Текст книги "Две недели лета, три года зимы"

Автор книги: Артем Макаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

В чём они заключались? Ну, для начала, вы когда-нибудь доили человека, которого любите?

«Ой, я не хочу к тебе ехать? Ну что я буду у тебя делать?»

«Хорошо, я куплю тебе шмоток каких пожелаешь».

«Ладно, приеду».

«Ой, а мне не в чем идти в аквапарк».

«Хорошо, пойдём в Palmetta, купим тебе хороший купальник».

И так бесконечно. Я чувствовал, что меня разводят на деньги, но ничего поделать не мог. Ведь она за это потом ноги раздвигала, да и отношения хотелось вернуть. Но дальше – больше. Какие-то звонки от непонятных мужиков, Серёжей, Саш и прочих. На вполне логичный вопрос: кто это? Как правило, следовал невнятный ответ. Всё, надоело. Хватит этих, типа доверяю, телефон и социальные сети – это личное пространство человека, на которое нельзя посягать.

Пригласив к себе Милу, я дождался, когда суженная уйдет в душ. Затем взял её телефон и открыл смс-сообщения. И что я там увидел?

«Я приеду к тебе», «Я люблю тебя», «Ты чего обиделась?» и всё в том же духе от двух мужиков. Ладно, мало ли что шлют поклонники. С последней надеждой хоть на каплю совести этой продажной шлюхи, открываю отправленные и вижу, что сообщения не идут в пустоту. Отвечает, и причём активно. Некий Саша пишет наиболее часто. Далее открываю её друзей «В контакте» и нахожу этого Сашу. Интересно всё-таки, с каким красавчиком эта сука параллельно таскается. И что я вижу? Мужик, старше меня на пять лет, а её почти на все десять. Может тачка у него хорошая? Да нет, средний Хёндай Акцент. Щёки как у хомяка, одна нормальная, а за другую будто хуй положил.

«Ну, пиздец, приплыли. Меня вот на это уёбище», – подумал я.

Не обидно было бы, если бы красавец, ну на крайний случай богатый. Так нет же, хуй пойми кто с не сложившейся личиной жизнью, раз клеит малолеток в таком-то возрасте.

Открывается дверь в комнату. Эта потаскуха помылась и вернулась.

– Кто такой Саша? – вопрос с ходу и без прелюдий.

– Хороший знакомый, – такой банальщины я ждал.

– Это поэтому он тебя возит в Челябинск и гоняет к тебе в общагу?

– А что ты хочешь? Я свободная девушка, – с улыбкой ответила Милана.

Эта фраза меня убила окончательно. В тот момент я хотел ей просто нос сломать. Не знаю, что меня тогда удержало. Нет, не то, что бить девушек плохо, а то, что эта мразь не заслуживала, чтобы об неё пачкались руки.

(Читатель может меня осудить. Как так можно говорить, ведь ты признавался этой девушке в любви? Она девушка, а девушек нельзя так называть. Постойте. Проститутка не обижается, когда её так называют, хотя это обидное слово, она знает, что она проститутка. Девушка не будет обманывать человека, которого, якобы, любила. Девушка не будет крутить с двумя мужиками параллельно, получая от каждого что-то полезное для себя. А наличие пизды промеж ног не даёт тебе права вести себя как мразь и при этом считать себя настоящей девушкой. Есть девушки, которые ждут парней из армии. Есть девушки, которые останутся с тобой даже без рубля за твоей душой. Есть девушки, которые будут верны тебе, несмотря ни на что. Есть девушки, которые хотят рожать детей от своих мужчин и воспитывать в них настоящих людей. Вот перед ними я снимаю шляпу. Такие девушки заслуживают только лучшего, и ни одна из них, за все годы моей жизни, не услышала в свой адрес этого оскорбления).

Я удержался. Но продолжать что-либо не хотелось. Хотелось одного, трахнуть эту суку напоследок и забыть, что она вообще существует.

Из-за мужской солидарности, дабы уберечь мужика от этой девушки, я написал ему:

«Привет, можно задать тебе один вопрос? Ты с Миланой встречаешься?»

«Привет. Да».

«А ты в курсе, что я её парень? Правда, уже бывший»

«У всех есть люди, оставшиеся в прошлом. Что ты хочешь?»

«Я так понимаю ты в курсе, что я её до сих пор трахаю»

«Парень, по-моему, ты загоняешься».

«Может быть. Но ты после этого хочешь с ней ещё быть?»

«Я люблю её, а она меня, и поэтому мы будем вместе несмотря на то, что ты сейчас мне тут пишешь».

«Что ж, удачи тебе, мужик».

Хотя мужиком он был в последнюю очередь.

Хотел сохранить нервы Александру, но он сам сделал свой выбор (забегая на пару лет вперёд скажу, они расстались, причины мне не известны, только поговорка вспоминается: «На чужом несчастье своего счастья не построишь»). После этого был звонок с истерикой от Миланы, что я рушу её жизнь и лезу, куда меня не просят. Мне это было смешно, но я принял то, что был неправ, и в качестве извинения пригласил её на прощальный ужин.

Купил вина, фруктов, шоколада и повёз Милану поздно вечером к «Рамаде». Вечером там очень красиво, спокойно. Свет фар автомобилей и звёзды, что усыпают небо, отражаются в водоёме «Рамады». И перед тобой уже не водоём, а звёздный ковёр. Очень романтичное местечко. Особенно для двух влюблённых. Но в машине сидели не влюблённые.

Я пил сок, а она вино. Потом произошло что-то странное. Милана, будто устав, откинулась назад, а я, поняв намёк, засунул руку в её промежность. Немного ласки, но никаких поцелуев. Она течёт, рука это чувствует. И не сопротивляется. Я стягиваю джинсы, надеваю презерватив и залажу на неё… в последний раз. В последний раз я засаживал этому человеку. Уже нет любви, нет чувств, нет страсти. Этот человек противен мне. Она так же стонет, но стон не заводит меня. Я просто, инстинктивно имею её. Кончил. И вместе с этим началась сага о том, как из романтика я начал превращаться в бессердечного циника.

2 глава

Сургут – очень красивый северный город. Своего рода жемчужина, затерявшаяся внутри холодных сибирских болот, степей и лесов. Расстроившийся за счёт нефтяных и газовых денег. Количеством огней высотных зданий, не многим уступающий Екатеринбургу. Только очень холодный. Ветра, что дуют здесь, пронизывают насквозь. Холод и серость местного климата немного угнетают. Мне было не очень комфортно здесь, но работа есть работа. И всё-таки если не обращать внимания на холод и зимнюю серость, и представить это место в летних ярких красках, то он откроется совсем с другой стороны. Зелень, щебетание птичек, летние кафе и жаркое солнце, а рядом река, яркие дома, самобытные люди, лес. Красота! Сургут – что-то новое для меня, то, что открылось, благодаря профессии. Самая северо-восточная точка страны пока для меня. Ещё дальше на север или восток я до этого пока не забирался.

Нашей задачей было проводить с местными одиннадцатиклассниками что-то вроде мастер-классов по экономике. А после занятий мы вольны были делать что захотим. И свободное время мы посвящали экскурсиям по этому городу. Сначала самостоятельно, а потом и с помощью местных организаторов.

Мы ходили по центру, фотографируя местные достопримечательности. Здешний Биг Бен – копию английской башни с часами. Памятники основателям, железные скульптуры современного искусства. Старый Сургут, символизирующий жизнь коренного местного населения – хантов. Представляющий собой деревянные домишки и юрты с утварью некогда живших здесь племён оленеводов. Необычно, красиво и познавательно с точки зрения культуры и истории.

Вечера мы проводили в гостинице, что располагалась внутри учебного корпуса местного университета. Где мы готовили пищу и сидели в интернете за стареньким компьютером.

Современным людям очень трудно без общения. Но самое страшное это то, что сейчас это самое общение мы предпочитаем делать на расстоянии. Мы очертили свою зону комфорта, зону одиночества, которая может составлять от нескольких десятков до нескольких тысяч километров. Мы регулярно звоним по телефону своим друзьям и близким, чтобы услышать их голоса, рассказать о событиях, произошедших с нами, послушать новости от них. Но когда нам предоставляется возможность близкого личного контакта с человеком, мы найдём тысячу причин, чтобы его избежать. Телефон и интернет подарили нам такую возможность. Они позволяют нам быть в курсе событий, помогают нам общаться, знакомиться, но одновременно они отдаляют нас от живого общения. Вместо визуального контакта мы выбираем веб-камеру и экран, а вместо живой речи, клавиатуру и мышь. Ведь тут есть время подумать над ответом или избежать ненужного разговора, просто нажав кнопку отключить или выйти. Мы настолько стали зависимы от мёртвого общения, что уже не представляем своей жизни без телефона и компьютера. Они отнимают всё больше нашего времени, делая бессмысленные жизни многих ещё более бесполезными. В социальных сетях мы коммуникабельны, веселы, интересны, а в жизни можем быть никем. Интернет стал нашей спасительной маской. Под его ширмой мы маскируем все свои недостатки. И это затянуло нас как трясина югорских болот.

И я попал в эту трясину. Обнаружив в нашем скромном временном жилье этот самый компьютер, я, обрадовавшись, тут же вышел «В контакт», чтобы пообщаться с друзьями, поделиться с ними впечатлениями от первой командировки. Внезапно мне пришло сообщение:

«Привет. Как твои дела?»

Писала Ксения. Девушка, которая висела у меня в интернет-друзьях около года. Так называемая подруга друзей. А узнала она обо мне от девушки лучшего друга. Мы с ней перекидывались раньше несколькими банальными фразами, но не более того. И что греха таить, она была мне симпатична, но скорее всего я ей был не особо интересен. Возможно, из-за того, что у неё кто-то был. Видимо не сложилось с ним, и спустя год она вдруг обо мне вспомнила.

«Привет. Всё замечательно. Как твои дела?»– ответил я.

«У меня тоже хорошо. Вот сижу, занимаюсь. А ты в командировке? Куда тебя отправили?»

(О том, что я нахожусь в отъезде, говорил мой статус на личной страничке).

«Да, в командировке. В Сургут от университета направили, молодежь просвещать».

«Ух, ты здорово. Почему от университета? Ты же вроде как его закончил».

«Закончил. Но остался работать здесь. Вот теперь по другую сторону баррикад, преподаю, а параллельно в аспирантуру поступил».

«Молодец. Не ожидала, что ты такой молодой и уже преподаёшь».

«Растём понемногу».

«Это так классно. Общение, поездки. А мне вот грустно тут. Учёба, общага, общага, учёба».

«Так это всегда можно исправить», – с радостью констатировал я, понимая, к чему она клонит.

«Да? Интересно, как?»

«Ну, скажем посещение спортивных мероприятий, прогулки по вечернему городу, клубы или театр», – прощупывая почву интересов дамы, перечислил я.

«Обожаю театр. Правда так давно в нём не была».

«И это поправимо. Я недавно был в театре музыкальной комедии на одном спектакле. Очень понравилось. Если желаешь, мы могли бы сходить туда вместе».

«Спрашиваешь? Конечно желаю. Очень хочу туда».

«Тогда позволь тебя пригласить сразу по приезду в родной Екатеринбург».

«Ха,ха,ха, позволяю».

«Договорились, как приеду, напишу».

Рыбка клюнула. Подумал я тогда. Но в то время я плохо разбирался в девушках, и рыбкой в данной ситуации была далеко не Ксюша, а скорее я. Подумал, что так легко развёл её на свидание. Но если быть внимательным, то можно легко догадаться, что развели-то меня. Это как в том бородатом анекдоте: «если у девушки нижнее бельё одного цвета, то на секс её развели явно не вы». Но куда мне думать головой? Да и Милану так быстрее забуду.

Три дня в Сургуте прошли для меня очень быстро. И хотелось бы подчеркнуть, что с большой пользой для себя я провёл это время, открыв жизнь и быт славного малого народа хантов.

Мы в купе вагона возвращались домой. Дорога вообще очень хорошее место, где можно поразмыслить о жизни, о будущем или прошлом. Что-нибудь написать, или прочитать. В диалоге с попутчиками узнать что-то новое для себя. Унося тебя дальше от дома, или наоборот ближе к нему, она одновременно уносит твои мысли. Ты как-то забываешься о том, что у тебя есть проблемы, что там твоя жизнь, твой быт, твои друзья и любимые. Из динамики она переносит твоё состояние в статику, как бы показывая, вот знак «stop» – подумай, что ты сделал не так, что ты можешь изменить, учись, думай, размышляй, анализируй, делай выводы. И долгие часы пути быстро проходят, когда твой мозг погружен философией.

Мысли были разные, но в основном я думал о любви. Боль, что мне причинила Милана, уже поутихла, оставалась только злоба на этого человека. Нет, я не возненавидел весь женский пол, споткнувшись на одной дурочке, но отпечаток в душе остался далеко нехороший. И этот отпечаток мне аукался в будущем ещё много раз.

После отношений с Миланой я пытался общаться с другими девушками, но всё шло как-то не так. Сначала была лёгкая влюблённость в девушку со Сбербанка, куда я устроился перед самой защитой диплома, Юлю. Она была меня на год старше. Как выяснилось, мы закончили с ней одну и ту же специальность в нашем университете, только она на год раньше. Да и познакомила нас моя одногруппница, узнав, что мы работаем с Юлей вместе. Я пытался ухаживать за красивой блондинкой, дарил цветы, ходил с ней в кино и кафе, учил водить машину. Но такой девице был нужен явно не романтик, а как сейчас принято говорить, альфа-самец, каким я, к сожалению, а может и к счастью, не являлся. Да и подробности её наклонностей, которые я узнал от нашей общей знакомой, явно мне на тот момент были не по душе. Юля просто обожала мужской член. Всё бы ничего, я тоже люблю женскую вагину. Но она обожала его сосать. Простым языком выражаясь, делать мужчине приятно Юле нравилось ротиком. Для меня было шоком, когда я узнавал, сколько мужских причиндалов прошло через её рот. И как целовать такую даму, зная, что этот язык пробовал столько мужской спермы, сколько твой рот за год не выделит слюней? Целовать, и представлять, как ещё совсем недавно она сосала чьё-то достоинство. Многие девушки брали в рот у своих парней, но начиная новые отношения, девяносто процентов скроют эту информацию, дабы не травмировать психику своих новых пассий. Получается то, что я был не в её вкусе, было на руку нам обоим. Я бы не мучил себя мыслями о том, сколько членов она брала за щеку, а она не мучила бы себя мыслями о том, что рядом с ней юный малоопытный паренёк. И мы остались друзьями.

Уже в первые месяцы работы в университете мне понравилась наша лаборантка Варя. Скромная, красивая, кроткая, улыбчивая, спокойная девушка. Из Казахстана (очень странно, что меня прямо тянуло на женский пол именно из этой братской страны). Я долго стеснялся, боялся познакомиться ближе. Страхи были типичны, а вдруг у неё кто-то есть, а вдруг я ей не понравился, а вдруг отвергнет. Но мучить себя мыслями о том, что не попробовал гораздо хуже, чем мыслями о том, что попробовал и не получилось.

Снова ухаживания. Но поскольку Варя была немного постарше меня, она смекнула сразу, к чему такое внимание. И дальше было то, что меня буквально решило дара речи.

Вечером мы переписывались с ней «В контакте».

«Артём, я понимаю, к чему ты клонишь».

«Да, мы взрослые люди, и я не буду ходить вокруг да около, я хочу ухаживать за тобой».

«Ты совсем ничего не знаешь?»

«Нет. А что я должен знать?»

«И на кафедре ты ничего не слышал?»

«Нет».

«Артём, я была замужем».

Лёгкий шок. Я на секунду осёкся. Не знаю, как бы я отреагировал на это, скажи мне такое Варя вживую. Но сидя перед монитором компьютера, я быстро взял себя в руки, собрался с мыслями и ответил:

«И что в этом такого? Я не видел у тебя кольца на пальце, и так понимаю, сейчас вы не живёте с мужем?»

«Нет, уже не живём около года. Он остался в Казахстане. Кольцо я редко надеваю. Но официально развода муж мне пока не дал».

«Так это ничего страшного. Ты ведь не собираешься с ним сходиться?»

«Нет, не собираюсь. Но и это ещё не всё».

Я напрягся, уже не зная к чему готовиться и чего ожидать.

«У меня есть ребёнок. Сынишка».

И вот тут я не нашёлся, что ответить. В голове бегали разные мысли. Как себя вести в такой ситуации? Мне только двадцать два года. Варе двадцать три. Но она очень хорошая девушка. Она мне нравится. Даже если допустить, что я продолжу ухаживания, и она на них ответит взаимностью. А что дальше? Ведь ребёнка она не бросит. И воспитание малыша может упасть и на мои плечи тоже. И не может упасть, а точно упадёт. Готов ли я к этому?

Я не нашёлся что ответить, кроме:

«Давай мы обсудим это завтра при личной встрече?»

Мне нужно было время для размышлений. Всю ночь я думал, как поступить? Как мне быть? Отступить и искать дальше. Тогда в её глазах я окажусь трусом. Варя и так старалась не допускать к себе близко мужчин. Видимо опыт семейных отношений был не слишком удачным. Но не мне её судить. Бывает всякое по юности лет. В восемнадцать поженились, быстро завели ребёнка, а потом… он не готов к семейной жизни, а она уже с малышом. Ссоры, недопонимания, и как итог – развод, мама-одиночка, а папа на выходной для сына. И недоверие к остальным мужчинам.

Стишки, которые я писал ей, походы в театр – это всё мальчишество. Шаги, если бы они продолжились, вели бы нас к очень трудной взрослой жизни. Жизни, в которой уже не будет места романтике. Я уже прокручивал в голове реакцию родителей: «нашёл разведёнку, ведь тебе только двадцать два года. И мало того, что разведена, так ещё и с ребёнком. А сможешь ли ты принять его как своего?»

Это глупо всё. Место любви и романтике можно найти всегда и в любой ситуации, даже когда у тебя зарплата пятнадцать тысяч, а у твоей девушки нет российского гражданства и ребёнок на плечах от первого брака. Смотря, как ты подойдёшь к этому. Тут всегда две точки зрения. Первая, с близким и любимым человеком по дороге к счастью можно преодолеть любые преграды: нехватку денег, непонимание близких, не свои дети, работа без отдыха, чтобы прокормиться самим и одеть ребёнка. С улыбкой пройдя всё это, понимаешь, любовь побеждает и сплачивает. Вторая, рано или поздно всякая любовь разбивается о то, что нечего есть, нечем платить за квартиру, чужой ребёнок никогда не станет своим. Упрёки, скандалы, слёзы. И уже не до улыбок и театров.

Я со школы начал рассматривать любого человека и любую ситуацию с двух ракурсов: положительного и отрицательного. Ставить себя на место других и спрашивать, а как ты поступишь на его месте? После этого начинаешь меньше критиковать и больше понимать остальных. С ситуациями та же самая история. У каждой, подчеркну, у каждой ситуации существует минимум две стороны, или минимум два выхода. И в моей было два выхода: бросить или продолжить. У первого никаких последствий, а у второго может быть как положительный итог, так и отрицательный.

Трудно разбираться в этом во всём одному. Я спрашивал совета. Но умных ответов не услышал ни от кого. Принимать решение, что делать, нужно было всё равно мне, как бы я не хотелось перекладывать ответственность своего выбора на других. И в результате я дал заднюю. Нет, не сразу. Симпатия была очень сильная, и мне хотелось быть с ней. Но неопределённость и страх с её стороны всё больше перетаскивали меня на сторону отказа от этой затеи.

Скажу прямо и откровенно, уже спустя достаточный промежуток времени. Пойди Варя сразу навстречу моим ухаживаниям, мы были бы вместе, и ребёнок меня не напугал бы… какое-то время. Но! Сейчас, зная себя гораздо лучше, могу с уверенностью сказать, это могло стать огромной ошибкой. И, слава Богу, мы её не допустили. Не готов я был тогда взрослеть и хорошим отчимом вряд ли бы стал в свои двадцать два года. Любовь быстро бы иссякла по причине нежелания принимать чужого малыша за своего. И скорее всего мы остались бы врагами друг другу. Видимо Варя чувствовала, что это была лишь юношеская привязанность и максимализм. Без здравого осмысления.

Мне было ужасно стыдно, что я вот так легко отказался от человека, испугавшись ответственности. Но таких девушек как Варя единицы. Она спокойно отнеслась к этому. И мы продолжили общение уже просто как друзья. (На тот момент Варя ещё жила в Екатеринбурге, и у меня была возможность с ней общаться и дружить. Я дорожу этим знакомством. Мы до сих пор, спустя несколько лет поддерживаем отношения, несмотря на то что уже длительное время не виделись. Она уехала после магистратуры с сыном в Германию, а я остался в Екатеринбурге. Упорная, умная, трудолюбивая, она всего добивается сама. И удача таких не бросает).

Поезд шёл. За окном мелькали леса и станции. От мыслей о девушках мне ужасно захотелось курить, и я вышел в тамбур. Но и тут поток мыслей догнал меня. Да и как ему отпустить, когда даже сама никотиновая зависимость – следствие взаимоотношений с девушкой. C девушкой из посёлка, где я вырос, В.С.

В.С. – тихое провинциальное местечко в самом центре Свердловской области. Типичная провинция со своей жизнью, своими проблемами и своей радостью. Место, где прошло семнадцать лет моего детства и кусочка юности. Место, которое я изо всей силы стараюсь вычеркнуть из своей памяти. Почему? Несмотря на то, что там живёт много родственников, половину из которых я люблю всем сердцем, я презираю людей оттуда, ну и вторую половину своих родственников вместе с ними. Причин так относиться к почти родному уголку у меня несколько.

Во-первых, низкая культура и низкий уровень интеллекта большинства жителей. Ещё со школы мне мой классный руководитель вбивала, что я психически нездоровый ребёнок, и в жизни у меня будут большие проблемы. Причиной тому было моё поведение в отношение неё самой и её предмета, литературы (из-за чего, собственно, я возненавидел читать лет до восемнадцати). Нам не давалась возможность выказать своё отношение к тому или иному поэту, писателю, произведению. Инакомыслие каралось двойкой. Замечания в свой адрес я воспринимал с агрессией, за что снова хватал двойки. Полное отсутствие самовыражения и даже попытки как-то проявить себя. Что уж говорить о местных жителях, когда учителя здесь и малейшего понятия не имеют, что такое дети и педагогика. Желания местных сравни инстинктам примитивных млекопитающих. Нажраться, потрахаться и наплодить побольше детей от разных самцов, не думая, как их кормить и поднимать на ноги. Неважно в четырнадцать лет или в сорок это делая. Вечером бутылка пива, утром с похмелья на работу. И так каждый день. Никаких интересов, мечтаний, стремлений к чему-то духовному.

Во-вторых, зависть и сплетни, порождённые этой завистью, которые так любят местные. Зависть самое мерзкое, ужасное, гнилое чувство, что может жить в человеке. И этот гнилой червь зародился в душах большинства жителей В.С. Если ты купил машину – это прекрасный повод полить тебя говном. Если ты больше зарабатываешь, значит, ты урод. Если ты купил квартиру, значит, заработал её пиздой или хуем. И всё в том же духе. Но разве это грех, что сосед разумнее, сильнее, успешнее тебя? Если ты не можешь купить себе такую же машину, значит урод ты, а не он. Если он поднялся выше, значит он просто умнее или проворнее тебя. И он в этом не виноват. Но ведь поливать человека помоями гораздо проще, чем признаться самому себе в своей немощи и отсутствии яиц. И, что самое страшное, это чувство живёт и во второй половине моих «родственников». Люди, что одной крови со мной завидуют тому, что мои родители смогли дать мне высшее образование, а они своим детям нет. Что мы общими силами смогли заработать комнату в городе, а они нет. Правильно, проще сказать, что моя мама раздвигала ноги, дабы получить это жильё, чем признать, что мы пахали, чтобы заработать это. И с машиной то же самое. Отсюда сплетни, которыми мы в течение нескольких лет обтекали. Разве это одна кровь? Этих людей я могу считать родственниками? Их не интересует моя судьба, они не поздравляют меня и моих родителей с праздниками. Им проще называть нас ворами, чем признаться себе в своей лени и нежелании чего-то достигать в жизни.

Ну и, в-третьих, это полное отсутствие в В.С. каких-либо развлечений. Я не говорю о клубах, ресторанах, бассейнах. Хотя бы элементарное место, где я мог бы встретиться и пообщаться с друзьями, не боясь отхватить от пьяного быдла. Или куда могли ходить дети вечером, дабы не шататься по подъездам и притонам, например кино. Ничего этого нет, и попыток местных властей что-то подобное сделать, тоже нет. Нас в своё время спасал футбол. Сейчас детей «спасает» интернет, в котором грязи больше, чем на улице.

У меня много приятных воспоминаний, связанных с этим посёлком. Он уютный, красивый, но люди, что в нём живут, убили во мне любовь к этому месту и ко всей русской провинции. И, тем не менее, именно здесь я встретил её.

Мне тогда было всего девятнадцать лет, и это была моя первая любовь. Любовь, от которой срывало голову. Любовь сумасшедшая, искренняя, чистая, девственная и в то же время безответная.

Её звали Ульяна. Безумной красоты девушка. Совсем юная, с длинными черными, как ночь волосами, бездонными глазами, чарующим колдовским взглядом и круглым личиком. Её кожа была словно бархат, которого хотелось нежно касаться, аккуратно, чтобы не испортить. Смех этой юной бестии был по-детски безудержным. Она всегда смеялась, или так чарующе улыбалась, что заставляла меня любоваться ей будто картинкой гениального художника. Нет, исключительно невозможно было в неё не влюбиться.

Но любовь с ней могла стоить многих лет свободы по уголовному кодексу Российской Федерации. Уле было всего тринадцать. И казалось бы, что можно провести параллель с «Лолитой» Набокова. Но параллели здесь нет. Здесь было всё более прозаично и невинно.

Попала она в нашу компанию через моего лучшего друга, Алексея. Который сам изначально был в неё влюблён, но, когда обжегся об любовь этой юной девушки, тут же соскочил, подарив шанс мне. Я тогда думал, что это шанс. Но это было двухлетнее испытание любовью. Первый выстрел в сердце ещё девственного романтика.

Поначалу мы дружно всей толпой проводили лето. Отдыхая то в лесу на шашлыках, то на дачах, то в моей квартире. Отдыхали на широкую ногу, с большим количеством выпивки и музыки. Хоть кто-то один, но обязательно упивался. На то, по сути, нам и дана молодость. Творить глупые необдуманные вещи, гулять, веселиться и хоть чуть-чуть, но бездарно её тратить. И мы прожигали её.

Вечерами катались на машинах, снова со спиртным. Трезвым оставляли, как правило, только водителя. Жалко было прав, ну и жизней тех, кто мог по нашей глупости погибнуть.

И во время одной из таких гулянок я признался Ульяне в любви. Как сейчас помню, было это в начале осени, на квартире нашей общей подруги. Она сильно покраснела и опустила глаза вниз. А я говорил, говорил без умолку, открывая своё молодое сердце на растерзание. Тогда оно было живое, без шрамов и мне не было его жалко. Оно чувствовало, кипело как вулкан, выбрасывая наружу все эмоции и слова, словно пепел.

Потом были её любимые цветы, лилии. И этот удивленный взгляд, когда я дарил их ей, привезя ещё полуживой букетик из Екатеринбурга. Тогда я и получил первый удар от безответной любви, узнав на дне рождении друга, что Ульяна с кем-то встречается. И тут сыграл алкоголь, а может быть чувства реально были не под контролем моего сознания. Но тогда я впервые разревелся. Просто вышел на лестничную клетку, сел, закрыл лицо ладонями и зарыдал.

После этого не хотелось её видеть. Я только проклинал себя, что открылся. Но проходило время, и я вновь тянулся к ней. Мне хотелось её видеть. Ведь каждую ночь и каждый день я думал о ней. Писал стихи о любви, посвящая ей. Да и компания у нас была общая. Её подруга и мой друг начали встречаться. Поэтому как бы я не хотел, но мы виделись. И чувства вновь нахлынули. Причём с такой силой, что однажды мы поцеловались. Первый поцелуй с любимой. Тот малиновый вкус до сих пор у меня на губах. И вспоминая тот поцелуй, я чувствую его.

Но снова разочарования постигали меня. Мне не удавалось расположить Ульяну к себе. Больше, чем к другу она ко мне не относилась. И это убивало. Убивало сердце, а остальные органы я начал разрушать огромными дозами алкоголя, вливая в себя его по несколько раз в неделю лошадиными дозами. Тогда я впервые и попробовал сигареты, наивно предполагая, что они способны успокоить и полечить нервы. А следующими на очереди были трава и план. В парке, на квартире у одногруппников, на заднем дворе университета, сидя в машине. Везде и при любых удобных случаях я пытался менять своё сознание, дабы шрам от первого любовного удара затянулся как можно быстрее.

Но потом всё снова возвращалось на круги своя. Я приезжал в В.С., в свою провинцию, видел Улю, и снова таял перед ней. Маленькие сюрпризы, в виде плюшевой игрушки и брелка. Первый романтический вечер в моей и в её жизни. По-студенчески скромный, но настоящий. С бутылкой красного вина, коробкой шоколадных конфет и медленным танцем под песню Петлюры «Зачем ты это сделала?». И пусть он был испорчен не вовремя пришедшими друзьями, но он остался в моей памяти и памяти Ульяны.

Я подарил ей тетрадь со стихами, которые написал и посвятил только ей. В ответ получил рисунок карандашом, сделанный Улей. На нём изображены обнимающиеся мальчик-дьявол и девушка-ангел. До сих пор бережно храню его. На моё удивление и Ульяна хранит эти стихи. В вещь, сделаную своими руками, вложена душа, точнее маленький кусочек души человека, который её делал и который подарил тебе это. И такую вещь ты хранишь с особой теплотой и трепетом. Купить можно что угодно, но не душу человека. А он, даря тебе свой рисунок, песню, стихотворение, поделку, дарит именно свою душу.

Следующим летом мы всей дружной компанией снова отдыхали то в квартире, то на моей даче, где мы с Ульяной, выпив немного, снова теряли голову и целовались. Целовались без остановок, целовались везде. Валяясь на полянке, стоя у дверей её дома, на моей кухне. И эти поцелуи было ни с чем не сравнить. От блаженства я летал в облаках. Но потом снова спускался на землю. Уля не видела во мне любимого человека. Но что же это тогда было? Видимо просто молодость.

Так продолжалось два года. Два года, я любил, ненавидел и убивался, потом снова любил, снова ненавидел и снова убивался. До тех пор, пока не появилась Милана.

Ульяна осталась для меня чем-то чистым, искренним, открытым. Тем ангелом, к которому я тянулся, но так и не смог достать. Наверно потому, что эту любовь мы не испортили такой вещью, как отношения. В силу возраста или других обстоятельств. Этот опыт безответной любви нужно было получить. И Бог мне его предоставил. А Ульяна была лучшим образцом девушки, которая стоила этой молодой наивной любви.

Докурив сигарету, я затушил бычок и отправился в своё купе. За окном было темно, ещё ночь. После половина дня пути и мы снова в родном городе.

По возвращении домой я вновь занялся своими привычными преподавательскими обязанностями, а параллельно устроился в магазин спортивных товаров продавцом.

Никогда бы не подумал, что, получив диплом о высшем образовании, я буду толкать людям китайские беговые дорожки и гантели. Но нужда заставила.