Текст книги "Секретарша для одноклассника 2 (СИ)"

Автор книги: Аврора Добрых

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Глава 17

Новость о том, что директор филиала накатал служебку на свою бывшую невесту, мгновенно разлетелась по всем отделам. Неизвестно, кто пустил сарафанное радио, но факт оставался фактом – теперь ситуацию со Смагиной мусолили все, даже сотрудники клининга.

Марго высказала мысль, что сплетни распустила сама Лера: «Хитрой сучке это все на руку. Если о ней будут говорить все вокруг, значит, Витюше тоже – хочешь-не хочешь – а придется о ней думать. Поэтому давайте не будем идти у нее на поводу и прекратим уже обсуждать эту тему со служебкой. А поскольку мы с вами в негласном тренде, то скоро остальные тоже потеряют интерес, и Лерочка останется не у дел».

Но, конечно, пока новость была свежа, на обеденном перерыве в общем буфете все косились только в одну сторону, на Леру, одиноко сидящую в углу у окна. Примечательно было то, что ее одиночество выражалось исключительно в отсутствии компании – сама девушка излучала холодную уверенность, а ее осанке позавидовала бы любая королева. Смагина как всегда была невероятно сексуальна, привлекательна и настроена на победу. «Я не проиграю» – читалось в каждом ее взгляде, движении, в каждом ее изгибе.

Лика сидела в окружении подруг и задумчиво молчала, пока они вели тихий разговор.

– Как думаете, она предпримет какую-нибудь глупую попытку поговорить с Саттаровым? – спросила Аня, жуя салат. – Закатит истерику на нашем этаже? Что еще она может сделать, чтобы привлечь его внимание? Кажется, у нее завязаны руки.

– У змей нет рук, – бросила Марго.

– Намекаешь, что у нее еще полно козырей в кармане?

– Не козырей, а уловок. Я таких насквозь вижу. Эта Лера своего упускать ох как не любит. Кстати, если вы не заметили, мы снова ее обсуждаем, а это часть ее плана.

– Ну мы ж тихонько, в стороне ото всех… – пробормотала Света. – Давайте уже обсудим как полагается, а потом все, молчок. – Она соединила подушечки пальцев и застегнула на губах невидимую молнию. – Неужели эта Лера и правда такая коварная… Если честно, я не особо верю в существование таких хитровыдуманных роковух. Такие бывают только в сериалах.

– Турецкие мыльные оперы не существовали бы без реальных прототипов. Там, конечно, все утрированно донельзя, но от истины не так уж и далеко. С Лерочки списаны все хрестоматийные киношные стервы, даже не сомневайтесь. Я не против стерв, но только если они топят за честь и справедливость. А эта играет по-черному. Вот таких прям не люблю. Энджи, чего молчишь? Если неприятна тема, только намекни.

– Да нет, все нормально, я просто задумалась, – ответила Лика. – Неспокойно мне, девки.

Холодная решимость бывшей одноклассницы откровенно пугала. Она знала Смагину как облупленную и потому была готова к любым сюжетным поворотам, даже самым невероятным. Козыри в рукавах у змеюки точно имелись, просто она приберегла их на потом. Лера была в ожидании, в засаде как партера, что видит вдалеке одинокую газель, а та, наивная, продолжает жевать пучок травы, даже не подозревая, что неизбежное совсем близко.

– Походу, я газель… – тихо произнесла Лика, ни к кому толком не обращаясь.

– Что? – спросила рядом сидящая Света. – Ты о чем?

– Да просто вспомнилось кое-что, – Лика мешала капучино ложкой и погружалась в пучину воспоминаний школьных лет. – Я же вам не рассказывала, как однажды Лера добилась увольнения директора школы?

– Нет!

– Не помню такого.

– Рассказывай давай!

Девушки, не сговариваясь, сбились в кучу и навострили уши.

– В общем, сразу скажу, что сработала она филигранно, но мне после того случая было очень страшно с ней ссориться. Она казалась мне дьяволом во плоти. В общем, дело было в десятом классе… – Краем глаза Лика уловила какое-то подозрительное движение впереди и заметила, что Лера направляется к их столу. – Ой, погодите. Она, кажется, идет сюда. Да, точно, сюда. Так, девочки, дружно делаем вид, что нам по фиг.

Подойдя к их столу, Лика криво усмехнулась, словно давая понять: «Да не притворяйтесь. Я же знаю, что вы обсуждали именно меня».

– Привет, Анжелика. Хочу перемолвиться с тобой парой слов, есть минутка?

– А оно мне надо? – подняла бровь Лика.

Лера выдала очаровательную ухмылку.

– Надо, поверь мне. – Она кивнула в сторону выхода и направилась к дверям.

– Пошла она к черту, не ходи! – Марго схватила Лику за руку.

Лика вздохнула. Что-то назревало, и она все равно рано или поздно об этом узнает. И пусть уж лучше все выяснится сейчас и сразу, чем завтра.

– Не пойду сейчас – она преподнесет информацию менее элегантным способом, я ее знаю. Вы сидите, я скоро вернусь.

Лера ждала в конце коридора у окна. Стояла, прислонившись к стене.

– Я здесь, – сказала Лика, не зная, что еще сказать.

– Вижу. Скажи мне честно, ты его любишь?

– Начинается… Все, я пошла! – Лика не хотела слушать очередной бред.

– Подожди. Я же все понимаю. Я тоже его любила, а может быть, все еще люблю. Мне хорошо знакомо это чувство, когда больше всего в жизни боишься потерять надежду. Саттаров вроде бы и с тобой, но ты сама в это не веришь. У тебя остается одна лишь надежда. Больше ничего. Я все это пережила. – Лера сдержала слезы, скопившиеся в уголках глаз, и продолжила: – Он идеальный. Идеальный снаружи. Знаешь, как те замороженные ягоды и фрукты. Вроде все то же самое, что и свежее с прилавка, только в заморозке. Упаковка так и манит, а стоит открыть и разморозить – как видишь совсем не то.

– К чему это все, Лер? – Лика пыталась напустить на себя строгое выражение лица, но это ей не очень удавалось.

– К тому, что я, как никто, знаю его истинное нутро. Размораживать эту ягодку лучше даже не пытаться. Она сразу потеряет всю привлекательность и захочет ускользнуть в чужую тарелку. Твой идеал рухнет, как когда-то в случае с Арсеном. Они все гнилые внутри, Лика.

– Класс. Ну после такой речи я, конечно, не смогу поступить иначе, кроме как пойти и порвать с Саттаровым. Так и скажу ему: «Знать тебя больше не хочу, подлец!». Ты этого ожидала, или мне лучше бросить его по громкой связи?

– Твой сарказм не уместен. Давай я выражусь более конкретно. В следующий раз, когда ты увидишь меня с ним, я буду лежать в твоей кровати. Так понятнее?

Лику всю трясло, но она держала себя в руках.

– Да, теперь все предельно ясно. А я буду огибать земную орбиту на космическом корабле с новой научной миссией.

Лера хохотнула:

– Оптимизм – это похвально, но иронизировать осталось совсем недолго. Недели две максимум. Так что скоро увидимся, подружка!

Глава 18

К своему удивлению, Лика довольно быстро отошла от разговора с Лерой. Во многом этому поспособствовала всегда хладнокровная и здравомыслящая Марго.

– Тебе вообще не о чем волноваться, – сказала она. – Эта дура пытается взять тебя на понт. Если бы она могла так запросто затащить Саттарова в постель, то уже давно бы это сделала. Но она ни черта не может и прекрасно об этом знает. В ее арсенале осталась только жалкая попытка тебя запугать. Чтобы ты впала в истерику, устроила Витюше разнос, выела ему своей ревностью пол-черепушки и довела бы ситуацию до крупной ссоры. А там бы Лерка подсуетилась и быстро примчалась его утешать. Вот, чего она добивается. Поэтому не ведись и будь умницей. Вот увидишь, через две недели она свалит, не солоно хлебавши.

– Ты права, – вынуждена была согласиться Лика. – Просто она говорила с такой убежденностью, что я реально ей поверила. Видела бы ты ее глаза… Такие злющие, но, зараза, красивые и уверенные.

– Через две недели от ее уверенности останутся одни лишь воспоминания. Соберет манатки и бегом на поезд до дома, до хаты.

***

Марго оказалась точна в прогнозах. Спустя две недели, в пятницу вечером, Лика уже мысленно праздновала свой триумф. Коллеги из аудиторского отдела подтвердили, что Смагина отрабатывает в московском филиале последние часы.

Витя был спокоен и расслаблен – казалось, его вообще не волновал скорый отъезд экс-невесты. Все складывалось просто идеально.

За пятнадцать минут до окончания рабочего дня Лика подошла к стойке ресепшен и, опустив ладони на столешницу, бодро объявила:

– Завтра идем в бар. Отказы не принимаются. Я угощаю.

– Ого как! А что у нас за повод? – заинтересовалась Света.

– Ну, во-первых, я ухожу в отпуск на две недели. Это уже сам по себе неплохой повод отметить. А, во-вторых, сегодня Смагина едет домой и больше мы ее здесь не увидим. Так что отметим окончание моей нервотрепки. Ну что, вы готовы?

– Конечно! – хором ответили девчонки. – А почему ты уходишь в отпуск одна?

– Потому что устала ждать, когда у нашего директора будет возможность вырваться. Пока в филиале есть нерешенные вопросы, путь в отпуск ему заказан.

– Полетишь на моря без него?

– Да нет, конечно, вы чего. Просто отдохну, высплюсь, изучу пару новых рецептов и каждый день буду ждать его домой.

– Ага! – подловила ее Аня. – Значит, ты тоже точно его простила?

– Получается, так, – улыбнулась Лика. – Ладно. Тогда пойду спрошу у нашей Маргариты, готова ли она идти завтра в кабак.

Не успела Лика развернуться в сторону коридора, как услышала голос подруги.

– Всегда готова, – промурлыкала подошедшая к ресепшен Марго. – Только что мне звонила Дианка с аудиторского. Говорит, наша питерская швабра целый день ходит как в воду опущенная, собирает манатки и все такое. Я воспринимаю это как свою личную победу, потому что терпеть не могу подлых сук. Поэтому завтра по-любому идем отмечать!

– Что отмечать? – раздался голос Саттарова.

– Господи, – схватилась за сердце Марго, – как мышь крадетесь, Виктор Игоревич.

– Мой отпуск, – ответила Лика на его вопрос. – Ты же не против?

– Нет, с чего мне быть против, – пожал он плечами. – Тем более, я при всем желании не смогу остановить четырех женщин в их стремлении отметить целых два праздника: двухнедельный отпуск и смену кадров в отделе аудита.

Весело подмигнув, он ушел обратно в кабинет, а Лика покачала головой:

– Вот же жук.

Вечером следующего дня в любимом баре воцарилась особенно веселая атмосфера. Отметив отпуск Лики и отъезд питерской стервы, девушки принялись обсуждать все подряд: своих и чужих мужиков, планы на будущее, рабочие ситуации и даже кулинарные рецепты. Они делились секретами, до слез смеялись над историями друг друга, советовались и просто наслаждались душевным вечером в прекрасном заведении.

Ближе к одиннадцати вечера, проговорив за столиком уже около пяти часов, девушки решили расходиться. Напиваться тем вечером никто не планировал – каждая из них выпила по бокалу шампанского, поэтому все покидали бар в трезвом уме и здравом рассудке. Расцеловавшись друг с другом на прощание, подруги разошлись. Аня и Марго сели в машину последней и укатили вместе, поскольку обитали в соседних районах, Света направилась к метро – ехать ей было всего две остановки, а Лика вызвала себе такси до дома. Ожидая машину, она написала Виктору в чат: «Мы все. Минут через 25 буду дома. Люблю тебя». Тот прочитал сообщение, но почему-то ничего не ответил. Впрочем, он делал так довольно часто, и это означало, что, возможно, дома Лику ждет какой-нибудь сюрприз.

Когда таксист домчал ее до места назначения, девушка, предвкушая жаркую ночь в объятьях любимого, зашла в ресторан, который находился прямо в их жилом комплексе. Там работали отличные кондитеры, и всегда можно было приобрести свежие пирожные на вынос. Закупившись десертами, которые должны были сделать предстоящую ночь еще слаще, Лика добралась до подъезда, вызвала лифт, вышла на нужном этаже и очень тихо провернула ключ в замочной скважине. Ей хотелось застать Виктора врасплох, наброситься на него прямо в том месте квартиры, где он находился в момент ее прихода. Сорвать с него одежду и взять то, чего ей хотелось всю дорогу до дома.

Первое, что почувствовала Лика, перешагнув порог, был терпкий аромат женских духов. Не ее духов. Так пахла бывшая невеста Саттарова. В тот момент Лика ощутила, что означает выражение «сердце ушло в пятки». Забыв о тишине и не разуваясь, девушка помчалась во мрак квартиры. В кухне, совмещенной с гостиной, над столешницей горела подсветка, было тихо.

Виктор столкнулся с Ликой, когда та решительным шагом сворачивала в сторону их спальни.

– Стой, – положив руки ей на плечи, скомандовал он, – просто стой на месте. Дай я сначала все объясню. Просто послушай меня!

Он был в своих домашних шортах и футболке, но его лицо выглядело так ошалело, будто его застали полностью голым и лежащим на своей бывшей. В то мгновение у Лики не оставалось сомнений, кого она сейчас увидит в спальне. На их с ним кровати.

– Послушать тебя?? Ты шутишь что ли? Я чувствую запах ее духов! В нашей квартире! – воскликнула она, роняя злые слезы. – Ты не удержался и решил трахнуть ее напоследок, пока я не вижу? Это какой-то долбанный сериал по федеральному каналу, самый идиотский сюжет… и я оказалась его частью. Знаешь, Саттаров, я тебя ненавижу. Ненавижу, чертов ты ублюдок, пусти меня!

Но он держал ее крепко и не позволял пошевелиться.

– Да послушай ты! – рявкнул он, бешено сверкая глазами. – Она приперлась сюда минут двадцать назад бухая в хлам. Сказала, что пришла попрощаться и извиниться за все. Попросила воды и вызвать ей такси. Я пошел искать чертов стакан и на ходу открывал приложение, чтобы сразу заказать ей машину. Потом заело кулер – его уже давно пора починить, – а когда я вернулся в прихожую, ее там уже не было. Я нашел ее в спальне и более чем уверен, что все это сделано специально. Похоже, она знала, когда ты вернешься и…

– Твоя футболка, – с ненавистью процедила Лика, – она надета наизнанку и задом наперед. История-то, конечно, класс, я чуть не поверила, но ты никогда не страдал проблемами с надеванием одежды. Видимо, так совпало да? – Девушка почувствовала такую волну гнева, что ее с лихвой хватило бы на уничтожение всего континента. – Отпусти меня, мудак. Между нами все кончено. Просто дай мне забрать вещи и документы, и я оставлю вас со Смагиной наедине.

Саттаров схватился за голову и нервно провел ладонью по волосам:

– Я надел футболку, когда шел за водой! А до этого снял ее, потому что думал, что это ты звонишь в дверь. Я не знал, что это она! Когда увидел ее на пороге, знатно обалдел и сразу решил одеться до конца, потому что понимал, что сейчас вернешься ты. Да послушай же меня!

Лика была не в силах дальше терпеть этот бред. Глотая горячие слезы, она со всей яростью оттолкнула мужчину от себя и ворвалась в спальню. Вещи этой суки были раскиданы по всему полу, а сама она, по-змеиному изогнувшись и вытащив упругую загорелую ляжку из-под одеяла, спала на кровати. Ее физиономия блаженно лежала прямо на Ликиной подушке и выражала сытость и удовлетворение. Сука даже не проснулась от криков. Ну, или сделала вид, что не проснулась. Поверить в то, что Смагина реально зашла в чужую спальню, разделась и легла спать, пока Саттаров якобы ходил за водой, – могла поверить только последняя идиотка.

Виновник «торжества» продолжал судорожно сыпать объяснениями, пытался задержать Лику, умолял его выслушать, но она уже достаточно увидела и услышала. Внутри нее было выжженное поле, над которым кружил ужасающих размеров смерч.

Она схватила свою тревожную сумку, которую собрала еще три недели назад на случай экстренного переезда и помчалась на выход. Виктор в очередной раз попытался ее задержать, на что она развернулась и со всей мочи ударила ему коленом в пах. Ей было плевать, что такой удар вполне мог нанести ему непоправимый урон. В голове звенел белый шум, глаза застилала черная пелена. Девушка пребывала в состоянии аффекта и в те секунды наверняка бы смогла даже убить.

Саттаров согнулся в три погибели и, корчась от боли, продолжал что-то кричать ей вслед, но она уже мчалась вниз по лестнице. Ее левый каблук был весь в сбитых сливках и креме – вероятно, уходя, она наступила на коробку с пирожными, – по лицу стекали черные линии от туши и подводки, губы были перекошены от горечи и злости. Ее отражение мелькало в стеклах, размываясь от скорости. Она буквально летела по лестничным пролетам.

Достигнув первого этажа, девушка помчалась прочь, подальше от этого проклятого дома, на ходу набирая номер Марго. Ей нужно было выговориться, иначе она просто не переживет сегодняшнюю ночь.

Глава 19

Лика приоткрыла глаза ближе к пяти часам вечера следующего дня. Первая мысль, что пришла в ее раскалывающуюся голову: «Спасибо мне, что сняла квартиру заранее». Поблагодарив себя, девушка уткнулась лицом в матрас и зарыдала. В комнате в ее новой квартире не было ничего, кроме кровати с новым матрасом. Ни подушки, ни одеяла, ни простыни. Девушка спала на голом матрасе, завернувшись в свое длинное худи.

Она отключила телефон еще прошлым вечером, сидя в такси. Саттаров бы наверняка начал названивать, а ей не нужны были его оправдания. Уже наслушалась. Видно, он считал ее совсем законченной дурой, раз всерьез решил, что она охотно поверит в его сказки.

Доехав до съемной квартиры, Лика проглотила несколько таблеток снотворного, рухнула на голый матрас и зарыдала. Так, плача, она и уснула, проспав практически весь следующий день. Голова болела, наверное, больше от стресса и мыслей, чем от переизбытка сна. Казалось, этой ночью ей снилось нечто ужасное, но, к счастью, суть сновидений стерлась из памяти. Впрочем, ничто не могло бы сделать ей еще больнее, чем уже было.

Ее жизнь была кончена. Она не хотела даже дышать. Весь мир превратился в сплошные враждебные тени. И никакого просвета.

Лика обняла свою тревожную сумку и снова заплакала. Ей просто нужно было что-то обнять. Так становилось хотя бы немного легче. Она вспомнила футболку Виктора, надетую наизнанку, терпкий запах Лериных духов в прихожей. Очередное предательство, очередная разбитая любовь.

«Как мне теперь снова собирать себя из этих осколков? Я не смогу, просто не смогу…»

Такая метафора хоть и не отражала фактического положения дел, однако была не так уж далека от реальности. По своим ощущениям, Лика действительно превратилась в пыль из осколков.

Теперь она снова одна. Снова все сначала. Лика не хотела даже думать об этом, поэтому с усилием поднялась с кровати и вытерла рукавом слезы. В том же худи, в котором и спала, спустилась в гастроном у дома. На ногах у нее были резиновые тапки на подобие кроксов и, в целом, внешне она напоминала не совсем благополучную особу: волосы растрепаны и слиплись в пакли от слез, под глазами – темные круги от остатков туши и подводки, лицо удрученное, руки дрожат.

В магазине она пробила бутылку водки, пару упаковок нарезки сыра и колбасы, кирпичик бородинского хлеба. Поднялась к себе в квартиру, разделась, приняла душ. Каждые пять минут ее накрывала тоска и она начинала плакать. Из душа она смогла выйти только через полтора часа. Полными слез глазами с тоской осмотрела квартиру и поняла, что обратного пути нет, но и вперед она двигаться не может.

Лика открыла бутылку водки, отломила себе хлеба, положила сверху колбасу и сыр. И так, жуя некое подобие бутерброда, потихоньку отпивала из горла. Водка была худшим пойлом из всех возможных, но зато заставляла девушку осознавать, что она все еще жива. Ей плохо, она разбита, практически уничтожена, но жива.

Так она просидела следующие тридцать минут. Видимо, после алкоголь ударил ей в голову, и она решила включить телефон. Сразу же стали приходить пропущенные звонки и сообщения от Саттарова. Лику раздирали сомнения: может, стоит позвонить ему и в пьяном гневе рассказать во всех красках, как сильно она его ненавидит? Или же лучше сдержаться и проигнорировать? Здравый смысл еще не до конца покинул пьяную Лику, поэтому, съев пару кругляшков колбасы, она решила добавить предателя в черный список и поставить телефон в авиарежим. Как только Саттаров оказался в черном списке – там, где ему самое место – аппарат внезапно завибрировал, а на экране высветилось «Ярик СПб».

– Тебе еще чего нужно?! – Лика раздраженно скинула звонок и таки включила авиарежим.

Бутылка водки уже была завершена наполовину, когда девушка начала клевать носом и поплелась в комнату. Она упала на матрас и отключилась до самого утра. Сон был неспокойный, едкий и изматывающий. Проснувшись, она едва успела добежать до туалета, и ее сразу стошнило.

Ничего не хотелось.

Лика просто лежала на голом матрасе в одной футболке. Окна были занавешены плотными шторами, так что определить точное время суток не представлялось возможным. Теперь темнота и отчаяние были ее спутниками.

Пролежав пластом несколько часов кряду, она убрала авиарежим, и н телефон снова начали пачкам приходить сообщения от предателя, которые она даже не читала. Еще были пропущенные вызовы от Марго, Светы и Ани, и один от Ярослава из Питера. Лика не стала никому перезванивать. Поплелась на кухню и принялась доедать остатки нарезки, запивая их водкой. Дойдя до нужной кондиции, девушка принялась листать фотографии Саттарова на телефоне, реветь и крыть его почем свет стоит. Потом принялась смеяться как ненормальная.

Наконец, немного успокоившись, она решила перезвонить Ярославу.

«Он никогда не предавал меня, был добр, щедр и вежлив. Он единственный, кто ни разу не заставил меня плакать. Нужно хотя бы перезвонить ему, из уважения к его благородной натуре».

Лика изо всех сил пыталась сделать так, чтобы ее голос звучал как можно более трезво, но получалось плохо:

– Привет, Ярик. Извини, что сразу не ответила, я колбасу ела. Блин. Точнее бутерброды. Короче, обедала.

– Привет, – в его голосе слышалась ирония. Наверняка сразу понял, что она сильно подшофе. – И как колбаса?

– Да все нормально. Слушай, а как дела? – С каждой секундой Лику развозило все больше и больше.

– Не жалуюсь. Вчера приехал в Москву. Я тут на пару дней, думал, может, встретимся? В смысле, я, ты, Витя. А то после всех совещаний не знаю, чем заняться. Сижу в номере, листаю телегу от скуки.

– Мы это… с этим козлом – все. Расход. Короче, мы не вместе больше.

Ярослав молчал в трубку.

– И не надо только мне сочувствовать, ясно? Я отлично себя чувствую. Одним мудаком меньше, правильно? – Лика кивнула сама себе. – Конечно, правильно.

– Ты в порядке?

– В полном! Как у тебя, кстати, дела?

– Ну, понятно, – прокомментировал Ярослав. – Слушай, может, я приеду? Тебе нельзя больше пить.

Лика чавкала куском сыра. Она практически ничего не поняла из сказанного.

– Лика, ты слушаешь? Или уже все?

«Он хочет ко мне приехать? Или мне показалось? А что, неплохая ведь идея… Пока этот козел вовсю развлекается со Смагиной, я буду сидеть тут и плакать?? Еще чего!»

– Слушай, Ярослав Кириллович… Мне кажется, тебе нужно срочно ехать ко мне.