Текст книги "Ступая по кромке бездны... (СИ)"
Автор книги: Артём Домаш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
***
И чего он ждёт? Мун не отводила взгляд от старого оленя, устало откинувшись на обрамлённую деревом стену позади. Совсем потеряв счёт времени, следила, как он обслуживает посетителей. А они всё прибавлялись. Половина столиков уже заняты. Некоторые одиночками, двумя, тремя, а одна из компаний и вовсе сдвинула пару столов, чтобы раскинуть на них игральную колоду. Гибрид больше не сползал со своего места. Один, за пустующей стойкой, крепко сжимал полупустой бокал, не собираясь выпускать...
Пока сомнения всё больше усиливались... Может, Волнир и в самом деле чего-то ждёт от неё? Но тогда что? Что она должна сделать? Мун следила, стараясь распознать хоть один намёк. Хоть что-то, что может выдать его намерения. Но всё было бесполезно. Вечно строгая гримаса на морде и тяжёлый, немигающий взгляд, каким он пронзительно всматривался в каждого вошедшего.
Давно пора было смириться, что от неё ничего не зависит. И всё, что она могла, уже сделано. Но она не имела на это права, тщетно ища хоть малейшую подсказку.
Очередной посетитель показался на свет. Пантер в плаще подошёл к стойке, взял наполненный оленем бокал и мигом опрокинул его в пасть, аккуратно поставив на место. Это напоминало некий обычай: прежде чем занять место в зале, каждый должен был подойти к бармену. Выпить и обменяться с ним парой слов, и только после можно было обратить внимание на остальных.
Но за стойку никто так ни разу не сел. Заказывали и удалялись. Словно не выдерживая взгляда хозяина заведения. Иногда казалось, что они просто боятся его. Но стоило им вступить в зал, они преображались. Находили знакомых, собирались в кучи, всё громче травя байки или что-то подобное. Ведь за общим гулом Мун слабо разбирала слова. Хотя подавляющее большинство вело себя совершенно по-другому. Они не искали компании. Рассаживались тем же составом, что и приходили, и относились к хозяину заведению с неким почтением. Каким и он отвечал им. Правда, чаще всего это выглядело наигранной фальшью. Условностью, но никак не искренним уважением.
А ведь пантер отличился от всех. Он стал первым, кто осмелился занять место за стойкой. Снял промокшую шляпу. Приветливо кивнул гибриду, на что тот не соизволил ответить. Повернулся к бармену и непринуждённо заговорил, когда старик разместился напротив него. И не было похоже, что Волнир против...
– Не против?
Зверь добродушно улыбнулся, усаживаясь сбоку. Немолодой гривистый волк, что пришёл одним из первых, успел выделиться среди всех неуместной жизнерадостностью. И, если ей не изменяла память, это он притащил с собой гитару, чей футляр сейчас лежал в стороне.
– Гарри Олд, будем знакомы, – здороваясь, он уверенно протянул бионический протез, заменяющий ему кисть. Но, спустя долгую секунду, убрал его. – Ну, нечего на меня так смотреть. Всю свою красоту портишь. Думаю, улыбка тебе больше идёт.
– Катись, – Мун вспомнила, где он был. Посмотрела на сдвинутые столы, встретив заинтригованные взгляды, обращёные к ним. – Тебя заждались.
– Они никуда не денутся, – Гарри отмахнулся, и в той стороне мгновенно послышался пьяный смех. – Вот смотрю я на тебя и всё понять не могу. Что ты тут делаешь? Всё сверлишь и сверлишь своим угрюмым взглядом нашего 'бедного' бармена. Нервничаешь, – он отодвинул в сторону пустую тарелку. Наклонился ближе. – Но зачем-то же ты пришла? Видно, что ты здесь впервые. Но! Могу тебя заверить. Не случится ничего плохого, если ты позволишь себе расслабиться. Хоть чуточку, – он приподнес к синим глазам едва сомкнутые кончики механических пальцев и посмотрел сквозь, довольно сощурившись. – Вот настолько и хватит. А чтобы помочь тебе в этом, приглашу в нашу скромную компанию. Парни берут расходы на себя...
– Я сказала, – Мун угрожающе обнажила клыки. – Свали.
Он ждал. Изучая, что-то высматривал на её лице. Пока не поднялся с места и, не изменив добродушного тона, продолжил:
– Как дама пожелает. Но предложение останется в силе.
Стоило ему вернуться назад, от сомкнутых столиков вновь послышался пьяный смех. Громкие улюлюканья, шлепки по плечам и резкие чоканья кружек с бокалами, нередко перекрывающие приглушённую музыку. Подонки – веселятся, пока её жизнь стоит на кону.
Презрительно фыркнув, Мун отпустила спрятанный под плащом шокер. Села поудобнее, в который раз настороженно оглядев мрачные, зачастую свирепые морды остальных посетителей. Всё это место было пропитано особым, гнетущим духом. Казалось, что угроза исходит от каждого. И стоит лишь на миг расслабиться. Потерять бдительность. И ты не жилец.
Но усталость всё быстрее брала своё. Порой Мун не замечала, когда новые звери появлялись за столами. Память искажалась. Словно оборванная киноплёнка, чей кусок склеили, потеряв с минуту хронометража. И даже усиливающийся зуд от клейма не спасал от подобных мгновений. Раздражённо протерев глаз, она до крови прикусила палец, чтобы хоть немного взбодриться.
И почувствовала, как что-то поменялось. Мун нервно повела ушами. Разомкнула клыки, настороженно подняв глаза.
Стало тише. Веселье прекратилось, и почти все взгляды обратились к хромающему от входа зверю. Гиена, в чьём кровавом, искажённом от боли оскале угадывалась умиротворённая усмешка. Было видно, как он прячет лапу под изорванным в клочья плащом, безуспешно пытаясь зажать рану на брюхе, пока другая плетью тянулась за ним. Видно, кровь, что всё ещё стекала по окрашенной алым одежде и медленно спускалась по его ноге на пол. Тяжело дыша, он сел на ближайший стул перед стойкой, и Волнир подошёл, привычно наполнив очередной бокал.
Никто не пытался помочь. Все только наблюдали за ним, как и бармен, что ничуть не изменил себе и тяжёлым взглядом уставился на полуживого зверя. Дико. Мун снова ощутила тот могильный холод, что повеял от стены в переулке. Но сейчас причина была другая. Безжалостные взгляды, в которых читалось холодное безразличие...
– Что ж... – гиен отнял от раны лапу. Взял бокал, подняв глаза на оленя. – За твоё здоровье, Жнец.
Дрожащей лапой он не сразу смог опрокинуть содержимое в пасть и довольно зажмурился, когда это наконец вышло. Блаженно вздохнул, уронив зажатый в окровавленных пальцах бокал на стойку. Медленно склонился над ним, тихо и утробно засмеявшись. Но этот безумный смех мгновенно перерос в кровавый кашель, и его лицо вновь исказилось в боли. И стоило ему успокоиться, на стойке его уже поджидал новый наполненный бокал.
– Плату вперёд, – бармен придвинул бокал ближе к нему. – Копаться в твоём трупе никто не захочет.
– Само сострадание... Как скажешь, – гиен вновь приоткрыл разбитые клыки. Дотянулся до выпивки, услышав за спиной тяжёлую поступь. – Хоть ты редкостный ублюдок, но мне этого буде...
Слова мгновенно перешли в едва слышный скулёж, когда его плечо сдавил носорог со сломанным рогом, что вошёл в бар следом. Мун узнала его – именно он был в дверях казино. Громила развернул гиена к себе. Посмотрел на его разбитую морду, гневно выдохнув стекающие по носу капли дождя. И тогда на толстокожей морде промелькнула тень усталости, сменившаяся презрением.
– Моё почтение. Мистер Волнир, – громила выпрямился, твёрдо обратившись к бармену. – Прошу прощения за бестактность. Но у нас с ним остался вопрос, не терпящий отлагательств. Вставай, – он повалил гиена вместе со стулом. Не давая ему подняться или же прийти в себя, крепко держал за израненное плечо, утаскивая за собой.
– Ты в этом уверен? – спокойно произнёс вслед Волнир, вытирая кровь с оставленного бокала. – Фрэнк?
Носорог остановился в тени проёма. Медленно сжал кулак. И Мун смогла разглядеть, как желваки заиграли на его морде. А гиен безумно рассмеялся, видно, только сейчас оклемавшись от боли. И вновь зашёлся в хриплом кашле:
– Поздно... – он издевался. – Поздно, Фрэнки!..
Носорог сдавил плечо, оборвав слова гиена его же воплем. И лица неучастных впервые приобрели заинтересованный окрас, направив всё своё внимание к ним.
– Не у тебя одного есть принципы, Говард, – медленно, вкладывая недовольство в каждый слог, проговорил он, оборачиваясь. Раздражённо посмотрел на бармена, не собираясь отступать.
– Даже если так, – Волнир опустил бокал на стойку. И Мун почувствовала далеко не мнимую угрозу, что просквозила от его холодного тона. – Ты знаешь мои правила.
– Фрэнк, – лев приподнялся за одним из столиков. – Брось его. Оно того не стоит.
Носорог не обратил внимания. Продолжая невидимую схватку, стоял, не сводя сломанного рога с безмятежного бармена. И, смотря на него, Мун невольно чувствовала всё то напряжение, что с каждой секундой скапливалось в воздухе. Пока Волнир ждал, ничуть не утратив своего хладнокровия.
– Подавись, – громила отбросил взвизгнувшего гиена к стойке. Встряхнул плечи, выпустив пар, и угрюмо достал платок из кармана пиджака. – Всё никак не меняешься, да?! – носорог брезгливо протёр окровавленные пальцы, переступив через гиена. Остановился перед барменом и наклонился ниже, поравнявшись с ним ростом. – Пора и тебе стать гибким, пока ещё не поздно, Говард.
– Рад, что мы пришли к взаимопониманию. И, раз тебе спешить больше некуда, – олень слегка наклонил голову к едва поднявшемуся гиену. – Думаю, твоя шестёрка способна оплатить тебе выпивку...
Четвёртая глава – Цена свободы
Ночь. Она казалась сном... Шум дождя и ветра, что недавно заглушал слившиеся в утробном рычании стоны, доносился из приоткрытого окна. Мягкие локоны, что податливо ложились в пальцы, распластались, прикрыв собой шею. Приглушенный свет из-за шёлковой ширмы, что неровно оседал на её бёдра, обнажал следы грубых прикосновений. И всё же пора было проснуться. Покинуть тепло её тела и ровное, обжигающие дыхание на груди, что вместе способны заменить одеяло. Как и эти атласные простыни, в беспорядке смятые на мягкой постели. Даже запахи не хотели отпускать: пытались оттянуть этот момент, без конца вызывая приятную дрожь, всё никак не унимающую сердце, чьё учащённое биение она продолжала молчаливо слушать. Но, обнимая её в ответ, он чувствовал совсем другое биение сердца. Тихое. Медленное...
– Уже уходишь? – Уайт приподнялась на локтях, не скрыв лёгкой досады в голосе. – А я действительно хотела, чтобы этим вечером ты принадлежал только мне.
– Я и не сомневаюсь, – Блэк надел штаны. Поднял с холодного пола майку и вернулся к белоснежной волчице, нависая над её дикими, так подходящими к властной ухмылке глазами. – Ты даже не представляешь, каково мне. Уйти от той, чья гипнотическая красота не даёт отвести взгляда...
– Кхм, – она перехватила ремешок у его шеи, притянув волка ближе. – Льстец... – медленно коснулась его губ своими. И внезапно оттолкнула, когда ошейник раскрылся. – Что, если меня заинтересует кто-то другой?
Уайт спустила ноги на пол, сев на краю кровати и повернувшись к Блэку спиной. Нежно поправила примятую и взмокшую на загривке шёрстку. Обернулась, приоткрыв взору плавный изгиб груди, так идеально подходящей к её манящей фигуре.
– Ты стал бы ревновать, если какой-нибудь симпатичный джентльмен навестил бы меня? – она кончиками когтей приподняла его подбородок, направив взгляд волка чуть выше. На свою коварную усмешку, больше походившую на оскал. – Он пожелает меня, и я скажу ему 'да'. А ты...
– А я не стану возражать, – Блэк расслабленно потянулся на кровати. Задел её покладистый хвост и провёл вдоль, не перестав изучать трещины на потолке. – Всё равно никто тебя не вытерпит.
– Бедненький. Как же ты меня терпишь?
– Сам не знаю, сестрица, – Блэк перевёл взгляд на неё.
Уайт уже поднялась и двигалась так, как двигаются многие женщины, когда знают, что на них смотрят: слегка покачивая бёдрами, изредка отводя в сторону хвостик и двигая лапками при каждом шаге. Лишний раз демонстрируя то, чего ты лишаешься...
– Как она тебе? – произнесла волчица, прежде чем войти в ванную и зажечь там свет.
К умиротворяющему шуму дождя добавились всплески набирающейся воды. А Блэк всё лежал, вслушиваясь в них и гадая – 'к чему этот вопрос?'.
Волк нашёл на потолке пару новых трещин, прежде чем подняться и накинуть вконец свалявшуюся майку. Голографические часы стали ярче, отследив его взгляд и спроецировав без двадцати два. А их голубоватый свет, как по заказу, выделил ожерелье среди белья Уайт. Блэк подцепил его когтем, привычно проверив, насколько остра пара выдранных клыков на тонкой бечёвке. И, надев их на шею, прошёл вслед за волчицей, застав белоснежную самку в уже наполненной фарфоровой ванне посреди комнаты.
– И о ком ты? – любуясь, волк скрестил лапы, облокотившись на дверной косяк.
– Ирбис, – волчица не смотрела на него. Прикрыв глаза, нежилась в воде, от которой плотной пеленой вздымался пар. – Она искала твоего обожаемого Волнира. И, видимо, нашла, раз ты ею пропах.
Уайт на мгновение погрузилась в воду, словно и не нужен был ответ, ведь она прекрасно всё знает сама. Медленно вынырнула, задрав лоснящуюся от удовольствия и пара мордочку. Легла, как раньше, не спеша перекрыв протянутой ногой поток воды из позолоченного крана. И только тогда обратила внимание на то, что Блэк так и не ответил.
– Язык проглотил? – её ледяной, смеющийся взгляд встретился с его стеклянным. И застыл, неожиданно разглядев раздражение на помрачневшей морде.
– Ты её знаешь?
– Нет, – Уайт заинтересованно навострила уши. Изучая, примкнула к бортику ванны. – Сегодня увидела впервые. А по-твоему, должна?
– Без понятия, – Блэк усмехнулся, вновь становясь прежним. – Просто показалось... И я уже понадеялся, что ты меня просветишь насчёт неё.
– Хм-м... А я надеялась на то же от тебя. Разве Волнир ничего не говорил? – раздумывая, она отвела взгляд. – Может, он тебе не доверяет?
– Какие мы заботливые... Неужели эта тёплая вода расплавила твоё ледяное сердечко? – он обнажил в довольной усмешке клыки, когда на него вновь уставились два ледяных кровожадных осколка. – Ладно, не парься. Это в его стиле – молчать и всё хранить при себе. – Блэк пожал плечами, прильнув и головой к дверному проёму. – Так что из нас никто даже не догадывался о встрече с Мун, пока она не постучала в дверь.
– Значит, её зовут Мун... Красивое имя.
– Разве?
– Но тебе этого не понять, – театрально, словно жалеючи, вздохнула волчица. – Так что ты о ней думаешь? И есть идеи, ради чего старик её позвал?
– Глупая девчонка. Самоуверенная, дерзкая, наивная. Боится замараться в крови, хотя наверняка убеждает себя, что может. Так что без понятия, чего это Говард надумал. Она никак не вписывается, чтобы остаться в баре. Тем более, что и полезных навыков у неё нет... – Блэк обернулся на часы. – Мне пора.
– Не принесёшь полотенце? – Уайт лукаво взглянула на волка снизу вверх. Приподнялась, умоляюще поджав ушки и приоткрыв ему намокшую, белую, как снег, шёрстку, очертившую изящный силуэт. – Забыла его в спальне.
Блэк не ответил на её косую улыбку. Вышел из ванной, покинув обитель густого дурманящего пара. И остановился, бегло осмотревшись вокруг. Лучший номер заведения был намного просторнее других. Его расписные стены не пропускали ни звука. Двери запирались, когда как остальные жрицы могли похвастаться лишь полупрозрачной тканью. А массивная деревянная мебель так и норовила попасться на глаза, не говоря уже о кровати с плотным балдахином на четырёх колоннах. И, посмотрев на всё это, Блэк в который раз убедился, что прежняя госпожа была слишком высокого о себе мнения. Чересчур высокого, ведь оно затмило ей глаза и приблизило смерть. К слову, далеко не случайную смерть...
Усмехнувшись, он отвёл взгляд от люстры с коваными карнизами. Краем глаза посмотрел в сторону белоснежной волчицы. Новой, куда более достойной госпожи.
'Такова она, дама рока...'
– И где оно? – стоило ему произнести, и полотенце тут же нашлось на ширме у кровати. – Вижу.
– Оставь здесь. И, Блэк, – Уайт окликнула, когда он положил его рядом с ванной. Пристально всмотрелась в его глаза. – Ты ведь понимаешь, к чему всё идёт? Волнир долго не протянет и больше не сможет выпутаться... – она отвела холодный взгляд. Помолчав, сменила тон на требовательный. – Не смей умирать ради него. Я не собираюсь испытывать эти чувства снова...
***
– Как прицепилась, – ночная свежесть заставила продрогнуть, когда Блэк остановился под козырьком борделя. Хотя этот навес всё равно не спасал от дождя, заносимого порывами ветра. – Даже льстит, – довольно хмыкнув, он наглухо застегнул куртку.
Всего один шаг наружу, и, считай, провалился в пучину океана. Ливень вряд ли собирался успокаиваться так скоро, без пощады осаждая задрипанные здания. А ветер всё больше походил на ураганный. Благо, что он дул в спину, только подталкивая вперёд и вовлекая в течение. Блэк проскользнул мимо витрин. Задержался, махнув на прощанье отдыхающим за стеклом жрицам.
И стоило ему отвернуться от их прощальных улыбок – дороги не стало. Утонула и скрылась в ночи, что властвовала за границей красного света витрин, оставив впереди лишь кромешную тьму. Блэк не стал дожидаться, пока глаза свыкнутся с ней. Продолжил твёрдо ступать, посмотрев наверх, где отсвет переливчатого излучения купола застревал на крышах мёртвых зданий, боясь спуститься ниже. Зеленоватое мерцание с гуляющей тенью тускнело и становилось ярче, никогда не оставаясь прежним. Не то что всё остальное вокруг. Если и существует Бездна, наверняка она выглядит именно так. Тьма, в которой плаваешь ты, и свет, до которого невозможно дотянуться...
Удар ветра перекрыл дыхание, когда вдалеке стали различимы вывески казино. И, закрывшись от сильного порыва, Блэк свернул за угол, наконец, добравшись до нужного переулка. Но он не успел выйти из медленного потока воды под ногами. Остановился, разглядев столпившихся у входа в бар. Ведь подобное действительно было редкостью...
– И кто тут забрёл не туда?! – подойдя, он нарочито громко произнёс, приветливо скалясь и держа пистолет за спиной.
Звери смолкли. Пряча под полами плащей озябшие конечности, медленно повернулись к нему, но спустя секунду уже расслабились, как и Блэк, окончательно узнав в темноте шавок Фрэнка.
– Как всегда подкрадываешься, – лев, стоящий впереди, первый разжал рукоятку оружия и вытащил лапы наружу.
Лакки – давний знакомый. И каждый раз он так и напрашивался на то, чтобы лишиться своих ухоженных клыков, не говоря уже о девственно-гладкой шкурке. Жаль только, что пока не представлялось подобной возможности. Хотя вполне возможно, сейчас повезёт. Ведь эти зверьки забрели на чужую территорию. А значит, и правила стали другими...
– Это не самая плохая привычка... – Блэк дождался, пока остальные последуют примеру льва. Оценил их жест, демонстративно убрав пистолет обратно в кобуру. Но что было странно – кое-кто из бригады Лакки так и не пошевелился с тех пор, как волк дал о себе знать.
Блэк не спеша двинулся к ним, постепенно всматриваясь в четверых собравшихся, пока не задержал взгляд на заинтересовавшем его. Свежая кровь – белый тигр, которого часто ставили у входа в казино вместе с близнецом. Его бессмысленный взгляд тупо следил за волком, вряд ли что-то донося до мозга. Подавленный, он был недвижим, с наспех перевязанным поверх одежды плечом, на бинтах которого ещё не запеклась кровь.
– ...когда приучен убивать тихо, – Блэк остановился перед Лакки. Невольно приподнял уголок пасти, отметив, как паршиво смотрится подмоченная грива. – Чего вы тут ждёте, народ? Это плохой тон – караулить гостей прямо у входа. Иммунитет распространяется намного дальше...
– Можешь не напоминать, – раздражённый тон льва перекрыл громкий стук капель дождя. – Мы с Фрэнком. И, если это всё, что ты хотел спросить, может, вернёшься к своим делам? Или тебе настолько в кайф торчать здесь с нами?
– Зачем же так грубо? Мне просто интересно. Что-то совсем не бережёт вас Фрэнк, раз заставляет простаивать в такую погоду... – Блэк наклонил голову набок, посмотрев левее. – Как там тебя? – раненый тигр вздрогнул, и волк громко щёлкнул пальцами, обратив всё внимание на себя. – Рич?
– Рик, – тигр растерянно потянулся к ране, но, скривившись, одёрнул себя, встав как прежде.
– В прошлый раз ты был намного болтливее, – Блэк прищурился, подозрительно всматриваясь в его отрешённую морду. – И что-то я не вижу златовласку...
– Его сегодня пристрелили, – Лакки не дал договорить, а Рик подавленно опустил взгляд, словно затравленный среди своры... А может, так и было. Оставшиеся двое стояли по обеим сторонам от него и разве что не заламывали за спину кисти, ставя на колени. Хотя явно были готовы это сделать. Знакомое представление...
– Его работа?
– Смеёшься? – Лакки удивлённо вскинул бровь. – По-твоему, близнецы могли друг друга порешить?
– Тогда за что малец заслужил расправу?
– Расправу? – Лакки обернулся, посмотрел на тех, кто скрывался, казалось, за только сильнее поникшим Риком. Усмехнулся вместе с ними, вновь уставившись на Блэка презрительным взглядом. – У тебя только одно на уме. Рик уже сполна за всё заплатил. Мы же не настолько отбитые, чтобы за любой проступок казнить. Тут с вами никто не сравнится...
– Люблю слушать комплименты, – Блэк в искренней улыбке приобнажил клыки. Засунул похолодевшие лапы в карманы штанов, – но всё же от мелких шавок они теряют свой шарм.
– Язык придержи. Или хочешь лишиться и его? – Лакки насмешливо фыркнул, но ничего не дождался в ответ. – Кстати, ты же вроде неплохо общался с их папашей, – он кивнул в сторону тигра. – Может, хочешь поквитаться за его пасынка?
Расслышав, Рик поднял взгляд, всмотрелся в Блэка, ожидая ответа, но тот больше его не замечал.
– Я общаюсь и с тобой сейчас, но с удовольствием содрал бы с тебя шкуру. Так что не понимаю, на что ты надеешься. Как и не понимаю, на что надеется Фрэнк, пытаясь вытащить вашего убийцу из бара. Вы же за этим здесь, да? – Блэк по выражению Лакии понял, что ответ утвердительный. Выдохнул, протерев глаза и устало помотав головой. – Сколько вам ещё нужно повторить, чтобы до вас наконец дошло, что правила неизменны? А? Вы уйдете ни с чем, если, конечно, не собрались дружно подохнуть. Ладно, я внутрь. Не болейте...
Блэк растерял всё желание продолжать перепалку. Козырнув, повернулся к массивной двери, за которой сейчас наверняка творится нечто куда более интересное, чем то, что могут предложить эти четверо. Быстро взошёл по обгоревшим ступенькам, старательно смахнув с себя влагу, приложил лапу к холодному металлу, почувствовав, как под ней неприятно заиграли слабые электрические разряды.
Пара мгновений, и скрежет донёсся из стен. Замки сместились, и дверь медленно сошла с насиженного места. Блэк встряхнул онемевшую лапу, размял покалывающее пальцы, приводя их в чувство. И стоило ему войти в образовавшийся проём, за спиной послышался громкий плевок, моментально подхваченный гнусными комментариями приятелей Лакки.
'Шавки...'.
Не дожидаясь, пока дверь позади встанет на место, Блэк свернул направо, спустившись на этаж ниже. Лестница вниз была единственным возможным направлением, а за ней – тесный коридор, где двое едва могли разминуться. И это касалось зверей средней комплекции, если не меньше. Бугаям здесь было куда сложнее...
Громкий щелчок. И нестерпимо яркий свет заполнил всё вокруг, заставив волка отпрянуть.
– Чак! – прикрикнул Блэк, безрезультатно попытавшись закрыться от прожекторов. – Выруби свои светильники!
Свет потух, издевательски оставив гореть одну лишь лампочку, прикреплённую к боковой стене. Она всегда служила ориентиром, указывая на следующий поворот. И многие, проходя его, невольно переводили дыхание. Ведь далеко не каждому нравится идти под прицелом там, где даже укрыться не выйдет... Но её неяркий свет впереди не мог сравниться с той ахинеей, что сейчас мелькала в ослеплённых глазах Блэка.
– Ты специально, да?! – сквозь зубы проговорил волк, прежде чем двигаться дальше.
Стена в конце коридора казалась всецело зеркальной, если не считать мелкого окна в середине. И как раз из него на Блэка смотрело едва видимое дуло пулемёта. Одно нажатие кнопки, и любой, кто спустится по лестнице за входной дверью, мгновенно превратится в изрешечённый кусок мяса. И, вдобавок к турели, за зеркальной поверхностью располагалась куча прожекторов разного калибра. Абсолютно ненужная хрень, что врубается всякий раз, как автоматическая система приходит в движение.
Повернув, Блэк вступил на лестницу вверх и не успел он дойти до последних ступенек, в его нос ворвался запах табачного дыма. За стойкой каморки, отделенной металлической решеткой от волка, его уже ждал гризли с зажатой сигарой в зубах.
– Ты меня пристрелить собрался?! Почему турель не в ручном режиме?
– Что-то ты не в настроении, – Чак посмотрел на раздражённого волка, затем снова уткнулся в свой монитор. – Она всё равно разряжена. Считай, пробный запуск.
– А предупреждать не надо? Правильно, лучше же меня слепым оставить, – пару мгновений Блэк недовольно всматривался в непробиваемого гризли, но бросил это бесполезное дело. – Как обстановка? Тут шавки Фрэнка на входе...
– Не слепой, – Чак развернул монитор к волку, расслабленно откинулся на спинку кресла, скрестив пальцы в замке и положив их на брюхо. – Всё спокойно.
Блэк посмотрел на выведенные на экран изображения. Каждое из них показывало, что видят объективы камер, щедро усыпанные вокруг. Вместе они не оставляли мёртвых зон по всему периметру зала. И неплохо захватывали наружную часть, будучи практически незаметными для невооруженного глаза.
Четвёрка снаружи стояла на том же месте. Да и беспокоиться о них вряд ли стоит, ведь войти без пропусков они всё равно не смогут. А в зале и вправду не происходило ничего необычного. Если не считать непривычно большого количество живности за барной стойкой. Массивная туша Фрэнка не требовала представлений. А дохляк рядом, скорее всего, тот самый, за кем он и припёрся. Кин был на своём месте. Но куда интереснее был тот, что сидел рядом с ним. Гордон. Пантер появился недавно, словно из ниоткуда. Хотя его послужной список весьма хорош, и не удивительно, что Волнир отправил ему приглашение. Но всё же, что-то в нём было не так. Приходит каждый день и всегда усаживается напротив Волнира. Вот и сейчас они сидят друг напротив друга. Может, мнит себя выше других? Похвально. И оттого только интереснее...
– Фрэнк попытался вывести одного из гостей, – Чак стряхнул пепел и всмотрелся в тлеющий кончик сигары, – но быстро передумал.
– Неудивительно. Похоже, я всё пропустил...
Разочарованно хмыкнув, Блэк оставил Чака на своём посту и направился в зал. Ещё не дойдя до светлого проёма, он расслышал привычно-пьяный галдёж азартных картёжников. Почувствовал резкие ароматы спиртного, что так и заволокли спёртый воздух закрытого помещения. И, выйдя на свет, он на миг остановился. Гости встретили его равнодушно, за исключением пары спившихся знакомых, что приподняли бокалы выкрикнув: 'Блэк!'. Волк ответил им приветливым оскалом и наигранным на ходу поклоном. Скользнул взглядом по пустующему бильярдному столу и направился к своему привычному месту, забыв, что оно занято Фрэнком.
– Давно тебя здесь не было, Фрэнки, – Блэк разместился с другой стороны от лежащего на стойке гиена. Кивнул Волниру и повернулся к допивающему остатки со дна носорогу. Дождался, пока тот опустит бокал, встретив отнюдь не располагающий к беседе взгляд. – С чего вдруг?
– Спроси этого, – Фрэнк презрительно покосился на истекающего кровью зверя, – он любит потрещать.
– Вряд ли у него остались силы на это, – Блэк слегка пихнул судорожно дышащего в агонии гиена. Раны, что были на виду, не казались смертельными. Но даже так лужа крови под его стулом сводила шансы на поправку к минимуму. Не говоря уже про бар, что наверняка стал для него спасением, но он же и округлил их до нуля... – А я его помню... – Блэк всмотрелся в подозрительно знакомую морду. – Разве он не один из твоих?
– И что?
– Да так, – Блэк пожал плечами. – Просто интересно: из-за чего весь сыр-бор разгорелся?
– Он предатель, – Фрэнк взялся за стоящую рядом бутылку. Наклонил, подливая пойло в свой бокал. – Этим всё сказано...
– Я предатель?
Носорог удивлённо замер. Медленно повернулся на сказанные слова, ставя бутылку на место. Сначала недоумевая, но вскоре настороженно всмотрелся в Кина. Как и все, кто был рядом.
– Нет. Это ты меня предал, Фрэнки. – Кин не обращал внимания на наведённые на него взгляды. Продолжал выцарапывать свой рисунок на стойке, ворочая в пальцах бокал. – Хотел убить? Хотел. Но не смог. Я сбежал. И сейчас ты рядом... Гадаешь, скажу ли я что лишнее перед смертью. – Фрэнк перевёл взгляд на лежащего сбоку гиена. Он догадался, но только Блэк видел, как гиен беззвучно шевелит пастью, не в силах произнести что-либо. Кин же решил озвучить его последние слова. – Я никогда не был крысой, Фрэнки. Никогда не говорил лишнего. Но сейчас я скажу. Говард Волнир. Ты просто больной ублюдок... Но теперь все наконец перестали сцать и решились тебя убрать. И Фрэнк тоже этого хочет. Скоро от вас всех здесь ничего не останется... Катитесь... В бездну.
Кин замолчал. Безучастно приподнял бокал, рассматривая блики янтарной жидкости под тёплыми лучами лампочки. Больше произносить было нечего. Но даже так последние слова мертвеца продолжали отголоском звучать в головах остальных.
Это было предупреждение и месть Фрэнку. И сейчас Блэк наблюдал, как тот сидит на своём месте, гневно буравя своим взглядом труп гиена. Наверняка думает, как ему быть дальше и что предпримет Волнир на это. Дурак. Ведь правила бара никто не отменял.
Блэк посмотрел в зал. Как он и догадывался – посетители ничего не слышали. Хотя если бы и расслышали, вряд ли бы они это показали, продолжив заниматься привычным делом. Но всё же Кин говорил не для лишних ушей... Вот только Гордон оказался здесь некстати. Но его задумчивое выражение не сильно-то изменилось...
– Забавно, – Блэк перевёл взгляд с пантера на сломанный рог носорога. – Значит, собрались от нас избавиться? Нехорошо как-то, Фрэнки...
– Нет, – носорог поднялся. Тихой ненавистью посмотрел на Волнира, всё ещё раздумывающего над словами мертвеца. – Только от него.
