Текст книги "Далекие близкие звезды (Дбз) (СИ)"
Автор книги: Артур Прядильщик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Сверху никто не смотрел – зрители нестройной шеренгой собрались вокруг площадки. На пике напряжения тишина взорвалась:
– Мэээээн!
– Дооооо!
Зрители ощутили, как дрогнул пол от одновременного увесистого удара двух стоп. И две черные фигуры стремительными черными росчерками разошлись в противоположные края татами. Застыли. И резко – только шнурки и юбка тарэ взлетели – развернулись друг к другу и – новое схождение-расхождение:
– Мээээн!
– Котээээ!
– Иппон! – Рука наставника поднялась в сторону фигуры с красной лентой. – Ямэ! Поклон! Подошли!
Две фигуры в темно-синих хакама, затянутые в черные доспехи, и отличающиеся друг от друга только цветом лент на спине – красной и белой – после взаимного ритуала приветствия проскользили к наставнику. Наставник – в такой же хакама, в таком же доспехе, но без шлема. Огромный усатый с выдающимся носом дядька собирался, если судить по свирепому лицу, «толкнуть речь» и «начистить холки»:
– Дорогой! "Держать центр" не значит вцепиться пальцами в меч до дрожи в коленках, да. "Держать центр" – это... как балансировать на канате (наставник показал, как балансируют на канате), вот-вот упадешь, да (наставник показал, как воображаемый канатоходец готовится упасть). И когда уже падаешь – (наставник резко хлопнул в ладоши, заставив обе фигуры едва заметно вздрогнуть) хлопнуть в ладоши. Именно в момент, когда падение неминуемо. Не раньше и не позже! Понимаешь, да?
– Ха! – Кивнула фигура с красной лентой.
– Олег! Все хорошо! Поймал Ивана, да? Но! Не считается! Где твой заншин, дорогой? Где твой дух, да? Вот где? Может быть, ты не выспался? Может быть, ты устал ко второму часу тренировки? Ощущаешь конец тренировки, да? Жеребец и запах родного стойла? Все такое... М?
Олег – с белой лентой – промолчал. Во-первых, безошибочно определил направленность риторики (естественно – давно знаком с манерой наставника строить процесс начистки, да). Во-вторых, стратегически неверно было сейчас отрицать очевидное. А соглашаться с замечанием – было бы неверно тактически. Лишь вздыхал горестно, склонив закрытую шлемом голову. Наставник знал ученика не хуже – а может и лучше – потому демонстрация раскаяния впечатления не произвела:
– Правильно вздыхаешь, дорогой! После первого до ты, наверно, уже был в раздевалке («Ну, не совсем, но, по сути...», – мысленно согласился Олег). Вот и хватило тебя на жалкий неуверенный слабый «котэ-э-э»...
Наставник голосом умирающего мышонка из "Мик и Вася" показал, насколько жалок был этот самый "котэ" – это было чуть-чуть обидно, так как выдохнул Олег в момент обсуждаемого удара полной грудью... запоздал, конечно, но – все равно!
– Выкладываться до конца – вот смысл тренировок! Понимаешь, да? – Наставник возвысил голос, обращаясь уже ко всем. – Дотягиваться до него кончиками пальцев! Кончиком синая! Вот смысл...
"Был бы настоящий нанокен... да, пусть даже старый добрый шинкен – противник без руки бы остался от этого «жалкого неуверенного слабого»..." – не согласился Олег. Мысленно, конечно...
Олег и Иван, распознав отсутствие в грозе персональных молний – прошла гроза, чего уж там... – еле слышно вздохнули. И приготовились в который раз услышать уже известное, которое некоторые из новичков услышат впервые. И при этом оба осторожно, слегка согнув ноги в коленях, чтобы хакама полностью скрыла ступни, переместились чуть назад, дабы оказаться за спиной наставника. Почти одновременно, зажав подмышкой, стянули рукавицы – один правую, другой левую – один, якобы поправить нить на синае, другой, якобы поправить тесемки на шлеме.
"Время? Место?" – сложились в вопрос пальцы Олега.
"19:40. Станция" – быстро просемафорили пальцы Ивана.
"Обратно?"
"02:10"
"Понял! Конец связи!"
"Сал-л-лаги!" – беззлобно хмыкнул про себя наставник, прекрасно все видевший. И поддал децибелов:
– Некоторые батоно, наверно, думают, что будь у них настоящая катана, любое движение кистью вело бы к победе над противником, да!? Ну, если победа над безоружным противником для вас – главное, то я с радостью порекомендую вам наш замечательный стрелковый клуб! Потому что вы не понимаете сути боевого Искусства! Не над противником побеждать надо, а над собой, да! Дайте неучу острый меч, а мастеру – деревянную палку...
После тренировки Олег Тетерский кометой ворвался в свою комнату.
Комната, как комната, ничего интересного – две койки, тумбочки, два подковообразных рабочих стола с креслами, огромное окно от стены до стены и две двери – в кладовку-гардероб и ванну. Разве что тренировочная катана – иайто – на вертикальной напольной подставке (экономии места ради) хоть как-то персонализировала помещение и намекала на увлечения жильцов.
Сосед по комнате, Валерий Зотов, оторвавшись от созерцания танцующих на стене-экране голографических девушек, с любопытством следил за мечущимся Олегом.
Олег торопливо распотрошил спортивную сумку, забросил пропотевшую форму в корзину, следом отправил темно-синий китель, брюки и светло-голубую рубашку. Форменную одежду Васильевской Школы-Интерната сменили "цивильные" удобные кроссовки, водолазка с каким-то переливающимся абстрактным рисунком, сильно-сильно мятые по последней моде расклишенные (по той же моде) брюки.
Подскочил к зеркалу и внимательно изучил свое лицо на предмет несанкционированных прыщей.
– Хорош гусь! – Валерий Зотов повел рукой в сторону панели визора, уменьшая звук. – Куда ж на этот раз хочет вырваться из колыбели знаний ярчайший ее светоч?
– Не "светоч", а "представитель". И не "ее светоч", а "светоч ея" – так стилистически более... – Автоматически начал Олег, но услышав довольное хмыканье соседа, чертыхнулся и хлопнул себя ладонью по лбу. – Опять повелся! В Зеленовку.
– В "Ляо-Зайку"? – угадал Валера, стремительно огорчаясь.
– Ага.
– Ясно! Ну, давай! Оторвись там! Во сколько будешь?
– Около четырех.
– Ага... Значит, форточку я держу до шести, а потом сообщаю плаксивым голосом коменданту: "Я тут проснулся, а его нет! Ах, куда же он пропал! Ах, что же мне делать!!"
– Будь оптимистом, Зотов! Слушай, а давай с Морталом и Всеславом договоримся – пусть они для нас окно подержат. И – с нами!
– Не получится, – задумчиво пробормотал Валера, явно уже обдумавший этот вариант, – С Гариком ты в обед поссорился – он, оказывается, ничего не смыслит в этих ваших немецких крейсерах. Так установила компетентная комиссия в лице признанного эксперта в вопросе космического кораблестроения Олега Тетерского.
– Помирюсь!
– Даже ты не сможешь помириться с Его Королевским Величеством Гариком-Первым. Тем более что поссорился ты с ним не так давно. В обед. При девушках. Настоящие джигиты так быстро не прощают! А следующая "Ласточка" в 20:50.
Расписание монорельса воспитанники ВШИ знали наизусть.
– М-да... А может, Канякина напрячь?
– А с Канякиным уже я поссорился, – вздохнул Валера. – Правда, давно. Но настоящие викинги так быстро тоже не прощают.
– А может...
– Иди-ка ты, Тетерский... в "Ляо-Зайку", лады? Что-то я перехотел. Сегодня "Забытые звезды" будут и ужин – через десять минут.
– К черту "Звезды" и ужин! У меня последняя самоволка, а ты тут пузо набивать будешь! Айда с нами!
– Вот, именно потому, что она у тебя последняя, мы, дружный коллектив Васильевской Школы-Интерната, не позволим омрачить ее сладостный вкус тривиальным "меня спалил комендант, когда я стоял под закрытым окном".
– Спасибо, Валерка! – растрогался Олег.
– Батоно! – Нравоучительно воздел указательный палец Зотов. – "Спасибо" в карман не положишь и на хлеб не намажешь! Понял, да? С тебя видеоотчет и сообщение в утреннем выпуске "Одессы-мамы". Ну, что-нибудь вроде: "Прошедшей ночью в клубе "Ляо-Зайка" неизвестные устроили светопреставление и увели за собой всех девушек. ("С собой, неуч!" – фыркнул Олег) Задержать нарушителей общественного порядка не удалось. Девушки с воодушевлением рассказывают невероятные истории и килограммами покупают лимоны!". Лучше, конечно, в "Вести Одессы", но для тебя это будет крутовато – подружки магнатов по дискотекам не ходють...
– Обеспечим! Я побежал! Джер-джеробит! – Олег схватил куртку, секунду подумал, кинул ее обратно в шкаф и исчез в коридоре.
– Сайонара! – Еле успел ответить Валера, прежде чем панель двери, тихо пшикнув, встала на место.
С непонятным сомнением о чем-то раздумывая и колеблясь, он некоторое время смотрел на дверь. Что-то для себя решил, кивнул и вернулся к просмотру визора, взмахом кисти поставив громкость на прежний уровень.
+++
В женском крыле Интерната ладная черноволосая девушка выскочила из кресла – плавно, будто капля ртути – вдруг оказалась на ногах в центре комнаты:
– Опять! – с плачущим стоном сообщила она подруге. – Ну, что ему неймется! А я, между прочим, хотела выспаться перед завтрашним рейсом! Ведь провожать же придется!
– Во-первых, – зевнула ее соседка по комнате, такая же подтянутая "черноволоска". – О самоволке мы знали еще утром – могла бы и выспаться. Во-вторых...
– Вик, – явно не слушая, вдруг засомневалась первая, – А может мне "капельки" одеть, а не эти кольца, нет?
– Во-вторых, – невозмутимо продолжала Вика, – Провожать его будешь не ты – этот вопрос уже решен...
– Нет, все-таки кольца.
– В-третьих, – хладнокровно продолжала Вика. – Он в самоволку ходит регулярно. У них с Зотовым чуть ли не расписание. Можно было бы и привыкнуть. В-четвертых...
– Вик, а может не юбку, а брюки?
– В-четвертых, Леночка, он ведь тебя пригласил еще в обед. Типа "сюрпра-а-айз"! Так что – волю в кулак! Сопли-слезы – отставить! Улыбочку! И – вперед с песней-пляской! "Ласточка", кстати, через 15 минут уходит. Лично я уже готова! Та-та-ра-та-там! – Вика в такт воображаемой музыке чуть присела и провела при этом ладонями по бедрам, обтянутым короткой ярко-зеленой юбкой, с удовольствием осмотрела себя в зеркале и направилась к двери, тут же скользнувшей в стену. – Кстати, провожать завтра его будет Зотов, а не ты, так что... Не задерживайся! И – лучше все-таки юбку – мальчикам нравятся девичьи ножки... тру-ла-ла...
– Успею. Я догоню!
– Я вот думаю... может, нам завтра отпраздновать? Как-никак – окончание задания!
+++
Снаружи, за барьерным полем платформы монорельса, бушевала метель. Информационное табло утверждало, что сейчас на улице минус одиннадцать по Цельсию. Комплекс зданий Васильевской Школы-Интерната, находящийся примерно в полукилометре от платформы, был невидим из-за снега. Его и в погожий день не заметишь – здания низкие, одно-, двух-, трехэтажные, а деревья – высоченные и пышные. А тут еще и метель.
И это было даже хорошо – из дежурных наставников никто не увидит, как их воспитанники отправляются в самоволку. А остальные наставники покинули Интернат гораздо раньше, на семичасовом монорельсе, и застать их на станции – это какое ж стечение обстоятельств нужно!
Ленки все не было, но Олег не беспокоился и не сомневался – боевая подруга на монорельс успеет. В закрывающуюся дверь запрыгнет, но успеет! За полгода их отношений (которые завязались на следующий же день после скромной вечеринки в честь ее поступления в интернат) случая не было, чтоб не успевала или опаздывала. И если судить по скучающему виду Ивана, с которым тот изучал информационную панель станции, то насчет своей Вики тот тоже не переживал.
– Уважаемые пассажиры! – Заполнил станцию приятный женский голос. – Прибывает рейс до станции "Кропейск". Следует со всеми остановками кроме "Пересы" и "Вязьма"...
– Приветствуем блистательных кавалеров! – девушки, румяные и бодрые с мороза, впорхнули под пузырь защитного поля платформы. – Олег, опять ты в этой ужасной водолазке!
– Лен, она удобная! – запротестовал Олег после стремительного "чмок" холодными губами.
– А эти брюки!
– Они легкие!
– А...
– Виктория, выглядишь замечательно! – заметил Иван.
– Вот, Олег! Учись у Ивана! Вот как настоящий джентльмен должен встречать даму!
Олег не согласился, и учиться не пожелал:
– Лен, лучше ты у Виктории поучись, как настоящая дама должна позволить настоящему кавалеру себя встретить!
– Я ж говорила – успеем! – прищелкнула пальцами Лена в сторону Вики.
Привычка начисто игнорировать то, чего девушка слышать не хотела, всегда восхищала Олега. И почему-то никогда не раздражала! Скорее, смешила и умиляла.
В Зеленовке, небольшом рабочем поселке всего на 150 тысяч жителей, от станции монорельса до клуба "Ляо-Зайка" было рукой подать. Как говорится, "доплюнуть". Но на 18-градусном морозе (за полтора часа температура значительно упала) это "доплюнуть" моментально замерзает. И на асфальт звонко падает уже в виде льдинок. Поэтому компания замерзших "льдинок" ввалилась в теплый мыльный пузырь энергокупола молодежного клуба "Ляо-Зайка" в основательно продрогшем состоянии.
– Добрый день, дорогие гости! – Дежурно-радушно приветствовала девушка-администратор из-за подковообразной стойки.
И тут же – узнала – расплылась в настоящей улыбке. Лена ярко-желтой молнией метнулась за стойку обниматься с восторженным:
– Привет, Катюхо!
– Ай, холодная! – взвизгнула та.
Катя была чуть полноватой, но весьма милой молодой особой. Совершеннолетней, что давало ей моральное право смотреть на Лену и Вику чуть свысока. А уж работа в таком шумном и "продвинутом" месте, как молодежный клуб, и вовсе это право закрепляло, делая его чуть ли не обязанностью. Традиционные девчачьи "обнимашки-целовашки" с не менее традиционным "как жизнь молодая?" были прерваны наблюдательной Викой:
– Кать, ты чего такая загадочная?
– Ха-ха! К нам сегодня столичные гуси залетели!
– Да ты что! Из Молдованки, что ли?
– Ха-ха!
– С Владимира??
– Хо-хо!
– Неужели, с Новгорода???
– В яблочко! А знаешь, кто? – перешла на шепот Катя, которую распирали новости.
– Кто?
– Угадай!
– Ну, Ка-а-ать! – в унисон заныли Вика и Лена (Олег в который раз удивился, насколько похожи подружки).
– Его Сиятельство Князь Шаповалов! Максим Сергеевич! Собственной персоною!
– Ни... себе! – выдохнул Иван.
– А чего он тут забыл? – недоумевал Олег.
– Поколбаситься пришел, – чуть ли не язык показала Катя. – Обходительный такой: "Отнюдь", "Извольте", "Будьте любезны". Прикинь, Лен, я его за руку держала, когда карточку давала!!! Я ее теперь месяц мыть не буду!
– Карточку? Да выбрось ты ее, Кать, – хмыкнула Лена.
– М-да, – крайне мрачно озвучил Иван свое отношение к новости.
– И пусть! – решил Олег. – Князь – не князь. Он нам не помешает. Да, Кать?
– Ну, да. Только вы там все равно, не выпендривайтесь сильно. К нему Галушко уже присосался. – Все четверо скривились, а Катя, кривляясь, добавила. – Типа сопровождающий абориген показывает высокому гостю провинциальные достопримечательности.
– А почему клуб не закрыли? – Неожиданно спросил Иван.
– А должны были? – Удивилась Катя и припомнила. – А! Точно-точно! Его Сиятельство так и сказали сопровождающим: "Клуб не закрывать! А то нехорошо получится!" А я и внимания не обратила! А что, должны были?
– И большая свита? – Проигнорировал вопрос Иван.
– Восемь человек. Четыре девушки – такие красавицы! – и молодые люди.
– Восемь?
– А тебе мало? – поддел Олег, когда они отошли от стойки с традиционными карточками в руках.
Нужды в этих карточках не было – всех, кто платил за входной билет, система безопасности клуба запоминала "в лицо" по сигнатурам "импов" и далее пропускала во все двери (кроме служебных, разумеется) без вопросов. Но – традиция.
– Мало, – вздохнул Иван, – Не нравится мне это.
– Варианты? – спросила Вика.
Естественно, других клубов в маленьком городке Зеленовке не было. Были клубы в Кропейске – все-таки в четыре раза больше Зеленовки – но маловероятно, что они будут работать в четверг, как "Ляо-Зайка", отличающийся смекалкой своего управляющего. Да и добираться в Кропейск – это еще два часа. Так что вариантов было всего два: оставаться или возвращаться в Интернат. Последний вариант, особенно с учетом погодных условий, был с негодованием отвергнут.
В полутемном танцевальном зале громыхала музыка, экраны, транслирующие изображение с камер с многочисленных дроидов-камер, показывали танцующих на площадках парней и девушек, от световых зайчиков и прочих эффектов рябило в глазах. Народу было немало – под сотню человек. Часть танцевала, часть заняла места за круглыми столиками, размещенными в два этажа по периметру зала.
Четко локализовалось местонахождение княжича – его с головой выдавало столпотворение посетителей клуба. В основном, конечно, девушек. Олег, задействовав "орлиный взор", смог выделить несколько местных "светских львиц"... или "овц", как предпочитала называть их Лена... да и остальные "послушницы" Интерната (воспитанники-юноши были, понятно, более снисходительны)
И ничего этим "овцам" не светит – уверенно определил Олег, разглядев спутницу княжича.
Спутница княжича была миленькой, симпатичной. Черты лица – правильные и привлекательные. Хрупкая. И, казалось бы, на этом все. Но она с такой уверенностью и аристократичностью себя держала, что рядом с ней "светские львицы" местного разлива превратились в некую серую незначительность и убогую посредственность. Штамповку. Подделку. Теперь они, действительно, были "овцами". Да и далеко не все "послушницы" Интерната смогли бы составить ей конкуренцию.
Нет, девушка не была холодна или чопорна. Не цедила слова. Напротив: была общительна, доброжелательна. Тихонько рассмеялась какой-то шутке. C охотой ответила на чей-то вопрос – наверняка, дежурный и тривиальный. Но какие движения кистью! Какой поворот головы! Ах! Так нельзя!
– "Тетерский, кажется, влюбился! – Вскричали грузчики в порту". – Хорошим контральто пропела наблюдательная Лена.
Как раз закончилась одна композиция и ди-джей ("Ляо-Зайка" держал человека, а не электронную систему!) только-только выбирал новую композицию. Установилась тишина и момент был подобран мастерски.
– "Я вам не скажу за все Одессу!" – грянули Лена, Иван и Вика в один голос. – "Вся Одесса очень велика-а-а... Но и Молдованка и Пересы абажяють Костю-моряка-а-а ".
Да так слаженно и дружно грянули, будто неделю репетировали! В зале воцарилась тишина – у ди-джея дрогнула рука от этого незапланированного трио и следующая композиция не включилась, а гул разговоров смолк. Головы развернулись в сторону столика, за которым сидели друзья. Олег почувствовал, как лицо и уши обдало жаром.
И вдруг раздались аплодисменты и:
– Браво! – княжич собственной персоной изволил аплодировать короткому выступлению. Спутница с готовностью поддержала его. Спустя мгновение аплодировал весь зал – а куда денешься?
Все четверо (хотя Олег и не принимал участия в запеве) поднялись и раскланялись. Изыскано и непринужденно. Как завещал Авраам Изольдович Великий – преподаватель этикета и эстетики. Свита княжича во главе с ним самим тем временем быстро направлялась в их сторону.
– Браво! – грустно вполголоса вторил приближающемуся княжичу Иван, сохраняя, тем не менее, широченную улыбку. – Господа, мне тут сообщают с мест, что велика вероятность затяжных неприятностей.
– Все будет в порядке, Вань! Мои "места" ни о чем таком не сообщают. – Успокоила его Вика.
– Горизонт обзора у твоих "мест", вероятно, не такой большой, как у моих...
А Олег, не отрываясь, смотрел на прекрасную незнакомку – спутницу княжича. Как она шла! Нет, двигалась! Да, нет же, плыла!! Слегка касаясь локтя спутника. Будто ничего не весила... Он даже не замечал взглядов, которые по очереди бросали на него друзья: насмешливый и чуть грустный – Лены, задумчивый – Вики, обеспокоенный – Ивана.
– Добрый вечер, господа! – Княжич Шаповалов был сама непринужденность. – Не мешаю? Меня зовут Максим. Был сражен старым романсом. Не ожидал, что кто-нибудь о нем помнит.
– Добрый вечер, Ваше Сиятельство! – ребята склонили головы, девушки, будучи в коротеньких юбочках – тоже. В коротеньких юбочках реверанс выглядел бы... неуместно. Так что уважительный поклон. Неформальная обстановка – позволительно и простительно, батенька-с!
– Так вы уже в курсе? – Слегка огорчился княжич (и, кажется, искренне), но тут же встрепенулся и представил спутницу. – Графиня Наталья Вебер. Господа, вас не затруднит оставить пока титулы? Во-первых, не "Сиятельство", а таки "Светлость". Во-вторых, разрядим обстановку? Не возражаете? А если на "ты", то моя благодарность...
Надо признать, Максим умел располагать к себе. Не было эдакого снобизма и нагловатости, которую подспудно ожидаешь от людей столь высокого социального положения. Было достоинство, была вежливость, была даже искренность и уважение. В меру, конечно.
Спустя пятнадцать минут они оккупировали один из столиков на втором ярусе, тянули напитки, знакомясь, нащупывая общие интересы и темы. Смеялись. Телохранители княжича ("телохранители они, телохранители, а не свита – мы ж взрослые тут люди, господа!") сноровисто отсекли и "львиц", и местного забияку Галушко, который очень сильно недолюбливал воспитанников Интерната (взаимно, но, как правило, с разгромным счетом именно в пользу "вшивых" – подготовка в Интернате была очень разносторонней и физическую подготовку ставила на одно из первых мест). За столиком осталась наша четверка и княжич с графиней. Остальные спутники Максима заняли два соседних столика.
Олег вначале выпал из разговора, не в силах отвести восхищенный взгляд от графини. Еще секунда и это стало бы совсем неприличным. Со всеми вытекающими неприятностями в лице уязвленного таким поведением княжича. Поэтому Лена, улыбаясь беззаботно, припечатала каблуком ногу Олега, а Иван с такой же рассеяно-вежливой улыбкой бросил вроде бы бессмысленное:
– Соре о-айсуру, Кеньси-сан!
(Дословно по-японски: "Не вешай нос, господин мечник!")
Олег с трудом опустил взгляд, оторвавшись, наконец, от лица Натальи. Закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Задержал дыхание. Выдохнул. И открыл глаза. И поднял голову. И уже совсем другой человек присоединился к разговору.
Максим изумленно выгнул бровь – он-то уж собирался вежливо осадить нахала, протирающего глаза о его невесту. А Наталья едва удержалась от удивленного восклицания. Такая смена настроения была столь резкой, что натурально сбивала с толку! Вот и думай – то ли симпатичный парень до этого "дурака валял", то ли умеет управлять своим настроением лучше, чем барон Мюнхгаузен своим весом с помощью косички.
Олег этого не видел, но больше всего своим превращением он расстроил телохранителей княжича. Те ощутимо напряглись, один даже чуть привстал. Им показалось, что у нового знакомого их подопечного только что включилась какая-то гипнопрограмма.
А Олег вновь стал нормальным восемнадцатилетним оболтусом – ироничным, едким, веселым и беззаботным. Он даже отпустил пару естественных и милых комплиментов Наталье, от которых та – о, чудо! – слегка порозовела, и даже княжич одобрительно и довольно прищелкнул языком, не удержавшись и – развив мысль.
– В Академию? – Заинтересовался вдруг Максим, когда узнал о поводе посещения клуба друзьями. – В какую Академию?
– Да, так, – заскромничал вдруг Олег. – РИВАКОС.
– Оп-па! – Максим с непритворным удивлением откинулся на спинку кресла. – Как же это тебя угораздило? Там же конкурс для гражданских – колоссальный!
– Ярчайший светоч ("Представитель!" – чуть не брякнул Олег) нашего Интерната, – фыркнула Лена, хлопнув по плечу засмущавшегося Олега, – Занял десятое место на Императорской Олимпиаде Аналитиков-Навигаторов. И поэтому решил снизойти до просьбы РИВАКОС вступить под ее своды.
"Под своды ея!" – Олег краснел.
– Только десятое? – улыбнулся Максим.
– Ну, да, десятое... – развел руками Олег, – Я убежденный пацифист, поэтому сердце мое лежит только к гражданскому флоту!
– Десятое? Гражданский флот? – не поняла Наталья.
Дело было в том, что победители Олимпиады Аналитиков-Навигаторов, занимавшие в ней первые три места, приглашались в РИВАКОС на кафедру противокосмической обороны и флота – самую большую и вожделенную для всех подростков Империи. Тех, кто занимал с четвертого по шестое, ждала кафедра космической связи, а с седьмое по двенадцатое – дальняя разведка. Вообще, у первой сотни победителей были очень неплохие перспективы для дальнейшей учебы – не РИВАКОС, конечно, но в другие престижные вузы Империи их возьмут с радостью, либо значительно облегчив вступительные экзамены, либо вовсе ограничившись каким-нибудь формальным собеседованием. Олимпиада проводилось под патронажем Его Императорского Величества. Количество участников было велико. И, получается, что те, кто прошел через сито Олимпиады и вышел к финалу – имели очень высокий уровень знаний в аналитической подпространственной навигации.
– Вот как... – с легкой иронией взмахнула бровями Наталья, после того, как Максим в двух словах объяснил, в чем дело. И со значением смерила его взглядом.
– Я – другой случай! – Запротестовал, поняв взгляд, Максим. – Члены императорской семьи поступают в РИВАКОС автоматически и вне конкурса! "Дабы невежеством своим оные отроки не посрамили Отечества"! – Процитировал он, величественно поведя дланью.
Получилось... не очень, и компания весело зафыркала.
– Так ты... – догадался Олег.
– Ну, да! Именно на Углич и лечу завтра. Ты, надо полагать, тоже? – Максим подмигнул. – Экспрессом, верно?
Они прыгали на грави-лифте вниз, на танцпол, танцевали, взлетали обратно, весело болтали, снова танцевали. И, несмотря на вновь обретенное спокойствие, Олег все равно чуть не сомлел, когда простая комбинаторика и соотношение быстрых и медленных танцев сделали свое дело и правила приличия заставили его пригласить на танец Наталью. Танцевать Олег умел. На "Этике и эстетике" учили и этому.
– А что ты тогда сделал? – поинтересовалась Наталья, тончайшим женским чутьем (и с немалым моральным удовлетворением, удивившим ее саму) ощущая алчущую нерешительность мужской ладони на своей талии.
– Когда? – Олег был вынужден прокашляться, чтобы прогнать ком из горла, и повторить. – Когда сделал?
– Вначале. Иван сказал что-то такое: "Соре асуру как-то-там". Что это было? Это на японском, да? Что означает? Ты после этого стал совершенно другой!
Она деликатно не стала напоминать, каким именно Олег был до того, как стал "другим". С другой стороны, она могла бы деликатно вообще не поднимать эту тему. Но отчего-то нравилось ей дразнить этого парня...
– "Не вешать нос, господин мечник!" – рассмеялся Олег. – Это был "якорь" одной из моих программ аутотренинга.
Наталья сделала большие глаза, подталкивая Олега к разъяснениям.
– Иван заметил, что я нахожусь в несколько... – Олег замялся. – В несколько невменяемом состоянии и напомнил мне о необходимости привести себя в норму. Бывают такие случаи, когда забываешь, как рубашку застегивать. Тут без помощи товарища не обойтись!
Он рассмеялся. Ему было хорошо. Очень хорошо! Держал в руках это невесомое чудо. Ее лицо было в каких-то сантиметрах. А губы иногда касались мягких волос. А гибкое хрупкое тело, отделенное какими-то жалкими миллиметрами тонкой ткани, обдавало жаром. И – надо же! – даже не пыталось отстраниться на "пионерское расстояние". Мурашки бежали куда-то вниз, по дороге заставляя волосы вставать дыбом. Только самоконтроль и концентрация на разговоре позволяли Олегу вовсе уж не оконфузиться – очень уж тонкой была ткань его модных и удобных брюк.
– И эта программа... – Наталья замялась, подыскивая нужное слово.
– ... приводит мое эмоциональное состояние в соответствие с эталонным, – подсказал Олег.
– Ты сказал "одна из..."
– Да. Есть другие. Например, для концентрации внимания. Или для концентрации силы. Или реакции.
– А-а-а, "боевой транс". Я читала. – Покивала Наталья.
– Наверно. Что-то вроде того. – Неуверенно согласился Олег. Про "боевой транс" он именно что читал, так как интерес был сугубо академическим.
– И для каждой из программ – своя команда-якорь?
– Да. Еще визуальный образ. И запах. Но это не обязательно. Можно и без этого. Но с этим – быстрее и надежнее.
– Здорово! Кстати, ты, наверно, фехтуешь? Рапира? Сабля? Мечник-сан... – Наталья заливисто рассмеялась.
– Как ты узнала? – сделал большие глаза Олег, пребывающий на девятом или десятом небе от этого бесподобного смеха.
– Очень мягко... – начала, было, Наталья, но прозвучали последние аккорды, и Олег с великой неохотой был вынужден препроводить это невероятное создание за столик. Куда к тому моменту стянулась вся их компания. Максим вальсировал с Викторией, а Лена – с Иваном.
– Время! – развел руками Иван, когда они собрались за столиком. – Нам пора выдвигаться!
– Общественный транспорт? – поинтересовался Максим.
– Да. В 2:10 последний монорельс, а следующий только в 4 часа. Опоздаем на утреннее построение – будем бедные-бедные...
– Мы могли бы вас..., – начал Максим, но спохватился, – Хотя, я думаю, для вас главная проблема – даже не транспорт?
– Точно! – щелкнула пальцами Лена. – "Наша с ней основная задача – незастуканными быть на месте. (В этом месте подключились все, включая Наталью и Максима) Явки, пароли, чужие дачи и дома надо быть в десять".
Компания рассмеялась, заставив Федю Галушко и нескольких "светских ов... львиц" с досадой коситься или ненатурально делать вид, что сей инцидент не волнует совершенно. Ну, ни капельки! Ни вот столечко!
+++
Вагон, несущийся над тайгой со скоростью 350 км/ч, был пуст. Что неудивительно в три часа ночи.
Вика и Иван, уединились в начале вагона, до предела опустили коконы кресел, весело и приятно проводили время, наслаждаясь обществом друг друга. Хотя сказать, что они там делали на самом деле было нельзя, т.к. акустическая завеса надежно глушила какие-либо шумы между рядами кресел. Лена и Олег валялись, обнявшись, в конце вагона. Они уже успели одеться и привести одежду в порядок, и теперь Олег медленно дрейфовал в сторону "большой воды" океана сновидений. Но когда женщины после хорошего секса давали мужчинам спокойно заснуть? Вот и сейчас:
– Наталька – поро-о-одистая, да? – протянула Лена.
– Чего ты... вдруг? – сонно пробормотал Олег, открыв глаз и подозрительно покосившись на нее. За все время их знакомства Лена ни разу не показала, что ревнует его к другим женщинам. Хотя поводы, если откровенно, были. И тут – на тебе!
