Текст книги "Город на краю света"
Автор книги: Артём Поляков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Артём Поляков
Город на краю света
“Насколько бы безмятежной, свободной и замечательной не казалась жизнь, никто из смертного племени не застрахован от трагедий, которые могут нагрянуть словно снег на голову. И далеко не всегда их лик похож на ужасные, болезненные для души потери, временами возникающие видениями в самых тёмных кошмарах. Они могут предстать пред человеком в виде испытаний, пыточных ударов плетью… или безмолвием вселенной – отсутствием смысла всякого движения по мягкой реке существования.
Трагедия может прийти не только как горькие слёзы, колючий комок в горле или суматошные метания сознания, но и как немыслимая одиссея, ведущая прямиком в позабытую рощу, где оканчивается всякая стезя, что лишь на мгновение заходит в неё.
Достаточно лишь… разочек моргнуть… и вместо прекрасного леса с красивейшим пением птиц может оказаться реальное воплощение самого ужасного кошмара – пиршество изголодавшегося по плоти воронья…
И каждый паломник своею дорогой, тропинкой и усеянным тёрнами путём медленно, верно идёт в то позабытое всем миром место, где заканчивается всякий лучик света и надежды. На самый край. Счастья. Жизни. Биения сердца. Света…”
Глава 1. Осень.
Как же хочется мне оказаться сейчас в каком-нибудь приятном и красивом месте, где можно позволить себе чуть-чуть свободы. И речь идёт далеко не о школе и учёбе. Я имею в виду… сам город – ненавистный мною дом.
В таких разговорах принято говорить “родина” вместо “определённое место жительства”, но, как по мне, это лишняя формальность, которая только лишь сбивает с толку. Разве назовёт адекватный человек родиной клетку, из которой невозможно выбраться в силу чётких обстоятельств? Чётких, но постоянно сменяющих друг друга, причин и условий! Хотя тот самый индивид, использующий это громкое слово, вряд ли станет принимать реальность в расчёт. Он скажет что угодно, только не упомянет самого важного – источник ненависти и печали живущих здесь людей – утопию. Неизменную действительность, навивающую ничего, кроме унылой грусти.
К сожалению, в моём случае эти пессимистичные слова до мельчайших деталей определяют окружающий мир и… чего мне больше всего не хотелось, людей, их характеры и податливые души. Но я вовсе не пессимист, как может показаться на первый взгляд, во мне просто живёт слишком благоразумный реалист с нотками оптимизма. Если, конечно, оптимистичность можно представлять в виде стремления к чему-то большему и амбициозному, в виде непреодолимого желания идти вперёд, не обращая внимания на препятствия и испытания.
Хорошо быть оптимистом – постоянно улыбаться, видеть в проблемах плюсы, а в неудачах важный жизненный опыт. Но вопрос стоит в совершенно другом – сможет ли это светлое качество дать настоящее счастье? Именно счастье, которое нужно поймать и затем ещё постараться удержать в своих исхудавших от голода руках. Именно душевное тепло, сопоставимое с солнечным…
И на этом моменте рассуждений я окончательно проснулся. Пробудился. Снял с переносицы розовые очки. В который раз… в который, мать его, раз… и до сих пор ничего не изменилось: дом, школа, работа, дом, сон и так по кругу, до бесконечности, пока на пороге вместо привычного коридора к лифту встретит тот, кто переправляет души на ту сторону. В общем, смысла от внезапного озарения было, ровным счётом, ноль. Обидно, но зато правда. Нас же вечно учат… говорить правду… учат говорить правду в городе, стоящем на самом Краю. Этого. Света.
До моря не доехать, горы не покорить, не узнать и не попробовать вкус столичной жизни, не достичь какой-либо карьерной вершины, разве что отрицательной – на дне карьера, и, самое главное, не стать тем, кем хочется. Да, люди здесь ограничены в своём выборе. Если поискать, то можно найти врачей, продавцов и водителей в пятом или более поколении – бредово, но такая уж печальная действительность. Утопия. Неизменная картинка в немом кино. Только слова показывают постоянно разные, именуемые обещаниями.
– Мистер Штейн, что вы такого интересного нашли за окном? Почему вы не работаете вместе с нами? – вдруг обратила на меня внимание наша учительница математики, тщательно вырисовывавшая на старой доске никому ненужные и неинтересные формулы.
– Жизнь я там нашёл, мисс Скайль, жизнь. – вежливо, но почти без интонации ответил я, посмотрев на неё. – То, чего не вижу здесь. И вряд ли когда-нибудь увижу.
Ребята, посмотревшие в тот момент на меня, в один голос посмеялись надо мной. “Вы посмотрите какой чудак! Придумывает тут какой-то бред! Да зачем ты вообще в школу ходишь! Как тебя только родители терпят!” – вполне возможно говорили они мысленно в мой адрес. Да и плевать на них, пускай думают всё, что хотят. Я в любом случае останусь при своём мировоззрении.
Мой взгляд случайно скользнул по лицам одноклассников и остановился на Кейт, сидевшей на первой парте и не разделявшей всеобщий ажиотаж, окруживший меня. Она тихонько рисовала на полях в тетрадке причудливые картинки. Маленькие, но безумно интересные и ёмкие по смыслу. Если бы выпал замечательный шанс, я бы пригласил её на свидание, отвёл бы в ресторан или какое-нибудь красивое местечко, где можно очень хорошо провести время вдвоём… эх, мечты!
Правда, у неё, скорее всего, уже кто-то есть, если не в отношениях, то на примете – точно. Такие красивые и милые девушки, ещё к тому же и успешные, как правило, предпочитают выбирать из самых лучших. Но разве должен я из-за какого-то футболиста откидывать прочь мечты однажды взять её за руку, прижать к себе её стройную талию и уверенно поцеловать в милые и нежные губки? Желание посмотреть в её небесного цвета глаза на расстоянии жалких пары сантиметров и полной грудью вдохнуть аромат её белоснежных, пепельных волос, сделанных под каре, пройтись дрожащей ладонью по её щеке, очертаниям её немного детского личика, а затем спуститься чуть ниже, скользнув по шее, к ложбинке…
И прямо во время того, как я увлечённо наблюдал за этими пошлыми представлениями, происходивших в голове, она повернулась и украдкой кинула лёгкий взгляд в мою сторону, будто пыталась не проявлять интереса. Если мне встретилось изумительной красоты личико, то ей – похотливая гримаса, не скрывавшая своей испорченности. Да я просто жалок и глуп, если таким образом веду себя перед девушкой, которая мне очень сильно нравится. Стоп, а нормально вообще иметь такое отношение к своей близкой подруге?
Прозвенел звонок, и большинство ребят, небрежно бросив тетради, письменные принадлежности и учебники в рюкзаки, побежали прочь из класса. Всего лишь за несколько секунд класс опустел на целых двадцать человек, и в нём остался я, мой друг, учительница и Кейт, решившая первым делом надеть наушники, а не пойти домой. Может, мы даже вместе прогуляемся с ней до остановки.
– Клайд Штейн, я вынуждена написать твоим родителям по поводу твоего поведения на занятиях, а также пригласить их на беседу с директором. – вдруг твёрдо сказала учительница.
– Какая же честь! К вашему несчастью, мне совершенно всё равно. Но к вашему счастью, вы увидите моих родителей! Правда, мне до конца не понятно зачем вам лишняя морока. – язвительно ответил я, закинув рюкзак на плечо и направившись к выходу из класса.
– Очень надеюсь, что они научат тебя уму-разуму! – выкрикнула она мне вслед.
Хуже самой школы могут быть только учителя, которые не учат, а ретранслируют материал, данный им “по методическим рекомендациям”. Они даже не плохие, ведь выполняют свою задачу и работу, но ужасно бесят, потому что не проявляют самого главного – человечность и адекватность. Их банально никто не научил быть учителем, учить детей учиться, а не бездумно тратить своё и их время!
И после такой школы министерство и правительство удивляется резким падениям культуры и образованности людей. Хотя здесь изначально нужно уточнять, что они подразумевают под “культурой”. Можно привести в пример патриота, называющим всю страну своей родиной и безумно гордящегося этим словом, и человека, который ненавидит эту самую “родину” из-за её противоречивости в плане гуманности и прочих показателей, не охотно появляющихся в новостях. Как по мне, второй будет намного адекватнее и благоразумнее первого.
– Конечно, ты классные спектакли выдаёшь! – с ухмылкой произнёс Пирс, догнав меня. – У тебя сегодня настроения что ли нет? Обычно ты жалуешься на учителей, но с ними не вступаешь в перепалку.
– Не знаю. Может, действительно настроения нет. – протянул я и, резко схватив его за предплечье, скользнул в сторону, позволив пройти вперёд Кейт, увлечённо смотревшей в свой телефон. – Или, возможно, резко изменился в преддверии чего-то грандиозного.
– Блин, неужели ты решился подойти к ней сегодня? – последовало сильное удивление с его стороны.
Хоть я и дружил с этим человеком, но, порой, мне не особо нравилась его глупость и наивность вперемешку со смышлёностью. Нет, безусловно, такая словесная характеристика описывает его в хорошем, добром плане, ибо далеко не каждый, на самом деле, с юных лет разбирается в науке и прочей заумной сфере, но именно из-за этой характеристики он со своими мыслями летит впереди планеты всей, не обращая внимания даже на свои слова! Чтобы была понятна комичность ситуации, нужно упомянуть сказанное этим высоким и очень добрым юношей, в лице которого прослеживались чёткие еврейские корни: “Да у неё точно парень есть! Тебе лучше даже не пытаться!”.
– Про “сегодня” – вероятно, что правда, а про “неужели ты решился подойти к ней” – нет! Но если вдруг на меня снизойдёт Божья благодать и поможет начать какие-то отношения с ней, то почему бы и не подойти сегодня? – развёл я руками в стороны, после чего продолжил путь до шкафчиков.
Именно, что благодать! Потому что сейчас абсолютно всем девушкам хочется отыскать высокого и “супер-классного”, просто замечательного парня, подходящего под абсолютно любую их хотелку. А я… я просто относительный гном. Или же гном Шрёдингера – пока сверху не посмотришь выгляжу нормальным и вполне симпатичным.
В этом плане очень сильно повезло Пирсу, обладающему изящной смазливой еврейской мордашкой, милыми, по словам его поклонниц, кудрявыми волосами и ростом под метр восемьдесят пять, который помогает ему очень хорошо играть в баскетбол. Каждый грёбанный день, когда мы с ним спускаемся к шкафчикам, мне приходится наблюдать, как на него неоднозначно посматривают девчонки, не замечая другого красавчика – меня! Разве я чем-то хуже?
Подумаешь, вместо футбола, волейбола или баскетбола я занимаюсь спортом в зале, вместо крутых танцев предпочитаю более культурное хобби, а вместо смазливого личика у меня серьёзный и целеустремлённый лик с обворожительной улыбкой (P.S. комментарий моей старшей сестры, которая нередко прикалывается надо мной). Да, у меня длинная чёлка и причёска, в основном, формата undercut, но мне что-то не сильно хочется идти за модой, согласно которой я должен быть лысым и носить шапку. В конце концов, мы живём только для себя, а не для ведущих “модного приговора”.
– Клайд, слушай, а ты же идёшь на сегодняшнюю вечеринку в загородном доме у Майкла? – вспомнил вдруг Пирс.
– Да, это мероприятие и было скрыто за моим “сегодня”! А что? Ты тоже надумал прийти и напиться до бессознательного состояния? – ответил я, надев свои любимые красные кроссовки.
– Знаешь, у меня стоит выбор: сходить к одной девчонке и посмотреть вместе с ней фильм, или всё-таки прийти на вечеринку к Майклу, где, как мне кажется, будет просто супер весело!
Если учесть тот факт, что многие девушки сходят по нему с ума, то, думаю, в первом варианте дело не закончится на одном лишь фильме, а продолжится, скорее всего, более пикантными подробностями. Хотя здесь и думать не надо, чтобы собрать в голове такую картину – и дураку понятно, что его хотят затащить к себе и прибрать к рукам! Конечно, мне очень хочется ратовать за счастье лучшего друга, но… он слишком наивный, чтобы осознавать масштаб и типаж игры, что уже давным-давно развернулся вокруг него! У него банально не получится справиться со всем этим ужасом…
– Будь я на твоём месте, то… – вполголоса протянул я, тяжело и вдумчиво вздохнув, и посмотрел на него. – пошёл бы к девушке. Если, конечно, она симпатичная и тебе нравится. И если буду уверен, что это не какой-то развод для дальнейшего шантажа. Таких происшествий нынче много, всех и не вспомнишь сразу.
– Блин, вот зачем ты заговорил про шантаж? Этот выбор стал теперь ещё сложнее! – цокнул Пирс, накинув на плечи ветровку.
То есть его до моих слов абсолютно всё устраивало, и он был готов пойти домой к девушке и посмотреть с ней фильм? Прошу прощения, но в настоящие няньки я не записывался, когда начинал с ним дружить!
– Лично я пойду на вечеринку к Майклу, потому что мне банально не с кем провести сегодняшний вечер, а играть в компьютер и есть чипсы уже порядком надоело.
– Так ты всё равно там будешь есть одни лишь чипсы, только вместо компьютера будет телефон. – протянул Пирс, серьёзно нахмурившись от непонимания.
– Не суть! Мне просто хочется разбавить обыденность… добавить в неё… немного красок и контраста! – воодушевлённо произнёс я, закрыв свой шкафчик на ключ, и направился к выходу. – Возможно, у меня даже получится подцепить какую-нибудь хорошенькую леди!
– Понимаю. Тогда, наверное, мне стоит пойти к ней! – улыбнулся он, и в его карих глазах появилась страшная уверенность. Как я уже сказал, у меня нет никакого желания следить за тем, что происходит у него на личном фронте, ибо мне своих проблем хватает…
Вскоре мы вышли из школы и, попрощавшись дружеским рукопожатием, разошлись в разные стороны. И здесь скрывалось ещё одно проявление везучести моего дорогого еврейского друга.
Пирс жил буквально в соседнем здании, в отличие от меня – неудачника, чей дом находился на старом, заброшенном выезде из города. Кстати, это ещё один момент, из-за которого меня принято считать странным, ведь, как правило, большинство живёт, если не рядом, то довольно близко к школе. А я один из немногих, кто задумывается о своём образовании и потому предпочитает ездить по часу каждый день в учреждение с хорошими учителями, чем тратить от силы пять минут на путь туда, где никто выше восьмого класса не поднимался.
Собственно, сейчас я шёл по переулкам, узким улочкам и дворам к единственной остановке, с которой можно доехать до моего дома. И очень хорошо, что сегодня погода солнечная – ни одной тучки на небе! А то обычно в дождливый день добрая половина дворов и дорог затоплены, что не позавидуешь жильцам, и потому приходится обходить, делая огромный крюк и тратя огромное количество времени, которого, зачастую, предостаточно, чтобы опоздать на нужный мне автобус. Эх, надо бы научится радоваться подобным мелочам… а то так можно навеки остаться угрюмым и недовольным!
Внезапно мне в уши ударило тонкое, но гордое мяуканье, завладев всем моим вниманием. Я осмотрелся и увидел сидевшую на скамейке очень красивую кошечку сиамской породы. Она внимательно наблюдала за мной своими цвета сапфира глазами, будто ожидала какого-то решительного действия с моей стороны.
“Домашняя” – пронеслось в голове, и мне в глаза бросился чёрный ошейник с золотым обрамлением. – “Точно домашняя”. И это говорил человек, который прекрасно понимал, что на улице породистая кошка образоваться не может. Логично, блин, что она не бродяжная!
Я попытался пройти мимо, но услышал крайне недовольное мяуканье, заставившее меня остановиться и снова посмотреть на Сиамку. Она продолжала сидеть на скамейке и внимательно наблюдать за мной. Впервые в жизни мною руководит домашнее животное, оказавшееся по велению судьбы на улице. Может, с этого самого момента Клайд Штейн станет главным героем книги “Город на краю света”? В любом случае, не хочется оставлять такую милую кошечку на произвол. Бог его знает, какие здесь люди и дети ходят – все они сейчас отличаются особой жестокостью по отношению к нежным созданиям природы.
Я подошёл к кошечке и наклонился перед ней, чтобы посмотреть на ошейник. И, естественно, на нём был указан адрес именного этого дома и этого подъезда, рядом с которым мы сейчас находились. Бедная и брошенная… отчаялась и начала молить о помощи случайного школьника. А ведь мне сегодня могло приспичить не возвращаться домой! Судьба здесь виновата – никак иначе.
Взяв Сиамку на руки, я подошёл к двери подъезда и позвонил по интеркому в квартиру, номер которой был указан на ошейнике.
– Кто это? – раздался недовольный голос старушки через минуту.
– Здравствуйте, тут на скамейке сидит ваша кошечка, может, спуститесь и заберёте её? Выпала из окна, наверное. – аккуратно и вежливо спросил я, параллельно поглаживая Сиамку, принявшуюся терпеливо мурлыкать.
Но вместо адекватного ответа последовали гудки. Старушка просто взяла. И бросила. Трубку. Когда её домашнее животное сидит на руках у какого-то незнакомца. А это когда старшее поколение обзавелось идиотами? Ладно, спокойствие, Клайд, только спокойствие, попробуй ещё раз. Вдруг получится вразумить её.
Идите к чёрту! – выкрикнула старушка, когда я дозвонился в очередной раз, и сразу же очень сурово бросила трубку.
А следующие мои попытки она принялась просто игнорировать. Наверное, эта красотка чем-то разозлила её. Или, что также не лишено логики, старуха умудрилась потерять всякий ум и позабыла, что животные, хоть и умны для созданий природы, остаются животными.
– И что мне с тобой делать, красавица? – вздохнул я, посмотрев на кошечку.
Она откинулась на мою руку и внимательно посмотрела на меня, после чего робко мяукнула и положила голову мне на плечо. Похоже, в меня могут влюбиться только кошки… к сожалению.
Видимо, мне придётся на некоторое время приютить её. Благо, родители у меня не особо любят обращать на мои дела внимание. Они и не заметят некоторого прибавления в нашей и без этого большой, но разрозненной семье. И от этого мне одновременно радостно… и грустно. Положительная сторона заключается в том, что у меня есть столь необходимая пылающему юностью сердцу свобода, а отрицательная – в постоянном одиночестве, которое так просто не победить общением с друзьями. Может, кошечка поможет мне не исчезнуть в депрессии? Назову её “Кайли” в честь…, впрочем, неважно. Будет просто Кайли…
И только я подошёл к пешеходному переходу, на другой стороне которого находилась нужная мне остановка, мимо пролетел автобус под номером “172”, тоже нужный. И что же мы имеем на текущий момент? Он должен был приехать пятью минутами позже, а следующий прибудет только через сорок с лишним минут. Шикарное времяпровождение – вот что мы имеем! И что имеют эти водители! Зато у меня есть кошечка Кайли…
Клайд, ты что, записался в кошатники?! Может, тебе ещё старое бабушкино платье подобрать, а? – послышались позади несколько неприятные насмешки от сверстников.
У меня невольно складывается чувство, что они специально чуть ли не каждый день ждут меня на этом переходе, чтобы поиздеваться лишний раз и посмеяться. Как же весело, чёрт возьми, смотреть на парня, у которого в рюкзаке сидит кошка! Чтобы охарактеризовать этих ослов и “глупца” маловато будет.
– Интересно, откуда ты таких бездарных шуток набрался. С учителем биологии встречался что ли? – сказал я напоследок и принялся переходить дорогу.
Хорошо, что такие придурки предпочтут пойти домой, чтобы подольше поиграть в любимые компьютерные игры, нежели догнать и дать отпор своему противнику. Правда, на таких, как по мне, жалко не то что времени тратить, даже говорить им что-то. Конечно, давным-давно существует такое классное правило: “Не хочешь общаться или провоцировать – молчи” – но, к сожалению, не всегда золото безмолвно.
А в моём случае с Кейт молчание не стоит даже медной монеты. В чём проблема подойти и во всём признаться? Если примет эти чувства – хорошо, а если выразит категорический отказ, то можно просто отправиться дальше. Никаких проблем, казалось бы, но, чёрт возьми, так страшно и беспокойно… даже думать… представлять в голове момент, когда я подойду к ней и заговорю, некомфортно! Из-за этого ощущения невольно кажется, что легче отыскать девочку, которая влюбится в меня по уши и отпустить не сможет. Эх, Майкл… не подведи!
Прошло буквально несколько минут ожидания, как прямо передо мной, на остановке, остановилась дорогая чёрная машина класса-люкс. Неужели меня сегодня украдут в багажнике? В принципе, день по своему настроению подходит для такого события.
Заднее окошко медленно опустилось и из салона показалась Кейт, сняв свои крупные наушники, позволявшие полностью отключить звук мира вокруг. Кстати, говоря о птичках…
– Хэй, Клайд, ты на автобус опоздал? – спросила она, мило улыбнувшись. – Тебя подвезти?
Хоть мы и пытались находиться друг от друга на расстоянии (в основном, по моей инициативе, что прибавляет мне загадочности), но мы оставались одноклассниками, товарищами и даже довольно хорошими друзьями, которых связывают тусовки и вечеринки, посещённые в общей компании. Ну, и ещё парочка событий крайне личного характера…
– Я соглашусь, если вдруг у меня в рюкзаке окажется кашка сиамской породы. – демонстративно размышляя, произнёс я.
– Ой, тогда, наверное, нет? – показался ей мой ответ крайне странным и двояким. – Или как? Я просто не поняла…
Я сбросил с плеч рюкзак и открыл его наполовину, после чего из него выглянула милая мордашка, наградив Кейт своим неописуемо красивым сапфирным взглядом. Девушка, к которой я неровно дышал, была очень сильно удивлена, но также была очень рада увидеть столь милое существо, от чего потянула к нему ручки.
– Ой, Клайд, дай потискать эту красотку! – широко улыбалась Кейт с лёгким румянцем на щеках и огоньками в небесных глазках.
– Хорошо, только прошу пустить меня в машину! – искренне посмеялся я.
Уже в следующее мгновение я сидел рядом с ней на задних сидениях. “Так, Господь, ты случаем не решил меня одарить своей благодатью?” – вспомнились мне мои слова в диалоге с Пирсом, после чего посмотрел на водителя. Им был старший брат Кейт – Никлас, Никлаус, Ник, Лаус, Наус – как только его не называл наш общий знакомый, который, собственно, и устраивает сегодня огромная тусовка в своём загородном доме. Прошу прощения, но просить любви перед старшими братьями – самоубийство… самое ужасное и изощрённое!
Это является самоубийством даже тогда, когда брат подобен Нику: худощавый растяпа с глупой плоской причёской и не менее непонятным квадратным стилем одежды, говорившем о неимении какого-либо вкуса. Зато с ростом у него всё в порядке! В принципе, после этого мне можно взять титул “Король гномов” в личное пользование. Почему бы и нет, собственно?
– Блин, где ты нашёл это чудо? – тискала Кейт мою кошечку, местами играя с её пухленькими и мягонькими лапками. – Я так хочу, чтобы у меня был кот или кошка, что просто начинаю сходить с ума, когда вижу их у кого-то!
– По дороге со школы нашёл её. Хозяева, коими являлись старик и старуха, по непонятной для меня причине решили избавиться от неё. Признаюсь, она просто не позволила мне пройти мимо неё! – усмехнулся я, заглянув в два блестящих кошачьих сапфира.
Кайли больше смотрела на меня, чем на Кейт, увлечённо игравшейся с ней. Что-то внутри подсказывало мне, что с этой кошечкой меня будут ждать невероятные приключения. Знаю, звучит крайне глупо и очень странно, но… я буквально чувствовал перемены, их лёгкий и прохладный аромат. Может, мне стоило назвать её… Дестини или Фейт?
– Если будут проблемы дома с ней, то можешь написать мне – я с радостью приючу её! – промолвила Кейт, опустив Кайли на коленки.
Кошечка не стала засиживаться и, махнув хвостиком, вернулась ко мне, нырнув затем в рюкзак, где свернулась клубочком. Видимо, ей не особо по душе пришлось столь тесное знакомство с моей подружкой, к которой испытывал некоторые тёплые чувства.
– Хорошо, буду иметь в виду, что смогу обратиться к тебе, но… я тоже хотел бы оставить Кайли. Дома слишком одиноко без такого друга… ну, то есть, подруги! – улыбнулся я и посмотрел в окно.
– Хм, понимаю, с домашними животными особо скучать не приходится. С собаками вообще надо постоянно держать уши востро! Только отвернёшься или выйдешь из дома – с комодов полетят все дорогие вазы! – призналась Кейт, чуть уняв свой невероятно разгорячённый пыл.
– Хэй, ты случаем не на меня намекаешь? – вдруг заговорил Ник.
– Да ты вроде бы не животное… – протянула она.
Я очень достойно оценил шутку, а потому очень громко засмеялся, прямо до слёз! Ну, и да, ещё одна моя проблемка – какая бы глупая шутка не прозвучала – Король гномов засмеётся и заразит всех своим весельем! Ну, если не заразит, то заставит появиться на лицах других хотя бы маленькую и скромную ухмылку.
Но Кейт поддержала моей смех, что стало, признаться, очень приятным моментом. Может, в моём случае не так всё пасмурно, как это казалось в разговорах с Пирсом?
– Кстати, Клайд, ты пойдёшь на вечеринку к Майклу? – вдруг сменила она тему разговора.
– Блин, Майк опять устраивает алкогольный марш? Ух, опять таксистом подрабатывать, вашу ж мать… – недовольно высказался Ник, несколько раз отрицательно мотнув головой.
Кому-кому, но этому парню реально не везёт, когда Майкл устраивает различные мероприятия. Припоминаю, что этим летом, когда наш весельчак и просто душа компании всея города забронировал на целые две недели озёрную виллу, Никлас вечно бегал за напитками и коктейлями к барной стойке или же, проще говоря, был официантом, причём получше проплаченных. Наверное, именно за это удивительное качество Майк настолько отлично отзывается о нём. Что несколько грубо, на мой взгляд, ибо получается, что он не друг ему, а какая-то шестёрка на побегушках. Лично мне в этой ситуации очень жалко брата Кейт, хоть, откровенно говоря, и заслуживает такое обращение за бесхребетность и отчётливую слабость, не только физическую.
Уж лучше быть, как я, сильным и слабым, умным и глупым, классным и скучным, весёлым и грустным – и всё в одно время. Именно поэтому у меня получается легко адаптироваться к постоянно меняющимся настроениям в атмосфере. Своеобразная социальная адаптация, о которой желают многие людишки, понимающие её истинную ценность.
Правда, Клайд Штейн – далеко не идеал, каким пытается казаться. Он предпочтёт потерять всякую честь, власть и силу; стать бастардом, чтобы не оказаться в удушающей хватке обстоятельств и не зависеть от ещё больших уродов. Только здесь возникает закономерный вопрос – смогу ли я предать близкого человека лишь бы ухватиться за вечно пытающуюся ускользнуть свободу?
– Да не знаю, подумываю, конечно, сходить и повеселиться, но у меня как-то дел в последнее время стало выше крыши. – скромно промолвил я, посмотрев в окно, где виднелся сгоревший последней весной театр времён, о которых принято отзываться словом “лихие”.
– Воу-воу, какие же у Клайда Штейна появились дела? Ты что ли мир решил захватить или чего помасштабнее? – усмехнулась Кейт, повернувшись ко мне и откинувшись на спинку кресла. – Если что-то другое, то можешь, в принципе, забить толстый и длинный болт на это. В конце концов, мы живём один лишь раз…
Нет ничего ужаснее для меня в разговоре, чем употребить что-то вроде “жизнь бывает только одна”. Да, никто не видел и не знает, что находится на той стороне, но это вовсе не причина прислоняться к мнению, что нужно успеть опробовать всю дичь, существующую в мире. В первую очередь, нужно жить, а уже потом быть счастливым или грустным, или вообще считать дни до последнего вздоха. Нужно жить… даже если начинаешь сходить с ума и баловаться с рисунками китов.
– Может, и пойду, но далеко не по причине “живёт один лишь раз”. Бессмысленно гробить печень сейчас из-за того, что когда-то ты закроешь глаза и больше их открыть не сможешь. Повторюсь, но я ищу ощущений, сражений, если говорить образными вещами. – протянул я и посмотрел на Кейт, в её красивые небесные глазки. Блин, как же хочется, чтобы они были моими…
– А я и забыла, что ты у нас карманный философ. – аккуратно и едва заметно кивнула она, отведя взгляд в сторону и затем посмотрев на дорогу. Будто с тоской.
Не исключено, что главный мой недостаток – постоянные размышления и постоянный поиск решений проблем, существующих лишь для меня среди всего остального города. Да, только я один в этом городе, стоящем на самом краю света, задаюсь вопросами, не имеющими точного ответа для науки, закона и мудрости веков. Человек с человечностью в паре – ядрёная смесь… её не каждый способен вкусить…
– Хотя бы не “Доктор Хаус”. – усмехнулся я. – Правда, Скайль считает иначе.
Кейт улыбнулась и снова посмотрела на меня без капли грусти в глазах. Нет, мой взгляд слишком часто пересекается с её…
– Ты вовсе не сволочь, а очень даже приятный человек, особенно, для общения. А ты как считаешь, Ник? – обратилась она к брату за поддержкой.
– Хоть ты и маленький, но вовсе не противный, как этот Майк Лжец! Из всех раз, когда он приглашал меня на вечеринку, повеселиться мне удалось всего лишь два или, от силы, три – мало, в общем. Больше работал за бесплатно и “спасибо”! Так, кстати, а с чего мы перешли на костровые темы?
– Эх, ты верно не слышал мои костровые разговоры! – тут же приободрился я, хрустнув пальцами обеих рук.
– Нет-нет-нет! Давай только не сейчас начинать сетовать на жизнь, мне ещё на выступление ехать! – душевно смеясь, сказала Кейт.
И вот такие взаимоотношения продолжаются уже на протяжении нескольких лет, если не всей жизни, ибо знакомы мы с первого или второго класса. Уж и не скажу точной даты, но так даже лучше, потому что за прошедшее время я успел изрядно накосячить и исправить всё по несколько раз. Мне просто в душе хочется представлять всё так, будто познакомился с ней только в десятом классе после перехода из другой школы. Находиться в роли обычного, нейтрального персонажа с таинственным взглядом, а не в шкуре бывшего антигероя, принесшего много боли…
Искупил ли я свои грехи? Могу ли сидеть рядом с ней? Улыбаться так просто, безмятежно и наивно… могу ли попытаться дотронуться до её руки… вымолвить хоть что-то про чувства! Ах, да пусть всё катится к чёрту…
– Кстати, Клайд, хотел спросить. – вдруг сказал Ник, посмотрев на меня через зеркало заднего вида.
– Ну, спрашивай. Интересно даже, что именно тебя мучает!
– Как у тебя дела на личном фронте?
– Битвы нет и не будет ближайшее время – так я тебе скажу. А если в более точной, менее метафоричной форме, то нет никого, кто был бы счастлив разделить в моей компании вечер-другой. – ответил я, вздохнув с полной грудью грусти.
– Может, Майкл сегодня подберёт тебе кого-нибудь! – легонько ударила Кейт меня в плечо. – Он любитель подбирать своим одиноким друзьям пару. Как правило, у него получается угадать: вон, Люси не так давно вышла замуж за Уэльса –, а их история началась на одной из тусовок Майкла!
