Текст книги "Кровь леса"
Автор книги: Артем Лунин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Что ты опять?.. – Нан подозрительно нахмурилась и попыталась высвободиться.
– В твоем голосе я слышу надежду. Ты хочешь чего-то определенного?
– Ничего я не хочу!.. – Нан трепыхнулась снова. – Я тебя вообще… Серый… м-м-м… ну что ты делаешь?..
– Тебе нужно подробное описание? – удивился я. – Что ж, изволь…
И принялся рассказывать. Нан какое-то время с изумлением слушала, потом рванулась и воскликнула:
– Нет, молчи!..
Я замолчал, тут же найдя языку новое применение. Нан застонала, ее последняя попытка вырваться была совсем уж неубедительна.
Мой организм вроде бы приноровился к здешним длинным суткам. Но все же иногда клонило в сон посередь дня, а ночью просыпался и лежал зевая. Как вот сейчас.
Вокруг была великая темень, я таращился в нее слепыми глазами, и снова подступало безумие, казалось, что нет ни мира, ни меня. Сердце начинало бешено колотиться, дыхание прерывалось, душа забивалась куда-то даже не в пятки, а под ноготь мизинца левой ноги… Тогда я закрывал глаза и говорил себе, что если сердце стучит, значит, оно есть, и остальное тело вкупе с ногтем мизинца. И душа есть… наверное.
Я лежал без сна, слушал ровное дыхание моей эльфийской принцессы. Тьма сгущается перед рассветом. Можно было призвать искорки, но я опасался разбудить Нан, она спала очень чутко, могла проснуться от резкого движения, присутствия рядом магии, даже неосторожной мысли.
Свет. Он возник, разбавил чернила мрака, скоро осмелел и стал изгонять тьму из леса.
И, подобно рассвету, в моей душе разгоралась надежда. Я поднял руку перед собой, свет обрисовал пальцы. Нельзя определить. Я закрыл глаза, торжественно поклялся, что не буду расстраиваться, если зрение не вернется в полной мере. Стал считать свое дыхание, сбился, стал считать дыхание Нан. Спящей девушке передалось мое волнение, она задышала чаще, заворочалась, что-то пробормотала. Мне показалось, что я расслышал свое имя. Я осторожно экранировался.
Прошло какое-то время. Я открыл глаза, смотрел, как солнце окрашивает золотом верхушки деревьев, и боялся, что выдумываю, а не вижу.
Но я видел.
Точно так же, как и раньше.
Все расплылось перед глазами, я испугался, но это были только слезы. Сморгнув предательскую влагу, я сел и отбросил живой плащ.
И впервые как следует разглядел свою девушку.
Собственно, можно было все понять и раньше…
Нан зябко съежилась, я поспешил вновь укрыть нас, устроился поудобнее и тихо рассмеялся.
Да, удивительно, что не сообразил. По запаху волос, по вкусу губ… и тех губтоже. Нанджиэрис са Науэрейдехе, дочь Наннитис. Ты такая сильная для своего хрупкого сложения, ты невероятно вынослива. Ты великолепно видишь ночью, твое обоняние далеко превосходит мое.
Я ведь практически не знал, как ты выглядишь. Мимоходом заметил в бою чуждую красоту твоего лица. Разрез твоих глаз, форма скул, линия волос. Но самое главное тогда не разглядел – ты была укрыта с головой живым плащом и маскировочными чарами. Я не увидел их, твои красивые, длинные, остроконечные уши.
Все это время, думая о тебе, я называл тебя «моя эльфийка», не подозревая, что ироничное прозвище настолько соответствует истине.
Народ вэйри – не раса людей. Это действительно эльфы.
Я поздравил себя. Что ж, вот и исполнился один из штампов, о котором я, не любитель фэнтези, тем не менее осведомлен. Аристократии у вэйри, впрочем, нет, Нан не принцесса – но действительно эльфийка и волшебница!..
На спящего человека… и эльфа тем более – нельзя пристально смотреть. Можно разбудить. Она и проснулась.
Сладко потянулась. Карие, еще затуманенные сном глаза посветлели, стали янтарными, потом хищно-желтыми. Припухшие со сна или от поцелуев губы улыбались, блеснули белые ровные зубы. Нет, не вампирские, но и не вполне человеческие. Клыков шесть штук – сверху пара слева и справа, внизу по одному.
Прядь медных волос свесилась на лицо, Нан отвела за розовое ушко. Вытянутое ухо чуть вздрогнуло, повернулось невозможным для человека образом.
Не в силах устоять, я осторожно потрогал… Интересно, как раньше не заметил на ощупь?
Нан дернула ухом, мотнула головой, мои пальцы так знакомо скользнули по щеке, – бархат… Нелепая какая ситуация, тело, чуждое взгляду, так привычно осязанию.
Желая как можно скорее разрушить эту двойственность, я притянул ее к себе. Девушка подняла лицо, закрыла глаза – безмятежно ждала поцелуя.
Я совершенно по-мальчишески просто коснулся губами и тут же отпрянул. Нан чуть нахмурилась, отстранилась.
– Что не так? – спросила она.
– Нет… все… – «в порядке» застряло в глотке. Нан пытливо заглянула мне в глаза, хорошо, в голову не полезла. – Я… просто… Только сейчас полностью разглядел, какая ты красивая…
Нан заморгала и робко улыбнулась. Как обычная человеческая девчонка… а потом округлила глаза и рот в человеческом же выражении восторженного удивления:
– Твое зрение вернулось?!.
Я кивнул. Нан взвизгнула, бросилась на шею, целуя куда ни попадя.
– Ох, Серый, я так рада!..
– А уж я-то как рад!.. – Я обнял ее в ответ и засмеялся, но смех встал поперек горла.
– Ты плачешь, – удивилась Нан, отстранившись.
– Быть того не может.
– Вот, смотри. – Нан коснулась моей щеки, и я с недоверием изучил ее мокрые пальцы. – У тебя слезы бегут.
– Это не слезы, – глупо упорствуя, сказал я.
– А что?
– Ну… вода.
– Знаешь, как в древней поэтической традиции называются слезы? – усмехнулась Нан. – Вода Правды.
– Эй, ты тоже плачешь. – Я притянул ее ближе и слизнул.
– Ой!.. что ты делаешь?
– Соленые, – констатировал я. – Но как-то по-другому.
И там, кстати, тоже…
– Эй, о чем думаешь? – возмутилась Нан. – У нас нет времени!..
Я с трудом укротил желания. Нан чмокнула напоследок почему-то в нос и отпустила, тут же наклонилась и подхватила плащ:
– Отвернись.
– Ну уж нет!.. Я столько дней был слеп, теперь мне нужно… Насытить взор!..
Видимо, аргумент показался Нан весомым, и она принялась одеваться – явно стесняясь, торопилась, но отвернуться больше не требовала. В следующий раз я обязательно посмотрю, как она будет раздеваться.
– Серый!..
– Что?
– То, что ты теперь зряч, не означает, что… – Нан постояла, изображая гнев, тяжело дышала и сжимала и разжимала кулаки. Какая же она красивая!..
– Правда? – девушка моргнула, опустила уши и улыбнулась смущенно. – Ладно.
Я застонал от восторга и двинулся вперед. Нан проворно отскочила.
– Эй, я не имела в виду «ладно» прямо сейчас, я хотела сказать «ладно» в том смысле, что…
– Потом ты разденешься для меня.
– Да, – Нан кивнула. – Что? Нет!.. Ох, Серый, ты совсем меня заморочил!..
Если бы не утро и необходимость идти, я бы… ух!..
– Вот именно, – кивнула Нан, небрежным щелчком пальцев зажигая подготовленный с вечера хворост. Стала готовить завтрак, двигаясь быстро и очень красиво, с невероятной эльфийской грацией.
А вот за завтраком девушку словно подменили, она роняла куски, проносила мимо рта, пару раз чуть не залезла в костер.
– Серый, прекрати.
– Что?
– Ты так смотришь, что у меня все из рук валится… и перестань передавать свое… даже не знаю, как это назвать…
– И ты тоже. Я ведь чувствую.
– Ладно, вместе.
С преогромным сожалением я укротил свое тао. Чувства Нан пропали из эмоциональной сферы, но она, заканчивая завтрак, кидала такие счастливые взгляды, что в телепатии не было нужды.
Нан шла первой, я мало что слюну не ронял, глядя на нее сзади, хотя ее лесные лохматушки живой одежды скрывали фигуру.
– Серый, перестань пялиться!.. – потребовала девушка, в очередной раз перехватив мое таои споткнувшись от мысленного посыла. – Позже… насытишь взор!..
Она и в самом деле сердилась, и я, вздохнув, с сожалением отвел взгляд. Лес тоже являл собой достойную картину для созерцания, хотя замена, конечно, была неравной.
Блестящая листва нарядных деревьев, яркие салатовые листья кустарника прячут булавочные шипы, пушистый ковер травы. Сверху бесконечная глубина синего неба. Как много света и цвета, аж глаза болят.
Я на мгновение закрыл глаза…
И споткнулся, едва не полетел носом в траву.
– Нан!..
Стоило мне прикрыть веки, как я увидел зрелище столь же яркое, как полуденный Лес, но оно было полно не умиротворенности, а угрозы.
Между стволами деревьев тянулись разноцветные нити чужих чар.
Они извивались, сплетались и расплетались, некоторые цеплялись за наш магический щит – Нан успела установить, – и бессильно соскальзывали.
– Он рядом… – прошептала девушка.
– Что?
– Заклинания такие «бодрые»… их хозяин совсем рядом!
– И что теперь делать?
Эльфийка вдруг замерла, ее широко раскрытые глаза смотрели в никуда, сменяли цвет – красный, желтый, наконец, зрачки стали травянисто-зелеными и… засветились?.. Нан шумно выдохнула и заморгала.
– Пошли, – сказала, указывая куда-то в сторону.
– А что там?
– Наш шанс на спасение, если я верно все истолковала… – теперь глаза ее стали обычными. Прежде чем я запросил уточнений, девушка сорвалась с места и почти побежала. Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ней.
– Ручей? – После нескольких минут спешной ходьбы мы добрались до весело звенящей воды. – Это, что ли, твой шанс?
Нан заставила меня разуться и перейти ручей вброд, хотя в десяти шагах росло дерево, по искривленному стволу которого можно было перейти полоску воды, не замочив ног.
– Просто молчи и не мешай. – Нан забормотала что-то похожее на заклинание, но без типичных колебаний сил, которые всегда сопровождали чары. Это был не обычный волевой акт, изменение реальности своей силой – скорее что-то вроде просьбы.
Сначала я таращился на нее, пытаясь понять, что она делает, но очень скоро бросил эти попытки и оглянулся вокруг.
И понял, что мы оказались на «островке» – ручей разделялся на два русла, образуя клочок суши шагов двадцати в диаметре.
Не прекращая своего бормотания, Нан метнулась туда-сюда, что-то приметила и бросилась к серому каменному лбу, торчащему у ручья. Возложила руки на причудливую трещину, похожую на магический знак.
– Это и есть Знак.
– И что он означает?
– «Тайна». – Нан выбросила из рукава острый кончик биомеча и порезала себе палец. Капли крови упали – и как будто мгновенно были выпиты Знаком, похожим на косой крест, вершинки отрезков которого были подломлены на манер свастики по часовой стрелке.
– Ты тоже.
Пожав плечами, я последовал ее примеру. И попятился от камня, когда руна налилась красным.
Свечение разошлось от камня, пространство как будто поколебалось на мгновение и снова успокоилось.
– Что теперь?
– Мы скрыты, – Нан дунула на мой порез и залепила закрывшуюся ранку листочком.
– Э-э-э?.. Не уверен, что понял тебя. – Я занялся ее порезом.
– Не уверена, что смогу тебе объяснить… смотри!.. – вдруг прошептала девушка и указала куда-то.
Я оглянулся и схватился за биомеч, издав задушенный вопль, но Нан сжала мою руку и жестом велела сидеть тихо. Ничего не понимаю… конечно, на нас живые маскирующие плащи и чары отвода глаз, но он ведь их пробьет на раз!..
Замерев, я во все глаза смотрел на второго виденного мной вэйри.
С ног до головы закутанный в живую, заклятую на незаметность лохматушку эльф был трудно различим на фоне листвы. Он шел легко и беззвучно, держал перед собой длинную гибкую лозу, которая поводила кончиком, словно обнюхивая землю. Да, Нан рассказывала, лоза – не только оружие, но и магический инструмент. Именно так ее сейчас использует этот неведомый эльф…
Неведомая эльфийка, – поправила Нанджи. Наша преследовательница была уже достаточно близко, и я пожалел, что ее лица не различить – капюшон надвинут, голова наклонена к земле, видна лишь твердая линия губ. Особенности фигуры тоже не углядишь под мешковатым живым одеянием, без замечания Нан я бы и пол не определил. И вообще, если бы не ощущение смутной угрозы, исходящей от эльфийской воительницы, мой взгляд мгновенно потерял бы ее.
Но нас-то она вовсе не видит!..
Смотри внимательнее, – сказала Нан.
Женщина подходила все ближе. Поравнялась с нами, остановилась, поводя лозой, словно миноискателем. Досадливо дернула подбородком и вдруг прыгнула через ручей прямо на нас.
Я рывком дернул Нан за спину, разворачивая биомеч, готовясь встретить ударом…
А где?..
Пролетая над серединой русла, женщина исчезла, словно выключенная голограмма.
Нанджи засмеялась с оттенком истерики, встала – в излишнем и, как выяснилось, ненужном рвении я сшиб ее с ног. Я дико оглянулся на нее, девушка указала пальцем.
Поглядев в ту сторону, я увидел спину удаляющейся эльфийки.
– Что это было? – прошептал я.
Остров!..
Участок суши, на котором мы находились, как будто оказался выключен из обычного пространства. Женщина в упор не видела наш островок и нас самих, она не атаковала – всего лишь прыгала через ручей.
И перепрыгнула, оказавшись на другой стороне второго русларучья.
Мои мозги чуть не закипели, когда я постарался представить это сложенное пространство.
– Скрыт, – сказала Нан, когда преследовательница исчезла из виду.
– Что?
– Древнее убежище. Я слышала легенды о скрытах, но сама не видела никогда.
– Как ты его нашла? У меня возникло впечатление, что тебе кто-то дал подсказку…
– Лес. – Нан улыбнулась, и в ее на миг позеленевших глазах блеснул отсвет неведомой силы. – Он направил меня сюда, когда я думала о спасении. Я не знала, что это будет, но догадалась, увидев сдвоенное русло ручья. Камень оказался точно такой, как в легендах…
– Значит, мы теперь в легенде?
– Да. – Нан окинула островок задумчивым взором, сощурилась. – Наверное, этой легендой давным-давно не пользовались в качестве убежища. Впрочем, когда речь идет о скрыте…
Она шевельнула пальцами, из рукава вновь скользнула гибкая полоса металла, зафиксировалась в виде сабли. Девушка преклонила колени и вспорола дерн, квадрат отличной по цвету травы поднялся, обнажив черную яму кострища.
– Еще теплое.
– Ты ведь говорила…
– Серый. – Нан усмехнулась. – Возможно, это тепло отгоревшего сто лет назад костра. Просто скрыт может быть выключен из времени, как и из пространства. В мире – годы и века. В смятом пространстве – минуты и часы. Понимаешь?
– Смутно. А мы, когда выйдем из него, случайно не окажемся сто лет тому вперед?
На лице Нан отразилось удивление и испуг.
– Знаешь, я как-то не подумала… – она прыснула, увидев мое лицо. – Серый, ну что ты такое несешь. Это же не сидх.
– Что?
– Не холм… Потом расскажу. – Нан зашарила в корнях дерева, нашла баклажку с медом, несколько лепешек. Меня это поразило немногим меньше «телепортации» эльфийки. Хлеб, которому целый век, лишь чуть зачерствел!
– Они съедобны, Серый, – заверила Нан, изучив лепешки на запах и вкус.
– Вот это консервация, – только и пробормотал я. – Значит, привал?
Мы подогрели хлебцы на костре, пообедали и расположились на отдых. Я осторожно спросил, не будет ли магия скрыта против небольшой рыбалки. Нан разрешила, и я устроился над ручьем и острожил рыбу, превратив меч в гарпун. Нан пекла и заворачивала в какие-то травы, сушила откопанные коренья. Прямо зарисовка из жизни охотников и собирателей…
Скоро мне надоело разглядывать свое лицо в зеркале воды, я вылез на берег и принялся помогать Нан собирать травы и коренья.
День еле перевалил за середину, тянулся долго, лениво. Нан захотелось выкупаться – это тоже можно было, – раздеваясь, она потребовала, чтобы я отвернулся. Я напомнил про ее обещание.
– Тогда ты купаешься со мной.
Невелика цена за «насыщение взора». Вода, впрочем, была ледяная, и в скором времени мы вылетели на берег. Нан откинула влажные волосы на спину, подняла руки, подставила тело теплому ветерку – плавные линии, бриллианты капель воды на коже, румянец – от холодной воды, от смущения?
– Боюсь, он объестся, – вздохнул я.
– Кто? – удивилась Нан.
– Мой взор.
Девушка сначала не поняла, потом звонко рассмеялась… замолчала, когда я резко встал.
– Так… надо заняться чем-нибудь другим.
– Чем? – сипловатым шепотом спросила Нан, покрываясь мурашками. Ее глаза сверкали золотом.
– Ну… как насчет вот этого? Здесь ведь можно?..
– Ну, в легендах ничего не сказано… Может быть, не будем рисковать?
Я оглядел ее.
– Будем.
Сначала была робость и неуверенность, словно в первый раз. Отвлекало сознание, что мы находимся в замкнутом пространстве, да еще и я был сбит с толку – как непривычно видеть, а не только осязать!..
Но уникальность нашего местоположения постепенно забылась. Незнакомое моему взгляду было знакомо рукам, губам, и вернулась прежняя беспечность. Наши тела сплелись, сознания слились, теряя себя и растворяясь в нашем общем тао, я подумал о нелепости ситуации. Островок суши, запертый осколок пространства, двое юных безумцев, человек и эльфийка, защищенные от жаждущих их крови древнейшими чарами, беспечно занимаются любовью…
После мы снова купались, грелись медом. Тот оказался хмельным, Нан стала весела и болтлива. Мы снова занимались любовью, купались, отдыхали. Как хорошо бездельничать после долгой прогулки по лесам!
К вечеру насытил не только взор, но и все прочее. Нан рассеянно улыбалась и ступала неверно… эй, куда это она?
Оказалось, девушка собралась выглянуть за защиту ручья и камня, чтобы убедиться, что рядом не тянутся щупальца спрута… то есть нити чужих поисковых заклинаний. Мы немного поругались, но мне все же удалось настоять на своем.
Зрение эльфийки превосходило мое, когда я перехватывал ее зрительный канал, всегда восхищался зоркостью и буйством цветов, неразличимых человеческим глазом. Но!.. выяснилось, что я более зорок, если дело касается магии. Нан видела потоки сил хуже, чем я, и со значительным напряжением.
Одной ей пришлось бы переходить ручей, настраиваться, волшбить и всячески напрягаться, я же просто встал на берегу и дал ей посмотреть моими глазами. Защита скрыта не оказалась препятствием.
Ничего. Лишь там, где прошла эльфийка, серая пыль потихоньку развеивалась в воздухе. Нан сказала, что это остатки выгоревших заклинаний. Никто вроде бы не колдовал близко.
Мы вернулись к лагерю, и очень скоро выяснилось, что мы хоть и «насытились», но «десерт» все же уместен…
Глава 8
Погоня
Мы прожили в скрыте целых три дня. Отдыхали, набирались сил, практиковались в магии, занимались любовью. Рыбачили, иногда выбирались наружу пополнить запасы топлива для костра и разнообразить рыбное меню – благо выходить и возвращаться в замкнутое пространство было не запрещено. Выполняя обещание, я начал учить Нан Светкиной версии рукопашного боя.
И на четвертый день мы покинули скрыт, предварительно сделав небольшой запас продуктов следующим его гостям.
Еще два дня прошли спокойно, а потом случилось это.
Нанджи шла впереди, передавая мне картинку. Я же шагал с полузакрытыми глазами и в свою очередь кидал ей то, что вижу сам – своим волшебным зрением.
Вообще, загордился я. Узнав, что в распознавании чар даже круче Нан, вовсе нос задрал. И забыл, что оно не панацея.
Чары незаметности, например, не сечет. Я не видел этих чар на той грозной эльфийке, при том, что они действовали на меня.
И это заклинание я тоже не увидел.
Девушка как будто споткнулась… и бросилась в сторону, по ее мысленному приказу я нелепо отпрыгнул, споткнулся, еле удержавшись на ногах. В метре над землей как будто закружился смерчик из угольной пыли, из взвеси мельчайших черных кристалликов…
Что это?
Не знаю. Что-то слабое и непонятное…
Может, огнем его? – Благодаря тренировкам в скрыте у меня наконец получились огненные чары, которые с натяжкой можно было назвать боевыми, и мне не терпелось их испробовать на чем-нибудь более сильном, чем доблестно побеждаемый мной хворост.
Погоди, не горячись, – Нан попятилась. – Давай просто отступим.
Как, без драки? – не удержался я, далеко обходя непонятное явление.
Лучше без… – и тут Нан задела плечом солнечный луч.
Был яркий день, в Лесу царил леопардовый сумрак с пятнами солнечного света. Там, где листва была сильно разрежена, стояли целые «колонны» золотого сияния с танцующими в них пылинками. В такие «прожекторы» мы избегали ступать, отчего-то солнечный свет разрушал заклинания незаметности, и их приходилось обновлять. Но небольшие солнечные «столбы», пятна, лучики, конечно, нельзя было обойти.
Вот одну из таких золотых струн девушка и задела – треньк!И черный смерчик ринулся на воображаемый звук.
Нан испуганно вскрикнула и ударила порывом ветра. Но тугой удар воздуха, едва не сбивший меня с ног, не оказал никакого воздействия на пылинки, которые, оказывается, были нематериальны.
– Серый!..
– В сторону, я огнем!..
Мой язык дракона– пижонство наше все!.. – сошел с ладоней и слизнул часть пылинок, но оставшаяся часть разделилась надвое и набросилась уже на нас обоих.
Мы больше не успели ничего придумать и сделать. Черная пыль атаковала, словно живое разумное существо. Предназначенная мне масса бросилась в лицо, я глупо отмахнулся рукой…
Черные частицы мгновенно осели на живую ткань и, проев защиту и чары незаметности, просочились насквозь и впились в мою руку.
Нанджи взвизгнула.
Я бросился к ней, забыв о сверлящей боли в правом предплечье. Нан судорожно закатывала рукав.
На белой коже выступила росинка крови, и… и все. Вихрь угольных крошек, атакующий ее, отступил и ринулся на меня.
Нан дернула меня за руку, едва не оторвав рукав вовсе.
Та же капля крови, словно булавкой кольнули… но черные крошки и не думали меня покидать, липли на кожу и бегали по ней. Больно не было, скорее щекотно – словно муравьи бегали.
– Что это?!. – почти в панике спросил я.
– Не знаю… – зачарованно прошептала Нан. – Но, думаю, ничего хорошего.
Черные точки постепенно выстраивались в что-то осмысленное… сначала – грубая окружность и пересекающая ее ломаная черта. Изображение дополнялось все большими деталями, точки переставали мельтешить, находя свое место, и скоро замерли вовсе.
Я во все глаза уставился на неожиданное украшение. Волшебный рисунок теперь действительно казался просто качественной татуировкой. Что-то морское – птица на фоне то ли солнца, то ли штурвала, то ли звезды компаса.
И этот знак я раньше уже видел. И даже использовал его, пометив трансформера.
– «Путь». А птица?..
– «Вестник», – сказала Нан. – Серый…
Птица взмахнула крыльями.
Я ощутил щекотку. Птица вдруг стала выбираться наружу, вырываясь из моей кожи, разрастаясь, приобретала объемность и материальность. Кадр из фильма ужасов. Сначала полезла голова, черный клюв распахнулся, птичий крик рванул уши. Я старательно удерживал руку на максимальном расстоянии от себя. Вышли плечи, крылья ударили воздух, снова крик…
– Держи ее!.. – взвизгнула Нан.
Я схватил… пустоту. Некрупная черная птица, похожая на скворца, выбралась наружу и, не теряя времени, вспорхнула. Я с ругательствами ударил вслед огнем, выдав язык драконадлиной около полутора метров – хотя обычно едва ли на полметра был способен.
Но волшебный скворец был уже вне досягаемости моих грозных, но близкодействующих чар. Дальнобойное, нам нужно что-то дальнобойное…
Нан бросила что-то – и промахнулась. Скворец издевательски каркнул и скрылся из виду.
Я выругался ему вслед и посмотрел на руку. Птица улетела, штурвал остался… или это роза ветров? Или звезда компаса… Да какая, собственно, разница?
– Заклинание поиска чужих. Стояло, словно капкан, и сработало, пометив меня, невэйри. «Путь»!.. Теперь меня смогут найти, верно ведь? А тебя лишь попробовали на вкус и не сочли достойной метки.
– Да. – Нан хотела сказать что-то еще, но я перебил:
– Прости, дорогая, надеюсь, ты не подумала, что у нас с тобой все серьезно? Свободные отношения и никаких обязательств, нам было хорошо вместе, но это не могло продолжаться вечно. Мы же взрослые люди, пора перестать верить в любовь.
– Что? – переспросила Нан.
– Давай расстанемся прямо сейчас, чтобы сохранить друг о друге добрые воспоминания и не омрачать их всякими скандальными банальностями, взаимными упреками. Ты иди туда, а я в другую сторону, и…
Заблокировав первый удар, я тут же получил с другой стороны так сильно, что кувыркнулся с ног. Сквозь искры в глазах понаблюдал, как Нан пляшет, шипя сквозь зубы и потрясая отбитой рукой.
– Непшафильно кулак ведефь, – прошепелявил.
– Ну что, пришел в себя, или тебя еще и ногами попинать? – недобро спросила девушка.
– Нан, охота идет только на меня, и я хочу, чтобы ты…
– А я хочу, чтобы ты перестал говорить глупости и придумал что-нибудь, что избавит тебя от метки!
– Но почему я? Я понятия не имею о таких чарах!..
– Я тоже, – спокойно признала Нан.
– Ну так почему ты думаешь, что я…
– Ты сможешь, я знаю, – уверенно заявила девушка. – Благодаря тому, что ты дилетант и ты думаешь не так, как вэйри, ты можешь придумать какое-нибудь безумное решение…
Я встряхнулся и начал думать.
Первое, что приходит в голову… выбросив из рукава биомеч, я резанул поперек татуировки.
Та проворно переползла на другое место. Причем там, где пришелся мой разрез, осталась абсолютно целой.
Нан ахнула и захлопотала, я отстранил ее – не время оказывать первую помощь. Хотя полоснул от души, кровищи будь здоров. Ну-ка, а если срезать шмат кожи… нет, убежит.
А если всю руку отсечь?
– Не настолько безумное решение, Серый, – сказала Нан, все же бросив целительное заклинание на порез.
– Приготовь еще одно, – попросил я. – И сыпани обезболивающего, сейчас я попробую…
Нан сделала, я отдал приказ импланту, вызвал в левой ладони огонь и, не давая себе опомниться, резко прижал руку к предплечью. Сдавленно взвыл – заклинание и «контроль над физиологическими процессами» отсекли боль не полностью. Однако…
– Да!.. – злорадно прорычал сквозь зубы. Больно, черт!.. Зато и татушке досталось. Компас как-то перекосился. – Сейчас я тебя еще раз…
Компас принялся убегать с кожи, покрасневшей и покрытой волдырями. Нет уж, стой!..
Словно обезумевший мазохист, я принялся тыкать в себя огнем, пока Нан не взмолилась перестать. Знаку «Путь» было явно нехорошо, но и мне пришлось несладко. Рука уже была не только в пузырях – кое-где и в темных корках серьезных ожогов, дико болела, обезболивающие заклинания уже не помогали… так, где там кассеты из аптечки?
Посоветовавшись с имплантом, я вколол себе пару капсул, и рука стала как бесчувственная палка.
– Добьем? – без особого энтузиазма предложил я, вновь призывая на левую руку огонь.
– Серый, ты скорее себя искалечишь!.. – Нан заплакала.
Проклятье, она права. Надо придумать что-нибудь другое. Срезать нельзя. Свет вообще ни к месту, огонь помогает, но толку с такой помощи. Значит…
– Нан, кончай потоп и отойди-ка подальше.
– Что ты еще удумал? – с подозрением спросила девушка.
– Одну вещь… вот только не знаю, насколько она может оказаться хуже лечения.
Я вытянул перед собой правую руку, убедился, что татуировка не пытается удрать с предплечья. Левой огненноносной тоже досталось, вся ладонь в пузырях… сосредоточившись на образе, я положил руку на грудь и сжал пальцы, как будто пытаясь что-то достать из грудины.
Нан совершенно по-детски ойкнула.
В моей левой руке оказался шмат темного тумана. Очень похожий, кстати, на ту субстанцию, из которой сформировался маячок. Ох, не сделаю ли я хуже?
В любом случае…
И я, распределив свою Тьму на левой кисти наподобие перчатки, резко опустил на чужую Тьму, нагло облюбовавшую мою правую руку.
Мир звонко треснул и раскололся на тысячи режущих осколков, каждый из которых полоснул меня по руке, как раз по татуировке, срезая ее вместе со шматами кожи…
– Глюк.
Я очнулся и первым делом поглядел на правую руку, над которой хлопотала плачущая Нан. С облегчением убедился, что изрезанная до кости плоть мне привиделась. А вот татуировка действительно исчезла!.. Вместо нее на руке оказался довольно неприятная на вид рана, похожая на ожог не от огня, скорее от кислоты.
– Что ты сделал, Серый? – Нан, закончив перевязку подручными средствами, требовательно глянула на меня.
– Тебе не кажется, что сейчас не самое время тешить свою любознательность? – Больно-то как.
– Кажется, – призналась Нан. – Но потом ты мне все расскажешь!..
Знак стерт – и кто бы знал, чего мне это стоило, – но остался вестник… и кто знает, что он расскажет хозяину, сотворившему темное заклинание (проклятье, мне нужно больше узнать об этойсиле!..).
– Лучше поспешить.
И мы спешили остаток дня и половину следующего, а в полдень Нан сказала, что нас обнаружили и догоняют.
Погоня. Какие при этом слове возникают ассоциации? В фильмах погоня – дымок из-под визжащих шин, каскадерские трюки, перестрелки и взрывы. В книгах – запаленные кони, летящие стрелы, последний патрон для себя, «уходи, я задержу их».
Так что наша погоня была неправильной. Тихая – во всех смыслах, и неторопливая, и бесшумная. Мы даже не бежали – шли быстро. Приостанавливались, задействовали заклинания обнаружения, которые быстро находили преследующих. Они не прятались, не догоняли, не отставали…
Загонщики…Я покрутил в уме слово, и оно мне очень не понравилось. «Идет охота на волков, идет охота, на серых хищников, матерых и щенков…» Хорошо еще, не с вертолетов…
Насвистал, твою налево! Не вертолеты, конечно, под кронами деревьев с шорохом крыльев и противными протяжными криками понеслось дюжины две прозрачно-зеленых птиц-заклинаний.
– Опытные маги могут смотреть глазами Вестников.
Я тихо выругался – в моем арсенале по-прежнему не было ничего дальнобойного. Нан остановилась, подняла руки, тонкие пальцы замелькали, выплетая что-то, губы шевелились беззвучно. Вытянула руку, указывая, с пальцев ее сорвался спутанный клубок зеленых линий, полетел к птицам… и промахнулся, ударив в ствол дерева.
– Эх!.. – только и сказал я, но тут ветви дерева развернулись, сграбастывая пролетающего мимо Вестника. Вниз порхнули перья, постепенно истаивая, заклинание развеивалось. Другие торопливо брызнули в разные стороны. Нан еще пару раз направляла заклинание, зачаровывая ветви деревьев, но попробуй угадай, где пролетит птица, мечущаяся в испуге точно так же, как ее биологический прототип…
– Больше не могу. – Нан опустила руки, она явно устала.
– Что это было?
– Ловчая Сеть, против мелких зверей…
И слабых заклинаний, как выяснилось. Изучить, постановил я. И проверить, могут ли эти чары быть сильнее.
Теперь Вестники сопровождали нас на безопасном расстоянии. Эх, лук бы. Не, лучше «калаш». С самонаводящимися пулями.
Мечтатель!.. С таким же успехом можно пожелать «BFG»… гм, а почему бы и не пожелать? Ведь магия основывается на воображении!
– Погоди немного, Нан…
– Что?
– Я тут подумал… – ладно, коли уж начал пользоваться Тьмой, почему бы не продолжить? Я же самолет сбил заклинанием, что мне какие-то мелкие Вестники?
Темная сторона откликнулась легко. Гнев и жажда крови пришли, как только я подумал о том, как позорно бегство, о том, что защищаю Нан. Теперь зачерпнуть темноты из груди и сформировать ее… да вот хотя бы в таком виде.
