Текст книги "Город на краю света"
Автор книги: Артём Поляков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Теперь остаётся только не потерять всё. Удержать крупицы счастья, пока они не вырастут в прекрасный сад. Главное, чтобы снова искренность не оказалась фальшью, лицемерной игрой ради бессмысленного досуга. Ради мимолётного наслаждения…
– Даже толком не познакомившись, я испытываю к тебе привязанность… и самые тёплые, ласковые чувства. – нежным тоном протянул я, вдохнув мягкий прелестный цветочный аромат её парфюма.
– Может, души чувствуют родство… может, судьба решила их свести вместе. В любом случае, сердце говорит только правдой. – ответила она полушёпотом.
Правильные слова. Правильный смысл. Красивое личико. Изумительный тонкий голосок, подобный пению маленьких сказочных птичек. Сладкий аромат парфюма, способный спустить разум к мягким мечтам забвения. Кажется, мне удалось найти идеального для себя человека, найти того, кого душа так давно трепетно хотела.
Остаётся лишь молить… верить, что получится удержать, не дать небрежному ветру забрать последние частички. Чёрт, я начал повторять свои мысли…
Как бы сильно мы не хотели обниматься и покачиваться под романтику атмосферы, надо по итогу возвращаться к обычному течению, падать с полных грёз облаков на гнедую землю; приятная и медленная музыка сменилась на зажигательную и очень активную песню, разгонявшую разгорячённую кровь лишь своими чёткими и громкими ударами ритма.
– Пожалуй, на этом пока нам стоит остановиться. – улыбнулся я, неловко отстранившись от Розы.
– Пожалуй, ты прав, но мы вовсе не заканчиваем на этом наше знакомство! – появился на её мягких щёчках приятный румянец.
– Здесь можно подняться на третий этаж, там довольно тихо и спокойно, в отличие от этого… – небрежно осмотрел я окружавших нас людей, коим было важно лишь веселье. Глупое и бессмысленное веселье. – Смрада.
– Я не против. – тихонечко согласилась она, убрав непослушные локоны за ушко.
А правда ли мы стоим друг перед другом в равных положениях? Действительно ли находимся под властью чувств, а не сидим посреди охотничьих угодий, в которых кто-то один из нас двоих – охотник, готовящийся внезапно прыгнуть на свою жертву и загрызть до смерти. Явление пожирания сердец… как всегда, ужасное даже в мыслях, косвенно касающихся этого.
Не думаю, что ей будет страшно обжечься из-за мимолётной страсти по отношению ко мне. Всё-таки в её глазах жизнь бьёт ключом, чего ни коем образом не сказать про мои, почти стеклянные и полупустые.
Мне безумно страшно оказаться в лапах сердцеедки, ибо замены выеденному куску больше нет. Не осталось даже острых осколков стекла, лишь бы наполнить тёмную и больную бездну… мне страшно… но так хочется прикоснуться к счастью! Так хочется хоть на мгновение одно ожить; пробудиться от столетнего сна!
Я взял Розу за руку и вместе с ней побежал наверх, минуя других гостей, что представлялись мне обычными манекенами – пустыми сосудами, не имеющими какого-либо чёткого смысла. Побежал, как маленький мальчик, желающий впечатлить такую же маленькую девочку, чтобы получить робкий поцелуй в щёчку! Наивность… она же и убивает романтичность в сердцах молодых!
Вскоре мы выбежали на балкон, с которого открывался вид на огромный внутренний двор, где находилась львиная доля гостей. Где и проходило непонятное всем “торжество”. Кстати, у меня раньше в голове не задерживалось отношение Майкла к своим грандиозным вечеринкам… Это какие должны быть праздники, чтобы можно было пригласить на них добрую половину городка? Стоящего… на краю… света…
– А здесь очень красиво! – воодушевлённо промолвила Роза и аккуратно упала в чёрное кожаное кресло.
– А также очень тихо, если держать эту стеклянную преграду закрытой. – ухмыльнулся я и, заняв место напротив неё, достал из рюкзака свою кружку с бутылкой колой, успевшей несколько раз нагреться.
– Не пьёшь алкоголь? Почему? – сразу же последовал вопрос.
– Кто не умеет веселиться без “допинга”, так скажем, тому лучше не веселиться вовсе, ибо жидкость не способна сделать из ничтожества человека. Она делает только хуже. – ответил я, налив себе газировки до краёв. – К тому же эта штука намного вкуснее!
– Иногда нужно выпить, чтобы появилась возможность выплеснуть весь накопившийся негатив.
С одной стороны, это будет положительным аспектом алкоголя, но с другой – его не должно быть, ведь для чего тогда нужны близкие люди, которым очень часто присваиваем роль поддержки? По итогу мы имеем огромное множество людей, буквально тонущих в собственных чувствах и проблемах, не способных справиться с разрушительным наплывом эмоций. Они плачут, говорят, что всё пройдёт и это всего лишь чёрная полоса, но… плачут всё больше и больше, пока не вырвут корень всех бед – душу.
И эта беда идёт намного дальше: от бездушной родни к бездушным детям, а от них к сверстникам – пока округу не поглотит алчная серость будней. Пока не покроют небеса хладнокровное уныние и бездушие.
– А вместо этого можно просто поговорить с очень близким человеком. Повзрослеть, в конце концов, и совладать с проблемой, а не откидывать её всё дальше и дальше. Чаша эмоций, рано или поздно, наполнится вновь. С этим ничего не поделаешь. – произнёс я и сделал аккуратный глоток тёплого и сладкого напитка, после чего предложил кружку Розе.
– Нет, спасибо, мне не хочется колы. – вежливо отказалась она и посмотрела за действие, происходившее за окном.
Пьяные ребята танцевали все вместе, как один, в огромном и плотном кругу и небрежно кричали песню, смысл которой был лишь в зажигательных рифмах. “Джэм и слэм” – вроде бы так называется сие представление.
– Занятно, что течение жизни не влияет на тебя. Грубо говоря, как огромный и тяжёлый камень, находишься прямо посреди реки. Уверена, что в этом есть некоторая тайна, основанная на твоих принципах.
– Это не тайна, просто факт, известный всем: в конце ничего нет. Река никуда не впадает, нигде не заканчивается… она просто существует – ни больше. Так зачем идти по течению, лишая себя возможности что-то сделать сейчас? Да, опоздать во множестве моментов, но успеть, пожалуй, самое важное! – с широкой, даже гордой, улыбкой сказал я и сделал очередной глоток, положив кружку на стеклянный столик, находившийся между нами.
– Вездесущий, потому что города нет. Самый чувствующий и полноценный человек, ибо тебя ничто не колышет – ни вперёд, ни назад. То, что одни выкидывают за борт из-за бесполезности, ты дотачиваешь до преимущества. Пожалуй, у твоей философии можно многому научиться! – улыбнулась она в ответ.
И как можно быть настолько проницательной и чуткой в мыслительных делах? Я едва-едва описал ей свои мысли, как она вывела всё моё мировоззрение на чистую воду! Самостоятельно додумала все недостающие фрагменты… и додумала совершенно правильно, хотя на приблизительный их вид не было никаких намёков! Нет, я вовсе не расстроен, даже очень приятно удивлён! И… ещё чуть больше… влюблён…
– Ты слишком проницательна, чтобы говорить загадками и полусловом. Совершенно не интересно… – демонстративно фыркнул я.
– А разве Кейт не поняла всего этого? Мне казалось, что она очень умная и смышлёная…
– В науке и школьных предметах – это правда – ей не найти равных среди нашего окружения, но в остальном Кейт самая обычная девушка. Как и все, она отмахивается от действительности. Видит лишь жизнь. А не путь.
– “Путь” – очень интересно! Неужели ты так сказал, потому что путь имеет конец? Потому что он обязательно куда-то приведёт!
– Блин, тебе серьёзно нет равных в проницательности! – воскликнул я и, встав с кресла, подошёл к ней. – Предпочту забрать тебя к себе…
– Можешь попробовать. – с лёгкой ухмылкой сказала она, и на её щёчках вновь появился лёгкий и милый румянец.
Я чуть наклонился к ней, в результате чего наши лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров. Сердце невольно начало бешено стучать, будто было готово выпрыгнуть из груди, но при этом мысли были чёткими и ясными. Мне не нужна была смелость, чтобы сделать последний шажок в её сторону…
Одно мгновение, и я прильнул к её нежным, как самое дорогое изысканное суфле, губам. Она не стала отстраняться или толкать меня прочь, наоборот, углубила поцелуй, придав ему щепотки теплоты и страсти, и крепко обняла меня, прижавшись. Буквально через секунду мы уже стояли и просто наслаждались этой прелестной, приятной нежностью, сделавшей её для самого главного философа города самой красивой, даже божественной девушкой на свете.
Её талия, тонкие ножки, грациозная шея, милая причёска под каре, макияж, подчёркивающий её элегантные азиатские черты лица, цветочный аромат, отдававший свежестью и романтикой – всё в одночасье для меня стало самым любимым и самым важным. Неужели так человек делает выбор… таким образом делает кого-то очень близким? Это всё выглядело так, будто… отныне навсегда был связан с ней крепчайшими духовными цепями! Выбор… это был мой выбор! Хоть и самый глупый… наивный… хоть и был жуткой ошибкой среди всех возможных!
Но даже понимая своё невежество к самому себе, я продолжал жадно целовать её прямо в губы, следуя указу её изумительного парфюма и таинственному внутреннему желанию. Моим телом управляла аватара порока, что нашёптывала мне безумно сладкую сказку “жили они долго и счастливо”; моя рука щекотливым движением прошла вверх по обнажённой талии Розы, скользнув под её милый топ и с жаждой взявшись за упругую грудь.
В тот же миг она сделала глубокий вдох и едва не застонала, изогнувшись в моих пошлых объятиях. В её лёгкой дрожи можно было прочесть незначительный страх, подобный тому, какой возникает перед человеком, когда тот стоит на перепутье дорог, не видя их точного направления. Ей было боязно от того, что может произойти дальше… а оно и понятно, ведь я совершенно незнакомый для неё человек, совершенно чужой и достойный лишь холодного равнодушия. Но Роза… продолжала целовать меня… продолжала тонуть в нашей похабной и глупой страсти, покоряясь каждому новому движению, проходившему по каждому следующему сантиметру её красивого тела.
Вскоре мы нырнули в темноту комнаты, на балконе которой баловались с влюблённостью друг друга, и дали волю нашему звериному интересу: она сбросила с себя кеды, плотно прилегавшую к её бёдрам юбчонку и миленький топ, под которым скрывался выразительный бюст, а я скинул с себя приталенные джинсы и оверсайз худи – после чего вцепились друг в друга, будто хотели именно этого уже несколько лет вряд. Удивительно, насколько сильно может быть желание любить кого-то после продолжительного одиночества… удивительно, как легко сердце человека может отдаться незнакомцу, который в правильном посыле озвучит сахарные мысли. “Это моя половина… мой долгожданный выбор! Самый важный и истинный…” – невольно вторишь себе, пытаясь подавить надоедливый голос разума… пока целуешь её нежные и сладкие губы.
Но проходит буквально пара минут, и в голове остаётся ничего, кроме аромата желанного тела “истинной” второй половинки. Только ощущения от прикосновений к упругой груди, ягодицам, сводящим с ума бёдрам, изумительной тонкой шее и приятной талии. Только она – прекрасная Роза – райский одинокий цветочек, который очень хочется сорвать для себя… который хочется осчастливить собой.
И, вот, подходит момент, когда она подтягивает меня к себе, параллельно обвивая бёдрами мою талию, и затем тихонечко шепчет желанным тоном, пошло прикусывая губы: “Ты мне нужен больше всей этой проклятой вселенной”. Я посмотрел в её опьянённые чувствами, безумные от наплыва страсти глаза, поправив чуть растрепавшиеся локоны волос, и невольно опьянел по самые уши сам. Теперь мне не просто хотелось любить эту прекрасную Розу, растущую посреди пустых выжженных земель, мне хотелось дать ей всё… завоевать каждую частичку ужасной планеты, носящей нас, и отдать ей, неописуемой Богине, сводящего с ума каждого паломника и пилигрима, подобного мне! Отныне в моём сердце тихонечко горело желание не просто забрать этот миленький цветочек в своё долгое странствие, но и… сотворить из него огромный, божественный сад!
Я аккуратно вошёл в её бёдра, впившись поцелуями в её мягкую, словно изысканное суфле, шею, и в тот же миг тишину тёмной одинокой комнаты нарушили горячие, страстные стоны. Роза крепко обнимала меня, прижимаясь упругой грудью к моей, и с каждым более решительным и чувственным движением с моей стороны стонала всё слаще и чаще, побуждая продолжать… не давать пламени любви между нами хоть немного ослабнуть.
Мне было до безумия приятно обладать ею: раскрепощённо ласкать ладонями её упругую грудь, медленно сжимать аппетитные ягодицы, сводившие с ума даже под тонким слоем ткани облегающей юбки, и… находиться внутри неё. Невероятное тепло. Неописуемое блаженство, которое хочется сопровождать жадными поцелуями нежных сладких губ и прикосновениями к прекрасному, поистине божественному телу, чьи линии невозможно было не назвать идеальными. Вызывающими. Возбуждающими. Изысканными, как самый дорогой десерт.
Чем дольше и чем сильнее я любил её, тем отстранённее становились мысли о глупости наших сцен, наших поспешных поступков. Они сменились размышлениями о том, какой будет наша семья в будущем… какими мы будем счастливыми и успешными, поддерживая друг друга во всех начинаниях. Сменились приятными представлениями нашей с ней свадьбы и… наших детей.
Одного лишь эха такого прекрасного будущего хватило, чтобы меня охватил непокорный порыв страсти. Мои движения в одночасье стали сильнее и заметно быстрее, от чего в троекратной силе обострились мои ощущения, которые мне доводилось испытывать впервые. Я буквально сходил с ума… эта страсть… эта непреодолимая для твёрдого разума любовь напрочь сносила мне голову! Похоть… грязь… жуткий порок. Но за это согрешение можно было отдать не только душу… но и весь мир…
Роза стонала так громко, что, казалось, нас слышали все, кто находился в доме и даже на улице! Она стонала… с похотливым желанием прикусывая губы, буквально кричала от неописуемого удовольствия в местечке, что находилось между её выразительными бёдрами, обвивавшими мою талию! Но нам было абсолютно плевать на громкость наших действий, от чего без всяких зазрений совести продолжали… продолжали с большей отдачей и страстью любить друг друга, реализуя райское блаженство на нашем скромном земном ложе!
Однако прошло уже довольно много времени, и я буквально вплотную приблизился к своеобразному чувственному возвышению, самому пику. Мои движения принялись понемногу замедлятся, не теряя своей силы, пока не было совершенно самое последнее. Завершающее движение, теплом распространившееся по её прекрасному телу, что купалось в бледных лучах нежной полной луны, с интересом наблюдавшей за развитием наших поспешных чувств. А со стороны Розы последовал последний стон, самый продолжительный, яркий и чувственный, забравший остатки её сил. Она ослабила объятия, опустила бёдра, что невольно дрожали от полученных сногсшибательных ощущений, и позволила мне лечь рядом с ней.
Мы лежали на чужой кровати. В чужой комнате. На чужой вечеринке с абсолютно чуждой нам атмосферой. Но мы умудрились создать посреди балагана пришельцев наш личный и тёплый мирок, в котором успешно уединились. Вместе…
Спустя пару мгновений, когда наше дыхание восстановилось и приблизилось к нормальному ритму, Роза пошло уселась на мою талию, гордо вытянув грудь вперёд, словно именно она покорила меня и именно она любила в рамках нашего ложа. Это невольно вызвало у меня лёгкую и блаженную улыбку. И ровно такая же ухмылка в тот же миг украсила и её милое личико, которое заставило меня почувствовать яркую влюблённость…
Я приподнял руки, и по всему телу прошлась ноющая боль, показывавшая высшую степень усталости. Но несмотря на это мне удалось дотянуться до неё… прикоснуться к её талии и вновь скользнуть чуть выше… к её выразительной груди. Удалось ещё разочек приласкать её… эту удивительную девушку… с прекрасным именем, с которым в мыслях уже связал всю свою дальнейшую судьбу. Я был… счастлив… и мне очень хотелось продлить этот момент… заставить длиться его бесконечно.
К сожалению, хорошего не должно быть слишком много в одно конкретное мгновение, иначе жизнь невольно потеряет свои изумительные и милые краски. Каждый, по своему человеческому несчастью, вынужден возвращаться из страны забвения в реальный мир, полный других людей, желающих быть счастливыми и готовыми бороться, грызть глотки за это. Если бы только мы с Розой могли убежать из душного города на краю света, в котором родились… если бы только могли уехать далеко-далеко за горизонт, чтобы вдвоём построить наш дом и создать нашу семью! Я был бы рад отдать за такую возможность всё самое ценное, что имею на данный момент…
– Надеюсь, буду часто видеть тебя в столь приятном неглиже. – полушёпотом промолвил я, аккуратно сжав её грудь в ладонях.
– А-а-ах… – протяжно простонала Роза, пошло и вызывающе прикусив нижнюю губу. – А я надеюсь, что ты часто будешь радовать меня своими философскими размышлениями…
Она медленно легла на меня, обняв руками мою шею, и в ответ я невольно обвил её изысканное тело. Столь тесной и сильно переплетённой любви под полной луной в первый же день знакомства, пожалуй, можно только завидовать.
Прошло пару секунд, и наши губы вновь слились в страстном французском поцелуе, столько же красивом, сколько похабном и грязном. Но он сильнее других показывал силу связи двух людей, единство их чувств и желаний, которое является частицей основания счастливой любви.
Но действительно ли мы связали наши сердца? Действительно ли предпочли всему необъятному миру друг друга? Хотел бы я быть невероятно глупым… не думать о таких вещах и просто брать у жизни всё, что мне принадлежать должно, но, увы, мне суждено существовать с чертой мудрецов – вечным сомнением…
– Мне кажется… нам пора вернуться… – полушёпотом промолвила Роза. – Может, мы сможем ещё немного потанцевать… вместе.
Её глаза были столь чисты, столь прекрасны! Я не хотел отпускать их в толпу, где могу ненароком потерять! Не хочу… но ровно в той же мере мне хочется, хоть один-единственный раз, довериться всею душой. Безвозмездно отдать своё сердце. Отдать… себя…
Спустя несколько минут, приведя себя в опрятный вид, вернулись вниз, где всё то время, что мы провели в приятном уединении, продолжалось безумное и глупое веселье с морем алкоголя. Те, кто хотели этой вечеринкой забыться и оторваться от проблем, уже лежали в полубессознательном состоянии в укромных уголках: лестница, диван, гостевые комнаты, даже ванная. А те, кому хотелось достигнуть вершины эйфории, продолжали двигаться под зажигательную музыку, не замечая множества других людей вокруг себя.
А чего же хотели достичь мы? Чего же хотел получить я от посещения этого праздника? Если говорить проще и менее метафорично, то можно ограничиться всего лишь одним словом: “Воспоминания”. Хорошие, плохие, нейтральные, кидающиеся в крайности и безумные – не важно, каким характером они будут обладать, главное, чтобы они были живыми картинками, олицетворяли жизнь. Пусть даже и бессмысленную.
– Хэй, ребята, вы где пропадали?! – только увидев нас, подбежала изрядно подвыпившая Кейт к нам с широкими, просторными объятиями. – Я вас совсем потеряла! Да и не только я! Мунч – тоже…
Футболист? А с какого перепугу он решил волноваться из-за нас? Ему же всё начало вечера была интересна лишь Кейт! Или я здесь чего-то недоглядел? Блин, эта ситуация довольно серьёзно меня пугает…
Мой взгляд невольно скользнул на Розу. И она, подобно мне, была очень напугана и сильно нервничала. Вполне логично предположить, что Бунч связан как-то с ней. И это совсем не успокаивает!
Вот так и работает закон подлости в жизни: хотел тихонечко избежать столкновения с нежелательным человеком, связавшись с другим, а по итогу напоролся прямо на того нежелательного ублюдка! Или нынче Богиня Фортуна не особо желает мне счастья…
– Клайд! – послышался из другого края комнаты ужасный крик, больше напоминавший на злобный звериный рык с окровавленным оскалом.
Ах, да, а я и забыл, что алкоголь нараспашку открывает души людей, давая дорогу наружу, в мир, всем их чертам, даже самым больным и ненормальным. Будь проклят тот, кто придумал этот чёртов напиток!
– Я тебя убью, придурок! – подбежал он ко мне, расталкивая всех на своём пути, как ослеплённый яростью бык, и вцепился руками в мой худи, агрессивно подтянув к себе. – Что ты делал с моей сестрой?!
– Буч, успокойся! Всё хорошо! Он ничего не делал! – попыталась Роза оттолкнуть здоровяка от меня в сторону. Но разве можно подвинуть груду мышц, если тот зациклился на цели надрать кому-то задницу? Правильно, нет! А мне стоит ожидать худшего расклада.
– Хэй, может, просто поговорим? Разберёмся в ситуации? По-человечески. – спокойным тоном предложил я и дружелюбно улыбнулся.
– Да пошёл ты к чёрту! – прокричал Буч, после чего со всей силы бросил меня на пол.
В следующее же мгновение он познакомил моё лицо со своим увесистым кулаком. Кстати, а я говорил, что ненавижу тупых здоровяков? Так вот… пусть они катятся к чёрту со своими гормонами вместо мозгов! Гореть им в Аду!
А дальше… картинка перед глазами потеряла все цвета, через мгновение вовсе погрузившись в сплошную черноту. “Хорошо было бы оказаться прямо сейчас в мягкой постели дома” – промелькнула ласкового характера мысль, после чего наступила звонкая тишина.
