Текст книги "Ликвидаторы времени"
Автор книги: Артем Рыбаков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Рыбаков Артём Олегович
Ликвидаторы времени
Вступление
«Господи, ну и пекло!» – думал я, вытирая ручейки пота, стекающие по лицу из-под раскалённого солнцем стального шлема. «Каково же ребятам-то? Я, по крайней мере, киркой не машу, и землю в носилках не таскаю…»
Встав с чурбака, на который присел отдохнуть, я повесил автомат на плечо и пошёл к миниатюрной палатке из двух немецких накидок, которую мы соорудили на обочине шоссе.
– … kamerad! – крикнул с проехавшего в этот момент мимо меня грузовика, долговязый и конопатый обер-гефрайтер.
Я знаками показал, что не расслышал, он рассмеялся и помахал мне рукой.
… Вот уже четвёртый день мы ударно ремонтируем отрезок шоссе между Валярянами и Гацуком. Почти полтора десятка крупных воронок, о мелких ямах я и не говорю, засыпаны землёй и утрамбованы, кучи обломков и мусора сброшены в кюветы! И всё это сделали две дюжины человек! Мы с Тотеном, к сожалению, выключены из этой феерии добровольного труда, наша задача – с важным видом прохаживаться вокруг и покрикивать, ну, и иногда вступать в переговоры с представителями местных властей. За сегодня Алик уже три раза объяснял важным проверяющим в невысоких чинах кто мы и что здесь делаем. Где-то я понимаю всех этих гауптманов и обер-лейтенантов – хвост им накрутили, а зачем и почему – не объяснили. Правда, в расспросах они особо не усердствуют – пятнистые куртки, и характерные руны на наших петлицах к особым расспросам не располагают. В отличие от них мы знаем: послезавтра, если Судьба будет к нам благосклонна, по этой дороге проедет он!
Глава 1
………..
С бомбами мы разобрались достаточно быстро, командир взял пробы из каждой и сказал, что в четырёх находится чистый тротил, а две снаряжены амматолом, выплавлять который – себе дороже.
– Так их что, выкинуть что ли? – спросил вертевшийся поблизости Алик.
– Я те выкину, олигарх проклятый! – шутливо замахнулся на него Казачина. – Это же готовые фугасы, только стабилизаторы снять.
– Отставить хиханьки! Вы, технологи мои дорогие, скажите, как взрывчатку плавить будем, смолокурни под рукой нет, а «сотка» – это вам не снаряд трёхдюймовый, – прервал нас Фермер.
– Ну, пока по самолёту лазали, я датчики температуры масла открутил… – скромно признался Казачина, – Так что температуру выдержать – теперь не проблема. А вот с нагревом придётся помучаться…
– Нам сколько градусов нужно? Больше восьмидесяти, но меньше ста, так ведь? Самое простое, на мой взгляд, найти деревенскую баню – и всё.
– Ну, ты и… как вы там говорите? Креативщик, вот! – порадовался моей смекалке Саша, и добавил: – Заодно и помоемся, кстати! Вы, калеки хромоногие, берите инструмент и снимайте стабилизаторы с этих двух «чушек», ну и барахло своё соберите.
И Саня ушёл в штаб, как я понимаю, помогать Бродяге, готовить сообщение для Центра.
К некоторому моему удивлению, все сборы заняли у нас не больше часа, видимо у всех членов нашего небольшого отряда уже выработалась привычка к скоростной передислокации.
И на общем построении в десять вечера, когда Фермер объявлял о ближайших задачах, на лицах многих бойцов было заметно нетерпение. «Дескать, почему завтра, почему не прямо сейчас?».
Конечно же, Саша, как опытный командир, заметил этот настрой, поэтому и внёс некоторые коррективы в наши планы:
– Выдвигаемся в шесть утра двумя группами. Контрольное время встречи – семнадцать ноль-ноль, место – в лесу восточнее Лукашей. Всем всё понятно? Тогда разойдись! Зель… Дымов и Трошин – ко мне.
ْЧто там командир говорил нашим героям мне было, конечно, интересно, но хорошо выспаться перед дальней дорогой – важнее. Поэтому я спокойно отправился к «своей» машине, где и улёгся спать, тем более что в караул мне надо было только в два. «Надо будет Саня намекнуть, что по ночам и окруженцы должны дежурить, а не только «люди из будущего», а то мы так долго не протянем…» – засыпая, подумал я.
***
На маршруте наша колонна двигалась в ставшем уже привычным за последнюю пару недель порядке: впереди на мотоцикле ехали Тотен и Дед Никто, за ними двигался мой «крупп», прозванный нашими окруженцами «тачанкой» (кроме несуразной внешности, этому способствовало то, что на него мы ставили обычно сразу два пулемёта), затем командирская «эмка», и замыкал колонну «опель», ведомый Иваном.
Первые несколько километров мы проехали без каких бы то ни было приключений, и довольно быстро добрались до шоссе и двинулись по нему на восток. Несмотря на ранний час, поток немцев был довольно плотным, но к нам, слава богу, никто не цеплялся.
Вскоре мы соскочили на дорогу, ведущую на юг, и буквально через километр напоролись на засаду – какие-то отмороженные окруженцы пару раз жахнули по колонне из винтовок. Нет, это – безусловно, отрадно, что «весь советский народ, единой стеной…», но, честное слово, было бы обидно получить пулю от своих. Но, то ли мы выглядели достаточно грозно, то ли на большее у них задора не хватило, больше они на нас не покушались.
Дальнейший путь к точке рандеву прошёл так гладко, что практически всю дорогу мы с Трошиным провели в светской беседе…
– Антон, вот объясни мне, с чего, если в распоряжении наших органов имеются такие хваткие и ловкие парни, как вы, мы войну эту просрали?
– Ты, говори, да не заговаривайся, товарищ бывший майор, – поддел я его. – Войну мы, ещё даже не начали проигрывать. Как учит нас история…
– Ой, вот только не надо… – скривился Слава.
– А что не надо? Наполеон, тоже, если мне память не изменяет, хорошо поначалу попёр. И что? Здесь неподалёку чуть коньки не двинул.
– Что? – не понял моего эвфемизма Трошин.
– Переправу через Березину помнишь? Был хороший шанс императора всей Европы к ногтю прижать, вот что!
– Ну, ты на историю-то не кивай, у нас ситуация другая.
– Чем это она другая? Кое-кто пустоголовый подготовку войск через одно место вёл, да и вообще…
– Что вообще? И кто у нас пустоголовый?
– Да в кого не ткни, от уровня корпуса и выше. Вот, ты дивизионом командовал, так? И что, доволен был, как у тебя солдатики с техникой обращались…
– У меня – хорошо стреляли, скажу честно, не хвастаясь. И, вот что… Как тебя с такими словечками в наркомате вашем вообще держали?
– С какими словечками?
– Ну, к примеру, «солдатики», прям не старлей гэбэшный, а штаб-ротмистр какой-нибудь…
– А от меня никто речи на митингах произносить не требовал, бошки сносить – это да, а уж кому и что говорить, то начальство решало.
– Знаешь, Антон, мне иногда кажется, что вы с Марса прилетели!
От такого заявления я даже опешил. Хорошо ещё, что тащились мы со скоростью, по моим понятиям, мизерной, а то бы от удивления я куда-нибудь не туда зарулил! Отдышавшись, я спросил:
– С чего так?
– Чины у вас высокие, да и бойцы вы великолепные, но иногда мне кажется, что вы вообще ни кого не боитесь – ни бога, ни чёрта, ни даже генерального комиссара госбезопасности! – довольно едко пошутил Трошин. – Независимость в вас иногда, прям-таки, вызывающая проскальзывает.
– Ну, ты скажешь тоже… Про первых двух персонажей не скажу – в религии я не силён, а товарищ Берия далеко, и до нас ему дела нет, пока ошибок не наделаем. Да и нельзя в напряжении всё время быть – нервы полопаются. Как там, «нам песня строить и жить помогает…» – довольно фальшиво пропел я.
– Так-то оно так, но уж очень заметно временами…
Чтобы соскочить со скользкой темы я поинтересовался:
– Слава, вот, ты мужик видный, майором, опять же, был, а что женой не обзавёлся?
Трошин ненадолго задумался…
– Да, если по-честному, то не успел как-то… А может, и не встретил свою, как в старых романах писали, вторую половину… – и, в свою очередь, попробовал «соскочить».
– Я всё спросить тебя, Антон, хотел, а сколько тебе лет?
– Тридцать шесть, – машинально ответил я.
– Ни за что бы столько не дал! – изумился он.
– Да у нас больше «четвертака» не дают, прокурор не позволяет… – отшутился я.
– Нет, правда, я думал, тебе тридцать едва исполнилось, очень ты молодо выглядишь для возраста своего… – и добавил, – и для звания.
– Методики есть, восточные, тайные, ну а кроме этого, я никогда не читаю перед обедом газет! – процитировал я литературного персонажа.
Но Вячеслав, похоже, Булгакова не читал, потому что посмотрел на меня недоумевающее:
– А газеты тут при чём?
– А чтобы не расстраиваться…
Вот за такими вот разговорами мы и добрались до назначенного места встречи.
***
Взгляд со стороны. Бродяга.
«Всё надо сделать быстро!» – так сказал Саня, провожая нас. Да я и сам это понимаю, служба пеленгации у немцев поставлена будь здоров. Минут через несколько они будут уже в курсе, что работает «чужая» станция. А через десять – определят примерный квадрат. Плохо то, что передавать надо много, а на ключе я давненько не работал – не нужно это было в последнее время как-то. Так что играть будем по нотам и с подстраховкой.
На место прибыли часиков в шесть утра, в расчете на то, что фрицы спросонья не такими расторопными будут. Для сеанса мы, вместе с командиром, выбрали место километрах в двадцати к северу от нашей нынешней базы – места не очень населённые, но дорожная сеть густая (бывшая польская приграничная зона, как никак). Так, что в случае неприятностей нам есть куда сматываться.
Уже на месте мы с Люком подыскали приличных размеров сарай, а может овин (не силён я в сельском хозяйстве) где и развернули рацию. Правда, перед этим полчаса лазили по округе, оставляя «подарки» для незваных гостей. А то, что они явятся – это к бабке не ходи.
Наконец я, отправив Люка в дозор, уселся за рацию и начал передачу. Хорошо ещё, что заранее записал часть сообщений «морзянкой», а то бы точно до вечера провозился с непривычки. И ведь, когда под рукой нет привычных электронных «приблуд» элементарные, казалось бы, вещи стали сложными. Нехитрое устройство, с которым передача сообщения азбукой Морзе ничем не отличается от обычного интернет-чата, вместе с ноутбуком осталось в базовом лагере в багажнике моей машины, так что пыхти, давай, Сергеич. Набивай мозоли на пальцах. Надо будет покумекать, как приспособить «наладонник» для этих целей…
Да и Антон тоже хорош – материал копил, копил, а мне теперь отдувайся.
… В общем, на передачу всей заготовленной информации у меня ушло четыре часа тридцать семь минут и сорок две секунды – непростительно много! Но жалеть будем потом, а сейчас ноги в руки!
Свернув рацию и засунув её, благо размеры позволяли, в обычный немецкий ранец, я активизировал «подарки» в доме и крикнул Сане, чтоб он заводил таратайку.
– Поздно уже! Вон смотри! – и он указал мне рукой в сторону дороги.
Гости… Пяток мотоциклов и два грузовика. Ну, с грузовиками проблем особых нет, оторвемся, если очень припрет. А вот мотоциклы – плохо. Скорость у них всяко будет повыше, чем у нас, да еще и пяток пулеметов в спину. Порежут нас на мелкий винегрет, и не мяукнем.
– Что делать будем? – скидывая с плеча снайперку, поинтересовался Люк. – Ногом попрем?
– Не вариант… Если у них собаки есть – точняк крышка. Так что, твоя основная цель – немецкие четвероногие друзья. Таратайка где?
– Вон там, в кустах стоит. А что?
– Пускай там и дальше стоит. Бугорок справа видишь?
– Вижу.
– Твоя позиция там и будет. В первую голову режешь собак, если они есть. Потом – офицеры. Свистну один раз – отходишь к таратайке, заводишь и ждешь меня. Два свистка – двигай ко мне. Уходим в сторону, откуда немцы прибыли.
– Чем свистеть-то будешь? В два пальца?
– Фермер свистком поделился. Как чувствовал! Вот что значит боевой опыт! Это я, старый злодей, всю дорогу с такими же, как сам и бодался, а он солдат, у него чутье на такие переделки. До взрыва не стреляй, да и потом обожди, пусть немцы первыми начнут.
– А начнут?
– Не сомневайся. Начнут, как по нотам.
Отправив Люка на позицию, я перебежками вышел во фланг возможному направлению развертывания немцев и замаскировался. Подъехав ближе, грузовики остановились и из них посыпались солдаты. Мотоциклы разделились. Два остались возле грузовиков, еще два разъехались метров на сто в обе стороны и взяли строение под перекрестный огонь. Еще один остался в тылу, перед грузовиками, и заглушил мотор.
Немцы выстроились в цепь и по команде офицера двинулись вперед. «Где у них собаки? Ага, вот она, на правом фланге. Одна? Похоже… Негусто, значит, у них с этим делом. Так, идут они хорошо, метров через двадцать как раз и «подарок» будет. Подождем…» – думал я, скидывая с плеча автомат и расстегивая клапана на кобурах. Дождик собирается – вообще красота! Вон немцы в накидки укутались, промокнуть боятся?
Бух! «Подарок» сработал чуть раньше, видимо, я неверно рассчитал расстояние. Цепь мгновенно залегла. Со своего места я заметил, что троих или четверых всё-таки зацепило. Огня немцы не открыли, молодцы, опытные ребятки. Выдержка есть, это хорошо. Как это там говорилось? «Служи по уставу – завоюешь честь и славу?». Ну, вот и посмотрим, как у них с уставной дисциплиной. С дисциплиной у немцев оказалось все в порядке, со знанием уставов тоже. По команде офицера из цепи приподнялось несколько человек – саперы. Точно, вон они щупы свинчивают. Прощупывая впереди себя землю, они осторожно двинулись вперед.
Ближайший ко мне сапер находился всего метрах в двадцати. Старается парень, вон, аж губу закусил. По сторонам почти и не смотрит, тычет щупом в землю. Ну-ну, с таким же успехом он мог с собой сразу домовину тащить. Против Казаковой растяжки щуп – слабое утешение. Не знают тут еще такого метода минирования. С точки зрения местных надо быть полным параноиком, чтобы обратить внимание на небольшую корягу. А ведь мы не зря наши «монки» из снарядных гильз корой обклеили. Да и зелёную леску толщиной в три десятых миллиметра в траве заметить – дело дохлое. На твое счастье, парень, нету их больше на твоём пути. Одна всего и была. Хотя, это еще как посмотреть, кому из нас больше повезло. Мне, почему-то кажется, что тут выиграл не ты… Вот большой куст на секунду скрыл сапера от своих… Р-раз! И пиленый штык от трехлинейки черной молнией («Не напрасно мы их в масле сварили, ох не напрасно!» – мелькнула в голове мысль.) вылетел из моей руки. Сапер ничком ткнулся в землю. И через секунду-другую он уже снова двинулся вперед, усердно работая щупом. Вернее, это так показалось немцам. Подобрать щуп и винтовку и засунуть труп под куст – дел на пару секунд, а накидки у меня и у немцев одинаковые. Трава густая, ног моих они не видят. Так что не заметят, что сапер в ботинках, а не в сапогах. Еще пяток метров и можно начинать. Так, пора уже…
Бух! Это уже в середине строя. Еще один «подарочек». Бросив на землю щуп, я вскинул трофейную винтовку и высадил всю обойму в овин. После чего и рухнул на землю с невнятными воплями. Шедшая сзади цепь поддержала меня дружным огнем. Так что, встречный выстрел Люковской снайперки прошел на этом фоне почти незамеченным. С моего места собаки я не видел, но не сомневался, что она свое уже отбегала. Тем временем, цепь перебежками продвигалась вперед, и вскоре уже поравнялась со мной. Чуть приподнявшись, я метнул влево гранату и снова уткнулся головой в землю. Бух! Новая порция криков и команд. Надо же! Жив еще офицер! Или он там не один такой голосистый? Топот ног! Уткнувшись головой в кусты, я громко застонал. Что увидят подбегающие немцы? Раненого сапера, вон и щуп рядышком воткнут. Форму не видно – накидка мешает, ноги в кустах, на голове каска. Точно, повелительный возглас и ко мне затопали две пары ног. Будут перевязывать на месте или в тыл поволокут? Последнее вероятнее всего – всё-таки вокруг открытая местность, зачем им под пули подставляться… Точно, подхватили под руки и потащили. Быстро тащат, огня боятся. Правильно ребятки, тащите меня отсюда подальше. Там еще где-то один «подарок» остался, пора бы уже и ему… Бух! Мы все дружно рухнули на землю. Весьма неловко, так что один из «носильщиков» при этом напоролся на нож. Второй было дернулся. Пришлось заехать ему локтем в кадык. Орать он после этого не мог, а через секунду-другую тоже … успокоился. Приподнявшись над землей, я дважды свистнул. От бугорка, где залег Люк, метнулась фигурка. Ага! Тем временем немцы, прикрывая друг друга огнем, добрались-таки до сарая. Метнув в приоткрытую дверь гранату, дождались разрыва и бросились внутрь. Я поспешно пригнулся. Хренак! Земля дрогнула! Взрывная волна пронеслась над головой, обсыпав меня ветками. Что-то я переборщил со взрывчаткой, ее и так у нас не очень много. Можно было бы и съэкономить. Приподнявшись, я снова свистнул пару раз. Топот ног и Люк, переводя дыхание, свалился рядом со мной.
– Ты как?
– Порядок. Собаку заземлил. Офицера и унтера одного, сильно горластого – тоже. Куда двигаем?
– Обожди, сейчас немцы своих раненых потащат к машинам. Мы одного из этих подхватим и тоже, вместе с немцами, за пулеметы пройдем. А там уже и до нашей таратайки недалече.
– Так может быть лучше еще один грузовик прихватизируем? Таратайку, может, немцы и не найдут, а нам грузовик очень даже к месту будет.
– А не нахлобучит нас Фермер за самоуправство? Хотя… Мысль вообще-то верная. Нужен нам грузовик. Хабара-то дофига и больше, на машины уже и не влазит весь. Добро! Работаем грузовик.
Подхватив под руки одного из «носильщиков» мы поволокли его к грузовикам. Люк нахлобучил его каску и выглядел заправским гансом. Проходя мимо мотоцикла, он даже что-то крикнул немцам, показав рукой на кусты. Я мгновенно покрылся холодным потом и свободная рука потянулась к пистолету. Однако немцы среагировали правильно, пулеметчик лишь кивнул головой.
– Что ты ему сказал-то?
– Чтобы смотрел на те кусты внимательнее.
– Так и ты у нас немецкий знаешь? Что ж молчал-то?
– Только пару расхожих фраз. На реконструкции пришлось с одним знатоком пообщаться, когда клип снимали. Там и выучил.
– Ты хоть на будущее предупреждай, а то я уж собрался и их валить до кучи.
Подойдя к грузовику, Люк стукнул рукой по борту. Из кювета выскочил водитель с карабином в руках и бросился открывать задний борт. Поднявшись в кузов, он протянул руки, подхватывая нашу ношу. Подав тело немца в кузов, Люк запрыгнул туда же. К машине уже подбегало еще человек шесть, тащивших раненных. Обойдя машину, я залез в кабину и сел за руль. Взведенный автомат положил на колени. Слышно было, как в кузове топочут водитель вместе с Люком, принимая раненых. Так, похоже, что все. Немцы побежали назад. Всех принесли? Сдается мне, что так. Я стукнул рукой по кабине. В кузове сдавленно пискнули. Через несколько секунд Люк ввалился в кабину.
– Ну как?
– «Сделал» водилу. Давай разворачивайся, пока другие не набежали.
Вырулив на дорогу, мы отъехали метров на триста и скрылись за поворотом. Ещё километра через два мы свернули с дороги в лес. В темпе выгрузив раненых немцев, и отарив их так, что, как минимум, полчаса «сладкого» сна на лоне природы им было обеспечено, мы рванули на трофейном грузовике домой.
***
Москва, ул. Дзержинского. 19 июля 1941.
Высокий, с красивым, мужественным лицом капитан госбезопасности постучал в дверь кабинета:
– Разрешите, товарищ старший майор?
– Входите Борис Михайлович. Что у вас?
– Пришла шифровка от «Странников», – и он протянул пачку листов молодому генералу, вышедшему к нему на встречу из-за стола.
– Эк они… Настрочили…
– Да. Передача длилась больше четырёх с половиной часов.
– Угум… – генерал внимательно просматривал листы шифрограммы. – Так, вот эти данные проверить немедленно! – и он протянул лист капитану.
Тот прочитал заголовок и ответил:
– Уже дано задание авиации, но, товарищ комиссар, сами понимаете, этот район немцы прикрывают с воздуха весьма серьёзно, наши могут и не прорваться.
– Агентура?
– Запросы будут переданы во время ближайших сеансов связи.
– Так, это что? «Рекомендации»… Так… Немедленно проверить и передать в войска Западного… да на все фронты!
– Сделаем!
– Что-нибудь по этим «Странникам» ещё раскопали?
– Да, но…
– Что мнётесь как гимназистка?
– Товарищ старший майор, помните, сообщение агента, что в конце беседы фигуранты приветы передавали…
– Да, что-то такое помню. Кому передавали, выяснили?
– Так точно. Полковнику Старинову и…
– Ну?!
– И вам, Павел Анатольевич…
****
Начальнику штаба 3-й Танковой группы полковнику фон Хюнерсдорфу.
Срочно. Секретно.
Согласно докладам штабов 7-й, 12-й и 20-ой танковых дивизий, противник применяет новую тактику для борьбы с нашими танковыми подразделениями.
В последнее время участились случаи нападения на танковые подразделения, маневрирующие в нашем ближнем тылу. Небольшие (5-20 человек) подразделения противника обстреливают наши танки из ручного оружия, используя бронебойные и зажигательные пули. В силу того, что из-за сложностей со снабжением, большинство танков перевозит на броне топливо в канистрах, подобные атаки наносят нашим войскам большой урон. При повреждении канистр танк, как правило, загорается и, после пожара, требует капитального заводского ремонта.
За последние 2 дня, танковые подразделения упомянутых дивизий потеряли от подобных атак 14 танков и 3 бронемашины. Из них 6 танков и 2 бронемашины восстановлению не подлежат.
27 июля 1941 года
Начальник оперативного отдела 3-й Танковой группы оберст-лейтенант Карл Вагнер.
***
«Генерал-оберсту Гудериану
Срочно.
Секретно.
Докладываю, что в течение последних пяти дней войска противника активизировали борьбу с нашими подвижными соединениями, причём отмечены случаи нападения в оперативном тылу танковых дивизий при переброске войск и техники по рокадным дорогам. Командиры подразделений отмечают изменившуюся тактику противника. Небольшие группы просачиваются в наш тыл и обстреливают колонны на марше, применяя зажигательные пули, из-за чего отмечены случаи возгорания топлива, перевозимого на бронетехнике в канистрах. Как правило, при возгорании топлива загорается и сама боевая машина. Отмечается также то, что, нападающие не принимают прямого боя и сразу после обстрела скрываются в лесах. В некоторых подразделениях для противодействия подобным нападениям вынуждены применять тактику сопровождения танковых колонн спешенной пехотой, что значительно снижает маневренные возможности подразделений.
Всего, в результате подобной активности противника, в 3-й, 4-й, 10-й и 17-ой танковых дивизиях потеряно 33 единицы бронетехники, из них 25 – безвозвратно.
2 августа 1941 года
Начальник штаба 2-ой танковой группы
Оберст-лейтенант фон Либенштайн»
