Текст книги "Правила неприличия (СИ)"

Автор книги: Ася Оболенская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

На следующий день Ионов не появился в офисе, не появился он и через день. Тогда я уже решила, что мир решил перестать надо мной издеваться и сжалился, однако Катерина Максимовна быстро спустила с небес на землю, ласково проговорив:

– Регинк, ты бы лыбу давить прекратила, вернется Андрей в понедельник.

Я даже не стала ответ придумывать, по тому, как усмехнулась «куратор» было ясно, что без слов понятно, в чем заключалась причина моей радости.

В пятницу я не поехала к родителям, все выходные также провела дома. Знаю, папа решил, что таким образом я показываю обиду, но на самом деле это было не так. То есть я действительно обижалась, но совсем не на него и его дурацкие эксперименты. Удивительно, но причиной моей злости и печали, которую я заедала уже третьим куском тортика, являлся даже не Ионов.

Чтобы вы понимали, третий кусок тортика – это очень тяжелая депрессия по моим меркам. Дальше идет только ночная поездка в Макдонольдс и поедание бургеров прямо в машине.

Я не из тех людей, которые топят горе в вине, хотя бы потому, что на следующий день к депрессии прибавляется еще и похмелье, и все становится совсем печально. Уж лучше тортики, а завтра, подгоняемой муками совести, на всех парах нестись в спортзал, сжигать лишние калории и выбивать дурь из головы.

Так вот, возвращаясь к обиде и гневу. Я злилась на себя. На самом деле я не планировала злиться, просто уборка в квартире стала последней каплей. Нет, в самой уборке не было ничего необычного. Кажется, я уже рассказывала о том, что мама хотела воспитать меня нормальным человеком, но, судя по всему, в ее плане произошел какой-то сбой.

Или во мне произошел какой-то сбой.

С шумом выдохнув, закинула в рот очередной кусочек тортика и уставилась на монитор ноутбука, где проигрывался какой-то фильм, о сюжете которого я не могла сказать ровным счетом ничего. Да что там о сюжете, я даже не могла понять, что это был за жанр.

Депрессия накрыла внезапно. Примерно около восьми вечера пятницы, когда я решила пропылесосить квартиру. И ведь ничто не предвещало беды. Вечер вполне мог закончиться мирно, если бы не одна мелочь.

Совсем маленькая, но с бриллиантом. Мое любимое кольцо, которое засосало в пылесос вместе с пылью и песком. Именно оно стало спусковым крючком, стартом для целой вереницы обидных бытовых неприятностей.

Взорвавшееся в ковшике яйцо с утра в субботу, оно варилось всего-то полтора часа, и в какой-то момент ему, кажется, надоело. Три разбитых чашки, упавшие с подноса после обеда того же дня. Отключение горячей воды вечером и сломавшийся чайник сегодня за завтраком.

Эти события позволили сделать вывод о том, что я совершенно не приспособлена для нормальной жизни. К двадцати одному году я представляла собой весьма тоскливое зрелище в плане организованности, усидчивости и хозяйственности.

С уверенностью могу сказать, что помешанный на семейном уюте Вологодский филиал признал бы меня совершенно непригодной к замужеству и всему такому в этом роде.

Именно поэтому сейчас я сидела на диване и с грустью дожевывала торт, параллельно размышляя над тем, что неплохо было бы записаться в какой-нибудь кружок домохозяек, призванный пробудить очень крепко спящие инстинкты хранительницы домашнего очага. Обязательно погуглю завтра что-то подобное, а сегодня нужно было еще нагреть воду и вымыть голову в условиях близких к полевым, а это, при учете всех моих талантов, являлось не самой простой задачкой.

В понедельник вселенная не прекратила издевательства. Принцесса, издав пару хрюкающих звуков, заглохла прямо перед подъездом. Для того, чтобы оживить машину, я перепробовала все доступные методы: мольбы, заклинания, угрозы. Но тщетно. На сей раз не сработало ничего. Автомобиль так и не завелся.

Естественно, потраченного на мечты о воскрешении Принцессы времени хватило для того, чтобы на дорогах наступил настоящий транспортный апокалипсис. В принципе, достаточно было и парочки маленьких пробок для того, чтобы опоздать на работу, но гулять так гулять, поэтому в офис «Королевства кроватей» я вошла с полуторачасовым опозданием.

– Да неужели! – вместо приветствия проговорила Катерина Максимовна, когда я ввалилась в каморку.

Желания реагировать на ее колкости не было никакого, поэтому, повинуясь непонятно какому порыву, перевела взгляд на Андрея, но тут же пожалела. В сравнении с ним «куратор» казалась милым мохнатым хомячком, так и хотелось по брюшку почесать.

Ионов был крайне зол. Уверена, едва Катерина Максимовна уйдет, меня ждет увлекательнейшая беседа. Оставалось надеяться лишь на благоразумие женщины.

– В свете последних событий… – многообещающе начала «куратор», по очереди взглянув на нас с Андреем. – На глаза Кириллу Вячеславовичу вам лучше не попадаться.

Женщина сделала паузу, а я интенсивно закивала, давая понять, что сейчас даже в тундру готова умотать, лишь бы оказаться подальше от кроватного короля, Андрея и ужасных розовых тапочек, в душе надеясь, что сейчас Катерина Максимовна любезно предложит нам какое-то время отсидеться дома, пока все не утихнет. Однако уже через несколько секунд все мечты превратились в прах.

– Займете пока почетную должность курьера. Одну на двоих, разумеется. – тоном, не терпящем возражений, отчеканила женщина. – На складе две коробки с новыми рекламными буклетами, развезете по дистрибьюторам. Вот список.

Катерина Максимовна положила на стол листок бумаги, а следом за ним две транспортные карты.

– А это что? – не удержавшись, поинтересовалась я.

В ответ женщина растянула губы в улыбке и забила последний гвоздь в крышку гроба:

– А это, Региночка, служебный автомобиль представительского класса.

* * *

Атмосфера в лифте была настолько тяжелой, что впору было брать мачете и прорубать себе дорогу к выходу.

Закон подлости во всей его красе. Когда не надо, в курсирующую между этажами коробку набивается столько сотрудников многочисленных офисов, расположенных в нашем бизнес-центре, что кабинка больше напоминает вагон метро где-нибудь в Китае в час-пик. Не хватает только специально обученных людей, которые будут помогать заталкивать не влезающих секретарей и менеджеров, желающих воспользоваться лифтом именно в этот момент.

Зато сейчас, когда остаться наедине с Ионовым, было, пожалуй, последним моим желанием, никто не желал отправиться в путешествие между этажами. Ни один человечишка! Никто! Совершенно.

Путь с девятого этажа на склад, располагавшийся на минус первом, казался бесконечным. По-моему, мы три года добирались до седьмого, а на первом окажемся и вовсе в канун нового 2025.

Мое терпение лопнуло на третьем:

– Если ты пытаешься отправить меня в ад силой взгляда, знай – этот способ не работает, я практиковалась на тебе.

– Может, плохо практиковалась? – с нескрываемой издевкой поинтересовался Андрей, заставив фыркнуть.

– Знаешь, мне твоя компания тоже не слишком-то приятна!

– А не так давно в прачечной ты так не считала. – не испытывая ни грамма смущения, продолжил выделываться Ионов.

На этом моменте, наверное, стоило высказать благодарность генетике. Спасибо папе, мамы, а также всем родственникам до пятого колена, потому что, если бы не они, сейчас мои щеки приобрели насыщенный пунцовый оттенок. Так что, несмотря на желание начать биться головой об блестящую металлическую стенку лифта, улыбнулась и, равнодушно пожав плечами, проговорила:

– Ничего впечатляющего ты не продемонстрировал.

Так-то!

– Ну-ну… – протянул Андрей, когда створки, наконец, соизволили разъехаться, ознаменовав наше прибытие на склад.

В том, что Катерина Максимовна не сильна в терминах, я узнала, когда взглянула на то, что нам было необходимо развести. Здесь бы больше подошли слова «коробищи», «коробищищи», «коробищищищи», но уж точно никак не милое и безобидное «коробки».

Она б их еще коробочками обозвала, честное слово.

– Кать Максимовна попросила напомнить, что все обязательно развести сегодня до закрытия магазинов. – прощебетал Мишутка за нашими спинами, добивая настроение, которое итак болталось где-то на уровне этого самого минус первого этажа.

А еще я ощущала на себе насмешливый взгляд Ионова, и это бесило. И, знаете, уныние с бешенством, это вообще так себе смесь, которая, как оказалось, провоцирует совершать абсолютно дурацкие поступки.

Наверное, за сегодня я еще с тысячу раз прокляну себя за импульсивность и отсутствие мозгов, но сейчас, гордо вскинув голову, подошла к коробке и с максимально доступной грацией взяла ее в руки.

Твою ж мать!

Это я проговорила про себя, продолжая мило улыбаться Андрею.

И как теперь не сдохнуть?!

Все еще мило улыбаюсь.

– Ты уверена, что хочешь сама нести? – спросил решивший поиграть в рыцаря Ионов.

Нашелся тут Ланселот! Рыцарь шиномонтажа и автомойки!

– Естественно! – ответила с гордостью, ощущая, как позвоночник потихоньку начинается складываться гармошкой.

– Ладно. – Андрей усмехнулся и, с легкостью, как будто все чертовы буклеты лежали в моей коробке, а он нес пустую, направился к выходу, мне же не оставалось ничего иного, чем посеменить за ним, успокаивая себя тем, что после такого идти в зал мне уж точно не придется. Да я еще пол торта съесть смогу!

Если выживу, конечно.

В лифте и по пути к метро Ионов еще несколько раз поинтересовался, не тяжело ли мне. То ли издевался, то ли понимал, что гримаса на моем лице все меньше напоминает улыбку и действительно хотел помочь, то ли просто не желал, чтобы на его совести висел труп одной тупой блондинки.

Однако я была непреклонна, с каждым шагом лишь сильнее сжимала коробку, как будто я Голлум, а буклеты кроватного королевства – кольцо всевластия.

До сегодняшнего дня я и представить не могла, сколько опасностей поджидает на улицах города человека, в руках которого находится коробка, которая весит как половина этого самого человека.

Войдя в прохладный вестибюль метро, который со своим сквозняком в первые секунды показался мне едва ли не раем, уже хотела с облегчением выдохнуть, однако первый же врезавшийся в меня мужчина, картинно закативший глаза и пробубнивший себе под нос что-то типа «раскорячилась посреди прохода, коза», преобразовал облегченный вздох в стон отчаяния. Вот такая эволюция.

Как оказалось через пару минут, мужчина был лишь мелкой песчинкой в огромной пустыне идиотизма, которая звалась дурацким словом «метрополитен».

Вы когда-нибудь пробовали пройти через турникет, держа в руках коробищу доверху набитую буклетами продукции кроватного королевства? Ну, так, чтобы вас этим турникетом не пришибло в конечном итоге, и, не приведи боже, буклеты не пострадали. Не пробовали? И не надо! Сэкономлю ваше время, признавшись честно. Затея эта – полная хрень, с которой, конечно, легко справился Ионов.

Посмотрите на него, герой! Подумаешь!

Я тоже с легкостью нашла выход. Подошла к турникету для инвалидов и людей, перевозящих крупногабаритные грузы, и улыбнулась стоявшему рядом охраннику.

– Пропустите?

– Конечно. – мужчина улыбнулся в ответ. – Давайте карточку.

Карточку…

Продолжая обворожительно улыбаться, оценила перспективу.

Если сейчас я поставлю коробку на пол, то сомневаюсь, что мои руки смогут потом взять ее снова. Да они ради того, чтобы избежать контакта с этой ношей заживут собственной жизнью, еще и меня по башке пару раз стукнут, чтобы больше неповадно было такой ерундой страдать. Уверена, именно так и будет!

Нет, идея явно выходила так себе, поэтому, не переставая улыбаться, продолжила разговор:

– Достаньте, пожалуйста, ее сами.

– Конечно. – вновь отчеканил охранник и уставился на меня, ожидая дальнейших инструкций.

А я…

А я повернулась к нему спиной и тяжело вздохнула.

– В заднем кармане.

Да-да… В том самом заднем кармане облегающих бежевых брюк, влезть в которые возможно лишь одним движением. Очень резким движением, параллельно молясь, чтобы они застегнулись.

К несчастью, повернувшись к лесу задом, передом пришлось повернуться к Ионову, на лице которого играла такая гадкая улыбка, что я была практически на грани того, чтобы бросить коробку и показать ему соответствующий жест. Аж средние пальцы на обоих руках зудеть начали!

Интересно, со стороны это не выглядело как приступ отчаяния? Подумает еще, что после нашего разговора в лифте я впала в депрессию и теперь с горя прошу полапать меня за задницу незнакомых мужиков.

Хотя… Какая, собственно, разница, что он там подумает, если в конечном итоге я стояла на платформе в ожидании поезда. И добралась я до этой самой платформы сама!

Однако уже совсем скоро поняла, что вновь рано радовалась. Теперь-то я знала, где прятались все сотрудники бизнес-центра, окрестных домов и еще половины города в придачу. Да вот же они! Стоят в нашем вагоне и недовольно шипят, не давая поставить чертову коробку на пол.

Спустя две станции из положенных трех до пересадки я почувствовала некоторую странность, заставившую вынырнуть из мечтаний, в которых я жила в мире, где не существовало коробок с эмблемой «Королевства кроватей».

Дело в том, что та самая коробка, к которой я уже практически приросла, начала решительно пытаться вырваться. Не сразу сообразив, что происходит, и кто хочет украсть «мою прелесть», часто заморгала и уставилась на Ионова, который наглейшим образом вырывал у меня груз.

– Ты что делаешь?

– Коробку у тебя забираю. – озвучил очевидное Андрей.

– У тебя своя есть! – вцепилась крепче и попыталась потянуть на себя.

– Я все равно сильней. – и вновь очевидное, но обидно-то как!

– А это все равно моя коробка!

– Ты по жизни такая упертая?

– А ты? – вышло зло, потому что сокровище было вырвано из рук, но уже в следующую секунду я не смогла скрыть стон облегчения, который, конечно же, не остался незамеченным, поэтому пришлось быстро расставить все по местам. – И не думай, что сейчас что-то изменилось! Ты просто наглым образом спер мои буклеты! А я с тобой вообще не имею ни малейшего желания общаться!

– Само собой. – рассмеялся Ионов, поставив мою коробку на пол рядом со своей. – Да не смотри ты на меня так, взглядом в ад не отправишь, мне, кажется, кто-то об этом рассказывал.

Глава 8

Конечно, идиллия не могла длиться вечно. Если быть точной, наш хрупкий мир не просуществовал и двух часов. Все закончилось вопросом Андрея о том, почему я поехала не на машине, и каким все же способом я на нее заработала, за которым последовал мой ответ, состоявший всего лишь из одного жеста. Ну, того самого, которым мне так хотелось наградить Ионова еще на входе в метро.

К счастью, к тому моменту, когда желание стереть Андрея с лица земли достигло своего пика, мы уже успели посетить четыре крупных магазина и избавиться от большей части буклетов, поэтому, стоя на кассе во «Вселенной мебели», ловя на себе удивленный взгляд продавщицы, которая только что стала свидетельницей нашей милой перепалки с Ионовым, запихивала в только что купленную сумку для покупок необходимое количество буклетов, то и дело сверяясь с оторванной половиной списка.

С успехом справившись с поставленной задачей, закинула сумку на плечо и, гордо вскинув голову, направилась к выходу, по пути услышав заботливую фразу Андрея, адресованную, без сомнения, продавщице:

– Вы не волнуйтесь, ее из больницы уже давно выписали, даже справка есть. Она, конечно, немного буйная, но на людей уже не кидается.

Вот козел!

Я еле сдержалась, чтобы не развернуться и не сообщить Ионову этот факт, однако в последний момент успокоилась. Пусть думает, что мне совершенно наплевать на его идиотские шуточки.

Совершенно несмешные идиотские шуточки!

В том, что мой очередной план вновь оказался не слишком гениальным, я убедилась уже на втором адресе. Дело было вот в чем. Когда я со злостью рвала листок с адресами, выданный Катериной Максимовной, пополам, то руководствовалась отнюдь не основами логистики. Да и когда в порыве гнева уносилась из «Вселенной мебели» не обратила внимания на то, какие именно магазины мне достались, поэтому теперь, съездив в один из спальных районов, возвращалась туда, откуда начала самостоятельный путь, потому что следующая точка продаж мебели производства «Кроватного королевства» находилась в двух домах от чертовой «Вселенной мебели».

Дальше все складывалось уже куда более ровно. Заказав кофе в первом попавшемся кафе, пользуясь знаниями «Гугла», которому я доверяла больше, чем себе, составила наиболее удобный маршрут и продолжила выполнять работу.

Что касается Ионова, то тут я совершенно не волновалась. Интуиция подсказывала, что парню также доходчиво, как и мне, объяснили условия получения должности. И я совершенно не сомневалась в том, что они у нас были одинаковым. Другой вопрос – зачем ему вообще эта работа? Сидел бы в своей «Крутой тачке» и радовался жизни. Ну, или хотя бы позволил радоваться жизни мне.

От мыслей об автосервисе, которые плавно привели к размышлениям о судьбе Принцессы, настроение испортилось окончательно, если так пойдет дальше, и жизнь не надумает наладиться, то впору будет наведаться к психологу, попросить выписать какие-нибудь волшебные веселящие таблеточки, разрешенные законом.

Из дверей последнего магазина с чувством выполненного долга и совершенно пустой сумкой я вышла за пять минут до его закрытия. Факт того, что я хотя бы где-то умудрилась не накосячить, поднял настроение, поэтому по дороге домой решила заскочить в магазин, чтобы отметить достойное завершение тяжелого дня, например, парой бокалов красного сухого. Вечер по умолчанию не может быть плохим, если в его составе присутствуют книга, теплый плед и красное сухое. В таком случае получается даже закрыть глаза на жутчайший диван!

– Восемьсот тридцать пять. – равнодушно проговорила женщина за кассой.

Кивнув, протянула карточку, через несколько секунд ввела пинкод и начала складывать покупки в пакет.

– У вас отказ.

Фраза кассира заставила нахмуриться.

– Как отказ? Давайте еще раз попробую.

Женщина пожала плечами, повторила манипуляции с картой и вновь протянула мне терминал для ввода пинкода, чтобы вскоре повторить.

– Снова отказ.

Разбираться с причинами прямо здесь не стала, извлекла из кошелька последнюю тысячную купюру, отдала ее женщине и, забрав сдачу вместе с покупками, поспешила к камерам хранения, где, кинув вещи на стол с корзинками, запустила мобильный банк, чтобы через минуту непонимающе уставиться на экран телефона со светящимися цифрами и буквами.

«Остаток на счете: 153.26 руб.»

А когда у меня зарплата?!

* * *

Первым появилось желание поехать к родителям. Дальше вариантов действий было бы много. Например, упасть в ноги отцу и начать целовать пятки, умоляя дать денег, или забрать драгоценности и сдать их в ломбард…

И когда же все-таки зарплата?

Немного поразмыслив и решив, что поездка в родной дом все-таки являлась не самой лучшей идеей, взяла пакет с покупками и поплелась домой, по пути размышляя о том, что теперь делать.

Я работала в «Королевстве кроватей» уже больше месяца, поэтому, теоретически, могла рассчитывать на какие-то деньги, оставалось лишь узнать, когда и как эти деньги возможно получить.

Оказавшись в квартире, первым делом, исключительно для того, чтобы справиться со стрессом, откупорила вино, налила рубиновый напиток в бокал и, сделав пару больших глотков, приступила к поиску средств.

Я искала деньги везде. В самых ожидаемых и, наоборот, абсолютно неожиданных местах. Кстати, один раз такой способ даже сработал. Не знаю, что они там делали, но аккуратно сложенные пятьсот рублей лежали в сковородке, которой я так и не успела воспользоваться. Какая прекрасная сковородка! И что я раньше этого не замечала?

Спустя полчаса напряженных поисков я плюхнулась на диван, вновь напрочь забыв о том, что это изобретение – ни что иное, как орудие пыток инквизиции. Поэтому, кривясь от боли, придвинула к себе обнаруженные сокровища и, отмечая обогащение вином, принялась их подсчитывать.

Как оказалось, отмечать я принялась рано. Или зря. Или рано и зря, потому что в конечном итоге я оказалась счастливой обладательницей одной тысячи семисот тридцати шести рублей и двадцати копеек.

Тяжело вздохнув, допила оставшееся в бокале вино, водрузила пустую тару на подлокотник и потянулась за телефоном, который лежал на стуле, исполнявшим в этой квартире роль столика для ноутбука. Потянулась… Но вышло не слишком грациозно, по крайней мере, с моей грацией в большой театр дорога была закрыта.

Так или иначе, теперь я лежала и смотрела на отвратительную люстру, которая после трех бокалов вина стала просто омерзительной, даже тапочки Катерины Максимовны ни в какое сравнение не шли.

В этот момент фантазия зачем-то заботливо подкинула проект люстры, сделанной из тапочек, что сейчас казалось крайне смешно, поэтому, пришлось сперва успокоиться и лишь потом звонить, поражаясь тому, что идея такого сверхмодного светильника не пришла мне раньше. А, может, во мне дремлет недооцененный талант дизайнера?

Мама взяла трубку далеко не сразу. Я как раз успела во второй раз начать петь припев заменявшей гудки мелодии:

– О, боже, мама, мама, я схожу с ума-а-а… – тишина в трубке заставила замолчать и уточнить. – Мама? Мам, а дай дослушать!

– Регина?

– Регина.

– Логично.

– Привет, мам!

– Привет, дочь… – голос родительницы звучал немного странно, но явно не более странно, чем мой, поэтому, перекатившись на живот, собралась с силами и озвучила вопрос, из-за которого, собственно, и позвонила.

– Мам, а какой вокзал в нашем городе самый уютный?

– А ты для каких целей интересуешься?

– А у них есть рейтинг в зависимости от цели? – прикусила губу и задумалась, секунд через пять проговорив. – А где теплее?

Мама коротко хихикнула, а потом спросила:

– Что уже случилось?

Вздохнув, села, так картинка вокруг все же была более четкой, а потом рассказала о своем тяжелом материальном положении.

– И поэтому ты решила напиться? – резюмировала родительница.

– Ну, изначально – нет, но потом все как-то так сложилось… – я рассмеялась, а мама издала какой-то странный звук.

Очень странный звук, слишком похожий на всхлип.

– Мам?

– Что? – и вновь всхлип, ну не могли же у меня с половины бутылки вина слуховые галлюцинации начаться?!

Учитывая то, что на моей памяти она плакала всего дважды в жизни. Один из которых был при просмотре «Хатико», а второй на свадьбе ее брата, и тот от радости и облегчения, уж слишком прекрасным человеком являлся дядя Гриша. Настолько прекрасным, что сейчас не имеет доступа даже к какому-нибудь самому захолустному Новоупыревскому филиалу «Волшебной снежинки».

– Мам, что-то случилось? – алкоголь словно резко выветрился из крови, я поднялась на ноги и, подхватив пустой бокал, направилась к раковине, чувствуя неладное.

– С чего ты взяла? – врать родительница совершенно не умела, но и рассказывать правду явно не собиралась. – Давай я тебе позвоню завтра, вокзал выберу…

Звонок завтра мне был не нужен, требовалось сегодня узнать о том, что могло так сильно расстроить маму, однако мир явно был против.

Едва открыв воду, я почувствовала что-то странное. Точнее услышала. Нет, это однозначно глюки, или…

Резко распахнула шкафчик под раковиной и тихо застонала, потому что сифон вывалился на пол, а вода текла прямиком в мусорное ведро.