Текст книги "Десант на вулканический остров"

Автор книги: Аурман Эйнарсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Открытие Исландии

В школе Ингоульвюр и Лейвюр были неразлучны. На уроках они сидели вместе, а на переменках на дворе всегда действовали сообща – будь то игра или сражение с другими мальчишками. Их недаром называли побратимами, хотя то, что они носили имена древних норвежцев, членов одной дружины, было чистой случайностью.

В школу они ходили порознь. Лейвюр жил на улице Ло́кастиг, в противоположной стороне от дома Ингоульвюра. Но расстояние не препятствовало их встречам. Лейвюр не очень любил корпеть над книгами. После школы он обычно отправлялся на причал, на рыбацкую шхуну к отцу или забегал к Ингоульвюру.

Ингоульвюр во многом отличался от своего приятеля, был впечатлительным и мечтательным. Он мог часами наблюдать, как белопенный прибой играет с черными прибрежными камнями, как мерцают звезды или танцует полярное сияние на темном небосводе. Лейвюр никак не мог понять, что в этом интересного? Но больше всего Ингоульвюр любил интересные книжки. За чтением он забывал обо всем на свете. И еще он отлично рисовал. Как ни странно, любимым развлечением мальчика было рисовать географические карты. Они мало чем напоминали привычные глазу карты из атласа. Нет, Ингоульвюр предпочитал рисовать новые, неведомые страны. И сам определял их величину и местоположение, наносил на бумагу горы, ледники и реки, водопады и озера, растительность и пустоши. Да, все эти чудеса он мог создавать сам и называть по своему желанию.

Когда учитель впервые увидел его рисунки, он снисходительно улыбнулся, но вскоре стал поощрять мальчика, чтобы тот рисовал еще и еще. Такие занятия, говорил он, оттачивают воображение, способствуют развитию творческих способностей.

Вообще учитель придумывал разные способы для того, чтобы всячески развивать в своих учениках любовь к самостоятельному творчеству.

Недавно, например, он напомнил, что приближаются рождественские каникулы и пора бы подумать над тем, какой они устроят праздник. Если не продумать все заранее, ничего интересного не получится. Пожалуй, самое лучшее – подготовить и сыграть какой-нибудь спектакль. Самое трудное – выбрать подходящие пьесы и хорошенько их отрепетировать. Но, пожалуй, еще интереснее сочинить их самим.

На днях он снова заговорил о рождественском вечере и о пьесе. Неважно, сказал он, напишет ли эту пьесу кто-нибудь один или несколько человек сообща. Он с удовольствием поправит, если в том будет нужда.

– Послушай, Ингоульвюр, а почему бы тебе не попробовать? – прошептал Лейвюр, наклоняясь к приятелю.

Ингоульвюр покачал головой и подтолкнул Лейвюра локтем. Он с большим вниманием слушал учителя.

«Ну и ладно, – подумал Лейвюр, – подумаешь, не хочет отвлекаться. А может, он уже начал сочинять пьесу?»

В тот день Ингоульвюр шел домой, глубоко погруженный в мысли. Не то что Лейвюр, которого обращение учителя не очень-то заинтересовало. Он забыл о нем и думать, как только вышел за порог школы.

Дни становились короче. Солнце все ниже тащило свою повозку по небосводу. Казалось, ему хочется спуститься на землю и проехаться по нашим дорогам. По утрам седоватый иней покрывал почву. Наступила пора зимы. Тучи и сырой туман закрывали небо. Снежный король спрятался где-то наверху и знай себе дует в бороду. Правда, он еще не обратил свой взор вниз, на землю, но его брат, мороз, уже сковал озерца и лужи прозрачным, ровным, как зеркало, льдом.

Ребятня целые дни проводила на катке. Едва заканчивались занятия в школе, как все ученики – от мала до велика – устремлялись на озеро с коньками. Что могло сравниться со стремительным, веселым бегом по белому льду под синим звездным небом!

Как-то раз с наступлением сумерек Лейвюр достал с полки коньки и хорошенько вытер их. Он собирался на каток, но, конечно, должен был сначала забежать за Ингоульвюром. Одному кататься не так интересно.

Бо́льшую часть пути в западный район города Лейвюр преодолел бегом и вскоре остановился у ворот дома на улице Бьяркаргата.

Но что это? В окне у Ингоульвюра темно, а ведь Лейвюр знал – в это время он всегда готовит уроки. После некоторого колебания Лейвюр направился к двери. Может, Ингоульвюра нет дома?

Он позвонил. В дверях показалась Инга.

– Ингоульвюр дома?

– Кажется, дома, – ответила Инга.

– Но в его комнате темно.

– Это ничего не значит, – улыбнулась Инга. – Он иногда любит думать в темноте.

Когда Лейвюр постучался к приятелю в дверь, оказалось, что Ингоульвюр и в самом деле был дома.

– Что это ты делаешь в темноте? – удивился Лейвюр, позабыв поздороваться.

– Нашел, нашел!

Ингоульвюр обхватил друга за плечи и закружился с ним по комнате.

– Что нашел? – спросил заинтересованный Лейвюр. Он ровным счетом ничего не понимал.

– Мне надо тебе кое-что сказать, – возбужденно сказал Ингоульвюр, выпуская, наконец, приятеля из цепких объятий.

– Я пришел на каток тебя звать, – нерешительно сказал Лейвюр.

Он хорошо знал, что Ингоульвюр, когда разойдется, бывает весьма многословным. Но не успел он опомниться, как Ингоульвюр затворил за ним дверь.

– Послушай, я придумал отличную тему для пьесы!

– Ах, вот в чем дело, – удивился Лейвюр. По правде говоря, он уже успел забыть, о чем говорил учитель.

– Помнишь, ты приходил к нам недавно и подарил большую рыбу? – спросил Ингоульвюр.

– Конечно, помню.

Лейвюр никак не мог взять в толк, какое отношение это имеет к делу.

– Помнишь, мы еще оставались дома одни, – продол жал Ингоульвюр. – И я рассказывал малышам историю открытия Исландии.

– И ты решил сочинить пьесу на эту тему? – воскликнул Лейвюр.

Ингоульвюр кивнул:

– Я все думал о пьесе. И мне будто кто-то шепнул на ухо: раз братьям и сестрам рассказ показался интересным, он обязательно понравится и ребятам в классе.

– И тогда мы убьем двух зайцев сразу – и пьесу подготовим к вечеру и историю Исландии вспомним. А лентяям вроде меня это не повредит, верно? – с улыбкой сказал Лейвюр.

– Неплохая мысль! – воскликнул Ингоульвюр и добавил: – Но про лентяя это уж чересчур.

– Кто же будет главным героем? – хитровато спросил Лейвюр.

– Конечно, первооткрыватели страны, Ингоульвюр и Лейвюр.

– Но мы-то, я полагаю, не будем играть своих тезок?

– Об этом я еще не думал. Сначала надо посмотреть, что у меня получится, – с серьезным видом ответил Ингоульвюр. Немного помолчав, он добавил: – Послушай, мне в голову пришла хорошая мысль: ты должен помочь мне написать пьесу.

– И не заикайся! – вскричал Лейвюр. – Я и сочинения-то в школе кое-как пишу.

– Значит, не хочешь мне помочь? – разочарованно сказал Ингоульвюр.

– Конечно, хочу, – поспешно сказал Лейвюр, увидев расстроенное лицо друга. – Я могу, к примеру, нарисовать занавес или сколотить корабль.

– Вот и отлично. Просто превосходно! – воскликнул довольный Ингоульвюр. – Я как раз подумал, что хорошо бы построить на сцене что-то вроде корабля викингов – ведь часть действия будет происходить на борту.

– Такой спектакль и правда может получиться интересным, – загорелся Лейвюр.

– Да, если мы постараемся и покажем, на что способны, – с решительным видом произнес Ингоульвюр.

– Ну, а теперь предлагаю побегать немного на коньках, – сказал Лейвюр.

– Что-то не хочется. Я лучше попробую сочинить начало пьесы.

И Лейвюр отправился на пруд один.

На следующий день, когда друзья встретились в школе, Ингоульвюр подбежал к Лейвюру:

– Я начал! Приходи ко мне после уроков и послушай. Скажешь, как получилось.

Ингоульвюр говорил шепотом – ему не хотелось, чтобы кто-нибудь из ребят или учитель узнали об их затее.

– Уверен, что у тебя все получится хорошо, – прошептал Лейвюр в ответ. Он всегда верил в способности своего друга.

– Самому трудно судить, – едва слышно сказал Ингоульвюр.

– Конечно, я приду к тебе после школы, – заверил его Лейвюр.

Он не заставил себя ждать. Как только кончились занятия, он, наскоро пообедав и переодевшись, поспешил к Ингоульвюру. Правда, коньки с собой прихватил. Но только по привычке, кататься он и не думал.

Ингоульвюр, по обыкновению, сидел у себя в комнате. Письменный стол был завален книгами и бумагой, а посреди лежал развернутый большой лист, над которым склонился Ингоульвюр.

– Это эскиз занавеса, – сказал он.

На листе были какие-то штрихи и неясные очертания, смысл которых Лейвюру был непонятен.

– Я прочитаю тебе, что уже написал. – Ингоульвюр взял в руки лежавшую на столе тетрадь. Открыв ее, он с торжественным видом начал читать: – «На передней части сцены видны два корабля викингов. Их можно передвигать, и тогда будет казаться, будто они покачиваются на волнах. На носу каждого судна стоят побратимы в нарядной одежде. Взор их устремлен вперед. День клонится к вечеру. Смеркается. Вдали возникает земля – зеленый берег, за ним синие горы и белая гладь ледника. Еще дальше, в центре, над горной вершиной, на фоне черного неба вверх поднимается огненный столб».

– Когда Ингоульвюр и Лейвюр высадились на берег, никакого извержения не было, – возразил Лейвюр.

– Да, в сагах об этом не говорится. Но с тех пор как остров Исландия возник из океана, постоянно бывали извержения, и вполне вероятно, что как раз в эпоху заселения страны какой-нибудь вулкан и действовал. Ведь земля, которую побратимы открыли тысячу лет назад, была, как и теперь, страной огня и льда.

Лейвюр согласно кивнул головой:

– Смотри-ка, а ты, оказывается, все продумал.

Ингоульвюр продолжал чтение:

– «Действие происходит на борту кораблей, незадолго до того, как норвежцы увидели берега Исландии.

Ингоульвюр (приложив ко рту руки, кричит Хьёрлейвюру). Как по-твоему, скоро мы увидим землю?

Хьёрлейвюр (кричит в ответ). Похоже на то. Видишь, морских птиц становится все больше, а вокруг кораблей то и дело ныряют киты и тюлени.

Ингоульвюр. Матросы недовольны, жалуются, что их слишком долго носит по волнам.

Хьёрлейвюр (смеется). Лучше уж иметь рабов. Те, по крайней мере, не ропщут.

Ингоульвюр. Остерегайся, брат! Холодное молчание таит ненависть и жажду мести.

Хьёрлейвюр (смеется еще громче и размахивает мечом). Пока у меня в руках этот чудесный меч, я не боюсь ни жалких рабов, ни других недругов.

Ингоульвюр. Оставим этот разговор, брат.

Хьёрлейвюр (убирая меч в ножны). Если говорить правду, нудная жизнь на борту этой посудины и мне не по душе. Надоела пресная еда и питье, которое приходится разводить водой. Так и тянет на почетное место за столом, который ломился бы от яств, у теплого, уютного очага.

Ингоульвюр. А я в последние дни больше думал о богах, чем о светских радостях. Сам О́дин[6]6
  О́дин – главный бог в скандинавской мифологии.


[Закрыть] явился мне во сне и велел бросить в море столбики, как только покажутся берега Исландии в океане, и причалить в том месте, где их прибьет к берегу волной.

Хьёрлейвюр (громко хохочет). А если их вынесет в открытое море?

Ингоульвюр (насупив брови, серьезно). Попридержи-ка язык, брат. Не будут боги простирать длань защиты над тем, кто смеется над их мудростью и не желает приносить жертвы.

Хьёрлейвюр. По мне, лучше самому выбрать себе место для жилья на новом месте.

Ингоульвюр (пристально вглядывается в горизонт, будто ищет звезду, по которой определяет курс). Странно, что белое облако к северу на горизонте совсем не двигается.

Хьёрлейвюр (прикладывая ладонь к глазам). Да, какая необыкновенная синевато-белая туча, прямо как замерзшая вода или…

Ингоульвюр (подается вперед и кричит). Земля, земля! Это самый высокий ледник в Исландии!

С кораблей доносятся радостные возгласы: «Земля! Берег Исландии!»

Хьёрлейвюр (улыбается и размахивает мечом). Тогда назовем этот ледник Ва́тнаёкутль, что значит Водяной.

Ингоульвюр (быстро спускается вниз, но вскоре появляется со столбиками в руках. Вид у него торжественный. Он бросает столбики за борт, и они, описав в воздухе дугу, с плеском падают в воду и устремляются за судном. Смотрит на них и тихо говорит). Один всемогущий! Направь их туда, где мне предназначено жить». Это все, что я успел написать. – Ингоульвюр закрыл тетрадь.

– Здорово! – восторженно воскликнул Лейвюр.

– Надеюсь, учителю это покажется сносным, – скромно ответил Ингоульвюр.

Лейвюр наклонился над листом с наброском занавеса.

– Теперь и я начинаю кое-что понимать. Мы обязательно сделаем занавес, надо только раздобыть материал.

– Если человек твердо что-то решил, он всегда сумеет выполнить задуманное, – сказал Ингоульвюр. – Знаешь что, я так устал сидеть за столом, что не прочь покататься на коньках и размяться.

– Вот и отлично! – воскликнул Лейвюр. – Я как раз захватил с собой коньки.

– Потом будет еще лучше работаться, – добавил Ингоульвюр, словно желая оправдаться за то, что отрывается от работы.

Вскоре друзья были уже на пруду. Там собралось много народу: и молодежь и люди постарше. Звенел под коньками лед, и в вечерней тишине разносился веселый смех.

Мальчики присели на берегу, надели коньки и, сделав замысловатый пируэт, вылетели на лед. Они почувствовали, как кровь быстрее побежала по жилам, прохладный ветерок ласкал разгоряченные щеки.

Оба приятеля хорошо бегали на коньках, но Лейвюр был все же более ловким. Он не только делал круги и повороты, но умел также высоко подпрыгивать и лихо приземляться.

Время летело незаметно. Вечер был на редкость хорош: на небосводе мерцали звезды, плясали лучи северного сияния. Наконец Ингоульвюр опомнился. Пора возвращаться домой.

– Ты не жалеешь, что мы сюда пришли? – задиристо спросил Лейвюр.

– Что ты, мы так хорошо размялись! – ответил Ингоульвюр. Его обычно бледное лицо разрумянилось, глаза блестели.

– Признаться, я боялся, что ты запрешься у себя в комнате с этой пьесой и носа на улицу не высунешь, – засмеялся Лейвюр.

– Ты ведь знаешь пословицу: «Лиха беда начало», – ответил Ингоульвюр. – Теперь, когда дело пошло, мне уже не надо опасаться, что не удастся закончить пьесу.

– А как ты думаешь ее назвать?

– Я еще точно не знаю. Возможно, «Открытие Исландии». Если она вообще будет как-нибудь называться.

– Неплохое название, – заметил Лейвюр.

Связав оба ботинка ремнем, он перебросил их через плечо.

В отличном расположении духа друзья направились домой. Покрытая инеем трава на берегу пруда похрустывала под ногами, а над ними раскинулся огромный звездный небосвод.

Остров в океане

14 ноября 1963 года. Занимается новый день. Обычный зимний день, ничем не отличающийся от вчерашнего или позавчерашнего. Серый рассвет, леденящий морозный ветер.

Люди спешат на работу. Тем, кто едет на машине, холод не страшен. Школьники, схватив ранцы, выскакивают на улицу. Ветер ударяет в лицо, и они, низко пригнувшись, петляют между домами. Но вот и школа. Дети спешат укрыться от ветра под защитой школьного здания, прижимаются к стенам. Едва раздается звонок, как они с радостью устремляются внутрь, в тепло классных комнат.

Входит учитель, здоровается и усаживается на свое место. Он внимательно смотрит на учеников. По выражению его лица они догадываются, что им предстоит услышать что-то не совсем обычное.

«Должно быть, собирается спросить, начали ли мы готовиться к рождественскому вечеру», – думает Ингоульвюр.

– Я хочу рассказать вам невероятную историю, – говорит учитель и вновь окидывает взором класс.

Дети сидят тихо-тихо, на их лицах написано выжидание.

– Утром мне рассказали об одном рождении, в которое я отказывался верить, пока сам только что не услышал последние известия по радио.

– Рождение? – удивленно переспросили ребята.

– Вот именно, – ответил учитель, – но рождение необычное. Вы ведь знаете, что ягнята, телята, жеребята и другие животные родятся обычно весной.

– Значит, это чей-то маленький братик или сестричка, – подает голос какая-то девочка.

В классе раздается смех.

– Нет, это не ребенок. Вряд ли вы сможете верно угадать, кто же родился.

– Может, какое-нибудь древнее чудовище, которое пролежало тысячи лет в земле, а теперь внезапно ожило и пробило поверхность земли? – говорит один из мальчиков.

– Нет, это не животное, – с улыбкой отвечает учитель. – Но ты прав, оно действительно пробило поверхность земли, к тому же на дне моря.

– Как! Через все море?

По классу прокатывается удивленный ропот.

– Да, прорвалось сквозь толщу океана, – говорит учитель и для пущей важности кивает головой.

Ученики не сводят с учителя глаз. Разгадать загадку они не в состоянии.

– Не стану вас долго мучить, – продолжает учитель. – Сегодня рано утром к юго-западу от островов Вестманнаэйяр рыбаки заметили над морем клубы дыма. Из глубины вырывалось пламя, вода бурлила и кипела вокруг. Вверх вознесся столб пепла и шлака. Рыбаки догадались, что под водой началось извержение вулкана.

Ребята сидят тихо, пытаясь осмыслить услышанное. Некоторые испуганно переглядываются.

– А это не опасно для судов? – дрожащим голосом спрашивает светловолосый мальчик. Его отец, матрос на рыбацкой шхуне, плавал где-то южнее Исландии.

– Вряд ли, если только корабли не подойдут слишком близко к месту извержения.

– А при извержении вулкана землетрясение тоже бывает? – спрашивает Лейвюр.

– Да, Лейвюр. Извержения вулканов нередко сопровождаются землетрясениями. Но они не настолько сильны, чтобы причинить ущерб, – разъясняет учитель.

Он говорит спокойно, стараясь внушить детям, что ничего страшного не произошло и бояться нечего.

– Из моря появился остров? – вполголоса произносит Ингоульвюр. Кажется, будто он разговаривает сам с собой, а не задает вопрос учителю.

– Да, кое-кто из рыбаков утверждает, что в самом центре извержения можно разглядеть возвышение. Вероятно, поднимается новый остров. Когда я говорил вам про рождение, я и имел в виду рождение острова, – улыбается учитель.

Ингоульвюр как зачарованный не сводит с него глаз. Новость, которую он услышал, так удивительна, что в нее трудно поверить! Но учитель всегда говорит правду. Новая земля встает из океана – вот здорово! Значит, сотворение земли продолжается.

А тем временем учитель рассказывает про извержения вулканов в Исландии. За последние шестьдесят лет таких извержений насчитывается двенадцать. Два года назад произошло извержение Аскьи. А Ге́кла, королева вулканов, в последний раз ожила в 1947 году. Из своего чрева она выбрасывала горы побольше, чем многоэтажные дома, с такой же легкостью, как человек выплевывает вишневые косточки. Да еще лавы вытекло огромное количество. К счастью, люди не пострадали.

На перемене ребята постарше, собравшись во дворе, горячо обсуждают новость. Чудо природы захватило воображение мальчишек, только и слышны удивленные возгласы.

– Как по-твоему, рыба не уйдет из опасного района? – с тревогой спрашивает друга Лейвюр.

– Вряд ли. Конечно, какая-нибудь рыбина может броситься прочь из страха быть сваренной в море, – улыбается Ингоульвюр.

– Вот здорово, если бы папа начал ловить вареную рыбу! – смеется Лейвюр.

– Интересно, остров большой? – спрашивает стоящий рядом рыжеволосый мальчуган.

– Кто может сказать? – отвечает Ингоульвюр. – По мне, чем больше, тем лучше – тогда и наш старый остров увеличится.

– Послушай, боюсь, тебе не придется больше рисовать земли, которых не существует. – Лейвюр насмешливо поглядывает на приятеля. – Вот тебе совсем новая и незнакомая земля, на которую ни одно живое существо еще не ступало ногой.

Раздавшийся звонок помешал приятелям обсудить изменения, которые придется внести в учебники по географии.

В последующие дни только и разговору было об извержении в океане. Об этом писали газеты, передавали по радио. А тем временем чудесный остров продолжал увеличиваться в размерах. Этот удивительный новорожденный, подлинное чудо природы, черпал отличное питание из неистощимых кладовых в чреве земли. В самом его центре возник огромный кратер, жерло которого изрыгало раскаленную лаву и высоченные столбы вулканического пепла – казалось, будто в небо тянется чудовищный черный палец, окаймленный серовато-белым дымом. Клубы дыма и столб пепла были хорошо видны не только из Рейкьявика, но и из других мест в Южной Исландии.

Многим не терпелось взглянуть на рождение острова, и к месту извержения началось настоящее паломничество. Туда устремились ученые, кинооператоры – среди них немало зарубежных – ну и, конечно, просто искателей приключений.

Авиакомпании объявили о специальных рейсах, и несколько судов также намеревались подойти поближе к вулкану. На их борту находились ученые, главным образом геологи.

Учитель наших друзей тоже не устоял перед искушением и приобрел билет на самолет, чтобы полюбоваться вулканом вблизи. Вернувшись, он рассказал детям об удивительном путешествии:

– Самолет вылетел из Рейкьявика вскоре после полудня. Кого только не было среди пассажиров – люди всех сословий и возрастов, начиная с убеленного сединами старца и кончая мальчуганом лет десяти от роду.

Ингоульвюр подтолкнул друга. Вот бы им слетать!

– Погода стояла отличная, ясная и тихая, – продолжал учитель. – С самолета открывался превосходный вид. На фоне ослепительной белизны глетчеров синели вершины гор, а на горизонте, словно алмазы на темно-синем бархате, раскинулись острова Вестманнаэйяр. Чуть южнее, под гигантской колонной дыма, виднелись очертания черного круга с красным камнем в центре. Это и был новый остров. «Здорово же его подтопил в глубине нечистый!» – не удержался кто-то из пассажиров. Каких-нибудь полчаса лёта, и наш самолет оказался над вулканом. Летчик сбросил высоту и принялся совершать круги над островом. Подлетали так близко, что казалось, фюзеляж самолета покрывается пеплом. Иллюминаторы то заволакивала черная тень, то озаряла красноватая вспышка. Открывшаяся взору картина была и величественной, и устрашающей. Кто-то из пассажиров даже закричал от страха. Опасались, как бы самолет не расплавился от адской жары.

Когда дым рассеивался, остров был хорошо виден. Пожалуй, он достигал метров шестьсот в длину. От шлака и пепла он совсем почернел, лишь кое-где еще пылала раскаленная лава. В одном месте вода разрушила стену кратера, и когда гигантские волны захлестывали пламя, чудилось, будто внутри, как в волшебном горшке, все кипит и клокочет, и чудовищный столб пара и дыма устремляется вверх.

Когда летчик повернул штурвал и самолет немного удалился от острова, люди с облегчением вздохнули.

И все-таки, – закончил учитель, – никто из нас не забудет необыкновенного зрелища, которое нам довелось увидеть. Покружив некоторое время поблизости от вулкана, самолет направился к Рейкьявику.

– Я непременно попрошу у папы разрешения полетать над новым островом, – сказал один из мальчиков.

– Это удовольствие не из дешевых, – улыбнулся учитель. – Билет стоит пятьсот крон.

Эта цифра несколько охладила пыл школьников. Немногие из них могли надеяться, что их родители в состоянии заплатить такую сумму за небольшую воздушную прогулку.

Лейвюр подтолкнул Ингоульвюра.

– А я постараюсь уговорить папу, чтобы он взял нас на остров на своем судне, – шепнул он.

– И мы сможем обойти вокруг острова так же, как это сделал Гардар Сваварссон в стародавние времена, когда он обнаружил, что Исландия остров! – обрадовался Ингоульвюр.

– Быть может, тогда остров назовут в нашу честь, – пошутил Лейвюр.

– Ну конечно, мы назовем его Лейвсхоульмюр, ведь это ты владелец корабля.

Как известно, в каждой шутке есть доля правды. На следующий день Лейвюр пришел в школу с таким видом, словно задумал что-то невероятное. Он тотчас отозвал Ингоульвюра в сторону.

– Знаешь, я уговорил папу, и он обещал сходить с нами на своем судне к новому острову.

– Ура! Это даже интереснее, чем летать над вулканом на самолете.

– Только папа не хочет плыть сейчас, – сказал Лейвюр. – Он говорит, лучше повременить. Глядишь, и остров станет побольше. А если подождать, пока извержение прекратится, то можно будет сойти на берег.

Глаза Ингоульвюра загорелись от восторга, он схватил приятеля за руку:

– Лейвюр, тогда мы станем первопоселенцами, как и наши тезки тысячу лет назад!

– Кто бы мог подумать, что истории суждено повториться? – задумчиво произнес Лейвюр.

Шло время, и новый остров перестал быть главной темой разговора детворы. Их мысли снова обратились к рождественским праздникам.

Ингоульвюр наконец закончил свою пьесу об открытии Исландии и показал ее учителю. Делал он это не без опасения – ему казалось, что ничего путного из его затеи не вышло. Но учитель похвалил его. Именно такой спектакль, сказал он, надо показать на вечере, ребятам очень понравится.

Что и говорить, Ингоульвюру было приятно слышать такие слова, но он постарался не подать вида. Теперь можно было приступать к репетиции и готовиться к представлению.

Действующих лиц в пьесе было только два – побратимы Ингоульвюр и Хьёрлейвюр. А кроме того, должны были раздаваться голоса за сценой.

Героев, разумеется, должны играть оба друга, автор пьесы и Лейвюр. Так сказал учитель.

– Вы ведь их тезки. К тому же, я слышал, вас иногда называют побратимами, – заметил он с улыбкой.

Но именно по этой причине друзья в первый момент не решались взять себе эти роли, хотя в глубине души им хотелось играть. Да и кто из ребят отказался бы от такого предложения? Теперь же, получив поддержку учителя, Ингоульвюр и Лейвюр осмелели.

Они с головой погрузились в работу. Прежде всего предстояло раздобыть материал для кораблей, занавеса и костюмов. А в свободную минуту можно было и порепетировать.

Все получилось как нельзя лучше – в сарае у отца Лейвюра лежало несколько старых листов фанеры. Мальчикам позволили их взять, и они перетащили фанеру в гараж на Бьяркаргата.

Учитель помогал друзьям. Он посоветовал нарисовать занавес на большом куске картона, а его знакомый – директор картонной фабрики разрешил мальчикам взять столько картона, сколько им понадобится. Ингоульвюру и Лейвюру удалось раздобыть и краски. Теперь друзья все свободное время проводили в гараже.

Лейвюр оказался мастером на все руки. Сколотив концы двух листов фанеры, он принялся выпиливать контуры корабля. Работа оказалась нелегкой. Чтобы не терять времени, Ингоульвюр стал разрисовывать занавес по наброскам, которые сделал заранее. Вскоре на картоне появились синее море, зеленый берег, темные скалы, белый глетчер и красновато-черный вулкан. Над занавесом друзьям пришлось поломать голову и повозиться не меньше, чем над самим кораблем.

А между делом они разучивали роли. Пожалуй, давно им не приходилось так трудиться! Свободных минут выдавалось немного, зато подготовка спектакля шла полным ходом.

Но мы забыли упомянуть еще об одном немаловажном деле: о костюмах для героев пьесы. Древние викинги, конечно, должны были выглядеть нарядными. Поверх рубах надо было повязать шитые золотом пояса, на голову надеть шлемы, а сбоку повесить щиты. У Ингоульвюра в руке будет копье, у Лейвюра – широкий меч.

Шить костюмы вызвалась мама Лейвюра. Мальчики вырезали из дерева копье, меч и щит, выкрасили их в серебристо-серый цвет, и они заблестели, как металлические. Из картона смастерили шлемы и тоже раскрасили.

Хлопоты с приготовлениями не мешали Ингоульвюру и Лейвюру репетировать. Они твердо решили выучить свои роли назубок, чтобы не сбиться во время представления. Суфлеру не часто придется им подсказывать.

Казалось бы, небольшая пьеса. А сколько она потребовала труда! Но друзья только радовались – они и не представляли себе, как интересно создавать что-то самим.

До рождества оставалось совсем немного времени. Обычно последние недели перед каникулами еле тянутся. Теперь же друзья не успевали считать дни. Даже новый остров перестал занимать их мысли, а между тем газеты и радио сообщали: остров с каждым днем становится все больше.