Текст книги "Враждебная территория (СИ)"

Автор книги: Артем Лукьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Петр был капитаном с «плавающей командой». Однако слово «плавающей» тут было не в смысле, что корабль с экипажем бороздит океаны, а в том значении, что команда у него сегодня одна, а завтра другая. Постоянным, а не «плавающим», на «Обероне» был только сам Петр Удалых.

На мостике его уже ждали остальные члены экипажа. Прямо в центре каюты стояла Айра с черными, как космос тут вокруг, короткими жидкими прибранными в хвостик сзади волосами, строгим ровным идеально симметричным лицом, на котором, казалось, не шевелился ни один мускул. Лишь только пара ее глубоких темно-карих широких глаз, с кругами вокруг словно у неспящей, бегали по проекционному экрану, анализируя поток информации на нем. Их старшее поколение выдавала именно эта вот привычку получать и впитывать информацию, используя для этого соответствующие органы. Баловаться нейро-линком врачи не рекомендовали, но всячески советовали воздерживаться от частых нейро-коммуникаций. Айра, как и сам Петр, была немолода, но выглядела, как и все офицеры Патруля прилично моложе своих лет. Она была гибридом и так же провела эти 3 цикла в гибернизации. В ковше-кресле помощника капитана сидел синт Веск, описание которого можно уложить в пару фраз – лысая блестящая голова и разноцветные, живущие своей жизнью глаза. Именно они выдавали в нем существо искусственное, но не лишенное сознания и осознания.

Петр, вошел на мостик с большой закрытой чашкой какого-то напитка в руке. В отличии от большинства товарищей по цеху пить, как и есть, он предпочитал нечто не популярное, не массовое.

Ни Айра, ни Веск внешне никак не отреагировали на его появления. Но тут скорее было не неуважение к капитану корабля, а глубокая погруженность в процесс. Уже по прилету вся глубина трагедии с КСП предстала во всей своей красе многочисленным сенсорам. Вдобавок, пока Петр после пробуждения от гибернизации приводил себя в порядок и ходил в кают-компанию, его напарник-синт обеспокоился отправкой дронов к месту трагедии, в то время как сам крейсер лишь неспешно приближался, оставаясь все еще на безопасном расстоянии. Все произошедшее с КСП уже лишь только по вводным данным, поступившим на «Элеон», свидетельствовало о возможном теракте, а значит приближаться и тем более стыковываться с объектом было категорически запрещено во избежание возможной ловушки.

Петр неспешно вошел на мостик и остановился в паре шагах за спиной Айры. На ее приталенном серебристом комбинезоне все так же присутствовали черные весьма заметные полоски траура, на которые капитан сразу нехотя обратил внимание. «Уже 2 месячных цикла прошло! Сколько можно траурничать!?». Петр отхлебнул из чашки. В тишине каюты это прозвучало слишком заметно, но его подобное не волновало нисколько. Петр был у себя «дома», а значит мог и «пошалить».

– Нашли что-нибудь примечательное? – спросил он вслух своим весьма низким голосом, чтоб сгладить громкое употребления жидкости.

– Есть странности – подал голос синт.

– Детонация произошла в ангаре, что косвенно подтверждает предположение о теракте, – добавила Айра, перебив и не дав синту закончить его медлительную речь, – но автоматическая система безопасности проигнорировала разгерметизацию, по сути приговорив всю станцию с командой из 5-и человек.

Синтов с Центрального Сектора недолюбливали и на «Элеоне», и на «Аламахе». Виной тому была субординация. Офицеры-синты из Радужного Кластера обладали весьма широкими, а, главное, особыми полномочиями, перекрывая таковые у своих местных коллег. А на «Элеоне», вдобавок, они не так давно весьма «удачно» и продуктивно провели инспекцию и сейчас наводили порядок, участвуя почти во всех более-менее значимых событиях. А уж комиссия по расследованиям громкого теракта на КСП и на поверхности планеты, никак не могла быть собрана и организована без участия синта из Центрального ОВБ. Петр знал, что самоутверждения за счет вот таких вот, казалось, незначительных подколов и перебиваний «несекущих фишку» синтов, были нормой среди живых офицеров Патруля, но сам он никогда так не делал. Но не потому, что уважал синтов, а просто не хотел и считал такое дело низким и недостойным офицера.

Глаза Петра сфокусировались на левой стороне экрана где вдали виднелось пятнышко станции Альянса «Махаттан-Джарус».

– Уже послали запрос Альянсу? – снова спросил он.

– Сделали сразу же, но они сослались на технические работы и проблемы с внешними сенсорами и антеннами связи – пояснил синт.

Петр улыбнулся и кивнул головой. «Как это удобно! Уверен, наши преторианские друзья знают, куда больше, чем говорят! Ну, ничего, всегда есть другой способ!».

– А что с центром на Парпланде? – снова спросил он, заметив соответствующие материалы на экране во всплывшем окне объемного изображения КСП и ее окружения.

– Нашли записи. Я отправляюсь на планету, чтобы собрать все улики – произнесла Айра, поворачиваясь в сторону Петра и готовясь пойти вон из каюты. – И не надо так предвзято смотреть на мой траур!

Петр пожал плечами и отхлебнул из стакана.

– Он тебе, по сути, никто. Глава Сектора, который пропустил почти все заседания.

– Это не принижает его заслуг! – резко ответила Айра.

– Конечно. Только, как ты можешь траурничать по тому, кого видела раз десять за всю свою сознательную жизнь?

– А это не твое дело. Я буду носить эти черные полоски, пока виновные в его гибели не будут найдены и не понесут наказание.

Петр ухмыльнулся, но не грубо или специально, а скорее на автомате.

– Боюсь, что и всей твоей жизни не хватит дождаться этого. У аламахских всё расследование свелось к выяснению отношений с Терра-Новой.

– Соглашусь с Петром – вмешался синт. – Центральный Сектор так же обеспокоен странностями в расследовании нападения на «Горизонт» и гибели его экипажа вместе с Брайсом Хантером.

Уже возле выхода из каюты Айра остановилась, обернулась и с некой толикой грусти сказала:

– Лучше бы вместо обеспокоенности надавили на них, как следует!

– На данном этапе это невозможно, потому что все согласно Конвенции и протоколам – тут же пояснил на полном серьезе синт.

– А, вот, интересно, – внезапно «закинул удочку» Петр, косясь на покидающую мостик Айру, – не связан ли твой траур с перетряской в руководстве Сектором, а?

Айра резко остановилась. Петр улыбнулся. «И как я сразу не догадался! Гибель Джомара – печальное событие, но лишь прикрытие!». Она, не оборачиваясь бросила, что-то невразумительно и ускорила темп.

– Не соглашусь с Петром. Это никакая не перетряска, а самая обычная инспекция. Снятие с должности, как Айры, так и Тэрии – мера хоть и вынужденная, но, мы надеемся, временная – снова пояснил синт.

«Ага-ага. Белые и пушистые. Не мы такие, но жизнь такая… Развели коррупцию в бабском болоте, а теперь у них, видите ли, траур». Вслух Петр ничего не сказал, но проводил Айру, косым взглядом. Она просто тихо и гордо покинула мостик, направившись к ангару. Петр снова отхлебнул из большой термо-кружки свой напиток. «Ну, что ж. А я, пожалуй, отправлюсь поковыряться в обломках». Он посмотрел на невозмутимо сидящего на прежнем месте Веска Хантера и, зачем-то подмигнув ему, отправился к выходу следом.

Догонять по коридору Айру он не хотел, оно само так вышло. Теперь же он плелся за ней с ее скоростью, думая о том, обогнать ли ему ее или и дальше делать вид, что он все еще скучает по старым добрым временам. «И, все таки, она прехорошенькая! Особенно сзади, когда идет и молчит!».

– Ты что-то хотел? – прервала она его приятную мысль своей через нейро-линк.

– От тебя ничего. Хочу слетать на КСП поизучать, потрогать – спокойно пояснил Петр.

– Туда уже вылетели дроны. Просто дождись их отчета… Этот синт Веск тут на борту не просто так. Он готовит доклад и собирает данные на всех, включая тебя и меня… Мой тебе совет по старой… хм… дружбе: не занимайся ребячеством.

– Спасибо за совет, но нет… Я собираюсь заняться тем, что люблю больше всего.

– Вот ты всегда был такой упрямый! Я ж тебе, как лучше, хочу! … Да пойми ты, сейчас на «Элеоне» мы ничего не решаем, а решают синты с Арктура!

– Оно и понятно. Все потому что вы уже нарешались и дорешались.

– Пошел ты!

Она ускорила шаг и вошла в лифт первой, специально закрыв дверь перед ним. В итоге Петру пришлось еще немного подождать, чтобы отправиться к ангару на нижнюю палубу.

Петр любил открытый космос. Именно тут он ощущал себя по настоящему свободным. А когда имелась еще и веская, как минимум для него самого, причина выйти туда, то грех было не воспользоваться. Его даже не смутил «всевидящий» Веск, который со скоростью квантового компьютера перегонял через себя огромные массивы разнообразной информации по делу, ради которого они сюда прибыли. По факту же, как они появились тут, кейса нарисовалось сразу 2, и одно непонятнее и загадочнее другого. Петр, например, был почти уверен, что они оба связаны, а, вот, синту Веску Хантеру, чтобы согласиться с этим, приходилось изучать и анализировать все, что было доступно на данный момент. И, однако же, Петр не питал к синтам того презрения, которым «болели» если не все, то многие, что на «Аламахе», что на «Элеоне», что на других крупных станциях-столицах Звездного Патруля. Возможно, это связано еще и с тем, что самого Петра, как и этих самых синтов, остальные офицеры недолюбливали. Было за что. Петр и сам знал за что. Он не считал нужным умалчивать то, что было на виду, даже если это касалось чего-то такого деликатного, как гибель главы Сектора со всем, ну или почти всем экипажем на крейсере «Горизонт». Петр уважал Джомара и прекрасно знал, какие подковерные игры велись за его спиной, о чем ни раз сообщал. Но особенностью почившего лидера была беззаветная любовь к странствиям. Один только его экипаж повидал столько всего, что хватило бы на целое поколение. Вот, поэтому и к «звоночкам» Петра Джомар так же прислушивался лишь в пол уха, искренне полагая, что его «хитро-сделанная» сестра сама все разрулит. Лицемерие же тот чуял за версту. Его бы и рады были задвинуть куда подальше, но звёздный майор 1-го класса Петр Удалых был хорошо известен даже за пределами Сектора, как весьма талантливый и опытный следопыт по части загадочных и заковыристых дел, в количестве которых на бескрайних просторах Альянса никогда не было недостатка. О чем он действительно сожалел, так это о том, что не смог разгадать в Тэрии Прокси коварной авантюристки, которая так изящно и тонко сплела узор непогрешимости Звездного Поиска. Правды ради Петр никогда в ту сторону и не заглядывал, считая сикеров ребятками не от мира сего. Теперь же, когда многое всплыло благодаря вмешательству Арктура, он даже больше зауважал бездушных синтов, в то время как весь «Элеон» проникся неким почти потусторонним, хоть и тщательно скрываемым отвращением к ним.

Картинка, представшая перед очищенным и детализированным электронным взором капитана крейсера, не производила никакого эффекта. Все это Петр видел уже и не раз. На лицо был классический пример разгерметизации одного из модулей станции с игнорированием ИИ возникшей проблемы. «Типичная диверсия. Осталось понять, кто, как и с какой целью». Найденные блоки с авто-записями развед-дрон прямо на его глазах тащил на корабль. Петр никогда не торопился погрузиться в цифры и записи самописцев. В них, по его мнению, скрывалась ложь, которая ждала своего часа, чтобы выйти наружу и сбить всех с пути. Звучала это дико и даже абсурдно, но Петр так не считал, и на то у него были веские причины, полученные многолетним опытом подобных расследований.

Тем временем он проплыл вдоль пустого выпотрошенного ангара, затем коридора-перехода и оказался сначала на мостике. Однако там было так много дронов-исследователей, что он не задержался, а поплыл дальше, минуя кают компанию и личные жилые блоки, по причине их звенящей пустоты. След от останков разбитых дронов охраны привел его прямиком в блок-изолятор для нарушителей и преступников. Внутренние двери были открыты, что указывало на то, что дроны-исследователи здесь уже побывали. Петра сразу привлекла эта локация своими многочисленными следами разрушений. По всюду виднелись отметины прошедшего боя. «Экипаж станции не сдался. Совсем молодые, а поди ты какие смелые… Эх! Жаль парней! Достойная смена была бы!». Обнаружил он еще большие останки тех, с кем вступили в бой защитники. То тут, то там, повсюду, виднелись оплавленные части охранных дронов Патруля. Петр подплыл к одному из них и отсканировал номер. Он вздохнул. Ему не понравилось то, что он узнал. Желая найти опровержения своим собственным недобрым догадкам он проверил еще один оплавленный «труп» дрона, но и тот оказался «своим». Перестрелка все больше смахивала на некий сюрреализм. Была надежда, что дроны-исследователи, которые рыскали тут за час до него, нашли что-то отличное, что-то более «приятное». Петр даже отвлекся на коммуникатор, запросив данные у машин, но к своему окончательному разочарованию ничего нового не узнал. Дроны-исследователи отрапортовали о 4-х найденных трупах со следами поражения энергетическим оружием.

– Ну, хотя бы ответ на вопрос «как» у нас уже имеется – грустно произнес он самому себе.

Собственный черв-симбионт предложил не останавливаться на достигнутом и проверить еще раз ангар. Взрыв шаттла класса «Мотыль», прибывший с космопорта Парпланда, уж больно как-то не ложился на выводы, сделанные им от изучения перестрелки. Дело определённо переставало быть типичным и классическим.

Ангары новых станций или кораблей Петр не любил, потому что в них всегда было слишком мало следов. КСП «Парпланд» не стала исключением. Останки взорванного «Мотыля» говорили лишь об одном, что шаттл хотели грубо но гарантированно уничтожить. Многочисленные следы присутствия гексо-метило-пластида намекали именно на это. «Взрывчатка стопроцентного уничтожения. Дешево и надежно, но…». На этом «но» Петр и остановился. По опыту он знал прекрасно, когда собираются взрывать станцию через заминированный шаттл, то используют нейтронную взрывчатку. Это гарантировало максимальный урон не только кораблю, но и ближайшему окружению. Тут же на КСП все выглядело уж слишком неправдоподобно, слишком «на тоненького». «А если бы ИИ использовал другой док для швартовки в ангаре? Например вон тот, что ближе ко входу внутрь. Силы взрыва могло бы и не хватить для пробития внешней и внутренней броне-плит шлюзовой секции, а тогда и разгерметизации не случилось бы». Петр не поленился и дал работу своему ИИ просчитать уровень поражения, если бы шаттл находился ближе ко внутренним секциям. Тот быстро произвел расчеты и лишь подтвердил его догадку, дополнив только, что в таком случае в радиус поражения попал бы и сам мостик. Это было ясно и без уточнения со стороны ИИ. Стены внутри станции никогда не бронировались, как наружные. «Взрыв гексо-метило-пластида разгулялся бы на славу! Может именно в этом и была задумка!?». Петр снова погрузился в размышления, осматривая безынтересными глазами содержимое ангара. Внезапно его привлекло отсутствие каких либо даже самых маленьких обломков «Буревестника», на котором прибыла сюда сама вахтенная команда бывших курсантов. «Ну не выдуло же его разгерметизацией отсюда полностью!». Казалось очевидным, что все содержимое ангара должно было быть повреждено. Однако обломки говорили о том, что данный ангар в момент взрыва был пуст или почти пуст, кроме самого виновника «Мотыля». Звено «Стрижей» из-за их малых размеров Петр в расчет не брал. Да и брать там было нечего. Часть мелких частей все еще оставалась в разбитом ангаре, остальные же останки космолетов прямо сейчас активно вылавливали где-то снаружи дроны. Самым приятным из некоторых его предположений было то, что часть команды вырвалась и успела покинуть станцию до взрыва. Об этом красноречиво говорило отсутствие следов одного из членов команды среди найденных тел. При всем при этом Петра весьма расстроило то, что сигнал СОС о ЧП так и не был отправлен. У него почти сразу же возникли нехорошие мысли насчет связи недостающего тела и неотправленного сигнала.

Закончив с ангаром Петр запросил отчет о состоянии оборудования. И тут его ждал еще один очень неприятный сюрприз. Все системы и модули станции внезапно оказались в уничтоженном, сожжённом дотла состоянии. Словно некто проник внутрь, чтобы максимально повредить все внутренние системы станции. Нечто подобное могло быть при внешней атаке на КСП, но никак не при диверсии. Петр снова задумался. «Взорвать шаттл в ангаре с риском для себя, потратить уйму времени, чтобы вывести из строя все модули, перепрошить охранных дронов, чтобы они уничтожили экипаж!? Что за безумный план!?». Однако Петр знал, что безумные планы бывают только в нейро-операх. В реальной жизни безумность плана всегда соответствует банальному непониманию мотивов преступников, их изначального замысла и реализации.

Не удовлетворившись предварительным отчетом дронов Петр с грустью неспешно окинул взглядом посеченные и изогнутые взрывной волной и осколками стены ангара и поплыл к выходу. «Видимо придется дождаться остальных кусочков паззла! Не подведи, Айра!».

Возвращаться на мостик своего крейсера Петр не спешил. Он раздумывал над тем, что уже имелось у него на руках. Паровой душ хорошо помогал в этом деле. Маленькое замкнутое пространство как бы изолировало его от внешнего мира, ограждало от ненужных отвлечений. Кроме всего неплохо было бы и подкрепиться. Мысль о еде пришла, когда он вспомнил опустошенную столовую на КСП. Как и во всех других отсеках, содержимое было хаотично разбросанно, плавало в безвоздушном пространстве и частично выброшено в космос. Если бы там и пряталось что-то живое, оно непременно погибло бы. И тут он сам поймал себя на чём-то очень необычном. «Стоп-стоп! А разве это не наши дроны их открыли!? Ну конечно же нет! Дроны не стали бы нарушать герметичность, не обеспечив предварительно нужное давление в месте захода, чтобы не навредить содержимому!». Петр активировал нейро-обруч и вернулся к записям дронов. Действительно, те не использовали шлюзовые «пузыри» для проникновения в изолированные секции станции, потому что все внутренние двери были открыты, и вся станция оказалась полностью разгерметизированной. Теперь он снова вспомнил перестрелку в изоляторе. Там тоже отсек был открыт, и содержимое, в том числе и останки дронов, частично были выброшены наружу. «Ерунда какая-то! Зачем ИИ станции открыл все двери, вместо того, чтобы, наоборот, изолировать!? Без черного ящика ногу сломать можно!». Петр закончил умываться и направился в сторону кают-компании. Вопросы множились, а ответов не прибавлялось.

Айра не стала задерживаться в космопорте Парпланда и вернулась уже вскоре, спустя несколько часов. Петр знал, что она ни за что на свете не останется там, где ее траур терялся бы на фоне сумерек и мрака самой планеты. А унылый Парпланд как раз весьма соответствовал такому описанию. Он прекрасно знал подобный тип людей, и еще больше саму Айру. Траур ее был скорее вызван непринятием действительности, происходящей на «Элеоне». Петр все это видел и был несказанно рад, что не был там рядом и не вляпался во все эти темные дела даже косвенно.

Айра вошла на мостик резко и стремительно. На ее лице читалось весьма странное выражение, будто она увидела то, что не вписывалось в ее картину мира.

– Не удержалась от просмотра, пока летела, да? – поинтересовался Петр, хотя ответ знал, а спросил скорее риторически.

Она недовольно покосилась и вместо ответа просто указала на экран.

– Дроны уже подключили, и производят анализ целостности… Короче, смотрите сами.

Она окинула взглядом обоих напарников и собиралась уже покинуть мостик, но внезапно передумала и села на кресло-ковш капитана. Теперь уже синт удивленно, насколько это возможно сделать такими разными глазами, посмотрел на нее и прокомментировал:

– Айра, вы нарушаете субординацию. Капитан крейсера не разрешал вам занимать его законное место.

Айра даже не пошевелилась, но развернувшись в кресле со сложенными руками и странного вида косой улыбкой посмотрела на Петра. Тот все понял без лишних слов и объяснил новенькому тут среди них синту Веску:

– Айра Фалех хочет сказать, что контент мне настолько понравится, что я не буду против того, что она посидит в моем кресле.

Хотя сам Петр прекрасно понимал, что это просто такой ответный выпад Айры на его «подкол» с трауром. Только синту не зачем было знать внутреннюю кухню их отношений.

Тем временем запустилась запись с того самого момента, как кто-то из местных привез офицера Патруля Иду к эмбриональному центру и удалился. Внешняя камера зафиксировала ее перемещение по парковке, а ИИ сопроводил комментарием о ее хорошем самочувствии и приподнятом настроении. Далее шли незначительные сцены из камер и сенсоров, где она разбирала сообщения, запросы по эмбриональной программе и готовила отчет о состоянии дел. ИИ проматывал все малозначительные перемещения офицера внутри комплекса до самого окончания суточного цикла. Далее были сцены, где Ида отправилась в душевую, покинув рабочую зону. Там, где начиналось личное пространство записи по понятным причинам не велись, да и не могли вестись. Фиксировались лишь только общие показания ее самочувствия. Чуть позже в паровой система уловила входящий сигнал на нейро-линк ее обруча, на который она весьма скоро ответила. Петр смотрел внимательно, но пока не видел каких-то отклонений от нормы. Все изменилось, когда Ида появилась в рабочей зоне центра совершенно голая лишь с бластером и гранатами эм-ками на поясе. На экран попал крупный кадр, который запечатлел выражение ее лица.

– А вот тут стоп – скомандовал Петр.

Он внимательно посмотрел на очень напряженное прямо таки сжатое лицо Иды. Которое теперь уже, после выхода из душевой, сильно отличалось.

– Играй дальше.

Запись продолжилась. Петр всматривался в ее резкие даже немного дерганные движения и молчал. На записи Ида подошла к консоли и использовала инженерный код, чтобы проникнуть в систему и что-то сделать.

– Стоп – снова скомандовал Петр. – Это же настройки автоматического регистратора… Она вносит туда изменения не иначе.

– Ну а как ты сам думаешь? – обратилась к нему Айра, выразив таким способом некую раздраженность от столь частых остановок в записи.

– Хм… Тогда почему мы сейчас это смотрим?

– Потому что отсутствуют лишь записи недельной давности.

– С каких это пор офицеры Звездного Патруля не инженерной специализации залезают в низкоуровневые настройки борт-систем!? – возмутился внезапно синт. – Разве это не запрещено уставом!?

– Запрещено – тихо отозвалась Айра, потому что камень был несомненно в ее огород, как представителя ОВБ Сектора.

– Но если очень хочется, то можно – пошутил Петр, совершенно не моргнув глазом и тут же добавил, чтобы не распылятся на бесполезные споры и выяснения: – Интересно было бы узнать, что такого произошло недельный цикл тому назад.

– Ничего особенного – тут же пояснила Айра. – Согласно цикличным отчетам готовился дипломатический визит в систему Регула… Глава местных получил приглашение на официальный визит на Терра-Нову и заказал сопровождение с нашей стороны. Вдобавок локалы затребовали свою проверку шаттла на безопасность, якобы в связи с опасениями за жизнь лидера из-за терок с преторианской администрацией…

Петр усмехнулся, но не перебивал. «Хм. Странно это как-то. Сами заказывают сопровождение и при этом не доверяют». Айра тем временем продолжала:

– … Судя по тем же отчетам нашей миссии на Парпланде, там у них уже произошло несколько жарких инцидентов. Так что высокий градус недоверия вполне объясним.

– Ладно. Допустим… А с чего тогда нашему офицеру подтирать эти записи? – поинтересовался Петр. – Я уже молчу то, в каком виде она это все делает.

На вопрос ответа не последовало. Айра молчала, а синт просто наблюдал. Проигрывание записи тем временем продолжилось. Закончив ковыряться в центральной консоли Ида вернула проекционные очки обратно в секцию и двинулась в сторону энергосистемы. Там она открыла щиток и вложила туда одну из гранат эм-ок. Затем она отправилась в оружейку и проделала там то же самое, предварительно открыв ящики и секции с тяжелым оружием и зарядными батареями. Возникший пожар после взрыва плазменной гранаты был просто неизбежен. Сама Ида вернулась в зал, где была общественная секция ожидания приема, села на диван, извлекла бластер и спокойно разнесла себе голову на мелкие ошметки. Система пожаротушения, как и оповещения не сработали, так как были предварительно выключены ею же через инженерную консоль.

– Откуда обычные офицеры знают инженерные коды!? – возмутился синт. – Разве это не должно быть им неизвестно!?

– На начальном этапе мы обучаем всех курсантов по единой программе. Потом каждый может выбрать себе курс, с которым свяжет свою жизнь… Ида, похоже, до конца сама не знала, кем будет, а потому включила себе и инженерные дисциплины – пространно объяснила Айра.

– Базовые инженерные коды идут с завода для дальнейшей настройки и замены. После пуска оборудования в эксплуатацию инженер обязан заменить их! – тут же среагировал синт. – Кто числился инженером в их группе!?

– Ида Клауз – грустно улыбнулась Айра. – У нее несколько специализаций. Она и пара-биолог, и инженер. Два в одном, что не редкость.

Петр кивнул головой, соглашаясь с напарницей. Он у себя на крейсере тоже был сразу всем. В Высшей Пилотной Академии Патруля на Аламахе готовили сразу универсалов. Однако именно благодаря этому он может летать без команды.

– Я не нахожу мотива для уничтожения центра… Даже, если бы она просто изменила работу ИИ и стерла записи, то это вскрылось бы не сразу, если бы вообще хоть когда-то выяснилось… Зачем же ей убивать себя? – искренне удивился синт.

Петр понимал Веска, наверное, как никто другой в этом отсеке. Синты обладали тем самым продвинутым искусственным разумом, познавшим в какой-то мере жизнь и смерть. Это ИИ «пережившие» экзистенциональный предел. Они и на жизнь смотрели с точки зрения физического существования, а на смерть, как на полное отсутствие такового. Самоубийство казалось им жуткой нелепицей и бессмыслицей. Петр прекрасно понимал синтов, но и безумство людей не исключал. Хотя тут совершенно никакого безумия не просматривалось даже близко. Однако, все же что-то смущало и напрягало его в странной походке Иды. Он взял контроль над записью в свои руки и принялся прокручивать моменты выхода нагой Иды из паровой и моменты входа ее туда в одежде.

– Ну и что ты там не видел!? – раздраженно спросила Айра, после 5-го по счету пересмотра «обнажёнки».

Петр раздражение в свой адрес пропустил, но обратил внимание на другое:

– Тебе не кажется ее походка странной?

Он снова перемотал запись, но туда, где она еще в комбинезоне, и проходит знакомый участок пути в сторону душевой. Петр визуально разделил проекционный экран на две части и запустил одновременное проигрывание Иды, идущей из душа и в душ. Он даже попросил ИИ пересчитать угол обзора, чтобы обе части записи проигрались с одного и того же ракурса. Добившись нужного эффекта он вопросительно посмотрел на Айру. Она же пожала плечами и сухо выдала:

– Естественная скованность, наверное. Она ж знает, что идет голая. Что задумала убить себя, в конце концов. Что ее записывают… Не могла не знать, раз покопалась в настройках авто-регистратора.

«Да уж. Покопалась, а саму авто-запись не деактивировала. ИИ все равно доложил об инженерном вмешательстве на «Элеон». Тогда чего ради? Чтобы мы все это увидели?». Петр призадумался. Походка Иды не давала ему покоя. И хоть объяснение Айры не было лишено смысла и некой логики, сомнения никуда не делись. «Айру же не переспорить. Тем более по женской части». Он развернулся к ней и сидящему рядом синту, окинул взглядом и затем сказал:

– Встань, Айра.

Она недоверчиво посмотрела в ответ, но не сдвинулась с места, продолжая сидеть в кресле капитана.

– Это приказ – добавил Петр.

Теперь уже на него, а потом и на нее посмотрел синт. Айра округлила свои глаза, но встала. На ее лице появился алый румянец. Он снова оценил ее рост и фигуру изучающим взглядом и добавил еще один приказ:

– Пройдись. Только медленно, как Ида там в центре.

Айра посмотрела на Веска, но тот не вмешивался, а лишь с интересом, если можно было так сказать про вечно бегающие глаза синта, наблюдал. Айра прошлась вдоль мостика, затем вернулась обратно к своему месту, чтобы сесть.

– Нет. Не садись… Раздевайся и сделай это снова, но без одежды.

– В своем уме!? Это превышение полномочий! – выпалила она.

На этот раз ее поддержал синт, сославшись на протокол, который осуждает всякого рода домогательства и неуставные отношения в служебное время.

– Это надо для дела… Я отвернусь – выдал Петр и повернулся в сторону экрана, мысленно добавив: «Хотя, что я там не видел».

– Ты, конечно, можешь издеваться надо мной тут на корабле, но тебе это не сойдет с рук по нашему возвращению – обратилась она к нему мысленно через нейро-линк, чтобы синт не слышал.

Петр кивнул головой, но приказа не отменил. Он и раньше слышал много нелестного в свой адрес от Айры, и насчет методов. Теперь же она припомнила ему подколы из-за траура, и приправила все вместе угрозами и санкциями по возвращению на «Элеон». Петр был невозмутим и просто ждал. Он слышал, как с характерным шелестом сполз комбинезон Айры, затем были звуки-шлепки ее шагов, но уже босыми ногами. Петр выждал еще несколько минут и обернулся. Айра была уже в комбинезоне, и сидела на его кресле с нескрываемым недовольством.

– Петр, вы понимаете, что должны обосновать столь странные требования к члену команды, иначе я вынужден буду засвидетельствовать превышение полномочий – обратился к нему синт.

Петр кивнул головой, снова повернулся к ИИ и мысленно попросил его соединить ключевые точки записей ходьбы Иды одетой и Айры одетой. Бортовой «интеллект» тут же отреагировал, выдав запрошенное на экран. Все увидели ходьбу обеих женщин. ИИ быстро определил основные ключевые точки смещения тел и обозначил их. Они фактически совпали. Движения как бы с выбрасыванием ноги от бедра были характерны для обеих из Патруля. Такая походка явилась плодом долгих тренировок офицеров в различных гравитационных средах. Затем Петр скомандовал ИИ промаркировать ходьбу, но уже с голыми женщинами. На экране снова появилась запись с обнаженной Идой и такой же голой Айрой на другой половине. ИИ выбрал одинаковый ракурс, с которого наиболее отчетливо видны были смещения тазобедренных суставов и костей во время ходьбы на обоих половинах экрана.

– Это низко и подло с твоей стороны! – выпалила Айра, заметив себя обнаженной на экране.