Текст книги "Тайна Дамы Дождя"
Автор книги: Артур Сунгуров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
Лорд Сент-Джонс от чая отказался. Ричард послушно взял чашку, но не смог сделать ни глотка. Инспектору чая никто не предложил, но он не обиделся, а продолжал наблюдать за обитателями Энкер-Хауза, засунув руки в карманы пиджака.
– Скорее всего, обычный несчастный случай, – продолжала Роуз.
– Вы в самом деле так думаете? – вежливо спросила мисс Миллер.
– А вы думаете иначе? – еще вежливее отозвалась Роуз.
– Вилсон, закажите корзину белых лилий, и срежьте самых красивых роз, – сказал лорд Сент-Джонс. – Пруденс любила лилии.
– Разрешите, я сделаю это, хозяин, – сказала Роуз.
Он поднял на нее невидящие глаза и рассеянно кивнул.
– Я хотел бы осмотреть кухню и забрать вчерашние грибы и консервы, – сказал инспектор.
– Какая досада, – заметила мисс Миллер, – но мы уничтожаем оставшуюся еду. Боимся крыс.
– Вот как, – инспектор Фокс многозначительно кивнул. – В таком случае, найдите уголок, где бы мне побеседовать со всеми вами?
– Кабинет прекрасно для этого подойдет, – сказала мисс Миллер. – Следуйте за мной.
Беседа и в самом деле быстро закончилась. Ричард тоже получил свою порцию вопросов. Особенно инспектора заинтересовал тот факт, что со злополучного обеда Ричарда увела Роуз.
– Ух ты! Как интересно всё получается! – сказал Фокс, раскуривая сигарету. Вторую он предложил Ричарду, но тот отказался.
– Не понимаю, что тут интересного. Как сказала мисс Форест – несчастный случай, обыкновенное отравление несвежими продуктами. В конце концов, мисс Бишоп могла что угодно съесть после обеда в Энкер-Хауз. А случившееся с сэром Джеймсом – просто досадное совпадение.
Фокс почесал за ухом и задумчиво пнул ножку стола.
– Знаете, мистер художник, – сказал он доверительно, – я не слишком верю в совпадения, случайности и роковые обстоятельства.
– Но вы же не думаете, что имело место преступление! – запротестовал Ричард. – Зачем кому-то умышлять на безобидную старую деву, пусть и с желчным характером!
– Вы забываете о Сент-Джонсе, – парировал инспектор, благожелательно улыбаясь. – Он не старая дева, богат и влиятелен. А насчет мисс Бишоп... Вы удивитесь, но мне встречались убийства и более невинных людей, в том числе и милых старушек.
Ричард уставился на него с неподдельным ужасом, и Фокс дружески похлопал его по плечу:
– Не впадайте в панику. Мы пока не знаем, имело ли место преступление. Вероятней всего, несчастный случай. Вы свободны, идите.
После того, как треск мотоциклета инспектора Фокса затих вдали, Роуз и Ричард по заведенному правилу отправились прогуляться. Чтобы успокоить нервы, как выразилась Роуз. Она шла молчаливая, а Ричарду не терпелось поговорить.
– Что вы думаете об этом субъекте? Инспекторе Фоксе? – спросил он.
– О Брайане? Ничего не думаю. Почему вы спрашиваете?
– Мне он показался неприятным человеком.
– Да, многие так считают. На самом деле, Брайан – очень честный и прямолинейный. А это мало кому нравится. Знаете, в детстве он был отчаянным озорником. Мать воспитывала его одна. Она держала бар в деревне. Фокси постоянно крутился возле посетителей. А кто ходит в бар – сами понимаете. Многие тогда говорили, что от него толку не будет – начал играть в карты, курил, дерзил священнику. А он решил стать полицейским. У него была татуировка, вот здесь... – Роуз ткнула себя в левое предплечье, – весьма неприличного содержания. Чтобы пройти отбор, он свел татуировку – раскалил железную полоску и прижег. Он всегда знал, чего хочет, и всегда этого добивался.
– Послушать вас, так он – герой! – Ричард был глубоко уязвлен похвалой инспектору, а еще больше – тем, что Роуз была осведомлена о татуировках на его теле.
Она угадала его недовольство и усмехнулась:
– А вы считаете, что все люди делятся лишь на героев и антагонистов? Вы удивитесь, но даже в самом отвратительном человеке можно найти что-то хорошее, а у каждого благородного героя обязательно обнаружатся свои черные тайны.
Нечто новое было в её тоне, и во взгляде, и в усмешке. Ричарду стало не по себе, и он постарался придать разговору шутливую нотку:
– Вы готовы разглядеть положительные стороны даже в натуре мисс Миллер?
– Ох уже эта мисс Миллер! Да, и в её сердце могут обитать светлые чувства. Знаете, Ричард... только это строжайший секрет! понятно?.. Она ведь влюблена в нашего Марвина. Но понимает, что ответа не будет. Это так печально...
– Вы – удивительная, – вырвалось у Ричарда.
Девушка сделала вид, что не слышала его слов, рассматривая горизонт. Они вышли к Вороньей Круче, и теперь соленый ветер бил в лицо, едва не сбросив шляпку Роуз. Выглянувшее из туч солнце заставило Ричарда зажмуриться, а потом опустить глаза.
– Взгляните, что это там, внизу? – спросил он, указывая на скалы у самой кромки воды.
Роуз осторожно вытянула шею:
– Ничего не вижу. Вы увидели русалку? Говорят, раньше их было много возле здешних берегов.
Ричард не успел ответить. Нахлынувшая волна подкинула что-то корявое, нелепое, повисшее безжизненно и жалко, облепленное промокшим старомодными кружевами. Роуз вскрикнула.
– Это... это... Беатрис Марвин, – еле выговорила она.
– Она всё-таки упала с обрыва, – Ричард сбросил пиджак, чтобы удобнее было спускаться. – Бегите в деревню, приведите доктора!
Но Роуз вдруг вцепилась в него, как кошка:
– Не смейте! Я вас не пущу! – глаза у нее были безумные, шляпка свалилась, черные кудри рассыпались. – Скалы здесь очень опасны! Нет, нет! Вы никуда не пойдете!
– Пустите! Может, она еще жива, – Ричард пытался разжать пальцы девушки, но сделать это было не так-то просто.
– Ей уже ничем не помочь! Неужели вы не видите?! Я не позволю вам рисковать ради никчемной, спятившей старухи! – вопила Роуз. – Пойдемте в деревню вместе, вызовем полицию!
– Не глупите, – он встряхнул ее, приводя в чувство. – Пулей летите к мистеру Нилу и тащите его сюда. А за меня не беспокойтесь.
И не обращая внимания на причитания, он принялся спускаться. Это оказалось нелегким делом, он вспотел и ободрал ладони, прежде чем добрался до прибрежных камней. Зайдя в воду по пояс, он поймал за ногу сумасшедшую Беатрис и попытался подтащить старушку, но она оказалась неожиданно тяжелой. Их накрыла волна, швырнула, ударила о валуны. Нахлебавшись воды, Ричард все же успел обхватить Беатрис поперек туловища и выполз на берег, волоча её за собой. Она была мертва. Ричард с содроганием взглянул на лицо сумасшедшей – тусклые глаза из-под полуприкрытых век, челюсть отвисла, видны острые белые зубы. Он все же попытался прослушать сердце, хотя уже понял, что это бессмысленно.
Сверху посыпались песок и мелкие камешки – инспектор Фокс спускался точно так же, как Ричард, цепляясь за уступы, а над обрывом маячила долговязая фигура доктора Нила. Ричард заметил и кудрявую головку Роуз, и двух полицейских.
– Вот так улов! – заметил инспектор, разглядывая тело.
Ричард наградил его негодующим взглядом. Ему показалось недопустимым говорить о покойнице в таком тоне.
– Вы насквозь вымокли, мистер художник, – продолжал тем временем Фокс, – поднимайтесь-ка, тут справятся и без вас.
Он присвистнул, и полицейские сбросили веревку. Инспектор принялся обвязывать тело Беатрис под мышками крест-накрест, попутно обшаривая карманы одежды покойной и выкладывая кучкой все те предметы, что Беатрис хранила при жизни: разноцветные камешки, пестрые лоскутки, расческу и сломанную пудреницу с зеркальцем. Ричард никогда не видел, как полицейские осматривают трупы, и был поражен циничным профессионализмом, с которым действовал инспектор. Он промок насквозь и вздрагивал от ветра, но не мог заставить себя уйти.
Обнаружив на шее Беатрис засаленный замшевый мешочек, стянутый шнурком, Фокс залез и туда, а потом снова присвистнул и поднял руку повыше, чтобы разглядеть находку. Солнце блеснуло на желтом металле и полупрозрачном зеленом камешке величиной с лесной орех.
Последующие несколько дней Ричард скучал в одиночестве. Роуз была занята работой. Разбирала горы корреспонденции, ездила по окрестным деревням – лорд Сент-Джонс был известным местным меценатом, помогал домам призрения, сиротским приютам и жертвовал церквям. Самого лорда тоже не было видно – он неважно чувствовал себя после отравления, а гибель Пруденс и Беатрис совсем подкосили его. Золотая с изумрудом серьга, обнаруженная на теле сумасшедшей, оказалась частью фамильного гарнитура, что двадцать пять лет назад похитила французская невестка Сент-Джонса. Лорд опознал вещь, но невозможно было объяснить, как украшение оказалось у Беатрис. Джейкоб Марвин плакал не таясь, и было очень странно видеть его крестьянское простоватое лицо опухшим от слез. Полиции он объявил, что в глаза не видел никаких золотых украшений, а всякому, кто проявлял участие, начинал объяснять, что не мог постоянно следить за полоумной сестрой. Он оправдывался до тех пор, пока Роуз довольно жестко не сказала, что его вины здесь нет, и рано или поздно подобное должно было произойти, ведь скакать по скалам в преклонном возрасте – не яблоки в саду собирать.
Прошли похороны мисс Бишоп, на которых собрались почти все жители деревушки. Роуз не смогла присутствовать – ездила по поручению графа. Вернувшись, она попросила Ричарда сопровождать ее на кладбище.
– Бедная женщина, – сказала Роуз, положив на могильную плиту букетик полевых цветов. – Мне очень-очень жаль ее.
Они посетили и могилу Беатрис. Суд признала смерть обеих женщин несчастным случаем, и дело не было открыто. Ричарда допрашивали в качестве свидетеля, и ему пришлось давать показания в присутствии полиции, членов суда и любопытных зрителей. Рассказывая о событиях, он чувствовал себя подопытным кроликом, и не сомневался, что половина деревни считала его причастным к трагедиям.
Лорд проявил снисходительность и участие к миссис Пауэлл и не рассчитал ее, за что она была несказанно благодарна и еще раз всплакнула, готовя мясо и пудинг к обеду.
А вечером в Энкер-Хауз явился новый посетитель. Вилсон был наверху, у лорда Сент-Джонса, и Ричарду снова пришлось выполнять обязанности дворецкого. Посетителем оказался моложавый мужчина лет тридцати или чуть старше, приятной, хотя несколько флегматичной наружности. Всё в нем, начиная от шляпы и заканчивая часами на цепочке, которые он доставал по поводу и без повода, говорило о богатстве, хорошем вкусе и высоком положении. На безымянном пальце у него красовалось обручальное кольцо, и он постоянно поворачивал руку или поднимал её повыше, чтобы кольцо не осталось незамеченным.
Посетитель представился, как мистер Бишоп, младший брат мисс Пруденс Бишоп, и сказал, что пришел засвидетельствовать почтение графу.
Даже изъяснялся он очень правильно и важно, и между делом заметил, что его только что избрали в Палату Общин, и он с большим трудом выкроил время, чтобы присутствовать на похоронах.
Выскочившая из кухни миссис Пауэлл, заикаясь от волнения, сказала, что сейчас подаст чай в гостиную.
Мистер Бишоп вежливо отказался от чая и прошел в гостиную, чтобы подождать лорда Сент-Джонса. Ричард хотел уйти, но гость попросил его задержаться.
– Знаете, в такой маленькой деревне нет секретов, – сказал он, поигрывая цепочкой от часов, – к тому же, сестра писала мне о вас. Должен предостеречь насчет мисс Форест...
– Очень любезно с вашей стороны, – ответил Ричард, думая, что мистер Бишоп нравится ему ещё меньше, чем Вилсон и мисс Миллер вместе взятые.
– Видите ли, когда я был молод...
Ричард чуть не хмыкнул, глядя на пышущее молодостью лицо Бишопа.
– Когда я был молод и жил здесь, под опекой сестры... Наши родители рано умерли, Пруденс заменила мне и мать, и отца. Я стал тем, кем стал, во многом благодаря её заботе и воспитанию... Так вот, я был молод и немного... неблагоразумен. А Роуз, как вы сами успели заметить, весьма привлекательная девушка. Я несколько выделял её среди местных девушек, а она посчитала, что за моим добрым к ней расположением скрывается нечто большее. Вы понимаете о чем я...
– Простите, но совсем не понимаю.
Бишоп в очередной раз достал и спрятал часы, и выразительно повёл глазами:
– Поймите, мое воспитание не разрешает говорить плохо о женщине, какой бы она не была, но как добропорядочный гражданин и христианин я обязан сказать прямо. Мисс Форест влюбилась в меня и нафантазировала массу нелепостей, чем поставила нашу семью в крайне невыгодное положение. Это могло повредить моей карьере, к тому же, я собирался сделать предложение дочери мистера Бальфура, он клерк Палаты Общин, и мне не нужны были всякие романтические истории. Но мисс Форест вела себя, как одержимая. Она не давала мне проходу, преследовала, писала письма фривольного содержания. Сестра вызвалась поговорить с ней, но Роуз повела себя дерзко и заявила, что мы с ней помолвлены, и свадьба – только вопрос времени. Возмутительная, наглая ложь! – мистер Бишоп сбросил маску флегматика и стал ужасно похож на покойную сестру, когда та рассуждала об «иностранных оккупантах». – Мне пришлось опровергнуть ложь и клевету публично. Это была необходимость, скажу я вам.
– Зачем вы рассказываете мне об этом? – спросил Ричард.
– Зачем? – мистер Бишоп снова повел глазами. – Вынужден говорить с вами прямо. Мне хотелось бы предупредить вас, что Роуз... мисс Форест порой ведет себя бестактно. И не гнушается врать, если дело касается её интересов. Не верьте ни единому её слову.
– Вы женились? – перебил его Ричард.
На лице мистера Бишопа появилось выражение крайнего удивления.
– Да, – ответил он, помедлив, – моя супруга – весьма достойная женщина и...
– Мне жаль её – получила в мужья олуха, – отрезал Ричард и вышел вон не прощаясь.
Он весь кипел от возмущения, и не сразу заметил Роуз, которая пряталась за дверью библиотеки. Конечно же, она слышала каждое слово их разговора.
– Выходите-ка из укрытия, – скомандовал Ричард и почти насильно вывел девушку из дома в сад. – Имейте в виду, я не поверил ни единому слову этого напыщенного типа!
– Но он сказал чистую правду, – глухо сказала Роуз. – Я вела себя очень глупо. И очень глупо надеялась, что свадьба с мисс Бальфур не состоится. Но он женился... Я прочитала об этом в утренней газете несколько дней назад.
– Так вот почему вы с таким вниманием читали газеты...
Роуз пристыжено молчала.
– Вы его до сих пор любите?
– Нет, – ответила она твердо. – И раньше, наверное, не любила. Просто упрямилась, играя в романтическую сказку. Так говорит мой дядюшка, и сейчас я ему верю.
– Тогда не надо больше об этом. Забудем Бишопа, как вчерашний дождь.
– Уже забыла, – ответила Роуз и улыбнулась, показав ямочки на щеках.
К счастью, мистер Бишоп задержался в Энкер-Хаузе недолго, и Роуз, верная слову, за вечерним чаем была почти прежней – она щебетала, как малиновка, шутила и мило кокетничала.
Мисс Пауэлл подала чай, лорд Сент-Джонс передал через дворецкого, что не может спуститься, и Ричард блаженствовал в компании очаровательной девушки.
Разговор их вполне ожидаемо вертелся вокруг последних событий. Молодые люди строили предположения, каким образом изумрудная серьга оказалась у Беатрис.
– Сколько странных, непонятных событий произошло в этом тихом и уединённом месте, – как раз говорил Ричард, когда в гостиную спустилась мисс Миллер. Она была у лорда Сент-Джонса с ежедневным хозяйственным отчетом и теперь шла в кухню, но услышав последние слова, замедлила шаг. – А смерть мисс Бишоп и мисс Марвин – это страшная, трагическая нелепость.
– В чем вы видите нелепость? – неожиданно спросила экономка, стоя за спиной Роуз. – По-моему, от них просто избавились. Не так ли, мисс Форест?
Чашка вылетела из рук Роуз, словно вырванная неведомой силой, и на восточном ковре разлилось коричневое пятно.
– Что вы такое говорите, мисс Миллер?! Кто мог от них избавиться? – возмутился Ричард, бросаясь на помощь Роуз, которая медленно отряхивала платье. Толку от помощи, конечно, никакой не было. Он только и сделал, что протянул салфетку и поднял упавшую чашку.
Экономка вскинула брови, довольная такой реакцией:
– Мистер Дюран, вы в самом деле полагаете, что их все любили? Уверяю, они обе были крайне противными особами и успели испортить отношения со многими. А почему вы так взволновались, мисс Форест?
– Я вдруг подумала – а не вы ли их убили? – едко ответила Роуз.
– Я ни в коем случае не осмелилась бы убить хозяина, – парировала экономка.
– Так он и не умер, – дерзко ответила девушка, посмотрев через плечо.
Ричарду было видно выражение лица мисс Миллер – непроницаемое, с холодной змеиной улыбкой на бледных губах. Ничего не сказав, экономка покинула гостиную.
«Словесную баталию выиграла Роуз», – решил про себя Ричард, а вслух заметил:
– Вы бросались нешуточными обвинениями. Не следует говорить такое, если не уверены в своей правоте.
Роуз промолчала, с чрезмерным усердием вытирая пятно на коленях.
«Не верьте ни единому ее слову», – припомнились ему наставления мистера Бишопа. И Беатрис говорила почти о том же.
Роуз порывисто поднялась:
– Мне надо идти, я обещала дяде, что буду ночевать сегодня в деревне. Не надо меня провожать!
Ричард смотрел в окно, как девушка шла в сторону садовой калитки. Из розария навстречу ей вышла мисс Миллер со свежесрезанным букетом в руках – каждые три дня она меняла цветы и никого не допускала до этого священного ритуала. Женщины обменялись парой фраз, после чего экономка направилась во флигель, а Роуз некоторое время стояла, глядя ей вслед. И если мисс Миллер по-прежнему холодно улыбалась, Роуз же была в ярости – глаза ее так и сверкали.
Глава 5
Печальные события, произошедшие в Энкер-Хаузе, не располагали к любованию прекрасным, но Ричард тянуло еще раз посетил галерею Сент-Джонсов. Хозяин любезно разрешил ему заходить в святая святых, когда вздумается.
Утренний свет придавал картинам особенную глубину и яркость. Но не Моне и Вермеер интересовали Ричарда, он даже не замедлил шаг возле их полотен. Пройдя до самого конца галереи, он остановился перед портретом невестки графа. Лицо женщины почему-то притягивало его, и он долго стоял перед картиной, заложив руки за спину и перекатываясь с пятки на носок.
– Она была очень красивой, жена младшего Сент-Джонса, – раздалось вдруг за его спиной. Мисс Миллер неслышно приблизилась и тоже разглядывала портрет.
– Вы встречали её? – быстро спросил Ричард, оглядываясь.
Мисс Миллер рассматривала портрет со странной усмешкой.
– Да, встречала. Тогда мне было тринадцать лет. Они были очень веселые, младший Сент-Джонс и его жена. Он рисовал всех, никому не отказывал, а она прелестно танцевала фокстрот. Забавно, правда? Кто бы мог подумать, что все это произойдет из-за Дамы Дождя?
– Что произойдет? Почему из-за Дамы Дождя? Причем здесь Дама Дождя? – спросил Ричард.
Экономка пристально посмотрела на него. Лицо её оказалось совсем рядом, словно она собиралась открыть какую-то тайну. Глаза у Сары Миллер были очень светлые, водянистые, в обрамлении коротких рыжеватых ресниц. Но Ричард не заметил на её коже ни одной морщинки, и черты лица были правильные, и сама женщина казалась бы миловидной, если бы не колючий взгляд и привычка поджимать губы.
– Разве справедливо, мистер Дюран, что одним достается всё и легко, а другим надо приложить огромные усилия, чтобы получить хоть крохи? – ответила она вопросом на вопрос.
Ричард пожал плечами:
– Я не силен в философии. Но почему вы упомянули Даму Дождя?
– Конечно, это несправедливо, – продолжала женщина, словно не слыша его. – И рано или поздно за удачу придется платить.
– Вы клоните к тому, что я – удачлив, и мне придется заплатить? – удивился художник.
Мисс Миллер рассмеялась странным, беззвучным смехом.
– Вы? Заплатить? Мистер Дюран, речь не о вас. Но послушайтесь моего совета: уезжайте, пока Дама Дождя не явилась за вами. Говорят, всякий, кто видит её – умирает.
– Беатрис говорила, что видела Даму Дождя много раз, – машинально возразил Ричард.
– И где же сейчас Беатрис? – участливо спросила мисс Миллер.
Ричард остался стоять, как громом пораженный, а экономка благожелательно кивнула ему, бросила короткий взгляд на портрет Брижит Сент-Джонс, и удалилась.
Роуз не появилась к ужину, и у Ричарда складывалось впечатление, что она его избегает. Может, виной этому был визит Бишопа, и девушка так и не смогла избавиться от чувства неловкости, а может, дело было в импульсивности её натуры. Вчера он интересовал её – иностранец, новое лицо в Энкер-Хаузе, а сегодня она потеряла к нему интерес, переключившись на что-то более новое или интересное. Кто знает, может, завтра она снова вспомнит о нем? И примется играть, как ребенок, который нашел позабытую игрушку.
Поэтому Ричард почти не удивился, когда в один из дней, во время работы над картиной, внезапно появилась мисс Форест, вынырнув из зарослей жасмина.
– Давно мы не виделись! Вы не представляете, какая произошла неприятность! – начала она без приветствий, потряхивая черными кудрями. Шляпка на ее хорошенькой головке сидела под немыслимым углом, и Роуз то и дело раздраженно натягивала головной убор на самые уши.
– Что случилось на этот раз? – несмотря на то, что речь шла о неприятностях, Ричарду было радостно видеть Роуз.
– Дядюшку обокрали! Взломали дверь, пока он ездил удить рыбу на скалы, и украли столовое серебро и золотые медали за стрельбу! Куда смотрит полиция!
– Ну, ваш друг Фокси просто обязан найти вора...
– Ах, я уже разговаривала с ним, – Роуз презрительно взмахнула рукой. – Он был честен и не слишком меня обнадеживал.
– И с чем это связано? Полиция поглупела, или воры поумнели?
– Вы тоже посмеиваетесь. А дядюшка в бешенстве.
– А вы?
Роуз посмотрела на него укоризненно.
– Простите, не очень умно пошутил, – Ричард едва успел извиниться, как оказался за кустом вьющихся роз, куда Роуз затащила его, схватив за руку.
– Мне надо кое-что вам сказать, – зашептала она, краснея. – Это о Бишопе...
Ричард покачал головой:
– Не надо. Я не хочу ничего слышать. Всё это не имеет значения.
– Вы думаете?.. – глаза Роуз стали огромными и жалобными.
– Да, иногда занимаюсь этим неблагодарным занятием, – признался Ричард с нарочитым смущением.
Роуз прыснула. Они стояли в зарослях роз, и солнце припекало так ласково, что всё остальное казалось страшной сказкой, которая вовсе и не такая уж страшная при дневном свете. Вдруг Роуз схватила Ричарда за шею, пригибая его пониже и тыча пальчиком куда-то поверх куста. Мимо шел Джейкоб Марвин. Угрюмый, несуразный, он пересек розарий и скрылся в саду.
– Уф, он нас не заметил, – Роуз поправила шляпку и завертелась, как птичка. – В последнее время он внушает панический ужас – только и говорит, что о покойной Беатрис. Я уже не в силах этого вынести. О, хозяин смотрит в окно! Мне надо поспешить. Наверняка, старичку что-нибудь понадобилось, а Вилсон ходит медленно, как фамильное привидение!
Она побежала по направлению к Энкер-Хаузу, подпрыгивая и потряхивая кудрями. Ричард подумал, что обязательно напишет ее в образе хитрого пикси. Он вернулся к работе и уже не прекращал ее до самого чая. Когда раздался гонг, Ричард вытер кисти и забрал холст. Мольберт, складной стульчик и столик для красок и тряпок Джейкоб позже переносил в библиотеку.
Проходя мимо китайской беседки, Ричард увидел мисс Миллер. Она сидела на скамейке, мечтательно прислонившись к стене, и любовалась цветочными клумбами. Не так уж ошибалась Роуз, утверждавшая, что ничто человеческое экономке не чуждо. Судя по всему, мисс Миллер не слышала гонга, и Ричард решился прервать ее уединение.
– Мисс Миллер! – позвал он. – Пять часов. Нас зовут пить чай.
Она не ответила и даже не повернула головы. Потоптавшись на месте, Ричард позвал ее снова, но ответа опять не последовало. Охваченный дурными предчувствиями, он поднялся по ступенькам и заглянул экономке в лицо.
– Мисс Миллер... – начал он и замолчал, потому что слова застряли в горле. Женщина была не просто бледна, она была белее мела. Глаза закрыты, брови удивленно приподняты, а лицо застыло, как маска.
Ричард хотел проверить пульс на шее женщины, но рука его так дрожала, что он нечаянно толкнул экономку. Она неловко качнулась, и упала на пол беседки, неестественно вывернув руки.
Потом Ричард так и не смог вспомнить, как добрался до дома, как звонил в полицию и отвечал на расспросы Роуз. Она тормошила его, требуя пояснений, а миссис Пауэлл уронила фарфоровые чашки, которые собиралась поставить на стол.
Вскоре приехали полицейские и начали шнырять по дому и саду, засовывая нос в каждую щель. Приехал и Фокс. Ричард слышал, как тарахтел его мотоциклет.
А потом прозвучало страшное слово: убита.
– Убита!.. Невозможно поверить! – Роуз схватила Ричарда за руку, словно ища поддержки.
Ричард про себя отметил, что её порыв не укрылся от взгляда инспектора Фокса. В гостиной собрались все обитатели Энкер-Хауза во главе с лордом Сент-Джонсом.
– Да, похоже, Сара Миллер убита, – повторил инспектор. – Врач осмотрел тело, но заключение составит только через несколько дней. Прошу никого не покидать Энкер-Хауз до судебного слушания.
– Скажите, инспектор, как её убили? – спросил граф прерывисто. Ему подали стакан с водой и успокоительные порошки, но он всё время забывал их выпить, держа стакан на весу.
– Скорее всего, причиной смерти был удар в шею. Какой-то острый, тонкий предмет. Вонзили прямо под затылок. Мастерски пырнули, я бы сказал. Даже крови почти не было.
– Стилет? – предположил Ричард.
– Нет, не стилет. Возможно, вязальная спица. Толстая вязальная спица.
Обитатели Энкер-Хауза погрузились в мрачное молчание.
– Более подробно мы побеседуем позже, – продолжал между тем Фокс, – а пока идет обыск, мне хотелось бы услышать, где каждый находился сегодня с полудня до пяти.
Роуз начала первой.
– Я приехала из Торки, – сказала она твердо, но Ричард чувствовал, как дрожат ее пальцы в его руке. – Поезд приходит в 14.30, билет у меня сохранился. Прошла через главные ворота, зашла в усадьбу, переговорила с мисс... с мисс Миллер...
– От станции ты шла пешком? – инспектор произвел некоторые расчеты в уме. – Около получаса на дорогу, значит, разговор происходил в три часа?
– Да, – кивнула девушка, – припоминаю, что часы в холле били. Потом я вышла в розарий, поговорила с мистером Дюраном, потом поднялась к хозяину. Написала несколько телеграмм под его диктовку, потом отправилась искать мисс... мисс Миллер, но не нашла.
– Это я попросил ее, – сказал лорд Сент-Джонс. – В четверг к обеду обещал придти викарий, я хотел, чтобы Сара организовала стол и сделала покупки. Викарий – вегетарианец, нужно было особое меню...
– Я заглянула на кухню, чтобы предупредить миссис Пауэлл, – сказала Роуз, – но тут примчался Рич... мистер Дюран и сказал, что нашел мисс Миллер в китайской беседке.
– Значит, вы видели Сару Миллер в последний раз около трех часов, в холле, – подытожил Фокс и повернулся к кухарке. – Миссис Пауэлл?
Та затеребила оборки передника:
– Я весь день пробыла на кухне. Мэм заходила несколько раз. Раза два до обеда, и потом, после трех. Напомнила, что чай должен быть подан через час и пятьдесят минут. Она всегда была очень точна. И... и всё, – кухарка всплакнула, зарывшись лицом в передник.
– Вы не выходили из кухни? – спросил Фокс.
– Нет-нет, не выходила.
– Джейкоб? – инспектор посмотрел на конюха, но тут Роуз медленно подняла голову.
– Миссис Пауэлл, ведь вы выходили из дома, – сказала она громко и отчетливо. – Когда я бежала из розария к хозяину, вы направлялись в сторону сада. И несли корзинку и кухонный нож.
Кухарка попыталась что-то ответить, но издала лишь сдавленный писк. Инспектор оставил в покое Джейкоба и с новым интересом уставился на миссис Пауэлл.
Справившись с волнением, та принялась пространно объяснять:
– Ваша правда, мисс, я выходила! Но не заходила в сад! И в розарий не заходила! Я лишь нарезала петрушки и шалфея к обеду. Они растут на грядках, под окном!
– А мисс Миллер вас, вроде, не жаловала? – спросил Фокс благодушно. – Вроде даже, она говорила, что смерть мисс Бишоп – ваша вина? Хотела лишить месячного заработка, верно?
– Всё не так, всё не так... – залепетала кухарка, и слезы покатились по пухлым щекам. – Вы не можете меня обвинять!.. А вот вы, мисс, юркнули в беседку!
– Нет, я просто остановилась рядом с беседкой, но внутрь не заходила и не заглядывала... – Роуз замялась, но договорила. – Мистер Марвин возвращался, я не хотела с ним встречаться. Не надо лгать, прошу вас.
Миссис Пауэлл взвизгнула и в ужасе замахала руками.
– Успокойтесь, дамы, – Ричарду было ужасно жаль миссис Пауэлл, и в то же время он очень хотел помочь Роуз.– Мисс Миллер мало с кем была добра, и люди платили ей тем же. Хотя бы бедная Беатрис. Мисс Пауэлл, вы же помните, какая ужасная сцена случилась там, перед домом? А вы, Роуз, вы же сами повздорили с мисс Миллер накануне и глядели на нее так, словно убить были готовы...
– Рози? – изумился Фокс. – Очень занятно.
Роуз пошла красными пятнами, а Ричард готов был откусить себе язык, сообразив, что сослужил дурную службу. Он тут же начал доказывать, что никоим образом не верит в причастность кого-либо к смерти экономки, но оправдания получились весьма жалкими. Джейкоб недовольно ворчал, а миссис Пауэлл призывала всех святых, утверждая, что не сделала ничего дурного.
– Помолчите все, – сказал Сент-Джонс усталым голосом, и был услышан. В гостиной мгновенно воцарилась тишина. – Инспектор Фокс никого не обвиняет, он просто пытается воссоздать картину происшествия. Так, инспектор?
– Абсолютно верно сэр Джеймс. О ваших добрых отношениях с покойной мы послушаем позже, а пока – мистер Марвин. Что там с ним? Тоже прогуливался среди роз?
– Сэр Джеймс велел навесить на склеп замок, я пошел и навесил, – монотонно сказал Джейкоб.
– Я поручил ему, – опять вступился лорд Сент-Джонс. – Дикон встретил какую-то незнакомую женщину поблизости, мне не хотелось, чтобы прах моих предков был потревожен. Сами знаете, какие нынче времена – журналисты совсем с ума посходили...
– Отлично, – продолжал Фокс. – Мистер Марвин, а вы видели кого-нибудь в саду?
Конюх довольно долго морщил лоб и даже сопел от усердия.
– Нет, – выдавил он в конце концов. – Там стояла эта трехногая деревянная штука, но мистера художника не было.
– Наверное, я как раз отошел, чтобы поймать ракурс получше, – торопливо вставил Ричард. – Меня видела мисс Форест. И Вилсон тоже видел.
– Это я поручил Вилсону найти мисс Форест, – опять вступился за прислугу сэр Джеймс. – Подождите, а где Вилсон?
Выяснилось, что дворецкий исчез ещё до чая. Проверили его комнату – одежда и вещи на месте, но не было его личных документов.
– Очень занятно, – протянул инспектор, с усмешкой оглядывая обитателей Энкер-Хауза. Получается, что любой из вас мог ухлопать... простите, убить мисс Миллер.
