Текст книги "Как обмануть босса (СИ)"
Автор книги: Ася Оболенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
– Кажется, инструктор объяснял, что нужно тормозить. – негромко проговорил начальник, не отводя от меня взгляда.
А я лишь тупо моргала, стараясь восстановить в голове картину произошедшего, принять тот факт, что выжила, поклясться самой себе, что в ближайшее время я буду держаться подальше от веревочных парков, деревьев и предложений заняться тимбилдингом, и, наконец, начать дышать ровно.
И мне это практически удалось. Удавалось. Ровно до того момента, пока я не поняла, что по-прежнему стою в объятиях босса, он по-прежнему смотрит мне в глаза, а я даже и не думаю высвобождаться из кольца его рук.
Я снова ловлю себя на мысли, что, когда он так рядом, мне тепло и спокойно. Несмотря на то, что минуту назад я летела с высоты нескольких метров, несмотря на то, что на улице вновь начинается дождь (пока не метеоритный), несмотря на то, что я и не должна стоять вот так вот с ним.
Что мне и нравиться это не должно. Ни то, как он улыбается самыми уголками губ, как касается кончиками пальцев моего подбородка, очерчивает ими линию скул, не переставая так же внимательно на меня смотреть, разве что зрачки его стали совсем широкими, практически затопили радужки.
Мне все это нравится, и я даже готова потянуться навстречу, когда он крепче сжимает свои руки на моей талии.
Мне не нравится только голос сисадмина Кости, который я слышу очень отчетливо:
– Владислав Александрович, вас там все заждались уже!
Так, главное – делать вид, что ничего не произошло. И улыбаться. И вообще вести себя крайне естественно. И не хихикать так истерично.
Вот прямо сейчас взять и перестать хихикать.
Владислав Александрович опустил руки сразу же после того, как появился Костя, однако взгляд так и не отвел.
– Уже иду. – смотря мне прямо в глаза.
А мне бы в этот момент отвернуться или, что еще лучше, сделать пару шагов назад, а я вместо этого стою, как вкопанная, и глупо моргаю. Ступор прошел лишь через несколько десятков секунд, когда до меня, наконец, дошло, что сисадмин стал свидетелем весьма двусмысленной сцены с моим участием.
Интересно, каковы шансы, что к моему возвращению на базу об этом будет знать весь офис? А шансы на то, что Карина не решит меня убить?
Ладно, надо как-то выходить из сложившейся ситуации…
– Спасибо. – хотела проговорить уверенно, но в итоге пропищала.
– За что? – Владислав Александрович вскинул бровь и вновь улыбнулся уголками губ.
Ну вот зачем он так делает?
– За то, что не позволили превратиться в лепешку и стать первым трупом на тимбилдинге в вашей компании. Или вообще во всем мире. Я не сильна в этом вопросе, но могу узнать.
Что я, блин, несу? Не отвечайте, сама знаю, что фигню полнейшую.
– Обращайтесь.
– Обязательно.
Все. Я взрослая и умная женщина. И вести себя должна подобающе. Блин, надо почаще повторять эту фразу вместе с той про нелепую магию, а то у меня, кажется, имеются серьезные проблемы с самоорганизацией и поведением в стрессовых ситуациях.
К счастью, в конце концов мне удалось взять себя в руки и сделать шаг назад, непослушными пальцами расстегнуть карабины и избавиться от обвязки. Дождь, который за последние пару минут значительно усилился, выступил прекрасным катализатором и значительно ускорил процесс возвращения на базу отдыха.
Владислав Александрович воссоединению нас с коллективом также не мешал, он вообще был спокоен, как танк, как будто и не собирался совсем недавно меня поцеловать. А, может, действительно не собирался, а все мои как бы воспоминания ничто иное, как проделки воспаленной психики?
Да, именно так думать и стоит. А не ловить себя на мысли о том, что я на самом деле хотела, чтобы он меня поцеловал. И вот от покалывания этого на кончиках пальцев избавиться.
Может, есть какой-нибудь проверенный способ? Окей, гугл! Гугл, ну пожалуйста, будь ты человеком!
Переодевшись в чистую и сухую одежду, направилась в зал, где остальные участники поездки уже перешли к самой ее приятной части – уничтожению закупленных компанией продуктов и алкоголя.
Если честно, перешагнуть порог было сложновато. Перед глазами то и дело всплывали картинки кровавой расправы надо мной Кариной, да и не только Кариной. Ни для кого не секрет, что половина женской части коллектива широко распахивает глаза, стоит Владиславу Александровичу появиться на горизонте.
Однако все обошлось, кажется, Костя ни то что не собирался рассказывать направо и налево об увиденном, он и вовсе позабыл. А, может, даже и не заметил. Наш сисадмин вообще был человеком странным, иной раз мне казалось, что он живет в каком-то своем выдуманном мирке, а в наш выбирается исключительно для того, чтобы разобраться с какой-нибудь рабочей фигней. И то без особого желания. И, знаете, сейчас меня эта его странность очень радовала.
А дальше все происходило так, как и должно было происходить на подобных мероприятиях (ну, по крайней мере, в моем представлении). Речь начальника, небольшой фуршет, разговоры ни о чем и, наконец, возвращение в город.
Тут все тоже обошлось без эксцессов. Я мило попрощалась с коллегами и вышла недалеко от дома, правда на Владислава Александровича старалась не смотреть. Ну, чисто на всякий случай.
Дома стало гораздо проще, до понедельника все мои мысли, которые сейчас разбегаются, как тараканы, улягутся по своим местам, а завтрашний мастер-класс и вовсе приведет мозги в порядок.
Да, именно так и будет!
К тому моменту, как раздался звонок в дверь, я себя уже практически успела в этом убедить.
Стоп! Какой звонок?
Взглянула на часы – половина одиннадцатого вечера. Сразу стало не по себе, однако к двери все-таки пошла, вооружившись на всякий случай сковородкой и мобильником. А мало ли что. Хоть в глазок посмотрю.
Однако мой набор юного борца с преступностью не пригодился. В планы убийц не входило появление в столь поздний час на пороге моей квартиры. А вот в планы Владислава Александровича входило.
– Владислав Александрович? – решила зачем-то уточнить, чувствуя, что в сердечном ритме начались какие-то сбои.
– И как вы догадались. – голосом босса из-за двери.
– В глазок посмотрела.
– Это была ирония.
– А-а-а… Ирония… – кажется, мы претендуем на получение премии в номинации на самый дебильный диалог.
– Может, откроете дверь?
– А-а-а… Дверь!
Еле удержавшись от того, чтобы стукнуть себя по лбу за глупость, повернула ключ в замке и распахнула входную дверь, представ перед начальником во всей красе. С телефоном и сковородкой.
Все же хорошо, что по лбу не стукнула, было бы неприятненько…
– Ой. – быстро кинув на тумбочку средства самообороны, вытянулась по стойке смирно и посмотрела на мужчину, который прошел в коридор, прикрыв за собой дверь. – Здравствуйте.
– Здравствуйте. – улыбнувшись.
– Чаю? – предложила хоть что-то, лишь бы не молчать. Если молчать, то я точно с ума сойду.
Да что же с пульсом такое, на рекорд идет, что ли?
– Я не за чаем приехал. – с легкостью ответил босс, а я же, наоборот, еще на шаг приблизилась к предынфарктному состоянию.
– А зачем?
– Не могу уснуть, если откладываю на другой день то, что мог бы сделать сегодня.
– А что вы могли сделать сегодня? – спрашиваю уже совсем растерянно.
Нет, с логикой и причинно-следственной связью у меня все в порядке. По крайней мере было. Примерно до сегодняшнего полета с дерева.
Чертово дерево!
Вместо ответа Владислав Александрович делает шаг мне навстречу, а я и не думаю шевелиться. Снова.
Он обвивает руками мою талию, и я напрочь перестаю понимать, как вообще до этого момента без его рук жила. И мандраж куда-то уходит, и сознание проясняется.
Он склоняет голову, оставляя между нашими лицами жалкие сантиметры, а я едва сдерживаюсь, чтобы самой не сделать последний шаг, ведь еще секунда, и я не сдержусь, потянусь к нему сама.
Владислав Александрович касается своими губами моих ровно в тот момент, когда моя решимость практически достигает максимума, успевает опередить меня на какую-то долю секунды. И пусть. Это, наверное, правильно.
Но я подумаю о правильности позже, тогда, когда смогу думать о чем-либо кроме его рук, скользящих по моей спине, его требовательных, но одновременно с этим, таких нежных поцелуях. О том, что я четко понимаю, что должно быть именно так и ни как иначе.
Это так просто – растворяться в его поцелуях, принимать ласку, с желанием отвечать на нее. С ним всегда так. Я и раньше это замечала. Верно, просто, так, как нужно.
Когда он чуть прикусывает мою губу, я не выдерживаю, и с губ срывается тихий стон. Понимаю, что хочу большего. Зачем он вообще приехал ко мне в куртке?
Тянусь руками к молнии, однако босс останавливает мой порыв. Быстро и так обидно, что я готова застонать во второй раз, теперь от отчаяния. Он прерывает наш поцелуй и отстраняется от меня на несколько сантиметров, которые почему-то сейчас кажутся сотнями километров.
Я даже на возмущение нормальное не способна, с собиранием мыслей в кучу опять серьезные проблемы, поэтому выдаю первое, что приходит на ум, наверняка, ошарашенно смотря на стоящего напротив мужчину.
– Теперь уснете? – с дыханием у меня тоже серьезные проблемы, но я не собираюсь подавать вида, стараюсь выглядеть так, как будто только что не целовалась (самым потрясающим образом) со своим же начальником, а голубей на балконе кормила. Или фиалочки поливала. 13363ad
– Теперь я буду просто замечательно спать.
– Супер. – ну все, премия у нас в кармане.
– Спокойной ночи. – и как ему это удается? Улыбаться так.
– Спокойной ночи. – пытаюсь отвечать так же невозмутимо, но выходит в разы хуже.
А потом происходит то, чего я ну вообще никак не ожидала. Владислав Александрович быстро нагибается и коротко целует меня, все же успев скользнуть языком по моим приоткрытым губам, после чего подмигивает и просто выходит из квартиры, притворяя за собой дверь.
У меня уходит несколько минут на тупое моргание и безуспешные попытки переварить случившееся. Никаких умных мыслей по-прежнему нет, поэтому я вновь иду самым простым путем и спрашиваю у двери:
– А мне-то теперь как уснуть?
К несчастью, дверь не отвечает.
Глава 10
Конечно, я выспалась. Я ведь целых семь часов смогла пролежать, пялясь в стену. По сравнению с тем, что до этого я пару часов патрулировала квартиру, принятие горизонтального положения можно было считать успехом.
О Владиславе Александровиче я старалась не думать. Ох, как я старалась, правда он почему-то он все равно целиком занимал мои мысли. О чем конкретно я думала? Сложно сказать, к утру я и сама начала путаться, странно, что из ушей еще пар не пошел.
Да, он мне нравился, ладно. Но сильней всего хотелось его убить.
Спать он, видите ли, не может. А я могу?
Первый раз я захотела позвонить боссу в четыре утра. Даже мобильник разблокировала и нашла в записной книжке нужный контакт, правда уже через несколько секунд отложила телефон, потому что так и не смогла придумать, что сказать.
Доброй ночи, или это уже утро, я из-за вас спать не могу? Так себе начало разговора.
До девяти утра я брала в руки мобильник еще трижды, а потом он просто взял и зазвонил сам. Огромных усилий стоило не ответить сразу, я мужественно продержалась целых восемь секунд, после чего провела пальцем по экрану, приложила аппарат к уху и как можно более спокойно проговорила:
– Выспались?
И как только голос не дрогнул? Да мне памятник за сдержанность поставить нужно!
– Не совсем. – судя по тону, шеф улыбался, а мне вот не до улыбок было.
– И что же помешало? – спокойствие Оля, только спокойствие.
– Последние пару часов еле сдерживался, чтобы не позвонить раньше.
Пару часов?! Какой бедняга!
– Сожалею. – фыркнула в ответ, чем вызвала смешок на том конце провода.
– Вышло практически искренне.
– О да, я очень старалась.
– У вас есть планы на вечер?
Уйма! Дожить до вечера, например.
– А есть предложения?
– А это звучит странно?
Странно то, что я до сих пор не грохнулась в обморок, все предпосылки для этого были. Возможно, спас тот факт, что я лежала.
На самом деле я надеялась, что Владислав Александрович не позвонит. То есть не так. Позвонит, но в дверь, потому что сейчас несколько часов, которые предстояло провести в подвешенном состоянии, казались сущим адом, однако, выбора не было, ну не вопить же мне в трубку о том, что до вечера я, вероятней всего, свихнусь, честное слово.
– Да нет, нормально. – максимально спокойно, параллельно впиваясь ногтями в коленку. Надо же как-то спокойствия достигать…
– Так что?
– Вечером я свободна.
– Отлично. Во сколько?
Проведя в голове несложную калькуляцию, проговорила:
– В шесть было бы замечательно.
– Я заеду.
– Только не домой. – в очередной раз улыбнулась, а потом продиктовала адрес выставочного центра, где должен был состояться мастер-класс, параллельно размышляя о том, что предстоящее мероприятие либо станет самым невыносимым в моей жизни, либо позволит хотя бы чуть-чуть скрасить тяжесть ожидания.
В любом случае, заявляю вам с полной серьезностью – так тщательно на мастер-класс по изобразительному искусству за всю историю мастер-классов по изобразительному искусству не собирался еще никто.
Я вообще искренне сомневаюсь в том, что кто-либо трижды мыл голову, чтобы, наконец, нормально уложить волосы, для посещения подобного мероприятия.
Так или иначе, сборы хоть как-то помогли прочистить мозги, точнее то розовое желе, в которое они превратились. Я по-прежнему не знала, что думать (да-да, розовым желе очень сложно думать), не знала, что сказать Владиславу Александровичу, когда мы встретимся, но почему-то меня это совершенно не волновало.
А вот то, что нужно еще как-то пережить четыре оставшихся часа, очень волновало.
Однако все изменилось, едва я перешагнула порог зала, увидела кисти, краски и мольберты.
Какое-то странное, старое, практически забытое ощущение, дремавшее долгие годы, вдруг начало пробуждаться. С теплотой, с предвкушением чего-то хорошего.
Знакомые запахи, ощущения, звуки. Все это перемешивалось, вызывая едва ли не эйфорию. Я не знаю, как объяснить состояние, в котором я провела практически весь мастер-класс. Яркий фейерверк эмоций, когда ты понимаешь, что это настолько твое, и вот уже постфактум осознаешь, что только что отдала последние свободные деньги на оплату курса занятий в художественной школе.
Испытала ли я разочарование, когда поняла, что сделала?
Не-а. Вот ни капли. Наоборот, улыбка стала лишь шире.
Однако картинка в ярком калейдоскопе событий сегодняшнего дня сменилась, едва я вышла на порог выставочного центра.
Владислав Александрович стоял на парковке рядом со своей машиной, и я с трудом сдерживалась, чтобы не побежать навстречу или хотя бы значительно не ускориться.
И у меня вновь появились явные проблемы с описанием собственных эмоций. Сложно их описывать, когда они переполняют и напрочь выпихивают из головы здравый смысл и прочие скучности.
Путь от ступеней, спускаясь по которым, я заметила шефа, до его автомобиля занял ровно сорок три секунды. Я считала. Ну, нужно же было хоть чем-то себя занять.
Потом еще три секунды ушло на то, чтобы поправить сползшую с плеча лямку от сумки, вздохнуть и, наконец, посмотреть мужчине в глаза.
– Здравствуйте? – вышло почему-то вопросительно.
– Здравствуйте? – ухмылка в ответ.
А что я должна была сказать? «Привет, давай целуй меня уже?!»
Хотя, может, и неплохая идея, однако проверить ее босс мне не дал. В отличие от меня, тормозить он был не намерен. Хитро улыбнулся, после чего чуть наклонился и поцеловал.
А я… А что я, дура что ли, отказываться? Конечно, нет.
– Привет? – второй раз завязать диалог попробовал уже Владислав Александрович. Ну, минут через несколько после того, как мы оказались рядом. Точное количество проведенного в его объятиях времени я вам, увы, не скажу. В те моменты, когда тебя целуют так, что крышу сносит, внутренний секундомер почему-то начинает барахлить. Странно, конечно.
– Привет? – улыбнулась, но от вопросительной интонации не избавилась. Это хоть какая-то стабильность.
– «На ты» переходить будем? – воу-воу! Какое стремительное развитие событий.
– А как же субординация и все в таком духе? – вы уже успели заметить, что в тем моменты, когда я особенно волнуюсь, начинаю нести всякую фигню?
Владислав Александрович отвечать не спешил, коротко хохотнул, затем поднял взгляд и посмотрел мне в глаза. Взвешивает правильность моих слов, что ли? Про субординацию размышляет?
Я поняла, что нет, уже в следующее мгновение, когда он, скользнув одной ладонью на мой затылок, а вторую уже так привычно устроив на моей талии, поцеловал. Настойчиво, решительно, в этот раз уже не пробуя меня на вкус, а распаляя, вызывая ответное желание, заставляя зарываться пальцами в его волосы, жадно хватать ртом воздух, когда это удавалось.
Если честно, я опасалась, что та сцена, которую могли наблюдать проходящие мимо люди, слишком напоминала начало какого-нибудь фильма для взрослых.
Ладно, вру. Я не думала о том, что они там себе подумают. Да мне вообще было плевать, есть ли на нашей планете люди.
Я поняла суть такого хода босса лишь тогда, когда мужчина отстранился и вновь взглянул на меня. Рассмеялась моментально.
– К черту субординацию, никогда не любила это слово.
– Его еще и выговаривать сложно. – согласился со мной начальник.
– Надо его официально запретить. – просто зашкаливающий уровень фигни…
Кажется, Владислав Александрович, которого я теперь обязательно буду называть на ты, понял такую фишечку моего характера, поэтому решил сменить тему. Правильно, не субординацией же единой.
– Прогуляемся?
– Конечно. – улыбнулась и уже хотела развернуться, чтобы пойти в сторону парка, находящегося неподалеку, однако в последний момент заметила, как Владислав Алек… Влад открывает пассажирскую дверцу. Реально хорошо, что развернуться не успела, а то сейчас бы уже вовсю втирала о том, что это у меня ритуал такой перед посадкой в машину – круг на месте.
Я не знаю, куда начальник меня вез. Если честно, меня сейчас это даже не волновало. Улыбка была настолько глупой, а настроение таким приподнятым, что я вполне могла бы насладиться прогулкой по какому-нибудь заброшенному заводу или прочувствовать романтику старого кладбища.
Однако ни кладбищ, ни заводов запланировано не было. А вот набережная была. Абсолютно пустынная, словно горожане специально обходили это место для того, чтобы дать нам возможность побыть наедине. Даже ветер стих. Полная тишина и спокойствие. Поцелуи, прикосновения и какое-то волшебное ощущение легкости.
– Почему ты решил меня поцеловать тогда на базе? – как оказалось, перейти на ты оказалось очень просто. Все получилось само собой, и вот я уже не испытывала никакой неловкости.
– Да я не на базе решил, просто подумал, что раньше ты бы и в обморок хлопнуться могла. – глядя на водную гладь, проговорил мужчина и крепче обнял меня.
Я подумала, что он был близок к истине, но вместо этого сказала:
– Вот как. И все же ты не ответил.
Да, мне действительно было важно знать, что Влад думает. Я действительно боялась, что он просто решит отшутиться, однако, когда мужчина перевел взгляд и посмотрел мне в глаза, сразу поняла, что говорить он будет честно.
– Потому что ты другая. Я не знаю, как это объяснить, правда. Ты не похожа ни на одну из тех девушек, которых я знаю, с которыми привык общаться. Как будто из другого мира в наш офис свалилась. – Влад усмехнулся. – Ты непредсказуемая, веселая, с тобой интересно. Достаточно исчерпывающе?
На самом деле я планировала развернутый ответ. Да нет, я вообще планировала хотя бы какой-нибудь ответ, а вместо этого сейчас стояла и тупо хлопала глазами, мечтая не расплакаться, потому что слезы были бы самой неадекватной и глупой реакцией на такие слова.
Самой неадекватной, но в то же время самой адекватной. Потому что я понимала – он говорит обо мне. Именно обо мне.
Нику все без исключения, включая меня саму, считали сдержанной любительницей делать все по плану, а характер, описанный Владом, сочетался с образом сестры примерно также хорошо, как шампанское с абсентом. Однако его следующие слова все же заставили меня закрыть глаза.
– И в конце концов, ты нравишься мне, Ника.
Знаете, у каждого человека есть пределы. Предел терпения, предел риска, предел страха… много. Сейчас я достигла одного из них. Я бы назвала его пределом сопротивления. Это практически физика. Момент, дальше которого только разрушение.
У меня был выбор. Я безошибочно чувствовала мгновение, то самое, когда необходимо сказать правду. То самое, когда Влад смотрит мне в глаза с легкой улыбкой, но в то же время серьезно, словно ожидая какой-то реакции.
Нет, он не может знать, что я не Ника, но он может выслушать. Сейчас может.
Он может выслушать, а я не могу рассказать. Все так просто, но так сложно.
Это те же самые грабли, я на них уже наступала. Тогда с Витей, я отлично это понимаю. И что удар в этот раз будет гораздо сильней тоже отлично осознаю, только все равно не в силах объясниться.
Слова как будто совсем тяжелыми стали, падают куда-то в пропасть, и нет никакой возможности выдавить их из себя. Я боюсь, что все испорчу ими, уничтожу всю магию происходящего, все волшебство момента, поэтому просто улыбаюсь и тянусь губами к губам Влада.
Потому что иногда просто нет сил руководствоваться голосом разума и логикой, нет сил на борьбу с самой собой и мнением окружающих. Хочется быть счастливой и не думать ни о чем другом. Пусть это и всего лишь иллюзия.
Вот такой вот предел сопротивления.
