Текст книги "Гердер"

Автор книги: Арсений Гулыга

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

Заключение

Один из историков культуры XIX в. пришел к выводу, что учение Гегеля «является не чем иным, как переложением доктрины Гердера на язык метафизики» (15, стр. 74). Это заявление звучит парадоксально, тем более что сам Гегель никогда не называл Гердера в числе своих учителей и, судя по тому, что в своих «Лекциях по истории философии» не посвятил ему ни строчки, вообще не считал его мыслителем, достойным внимания, и тем не менее знакомство с творчеством обоих философов убеждает в их несомненной идейной близости.

Гегель воспринял от Гердера, обогатив новым содержанием, идею всеобщего развития, взгляд на общество как на единое органическое целое, идею исторической необходимости, понимание связи идеологических форм с практической деятельностью. Преемственность здесь налицо, и несправедливое отношение Гегеля к имени своего предшественника можно объяснить лишь какими-либо привходящими мотивами. Гегель, видимо, считал Гердера устаревшим писателем. Это было вызвано оппозицией последнего к философии Канта и Фихте, этому способствовала богословско-моралистическая фразеология и эмоциональная окраска многих сочинений Гердера, совершенно чуждые Гегелю и его направлению. Диалектические идеи у Гердера еще не потеряли следы чувственной конкретности; возможно, что великому идеалисту, набросавшему схему развития чистой мысли от Канта через Фихте и Шеллинга к своей собственной философии, претила мысль, что его диалектика в определенной степени обязана своим происхождением философии, столь отягощенной земным, конкретным содержанием.

Гораздо более теплый прием встретило идейное наследие Гердера в среде материалистов. Гёте всегда помнил, чем был обязан Гердеру. С благодарностью вспоминал о нем Форстер. Узы тесной дружбы связывали с ним Эйнзиделя и Кнебеля. Фейербах в числе своих учителей называл Гердера, «этого жреца и пророка человечества» (24, т. 1, стр. 385). Гердер не был материалистом, но его идеи оказали плодотворное влияние на ряд материалистических учений не только в Германии, но и за ее пределами [19]19
  Помимо Германии, Австрии и Прибалтики влияние Гердера распространилось главным образом в славянском мире, и особенно в России; английский гердеровед А. Джиллис пишет: «Во Франции, как в Англии и Америке, Гердер не был оценен по заслугам вплоть до конца XIX столетия, и его влияние было ограниченным» (31, стр. 202).


[Закрыть]. Последнее мы покажем на примере Радищева.

Гердер и Радищев – тема не новая, хотя ее нельзя считать освещенной в достаточной степени. Радищеву близок историзм Гердера, его интерес к культуре всех народов, ненависть к тирании, гуманистические убеждения. В России Радищев был первооткрывателем народного творчества, но своим интересом к фольклору в известной мере он обязан Гердеру. Фольклорные мотивы «Путешествия из Петербурга в Москву» созвучны Гердеру, но Радищев идет дальше немецкого просветителя в оценке творческих сил народа, призывая его к революции.

Гердер в центре внимания Радищева и в его основной философской работе – трактате «О человеке, его смертности и бессмертии». Трактат этот до сих пор остается загадкой для исследователей: в книге как бы присутствуют две взаимоисключающие точки зрения, и не так просто сказать, какой из них отдает предпочтение автор. Первые две части трактата содержат убедительное опровержение бессмертия души, в двух последних его частях доказывается прямо противоположный тезис.

Если следовать внешней логике книги, то надо признать автора идеалистом, сторонником религиозного взгляда. Именно такие оценки Радищева можно встретить в работах буржуазных историков. Но уже Пушкин тонко подметил, что Радищев охотнее излагает, чем опровергает, доводы атеизма. Допустить, что трактат представляет собой конспективное изложение чужих точек зрения, реферат о прочитанных книгах, значило бы не понять глубины произведения Радищева, не почувствовать страсти, которой оно исполнено.

Остается одна возможность – увидеть в книге единую, пусть непоследовательную, но все же целеустремленную логику изложения материалистических воззрений. Этот взгляд на трактат Радищева давно получил права гражданства в советской литературе. При этом содержащиеся в книге декларации в пользу идеализма объясняются либо противоречивостью убеждений Радищева, либо цензурными соображениями, стремлением замаскировать свои воззрения. Мы не беремся судить, какое из двух допущений является истинным. Возможно и нечто третье: трактат при опубликовании подвергся искажению. Он был напечатан посмертно, а подобные издания литературного наследства революционных мыслителей в то время нередко преследовали цели реабилитации последних в глазах правящих кругов. Тереза Форстер, например, публикуя переписку своего мужа-якобинца, не только делала купюры, но заменяла одни выражения другими. Возможно, что подобная, а может быть, и даже более решительная «работа» была проделана над трактатом Радищева. К сожалению, рукопись трактата не сохранилась, а без нее невозможно сделать какие-либо определенные выводы в этом отношении.

К тому же анализ трактата Радищева не является нашей задачей. Опираясь на знакомство с творчеством Гердера, мы хотим лишь выдвинуть дополнительные аргументы в пользу того взгляда, что в содержании трактата, несмотря на бросающиеся в глаза противоречия, имеется единая внутренняя логика. Дело заключается в том, что во всех четырех его книгах мысль Радищева в какой-то мере как бы следует за Гердером, рассматривая поставленные им проблемы, обдумывая выдвинутые им идеи, развивая и углубляя их.

Гердеровские мотивы в трактате «О человеке…» отмечались уже в работах И. Лапшина и К. Биттнера. Но оба эти автора, считая, что как Гердер, так и Радищев являются идеалистами, не могли охватить проблему во всей ее полноте. Лапшин сопоставлял с произведениями Гердера лишь третью и четвертую книги трактата; Биттнер увидел отзвук гердеровских идей и в первой книге, но решительно отказывался от того, чтобы найти что-либо общее с Гердером во второй книге, проникнутой духом «динамического материализма» и исполненной стремления к «четкому» определению исходных понятий. Биттнер отмечал здесь близость позиции Радищева к работам Пристли и заявлял, что вторая книга «вряд ли что-либо даст для темы Гердер и Радищев, так как ни динамический материализм, ни четкое разграничение понятий не были делом Гердера. Не удивительно поэтому, что во второй книге мы не можем найти никаких моментов соприкосновения с Гердером» (28, стр. 35).

Между тем уже одно имя Пристли заставляет вспомнить о Гердере. Как мы отмечали выше, в «Идеях философии истории человечества» Гердер солидаризуется с английским материалистом и отстаивает динамическую концепцию, в значительной степени приближающуюся к материалистической философии. Идеи несотворимости мира, единства материи и сознания, исторической эволюции психики, которые развиваются во второй книге трактата Радищева, вполне созвучны Гердеру. Рассматривая ступени возникновения сознания, Радищев говорит о раздражимости («раздраженность»), которая заметна уже у растений, о чувственности, которая связана с наличием нервов, о мышлении как о процессе деятельности мозга. Все это перекликается с соответствующими местами гердеровской работы «О познании и ощущении человеческой души», которую мы рассматривали выше. Вполне возможно, что здесь мы имеем дело не с заимствованием, а с совпадением, с параллельной работой мысли, занятой одними и теми же проблемами. Разбирая проблему раздражимости, и Гердер и Радищев ссылаются на один и тот же источник – работы Галлера. Так обстоит дело со второй книгой.

Что касается трех остальных, то их близость работам Гердера еще очевиднее. В первой книге Радищев неоднократно называет имя Гердера, перелагает или цитирует его работы. Критика преформизма, сопоставление человека с животными, пантеистическое истолкование бога, даже афоризм «человек рожден для общежития» – все это в той или иной степени восходит к Гердеру.

В третьей части мы также встречаемся и с именем, и с мыслями Гердера. Мы видим их в рассуждениях «о лестнице веществ», о том, что человек не есть «конец творения», что постепенность в усложнении организмов проистекает из «постепенности в сложении естественных сил», которые связаны с органами и организмами, но не тождественны им, что естественные силы не могут ни исчезнуть, ни деградировать, а только совершенствоваться. В четвертой части Радищев воспроизводит ход мыслей гердеровского диалога «О переселении душ»; из трех возможных вариантов «человеческого бытия по смерти» (перевоплощение в себе подобное, в низшее или высшее существо) им принимается, так же как и Гердером, последний. Мы помним, что эти отдающие мистицизмом рассуждения приводили Гердера к предположению о всеобщности развития и его беспредельности. К аналогичным выводам приходит и Радищев: «Стремление к совершенствованию, приращение в совершенствовании кажется быть метою мысленного существа и в сем заключается его блаженство; но сему стремлению к совершенствованию, сколь оно ни ограниченно есть, предела и конца означить невозможно» (21, стр. 409). И хотя Радищев неоднократно говорит о личном бессмертии, эта проблема сливается с реальной проблемой совершенствования человека, его будущего.

Последние части трактата вряд ли могли служить «маскировкой». Не все, что в них написано, могло бы удовлетворить священный Синод. Вот, например, рассуждение о боге: «Всемогущее существо в самом деле не награждает, не наказывает, но оно учредило порядок вещам непременный» (21, стр. 414). А в первой книге Радищев восклицает: «Вся плоть, все кости ощущают над собой власть, их превышающую. Называй сие, кто как хочет, но Гоббес, но Спиноза ее ощущали, и если ты не изверг, о человек! то отца своего ты чувствовать должен, ибо он повсюду» (21, стр. 313). Следовательно, и в начале и в конце трактата излагается единая пантеистическая точка зрения, весьма далекая от церковной ортодоксии.

В основном содержании трактата нет противоречий, по-разному звучат лишь рассуждения о бессмертии. Но если последнее понимать как неуничтожимость сил природы, непрерывность прогрессивного развития человека, то признание бессмертия теряет мистический смысл. К тому же не у всех материалистов XVIII столетия была единая, последовательная точка зрения на эту проблему. А Гердер и Радищев были сыновьями своего века.

Имя Гердера было чрезвычайно популярно в русских литературных кругах. Державин, Карамзин, Жуковский вдохновлялись и его интересом к античности, и его любовью к народному творчеству. Проникновенную характеристику Гердера как историка мы находим в «Арабесках» Гоголя. Идеями Гердера проникалось и русское естествознание. Отзыв К. Бэра мы приводили. Я. К. Кайданов в своей диссертации «Четверичность жизни» (1812) неоднократно ссылается на Гердера.

Свидетельством огромного интереса к Гердеру в России того времени служит и то обстоятельство, что в 1805 г. Дерптский, ныне Тартуский, университет приобрел на аукционе в Веймаре значительную часть личной библиотеки мыслителя (см. 11). Правда, по дороге в Прибалтику много книг погибло при кораблекрушении, но то, что удалось спасти, и поныне с любовью хранится в одном из старейших наших книгохранилищ. Памятник Гердеру в Риге и его библиотека в Тарту – зримые напоминания о той роли, которую некогда сыграл великий немецкий просветитель в духовном развитии народов нашей страны.

Указатель имен [20]20
  Страницы даны по печатному изданию (прим. верстальщика fb2).


[Закрыть]

Август Готский 79

Аверроэс 107, 109

Аделунг И. К. 58, 59

Азадовский М. К. 151, 153

Альберт Великий 82

Андреэ В. 87

Аристотель 77, 82, 131, 149

Арнольд Г. 55

Аттила 96

Баумгартен А. 123 – (125

Биттнер К. 170, 171

Бэкон P. 82

Бэр К. 102, 174

Векрлин В. Л. 52

Вико Дж. 55, 69, 134

Виланд X. М. 17, 104

Вилланова А. 82

Винкельман И. И. 12, 16, 20, 75, 118, 119, 121, 127

Вольтер Ф. М. 56, 59, 68, 79

Вольф К. Ф. 7

Вольф Ф. 154

Вольф X. 12

Гайм Р. 143

Гален 82

Галилей Г. 158

Галлер А. 43, 172

Гаман И. Г. 18, 103, 107, 126, 146

Гарвей У. 158

Гегель Г. В. Ф. 64, 69, 70, 116, 134, 167

Гельвеций К. А. 72, 73

Герберт 82

Гёте И. В. 16,17,22, 24, 49, 56, 72, 90, 132, 144, 146, 168

Геттнер Г. 54

Гоббс Т. 106

Гогенштейн Ф. 49

Гоголь Н. В. 174

Гомер 154, 155

Готшед 147

Гриб В. 120

Гумбольдт В. 30

Гумилев Н. 24

Даламбер Ж. Л. 21

Декарт Р. 52

Державин Г. Р. 173

Джиллис А. 168

Дидро Д. 21, 126

Дильтей В. 13

Диоскорид 82

Евклид 82

Жирмунский В. М. 30, 149

Жуковский В. А. 173

Зоргенфрей В. 24

Зульцер И. Г. 155

Зупхан Б. 100

Зюсмильх И. П. 30, 34

Изелин И. 57, 60

Кайданов Я. К. 174

Кант И. 8,9,11,18,24, 47, 48, 75, 88, 93, 98, 99, 100–114, 116, 117, 127-129, 131–133, 156, 159–161, 165, 167, 168

Карамзин Н. М. 22, 23, 173

Карл Август (герцог) 17

Карл Великий 57

Клингер Ф. М. 156

Клопшток Ф. Г. 144

Кнебель К. Л. 24, 168

Коллар Я. 78

Коменский Я. А. 93

Кондильяк Э. Б. де 30, 32, 33, 36

Константин Великий 55

Конфуций 90

Коперник Н. 10

Корнель П. 147, 148

Корф Г. 100

Кромвель О. 152

Кювье Ж. 102

Ламетри Ж. О. 21

Лапшин И. И. 170

Ленц Э. X. 156

Лессинг Г. Э. 13, 17, 20. 21, 37, 45, 51, 52, 58, 59, 87, 90, 118–122, 127, 132, 133, 135, 137, 139, 140, 142, 143, 146, 147

Лисипп 137

Лукреций Кар. 27

Луллий Р. 82

Людовик XVI 56, 89, 157

Лютер М. 14

Мазарини Дж. 96

Марий 96

Марк Аврелий 90

Макферсон Д. 152

Маркс К. 130, 131

Мезер Ю. 56, 57

Меринг Ф. 100

Мирон 137

Монтескьё 21, 55

Николаи X. Ф. 155

Ницше Ф. 91

Ньютон И. 48, 113

Оссиан 152

Пенн В. 93

Перикл 77

Перси Т. 152, 153

Пифагор 45

Платон 45, 76

Потебня А. А. 30

Пристли Дж. 49, 171

Птолемей 82, 84

Пушкин А. С. 169

Рабле Ф. 146

Радищев А. Н. 168–173

Расин Ж. 148

Рафаэль 135

Рейман П. 78

Рейнгольд К. Л. 104

Ридель Ф. 42, 123–125

Руссо Ж. Ж. 21, 31, 32, 36, 57, 61

Свифт Дж. 145, 146

Сен-Пьер Ш. 93, 97

Сервантес де Сааведра М. 146

Сократ 76, 83

Софокл 120, 122, 147, 151

Спартак 78

Спиноза Б. 13, 50–52, 100

Стерн Л. 146

Тамерлан 96, 157

Тацит К. 63

Фейербах Л. 127, 168

Филдинг Г. 144

Фихте И. Г. 17, 79, 167 168

Фишер К. 99

Форстер Г. 52, 88, 90 168

Форстер Т. 170

Франклин В. 90

Фридрих II 13, 17

Хогарт У. 126

Цезарь см. Юлий Цезарь

Целлариус Хр. 55

Цицерон Марк Тулий 119

Челаковский Ф. 78

Чернышевский Н. Г. 13, -127

Чингис-хан 96

Шекспир В. 146–151, 161

Шеллинг Ф. В. 168

Шефтсбери А. Э. 127

Шиллер Ф. 16, 24, 52

Штейн Ш., фон 49

Штеннталь X. 30

Штраус Д. 100

Эйнэидель А. 24, 88

Энгельс Ф. 11

Эпикур 21

Юлий Цезарь 63

Якоби Ф. Г. 103

Литература

1. Маркс К.и Энгельс Ф. Из ранних произведений, М., 1956.

2. Энгельс Ф. Диалектика природы. М., 1950.

* * *

3. Гердер И. Г. Избранные произведения. М.—Л., 1959.

4. Herder J. G. Werke in fünf Bänden. Weimar, 1957.

5. Herder J. G. Zur Philosophie der Geschichte, Bd. 1–2. Berlin, 1952.

6. Herder J. G. Metakritik zur Kritik der reinen Vernunft. Berlin, 1955.

7. Herder J. G. Kalligone. Weimar, 1955.

8. Herder J. G. Briefe. Weimar, 1959.

9. Herder J. G. Sämtliche Werke. Hrsg. von B. Suphan, Bd. I–XXXIII. Berlin, 1877–1913.

* * *

10. Азадовский M. К. История русской фольклористики. M., 1958.

11. Вигель Э.К изучению истории библиотеки И. Г. Гердера. Ученые записки Тартуского государственного университета № 124, Труды по философии, VI. Тарту, 1962.

12. Винкельман И. И. История искусства древности. М., 1933.

13. Гайм Р. Гердер, его жизнь и сочинения, т. 1–2. М., 1888.

13а. Гёте И. В. Поэзия и правда. М.,1969.

14. «Избранные произведения русских естествоиспытателей первой половины XIX века». М., 1959.

15. «История XIX века». Под ред. Э. Лависса и А. Рамбо, т. 4. М., 1938.

16. Кант И. Сочинения в шести томах. М., 1963–1966.

17. Карамзин Н.Избранные произведения, т. 1. М., 1964.

18. Лессинг Г. Э.Избранные произведения. М., 1953.

19. Лихтенштадт В. С. Гёте. Пг., 1920.

20. Меринг Ф.Легенда о Лессинге. Литературно-критические статьи, т. 1. М., 1934.

21. Радищев А. Н.Избранные философские и общественно-политические произведения. М., 1952.

22. Рейман П.Основные течения в немецкой литературе 1750–1848. М., 1959.

23. Стасюлевич М.Философия истории в главнейших ее системах. СПб., 1908.

24. Фейербах Л.Избранные философские произведения, т. 1–2. М., 1955.

25. Фишер К.История новой философии, т. III. СПб., 1905.

26. Чернышевский Н. Г.Полное собрание сочинений, т. IV. М., 1948.

27. Янкелович Л. Ю. Гердер в Прибалтике. Тарту, 1971. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук.

28. Bittner К. J. Herder und А. N. Radiščev. «Zeitschrift für slavische Philologie», Heft I, 1956.

29. Clark R. Herder. His Life and Thought. Berkley, 1955.

30. Dobbek W. Johann Gottfried Herder. Weimar, 1950.

31. Gillis A. Herder. Hamburg, 1949.

32. Hettner H. Geschichte der deutschen Literalur im 18. Jahrhundert, Bd. 1. Berlin, 1961.

33. Hohenstein F. Weimar und Goethe. Rudolfstadt, 1958.

34. Korff H. Geist der Goethezeit, Bd. I–V. Leipzig, 1955–1957.

35. Lessing G. E. Auswahl in drei Bänden. Leipzig, 1952.

36. Lindner H. Das Problem des Spinosismus im Schaften Goethes und Herders. Weimar, 1960.

37. Adler E. Herder und die deutsche Aufklärung. Wien, 1968.

38. Bärenbach F. Herder als Vorgänger Darwins. Berlin, 1877.

39. Bäte L. Johann Gottfried Herder. Stuttgart, 1948.

40. Begenau S. H. Grundzüge der Asthetik Herders. Weimar, 1956.

41. «Herder-Studien». Würzburg, 1960.

42. «Herder im geistlichen Amt». Leipzig, 1956.

43. «Im Geiste Herders». Kitzingen am Main, 1953.

44. Jacoby G. Herder als Faust, 1911.

45. Jüтs D. Begriff und Problem der historischen Zeit bei Johann Gottfried Herder. Göteborg, 1956.

46. Kant I. Zur Geschichtsphilosophie. Berlin, 1947.

47. Kühnemann E. Herder. München. 1927.

48. Mayo R. Herder and the beginnings of comparative literature. Chapel Hill, 1969.

49. Peyer H. Herders Theorie der Lyrik. Winterthur, 1955.

50. Schmidt R. Cultural nationalism in Herder. – «Journal of the history of ideas», 1956, N. 3.

51. Schweitzer B. Herders «Plastik» und die Entstehung der neueren Kunstwissenschaft. Leipzig, 1948.

52. Sivers J. Herder in Riga. Riga, 1868.

53. Stolpe H.Die Auffassung des jungen Herders vom Mittelalter. Weimar, 1955.

54. Träger C.Studien zur Literaturtheorie und vergleichenden Literaturgeschichte. Leipzig, 1970.

55. Wells G. A. Herder and after. New York, 1959.