Текст книги "Другая (СИ)"

Автор книги: Ася Оболенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Всего один вопрос, который смог перевернуть весь его привычный ритм жизни. Такая, казалась бы маленькая деталь, на которую он не обратил абсолютно никакого внимания. Деталь, которая смогла разрушить всю логику когда-либо слышанного и узнанного им.

До самого вечера Соня строила какие-то теории, выдвигала загадки на счет способностей Димы, но Андрей не мог ответить ничего внятного. Он и сам отчаянно прокручивал в голове все худо-бедно логичные варианты, но всегда возвращался к одному.

В словах Наташи, действительно, был смысл. Объяснить такую странность иным образом он просто не мог.

Как не мог и рассказать подруге, которая все сильней начинала нервничать, о своих догадках.

В очередной раз зайдя в мыслях в тупик, Красильников стукнул рукой по кровати, на которой сидел, а потом лег на спину, уставившись в потолок.

Никакой логики в собственных поступках он не видел, но по какой-то причине не хотел ставить Софью в известность о ночном разговоре с сестрой Макса. Какое-то непонятное предчувствие останавливало его от этого откровения, словно оно могло как-то навредить подруге, что-то изменить или сломать.

Он понимал, как тяжело ей давалось осознание того, что Шерементьев предал, но, как бы Андрею этого не хотелось, успокоить или убедить девушку в неверности таких мыслей, он не мог.

Прикрыв глаза, парень почувствовал, переживания Софы, которая никак не могла уснуть, и еще раз мысленно ругнулся на себя, за то, что ввязался во всю эту сомнительную историю, но теперь пути назад уже не было.

Через пятнадцать минут подруга все же заснула, и Андрей, собравшись с рекордной, вылетел из квартиры.

Найти Наташу оказалось несложно, к тому моменту, как Красильников вышел из подъезда, она уже устроилась на той же скамейке, где они сидели вчера. Почему-то этот факт разозлил парня, и он, быстро дошагав до детской площадки, с ходу спросил:

– Зачем ты пришла?

В противоположность ему, девушка была абсолютно спокойна. Непринужденно улыбнувшись, она вскинула бровь и задала встречный вопрос:

– А ты?

Андрей усмехнулся от идиотизма ситуации, в которой умудрился оказаться, но пыл умерил и опустился на скамейку рядом с Наташей.

– Ты можешь хотя бы иногда выключать режим язвы?

– Я вообще могу уйти.

– А зачем тогда приходить было?

– Мне эта лавка… Скамейка нравится, пока не посижу, спать нормально не могу.

Красильников покачал головой, но от дальнейших пререканий все-таки воздержался, понимая, что так он не добьется ровным счетом ничего, а информация была практически жизненно необходима.

По крайней мере, если ее теория окажется верной или хотя бы более реалистичной чем та, в которую он верил практически всю сознательную жизнь, это позволит утвердиться в правильности принятого решения о приезде именно в этот город.

– Допустим, я тоже считаю, что у всех подобных нам людей есть какая-то особенность.

– аккуратно начал Андрей.

– Ничего себе, как тебя, товарищ, накрыло. – со смехом прокомментировала Наташа, но Красильников пропустил эту реплику мимо ушей.

– Какие еще отличия встречала ты?

– Сперва ты ответь.

– Чего?

– Ну, ты ведь вчера так и не рассказал мне о собственном отличии.

Андрею оставалось разве что закатить глаза от несносности этой девчонки. Все же сейчас он понимал Софью, которая так бесилась при виде Шерементьева. Это у них, кажется, было семейным.

– Ладно, я чувствую Соню, могу управлять ее эмоциями. – Красильников сказал далеко не всю правду, считая, что этого достаточно, но у Наташи было другое мнение на этот счет.

– И?

– Что и?

– Как-то слишком скромно и узкопрофильно, Андрей. – с сомнением проговорила девушка.

– Слушай, тебе от этого знания легче что ли станет?

– А от тебя убудет?

Красильников скрипнул зубами, еще раз почувствовав себя Соней классе так в девятом, а потом, нехотя, проговорил.

– И перекидываюсь в кота.

– Чего?

– Того. Усы, лапы, хвост. – решив, что Наташа в очередной раз вздумала поиздеваться, резко ответил Андрей, однако девушка замялась, и он спросил. – Ты сейчас серьезно удивлена, или это затянувшийся прикол?

– Первое. – спокойно ответила она, и Красильников вновь удивился такому резкому переходу от шутливого к серьезному состоянию. – Ладно. Можно прочитать человека со способностями так, чтобы он ничего не почувствовал или, наоборот, сделать так, чтобы тебя не смогли прочесть. Думаю, что вариантов бесчисленное множество, но с этими двумя я встречалась лично. – Наташа задумалась, а потом вернулась в привычное едко-веселое состояние. – Причем это брат и сестра, вот ирония.

– Допустим. То есть теоретически кто-то может обладать способностями, но при этом остальные этого не заметят?

– Может. – равнодушно ответила девушка, и Андрей продолжил.

– А что, если существует человек, особенность которого заключается именно в том, чтобы видеть особенности других.

– Слушай, что ж тебя так на философию пробрало? Ну, если и существует, тебе то с этого что?

Андрей в очередной раз переборол желание уйти, задумавшись над тем, почему из всех людей ему для диалога досталась именно Наташа, которая тем временем перешла в приемлемое для адекватного диалога состояние.

– Думаю, что такое возможно. Наверное, есть какая-то рулетка, которая распределяет особенности. Кому-то что-то полезное, а кому-то умение находить себе подобных. – невесело усмехнулась она. – Что ты там еще узнать хотел, пока недевушка не проснулась?

Красильников вздохнул. К этой части разговора он переходить побаивался, но все же, напомнив себе о том, что именно ради нее и пришел, спросил:

– Что ты знаешь об отражениях?

Наташа некоторое время молчала, а потом, наконец, ответила.

– Знаешь, я боролась с желанием съязвить, но понимаю, что тебе это почему-то важно.

Андрей сейчас тоже боролся с тем, чтобы не фыркнуть нечто типа "Какая честь!", но вместо этого терпеливо ждал.

– Я знаю, что их не существует, ну, если ты, конечно, не хочешь детей попугать.

А вот это было абсолютно мимо. У Красильникова даже появилось желание ударить кулаком по ближайшему дереву, потому что теперь все, в правильности чего он пытался уверить себя в последние дни, выходило полной чушью.

Им с Софьей срочно нужно было выбираться из города!

– Понятно. – неразборчиво пробубнил Андрей, вскакивая со скамейки. – Мне пора.

Наташа никак не прореагировала. Он услышал ее голос лишь тогда, когда вышел с площадки.

– Неужели ты еще не понял, что это абсолютно такая же особенность, как и остальные? – эти слова заставили его замереть. – Считай это возможностью соблюсти баланс.

"Считай, что это всего лишь возможностью уравновесить силы." – пронеслись в голове Андрея слова, которые он услышал практически неделю назад.

***

Следующие два дня мы практически безвылазно провели в квартире. В какой-то момент даже начало создаваться впечатление, что Андрей откровенно тянет время, пытаясь занять меня хоть чем-нибудь, но подобные мысли старалась отгонять, потому что смысла в них, конечно же не было.

По крайней мере, в это очень хотелось верить.

И тогда я начинала размышлять о другом не слишком приятном варианте – у Андрея могло просто не быть плана.

Я несколько раз пыталась заговаривать с об этом, но он старательно уходил от диалога, меняя тему или пытаясь занять меня чем-то другим.

Теперь я практически со стопроцентной ответственностью могла назвать себя королевой подушек, при желании даже имея возможность распотрошить ее до состояния перьевого облака и собрать назад. Не знаю, какую практическую выгоду нес в себе этот навык, но выглядело весьма эффектно.

– И что мы будем делать сегодня? – спросила за завтраком на шестой день пребывания в квартире, однако Красильников оставил вопрос без ответа, поэтому пришлось помахать руками перед его лицом, призывая обратить внимание. – Хьюстон! Прием!

– А? – Андрей оторвался от чашки, которую буравил взглядом уже добрые десять минут.

– Где ты витаешь? – в очередной раз удивившись рассеянности друга, спросила я.

– Прости… – он устало потер виски. – Плохо спал.

Фраза о сне сразу же заставила напрячься. Я до сих пор была грешна теоретически запретным методом засыпания, поэтому всерьез обеспокоилась тем, что такое состояние Андрея вполне могло быть связано со мной.

– Из-за меня? – поинтересовалась как можно более осторожно.

– Нет. – Красильников отмахнулся, а я незаметно выдохнула с облегчением. – Я не знаю, магнитные бури, или что там еще бывает? Могу я себе позволить поддаться простым человеческим слабостям?

Андрей усмехнулся, а я натянуто улыбнулась в ответ. Уж слишком неправдоподобно звучала такая версия. Парень не хуже меня знал, что люди, подобные нам, не могут быть метеозависимы и страдать от такой чепухи.

А это могло означать лишь одно. Андрей врал, причем врал даже не задумываясь о том, что я с легкостью могла его в этом уличить.

Пропустив подобное сквозь пальцы, все-таки вернулась к изначальному вопросу.

– Я спросила, чем мы сегодня будем заниматься?

– Ааа… – протянул друг. – Есть предложения?

– Вроде по сценарию ты у нас за магистра Йоду, поэтому думала, что не мне решать. – подняла взгляд на Красильникова, который вновь уткнулся в чашку, и начала злиться. – Пошли в зоопарк!

– Хорошая идея. – тут же согласился Андрей.

Хорошая идея?! Да я сморозила первое, что пришло на ум!

Я не отводила взгляд от парня, который вновь погрузился в собственные мысли, словно и не было никакого разговора.

Да что за чертовщина с ним происходит?!

Понимая, что вразумительного ответа сейчас будет не добиться, резко встала со своего места и громко заявила:

– Я буду готова через двадцать минут. – и уже даже практически не удивилась, что Андрей никак не прореагировал.

Оказавшись в комнате, несколько раз измерила ее шагами. Вышло, как и обычно – восемь вдоль и пять поперек. Это простое действие, которое практически всегда безотказно работало, помогло вернуть мозги на относительно правильную орбиту.

Да, я могла бы прямо сейчас устроить Красильникову эпичную сцену в лучших традициях жанра, но она бы ровным счетом ничего мне не дала, скорее наоборот, такое поведение заставило бы Андрея лишь глубже погрузиться в проблемы.

А в том, что проблемы были, сомнений уже не возникало.

Я не знала, с чем они были связаны, хотя вариантов было немного и все они так или иначе вращались вокруг меня. Возможно, Красильников просто не хотел лишний раз заставлять нервничать, однако своим поведением он сам подвел меня к такому решению.

Теперь я задалась четкой целью – узнать о том, что скрывает Андрей. Любым доступным способом.

Выход на улицу вернул друга к жизни, однако это явление оказалось временным и совсем непродолжительным, и уже на подходе к зоопарку он вновь стал хмурее тучи.

Наверное, со стороны мы напоминали парочку, в которой девушка каким-то чудом вытащила парня погулять, а тот был рад сему факт не сильней чем медведь, которого заставили проснуться посреди зимы.

Первые полчаса я отчаянно пыталась развеселить друга, неся откровенную чушь, практически не затыкаясь. И было абсолютно все равно, о чем рассказывать, начиная с того, что львица казалась слишком худой и заканчивая шевелюрой встреченной рыжеволосой девушки, которая, наверняка, была крашеной.

Наверное, начни я сейчас говорить о том, что по ночам гоняю палками алкоголиков по району, это вызвало примерно столько же реакции, сколько и сказанное до этого.

То есть ноль!

И в какой-то момент я просто не выдержала. Резко остановившись, взяла Красильникова за руку и заставила развернуться к себе лицом.

– Какого черта происходит? – задала не слишком вежливый вопрос.

– Ты о чем, Соф? – равнодушно ответил друг, даже попытавшись изобразить удивление.

– О чем я?! Да посмотри на себя! Или ты реально держишь меня за такую идиотку, которая не заметит, даже если ты будешь ходить с видом зомби не первой свежести?!

– Я тебя не понимаю…

– Взаимно, Андрей. Взаимно! Я тоже тебя не понимаю, поэтому и прошу рассказать правду!

– Соф, не заводись на пустом месте, на нас уже люди смотрят!

Проследив за его взглядом, уткнулась в двух женщин, которые без всякого зазрения совести откровенно пялились на нас.

Пялились ровно до того момента, пока я не заставила их отвернуться. Легко и непринужденно, успев горько усмехнуться по поводу того, что хоть какие-то уроки не прошли даром.

– Правду!

Я смотрела на парня и с обидой понимала, что он ничего не расскажет, поэтому мотнула головой и сделала то, о чем очень надеялась не пожалеть.

– Соня!

Андрей догадался о моем решении, но было уже слишком поздно.

Хватило нескольких секунд, после которых я резко отскочила от друга.

Не было ни малейшего желания плакать, но слезы против воли блеснули в глазах.

– Соня… – вновь повторил он, но я резко оборвала.

– Замолчи!

Я нырнула неглубоко…достаточно было пары дней, или, если быть точной, ночей.

Ночей, который Андрей провел с Наташей, узнавая новое о нашей сущности.

Ночей, о которых он не собирался мне рассказывать.

Я зажмурилась, пытаясь так избавиться от жжения в глазах, но занервничала лишь сильней, четко услышав в голове осколок последнего диалога.

"Думаю, об этом лучше спросить у мамы. Приедешь к нам ночью?"

Глава 19

– Да остановись же ты! – еще раз крикнул Андрей, но я лишь толкнула в его сторону очередного человека.

– Иди к черту!

Перескочив через невысокое ограждение, отделявшее клумбу от тротуара, поспешила к дороге, однако в этот момент почувствовала, как потеплел кулон, поэтому пришлось последовать совету Красильникова, пока он не решил превратить меня в безвольный овощ.

– Сонь, не пори горячку. Выслушай меня! – с ходу сказал поравнявшийся со мной парень.

– Раньше языком шевелить нужно было, Андрюша! – ответила, злобно сверкнув глазами. – Не получится у нас диалога теперь. И общения нормального не получится!

– Давай ты успокоишься, и мы все нормально обсудим. – медленно, приблизившись практически вплотную, проговорил Андрей.

Я посмотрела ему в глаза и понимала, что здравый смысл в этих словах однозначно был.

– Хорошо. – медленно выдохнув, позволила парню взять меня за руки.

– Сейчас мы поедем домой, и там хоть вдоль и поперек голову просканируй. – не разрывая зрительный контакт, продолжил Красильников.

– Ладно. Действительно сама не понимаю, что на меня вдруг нашло. – ответила, чувствуя, как меня плавно окутывает мягкий тягучий туман.

Слишком мягкий… Слишком похожий на сон.

– Вот и славно. – Андрей кивнул, но ладони так и не выпустил.

Я, словно в замедленной съемке, опустила взгляд, хоть делать этого почему-то совершенно не хотелось. Глаза парня манили, притягивая к себе без остатка.

– Софа… – негромко позвал он, желая вернуть контроль.

Но я не торопилась поднимать глаза, как будто чувствуя что-то неладное. Как будто это был очередной обман.

Очень медленно скользнула взглядом по нашим переплетенным пальцам, вверх по руке Андрея к вороту футболки и вдруг споткнулась. Споткнулась о золотую цепочку на его шее.

Кулон…

Это откровение было подобно ведру ледяной воды, которое только что выплеснули мне в лицо.

Решительно освободив руки, с ненавистью посмотрела на Красильникова, который выглядел растерянным и… испуганным?

Хотя, что я могла знать о эмоциях человека, который так мастерски манипулировал мной для каких-то своих целей.

– Отличная попытка промыть мозги.

– Ты все неправильно поняла! Соня!

Но я резко взмахнула рукой, заставляя его замолчать.

В глазах появились слезы обиды, и я поспешила их отвести, не в силах вынести очередное предательство.

– Зачем я тебе нужна?! Что ты на самом деле задумал?!

Боковым зрением заметила, как Андрей внезапно обернулся, словно боясь чьего-то прихода, или же, наоборот, ожидая его.

– Давай вернемся домой и все обсудим!

– Да что ты заладил, как попугай?! Я никуда с тобой не пойду!

Смахнув со щек столь ненужные проявления слабости, зашагала в сторону дороги, но уже через секунду ладонь Андрея сомкнулась на моем запястье.

– Я тебя не отпущу! Пойми же это!

– Не отпустишь?!

Я развернулась и заглянула парню в глаза, пребывая в полной уверенности, что он больше не сможет на меня воздействовать, поэтому абсолютно не боясь потерять контроль над собственным разумом.

– Как только я договорю, ты отправишься на ближайшую скамейку, где и проведешь весь следующий час. Даже если начнется метеоритный дождь, ты будешь сидеть ровно, не издавая ни звука! – сделала паузу, почувствовав, как голос начинает срываться. – А потом… Потом делай, что хочешь. Меня теперь вообще не должно волновать, чем ты занимаешься.

Я закрыла рот, но взгляд так и не отвела, однако наблюдение за Андреем сейчас было далеко не самой простой вещью. Он хотел что-то сказать, вероятней всего даже хотел кричать. На его лице замерла паника, и создавалось ощущение, что уже в следующее мгновение он кинется на меня, если я все же решу уехать…

Но вместо этого он просто развернулся и неуверенно поплелся в сторону сквера, где было несколько свободных скамеек.

Я еще несколько секунд смотрела в след парню, а потом, словно опомнившись, развернулась к дороге и остановила первую же попавшуюся машину. Запрыгнув в салон, посмотрела на водителя, который абсолютно не понимал, почему остановился, и уверенно проговорила.

– Едешь быстро, но аккуратно.

Мужчина рассеянно кивнул, и я назвала адрес.

Адрес, который любезно выдало мне сознание Андрея.

***

Андрей сидел на лавочке и проклинал себя. Как он только не пытался, избавиться от внушения Софьи не получалось.

С горечью усмехнувшись тому, что девушка очень быстро научилась воздействовать на него, стукнул кулаком по деревянным доскам. Это был максимум движений, которые парень сейчас мог себе позволить.

Нет, она не парализовала его сознание, Красильников был в здравом уме, но сейчас это лишь добавляло ему проблем.

Оставалось еще пятьдесят четыре минуты.

Пятьдесят четыре минуты, которые его мозг будет игнорировать такую до боли простую команду – встать на ноги.

Пятьдесят четыре минуты, за которые с Соней сможет случиться непоправимое.

Андрей еще раз ругнулся про себя. Именно сегодня, в день, когда все, наконец, должно было закончиться, когда Софью нельзя было оставлять в одиночестве ни на секунду, он умудрился все испортить!

Красильников прокрутил в голове события последних дней и, наверняка, взвыл бы, если смог.

Он не мог рассказать подруге, что за несколько суток мир перевернулся с ног на голову, и это решительно не хотело укладываться в его голове.

Все детали странной головоломки, которые он безуспешно пытался сложить на протяжении долгого времени, где-то подпиливая, где-то, наоборот, прилепляя лишнее, лишь бы хоть как-то зацепить одну за другую, вдруг неожиданно выстроились в единую картину.

И теперь он точно знал, что, принятое полторы недели назад сомнительное решение, было верным.

У него был шанс все исправить, спасти Соню и навсегда избавиться от возможных опасностей.

Андрею нужно было всего лишь провести сегодняшний день рядом с ней.

Но вместо этого парень сидел на скамейке, съедая себя изнутри.

Если бы он только мог закинуть в сознание подруги еще какие-то фрагменты своих воспоминаний, но их связь подобной роскоши не позволяла. Вместо этого Соня довольствовалась лишь случайным отрывком, который абсолютно исказил реальность.

Вырванный из контекста момент, совершенно изменивший смысл в свете обстоятельств.

Он еще раз стукнул кулаком, словно физическая боль могла как-то ослабить переживания.

Пятьдесят две минуты…

И ни единой возможности сообщить Соне о том, что Элла уже гораздо ближе, чем она думает.

***

Мужчина остановил автомобиль возле типовой панельной многоэтажки и непонимающе уставился на меня.

– Спасибо, что подвезли. – сказала, протягивая пару купюр.

– Чего?

Покачала головой и еще раз взглянула на водителя. Точнее заглянула в него.

Обычный работящий мужик, двое детей, жена, которая понемногу начинает сходить с ума от безвылазного нахождения дома среди пеленок и подгузников. Рядовая судьба со своими взлетами и падениями, которые в рамках его мира имеют огромное значение.

Сейчас он высадит меня, а потом поедет в автосервис, как запланировал еще с утра, потому что в правом переднем колесе что-то стучит. Поедет и напрочь забудет о том, что вообще кого-то сегодня подвозил. А вечером вернется домой, поужинает, проведет дежурные полчаса с детьми, а потом, уже засыпая, притворится, что ему очень интересны рассказы жены о том, чему за день научилась их младшая дочь.

От этого знания стало грустно.

Просто потому, что мужчина был уверен в том, что его ждет. Я же не была уверенна уже ни в чем…

– Марине цветы купи. – сказала на прощание, пристально глядя в его серые глаза. – И с детьми посиди подольше.

Водитель кивнул, и я, наконец, вышла на улицу. Погода начинала портиться, словно проникаясь моим настроением. За время, которое ушло на дорогу, небо затянуло свинцовыми тучами, а на смену легкому освежающему ветерку пришли пронизывающие порывы, беспощадно трепавшее висевшее на балконах чистое белье.

Такие стремительные перемены в настроение природы заставили мамочек, сидевших с детьми возле песочницы, быстро собирать игрушки и, хватая в охапку малышей, к полному неудовольствию последних, бежать к подъездам, пытаясь увернуться от первых крупных капель.

Меня же дождь не смущал. Создавалось ощущение, что у мира существовала собственная жизнь, за которой можно было лишь наблюдать. Вокруг все бурлило, люди двигались, с каждой секундой увеличивая скорость, а я просто стояла в эпицентре зарождающегося стихийного бедствия и ждала развития событий.

В какой-то момент, когда во дворе уже никого не осталось, наблюдение потеряло смысл, и я сделала несколько шагов в сторону подъезда. Я не сомневалась, что это был именно нужный.

Остановившись на пороге, бросила еще один долгий взгляд в сторону улицы, где дождь лил уже практически стеной. На асфальте быстро расползались лужи, на которых моментально появлялись пузыри от агрессивно барабанивших струй.

Примерно то же происходило и в моей душе. Как я не пыталась скрыться от мыслей, которые хлестали не слабее этого внезапного ливня, ничего не получалось.

Все то время, пока я сильней загоняла себя в водоворот безысходности, Андрей узнавал что-то новое, общался с Наташей, ведя за моей спиной свою игру, мотивы и цели которой были абсолютно непонятны.

Я уже начала жалеть, что не нырнула глубже, но размышлять на эту тему было бессмысленно, особенно учитывая то, что теперь появилась возможность узнать обо всем без копания в голове Красильникова.

Кинув последний взгляд на двор, где правили бал резкие порывы ветра, развернулась и толкнула дверь подъезда, делая уверенный шаг внутрь.

В подъезде было тихо, сухо и так же безлюдно, как и на улице. А еще здесь очень приятно пахло домашней выпечкой.

Я представила, как дружная семья устраивается за столом с горячим чаем и булочками, в то время как за окном бушует стихия, и невольно позавидовала, возможно, несуществующим людям. Ведь на самом деле правда могла оказаться абсолютно другой.

Вполне возможно, что какая-то женщина, сейчас стоит у плиты и смотрит на пирожки, которые будут готовы с минуты на минуту, и переживает, что ее муж до сих пор не вернулся домой. А ведь она даже не догадывается, что на самом деле он уехал с утра не на дополнительную смену, а к любовнице, с которой имел привычку развлекаться уже несколько последних месяцев.

Жизнь вообще не особо любит узнавать пожелания, когда принимает решение о чьей-то судьбе.

Я подошла к лифту и нажала на кнопку вызова. Кабинка отреагировала моментально, начав движение где-то наверху, плавно заскользив вниз.

Ожидание раздражало, но разве могу быть какие-то претензия к металлической коробке, которая просто выполняет свой обычный маршрут?

Через минуту звук стих, послушно разъехались створки, и я зашла внутрь, по пути надавив на цифру девять. Вскоре двери кабины с легким хлопком закрылись, и лифт начал медленный подъем.

Наблюдая, как одна за другой загораются лампочки, сообщая о том, какой этаж мы миновали, вновь вернулась к размышлениям.

Второй.

Я не знала, чего ждала от встречи с мамой Шерементьева, даже не думала, с чего начну разговор.

Третий.

Я абсолютно не боялась этой встречи, почему-то пребывая практически в стопроцентной уверенности, что она не попытается причинить мне вреда.

Четвертый.

Я обманывала себя, утверждая, что мне нужно ее увидеть лишь для того, чтобы докопаться до правды и узнать, что же скрывает Андрей.

Пятый.

Я все еще не могла поверить в то, что Макс так поступил со мной.

Шестой.

Потому что теперь я уже без малейшей тени сомнения могла сказать, что умудрилась влюбиться в человека, которого ненавидела всю сознательную жизнь.

Из мыслей меня выдернул седьмой этаж, на котором лифт почему-то решил остановиться.

Я не почувствовала за дверьми присутствия человека со способностями, поэтому просто наклонила голову, скрывая от случайного соседа на пару этажей грусть в глазах.

Тянулись секунды, но кабинка так и не начала движение, и тогда я подняла взгляд, чтобы в то же мгновение замереть от ужаса, который невозможно было спрятать.

– Девятый, да? – спросил Дима, делая шаг навстречу. – Какое совпадение, мне тоже туда.

В этот раз звук, с которым захлопнулись створки, показался мне едва ли не самым страшным, из когда-либо слышимых. Глухой механический скрежет, от которого по спине пробежали мурашки.

– Чего ты так напряглась? Как будто не рада встречи! – так и не дождавшись моего ответа, продолжил издеваться Дима.

Именно издеваться, я в этом не сомневалась. Из последних сил не отводила взгляд, изучая лицо парня, замечая те пугающие черты, на которые раньше даже не подумала бы обратить внимание.

Ему нравилось происходящее! Он откровенно ловил кайф, чувствуя мой страх, который, увы, не могла скрыть. Его улыбка, которую в прошлом я принимала за добродушную, больше напоминала хищный оскал, а в глазах, пылавших огнем, без труда читалось желание причинить боль.

– Никогда не радовалась незапланированным встречам с мудаками. – процедила сквозь зубы, но этим вызвала лишь смех Димы.

– Ты всегда умела поднять настроение. – сказал он в тот момент, когда кабинка остановилась. – Даже жалко будет прощаться.

Парень вышел на площадку и подождал, пока я последую его примеру. Теперь уже было понятно – меня вновь ждали. Даже получилось усмехнуться, когда взгляд вернулся к лифту. Лифту, который не спустится вниз, пока со мной не будет покончено.

Я чувствовала руку Константина Федоровича, который несколько минут назад заблокировал лестницы и кабинку. Наверное, проведи я чуть больше времени с Андреем, то смогла бы убрать эти препятствия, да вот только Элла и остальные отлично знали об отсутствии у меня опыта. О том, что я просто не понимаю, что нужно сделать, чтобы уничтожить чью-то силу.

Оглядев лестничную площадку, заметила, что двери в квартиры тоже закрыты в магическом мире. Даже в ту, которую я подчерпнула из воспоминаний Красильникова.

И тут стало по-настоящему страшно. Это был практически панический ужас, потому что сейчас все сводилось к тому, что никакой мамы Макса могло вообще не существовать.

Да, я была сильней Андрея, но все то же чертово неумение обращаться с силой делало меня едва ли полезней человека с минимумом способностей.

А что если Красильников просто подменил воспоминания? Всунул мне в голову пропуск в очередную ловушку!

Наверное, в этот момент самое время было заплакать, но я почему-то рассмеялась, глядя на лестницу, ведущую на чердак.

– Серьезно? Снова крыша?! – спросила у Димы, который совершенно не ожидал подобной реакции.

– Рад, что у тебя есть настроение шутить, но мне уже порядком надоела это тягомотина, так что давай, ползи. Раньше сядешь – раньше выйдешь. – проговорил он спустя несколько секунд, не слишком нежно подталкивая в сторону лестницы.

Я в последний раз обернулась в сторону лестницы, ведущей вниз и попыталась уцепиться за невидимый барьер, чтобы убрать его и предпринять хоть какие-то действия для спасения, но эта жалкая попытка не принесла ровным счетом ничего.

Хотя я уже толком не понимала, можно ли было назвать это попыткой. Так, отметка для галочки.

Потому что сдалась.

Если тогда в "Магнолии" я цеплялась за возможность выжить из-за Андрея и семьи, то теперь бороться было не за что.

Я сомневалась, что Эллу заинтересует моя семья после того, как она вернет способности. Семья, которая забудет о том, что у них вообще была дочь. Одним легким движением тетя сделает так, что они не вспомнят и о ней. Теперь она будет властна выбрать себе любую судьбу.

А Андрей… О нем я просто не хотела думать. Не могла.

Поэтому слова Димы сейчас казались самыми верными.

Раньше сяду – раньше выйду.

Выйду навсегда из этой дурацкой игры, где по воле судьбы я оказалась в совсем ненужном месте, в совсем ненужное время с совсем ненужными способностями.

Я взялась за перила и аккуратно полезла наверх, зачем-то внимательно следя за тем, чтобы не испачкать платье об узкий пыльный проход.

Мы поднялись в небольшой блок. Обычная в меру заваленная хламом и строительным мусором комнатка. Прошли несколько метров до двери, ведущей на улицу и, не делая остановки, выбрались на крышу.

Оказавшись на свежем воздухе, не спеша вздохнула и огляделась по сторонам.

Дождь кончился так же стремительно, как и начался, даже лужи на рубероиде успели подсохнуть. А, возможно, никакого дождя и не было, просто плод моей воспаленной фантазии.

Сейчас на улице было очень тихо и безветренно. Остатки грозовых туч медленно расползались, сопровождая свое движение редкими раскатами грома. Такая погода ассоциировалась у меня с летними вечерами, когда внезапное ненастье, наконец, заканчивалось, и природа, уставшая от буйства стихии, готовилась к заслуженному ночному отдыху.

Сейчас я как никогда ее понимала.

Их вновь было трое. Элла, на лице которой вновь играла сумасшедшая улыбка, Константин Федорович, внимательно меня изучавший, и Макс, со скучающим видом стоявший немного в стороне.

Дима остался возле спуска в подъезд, а я же медленно пошла к ожидавшим людям, неотрывно смотря на Шерементьева, который на какое-то мгновение показался растерянным, но уже в следующий миг вернул себе надменный вид.

Мозг по-прежнему не хотел мириться с очевидными вещами, хотя сейчас для этого, пожалуй, было уже самое время.

Макс никогда не испытывал ко мне симпатии. Прекрасно спланированная игра, из которой он вышел победителем.

Он выиграл. Я проиграла.

Все очень просто.

Я сделала еще несколько шагов и остановилась в паре метров от Эллы и Константина Федоровича.

– Ты доставила столько хлопот, Софья. – хохотнула женщина, в которой бурлило предвкушение.

Она практически ощущала мои способности и, будь такая возможность, немедля, вытянула бы их сама. Сдерживал ее, пожалуй, лишь Шерементьев-старший. Он был единственным, кто ни за что бы не стал торопиться.