Текст книги "Водяра"

Автор книги: Артур Таболов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 38 страниц)

– Вполне. Если допустить, что с меня действительно вымогают взятку, – сделал оговорку Тимур.

– С вашей помощью мы можем взять их с поличными.

– Каким образом?

– Дело техники, – попытался уйти от ответа генерал.

– А все-таки?

– Это просто. Приладим к вам микрофон, миниатюрную видеокамеру. Запись и съемка будут санкционированы прокурором и станут весомыми доказательствами в суде. Суд будет показательным. Получат ваши вымогатели лет по десять. Это будет хорошим уроком для остальных.

Тимур допускал, что генерал Егоров верит в то, что говорит. Но генерал представлял государство. А опыт подсказывал Тимуру, что государству верить нельзя. Не потому что оно заведомо злонамеренное. А потому что оно меняет правила игры произвольно, сообразуясь с какими-то своими интересами, непонятными для непосвященных. И эти интересы почему-то никогда не совпадают с ожиданиями граждан – будь то пенсионеры, служащие или предприниматели.

Для себя Тимур окончательно решил, что не пойдет ни на какие сделки с ГУБЭПом. Он даже представить себе не мог, как войдет в кабинет Голубицкого или Козлова обвешанный микрофонами и видеокамерами. Что-то низкое в этом было, подлое, недостойное мужчины. Но и обострять отношений не следовало. ГУБЭП имел много возможностей испортить жизнь строптивому бизнесмену. Поэтому Тимур сказал:

– Я по-прежнему уверен, что вы ошибаетесь, считая, что с меня вымогают взятку. Но если увижу, что это действительно так, обязательно приду к вам.

– Лично ко мне, – уточнил генерал. – Не потому что я не доверяю своим сотрудникам. Общее правило: чем меньше людей знают об операции, тем лучше. Я вижу, Русланов, вы еще не окончательно побороли сомнения. Но верю, что гражданин в вас победит обывателя. Рад был познакомиться. Вы свободны.

О посещении ГУБЭПа Тимур не рассказал ни ближайшим сотрудникам, ни жене. Да и о чем он мог рассказать? Как его вербовали, а он отказался? О таком не рассказывают. В самом факте вербовки было что-то унизительное. Его больше волновало, как быть с лицензией. Завод стоял, убытки росли. Идти к Голубицкому и прояснять ситуацию было неразумно. Тимур был уверен, что за ним следят, хотя никаких следов слежки не обнаруживал.

Неожиданно Голубицкий объявился сам. Позвонил по городскому телефону (прослушки не опасался, заключил Тимур):

– Куда же вы, голубчик, исчезли? Я же обещал, что ваш вопрос решим положительно. Все бумаги готовы уже неделю, а вас нет. Вы не заболели?

– Нет, здоров.

– Ну так приезжайте, чего тянуть? Сегодня после обеда, устроит?

– Вполне.

Поколебавшись, пакет с долларами Тимур оставил в сейфе. Голубицкий встретил его с доброжелательной улыбкой, сразу передал папку с документацией о возобновлении лицензии.

– Довольны?

– Еще бы. А…

Начальник инспекции предостерегающе показал на телефон и куда-то вверх. Написал на бумажке: «Все знаю. Ценю». Показал листок Тимуру и тут же порвал его на мелкие части.

– Работайте спокойно. Желаю успеха.

– Спасибо. Я хотел спросить… это самое… как насчет двести граммов?

– Обязательно, – с готовностью отозвался Голубицкий. – Вот выберем свободный вечерок и выпьем. Ваш «Иртыш», говорят, неплохая водчонка. Заодно и попробую. Но не теперь, когда-нибудь. А сейчас, извините, дела!..

IV

Несмотря на то, что операция ГУБЭП по изобличению взяточников в Министерстве по налогам и сборам не состоялась по причинам, которые так и остались непонятными для оперативников Управления, генерал Егоров свое обещание выполнил: месяца через три на Емельчука завели уголовное дело по 199-й и 147-й статьям Уголовного кодекса за уклонение от уплаты налогов и мошенничество в особо крупных размерах. Мерой пресечения было избрано содержание под стражей.

Следствие поручили подполковнику Свиридову. Как предполагал Тимур – ему дали возможность реабилитироваться за провал операции, которая разрабатывалась под его руководством. К заданию Свиридов отнесся в высшей степени ответственно: тщательно изучал все документы по делу, приезжал к Тимуру посоветоваться, сообщал о ходе расследования, как начальству. Тимур понимал, что Свиридов хочет наладить с ним хорошие отношения, основательно подпорченные историей с задержанием. Тимур ничего не имел против. Никакого зла на подполковника он не держал. Понимал: служба есть служба, человек в мундире часто не волен в своих поступках и делает не то, что хочет, а то, что должен. Так, как он этот долг понимает.

Он даже сочувствовал Свиридову. Пятьдесят лет, карьера не задалась, полковником уже не стать по возрасту, а там, глядишь, отправят в отставку с мизерной пенсией. Жил в малометражной «двушке» в Свиблове, с женой давно разошелся, взрослый сын, так и не простивший отцу развода с матерью, работал в Германии в какой-то не очень преуспевающей фирме. Но бодрости духа подполковник не терял, года три назад женился на учительнице из Рязани, на двадцать пять лет моложе, прописал ее у себя. Был в нее влюблен, часто покупал цветы, старался одеваться по моде. Все это выглядело трогательно и довольно смешно.

В конце февраля Свиридов решил слетать в Якутск, чтобы получить информацию из первых рук. Перед поездкой приехал к Тимуру посоветоваться, к кому там лучше обратиться. Тимур назвал несколько фамилий, сохранившихся в ноутбуке, а на вопрос Свиридова, нет ли у него каких-нибудь пожеланий, лишь пожал плечами:

– Какие у меня могут быть пожелания? Впрочем, есть. Узнайте, что значит «Тыгын Дархан». Так называется фирма, которая покупала у Емельчука водку. Я хотел спросить, да забыл. Из головы выпало, было не до того.

Свиридов исчез и не появлялся долго, месяца полтора. Тимур и думать о нем забыл, у него своих дел хватало. Завод работал, параллельно модернизировалось оборудование. Древесный уголь, традиционно применявшийся для очистки водки, Тимур заменил на уголь из коры кокоса с серебряным напылением. Стоил он дороже древесного, зато служил дольше и обеспечивал более высокое качество очистки. На ВВЦ, бывшей ВДНХ, провели народную презентацию обновленной водки «Иртыш». Всем посетителям предлагалось на выбор три сорта: дорогой «Флагман», «Гжелка» из средней ценовой категории и дешевый «Иртыш». Что они пьют, посетители не знали. Когда подсчитали оценки, выяснилось, что лучшим признан «Иртыш». Информация попала в газеты (подсуетился Гоша, который поддерживал с Тимуром дружеские отношения), продажи заметно увеличились. Реализацией занималась Алина – сначала чтобы помочь мужу, а потом втянулась, почувствовала вкус к бизнесу.

Дело об иске налоговиков на 292 миллиона рублей за якутскую водку увязло в арбитражных судах. Суды принимали решения в пользу «Иртыша», налоговая инспекция подавала апелляцию, дело направлялось на новое рассмотрение. Тимура не беспокоила волокита. Главное – завод работал. С некоторым удивлением он обнаружил, что ему стало легче решать вопросы в бюрократических инстанциях. Вероятно, слух о том, что он не сдал чиновников из МНС, просочился по Москве и достиг нужных ушей. Ему, как и всем, по-прежнему приходилось платить, но это было уже агъдау, а не гартам.

Свиридов появился у Тимура в конце апреля с крайне озабоченным видом. По его словам, Емельчук утверждает, что все копии документов, уличающих его в неуплате налогов, подделаны, его адвокаты (Свиридов назвал фамилии двух знаменитых московских адвокатов) требуют приобщения к делу подлинников, если они существуют в природе, в чем у защиты есть большие сомнения.

– Успокойте адвокатов, – посоветовал Тимур. – Подлинники существуют. Они будут предъявлены в суде.

– Это не по закону. Суд не примет дело без подлинников. А прокурор не подпишет обвинительного заключения. Все документы должны быть приобщены к делу.

– Нет ничего проще. Вынесите постановление о выемке документов в моем офисе в рамках уголовного дела Емельчука. Это возможно?

– Да, имеем право.

– Так и сделайте. Произведите выемку документов – с понятыми, с описью, все как положено. И приобщайте к делу. По крайней мере, я буду уверен, что подлинники в надежном месте и никуда не денутся.

Почему-то это простое предложение Тимура озадачило подполковника.

– Сколько мороки! – поморщился он. – И еще не известно, ради чего. Может, эти бумаги ничего не стоят.

– Стоят, – заверил его Тимур. – Я даже могу назвать точную цифру. Они стоят 292 миллиона рублей или десять миллионов долларов по курсу Центрального банка.

– Давайте сделаем так, – предложил Свиридов. – Я сначала на них посмотрю, а потом решим, нужно ли затевать все эту канитель. Это возможно?

– Посмотрите, – согласился Тимур. – Но только у нас, не выходя из заводоуправления.

Он достал из сейфа пухлую папку Сахарова и вызвал Нину Петровну.

– У вас найдется свободный стол для товарища из ГУБЭП?

– Освободим.

– Познакомьте подполковника… Простите, не знаю вашего имени-отчества.

– Анатолий Евгеньевич.

– Ознакомьте Анатолия Евгеньевича с содержанием этой папки. Нина Петровна в курсе, она сможет ответить на все ваши вопросы.

– Здесь работы не на один день, – оценил Свиридов толщину и вес папки. – Впрочем, мы никуда не спешим. Да, вы просили узнать, что означает «Тыгын Дархан». Я поинтересовался. Это какой-то древний якутский князь. То ли из шестнадцатого века, то ли из семнадцатого. Воитель и все такое. В общем, национальный герой.

– Спасибо, теперь буду знать.

Когда он вышел из кабинета, Тимур сделал Нине знак задержаться.

– Когда подполковник будет заканчивать работу, папку забирать и прятать в свой сейф.

– А то что? – испугалась Нина Петровна.

– Да нет, ничего, – успокоил ее Тимур. – Это я так, на всякий случай.

Подполковник начал работу во вторник и до пятницы приходил в юридический отдел завода, как на службу.

– Дотошный, – одобрительно отзывалась о нем Нина Петровна. – Во все мелочи вникает. Делает выписки. Это можно?

– Почему же нельзя? Пусть делает.

В понедельник с утра Тимур поехал по делам, на заводе появился только после обеда. Его встретила встревоженная Нина Петровна с сообщением:

– Анатолий Евгеньевич не пришел!

– Ну и что? Мало ли какие у него дела.

– Он… Понимаете, он папку забрал.

– То есть как забрал?

– Понимаете, в пятницу мы засиделись часов до семи. Я дергалась, у мужа день рождения, гости, а у меня ничего не готово. Он и говорит: ничего, если я заберу папку домой и поработаю с документами в выходные? Так мы и до майских праздников не закончим. А время поджимает. Ну я и говорю: ничего… А сегодня он не пришел.

– Успокойтесь. Ничего не случилось. Не пришел сегодня, придет завтра.

Ее лицо осветилось неуверенной улыбкой:

– Вы правда так думаете? Нет, только честно. Правда?

– Ну да, – подтвердил Тимур. – Так я и думаю.

Но он так не думал. Еще была очень слабая надежда, что это просто случайность. Но он не верил в случайности. Он верил в предчувствия. В то, что они обязательно сбываются. Плохие предчувствия сбываются. Хорошие – почти никогда.

Во вторник подполковник не появился. Тимур позвонил ему на службу. Дежурный ответил так, как всегда отвечают дежурные, когда человека нет на месте:

– Подполковник Свиридов в служебной командировке.

По базе данных, какими в последние годы в Москве торговали на каждом углу, Тимур нашел его адрес и поехал в Свиблово. Его встретила молодая жена Свиридова, пухленькая блондинка в красном шелковом халате с драконами, довольно миловидная, но выглядевшая как с похмелья: неприбранная, зареванная, с разводами туши на щеках, с распухшим от слез лицом.

– Толик пропал, третий день нету, я не знаю, что думать, – не дожидаясь расспросов, запричитала она. – На работе говорят: в командировке. В какой командировке, он не собирался ни в какую командировку! В милиции говорят: загулял мужик, погуляет и явится. Не явится через неделю, начнем искать. Он не мог загулять! Он не такой! Он влюблен в меня, как мальчишка! Все время старается быть со мной, мне это даже надоедает! Ревнует дико! Прямо Отелло, честное слово!.. Нет, с ним беда. Чует мое сердце, беда!

– Не паникуйте, – остановил ее Тимур. – Вы говорите, его третий день нет. Сегодня вторник. Значит, с субботы?

– Нет, в субботу он был дома. Сидел над какими-то бумагами. Ушел в воскресенье, часов в десять утра. Взял с собой кейс с бумагами, над которыми всю субботу сидел, и все документы. Даже загранпаспорт. Он его недавно получил. Я спрашивала: зачем тебе загранпаспорт? Он смеялся: в Турцию отдыхать полетим. В Турцию! Его получки едва хватает на жизнь, какая Турция? А вам он зачем?

– Я с работы, – соврал Тимур. – Послали проведать. Вдруг заболел.

– Но с работы к нему уже приезжали. Вчера.

– Я по другой линии. По профсоюзной.

– Разве профсоюзы еще есть? – удивилась она.

– Кое-где есть. Но работают плохо. Поэтому и кажется, что их нет…

Свиридов так и не обнаружился. Ни в среду, ни в последующие дни. Между тем в деле, в уголовном деле Емельчука, произошли подвижки. Суд удовлетворил ходатайство защиты об изменении меры пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде. Мотивировка: обвинение не представило подлинных материалов, а копии финансовых документов вызывают сомнения в их достоверности. Емельчука освободили из-под стражи в зале суда.

У Тимура исчезли последние остатки сомнений. Свиридов украл папку Сахарова и скорее всего уничтожил. Чтобы подполковник ГУБЭП на это пошел, должны быть веские причины. Они и были вескими: деньги. Большие. Для нищего подполковника очень большие. Но вряд ли он успел ими попользоваться. Люди типа Емельчука не оставляют свидетелей. Так что очень может быть, что подполковник лежит сейчас в каком-нибудь московском или подмосковном морге с биркой на ноге среди неопознанных трупов.

Через две недели после исчезновения Свиридова Тимур приехал в ГУБЭП и передал дежурному в приемной, что ему нужно видеть генерал-лейтенанта Егорова. Он вполне отдавал себе отчет в том, что никакой пользы от разговора с генералом не будет, но понимал и другое. Он должен высказать этому старому козлу все, что думает о нем и его конторе. Носить это в себе – себе дороже. А там будь что будет. Ссориться с ГУБЭП опасно? Насрать. Это был вопрос не выгоды. Это был вопрос чести.

– Ваша фамилия? – спросил дежурный в чине майора.

– Русланов.

– Вы записаны на прием?

– Нет.

– По какому делу?

– По личному.

– Генерал Егоров не сможет вас принять. Он очень занят. Запишитесь на прием. А еще лучше изложите свое дело в письменном виде.

– А вы спросите. Вдруг сможет.

Майор слегка пожал плечами и скрылся за тяжелыми дубовыми дверями кабинета. Через минуту вернулся:

– Заходите, вас ждут.

Генерал откинулся в кресле и устало кивнул:

– Садитесь, Русланов. Я ждал, что вы придете.

– Вы нашли Свиридова? – спросил Тимур, продолжая стоять.

– Нет.

– И не найдете.

– Найдем.

– Вы уже поняли, кто он такой?

– Да. Он оказался связанным с преступными элементами. Мы доверились не тому человеку. Это была ошибка.

– Ваша ошибка может стоить мне десять миллионов долларов. За эти деньги я имею право сказать то, что думаю. А думаю я вот что. Вы сказали, что ваша цель – очистить Россию от заразы коррупции. Вы никогда этого не сделаете. Вы только планируете операцию, а о ней уже знают. Потому что вся ваша контора насквозь продажна. А когда речь идет о деньгах, у вас нет шансов. Потому что у тех, с кем вы хотите бороться, денег всегда больше. Вам не нужны, генерал, мои советы. Но один я все-таки дам. Уходите в отставку и пишите книгу. О том, как вы пытались бороться с коррупцией и что из этого вышло. Я финансирую издание. Очень полезная будет книга. Это единственное, что вы можете сделать для России. Честь имею!..

V

В первых числах августа Тимур с семьей улетел в отпуск в Марбелью. Апартаменты в кондоминиуме стояли пустые, за ними присматривали консьержки. Поначалу у Тимура была мысль продать квартиру, но это было неправильно: цены на недвижимость в Марбелье постоянно росли. Решил: пусть будет, есть не просит, зато есть куда приехать в отпуск.

Минувший год был тяжелый, нервный. Смена дождливой Москвы на солнечную Испанию напомнила Тимуру детство, когда из холодного каменного Норильска он прилетал во Владикавказ и окунался в теплые южные ночи с одуряющим запахом табаков. О делах он запретил себе думать, и какое-то время это ему удавалось. Алина с мальчишками пропадала на море, Тимур долгого купания и валяния на пляже не выдерживал, предпочитал сидеть с Тиграном в ресторанах на набережной, пить белое «Винья Соль» и разговаривать ни о чем.

Дела в строительной компании Тиграна шли хорошо, несмотря на продолжающиеся коррупционные скандалы. Мэр Марбельи Хиль отсидел недолго в тюрьме, вышел на свободу, подал в отставку и умер от инсульта. Его преемники продолжали бойко торговать земельными участками, хотя прокуратура заводила на них все новые и новые дела.

– Закон социализма, если ты его еще не забыл, – объяснил Тигран. – Чем строже, тем дороже. Это мы раньше думали, что это закон социализма. Нет, это универсальный закон.

Однажды Тимур не выдержал и рассказал ему о том, в какую попал передрягу. Тигран усомнился в том, что подполковник Свиридов уничтожил украденные документы.

– Нет, если он не полный мудак. Эти бумаги – гарантия его жизни.

– Он мог отдать их Емельчуку или его людям, – предположил Тимур. – А тот их точно уничтожил.

– И тоже не проходит, – не согласился Тигран. – В этом варианте твой подполковник точно труп. А он, если судить по твоему рассказу, человек опытный.

– Что есть, то есть. Двадцать пять лет прослужить в ГУБЭП – хочешь не хочешь, а наберешься опыта.

Тема, как это часто бывает, то затухала в их разговорах, то снова возникала. Однажды, когда они сидели на набережной в своем любимом ресторане у грека, внимание Тимура привлек человек в дорогом белом костюме, который стоял у парапета и разглядывал миллионерские яхты. Было что-то знакомое в легкой сутулости, в неторопливости движений, еще в чем-то неуловимом.

– Что с тобой? – удивился Тигран, заметив, что Тимур полностью выключился из разговора.

– По-моему, я схожу в ума. Вон тот господин, в белом костюме… Видишь?

– Ну? Рантье средней руки, здесь таких много. И что?

– Мне кажется, что это подполковник Свиридов. Очень похож.

В это время человек повернулся, провожая взглядом стайку молоденьких девушек с голыми пупами, и Тимур его узнал. Это было невероятно. Но это был Свиридов. Загоревший, помолодевший, респектабельный. Но это был он.

– Он? – спросил Тигран, следивший за выражением лица Тимура.

– Он.

– Спокойно, не смотри в его сторону, – скомандовал Тигран и набрал на мобильнике номер. – Герман? Ты где?.. Понял. Бросай все и дуй ко мне. Ресторан грека на набережной знаешь?.. Одна нога там, другая здесь. Жду!

– Кто такой Герман? – спросил Тимур.

– Тот паренек, которого мы нашли в «таймшере». Помнишь? С тремя языками. Дельный оказался парнишка. С тех пор он работает на меня, получает по пятьдесят баксов в день. И он стоит этих денег.

Когда подкатил Герман на новеньком «Сеате», Тигран показал ему на Свиридова:

– Не отходи от него ни на шаг. Узнай все. Кто такой? Где живет? Под какой фамилией? Когда приехал? Откуда? Одним словом, все. Действуй!

Через два дня Герман доложил:

– Свиридов Анатолий Евгеньевич. Русский. Прилетел полгода назад из Турции по туристической визе. Купил квартиру с двумя спальнями в «Марбелла хаус» за сто восемьдесят тысяч долларов. Автоматически получил вид на жительство. Живет один. Консьержке сказал, что ждет жену из России. Часто звонит в Москву. Почему-то не с мобильника, а из автоматов на улице. Имеет счет в Банке Андалузее в Пуэнто Романо. На счету – семьсот сорок тысяч долларов. Все.

– Ты и про счет узнал? – удивился Тигран. – Не врешь? Как?

– Есть у меня знакомая в этом банке, – засмущался Герман. – Я ей даю уроки английского. Очень способная ученица.

– Жив, сука, – подвел итог Тигран. – И значит, твои бумаги в целости и сохранности. Теперь надо подумать, как их заполучить.

На следующий день Тимур улетел в Москву. Алина расстроилась, но объяснять ей Тимур ничего стал. Только и сказал: срочное дело, дня через три вернусь. В Москве он встретился с Панкратовым и все ему рассказал. В конце добавил:

– Извините, Михаил Юрьевич, что вас напрягаю. Но мне больше не с кем посоветоваться.

– Друзья, Тимур, для того и существуют, чтобы обращаться к ним в трудную минуту, – рассудительно отозвался Панкратов. – А иначе какие они друзья? Так, собутыльники. Интересную историю вы мне рассказали. Что ж, давайте разбираться.

Неуверенное предложение Тимура обратиться к генералу Егорову он сразу отверг.

– Что он может? Затребовать выдачи подполковника через Интерпол? На каком основании? Уголовного дела на него нет, никаких обвинений не предъявлено. В Марбелье он на законных основаниях – имеет вид на жительство. Нет, с Егоровым погодим. Он нам может понадобиться, но не сейчас. Сначала проясним со Свиридовым. Где он может хранить документы? При себе? Сомнительно. Он знает, с кем имеет дело. Люди Емельчука не будут с ним церемониться. Кипятильник в зад – все выложит. Значит, бумаги в Москве. Где?

Панкратов надолго задумался.

– Есть еще очень интересный вопрос. Каким образом Свиридов умудрился деньги с Емельчука получить, а документы не отдать? Есть у вас какие-нибудь соображения?

– Никаких, – сказал Тимур.

– А у меня есть. Свиридов, вероятно, поставил условие: деньги вперед. Емельчуку пришлось согласиться, у него не было выбора. А когда подполковник получил подтверждение, что деньги уже на счету, заявил: документы останутся у меня как гарантия моей безопасности. Если со мной что-нибудь случится, они сразу окажутся в прокуратуре. И Емельчук умылся. Другого варианта не вижу.

– Что из этого следует?

– Что бумаги у кого-то из тех, кому Свиридов доверяет.

– У жены?

– Это вряд ли. Слишком очевидно. Присмотреться к ней, конечно, не помешает, но искать нужно в другом месте. Что ж, будем отрабатывать связи нашего фигуранта. Оперативников дам. Опытных, я с ними работал. Сами понимаете, им придется заплатить. И заплатить много.

Тимур даже обиделся.

– Михаил Юрьевич! Моя ставка в этой игре – десять миллионов долларов. Неужели я буду экономить на операх?

Полторы недели три оперативника отрабатывали связи Свиридова – проверяли всех его друзей, знакомых, сослуживцев. Близких друзей у него не было, с сослуживцами приятельских отношений не поддерживал, знакомые давно о нем ничего не слышали. Поинтересовались и его женой. Дамочка расцвела, одевалась в дорогих бутиках, через день посещала фитнес-центр, стриглась и делала маникюр в «Жак Десанже». В деньгах, судя по всему, не нуждалась. Попутно выяснилось, что она завела любовника – стриптезера из клуба «Распутин», связи с ним особенно не скрывала. Недавно получила загранпаспорт после долгих мытарств в одном из районных ОВИРов, в то лето переполненных москвичами, рвавшимися за границу.

– Негусто, – констатировал Панкратов, изучив отчеты оперов. – Или мы в чем-то ошиблись, или подполковник оказался хитроумней, чем мы думали. Выход один: он нужен в Москве. Как его вытащить?

Задача казалась неразрешимой. Не было причин, которые заставили бы Свиридова появиться в Москве. Ему было чего опасаться: и людей Емельчука, и сотрудников ГУБЭПа. И еще не известно, кого больше.

– Жена, – задумчиво проговорил Панкратов – Вы ее видели?

– Видел. Сразу после того, как подполковник исчез.

– Что она из себя представляет? Вернее, представляла. Что она такое сейчас, мы знаем.

Тимур неопределенно пожал плечами.

– Ничего особенного. Девочка из провинции. Подцепила мужа с квартирой. Думаю, сначала была на седьмом небе. Потом начала понимать, что выбрала не лучший вариант: квартира маленькая, заплата маленькая, муж старый, к тому же ревнивый.

– Ревнивый? – заинтересовался Панкратов.

– Как Отелло. Она сама так сказала. Правда, в тот день она была в панике.

– Как Отелло. Очень любопытно. Очень и очень любопытно.

– Что любопытно? – не понял Тимур. – Обыкновенная шлюшка.

– Это для нас она обыкновенная шлюшка. А для него? Ради нее он пошел на преступление. Это дорогого стоит. Нет, Тимур, для него она не обыкновенная шлюшка.

– Ну, допустим. И что?

– Вот я и думаю. Что он сделает, если узнает то, что мы знаем?

– Примчится в Москву? – догадался Тимур.

– Вы этого не допускаете?

– Нет. Он знает чем рискует.

– Вы любите жену?

Тимур нахмурился:

– При чем тут моя жена?

– Не наливайтесь яростью, как Отелло. Я всего лишь рассуждаю вслух. Как бы вы поступили, если бы вдруг узнали, что она изменяет вам с каким-нибудь жгучим испанцем? Не отвечайте, я и так вижу. Почему же вы думаете, что Свиридов из другого теста?

– Он старик, – буркнул Тимур.

– Ошибаетесь. Пятьдесят лет – это еще далеко не старость.

– Значит, вы уверены…

– Я ни в чем не уверен, – перебил Панкратов. – Но почему не попробовать? Тем более что никакого другого решения у нас нет.

Добыть компромат не составило большого труда. Жена подполковника и не думала скрывать свою связь с любовником. Тимур нашел через Гошу «черного фотографа», специализирующего на подобных съемках, оперативники скрытно установили в «двушке» звуко– и видеоаппаратуру, и через несколько дней перед Панкратовым и Тимуром лежали с полсотни цветных снимков, от приличных, уличных, где любовники выглядели как нежные влюбленные, до откровенно порнографических, и видекассета, при просмотре которой краска не сходила с лица Тимура.

– Неплохо, – оценил материал Панкратов. – Если и это не подействуют, значит он и в самом деле старик.

Пакет с компроматом переслали со стюардессой в Малагу, там ее встретил Герман и в тот же день передал консьержке в доме Свиридова. Вечером позвонил Тигран:

– Клиент взял билет в Москву. Вылетает вечерним рейсом.

– Ну вот, а вы говорили – старик, – прокомментировал Панкратов. – Что ж, теперь можно идти к генералу Егорову.

«Неужели получится?» – затеплилось в душе Тимура предчувствие. Но он отогнал его от себя. Хорошие предчувствия не сбываются.