Текст книги "Дело о Темном Властелине (СИ)"
Автор книги: Артем Комаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
ГЛАВА Восемнадцатая неделя
Плащ нашелся быстро, на ближайшем рынке, вещь бесхозная в стогу, что ж не продать-то. И застежка на месте, только вот Лу рядом нет. Вернулся на место пропажи, сколько же людей ночами не спит, по травам гуляет. Так, вот точно ее след, ножка ее, да и рисунок кожи на подошве сапог я помнил, рядом множество других ног, женских, судя по размеру. Может Лу подруг встретила и загуляла, о подвигах своих рассказывая и о попутчике своем великолепном? Следов принуждения нет, сама пошла, добровольно. Могла бы предупредить, с подругами познакомить, чай, не чужой для нее, почти… Так и почти кто я ей? Ладно, потом разберусь, сейчас надо Лу найти и свое «фи» высказать. Немного горьковатый запах полыни и свежей мяты с капелькой хвои, ее запах все еще витал в воздухе, а значит, след есть, и я ее найду.
В городе пришлось несколько дней потерять, слишком много запахов, то и дело след терял. За городом все цвело, только легкий запах хвои вел вперед, к горам. Так, надо будет что-то другое для слежки на нее прицепить, вот только найду, так и придумаю, что именно, кольцо там, браслет, кулон, что с плащом не снимется.
А вот и Лу, идет навстречу. Усталая, правильно, какая женщина столько дней праздности выдержит. Молчаливая, обо мне рассказывать устала подругам, вон и они рядом такие же, безучастные. Ну, ничего, пару дней дам ей отдохнуть, потом продолжим дело расследовать. Вот сейчас подойдет, я ей все выскажу, подойдет … и пройдет мимо.
– Лу!
– Вы меня окликаете, добрый человек? – устало спросила, устало посмотрела и также устало ждала ответ. Какой же я добрый, да и человеком никогда не был.
– Да, Лу, пошли уже дальше, погуляла и хватит.
– Вы ошиблись, я Вас не знаю, добрый человек, и никуда с вами не пойду.
– Может и ошибся, – дело нечисто, не в себе она, надо узнать, что с ней, а потом с плеча рубить.
Пошла она дальше в окружении женщин. Так, не так.
– Простите, примите подарок от меня. Давно меня никто добрым не называл.
Протянул булавку с каменьями, так себе украшение, но в кармане ничего другого не было.
– Спасибо, добрый человек, – приняла, в пояс поклонилась и опять к своим сопровождающим вернулась.
Ничего, Лу, скоро я тебя вытащу, только разберусь и сразу тебя спасу.
ГЛАВА Девятнадцатая неделя
– Нет Властелина, кроме меня.
– Да, Учитель!
– Нет никого важней меня.
– Да, Учитель!
– Все самое дорогое в вашей жизни – это я.
– Да, Учитель!
Третий час слушаю этот бред, вечером опять будут эти песнопения на три часа. Как же хотелось уже ворваться, разнести все к чертовой матери и забрать Лу, только пока не понял, чем же ее приложили так, что себя забыла.
И, главное, сморчок какой-то, бабы вокруг него так и послушные ходят, так его внимательно слушают, так ему угодить хотят, аж противно на такое смотреть. А где это, как его там, ну Лу еще возмущалась, а «гордость и честь девичья»? Хотя и Лу среди них.
– Все ценное вам не нужно, оно нужно мне.
– Да, Учитель.
– Отдаете мне, что у вас есть, у вас уже есть я, и большего вам не надо.
– Да, Учитель.
Сколько отдавать-то можно, на них уже только сорочки и остались. Нет, и Лу сломали, отдала она булавку с каменьями, сама сморчку приколола на тогу, да еще и поклонилась. Не, такой она мне точно не нравится, этот давно дубины выпрашивает, а она поклоны отбивает. Остальных опоили, это уже по запаху варева понял, волю подавляет и как марионетками управляет, но вот что с Лу сделали, так и не смог понять. Не травы на нее повлияли, нет их действия, может Темный Властелин решил так отомстить? Лишил ее воли и разум почти светлый затмил. Лу, бедная моя Лу. Ничего, отомщу.
– Милашка, хочешь буду твоим хозяином?
– Мечтаю, – ответила сморчку Лу, и, главное, не звука дубины, не криков боли, даже хруста костей не последовало. Аж противно стало от такой покладистости.
– Сегодня вечером жду тебя в Шатре Просветления.
– Да, Учитель.
И опять поклонилась. Глаза б мои такого унижения не видели.
Ходит, песни подпевает, цветы собирает, и никаких следов отравы, чисто. Да и гипноза нет. Чтоб проверить вмешательство Властелина, надо ритуал провести, а для этого полнолуние требуется, дня через два как раз наступит. А пока, вечер продержаться. Тюкнешь этого сморчка, так глупые бабы за ним на тот свет пойдут, пока зараза действует, а её в них больше, чем крови. Тут деликатно нужно, а то вдруг и Лу на такое решится. Осторожно, бесшумно, терпеливо, последнее не совсем про меня, но постараюсь.
Вот очередные часы завывания, вот и вечер уже. Вот и Лу идёт к шатру. Тонкая ткань сорочки так соблазнительно её обматывает, вот и закатные последние лучи добавили кровавого отлива её волосам. И к такому сморчку така краса идёт.
Слышимость хорошая, только в основном гада этого слышно и Лу слегка.
– Снимай одежду, – потребовал сморчок.
– Да, Учитель.
Звук стал приглушеннее, и этот гад одежду скинул, булавку на пол уронил, аж уши заложило от скрежета.
Возня, звуки малоприятные, стоны мучительные. Пришлось руку закусить, чтоб не завыть.
– Ещё? – голос Лу, почти неслышный.
– Нет, – хрипло прошептал сморчок.
«А, да он еще и отказывается, мне бы, мне бы она тогда прошептала: «Еще», ох, тогда бы я точно не остановился дней десять. Ээээээ». Аж палец прокусил, чтоб не выть громко.
– А я думаю, что ещё надо.
Не, подобного я уже не выдержку, ткань разорвал и в шатер ввалился.
– Привет, Бу. Как раз вовремя. Можешь рот ему открыть, а то не хочет он свое варево пить?
– Конечно. Весь котел вольем?
Сморчок затрепыхался, но верёвки надёжно его к креслу прикрепили.
– Пару бокальчиков ещё. Он мне пока живым нужен.
– Зачем? Не хочешь руки марать, так я с радостью псу шею сломаю.
– Женщин домой вернуть надо и имущество тоже. А сейчас они только на глупости способны, ещё чего доброго утопятся с горя, как в Дунскейте было, этот гад смерть инсценировал, и паства его за ним в воды озера пошла, только двух спасли.
– Лу, как я рад, что ты в норме.
– Хорошо, что не мешал, а то заказ провалила бы.
– Заказ?
– А ты думал, что единственный, что ль? Мне за его голову хороший барыш обещали, что ж, раз по пути, работенку не сделать. Деньги Совета ещё не факт, что получу, а тут верная прибыль.
В принципе, женщин я стараюсь не бить, но тут так ударить захотелось, только вот не поднялась рука, хоть и зараза, но моя.
Утром Сморчок вещал как важно вернуться домой и щедро раздавал имущество обратно. Женщины рыдали, расставаясь, но ослушаться не могли.
А потом он пошёл сдаваться, признательные показания давать, я кое-что в варево добавил, так он частью сознания понимает, что делает и что его ждёт, но вот изменить ничего не может.
ГЛАВА Двадцатая неделя
– Теперь ты свой зад бережешь?
– За него стоит опасаться, кто-то обещал выпороть, так что на лавке ему надежней.
– Не трону, остыл уже.
Бряк! Кошель со звоном упал на стол.
– Здесь не всё, – сказала Лу.
– Так работа не выполнена.
– Выполнена. Заказ был найти Мруе и вернуть девицу. Мруе найден, дочь вам вернула.
– Так Мруе наказание ожидает, а не в моих руках находится.
– Так уговора вам его в руки передавать не было.
– Это подразумевалось под "найти"!
– Грин, рассуди, при тебе заказ поступил.
Здоровяк неохотно выбрался из-за стойки и подошёл к столу.
– Бродяга права. Уговора передавать не было, найти она его нашла, дочь вернула, ещё сто монет доплати.
Заказчик хотел поспорить, но, увидев мрачные лица остальных гостей харчевни, тут же передумал. Сел за наш стол.
– Да ты пойми, они же его отпустят. Эти весы вины кто хочешь подкрутить может.
– А что, здесь судят несправедливо? – тут же взял я след.
– Какая справедливость, когда механизм решение выдаёт? Вот недавно два дела было, один еду украл, так ему смертная казнь, другой барона убил, так ему только два года благоустроительных работ. Справедливо?
– Нет.
– Нет, это если детали не знать, – вставил слово Грин. – Первый всего лишь еду украл, у малышей украл, что отца дожидались, и, главное, не нужна была ему еда, так украл лишь бы украсть, а малыши… Не дождались, в общем, отца потом в лесу нашли, к ним ушёл. Вот и думай, всего лишь украл…
– А второй?
– Второй дом свой защищал, у нас бароны в основном тихие, Властелина жуть как боятся, но, когда выпьют, и отчудить могут. Облил дом горючкой да поджечь хотел, мужик его сзади обухом и ударил, факел затушил, чтоб горя не случилось. Сил не рассчитал, да и кто бы в такой ситуации силы бы рассчитывал, а?
– И что, теперь любой барона убить может?! Вот в былые времена да запросто не так посмотрел на барона, так сразу на кол. Дед деда рассказывал, что ему его дед говорил, что раньше вдоль дороги вместо украшений колы да виселицы были, а сейчас фонарные и верстовые столбы, тьфу, – высказался заказчик, отсчитал сто монет и ушёл.
– Так, и что же там за механизм?
– Просто весы.
– И как они работают?
– Да кто ж их знает. Знал бы, уже миллионщиком был бы.
Смотритель тяжко вздохнул и продолжил протирать пыль.
– А принцип работы?
– На одну чашу весов дело кладут, на второй вердикт появляется
– Подменять не пробовали?
– Как же не пробовали, все по первости пробуют, кто без руки остался, пытаясь шестеренки подкрутить, кто пальцы сломал, вердикт подкидывая, кто исчез просто. Эх, а такие деньги можно было заработать. Эх, Ирод Проклятущий, все сломал. Вот дед мой, взятки брал, так за дело же брал, без дела не дают, и дом отгрохал, и славным человеком считался. Эх.
Что ж, до Весов в Зале Судейства Совета им еще далеко, там они просто великолепны, это я без лишней скромности заявляю, сам делал, ну и эти неплохи, работа тонкая, внимательности и терпения требует, работают исправно, проверил. Не подсуживает. Можно все проверить, но стоит ли тратить на это время?
Лу все еще сидела в таверне, и что она там нашла такого примечательно, народ дикий, свистит, шумит, шутки несмешные орет, Бродягой же опять обзывают.
– А тут так можно сидеть?
– Ей можно, – ответил Грин, – она штрафов на тридцать лет вперед заплатила, так что ноги на стол ей разрешено закидывать, даже запрещенные слова время от времени кричать разрешается, оплачено.
– Да ты тут своя.
– Своя, тут заказы принимают, все в Империи об этом знают.
– И часто берешь?
– Часто, на них и живу. Мало их последние время, вот пришлось и твой взять.
– Не мой, а Совета.
– Да мне без разницы. Грин, комната готова?
– Все, как ты любишь, Бродяга, даже теплая вода.
– Красота. Все, я отдыхать, а то ожидание денег столько сил отняло, мама дорогая.
– Вот, кстати, о маме. Ты дом родной навестить не собираешься? Рвалась сюда и все мимо ходишь.
– Не собираюсь.
– Ладно, на знакомство с родителями не напрашиваюсь. Но они-то по тебе уже соскучились наверняка.
– Не думаю. Они меня из дома родного выгнали.
– Выгнали?
– Ага. Жених бросил, так позор на все семейство, вот и выгнали, чтоб себя обелить. Так что нет у меня дома.
– Это что за законы такие?
– А это не законы, это заветы предков.
– Дураки предки.
– Других нет. Пошла я, вода стынет.
– Спинку потереть не надо?
– А хочешь?
– Очень!
– Так тут за углом общественная баня, спин нетертых полно.
Ага, комната знаю где, всего-то второй этаж. Окно открыто, сама лазейку оставила, жары особой нет, чтоб окна открывать настежь, меня ждет, ой, как ждет, соскучилась.
И подкова по моему лбу очень скучала, и где она ее только достала, лошадей рядом нет, кузницы тоже, ведь не ошибся же, ждала, я бы даже сказал – поджидала, только голова в окне показалась, так и прилетело железо. И кто этих женщин поймет, а?
– Дело возьмёшь, Бродяга?
– У меня уже есть, вон, представителя Справедливости до Тёмного Властелина веду.
Грин побледнел.
– Бродяга, это же гиблое дело, ещё никто оттуда не вернулся.
– Ой, Грин, туда просто ещё никто не доходил, говорят, охотники до гиблых озёр доходили и обратно возвращались, всякую чушь рассказывая.
– Не чушь. Там мертвецы живые ходят, а испарения душат.
– Вот и проверю. Бу, можешь уже из-за угла выйти, подслушивать некрасиво.
– Лу, это ты подслушиваешь, а я информацию добываю. Идём в Буйск.
– Что ты там забыл?
– Недовольные там, волнения всякие, митинги, мятежи.
– Не стоит туда ходить, – предостерёг Грин, – хорошего ничего там нет.
– Здесь нигде ничего хорошего нет.
– А когда Властелина убьешь, сам править станешь?
– Нет, нового назначат, раз старый погиб. Он же вас всех угнетает.
– А новый не будет?
– И новый будет.
– А смысл тогда?
– Для сравнения, потом будете в былинах писать как было, как стало и опять жаловаться. Следующего тоже казнят, нового назначат, опять жалобы, опять казнят, опять назначат, опять жалобы.
– Понял, а если наоборот, что-то хорошее про него написать?
– Не припомню такого. Хотя, – придвинулся ближе, голос проникновенный, – заставляет писать о себе хорошее?
– Нет, но я бы написал.
– И чтобы написал?
– Меня он устраивает, не надо нового.
Вроде не под воздействием, а такую глупость несёт. Не может никого Властелин устраивать, всегда какая-то мелочь найдётся для неудовольствия.
– Пошли, Лу, Буйск ждёт нас.
ГЛАВА Двадцать первая неделя
Погромы, как приятен их звук для моего уха. Лозунги, чаще всего глупые, борьба за справедливость, о которой ничего не знают, желание все поделить и разделить, а чаще просто отнять у соседа. О, как мне нравится за чашкой кофе с балкона наблюдать за этими толпами митингующих.
И балкон нашёлся, и даже кофе, гостиница, правда, была вся разбита. Ничего, были условия и хуже, как вспомню ночлег в побеленном домике, так волосы дыбом, вот где кошмар и ужас.
С завтраком покончено, надо и службу знать.
– Пошли.
– Иди, я тут побуду, а то ещё затопчут.
Эх, и куда удаль делась?
Так, вот и первая толпа, молодежь, идут с плакатами.
– Против чего протестуете?
– Против Властелина!
– Притесняет?
– Ага!
– Как?
– Как только может. Мало того, что учиться заставил, так ещё потом и на работу гонит. А мы хотим по полям гулять, в театры ходить, одежду по последнему слуху носить, а он – работать.
– Так не работайте?
– А монеты? Тогда ж монет нет.
– А вы хотите монеты и не работать?
– Да, много монет и не работать. Гнать Властелина! А ну круши!
И пошли крушить, что попало.
Другая группа родителей протестовала, что должны учащихся содержать. Учителя протестовали, что должны учить простых, гениев им не додали, пастухи, что зелени мало, и так далее. И, главное, все крушили и крушили, крушили и крушили.
Так до ночи и проходил, слушал причины.
Так, вроде и не пил, а в голове стучит молотком, даже сказал молотками. А, не в голове, на улице, уф, а то решил, что совсем здоровье запустил. Лу сидела на балконе и пила морс из диких ягод, вот не боится отравлений, глупая.
– Что это?
– Восстановление. Сами сломали, сами и чинят.
– Пошли.
– Вот еще, тебе надо, ты и иди, я тут побуду, а то еще что делать заставят.
Кажется, мы поменялись местами, теперь мне приходилось переживать за зад Лу. Главное, чтоб этот зад был ко мне как можно ближе, а там разберемся.
Знакомый студент колотил витрину.
– Вот гады, сломали.
– Так ты и сам крушил.
– Их милое дело крушить, тяп-ляп сделали, а я-то делал с душой.
– То есть твое крушить нельзя, а чужое можно?
– Да! Я же старался, делал, ремонтировал, а они совсем не ценят чужой труд!
– А ты чужой ценишь?
– А что его ценить, еще сделают.
– Ну и ты еще раз отремонтируешь. А не ломать не пробовал?
– Вот еще. Я пошлину за буйность заплатил, ломаю, что хочу!
– Так и не ремонтируй, покрушил, домой пошел.
– Нельзя, только после ремонту выпустят, все Ирод проклятущий придумал – поломавши, починивши и уходивши. Тьфу.
Остальные были такого же мнения – мое ломать нельзя, чужое можно, и все сетовали, что нет никакого уважения к чужому труду, и несправедливо, починив все, уходить.
– Пошли, Лу, скучный городишко.
– На ночь глядя да в поля?
– Ага.
– Пошли.
Будет опять под боком сопеть, а может и не только сопеть. И вот буду возвращаться с очередного дела, а она меня встречать будет… Жаль, что живут они мало. Надо об этом подумать и что-то придумать. Завтра об этом подумаю. А сейчас поправить плащ на ее плечах, осторожно привесить следилку, предложить руку для пешей прогулки и уйти в ночь.
ГЛАВА Двадцать вторая неделя
Слеза Дракона, точно, где-то у меня был запас, ещё бы вспомнить где, редко пользовался. Продлевает жизнь на два века, замедляет увядание, эх, жаль, что срок маленький, но за два века найду решение.
– О чем задумался?
– Иди сюда, – похлопал рядом по бревну.
– Мне и тут удобно, – плащ вместо гамака приспособила, лежит, костром любуется. И даже не оценила, как я этот костёр щелчком пальцев разжег. Ничего, скоро она мои пальцы оценит.
– Не пристраивай зад, двоих плащ не выдержит.
Так в этом и план.
– Болван, – взвыла Лу, приложившись головой о корень дерева, что-то о мягкости падения подумать забыл. Давно за девицами не ухаживал, как-то все больше они за мной. Даже за невестой не ухаживал. А тут что-то захотелось.
– Очень больно?
Еле увернулся от горящей головни.
– Не обожглась?
Булыжник-то откуда, уф, хорошо, реакция отменная, увернулся. А вот булавкой в руку нечестно. Схватил покрепче, чтоб не вырвалась.
– Повторим? Что на озере было, хорошо же было.
Когда-нибудь я ей зубы точно выбью. А пока потерплю. Поцелуй с привкусом крови. Моей крови. Вот, расслабилась, ручками шею обвила, телом прижалась, главное, не спешить, пусть привыкает.
– У тебя же срок расследования неограничен?
– Да, – и какое это отношение сейчас имеет к происходящему.
– Может перерыв возьмёшь?
– Да, – лет на двести перерыв, для нас двоих.
– Смотаешься в Грундиль.
– Зачем? – лучше бы не уточнял. В этот раз блок поставить не успел, саданула так, что звезды с неба ближе стали.
– Для профилактики, а то у тебя от воздержания крышу уже сносит.
– От тебя у меня все сносит, Лу
И все страдает тоже от тебя.
– Так давай к Грину вернёмся, найдёшь другого исполнителя.
– Нет. Ты выиграла, ты меня и доведешь.
Во всех смыслах этого слова.
Ладно, не буду торопить события, ну, терпеливый это не про меня, уже знаете. Но сколько смогу.
Легли спать по разные стороны костра.
– А домой тебе совсем нельзя вернуться?
Лу повернулась спиной к костру, чтоб на меня не смотреть.
– Если замуж выйду, так обратно пустят.
– И что желающих в жены взять не нашла?
– Сама не хочу. Зачем мне под боком болван, мне вполне заказчиков хватает.
– Почему он от тебя отказался?
– Не подошла под его высокие запросы.
– Дурак. Или по молодости. Я вот тоже раньше считал, что буду бороться за справедливость, что стоит убить тьму, как тут же станет лучше. Не работает это, жизнь другая. Вот помню, испытание было, надо было слёзы дракона достать, остальные пару капель принесли, а я два ведра. Знаешь, как добыл? Рассказал о том, как с несправедливостью буду бороться, как обиженных защищать, как всем благо нести. Он так ржал, аж до слез, пару дней гоготал, чуть гору свою не развалил в запале. И знаешь, прав он был. Сейчас я это понимаю, а тогда хотел ему голову снести, хорошо, что не снес. Дружим уже много веков. Лу? Спишь уже?
Подошел, проверил, спит, накрыл своим плащом, пусть отдыхает, зачем ей про мои разочарования знать.
Вспомнил, вспомнил, где слёзы были. Точно, вот дойдем до Темного Властелина, накажем за все, что натворил и обратно, и там я ее в этих слезах искупаю. Сел рядом, мне спать необязательно, это скорей, чтоб остальных не пугать.
"И с семьей ее помирю, больная это для нее тема. А потом со своими познакомлю, давно навестить собирался, вот заодно и ее представлю семейству. Только дело закрою, и все".
Утро наступило, в этот раз решил не рисковать, за цветами не пошел. Воду нагрел, чтоб теплой умылась, стянул из ближайшей лавки платье для нее, яркое, красное, деньги оставил, чтоб зря вой не поднимали, хотя можно было и не платить. Портал – вещь быстрая для экстренных случаев. Четких правил на этот счет нет, так что можно делать как вздумается
Рассвет разбудил Лу, она смешно морщилась, недовольная ранним пробуждением. За теплую воду получил почти теплое "спасибо".
– Тут бордельники проходили, что ль?
– Никто тут не проходил.
– А тряпка откуда, такие только местные продажки носят, чтоб товар показывать.
Надо было хоть разглядеть, что схватил, красное, кружевное, дорогое. А то, что это не платье вовсе, и не подумал даже. Так, лучше не представлять, как она бы в этом выглядела, как ее бы где надо обтягивало, где надо разрезы, где надо крючочки.
– Так, придется все же в Развратск заглянуть.
– Это еще зачем?
– За хлебом, в ближайший городишко, где можно с собой нужное прикупить, правда, как липку обдерут, непрофильный товар. Если что, тебя в пользование сдам.
– Чего?!
– Того. И тряпка пригодится.
Смех мне ее не понравился. Злобный такой.
– Хотя, через три дня пути есть еще деревенька, там можно в дорогу все нужно купить, только через туман идти надо.
– Туман мне что дом родной, сколько я их уже прошел.
– Странный выбор, ладно. Пошли.
Солнце припекало, птицы пели, травы зеленели. Кто-то ехал.
– Подвезти?
– До развилки.
– Садитесь.
Женщина, управляющая телегой, могла бы и не быть такой накрашенной, для дня румян многовато.
– А может со мной, развлекаться?
– Он с удовольствием.
– Да и я бы с ним с удовольствием. Красавчик, не хочешь со мной развлечься за умеренную плату? Скидку сделаю.
– Нет, спасибо, пока на развлечения не тянет.
– Жаль. Ты бы и сам там заработать смог, женщины любят смазливых.
– Заставили таким ремеслом заниматься? – дело-то надо вести, вот и разговор поддерживаю.
– Неа, самой нравится: и удовольствие, и деньги, и никто камнями забить не хочет.
– А обычно забивают?
– Во времена прабабки да, её, кстати, забили. А сейчас нет, профессия, пусть и не самая почетная. А людям нужная, че вон молодым парням девок портить, репутацию мочить, когда есть такие как я, и научу, и покажу, и удовольствие доставлю. Опять же, проверяемся регулярно, чтоб никакой хворобы, постель чистая, работай и наслаждайся. Эмммм, не передумал ещё?
– Нет.
– Зря, у меня даже рекомендации есть.
– И много вас таких?
– Не особо, только те, кто действительно любят это дело и без него не могут, да и к одному не привязываются, любят разнообразие. А, или тебе меня одной мало будет, так давай подруг моих позовем, они много что умеют, что тебе мимо Развратска проходить? По тебе же сразу видно – ходок.
– Что ещё по нему видно?
Вмешалась в разговор Лу.
– Хорош, точно, очень хорош, в этом я не ошибаюсь.
– Дарю.
Спрыгнула с телеги и в сторону по дорожке пошла.
– Вот и развилка, или ты со мной?
– Я с ней.
– Если что, заглядывай, скидку сделаю.
– Учту.
Так, догнал, а то опять кто-нибудь украдет.
Чем дальше шли, тем ближе лес. Вот и уже в него вошли. Тёмный, неуютный, колючий, как я люблю, вот уже и через несколько часов и солнца за ветками видно не стало, птиц не слышно.
– Бродяга!
– Привет, Мирт.
– В сторожку? Я там еды оставил. Если в Пройдс, то там чудесный сыр в этот раз.
– Уж если ты его хвалишь, то, значит, он действительно хорош. Как заказ?
– Нормально. Довел девочку до дома, а то отправляют ребенка одного через лес, и не думают, что могут напасть. Может на родителей куда надо написать?
– А кто тебя нанял тогда?
– Крестный.
– Странно.
– Там вся семья странная, бабушка в глуши одна живёт, мать дочь в лес с пирожками отправляет, а главное, никто не помнит ни дедушку, ни мужа этих дам и, соответственно, папаши нет, а крестный есть. А может полюбовника привечает, поэтому и девочку в лес.
– Не наше это дело.
– Не наше. Ладно, Бродяга, пошёл развлекаться, деньги есть, организм требует.
– Иди, Мирт.
"Иди, иди, и без тебя в лесу тесно". Вот и сторожка, а, значит, можно отдохнуть, время интересно провести…
– И что ты тут забыла?
– Не шуми.
– Не шумлю. Ты же сказала, что не твое это дело? Или заказ все же взяла?
– Не твое дело.
– Мое.
– Тсссс.
Кто-то приближался к домику милой женщины со странной привычкой отправлять ребенка одного в лес. Кажись, барон местный, слишком гонора много. А женщина и так, и сяк перед ним. В дом зашли, о делах каких-то болтают, ничего интересного, о каких-то приготовлениях, раз в семь лет такое может быть и прочая чушь.
– Как думаешь, о чем они?
– Что девочка точно не ее дочь, а вот этого барона, да и крестный совсем не крестный, просто чтоб не сбежала. Раз в семь лет красная луна бывает, они свято верят, что ребенок, рожденный в определенный день и принесенный в жертву Красной луне, сможет придать сил для победы над Иродом. Чушь болотная. Но ведь прирежут ребенка. Как и многих до неё.
– Дочь отдаст?
– Так уже отдал другим, чтоб в нужный момент рука не дрогнула. Только у женщины похоже другие планы.
– Какие?
– Вещи собраны, сбежать хочет.
– Ты как вещи разглядел? Через стены, что ль, видишь?
– Да. В округе охраны полно, не пройдут.
И что я раньше об этом умении не вспомнил, не прокусил бы палец у шатра. Глупею.
– Ну ты же умеешь – шипы, красные глаза, дым, шум, все бегут.
– Девочку уже в замок отвезли, бабушки больше нет. Ну что, навестим замок?
– Да.
Да, уж, в таком виде всех отвлечет.
– И как?
– Ужасно. Но для них сойдет.
Вот и красное кружевное пригодилось. Не буду ей говорить, что в замок можно и другим способом попасть, а то не стала бы она мой взгляд услаждать в этом. И что ж нам то и дело эти жертвоприношенцы под ногами мешаются. Может поджарить барончика, чтоб остальным наука была?
Можно сказать, проникла, ее внесли в ворота радостно, подозреваю для заклания коллективного, может одной девочки им маловато показалось. В спальню понесли, на потом оставили. А уложили то как, подушками со всех сторон, перина самая лучшая. И обзорка, и подслушка работают замечательно, а, главное, меня тоже может слышать. Так, и что барончик заявился-то, должен же внизу быть, готовиться к ритуалу, а тут ручки он к моей Лу тянет, ничего, руки у тебя точно отсохнут.
Что они там хотели, силы? Получат, мало не покажется. Раз, два, три – портал яви…
А вино ничего так, сойдет, было в моей жизни и лучше.
– Ты что тут натворил?
– Ничего.
– Как это ничего? А это что?
Подумаешь, пепел вокруг, следы огня, никого живых, хотели силы, получили, не всем дано с ней справиться, а ведь всего чуток поделился, даже одной миллиардной не дал, а они не выдержали, сгорели.
– С девочкой что?
– Дома девочка, завтра ее с женщиной к Грину твой Мирт отведет, не судьба ему развлечься.
– А я зачем в эту гадость влезла? – это она про красное и кружевное.
– Чтоб меня порадовать. Вино будешь?
Ох, как глубоко вдохнула, аж кружево на груди затрещало. А следом и моя голова, вот утюг чугунный она где успела прихватить?
