Текст книги "Дуэль Лермонтова и Мартынова"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Донося о сем вашему сиятельству, в дополнение рапорта моего от 23 ноября № 1057 имею честь присовокупить, что я с мнением генерал-адъютанта Граббе насчет возврата сих денег с виновных согласен и посему покорнейше прошу о взыскании оных не оставить зависящим распоряжением.

Верно: Аудитор Ефремов.

21

ШТАБ ВОЙСК

КАВКАЗСКОЙ ЛИНИИ И ЧЕРНОМОРИИ

Корпусного штаба № 38555

получ. 18 декабря 1841.

Судного отд. № 1811

получ. 19 декабря 1841.

По дежурству отделение судное г. Ставрополь 10 декабря 1841.

Командиру отдельного Кавказского корпуса господину генералу от инфантерии и кавалеру Головину I-му, Командующего войсками генерал-адъютанта Граббе

С представлением формулярного списка о корнете Глебове для приобщения к делу.

№ 24005

РАПОРТ

Доставленный ко мне от 21-го ноября сего года № 2553 пятигорским комендантом полковником Ильяшенковым формулярный список о службе корнета лейб-гвардии Конного полка Глебова при сем к вашему высокопревосходительству для приобщения к судному делу, произведенному об отставном майоре Мартынове, убившем на дуэли поручика Тенгинского пехотного полка Лермантова, и о бывших при этой дуэли секундантами: помянутом Глебове и титулярном советнике князе Васильчикове представить честь имею.

Генерал-адъютант Граббе.

Управляющий отделением состоящий по кавалерии майор Булгаков.

22

МИНИСТЕРСТВО ВОЕННОЕ ДЕПАРТАМЕНТ АУДИТОРИАТСКИЙ

Корпусного штаба № 2612

получ. 27 января 1842.

Судного отделения № 175

получ. 28 января 1842.

С изложением высочайшей конфирмации по военно-судному делу о майоре Мартынове, корнете Глебове и титулярном советнике князе Васильчикове.

Отделение 4.стол 2. С.Петербург отдельного «4» января 1842 года.

Господину командиру Кавказского корпуса.

№ 29.

Ваше высокопревосходительство при отношении от 23-го ноября минувшего 1841 года № 1057-й изволили препроводить ко мне военно-судное дело, произведенное в г. Пятигорске над уволенным от службы майором Мартыновым, корнетом лейб-гвардии Коннного полка Глебовым и чиновником II отделения Собственной его императорского величества канцелярии титулярным советником князем Васильчиковым, из коих первый сужден был за дуэль в июле того года с поручиком Тенгинского пехотного полка Лермантовым, на которой сей последний убит, а Глебов и князь Васильчиков за нахождение секундантами при той дуэли.

Государь император по всеподданнейшему докладу его величеству краткого извлечения из того дела в 3-й день сего января высочайше повелеть соизволил: майора Мартынова посадить в крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию, а титулярного советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить, первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной им в сражении тяжелой раны.

Как подсудимые с окончанием производства суда по данному им дозволению из Пятигорска уже выехали: майор Мартынов в Одессу, а Глебов и князь Васильчиков в С. Петербург, то сделав надлежащее распоряжение о приведении вышеизложенной высочайшей конфирмации в исполнение, имею честь уведомить о том ваше высокопревосходительство, для сведения.

Военный министр князь Чернышев.

Генерал-аудитор Ивинский.

23

МИНИСТЕРСТВО ВОЕННОЕ ДЕПАРТАМЕНТ АУДИТОРИАТСКИЙ

Корпусного штаба № 2487

получ. 28 января 1842.

Судного отделения, № 120

получ. 29 января 1842.

Отделение 4. стол 2.

С. Петербург «13» января 1842 года.

№ 126.

Господину командиру отдельного Кавказского корпуса.

Государь император по всеподданнейшему докладу его величеству рапорта вашего высокопревосходительства от 17-го декабря минувшего года за № 1123-м о пополнении прогонных и суточных денег, употребленных при производстве военно-судного дела над отставным майором Мартыновым, корнетом лейб-гвардии Конного полка Глебовым и титулярным советником князем Васильчиковым, всего ста пятидесяти четырех рублей семидесяти двух копеек ассигнациями, – высочайше повелеть соизволил: деньги сии принять расходом на счет казны.

О таковой высочайшей воле имею честь уведомить ваше высокопревосходительство для надлежащего исполнения.

Военный министр князь Чернышев.

Генерал-аудитор Ивинский.

24

От г. корпусного

командира

№ 135

6 февраля 1842 года.

Господину генерал-адъютанту Граббе.

Господин военный министр отзывался от 4 и 13 минувшего января № 129 и 126 и уведомил меня первым, что государь император по всеподданнейшему докладу его величеству краткого извлечения из военно-судного дела, произведенного в Пятигорске над уволенным от службы майором Мартыновым, корнетом лейб-гвардии Конного полка Глебовым и чиновником II отделения Собственной его императорского величества канцелярии титулярным советником князем Васильчиковым, сужденными первый за дуэль с поручиком Тенгинского пехотного полка Лермантовым, на которой [с]ей последний убит, а последние за нахождение секундантами при той дуэли; в 3-й день того января высочайше повелеть соизволил: майора Мартынова посадить в крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию; а титулярного советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить: первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной им в сражении раны. Присовокупляя, что как подсудимые окончанием производства суда по данному им дозволению из Пятигорска уже выехали: майор Мартынов в Одессу, а Глебов и князь Васильчиков в С. Петербург, то его сиятельство сделал надлежащее распоряжение о приведении вышеизложенной высочайшей конфирмации в исполнение, и вторым: государь император по всеподданнейшему докладу его величеству рапорта моего от 17 декабря прошлого года о пополнении прогонных и суточных денег, употребленных при производстве означенного военно-судного дела, всего ста пятидесяти четырех рублей семидесяти двух коп. ассигнациями, высочайше повелеть соизволил: деньги сии принять расходом на счет казны.

О таковой высочайшей воле уведомляю ваше превосходительство в последствие рапорта Вашего ко мне от 28 ноября 1841 года № 23246 для надлежащего исполнения.

Верно: Аудитор Ефремов.

ВОПРОСЫ СЛЕДОВАТЕЛЕЙ Н.С. МАРТЫНОВУ

17 ИЮЛЯ 1841 ГОДА И ЕГО ОТВЕТЫ НА НИХ

№ 5

17 июля 1841 года. г. Пятигорск.

Господину отставному майору и кавалеру Мартынову.

Следователей подполковника Унтилова

дворянского заседателя Черепанова

квартального надзирателя Марушевского

исправляющего должность стряпчего Ольшанского

и находящегося при следствии Корпуса жандармов подполковника Кушинникова.

По предписанию пятигорского коменданта и окружного начальника господина полковника и кавалера Ильяшенкова от 16-го сего июля № 1351 производится нами исследование о произшедшей 15-го числа дуэли, на которой Вы убили из пистолета Тенгинского пехотного полка поручика Лермонтова.

Покорнейше просим, ваше высокоблагородие, уведомить нас, на сем же.

Указ об отставке и все документы о Вашей службе, равно и патенты на чины, не оставьте препроводить к нам для приобщения оных к производимому делу,

плац-майор подполковник Унтилов

квартальный кадзиратель Марушевский

исправляющий должность окружного стряпчего Ольшанскй.

Корпуса жандармов подполковник Кушинников.

Мне еще не высланы из полка указ об отставке и прочие документы о моей службе [по прибытии моем на воды] я требовал из полка через посредничество коменданта и окружного начальника господина полковника и кавалера Ильяшенкова, но [до сих пор оные мне не высланы] еще их не получил. Патент же на производство мое в офицеры и грамоту на орден Св. Анны 3-й степени с бантом при сем имею честь препроводить.

Отставной майор Мартынов.

На сей запрос господ следователей имею честь объяснить, как было дело.

Первая редакция ответов Н. С. Мартынова

1. Действительно находились за секундантов у меня: корнет Глебов, а у поручика Лермонтова титулярный советник князь Васильчиков.

2. Условлено было между нами сойтись на место к 6V₂ часам. – Я выехал немного ранее из своей квартиры верхом, – свои беговые дрожки дал Глебову. Он, Васильчиков и Лермонтов догнали меня уже по дороге. – Лермонтов был также верхом. – Кроме секундантов и нас двоих, никого не было на месте дуэли и никто решительно не знал об ней.

3. Мы стрелялись по левой стороне горы на дороге, ведущей в какую-то колонку, вблизи частого кустарника. – Был отмерен барьер в 15 шагов, и от него в каждую сторону еще по десяти. Мы стали по крайним точкам. – Условия дуэли были: 1-е. Каждый имеет право стрелять, когда ему угодно, стоя на месте или подходя к барьеру. – 2-е. Осечки должны были считаться за выстрелы. 3-е. После первого промаха противник имел право вызвать выстрелившего на барьер. – 4-е. Более трех выстрелов с каждой стороны не было допущено по условию. – Я сделал первый выстрел с барьера.

4. Я и Лермонтов ехали верхом на назначенное место. – Васильчиков и Глебов на беговых дрожках. – Проводников у нас не было: лошадей мы сами привязали к кустарникам, а дрожки поставили в высокую траву по правой стороне дороги.

5. Для прислуги у меня находятся: камердинер мой Илья, повар Иван и казачок Ермошка (все трое крепостные).

6. С самого приезда своего в Пятигорск Лермонтов не пропускал ни одного случая, чтобы не сказать мне чего-нибудь неприятного. – Остроты, колкости, насмешки на мой счет – одним словом, все, чем только можно досадить человеку, не касаясь до его чести. – Я показывал ему, как мог, что не намерен [служить ему] быть для него мишенью для его ума, но он делал, как будто не замечает. – Во время его болезни, недели три тому назад, я говорил с ним об этом откровенно, просил его перестать […] и продолжал свои шутки [как я принимал его шутки] и хоть он не обещал мне ничего, отшучиваясь и, в свою очередь, предлагая мне смеяться над ним, но действительно перестал на несколько дней. – Потом опять взялся за прежнее. – На вечере у Верзилиных за два дня до дуэли он вывел меня из терпения, привязываясь к каждому моему слову, на каждом шагу показывая явно, желая мне досадить. – Я решился положить этому конец. – При выходе от Верзилиных я удержал его за руку, чтобы он шел рядом со мной, остальные все были уже впереди. – Тут я сказал ему, что я прежде просил его [перестать] прекратить эти несносные для меня шутки, но что теперь я предупреждаю его, что если он еще раз вздумает избирать меня [пищей] предметом для свое[го] [ума], то я заставлю его перестать. – Он не давал мне кончить и [отвечал] повторял несколько раз сряду. – Вместо угроз я лучше советовал бы тебе приступить к делу. – Ты [не] знаешь что я никогда не отказываюсь от дуэлей. – А тон твоей проповеди мне, что [бы] я не говорил ему этим тоном, ему тон моей проповеди не нравится, что я не могу запретить ему говорить про меня то, что он хочет, и в довершенье сказал мне: «Вместо пустых угроз ты гораздо лучше бы сделал, если бы действовал. – Ты знаешь, что я никогда не отказыва[лся]юсь от дуэли, и теперь я к твоим услугам. – В это время мы подошли к его дому, я сказал ему, что в таком случае пришлю к нему своего секунданта, и возвратился к себе. – Раздеваясь, я сказал человеку, чтобы он попросил ко мне Глебова, когда он придет домой. Через четверть часа вошел ко мне в комнату Глебов. Я объяснил ему, в чем дело, просил его быть моим секундантом, и, по получении от него согласия, сказал ему, чтобы он на другой же день [пораньше] с рассветом отправился [с вызовом] к Лермонтову. – Глебов попробовал было меня уговаривать, но я решительно объявил ему, что он из слов самого же Лермонтова увидит, что, в сущности, не я вызываю, но меня вызывают, и что потому с моей стороны не может быть сделано ни одного шагу к примирению.

7. Тело убитого поручика Лермонтова неизвестно мне, в каком часу взято с места, – потому что [я уехал домой], простившись с ним, тотчас уехал домой, и уже несколько времени спустя послал своего человека Илью в помощь другим и велел ему также привезти мою черкесску.

Мне неизвестно, в какое время [взято с места] [повезено] [увезено] [поднято] взято тело убитого поручика Лермантова. – Простившись с ним, я тотчас же возвратился домой. Послал человека за своей черкесской, которая осталась на месте, чтобы явиться к коменданту, – об остальном же и до сих пор ничего не знаю.

8. Я первый вызвал его. – На другой день описанного мною происшествия Глебов и Васильчиков пришли ко мне и всеми силами старались меня уговорить, чтобы я взял назад свой вызыв. – Уверившись, что они все это говорят от себя, но что со стороны Лермонтова нет даже [признака] и тени сожаления о случившемся, я сказал им, что не могу этого сделать, – что [после этого] мне на другой же день [может быть] пришлось бы с ним [через платок стреляться] пойти на ножи.

Они настаивали; – напоминали мне прежние мои [наши] отношения [к нему] [с ним], говорили о веселой жизни, которая [всех нас еще] с ним ожидает [нас] в Кисловодске, и что все это будет [уничтожено] [нарушено] расстроено моей глупой историей.

Чтобы выйти из неприятного положения человека, который мешает веселиться другим, – я сказал им, чтоб они сделали возвание к самим себе: поступили ли бы они иначе на моем месте. После этого меня уже никто больше [не уговаривали] [никто] не уговаривал.

Вторая редакция ответов Н. С. Мартынова

1-й вопрос. – На этой дуэли действительно ли находились за секундантов лейб-гвардии Конного полка корнет Глебов и служащий в II-м отделении Собственной его императорского величества канцелярии титулярный советник князь Васильчиков?

1-й ответ. – Действительно, находились за секундантов, – у меня: корнет Глебов, а у поручика Лермантова: – титулярный советник князь Васильчиков.

2-й вопрос. – На эту дуэль из чьей квартиры или из какого места и в какое время выехали? – Кроме вас г-д двух дуэлистов и двух секундантов, Глебова и князя Васильчикова, не выезжали еще кто из посторонних особ для зрелища, или, по крайней мере, не были ли кто известны об этой произойтить могущей дуэли?

2-й ответ. – Условлено было между нами сойтись на место к 6V₂ часам пополудни. – Я выехал немного ранее из своей квартиры верхом; – беговые дрожки свои дал Глебову. – Он, Васильчиков и Лермантов догнали меня уже на дороге, последние два были также верхом. – Кроме секундантов и нас двоих, никого не было на месте дуэли и никто решительно не знал об ней.

3-й вопрос. – Вы и поручик Лермантов (ныне убитый), в каком именно месте подле горы Машухи, в каком часу, на каком расстоянии между собою стрелялись?

Какое было между вами условие, – т. е.: обоим ли вместе, по данному знаку стрелять – или один после другого? – Поручик Лермантов выстрелил ли из своего пистолета или нет, и по какой причине?

3-й ответ. – Мы стрелялись по левой стороне горы, – на дороге, ведущей в какую-то колонку, вблизи частого кустарника.

– Был отмерен барьер в 15-ть шагов, и от него в каждую сторону еще по ждал несколько десяти. – Мы стали на крайних точках. – По условию дуэли, каждый из нас имел право стрелять, когда ему вздумается, стоя на месте или подходя к барьеру – Я первый [выстрелил с барьера] пришел на барьер.

ждал несколько времени выстрела Лермантова потом спустил курок

4-й вопрос. – К месту происшедшей дуэли на чем все вы поехали? – На дрожках ли или на верховых лошадях? – Кто были при первых кучера или при последних проводники для держания лошадей?

4-й ответ. – Как уже было сказано выше: я [и] Лермантов и Васильчиков ехали верхом на назначенное место; – [Васильчиков и] Глебов на беговых дрожках. – Проводников у нас не было. – Лошадей мы сами привязали к кустарникам, а [беговые] дрожки поставили в высокую траву по правой стороне дороги.

5-й вопрос. – Какие именно люди находятся у вас для прислуги?

5-й ответ. – Для прислуги у меня находятся: камердинер мой Илья, повар Иван и казачок Ермошка (все трое мои крепостные).

6-й вопрос. – Какая причина была поводом к этой дуэли? Не происходило ли между вами и покойным Лермантовым ссоры или вражды? – С какого времени оная возникла?

6-й ответ. – С самого приезда своего в Пятигорск Лермантов не пропускал ни одного случая, [чтобы не] где бы мог он сказать мне [чего] что нибудь [неприятного] неприятное. – Остроты, колкости, насмешки на мой счет, одним словом, все, чем только можно досадить человеку, не касаясь до его чести. – Я показывал ему, как [мог] умел, что не намерен служить мишенью для его ума, – но он делал, как будто не замечает, как я принимаю его шутки. – Недели три тому назад – во время его болезни, я говорил с ним об этом откровенно; просил его перестать, и, хотя он не обещал мне ничего, отшучиваясь и предлагая мне, в свою очередь, смеяться над ним, – но действительно перестал на несколько дней. – Потом – взялся опять за прежнее. – На вечере [у Верзилиных] в одном частном доме за два дня до дуэли – он вывел меня из терпения, привязываясь к каждому моему слову, – на каждом шагу показывая явное желание мне досадить. – Я решился положить этому конец. – При выходе [от Верзилиных] из этого дома, я удержал его за руку, чтобы он шел рядом со мной; – остальные все уже были впереди. – Тут я сказал ему, что [я] прежде я просил его прекратить эти несносные для меня шутки, – но что теперь предупреждаю [его], что если он еще раз вздумает выбрать меня предметом для своей остроты, то я заставлю его перестать. – Он не давал мне кончить и повторял несколько раз сряду: что ему тон моей проповеди не нравится; что я не могу запретить ему говорить про меня то, что он хочет, – и в довершение [сказал мне] прибавил: «Вместо пустых угроз ты гораздо бы лучше сделал, если бы действовал. Ты знаешь, что я никогда не отказываюсь от дуэлей – следовательно, ты никого этим не испугаешь». – В это время мы подошли к его дому. – Я сказал ему, что в таком случае пришлю к нему своего секунданта, – и возвратился к себе. – Раздеваясь, я [сказал] велел человеку [чтобы он] [попросил] попросить ко мне Глебова, когда он придет домой. – Через четверть часа вошел ко мне в комнату Глебов. – Я объяснил ему, в чем дело; просил его быть моим секундантом и по получении от него согласия сказал ему, чтобы он на другой же день с рассветом отправился к Лермантову – Глебов попробовал было меня уговаривать, – но я решительно объявил ему, что он из слов самого же Лермантова увидит, – что, в сущности, – не я вызываю, – но меня вызывают, и что [поэтому] потому мне невозможно сделать [ни одного] [шагу] первому шаг к примирению.

7-й вопрос. – Тело убитого поручика Лермантова по чьему приказанию и в какое время после происшествия привезено с места случившейся дуэли на его квартиру? Кто именно из людей ездили за телом?

7-й ответ. – Мне не известно, в какое время взято тело убитого поручика Лермантова. – Простившись с ним, я тотчас же возвратился домой и послал человека за своей черкесской, которая осталась на месте происшествия, – чтобы явиться в ней к коменданту. – Об остальном же и до сих пор ничего не знаю.

8-й вопрос. – Кто из вас прежде сделал вызов на дуэль? Г-да секунданты Глебов и князь Васильчиков употребляли ли средства к примирению вас ссорющихся и кто из вас не склонился на миролюбие?

8-й ответ. – Вследствие [этих] слов Лермонтова: «Вместо пустых угроз, [ты гораздо бы лучше]», и проч., которые уже были некоторым образом вызов, я на другой день требовал от него формально удовлетворения. – Васильчиков и Глебов старались всеми силами помирить меня с ним, но так как они не [имели]

а только хотели уговорить меня взять назад вызов

[имели никакого полномочия] могли сказать мне ничего от его имени от [Лермантова] и [а просто] [и только] [а только] [уговаривать только] хотели меня [отказаться от вызова] взять [назад] [моего] мой назад: – я не мог на это согласиться. – Я отвечал им: что я уже сделал шаг к сохранению мира [за три недели перед тем] [тому назад] прося его оставить свои шутки а только хотели [и быть со мной при всех так, как он уговорить меня взять бывал], что он пренебрег этим, и что, назад вызов сверх того, теперь уже было поздно, когда сам он надоумил меня [что] в том, что мне нужно было делать. – В особенности я сильно упирался на [этот] совет, который он мне дал накануне, и показывал им, что [он] что этот совет [он] был не что иное как вызов. – После еще [с их стороны] нескольких [неудачных] попыток с их стороны они убедились что [меня] уговорить меня взять назад вызов, есть дело невозможное.

Вопросы Пятигорского окружного суда Н.С. Мартынову 13 сентября 1841 года и его ответы на них

Вопросные пункты

От Пятигорского окружного суда отставному майору Николаю Мартынову по делу о произведенной им дуэли с поручиком Лермонтовым, по которой Лермонтов убит. —

Данные 13-го сентября 1841 года

1

Как вас звать и прозывают, чей сын, где родились и сколько имеете от роду лет.

2

Какого вероисповедания, бываете ли на исповеди и у святого причастия, из какого звания происходите, холосты или женаты на ком и имеете ли детей, какого пола и каких лет.

3

Знаете ли вы законы Божия и законы всеавгустейшего монарха и исполняете ли в точности оные.

4

С которого года поступили на службу, какие имели отличия и высочайшие за то награды и с которого времени в отставке.

5

К дополнению объяснения вашего, данного следователям по сему делу, нужно иметь от вашего высокоблагородия сведения в следующем: в какое именно время прибыли вы в город Пятигорск и для какой надобности.

6

По приезде Вашем в Пятигорск у кого из жителей остановились на квартире, одни или с кем и чем занимались.

7

С которого времени Вы имели с Лермонтовым знакомство и в каком отношении – дружеском ли или политичном, и какой был дан Вами повод Лермонтову делать вам колкости и остроты (как без того не могло бы это от него произойти), в чем заключались наносимые вам Лермонтовым таковые обиды, не относились ли его слова более к дружеской шутке или же к оскорблению чести Вашей, и какие были принимаемы с Вашей стороны меры к отклонению неприятностей до прежде сего происшествия и при ком.

8

Не доносили ли вы на Лерм. за оскорбление Вас колкостями местному начальству жалоб, – кому именно и какие были оным приняты [меры] к удержанию его, Лермонтова, средства; если же не обнаруживали поступка Лермонтова, то что Вам в том служило препятствием, или имели намерение до прежде сего случая вызвать его на поединок и не было ли к тому других, кроме остроты и колкости, побудительных причин.

9

Когда Вы посылали от себя приглашенного Вами секундантом корнета Глебова к Лермонтову с вызовом его на дуэль, то каков получился ответ Лермонтова, и не говорили ли чего, относящегося к миролюбию, или продолжал те колкости, кои Вас оскорбляли, с согласием на Ваш вызов и в чем заключались меры секундантов г-д Васильчикова и Глебова к примирению Вас с Лермонтовым.

10

Когда назначено Вами было время дуэли с Лерм: и прибывши на место расстоянием от города Пяти: в 4-х верс. что Вами ли был размерен барьер или же секундантами и по вашему ли обоих с Лерм. согласию было назначено это расстояние для выстрела. Чьи были пистолеты и заряды и сами ли Вы заряжали оные или кто другой. Не заметили ли Вы у Лерм. пистолета осечки или он выжидал Вами произведенного выстрела и не было ли употреблено с Вашей стороны или секундантов намерения к лишению жизни Лерм., противных общей вашей цели мер.

11

По причинении Вами выстрелом Лермонтову раны оставался ли он на месте при отъезде Вашем в город жив, говорил ли при прощании Вам что-либо или был в то же время лишен жизни и в чем прощание Ваше с ним заключалось.

По сему имеете на сем объяснить самую сущую правду не привмешивая ничего, к делу не подлежащего, и ответ представьте в суд в узаконенный срок.

В должности окружного судьи Папарин

Заседатель Лаппа Данилевский.

В должности секретаря Ольшанский

Первая редакция ответов Н.С. Мартынова

1

Имя мое Николай Соломонов сын Мартынов, родился в Нижнем Новегороде, – имею от рода 25 лет.

2

Вероисповедания [греческого] греко-российского, – на исповеди и у святого причастия бываю; происхожу от дворянской фамилии, женат никогда не был.

3

Закон Божий и законы всеавгустейшего монарха знаю и исполнял [всегда] до сих пор в точности.

4

Поступил на службу в 1832 году, из знаков отличия имею орден Св. Анны третьей степени с бантом, в отставке нахожусь с марта месяца нынешнего года.

5

Я прибыл в город Пятигорск в конце апреля месяца для пользования водами.

6

По приезде моем в Пятигорск я остановился в здешней ресторации и тщательно занялся лечением.

7

Я был знаком с Лермантовым [с 17-ти летнего возраста] [самого дня] с самого вступления моего в Юнкерскую школу, отношения наши были довольно близкие. – Поводом же к его остротам на мой счет [было], вероятно, было не что другое иное как желание поострить; – [другого по крайней мере] по крайней мере я других не знаю причин, но как в подобном расположении духа человек легко увлекается и незаметно переходит от невинной шутки к едкой насмешке, – я несколько раз принужден был останавливать его и напоминать, что всему есть мера.

Я уже имел честь объяснить господам следователям, что оскорбления мне никакого нанесено не было, равномерно и то, каким образом я хотел отвратить дальнейшие неприятности. – Что же касается до сущности этих насмешек и колкостей, то в них помнишь не слово, а намерение [а] [это] намерение было (вывести) дурное и потому если их и можно [бы было] назвать шутками, то уже во всяком случае не дружескими.

8

На сей пункт не имею [ничего] [чего] сказать [ничего] ничего [могущего служить к моему к своему оправданию] в свое оправдание. Доказательством же случайности поединка может служить то, что вызов мой был сделан после объяснения, – [тогда] [только тогда] и именно тогда, как уже мне не оставалось [уже] [уже] другого средства окончить с честью это дело.

9

Не знаю, продолжал ли он свои колкости во время вызова, только мне Глебов ничего об них не говорил. [В] Переданный мне ответ [был] состоял, что он готов исполнить мою волю. – Миролюбивых предложений [никаких не было сделано] он мне не делал. – Васильчиков и Глебов напоминали мне взаимные наши отношения и тесную связь, которая до сего времени существовала между нами, желая через то убедить меня взять назад вызов.

10

Как уже было мной сказано в ответе на 5-й пункт следственного дела

Как я уже объяснил в ответе на пункт следственного дела, моя честь была затронута не насмешками его, а решительным отказом прекратить их и предложением разделаться иначе.

В этом же пункте объясняется мной, каким образом я хотел отвратить дальнейшие [про] неприятности, что и было известно г-дам секундантам.

Я был знаком с Лер. с самого вступления моего в Юнкерскую школу. – Отношения наши были довольно близкие. – Поводом же к его остротам на мой счет было, вероятно, не что иное как желание поострить, по крайней мере я других причин не знаю. – Но как в подобном расположении духа человек легко увлекается и незаметно переходит от неуместной шутки к [едкой] язвительной насмешке, – [я был принужден останавливать его несколько раз] и так далее, то несколько раз был принужден останавливать его и напоминать, что всему есть мера.

Хотя подобные шутки нельзя назвать дружескими, потому что они всегда обидны для самолюбия, – но я подтверждаю еще раз то, что [сказал в] [видно из] [выражает] выражено в моем ответе [на] [мой] на 6-й пункт следственного дела, а именно: что честь моя была затронута не насмешками, а решительным отказом прекратить их и советом прибегнуть к увещаниям другого рода.

11

Вступая с ним в объяснение, я и в виду не имел вызывать его на дуэль, но после подобной выходки с его стороны, – по понятиям, с которыми я сроднился, – я почел бы себя обесчещенным, если бы не истребовал [у него] [от него] [у него] от него удовлетворения.

Вторая редакция ответов Н.С.Мартынова

1-й

Имя мое Николай Соломонов сын Мартынов, родился в Нижнем Новгороде; – имею от роду двадцать пять лет.

2-й

Вероисповедания греко-российского, – на исповеди и у святого причастия бываю; происхожу от дворянской фамилии, – женат никогда не был.

3-й

Закон Божий и законы всеавгустейшего монарха знаю и исполнял до сих пор в точности.

4-й

Поступил на действительную службу в 1832 году, из знаков отличия имею орден Св. Анны третьей степени с бантом; – в отставке нахожусь с марта месяца нынешнего года.

5-й

Я прибыл в город Пятигорск в конце апреля месяца для пользования водами.

6-й

По приезде моем в Пятигорск я остановился в здешней ресторации и тщательно занялся лечением.

7-й

Я был знаком с Лермантовым с самого вступления моего в Юнкерскую школу. – Отношения наши были довольно короткие. – Поводом же к его остротам на мой счет, вероятно, было не что иное как желание поострить; – по крайней мере я других причин не знаю. – Но как в подобном расположении духа человек легко увлекается и незаметно переходит от неуместной шутки к язвительной насмешке и так далее, – то я был принужден несколько раз останавливать его и напоминать, что всему есть мера.

Хотя подобные шутки нельзя назвать дружескими, потому что они всегда обидны [для самолюбия], – но я [подт] подтверждаю еще раз то, что выражено мною в ответе на 6-й пункт следственного дела – а именно: что честь моя была затронута не насмешками его, но решительным отказом прекратить их и советом прибегнуть к увещаниям другого рода; – что, вступая с ним в объяснение, я и в виду не имел вызывать его на дуэль, но что после подобной выходки с его стороны [я почел бы себя обесчещенным, если бы не [истребовал] [у] принял его совета [от] и [не] него [удовлетворения. – ] по понятиям, с которыми мы как будто сроднились, мне уже не оставалось другого средства окончить с честью это дело.

В [этом] том же пункте объясняется мной, каким образом еще в начале я хотел отвратить дальнейшие неприятности, что и было известно г-м секундантам.

8-й

На сей пункт [не имею] [имею] [имею] [не] имею сказать [одно] [ничего] одно в свое оправдание; [именно то] кроме – что поединок этот был совершенно случайный, [доказательством чего] [от] злобы к нему я никогда не питал, следовательно, [и не имел нужды] мне незачем было иметь предлог с ним поссориться, и в доказательство привожу неоднократный отзыв мой г-м секундантам, в чем именно почитаю себя обиженным и по каким причинам [сам] не могу сам сделать первого шага к примирению.

9-й

Не знаю, продолжал ли он свои колкости во время вызова, только мне Глебов ничего об них не говорил. – Переданный мне ответ состоял в простом согласии [исполнить мое желание,] без всяких миролюбивых предложений [его с своей стороны]. – Васильчиков и Глебов напоминали мне [взаимные] [наши] прежние мои отношения с ним и тесную связь, которая до сего времени существовала между нами, [желая через то убедить меня взять назад вызов] желая кончить [миролюбиво] [дружелюбно] это дело дружелюбно.