Текст книги "Тихая любовь (СИ)"
Автор книги: Ава Мичич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Глава 20. Дневник матери
Анна сидела на полу своей маленькой спальни, освещённой мягким светом лампы, отбрасывающей тёплые отблески на стены. На её коленях лежала старая тетрадь – дневник матери, найденный в одном из забытых ящиков. Она не знала, что её побудило открыть его именно сегодня, но, почувствовав непреодолимое желание прикоснуться к прошлому, Анна медленно перелистала страницы. Взгляд скользил по аккуратным строчкам, написанным знакомым, но давно забытого почерком. Каждое слово, словно оживая, окутывало её ощущением уюта и боли одновременно.
Мать Анны всегда была закрытым человеком. Она редко делилась своими переживаниями, предпочитая держать всё внутри, под защитным панцирем спокойствия и уравновешенности. Поэтому этот дневник, полный откровений и мыслей, которых Анна никогда не слышала, оказался настоящим открытием.
На одной из страниц – простое приветствие, в котором мать обращалась к себе самой, будто пытаясь собраться с мыслями перед тем, как доверить бумаге то, что давно гнездилось в её душе. Анна медленно провела пальцами по старым записям, чувствуя неровные линии подушечками, и начала читать.
5 января 1999 года
Сегодня снова почувствовала этот пустой, обжигающий холод внутри. Почему я не могу найти себе места? Казалось бы, у меня есть всё: дом, семья, работа. Но почему каждый день приносит лишь тревогу и страх перед будущим? Иногда я задаюсь вопросом, а есть ли во всём этом смысл? Есть ли у меня силы двигаться дальше? Каждый вечер я устаю не от дел, а от этих мыслей, которые роятся, не давая мне покоя.
Анна почувствовала, как её сердце сжалось. Она видела отражение этих слов в своей собственной жизни. Как часто она сама сидела, свернувшись в кресле, чувствуя тот же непонятный холод, пытаясь разобраться в собственных эмоциях? Сколько раз она чувствовала, что её тревоги разрастаются, превращаясь в нечто, что невозможно контролировать? Её глаза пробежали по страницам, и она увидела себя в каждом из этих слов, словно они были написаны не много лет назад её матерью, а самой Анной в недавнем прошлом.
Она продолжила читать, и с каждой новой записью перед ней раскрывалась история боли и внутренней борьбы, о которой она даже не подозревала.
7 мая 2001 года
Анна сегодня снова плакала. Её слёзы – как мой собственный крик, от которого я так стараюсь убежать. Она думает, что я не вижу её боли, но это не так. Я замечаю всё, но боюсь подойти. Как можно утешить, если сама не можешь найти утешение? Как объяснить, что жизнь не такая, как кажется? Что порой она ломает нас, и от нас зависит, сможем ли мы снова собрать себя по кусочкам? Я хочу защитить её, уберечь от боли, но чувствую себя бессильной. Она видит это. Сколько раз я пыталась объяснить ей, что путь к счастью не прост? Но каждый раз натыкаюсь на её недоверие. И как я могу её винить?
Анна закрыла глаза, сдерживая слёзы. Мать видела её страдания, её попытки найти себя в мире, который всегда казался слишком чужим и неприветливым. Почему же она никогда не говорила об этом? Не делилась? Всё, что Анна помнила, – это вечные наставления и упрёки, словно мать требовала от неё того, чего сама не могла достичь.
Но за строгими словами скрывалась забота, та самая материнская забота, которой она так отчаянно старалась поделиться.
1 июня 2001 года
Сегодня утром Анна снова закрылась в своей комнате и не вышла до вечера. Я стучалась, звала её, но она молчала. Я слышала её приглушённые рыдания сквозь стену, но не могла зайти. Кажется, между нами возникла невидимая стена. Я чувствую себя беспомощной, не могу её преодолеть. Я боюсь, что если скажу что-то не так, она снова отдалится от меня. Но как поступить иначе, если я не знаю, как помочь?
Каждая запись отзывалась болью в сердце Анны. Её пальцы слегка дрожали, когда она переворачивала следующую страницу. Слова матери, когда-то закрытые в тетради, раскрывались перед ней, как окна в прошлое.
11 июня 2001 года
Я вижу, как Анна стремится доказать что-то. Но что? Кому? Себе? Мне? Миру? Она постоянно старается быть лучше, выше, сильнее. Почему? Почему она не может просто позволить себе быть? Сегодня я сказала ей, что она замечательная такая, какая есть. Но она лишь отмахнулась. Она отвернулась, будто мои слова – это пустой звук. Как я могу её убедить? Сколько нужно времени, чтобы она поверила в себя?
Анна почувствовала, как слёзы навернулись на глаза. Мать видела её стремление доказать, что она чего-то стоит, но Анна никогда не думала, что это могло так глубоко ранить её. Каждое новое предложение вскрывалось, как открытая рана, но одновременно с этим приносило и утешение, что их жизни были настолько переплетены.
2 сентября 2001 года
Сегодня Анна ушла на свою первую репетицию. Она так хотела показать себя, быть лучшей. И я гордилась ею, когда она стояла на сцене, готовая к выступлению. Но когда всё закончилось, она не сказала ни слова. Я видела в её глазах разочарование. Кажется, она снова чувствует себя неудачницей. Я хотела ей сказать, что это нормально – не быть совершенной, что ошибки – это путь к росту. Но она снова замкнулась. Как заставить её понять, что не обязательно быть идеальной?
Эти слова отзывались эхом в душе Анны, перекликаясь с её собственными переживаниями. Ей всегда казалось, что мать ждала от неё невозможного, что её оценивали только по достижениям, но теперь она понимала: мать просто хотела, чтобы она верила в себя. Анна, не в силах больше читать, закрыла дневник, крепко прижав его к груди.
Прошлое и настоящее слились в одно целое. Оказалось, что их страдания были зеркальными. Что её мать, за фасадом строгости, также испытывала ту боль, которую она пыталась скрыть. Анна ощутила, как внутри неё поднялась волна раскаяния. Сколько раз они не находили общего языка? Сколько возможностей понять друг друга было упущено?
Анна вздохнула и посмотрела на дневник, лежащий на её коленях. В этот момент она поняла, что единственный способ преодолеть прошлое – это принять его и начать говорить об этом. Ей нужно было не только простить мать за её молчание, но и простить себя за то, что она так долго не видела её боли.
Глава 21. Решение Артема начать меняться
Ночь выдалась беспокойной. Артем лежал, глядя в потолок, будто тот мог дать ему ответы на все вопросы. Одеяло казалось слишком тяжёлым, словно накрывало его плотным коконом, из которого не было выхода. Он чувствовал, как каждая клеточка тела кричит, требуя свою порцию алкоголя. Но Артем упрямо держался, сжимая зубы и прикусывая губу, чтобы не дать себе сорваться. Где-то глубоко внутри него пульсировало желание – жить иначе, выбраться из этой череды бесконечных самобичеваний и разочарований. Но на пути стояло непроходимое препятствие – он сам.
Когда в окно начали пробиваться первые лучи рассвета, Артем, стиснув кулаки, медленно поднялся с кровати. Его разум был затуманен, как если бы он находился в густом, вязком тумане, который мешал ему двигаться и думать. Голова раскалывалась, тело ломило, и он чувствовал, что не продержится ещё одного дня. Каждая мысль упорно возвращалась к одной-единственной идее: бутылка пива или рюмка водки – это как раз то, что сейчас сможет избавить от боли.
Но он понимал, что не должен поддаваться. Разговор с Анной, её нежный и заботливый взгляд, те слова, что она произнесла накануне: "Ты сильнее этого, Тема. Я верю в тебя." – всё это удерживало его на грани. Эти слова, как тонкая ниточка, тянули его, не давая снова упасть в пропасть.
Артем тяжело вздохнул и, не теряя времени, оделся, наскоро накинув толстовку и спортивные штаны. Он не знал, что делает, не знал, поможет ли ему это как-то, но твёрдо решил: нужно попытаться. Он давно забыл, каково это – бегать, чувствовать прохладный воздух на лице и напряжение мышц. Время, когда он был увлечён спортом, казалось другой жизнью, настолько далёкой, что он уже не верил, что когда-то таким был.
Он открыл входную дверь и, резко вдохнув холодный утренний воздух, на мгновение остановился, чтобы осмотреть густой лес. Кругом царила тишина, нарушаемая лишь пением птиц и лёгким шуршанием листьев на деревьях. Артем сделал глубокий вдох и, сделав первый шаг вперёд, медленно начал бежать. Сначала его движения были неловкими, каждое касание ногами земли отзывалось болью в ступнях и коленях, но он не останавливался.
– Вперёд, – шептал он сам себе, сжимая кулаки так сильно, что ногти впивались в ладони. – Ещё один шаг. И ещё один.
Боль пронзала всё тело, словно он пытался двигаться по раскалённым углям. Пот струился по лицу, стекая каплями на ворот толстовки, дыхание сбивалось, а голова начинала кружиться. Но Артем продолжал бежать, отказываясь останавливаться. Он знал: стоит ему сейчас остановиться – и он никогда больше не выйдет на пробежку. Этот маленький акт преодоления себя был важен, словно первый шаг на пути к свободе.
Когда он, наконец, почти полностью пробежал вдоль озера и вернулся к дому, ноги начали подкашиваться. Артем резко остановился, задыхаясь, словно после марафона, и, опустившись на скамейку, уткнулся лицом в ладони. Всё тело горело, мышцы ныли, и где-то в груди словно кто-то сжал сердце холодной ладонью. "Чёрт, как же это тяжело…" – мысленно выругался он, но в тот же миг вспомнил слова Анны. Эти слова были как якорь, удерживающий его в реальности.
– Терпение, Тема, – повторил он вслух, проговаривая это слово, будто пытаясь закрепить его в своём сознании.
Пробежка, хоть и была короткой и невыносимо тяжёлой, принесла ему нечто большее, чем просто физическую усталость. Она подарила ему ощущение того, что он ещё способен что-то сделать правильно. Пусть это было что-то маленькое, незначительное для других, но для него – это был первый шаг.
Следующие дни напоминали борьбу с самим собой. Артем решительно избегал спиртного, выбросив все оставшиеся бутылки, что нашёл в доме. Но соблазн не оставлял его. Тело буквально выкручивало от жажды, внутри всё горело, а мозг туманило желание выпить. В такие моменты он нежно обнимал Аню и они вместе молча сидели глядя на огонь в камине.
Единственным спасением становилась работа над домом и утренние пробежки. Вставать было тяжело, но Артем всё равно заставлял себя выходить на улицу. Он двигался вперёд, шаг за шагом, даже когда тело протестовало. Сначала пробежки длились всего несколько минут, но с каждым днём Артем чувствовал, как ноги становятся сильнее, дыхание ровнее, а мысли – яснее. Он замечал, как небо над головой начинает медленно светлеть, как рассвет окрашивает всё вокруг нежными розовыми и оранжевыми оттенками. Он начал видеть в этом ритуале нечто большее, чем просто физическое упражнение. Это стало для него своего рода очищением.
Но самым трудным испытанием стал синдром отмены. Тревожность, потливость, головокружения – всё это накатывало внезапно, превращая каждый день в бесконечную пытку. Артем часто просыпался среди ночи, чувствуя, как всё тело дрожит. Ему казалось, что он сходит с ума, что этот ад никогда не закончится. Но он упорно повторял себе: это временно. Боль уйдёт, если он продержится.
Однажды ночью, когда особенно сильно хотелось выпить, Артем, в отчаянии, вышел на улицу и начал бежать, что есть сил. Он не знал, куда направляется, просто позволял ногам нести его вперёд, прочь от этого дома, прочь от соблазна. Он бежал и бежал, пока лёгкие не начали гореть, а ноги не стали подкашиваться. Тогда он остановился и с криком упал на колени, хватаясь руками за землю. Слёзы, которые он так долго сдерживал, брызнули из глаз, и он, закрыв лицо ладонями, зарыдал, не в силах больше сдерживать боль.
Рыдая там, на пустынной лесной тропе, Артем вдруг ощутил нечто новое. Он почувствовал облегчение. Наконец-то выплеснув наружу всё, что копилось внутри, он встал и, глубоко вдохнув прохладный ночной воздух, вернулся домой. Той ночью он впервые за долгое время заснул без мыслей, не пытаясь забыться под действием алкоголя.
Глава 22. Новый виток вдохновения
Первые лучи утреннего солнца медленно разливали свет по комнате, проникая сквозь полупрозрачные шторы и рисуя на стенах мягкие узоры. Артём лежал на кровати, глядя в потолок, и чувствовал, как его разум постепенно проясняется. Тяжесть, что долгое время давила на его грудь, казалось, ослабла. Боль, тревога и отчаяние, которые сопровождали его каждое утро, отступили на второй план. Да, синдром отмены алкоголя всё ещё сказывался на его теле, но в душе у него поселилось нечто новое – проблеск надежды. Он осознал, что впервые за долгое время не чувствует жажды выпить, а вместо этого в его мыслях мелькала другая идея – идея изменений.
Эта неделя была, пожалуй, самой трудной в его жизни. Ломка казалась бесконечной пыткой, которая вытягивала из него последние силы. Он считал минуты и часы, борясь с желанием сорваться, но рядом всегда была Анна. Её заботливые, но настойчивые слова подбадривали его, когда он почти терял контроль. Она была рядом в каждую из тех бессонных ночей, когда его тело трясло, а рассудок был на грани. Когда он, срываясь, кричал, что больше не может это выдержать, Анна просто брала его за руку, не произнося ни слова, но своим присутствием давая понять, что он не один.
Теперь же, когда шторм начал затихать, Артём ощущал, как в его душе что-то меняется. Боль была не такой острой, мысли становились яснее, а взгляд – осмысленнее. Впервые за долгое время он посмотрел на себя в зеркало и не увидел в отражении человека, который вызывает у него отвращение. В его глазах всё ещё была усталость, но там же мелькало и нечто новое – решимость.
Он медленно поднялся с кровати, каждое движение отдавалось в теле легкой ломотой, и пошёл к кухне. Анна уже была там, хлопотала у плиты, обернувшись к нему с лёгкой улыбкой, когда заметила, что он подошёл.
– Доброе утро, – тихо произнесла она, протягивая ему чашку с горячим чаем. – Как ты себя чувствуешь?
– Лучше, – честно ответил Артём, беря чашку в руки и чувствуя, как тепло медленно разливается по ладоням, передавая телу успокаивающее ощущение. – Кажется, я выжил.
– Ты не просто выжил, – с гордостью сказала Анна. – Ты победил это.
Её слова, такие простые и искренние, коснулись его души. Артём смотрел на неё, не в силах произнести ни слова, ощущая, как внутри поднимается волна эмоций. Он медленно кивнул, словно соглашаясь с этим утверждением, и неожиданно для себя добавил:
– Я решил прекратить жалеть себя.
Анна удивлённо вскинула брови, но ничего не сказала, давая ему продолжить.
– Всё это время я застрял в прошлом. В своей боли, своих ошибках. Я позволял этому разрушать меня, убивать все мои стремления и мечты. Но я больше не хочу жить в этом состоянии. Я хочу... – Артём замялся, пытаясь подобрать правильные слова, – вернуться к жизни. К тому, кем я был. Нет, – он покачал головой, – к тому, кем я могу стать.
Анна почувствовала, как внутри у неё что-то сжалось от радости и облегчения. Этот момент, которого она так долго ждала, наконец настал. Она протянула руку и коснулась его плеча.
– Я знала, что ты сможешь. И ты сделаешь это, Артем. Я верю в тебя.
И Артём тоже поверил. Это простое признание дало ему силы. Он осознал, что хочет не просто измениться, но и что-то создать, вернуть себе вдохновение. Он вспомнил о своих романах, о тех историях, что когда-то рождались в его голове. И впервые за долгое время ощутил желание снова писать.
Последующие дни прошли в неустанной работе. Артём и Анна трудились бок о бок, восстанавливая дом. Каждый день начинался с новой задачи: где-то требовалось заменить старые половицы, где-то – подкрасить стены или отремонтировать штукатурку. Это занятие увлекало их, отвлекая от тревожных мыслей и помогая обрести внутренний покой.
Артём чувствовал, как его руки, привыкшие к клавиатуре, теперь уверенно держат молоток и кисти. Работая рядом с Анной, он ощущал, как между ними растёт и нарастает эмоциональная напряжённость. Это не было напряжением, полным раздражения или конфликтов, наоборот – в их молчаливых взглядах и редких прикосновениях сквозило нечто более глубокое. Неуловимая тяга, которую они оба чувствовали, но боялись признать.
– Ты так сосредоточен, когда работаешь, – однажды заметила Анна, стоя за его спиной и наблюдая, как он аккуратно закрепляет новую полку на стене.
– Когда есть цель, отвлечься проще, – ответил он, не оборачиваясь. – К тому же, восстанавливать дом – это как восстанавливать себя. Постепенно, шаг за шагом.
– Это правильно, – Анна наклонила голову набок, задумчиво наблюдая за ним. – А знаешь, иногда мне кажется, что моя мама в своих записях говорила о чём-то подобном.
Её слова заставили его замереть. Артём медленно повернул голову, чтобы взглянуть на Анну.
– Записях?
– Да, её дневник. Иногда, читая его, я ловлю себя на мысли, что её переживания перекликаются с моими. С нашей ситуацией сейчас, – она опустила глаза, чуть улыбнувшись. – Хочешь, я прочту тебе один из отрывков?
Артём кивнул, ощущая, как его сердце начинает биться быстрее. Он знал, что дневник матери Анны имел для неё огромное значение, был её личным, почти священным пространством. И то, что она готова была поделиться этим с ним, означало больше, чем любые слова.
Анна вынесла из комнаты старую, потрёпанную тетрадь, страницы которой уже пожелтели от времени. Сев на стул напротив Артёма, она аккуратно развернула дневник и начала читать:
В жизни каждого человека наступает момент, когда нужно сделать выбор – продолжать топтаться на месте, тянуть за собой груз ошибок и сожалений, или же найти в себе силы отпустить их и двигаться вперёд. Я часто чувствую, что застряла в болоте, что эти цепи тянут меня на дно. Но есть нечто сильнее – надежда. Надежда, что однажды я смогу выбраться и снова почувствовать вкус жизни.
Анна замолчала, подняв глаза на Артёма. В его взгляде читалась тишина и глубокое понимание.
– Это как будто она говорила обо мне, – тихо сказал он, осознав, что его голос дрожит. – Твои слова, её слова… всё это как будто об одном и том же. Но если она смогла найти надежду, то, может, и у меня получится.
Анна улыбнулась ему, и в этот момент что-то изменилось. Их взгляды встретились, и тишина, которая повисла между ними, стала ещё более насыщенной. Они оба поняли, что их связь становится глубже, чем просто дружба и поддержка. Но никто не осмелился нарушить эту хрупкую тишину словом или движением.
После прочитанного Артём начал думать о том, чтобы снова писать. Идеи, которые раньше казались бессмысленными и пустыми, теперь оживали в его голове. Он снова чувствовал ту внутреннюю искру, что зажигалась каждый раз, когда он погружался в творчество.
– Я хочу написать что-то новое, – однажды признался он Анне, когда они снова вместе сидели в гостиной, слушая, как капли дождя стучат по крыше. – Историю о возвращении. О том, как можно найти свет даже в самых тёмных уголках души.
Анна улыбнулась, её глаза засветились радостью и гордостью.
– И я знаю, что у тебя это получится, Артем. Потому что ты уже нашёл этот свет.
Артём кивнул, чувствуя, как в душе поднимается новое чувство – чувство, что теперь он сможет создать нечто значимое. И неважно, что его путь только начинается. Главное, что он не один. Анна была рядом, и это вдохновляло его сильнее, чем что-либо другое.
Глава 23. Свидание под звёздами
Солнце клонилось к закату, заливая сад позади старого дома мягким золотым светом. Лёгкий ветерок игрался с листвой, изредка принося с собой запах свежескошенной травы. Анна и Артем стояли на веранде, прислонившись к деревянным перилам, и в тишине наблюдали за тем, как день плавно перетекает в вечер. Их совместная работа над домом продолжалась уже три недели, и за это время они многое пережили вместе. Артем стал другим – более уверенным, спокойным. Он по-прежнему сталкивался с трудностями, но теперь был готов бороться с ними, не опуская руки.
Анна повернула голову и посмотрела на него. В его чертах всё ещё читалась некоторая усталость, но и что-то новое – неуловимая мягкость, которая проявлялась, когда он был рядом с ней. Она понимала, как много сил ему потребовалось, чтобы дойти до этой точки, и знала, что он ещё не до конца верит в свои силы.
– Тема, – мягко позвала она, когда тишина стала слишком тяжёлой, – ты заметил, как много ты уже сделал? Дом почти не узнать.
Он отвернулся от заката и посмотрел на неё. Его серые глаза, в которых раньше всегда мелькала тень сомнений, теперь светились благодарностью.
– Это всё благодаря тебе, – тихо ответил он, не сводя с неё взгляда. – Без тебя я бы никогда не справился.
Анна улыбнулась, но её глаза оставались серьёзными.
– Я лишь поддерживала тебя. Ты сам сделал этот выбор, и это самое главное. Ты смог победить себя. И я горжусь тобой, Тем.
Эти слова, такие простые, но такие искренние, тронули его до глубины души. Он чувствовал, как внутри что-то тёплое и мягкое разливается по всему телу, стирая последние остатки сомнений. Артем глубоко вдохнул и решился на то, о чём давно думал.
– Аня, – начал он, слегка нервничая, – я хочу… пригласить тебя на ужин. Настоящий ужин, который я сам организую.
Она удивлённо вскинула брови, но на её лице уже играла тёплая улыбка.
– Ужин? Ты это серьёзно?
– Очень серьёзно, – он попытался сохранить спокойствие, но не смог сдержать лёгкой улыбки. – Хочу устроить что-то особенное. Для нас двоих. Потому что… – он замялся, подбирая слова, – потому что ты для меня действительно многое значишь.
Анна замерла на мгновение, осмысливая услышанное. Тепло его слов и то, как искренне они прозвучали, проникли в её сердце. Ей показалось, что всё вокруг замерло, и лишь этот момент был настоящим.
– Я с радостью соглашусь, – прошептала она, чувствуя, как внутри поднимается волнение. – Когда и где?
– Я всё организую, – сдержанно ответил Артем, но его глаза светились энтузиазмом. – Дай мне всего денек.
На следующее утро Артем отправился к соседям – Виктору Ивановичу и Надежде Петровне, жившим рядом. Они были теми супругами, которые женаты уже много лет и у них большой опыт отношений. А еще они знали Анну с детства. Кто, если не они помогут Артему со свиданием?
Когда Виктор Иванович увидел Артема у своего крыльца, его суровое лицо озарилось доброй улыбкой.
– Артем, заходи, что случилось? – он с удивлением поднял брови, увидев серьёзное выражение на лице молодого человека.
– Виктор Иванович, – начал Артем, чувствуя, как немного нервничает, – мне нужна ваша помощь. Я хочу устроить романтический ужин для Ани… здесь, около озера, хочу организовать костер. Я подумал, что вы, возможно, сможете помочь мне с местом.
Пожилой мужчина на мгновение задумался, но затем, увидев искренность в глазах Артема, кивнул.
– Конечно, помогу. Ты молодец, парень. Порадуй её как следует. Я и Надя будем только рады.
Уже днем они вместе с Виктором Ивановичем занялись подготовкой: расчистили площадку на небольшом участке около воды, установили несколько удобных кресел и соорудили небольшой каменный круг для мангала, а котором можно развести костер. Артем был удивлён, как быстро сосед согласился помочь, и ещё больше – с какой увлечённостью он отдавался этой работе. Словно и сам переживал за будущее свидание. Чуть позже к ним присоединилась и Надежда Петровна. Она принесла корзину с продуктами, чтобы помочь Артему организовать пикник.
– Вот здесь у меня пироги с мясом, тут салат из свежих овощей, – она аккуратно выкладывала еду на вязаное одеяло, разложенное на траве. – А это – сладкие трубочки. Я знаю, что Анна их любит.
– Спасибо вам огромное, – искренне поблагодарил Артем, чувствуя, как тепло разливается в груди. – Не ожидал, что вы так поддержите меня.
Надежда Петровна ласково посмотрела на него и положила руку на плечо.
– Мы всегда рады помочь, Артем. Ты наконец-то стал похож на трезвого человека, и это радует нас больше всего. Аня – замечательная девушка. Цени это.
Артем лишь молча кивнул, осознавая, что не может подобрать слов, чтобы выразить благодарность.
Когда наступил вечер, Анна, не зная, чего ожидать, шла через лес к тому самому месту, где Артем и Виктор Иванович устроили костёр. Она была в лёгком платье, белая ткань которого мягко колыхалась при каждом шаге, а на плечах был небрежно накинут кардиган. Подойдя ближе, она увидела, как огоньки от костра мягко освещают территорию, создавая уютную и тёплую атмосферу.
– Добро пожаловать, – раздался голос Артема. Он стоял у костра, сдержанно улыбаясь, и в его глазах светилось нечто особенное.
– Здесь так красиво, – прошептала Анна, поражённая видом. Она медленно прошлась вдоль плетёного одеяла, на котором были разложены всевозможные угощения. – Ты всё это организовал?
– Мне помогли, – скромно признался Артем, подходя к ней ближе. – Но я хотел, чтобы этот вечер был особенным.
Они сели у костра, наблюдая за тем, как пламя тихо потрескивает, и наслаждаясь ароматом свежеприготовленных блюд.
– Никакого вина или чего-то покрепче на ужин? – Тихо спросила Анна.
– Я не хочу возвращаться в ту жизнь с алкоголем. Только не здесь, только не с тобой. – Глядя прямо в бездонные голубые глаза Анны сказал Артем.
– Я рада, – улыбаясь ответила Анна.
Их разговор шёл плавно, переходя с одной темы на другую. Тёплая атмосфера располагала к откровениям, и между ними словно исчезли все стены.
Когда они перешли к десерту – ароматным пирожкам, Анна заметила, что Артем смотрит на неё особенно внимательно.
– Что-то не так? – спросила она, слегка смутившись.
– Нет, – медленно ответил он, протягивая руку и осторожно касаясь её ладони. – Просто я… – его голос сорвался на полуслове, и он глубоко вздохнул, прежде чем продолжить. – Я хочу сказать, что очень благодарен тебе. За всё. Ты помогла мне понять, что у меня есть шанс. Шанс на новую жизнь. И я… – он наклонился ближе, ощущая, как сердце начинает биться быстрее, – я никогда не чувствовал к кому-то таких сильных чувств.
Анна замерла, чувствуя, как тепло его слов обжигает сердце. Она медленно наклонилась к нему, их лица были всего в нескольких сантиметрах друг от друга.
– Я тоже, – прошептала она, и в этот момент всё остальное потеряло значение.
Артем встал с кресла и подошел ближе к Ане, сел перед ней на корточки и нежно провел по бедрам до талии.
– Ты для меня звездочка. Я был пьяным пиратом в темной ночи посреди бушующего океана. А ты стала для меня яркой путеводной звездой, которая вышла из-за туч и осветила мой путь к тебе.
Артем сделал глубокий вздох, словно готовясь сказать что-то важное.
– Анна… – прошептал он, но она лишь приложила палец к его губам, останавливая его.
Их губы встретились в мягком, но уверенном поцелуе, который постепенно становился всё более страстным. Огонь костра отражался в их глазах, создавая иллюзию, будто весь мир застыл в этот момент, и только они двое были настоящими под этим звездным небом.
– Не говори ничего, – тихо ответила она, её глаза светились от желания. – Помнишь, как ты говорил о том, что в постели настоящий мерзавец?
Артем улыбаясь кивнул головой.
– Покажи мне что это значит. – Тихо сказала Анна.
– Тогда, моя звездочка, правила меняются.
Он поднял Анну с кресла на руки и большими размеренными словами пошел в сторону дома.
–Теперь ты не говоришь, что мне делать. А только слушаешься меня.
Анна соглашаясь с его правилами кивнула в тот самый момент, когда Артем вошел в дом и закрыл ногой дверь.
