15 дней назад с ушибом мягких тканей головы + алк. опьянение, его осмотрели, залатали и отправили домой. Затем через 10 дней у него случился инфаркт и он скончался. Мы начали ей говорить, что врач не мог знать что через 10 дней у него стукнет инфаркт. И тут финишная прямая:

– Вы должны были знать это! Все тупые и бездари, ни хера ничего не можете, сидите и только с взяток и лечите! Я тут у всех вас головы снесу, СВОЛОЧИ! Я пошла к начмеду!!!

* * *

Я работаю на станции переливания крови, осуществляю забор крови у донора. Случилась аварийная ситуация: уколола палец кровавой иглой от донора (адаптер для иглы, которым мы закрываем иглу, так как отстригать её нельзя, был бракованный). Причём донор первичный, не обследованный. Со своей стороны сделала всё по инструкции, как положено. Подхожу к старшей сестре, чтобы записать свои данные в журнал аварийных ситуаций, а она говорит, что не надо бучу поднимать! Подожди, говорит, анализы его и успокойся! Зашибись вообще! Я ей говорю, чтоб писала, а она не соглашается – это же экстренное извещение в роспотребнадзор подавать, это же буча поднимется, по её словам… а мне как быть? Я о себе беспокоюсь! Позвонила в СПИД-центр, они говорят – приезжайте завтра, мы аварийную ситуацию зафиксируем, вас на учёт поставим, посдаёте у нас кровь в течении года. Я согласилась. Но завтра они принимают в те же часы, что и мой рабочий день. Уведомляю зав. отделением, что завтра буду отсутствовать в обеденный перерыв, по таким-то причинам, а она мне говорит: – НЕТ! НЕ ОТПУЩУ!!! Нечего ходить и бурю раздувать! Мы все тут с кровью работаем, подумаешь! Что, ходить теперь, на каждом углу трещать об этом! Вон, сколько раз кровью обливались, и ничего, никто не заболел!

Я сказала, что всё равно пойду. Она мне пригрозила прогул поставить! БЕСПРЕДЕЛ ВООБЩЕ! Я-то всё равно уйду, мне моё здоровье дороже. Кстати, пока мы ругались наша лаборатория сделала АНАЛИЗЫ-ВИЧ, Геппатиты экспресс методом отриц. Но это ни чего не гарантирует…

Что-то мне так печально стало после всего… Никому мы не нужны. Кругом бардак! Дорогие коллеги, берегите себя! Будьте осторожны! И отстаивайте свои права, если их нарушают!

* * *

В ревматологическом отделении детской больницы время от времени лежала очень запущенная девочка с ЮРА (ювенильный ревматоидный артрит), перекошенное тельце, еле ходит, куча осложнений и сопутствующих.

А всё потому что безмозглая маман до последнего отказывалась от лечения, чтобы (внимание!) РЕБЁНКУ ДАЛИ ИНВАЛИДНОСТЬ, со всякими льготами, пенсиями и прочим.

Девочке сейчас уже лет 13–14 наверное, ЮРА обнаружили ещё в дошкольном возрасте, и вот почти все эти годы мамаша заботливо холила и лелеяла дочкину болезнь.

Тварь!

* * *

У меня есть одна приятельница, работает в поликлинике в отделе кадров, вроде не глупая, а тут как-то стала мне доказывать, что ямочки на щеках акушерка при рождении делает, надавливая пальцами на щёки младенца… Я охренела, чес слово… Больше с ней не очень общаюсь…

* * *

Я больше никогда не буду говорить новым знакомым, соседям и остальным людям, что я медсестра.

Звонит знакомый и просит сделать ему липовый больничный, я говорю, что я работаю в больнице, у нас даже бланков таких нет, что больница вообще не выдаёт больничных. На что слышу возмущенное:

– Ну ты же медик, у вас же всё подвязано, у тебя же есть знакомые!..

Начинаю объяснять, что даже когда болею сама, то так же сижу в своей поликлинике в очереди. Обиделся.

Приходит сосед, приносит какую-то бумажку, на которой распечатка результатов какого-то анализа от генетика и просит расшифровать. Я говорю, что в душе не *бу что это, что надо идти к врачу, который этот анализ назначил и он тебе всё расшифрует. На что сосед выдает всё то же сакральное:

– Ну ты же медик, ты же должна знать!

Что, бл*дь, я должна знать? Я вообще операционная медсестра, я могу рассказать, как делается аортокоронарное шунтирование, но я даже примерно не представляю что написано на этой бумажке! Но, кажется, все думают, что я должна разбираться во всём, от гинекологии до нейрохирургии на уровне профессора. ООО, а сколько просьб посоветовать им «Какие-нибудь таблеточки бабушке от сердца обезбАливающие» и обижаются, что я посылаю их с бабушкой к врачу:

– Как? Почему ты не знаешь? ТЫ ЖЕ МЕДИК (ненавижу эту фразу), чему вас там только учили?

А вот ещё кадр, у знакомого стало что-то болеть в области сердца, в интернете он где-то вычитал, что хорошо помогают капельницы с какими-то препаратами (он даже не смог вспомнить с какими, когда говорил со мной по телефону) и попросил меня поездить к нему и поделать капельницы, даже денег предлагал, но я честно сказала, что он долб*ёб и, пока ему это не назначит реальный лечащий врач, то я ему не товарищ в этом вопросе… И снова обида на мою некомпетентность…

Я уж не говорю, что я видела жопы почти всех своих соседей, друзей и их родственников, поскольку сами все делать уколы боятся и не умеют (не хотят уметь)…

Иногда завидую мужу-инженеру.

* * *

Вызов.

24 года, в анамнезе – бесплодие, пухленькая такая деваха.

Начинает болеть живот, родители вызывают скорую, мол, аппендицит. Её увозят. Утром отец звонит в районную больницу – мол, как дочь моя, прооперировали? Ему в ответ:

– Дочь прооперировали, с внучкой Вас, дедушка!..

* * *

В аптеке. Приходит мамашка с ребёнком, у мальчика по лицу видно, что ему плохо. Суёт рецепт – выписан флемоксин 0,5 и аскорил в сиропе – узнаёт цены, орёт, что всё дорого, ребёнок и сам выздоровеет, в итоге покупает шампунь себе за 450, лак для ногтей укрепляющий, хотелось пришибить её…

* * *

Вела медосмотры.

Девочки 16–17 лет.

На вопрос:

– Ведёте половую жизнь?

Ответ:

– Да, спим на полу, когда жарко или гости приедут.

* * *

Лежал у нас один дедушка, глаза ясные и невероятной голубизны просто.

Остался дедушка без ног… И жена отказалась его забирать.

Уже и переживали, куда же его деть?

В Дом инвалидов?

А тут пришла женщина примерно его возраста и забирает его… плачет. Говорит:

– Я всю жизнь его ждала, он любой мне нужен, если бы Вы знали, какой это человек!

До сих пор ни деда, ни её не могу забыть. Вот это я понимаю любовь, а не то что все ваши цветочки, конфеты да походы в кино!

* * *

Нам один профессор в универе как-то говорил:

«Уважаемые коллеги, если вам доведется работать с детьми, ну, скажем, в детской поликлинике, то учтите – если ребёнок болеет слишком часто, ОБРАТИТЕ ОСОБОЕ ВНИМАНИЕ НА МАМОЧКУ, весьма вероятно, что лечение ребёнка надо начинать с лечения мамочки».

Я неоднократно убеждалась в правильности этого утверждения.

* * *

Тупорылая молодая мамаша решила искупать своего ребёночка в эмалированном тазике. Вот, значит, усадила она его в тазик с водой, потрогала воду – и тут ей показалось, что вода холодноватая. Знаете, что ЭТО создание от большого ума сделало? Оно поставило тазик с водой (и ребёнком) на плиту – подогреть немного водичку. На мысль о том, что что-то она делает не так, её навели громкие крики ребёнка, которого впоследствии с ожогами доставили на скорой.

А потом врачи виноваты, если что…

* * *

Лет 5 назад я лично разгребал ДТП с участием автобуса полного дачников, бабулек и садового инвентаря (тяпки-лопаты). Это месиво разгребали около 2 часов. И теперь я посылаю на три буквы людей с намерениями поплотнее усадить в маршрутку.

Нет ни какого желания кататься в потенциальной братской могиле.

* * *

Мне дали вести палату, где лежали три дедушки с онкопатологией, после операции. Как не зайду – они всегда были рады меня видеть, говорили охотно, лечились, соблюдали рекомендации и видеть каждый день, как они чахнут, было больно. Когда мы получили гистологию одного из них, мне сказали выписать его, т. к. перспективы нет. И в день выписки он дал мне конфетку и сказал:

– Мы будем приходить в твою жизнь и уходить, а ты молодая, ты должна жить, чтобы в один прекрасный день открыть миру что-то новое, что спасёт жизнь человечества.

Обнял меня и поцеловал в лоб. Он знал свой диагноз. И знал что идёт умирать. Прошло 6 лет. И каждый раз, когда мне плохо, я смотрю на мой «талисман» и свято верю что всё будет хорошо. Эти люди запомнились мне навсегда. И даже когда я сижу на дежурстве где много пьяных людей, которые иногда драться лезут, я говорю себе: «Они приходят и уходят» и вспоминаю их, моих первых пациентов, всё с чего начиналось.

* * *

Случай из лихих 90-х.

2 часа ночи, менты, сгибаясь от хохота, волокут девицу.

Девчонка с разбитой головой, одета странно: босиком, блузка и трусы.

Девица безудержно рыдает, периодически всхлипывая:

– Я-то думала! А он вон чё!

Выясняется просто душещипательная история: девица в ресторане познакомилась с каким-то мужиком, приятно время проводили, потом он провожать её пошёл… По дороге предложил в кустики завернуть на предмет интимного общения.

Дальше – просто песня! Дословно:

– Я сняла джинсы, а он меня по башке камнем шарахнул, джинсы хвать и бежать! Я-то думала! А он вон чё.

* * *

Одна девица у гинеколога, никак забеременеть не может.

Врач:

– А какой у мужа резус-фактор?

Девица порозовев, ручки развела (показывая размер):

– Ну вот такой где-то…

* * *

Поступила девушка 22 лет с острым животом. Внимание! – в 9 утра в выходной. Весь день от операции отказывалась. Родители на её стороне, на УЗИ, говорят, завтра пойдём. Зачем же сразу операцию?! Когда родители пошли домой спать, девушка от боли уже теряла сознание, но от операции активно отказывалась. Боялась, что шрам большой будет! В итоге чуть ли не силой в 11 вечера заставили подписать согласие. Взяли в операционную. Оказалось, у неё лопнула киста яичника, массивная кровопотеря. Пока оперировали, в отделение врывается её папаша и, не обращая на меня внимания, с криком:

– Где тут операционная?! – чешет мимо меня.

Объясняю ситуацию. А мне в ответ:

– Зачем ей операция? Можно же было клизму сделать, желудок промыть, укол.

* * *

Суббота, 3:30 утра. Травмпункт.

Сквозь обрывки поверхностного сна долетает громкая пьяная речь, отвратительный смех, напоминающий лошадиный ржач, и женские визги… Реальность ли это? Или всё же дурной сон? Громкой трелью разражается допотопный телефон, как бы отвечая – нет, не сон… А голос медсестры в трубке, произнесший «Доктор, шить!», окончательно сбивает остатки сна…

Накинув халат, спускаюсь вниз, а там… Целая компания крепко подвыпивших молодых людей и девушек, орущих так, как будто они до сих пор на тусовке, и ведущих себя настолько развязно, что даже охранник предпочитает не вмешиваться… Среди них всех особо выделяется один субъект – эдакий чёрт, заводила и душа компании… Одет хорошо, модно, даже с претензией на изысканность… Наворачивает круги по коридору, прикалывается, заигрывает с девками, вызывая неописуемый восторг последних… Меня не замечают до тех пор, пока я не привлекаю внимания к себе возгласом:

– Кто тут пострадавший?

Пьяные крики стихают, внимание обращается на мою персону… В глазах девушек появляется отвращение, некоторые, даже не стыдясь, кривят губы. Краем глаза замечаю своё отражение в зеркале – халат мятый, лицо тоже, глаза красные, под ними мешки тёмно-синие… Сутки через сутки – выгляжу как обычно, им не понять… А в это время «заводила», оторвавшись от соблазнения противоположного пола, выдаёт следующее:

– Ну, типа я, а чё? Ты чё, доктор, типа чё ли?

– Нет, – говорю, – слесарь! Люблю, видишь ли, ночью в белом халате погулять!

– Ой, бл* доктор-шутник! Лечи, давай, не видишь – ху*во мне, *пта!

– Вообще-то, – говорю, – не вижу! Но ты проходи, – распахиваю дверь кабинета, – там всё и покажешь…

Парень, всё так же выделываясь перед девками, заваливается в кабинет, плюхается на стул и демонстрирует сантиметровую ранку в области левой брови.

Об косяк, говорит, в клубе задел. Нужно, говорит, обработать, зашить косметическими швами и заклеить стерильной наклейкой. Чтоб красиво было! Как в ресторане заказ делает, даже интонация та же… Что ж, клиент всегда прав! А посему идём в перевязочную и готовимся к процедуре. Подготовка, естественно, идёт под гневные возгласы клиента, требующего «Давайте быстрее и чтоб красиво было, *пта!»…

Но только я приближаюсь к нему с иглой, ситуация резко меняется. Парень бледнеет, замолкает и смотрит куда-то сквозь меня стекленеющими глазами… Опасливо озираюсь, ожидая увидеть там «призрака травмпункта», но там только стена, шкафы, ничего лишнего. Краем уха слышу шум падающих капель, плавно перерастающий в струю, и снова оборачиваюсь. На его штанах спереди расплывается тёмное пятно, а в нос ударяет запах испражнений. Инстинктивно делаю шаг назад, а парень в это время опускает голову вниз, смотрит на штаны, странно всхлипывает и… теряет сознание. Падает на кушетку и замирает…

Происшествие вызывает у меня улыбку, которая при взгляде на его отвисшие штаны, переходит в истерическое похрюкивание. Трясущимися от смеха руками быстро обрабатываю и шью рану медленно приходящему в себя клиенту. Во время наложения повязки тот окончательно приходит в себя и смотрит с ужасом на свои штаны, а потом переводит взгляд на меня.

– Что ты, сука, со мной сделал? Да я тебя ща…

– А я ещё не закончил, – спокойно отвечаю ему и, запуская руку в шкаф, беру первый попавшийся инструмент. Им оказываются самые здоровенные кусачки, кажущиеся непосвящённому садовыми ножницами.

Он снова меняется в лице, но находит в себе силы вскочить, выбежать в коридор и, судя по грохоту, упасть на скамейку. Травмпункт немедленно оглашается пронзительным женским визгом. Я, всё с теми же кусачками, выхожу следом за парнем. Он полулежит на скамейке, мелко подрагивая и всхлипывая. Девки, рассредоточившись вокруг него «санитарной зоной», брезгливо зажимают носы пальцами, а его товарищи медленно отступают в сторону выхода.

– Что вы с ним сделали?! – вопит размалёванная деваха на огромных шпильках.

– Обработал рану, зашил, наложил повязку, – невозмутимо отвечаю, поигрывая инструментом.

– А почему он такой и… воняет?

– Побочное действие алкоголя и моего любимого инструмента, – любовно поглаживаю кусачки, – хочешь подержать? – обращаюсь к пострадавшему.

Это становится последней каплей. С криком «Пошёл на х*й!», парень вскакивает и, придерживая сзади штаны, бегом покидает травмпункт, неистово хлопая дверью. Его подруги, после секундного замешательства, цокая каблучками, следуют за ним, бросая на меня взгляды полные ненависти и ужаса. Последний раз хлопает дверь и воцаряется тишина… Кусачки отправляются в шкаф, а я наверх, в надежде хоть немного подремать…

* * *

Однажды за медпомощью обратилась мама с 3-хлетним ребёнком. Ребёнку в ухо залез муравей.

И этот будущий мужчина, крича от боли, обнимая мать, периодически повторял:

– Ты только не бойся, мама!

* * *

– Уважаемый, нельзя вам сладкого, диабет у вас, сахара высокие – 18 ммоль/л.

– Доктор, я даже чай без сахара пью, ВАРЕНЬЕ добавляю.

* * *

Хуже капризных детей могут быть только их родители-дебилы.

На вызове у ребёнка родители дали доктору мягкий стул, компьютерный, и он, бл*ть, оказался ОБОССАННЫМ. На возмущение доктора сказали: «Да ладно, не видно же, что вы так возмущаетесь?»

* * *

Пациент. С желудочно-кишечным кровотечением. В зюзю. Диалог:

– Давно пьёшь?

– Честно?

– Конечно.

– С 2008-го.

– Что, не прекращая?!

– Ну, на недельку было.

– Хм. Окей. Работаешь (в ожидании стандартного ответа «Нет»)?

– (с гордостью в голосе) Да! Водителем автобуса!

* * *

Моя мама врач и поэтому любой праздник или другой какой-либо повод для встречи является для моих родственников бесплатной консультацией у врача…

* * *

Почему мы должны лечить ублюдков? Почему мы за них отвечаем своей головой? Работаю в ОРИТ. Привезли убийцу, который прятал труп жены в колодце (она там месяц пролежала). При задержании воткнул себе нож в горло… Теперь этому животному я весь день переливаю кровь, плазму, антибиотики, перевязки и т. д., даже витаминки колю!!! А ради чего?

* * *

Из опыта работы в приёмнике… Повадились приходить наркоманы. Знают, что у нас наркота есть, вот и нарастят себе гнойников. Некоторые отважные ждали развития флегмоны или даже похуже, чтоб на операцию и они хотя бы сутки побалдели. Но хирурги это всё просекли. В итоге, как бы они ни орали на операционном столе, как бы не просили трамала, эти флегмоны, гнойные затёки вскрываем нарикам на живую. Ибо нех*й. В итоге действительно стало меньше неадекватных. Спокойнее стало.

* * *

Квартира с хевроремонтом. Вся семья работающие, прилично одетые люди с претензией на интеллигентность и образованность. У дитёнка 3-х месяцев сыпь по телу, понос. Пару раз рвало. То, что кормящая грудью мать его (учительница начальных классов) накануне выжрала баллон пива, кучу мариновостей, копчёностей и чипсами закусила – это совсем не причина, да и праздник же был… А виной всему бабушка, мать мамаши, сглазила она дитятку. Говорила своей доче, что нельзя такое жрать и пить – ребёнку поплохеет. Вот она, старая ведьма, и виновата – накаркала…

* * *

Реанимация, конец суточного дежурства. К одной из пациенток, находящейся в крайне тяжёлом состоянии пришёл муж, говорит:

– Доктор, я понимаю, что шансов нет…

Я уже и платье ей купил на похороны. И туфли, но не уверен, что взял тот размер. А можно я ей их примерю?

* * *

Вызов: кровотечение из женских половых путей, беременность 10–12 недель.

Приезжаем, спрашиваем, сколько по времени течёт (на тот момент был понедельник). Отвечает:

– С пятницы.

– А чего сидим ждём?

– Ну, выходные же были…

Объясняем ей, что у неё выкидыш, предлагаем госпитализацию. Спрашивает:

– А с собой брать надо?

– Что брать?

– Так выкидыш же, в банку положила, в холодильнике у меня стоит…

* * *

Ночь, вызов – мужик с огурцом в жопе.

Везём в проктологию, выходит врач:

– Что привезли?

– Салат. Огуречный.

Посмеялись, поехали дальше работать. Дня через три едем на вызов «инородное тело в прямой кишке». Банан. Везём в проктологию, встречает тот же самый врач:

– Опять огуречный салат?

– Салат, но сегодня фруктовый!

* * *

Когда «Скорая» в три ночи привозит молодую еще женщину, лет 27, в запое уже полгода, немытую примерно столько же, воняющую отовсюду, откуда только можно, и всем, чем только можно, и ещё заявляющую что она БЕРЕМЕННА(!), причём беременность ЖЕЛАННАЯ(!) и она этого самого будущего ребёночка уже ждёт и любит, и вообще, а то, что её уже на четверых родительских прав лишили – так это случайность и недоразумение. Требует к себе отношения бережного и нежного, а когда её в ванную загоняешь – крутит носом, что мыло у нас не жЫдкое-душистое, а коричневое и хозяйственное, да полотенце не мягкое-пушЫстое, а простиранное почти до сеточки вафельное.

А она будущая мать и ей нужно все самое лучшее…

Но этой сучке всего этого точно – не выскажу.

Посмотрю как положено, назначу и сделаю всё, что необходимо, но в задницу дуть не стану. Да, возможно буду несколько груба. Когда та же скорая, в те же три часа ночи везёт больного после серийных приступов, или свежего инсультного, обмочившегося и обделавшегося, а может и в грязь упавшего – это другой случай. Тут ни у кого, НИ У КОГО ИЗ БРИГАДЫ не возникает ни на один миг ни одной гримасы возмущения, негодования, брезгливости.

Да, перчатки наденем уже механически. Маски, скорее всего тоже… Но писать здесь о том какие «говнюки эти инсультники» никто, НИКТО не станет… Потому как есть границы.

И мы эти границы видим, знаем и чувствуем точно…

* * *

Экстренный вызов «мужчина без сознания, не дышит».

Бригада как можно быстрее добирается на адрес. Мужчина на полу, со слов жены не дышит около 10 минут, сама же всё это время делала непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. К слову призналась, что в силу своего характера одна жить не сможет и всячески помогала врачу и фельдшеру. Пока последняя набирала препарат в шприц, продолжала участвовать в реанимации. Вернуть с полдороги на тот свет помог укол в сердце, мужчину успешно довезли до больницы, сдали РАО, что ещё лучше – без каких-либо повреждений мозга. Через некоторое время эта же врач встречает этого мужчину в приёмном отделении уже на выписке, пока сама заполняет сопроводиловку за соседним столом:

– Вот смотрите что со мной скорая-то сделала (от укола в сердце небольшая подкожная эмфизема образовалась, видимо, лёгкое немного задели), и ещё ребра 2 сломали… Представляете… Сволочи…

Медсестра приёмника притихла…

Врач медленно снимает маску:

– Ещё раз вызовешь скорую, будь уверен – я к тебе не прикоснусь.

Мужик опустил голову…

* * *

Водителям, не уступающим дорогу скорой, положен персональный ад: чтобы сидели за рулём скоропомощной газели, а в салоне умирающий родственник. И до приёмника с ожидающими наготове реаниматологами всего один перекрёсток, по которому сплошным потоком едут его же копии. И никто не уступит. НИКТО. И НИКОГДА.